Текст книги "Великие Войны (СИ)"

Автор книги: Екатерина Степанидина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 6 страниц)

На берег великой реки он выбрался, когда всё уже было кончено. Незримая тень Смерти прошла над миром и исчезла, её дело было сделано, и дальше жизнь, как стая перепуганных птиц, летела без неё.

Впереди – над головой – пронеслись две тени. Йаллер распознал чекаронгов и понял: Силовая линия, отделяющая владения брата от остального мира, тоже истаяла.

Он напряжённо вслушивался в тишину, в грозные биения наступающей жизни, искал брата – и более не слышал знакомой мелодии, ненавистного голоса.

Он яростно вскинул руки к небу.

Всё.

Теперь всё изменится, и всем – чужим ли, своим на Аксерате – будет легче. Не может не стать.

Невидимые Силовые вихри неостановимо менялись, он не знал, сколько времени прошло, – но вдруг стало ясно: он чувствует других одарённых Силой. Элиа – далеко, они не стали участвовать в решающей битве... всё-таки не стали, только один где-то тут... случайно? Неважно... Бросили они людей всё-таки, несмотря на все слова. Элиа и есть элиа, что с них взять. Почувствовал Инкануша. Усмехнулся: в изменившихся Силовых условиях с образа посланника руниа как будто слетел туман, он стал чётким и ясным. Да, он тоже почувствовал – и счастлив. Вихрь времени стремительно летел дальше, каждая секунда увеличивала пропасть, уносила прочь от закончившейся беды. Йаллер едва мог поверить в это, но... всё-таки мучительная, долгая, изнуряющая борьба завершилась. Он снова стремительно взмыл в небо: добраться, увидеть своими глазами, убедиться в том, что на этот раз действительно всё кончено. Он был готов в случае необходимости послать в Бездну необходимость скрывать свою мощь – и добить.

Он летел, не боясь, что его кто-то увидит. Точнее, привычная оглядка всё равно сидела в душе, но он более не обращал на неё внимания. Даже если увидят – что из того? Да и много ли сейчас тех, кто смотрит в небо? Равнины пусты, все, кто шёл сражаться, сейчас далеко, и они заняты другим: войны не заканчиваются в один миг. Знакомый путь, знакомо сжимается сердце перед пересечением невидимой границы... а границы – нет. Впереди только горы, только вулкан... и ясность. Точнее, это по сравнению с тем, как было совсем недавно, настала ясность ощущений, и нет чувства, что ты пытаешься что-то разглядеть в неверном меняющемся тумане, а так... по сравнению с Тайшеле... Йаллер остановил себя. Что толку вспоминать.

На земле копошились люди, ирукаи, кто-то куда-то бежал, где-то внизу бешено неслась жизнь – новая жизнь после войны. Здесь, на вершине, – Йаллер остановился, опустился возле Негасимых Горнил и прислушался. Силовой вихрь клубился где-то рядом и не останавливался. Нет, это не живое. Больше похоже на Переход... Йаллер двинулся к нему, попытался почувствовать, открыта ли дверь к другим звёздам, как не раз делал когда-то... и не понял.

Впервые не понял, что перед ним. Как будто то ли Переход только что появился, то ли Силовой вихрь ещё не стал Переходом вовсе. Йаллер растерялся: перед мощью Вселенной чувствуешь себя мелким и слабым, сколько бы веков и тысячелетий ни было за твоими плечами, сколько бы ты сам ни прошёл. Но брата не было. Его вообще больше не было на Аксерате. Смерть пронеслась над горами и равниной, забрала тех, кого хотела, и исчезла, оставив тонкий, пронзительный Силовой след, который невозможно ни с чем спутать.

Йаллер вздохнул и повернул обратно.

***

Он с недоумением наблюдал за тем, как Курунир – слабый, еле держащийся за свой материальный облик, – появился среди керо-ликов и начал наводить свои порядки. Порядки были, мягко говоря, странными. Поначалу Йаллер даже захотел сам прихлопнуть его, как грязное мерзкое насекомое, но остановился: это их жизнь, вот вернутся Стелли и его товарищи и не потерпят это безобразие, сами разберутся.

Первым вернулся Инкануш – и сразу направился в зачарованный лес к Йаллеру. Тот ждал, – понимал, что у Инкануша накопилось много вопросов. На все отвечать не собирался. Хотел посмотреть, до чего тот додумался сам.

Инкануш принёс в дом среди зачарованного леса спокойную и честную благодарность. Йаллер почувствовал, что это искренне, и что если руниа и негодовал раньше на его затворничество, сейчас – что-то изменилось. Да, он благодарен за сведения и идеи, но принёс подозрения: он полагал, что роль Йаллера в войне на самом деле намного больше. Йаллер напрягся, но – Инкануш был доброжелателен. Он всего лишь хотел выяснить, не слишком ли за малое собирается поблагодарить.

Инкануш заметил, как сузились глаза старейшего из руниа, и поспешил раскрыться. Он знал, что после битвы с огненным духом его тело было разрушено, – кому, как не ему, чувствовать это в полной мере. Он не помнил, что с ним было, дух его блуждал в тумане Силовых вихрей, и он не мог даже толком рассказать, что видел. Он точно знал, что не смог бы себя исцелить... и просто спросил, кто его подлатал: не ты ли?

Йаллер хотел было признаться, но остановился. Не складывалось по времени. Сколько бы ни продолжался бой, а добраться до вершины пешком Йаллер не успевал никак, разве что знал заранее... слишком заранее. И вдруг – бревенчатые стены озарились улыбкой: он понял, как выкрутиться. Чекаронги. Они принесли его на вершину, когда Йаллер почувствовал, что с Инканушем случилась беда. Инкануш улыбнулся в ответ: да, он так и подумал. И считает, что это не всё. Что число вещей, за которые следует принести благодарность, гораздо шире. Лукаво глянул на Йаллера: сам признаешься или тянуть из тебя? Хотя что толку из тебя тянуть... ты сильнейший из рунниа, ты не скажешь. Йаллер отвернулся – да, не скажет, да и нужно ли, ежели всё кончено, и закончилось благополучно? У любой истории есть лицевая сторона – и изнанка, видимая немногим. Лицевая сторона всегда краше, на обороте нитки спутаны, а кое-где и вовсе проложены только для того, чтобы узор не распался, – узор, вытканный золотом на полотне истории. Его понесут в памяти те, кто не умеет забывать, и уловят в снах те, кто умеет видеть. Этого достаточно. Изнанка на то и изнанка, чтобы её не показывать.

Инкануш склонил голову. С сильнейшим из руниа не поспоришь.

Йаллер улыбнулся и повёл рукой. По стенам дома в лесах забегали солнечные блики.

Позже – Йаллер вдруг почувствовал, как неподалёку снова прошлась Смерть. Он не знал, ощутил ли что-то Инкануш, или это только ему стало легче что-то слышать в Силовых вихрях Аксерата... и уточнять не стал. Было ясно одно: Курунир отвесил кероликам на прощанье парочку гнусных проклятий и погиб бесславно.

***

Йаллер стоял на побережье и смотрел вслед поднимающимся на борт корабля. Долго, очень долго... слишком долго всё это было. Надо бы быстрее. Не получилось. Стелли был мрачен, сквозь мрак в его глазах призрачным светом мерцала надежда. Он решил уйти. Сказки элиа об исцеляющей все печали стране за морем сделали своё дело. Порыв Йаллера остановить его – да и всех, хоть там был и Инкануш, и элиа с его кольцами – был бессмысленен, Йаллер прекрасно это понимал, но не мог ничего с собой сделать. Может быть, Стелли и прав, в родных краях его жизнь превратилась в мучительный тупик, полученные в походе раны давали о себе знать, а никто из своих не ценил его подвига... и этого Йаллер не изменил бы, сколько бы ни хотел.

...а потом они прошли Переход и скрылись из глаз. Вместе с ними – вслед за ними – уходили элиа. Много.

Йаллер почувствовал, как земля вздохнула – спокойно, тихо и свободно.

Он вдруг понял: ей стало легче. Земля устала. Устала от множества чужих, с их стремлениями, беспокойством, с их противоборством... и что только что отгремевшая война стала для неё облегчением.

Взбудораженные Силовые вихри успокаивались и становились невидимыми реками, пронизывающими жизнь, текущими вязко и мягко, окутывавшими мир и хранящими его таким, каким он был – до появления элиа и людей.

Йаллер внезапно понял, как правильно сделали когда-то давно руниа, – уйдя.

Они знали свою чуждость Аксерату и не хотели ранить его – собой.

Они оставили керо-ликов. Оставили тех, кто был земле – родными. Тех, кто должен был вплестись в её жизнь.

Йаллер чётко и прозрачно ощутил вдруг всех, кто остался. Каждый из них был ясен, как звезда в ночи, каждый из них светился своим особенным светом, не похожим на других.

Элиа. Люди. Керо-лики.

И когда уйдёт достаточно элиа, земля перестанет пытаться избавиться от них – как будто глаза выплакали попавшие в них соринки и теперь смотрят тихо и бестревожно. Скоро. Оставшиеся смогут жить, не оглядываясь на Переход. Возможно, не все. Наверняка у них останется эта тяга за море – как последнее убежище от бед и тягот жизни... всё-таки они не так выносливы и сильны духом, как люди.

Над осенней землёй промчался лёгкий вечерний ветер, закружил опавшие листья и бросил их на быструю живую воду.

Дома он увидел, как плачет Тариэль – по ушедшим героям, по тем, кто уже не вернётся, кто отправился за море в поисках вечного покоя. Он хотел было успокоить её, она вздохнула.

– Остались песни. Только песни, Йарвин. Теперь их много...

– О героях, победивших Саурона? – в голосе Йаллера была лёгкая усмешка.

– Я знаю, ты не любишь песни элиа...

Он кивнул. Сколько ж можно скрываться... однажды уже умалчивание перешло во враньё, и он поплатился за это – бурей на Тайшеле, расколом в Ордене. К тому же – брата больше нет. Не от кого прятаться. Опасность – вместе с теми, кого он проводил – ушла в прошлое. Наконец-то.

– Тариэль, – его голос изменился, она удивлённо нахмурилась и подняла голову. – Тариэль, песни врут. Точнее – песни не знают правды.

– Что ты хочешь этим сказать?

Йаллер глубоко вздохнул. Она всё-таки элиа, пусть и родилась на Аксерате.

– Войну с Сауроном вёл я...

Она улыбнулась – светло и красиво.

– Ты за этим постоянно уходил, да?

– Да. За этим. И, знаешь...

– Но почему ты молчал?

– Потому что Саурон – это я.

Она несколько мгновений смотрела на него непонимающе, не веря своим ушам.

– Но... как? А тот, кто сделал кольца? А...

– Это мой брат. Он украл моё имя...

Тариэль вскочила.

– Да кто же ты такой?!

Йаллер жестом попросил её сесть. Она медлила, – в глазах был страх пополам с надеждой: всё-таки столько веков провела рядом, и ничего не было плохого, и...

– Я пришёл сюда, чтобы противостоять ему. Я не мог сделать этого в открытую. Он – причина множества бедствий. Он... я не знаю, как он стал таким. Когда-то... мы могли даже говорить. Потом всё изменилось. Это долго и сложно рассказывать.

– Да... наверное.

– Я устал таиться, – Йаллер смотрел на неё снизу вверх.

Тариэль, не глядя, нащупала спинку стула. Села.

Йаллер закрыл глаза.

Сначала ничего не происходило, – тот же странный облик, те же каштановые кудри... потом неуловимо изменилось лицо, черты остались прежними – но стали резче, явственней проступили скулы, а когда Йаллер открыл глаза – в них переливалась хищная зелень. Потом он тряхнул головой – и длинные волосы, враз почернев, рассыпались по плечам.

– Таким меня видели только на юге, – извиняющимся тоном сказал он. – Там люди похожи. Не такие, но близко.

Тариэль заворожённо смотрела на него. Йаллер просто ждал, – отдал в её руки свою тайну и ждал решения. Примет? Уйдёт?

Тариэль протянула руку и осторожно коснулась чёрных волос.

– Жёсткие, – она тихо улыбнулась.

– Не нравится? – тревожно спросил он.

– Ты странный, – она отчаянно покачала головой. – Ты что же, хочешь, чтобы я ушла – после стольких лет? Думаешь, то, что ты рассказал, что-нибудь меняет? Он склеил две судьбы – в одну, так пусть! Войны с элиа, войны с Йосаяном, теперь ещё кольца... Это – его. Пусть тебе останется – только твоё. Я так хочу. И даже если тебя тоже сотворил Прародитель Зла... ты-то не такой.

– Я тоже делал кольца, – Йаллер сцепил пальцы. – Подменил и отдал свои вождям элиа... вместо его творений.

– Да! Да. Это – ты. Это не он. Оставь его, оставь эту историю. Бедный ты мой...

Йаллер прикусил губу. Беды не будет...

***

Знакомое присутствие Йаллер почувствовал так внезапно, что споткнулся и чуть не налетел на корягу.

– Ирату!

– Здравствуй.

Йаллер обернулся. Нематериальный руниа стоял за спиной – как будто давно уже шёл следом и только теперь решил открыться... хотя это не могло быть так, если всё осталось по-прежнему.

– Да, – хмуро кивнул Ирату. – Ты слишком утонул в своей печали. Так нельзя жить...

Йаллер развёл руками.

– По-другому не получается. Извини.

Он огляделся и уселся на поваленное дерево.

– Где ты так долго пропадал?

– Шлялся по Переходам, – с неприязнью отозвался Ирату. – Послушай. Я что-то ничего не понял.

– В чём именно?

– Ну, керо-лики. Они так всё перестроили за пять лет, я не могу найти...

– За сколько?!

Йаллер с тревогой уставился на Ирату. Разве руниа сходят с ума? Он вот так и не смог...

– Я почти пять лет пробирался сюда по Переходам. Я их не знаю. Ну да, пришлось покружить...

– Тысячу пять, – медленно поправил Йаллер.

– Что?

Ирату шагнул вперёд, пронзительные глаза его переполнились жутью и страхом.

– Тысячу пять? Откуда? Но...

– Постой. Я сам не знаю, откуда столько. Я должен подумать. Погоди.

Йаллер чувствовал, как мир стал острым и чужим, как будто рядом встала Смерть. Тогда, тысячу лет назад, он ощутил Силовой удар... как будто всё вздрогнуло, и прокатились Силовые волны, – так бывает с водой от упавшей в неё скалы...

– Я пытаюсь понять.

Ирату тяжко вздохнул.

– Тот керо-лик собрал мне кристаллы... те, что слывут магическими.

– Концентрирующие Силу. Я помню. Дальше ты взял их и отправился к одному из Переходов. Там они усиливались.

– Да. Правильно.

Йаллер провёл по лбу задрожавшей рукой.

Переход. Ведущий от приморского побережья – к обиталищу руниа. Тот, куда толпами уходили элиа. Тот, куда они сманили с собой Стелли. Тот, куда следом за Стелли, чуя близкую смерть, ушёл его вернейший друг. Получается, Ирату сдвинул этот Переход, тот изменил точку выхода – но ведёт не к другим звёздам, а... на тысячу лет вперёд? Что, так тоже бывает?! Он видел только, как Переход начинал мерцать и позже закрывался... выходит, этот – не закрылся. По крайней мере, Ирату же куда-то из него выпал... может, закрылся позже?

Нет. Туда же уходили корабли. Переход жив.

– Так бывает, – хрипло сказал он. – Куда тебя вынесло? Я должен был понять, прийти, проверить... остановить их...

– Я не знаю. Откуда же мне знать. Какая-то земля, красные скалы...

– Да. Прости.

Йаллер закрыл лицо руками. Они все ушли туда.

– Значит, тот керо-лик давно умер, – проговорил Ирату. – Жаль...

Йаллер не ответил, – не мог.

– И что же, за эту тысячу пять лет вы так с твоим братом и не разделались?

– Разделались, – медленно отозвался Йаллер. Слова Ирату резали по живому. – И после все, кто разделался, ушли в тот самый Переход.

– Ушли? – Ирату недоверчиво поднял бровь.

Йаллер хотел было рассказать о том, каким тяжёлым был путь к победе в эту тысячу лет, – хотел закричать о том, что элиа, керо-лики, руниа отдали самое дорогое, отказались от родины, от мирной, защищённой жизни – ради победы, что они горько надеялись на страну за Переходом как на награду, а Ирату, сам того не зная, всё разрушил, и хорошо бы найти их – там, но ведь не вернёшь, если их тоже забросило на тысячу лет вперёд, время безжалостно... А в следующий миг Йаллер понял, что Ирату ничего не нужно, что ему – хватило этого короткого "разделались", и он занят только собой. В душе что-то оборвалось. А ведь Ирату когда-то понял, помог...

Ирату ничего не заметил.

– Послушай. Я понял, что было не так. Сейчас возле того Перехода ничего не осталось, то есть эти побрякушки тоже куда-то расшвыряло. Но должны же быть и другие. Собери мне их, и я доведу дело до конца.

– Зачем? Чтобы ты ещё один Переход так же искорёжил и не предупредил меня о том, где собираешь ставить эксперименты? А если я потом решусь уйти с Аксерата, на сколько тысяч лет и куда я провалюсь? Не знаешь? А я должен вслепую поддерживать твои затеи?

– Ну что ж, – голос Ирату стал холодным. – Не буду настаивать.

Йаллер вскинул глаза – и обнаружил, что рядом с ним уже никого нет.

Позже он добрался до Перехода, с замиранием сердца шагнул в его сверкающую пустоту, – не переходить на другую сторону, но только посмотреть, – и обнаружил, что не может дышать.

Перед глазами были звёзды – далёкие, острые, огромная россыпь впереди, позади... вокруг. Мириады звёзд – таких ярких, какими они никогда не бывают, если смотреть с земли.

Когда он обернулся, чтобы вернуться обратно, то едва не вскрикнул: Переход исчезал на глазах, с каждым мгновением становился всё более неверным. Он рванулся, – по глазам ударил свет, – с трудом отдышался, свалился прямо в воду залива с небольшой высоты, захлебнулся и долго хватал ртом воздух, молотя руками по зелёным волнам. Обнаружил, что с берега за ним с интересом наблюдают элиа, – и постарался тут же отвести им глаза. Потом в ужасе бродил по берегу, прислушивался, ловил каждое слово: задним числом дошло, что он страшно рисковал провалиться на тысячу лет... вперёд? назад? А назад – можно? А если бы он пересёк Переход, задержался там чуть дольше, тот бы снова поменял точку выхода? На что? И – где искать?..

К вечеру он наконец убедился, что время идёт своим чередом, и позвал Ирату. Тот отозвался не сразу, – не хотел. Йаллер понимал, что своим отказом он сам заработал эту неприязнь, и только сообщил: Переход ведёт не на планету, точка выхода поменялась, тебе повезло... Ирату выслушал, сухо поблагодарил и исчез.

Йаллер добрался до своих земель, увидел темнеющие строения керо-ликов на берегу реки – и внезапно опустился на траву.

Курунир. Видимо, после того, как Инкануш лишил его силы, собрался уйти обратно за Переход, к руниа. Заглянул – и точно так же, как Йаллер сейчас, застыл на пороге. И только после этого, поняв, что выбора не осталось, пошёл к керо-ликам в попытке наладить себе жизнь. Почему именно к ним? Потом что додумался до их свойства чуять концентрирующие Силу предметы. С какой стати нет? Сообразил Ирату, догадался Инкануш. Понял и он. Захотел вернуть былую силу: раз нельзя уйти, нужно обустраиваться в новом качестве... здесь. А эти решили, что он просто захотел по-мелкому отомстить... как же, держи карман шире. Его планы были посерьёзней. Найти ищейку, отправить её собирать кристаллы и приносить ему. Не сбылось... а корабль мертвецов уплыл за море. И он сам сказал им правду – так, чтобы они отмахнулись от неё и отправились туда наверняка. Чтобы никто не воспринял его слова всерьёз. Так, чтобы все, в том числе и Инкануш, решили: ну огрызнулся по злобе, от бессилия.

И да, он прав: теперь все, кто плывёт туда, – мертвецы. Мертвецы считают себя живыми, надеются, радуются будущему... которого нет.

Йаллер попробовал прикинуть: кто следующим захочет шагнуть за Переход.

Конечно, элиа. Это у них в подсознании сидит, что при приближении опасности нужно бежать за море. Или если устал от долгих веков жизни. Там – земля вечного отдыха и покоя.

Они не поверят ему, если он скажет: Переход мёртв. Они не поймут, что такое вообще может быть. Возьмётся объяснять – заскучают и не будут слушать: для них это слишком сложно и отвлечённо. Чтобы понять такое, нужно, наверное, быть человеком. Или керо-ликом. Не поймут, не поверят – и продолжат уходить.

Стало быть, нужно укоренить их – здесь. Чтобы сама жизнь вытравила у них порыв уйти. Чтобы заморское спасение стало легендой – из времён былых бедствий, которые сами уже похожи на сказку.

А это значит, что нужно самому выбираться к элиа. Теперь можно. Теперь ушли все, кто знал его.

И чем скорее, тем лучше.

Он уже знал, что делать.

Он видел, как сделали люди, точнее, не просто люди, а те, кто был потомками элиа: они объединились, чтобы противостоять более сильным... более Сильным. Они создали Орден. Главной мыслью которого было – мы на переднем крае. Мы – защита. Без нас те, кто слабее, погибнут. Учить и направлять... Йаллер усмехнулся. Людей направлять не надо. Они не позволят, а элиа и не справятся. Но – пусть думают, что они нужны. Это спасёт их от бессмысленной гибели в мёртвом Переходе... а там, глядишь, люди и настоящие хозяева Аксерата, керо-лики, придумают для элиа какое-нибудь применение. Должна же от них быть какая-то польза, это он на протяжении тысяч и тысяч лет не увидел, а они...

Впервые за все века после своего возвращения к людям он больше не боялся, что его узнают, – и это ощущение окрыляло. Он чувствовал: всё получится. Катастрофы не будет. Все катастрофы остались в прошлом. Впереди распахивалась огромная новая жизнь.