Текст книги "Декада. Дети полуночи (СИ)"

Автор книги: Екатерина Троицкая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Троицкая Екатерина Александровна
Декада. Дети полуночи

ГЛАВА ПЕРВАЯ. ВЕРХОВНЫЕ.

Так повелось с позабытых времён,

Верховной та станет, кто в полночь рождён,

И силой сполна наделит мир всех тех,

Кто последом за ней принесёт в мир свой смех.

Круг десяти и одна, что сильней,

Их в мир принесёт чреда семи дней,

Верховные ведьмы, то жрицы судьбы,

В них веруй, живущий, и жизнью храни.

Холодная кисть бежала по спине, оставляя яркий след алой краски, которая, пусть и пахла цветами, радости моменту не прибавляла. Я едва сдерживалась, чтобы не сбежать от этой пытки, но осознание величия грядущего праздника приклеило меня к стулу. Впервые за множество поколений ведьм родилось в священную неделю не одиннадцать, а двенадцать ведьмочек. Это было удивительным, странным и абсолютно никто не знал, что же это означает. Даже мы, перворождённые сестры Грель и Дарта не имели ни малейшего понятия, будем ли мы сёстрами-верховными или лишь одной из нас, старшей, уготован дар десяти стихий.

– Дарта, не дергайся, это очень сложный узор, – теперь уже черная краска ложилась на мою кожу, запуская стаю мурашек по спине.

– А если это просто совпадение? Если сестра будет просто ведьмой, не верховной? – спросила Грель, кружась передо мной абсолютно нагая, разглядывая изящные узоры на теле. Она всё никак не могла успокоиться, что возможно её младшая сестричка останется не у дел, и, в отличии от матери, её это действительно огорчало.

– Значит, если одну из вас или других девушек мир не одарит даром высшей стихии, она останется в своём роду и будет достойной ведьмой клана. Но мы все верим, что вы, девочки мои, будете одарены всеми стихиями, ведь согласно пророчеству, дитё, рождённое в полуночи священной недели, получает самый сильный дар. Дарта, сиди ровно!

– Хол-л-лодно, – поёжилась я, когда очередь дошла до моей шеи. – Тётушка, умоляю, давайте закончим уже...

– Не ной, Дарта. Соответствуй своему статусу, – мать вошла в наши покои с бледными свертками в руках, как всегда разодетая в лучшее платье и с крайне вульгарной прической на голове. – Дочери мои, вот ваши наряды. И да, Грель, прибери волосы в мою любимую косу.

– Конечно, матушка, – Грель присела в поклоне, а я скривилась. Если бы не я, эта мямля вообще бы выросла без своего мнения, желаний и взглядов. Порой мне даже не верится, что мы сёстры.

– И заплети эту неряху, – окинув меня презрительным взглядом, бросила матушка.

Ещё бы она с любовью на меня посмотрела, конечно! Впервые в её женском роду родились дети священного круга, да и то, всё черти как. Нет бы одна дочь, как положено, так нет, я тут никому не нужный довесок. Матушка вообще считала, что я не получу даже одной стихии, и при каждом удобном случае напоминала мне об этом. Мне казалось, что меня ненавидели с самого рождения и всячески пытались извести, да вот не вышло – Дарта из Вонгры была слишком уж живучей.

– Может быть, хватит уже?! – огрызнулась я, сжимая руки в кулаки.

– Что ты сказала, Дарта? – спросила матушка, грозно глядя на меня сверху вниз. Она не терпела и капли проявления непослушания, которым я одаривала её не реже, чем она меня щедрой горстью унижений.

– Может, хватит уже унижать меня? Я тоже твоя дочь! – зашипела я, отдергиваясь от тётушки, когда кисточка коснулась края уха, завершив последний узор. – Может быть, тебе и больно от того, что твои дочери наделены большей честью, чем ты, а может быть и будут обладать силой, которая тебе и не снилась, но это не повод унижать нас. Мы. Не. Твои. Игрушки!

– Не смей так говорить со мной, сопля ты безмозглая! – тяжелая рука оставила на моей щеке жгучий след, а сестра вскрикнула. Но что это было по сравнению с тем, как она истязала меня плетью, когда мне было всего шесть.

– Тера, не смей бить дочерей. Здесь точно не права именно ты, – тётушка стала между нами, сцепив руки на груди. – Они уже взрослые ведьмы, и тебе придётся с этим смириться. Это их последняя ночь в этом доме, с завтрашнего солнца они будут принадлежать миру. Не тебе.

– Они всегда будут моими. Что бы эта дрянь не надумывала себе.

– Тера, не вынуждай меня, – воздух стал плотным, стесняя дыхание, и я ощутила испуг своей сестры на уровне интуиции. Между нами была необъяснимая связь, мы ощущали друг друга, как бы далеко не находились. Даже между близнецами это было чудом.

Я попыталась наполнить себя спокойствием, утягивая в него и сестру, но получалось это откровенно скверно. Тетушка Мериан была опытной ведьмой, с очень сильным даром и дипломом магистра. В отличии от своей сестры, знахарки практически без магии и дара, Мериан была против неё, как суровый дроворуб против мальчишки. Именно она многие годы присматривала за нами, пока матушка Териан пыталась выбить себе уважение и высокое положение, сначала пытаясь выскочить за лорда сама, а потом, пытаясь продать в замужество и нас.

– Грель станет верховной, а я навсегда останусь ей матерью. Матерью верховной, и вот тогда ты больше ногой не ступишь в клан, сестра. А Дарту ждёт замужество с орком, я уже взяла выплату и подписала договор свей кровью, – гордо выпятив грудь, заявила Териан, а я прикусила кончик языка.

– Что ты сделала? – глухо спросила Мери, а я ощутила, как магия вскипает в венах, опаляя их невыносимой болью. Терпеть? Смириться? Принять её такой, какая она есть? Да будь я оборотнем, давно бы уже утолила этот яростный голод, эту жажду мести.

– Я продала эту дрянь оркам. Так ей и надо, – рассмеялась знахарка, а я все не могла поверить своим ушам. Меня... продали? Оркам? Она предала свою кровь, мы всегда были лишь средством, пустыми сосудами, которые можно выбросить или дорого продать.

– Именем ведьмы, что была прародительницей и первой верховной, взываю к вам, силы древние воздаяния и справедливости, явите же силу вечную и несокрушимую, дабы воздать отступившей от велений души по заслугам, – шепот срывался с губ ветром, отзываясь внутри ураганом.

– И покуда есть боги хранящие мироздание, покуда возвышаются горы до неба великие, покуда полны реки водой освежающей, – вторила сестра.

– И цветут огни пламени, да тьма рыщится в болотах затопленных, и души заблудшие мстят за возлюбленных, явите же волю свою первозданную, боги хранители. Именем той что была прародителем, – тётушка взяла нас за руки и не сводила взгляда со своей сестры.

– Вы не посмеете, – скривилась та, отступая на пару шагов назад. Эти заклятые слова, вытесанные на скорбной горе, вычитанные женщинами клана, ведьмами древнего рода были знакомы каждой. Их помнила сама наша кровь.

– Взываем к вам вечные, взываем к вам, дикие.

– Сожгите же душу у той, что нас предала, – отрезала я, беря сестру за руку, замыкая круг крови. За окнами взвыл ветер, затягивая небо черными тучами. Зов ведьм был услышан, зов суда ушедших, когда ведьмы живущие не могли осудить своих сестёр.

Белёсый туман сгустился внутри круга, приобретая облик одной из давно ушедших верховных, и наши руки будто сковало льдом. Пустые глаза заглянули в душу каждой из призвавших суд ушедших, чтобы прочитать то, что было сокрыто даже от нас самих. И если хоть одна лукавила в своём зове, весь круг ждало страшное наказание. Это знали даже те, кто не относился к клану.

– Три сотни лет мы не слышали этих слов, ведающие сестры, – холодный голос трещал, подобно снежному бурану за окном, отзываясь внутри ноющей пустотой. – Три сотни лет мир не ведал предательства, что вы открыли нам, сестры. И два десятка лет мы наблюдали за вами из отражений и теней, ожидая этого часа. Жаждущая власти, жаждущая силы, обрети же то, что ты заслужила по праву своих поступков и слов. Пустая, как треснутый сосуд, одинокая, как гора скорби, отвергнутая и презираемая. Ты дарила это своим детям, мы же дарим это тебе. И душа твоя не найдёт покоя, и мести ей найти не суждено. Блуждай же, отвергнутая, плачь же, унизившая, беги по раскалённым каменьям и вкушай отравленную горем воду, покуда долг не будет взят смертью. Сутью своей я осуждаю тебя, боле не защитим мы тебя и не отзовёмся на твои молитвы, как и иные боги не услышат тебя. Отрекаемся от тебя, Териан из Вонгры.

На лбу у матушки растянулась алая лилия, сверкая там клеймом позора и предательства. Больше не один клан не примет её в свой круг, ни один из храмов не пустит её на свой порог, а бывшие сестры не протянут руки помощи. Страшнее смерти. Для ведьмы не бывает более суровой кары – вся её сила перешла в землю.

– Двадцать лет ты вытирала об них ноги. И я позволяла тебе это, – отрезала тётушка, опуская голову.

– Так искупи же свою вину тем, что не отвернёшься от них, кем бы они не стали, и какой бы дорогой не ступили, – призрак развернулся лицом к Мериан, и сложил руки в жесте прощения. – И вы сёстры, держитесь друг друга, покуда ваша судьба не сыщет вас в сияющем зале и не разведёт вас путями двух звёзд.

Дом был полон тишины. Пустой, оставленный своей владелицей, он теперь казался настоящей тюрьмой, из которой хотелось сбежать и больше никогда сюда не возвращаться. Тётушка Мериан закалывала наши волосы заколками из горной стали, а с улицы проникали ароматы тысячи цветов, рассыпанных на поляне. Прозрачные ткани скрывали наши тела лишь номинально, позволяя разглядеть каждый узор восхождения, что красовался на наших телах. Сегодня решится наша судьба, но какой бы силой не наделили каждую из нас, отныне не будет того, кто сможет сломать нас.

– Пора, – шепнула Мериан, оставляя по поцелую на висках своих племянниц. Я улыбнулась, сглатывая ком волнения, что поселился в горле, и взяла сестру за руку, отгоняя от неё дурные мысли. Она сожалела о суде ушедших, но знала, что так было правильно.

Ступая босыми ногами по цветам, мы шли к центру круга, где уже стояли наши сестры. Десять таких же расписанных девушек ждали своих верховных, чтобы замкнуть священный круг декады.

– И покуда цветут наши сердца.

– Мы служим этому миру, – вторили мы верховной, что стояла в аналогичном круге, замкнутом до этого дня. Одиннадцать слабеющих ведьм уходили на отдых, уступая свои места нам.

Я встала напротив Грель и сложила руки в символ цветка, смыкая запястья и указательные пальцы. По нервам пробегали молнии, отзываясь в каждой эхом чужой магии. Такова судьба священного круга, не знать, что уготовано каждой, какая сила наполнит её тело и кровь, пока предыдущий круг не разомкнётся.

– Лерия, свет, – отозвалась девушка, в чьих руках вспыхнул кусочек магии солнца, угасая в руках уходящей ведьмы. Белокурая красавица направилась на своё место.

– Гера, тьма, – встала напротив сестры ведьма, держа в руках одну из сильнейших стихий. Кто-то из наблюдавших ритуал всхлипнул, наверняка матушка одной из новых верховных. Я ощутила, как Грель наполнили скорбь и сожаление, но быстро сменились уверенностью и сосредоточенностью.

– Роксана, металл, – решительно отозвалась ведьма, что отличалась необычным цветом глаз. Один был ярко-голубым, другой практически черным.

– Шерга, магия исцеления, – рыжая ведунья гордо улыбнулась, разглядывая сияние в своих ладонях.

– Диата, магия душ, – стоило нитям магии между Диатой и Герой натянуться, как я ощутила её и с удивлением взглянула на Грель. Я не ощущала связи со светлыми ведьмами, и это меня пугало, ведь верховная должна быть выше всех, иначе какой смысл?

– Лорана, магия крови, – еще одна связь протянулась по кругу тёмной звезды, и уже Грель нахмурилась, оглядываясь на тех, кто уже занял свои места.

– Нора, воздух, – полноватая девушка, кажется, вздохнула с облегчением. Она была младшей из детей священной недели, по сути, двенадцатой.

– Камиль, земля, – ведьма заняла своё место, а две оставшихся переглянулись. Последний выбор, замыкание двух звёзд, соединение единого круга.

– Сеналь, вода.

– Агора, пламя.

Я стояла и не могла поверить. В руках у нас сверкали половинки круга, пять сил великой декады достались каждой, а значит, впервые за тысячу лет единый священный круг был разорван в самом своём порождении.

– Две верховных? И как нам это понимать? – воскликнула одна из старых ведьм.

– Это неправильно! Это наше проклятие!

– Избрать другой круг! Призвать ушедших, пусть они рассудят и освятят рождение новых верховных! – возмутилась одна из молодых знахарок.

– Ни свет, ни тьма, и как нам защищать себя? Где залог нашего мира?! – вздорная дочка бывшей верховной зло смотрела на нас, явно желая отомстить за то, что не она стояла на нашем месте.

– Только верховная дарует настоящую силу своему кругу.

Я взглянула на Грель, и выставила перед собой открытую ладонь. Сестра без слов поняла, что я хотела сделать, и приложила свою зеркально, позволяя нашим силам слиться воедино. Невероятная мощь прошлась по нам, озаряя круг ярким светом стихий, которые потекли к нашим сестрам, подкашивая их ноги. В какой-то момент мне показалось, что эта сила убьёт нас всех. Ни один маг не мог вместить в себя подобную мощь...

ГЛАВА ВТОРАЯ. АКАДЕМИЯ.

Согласно традиции, после восхождения ведьмы покидали родной край, чтобы обучиться магии. И мы, не нарушая этих традиций наших предшественниц, решили не разбредаться по разным сторонам света, а наводнить одно единственное заведение. Если быть совсем уж точными, имперскую академию высшей магии имени его имперского величества Хельгуса Агрозского. Если коротко, то просто АМИХА. Поступили то мы в неё вместе, ещё бы академия не приняла новый круг ведьм – себе дороже, – но вот приехать в сиё учебное заведение было решено по отдельности. Необученные ведьмочки были легкой и ценной добычей для не очень добрых личностей, а так, пока нас вычислят, пока убедятся кто есть кто... Мы уже и первую сессию сдадим, чему-нибудь да научимся.

И всё же, с сестрой разлучиться я не смогла. Да и похожи мы были как две капли воды. Разве что у Грель волосы цвета шоколада, а у меня как вороное крыло, но в остальном мы были очень даже похожи. Серые глаза с легким синим отливом, вздёрнутые носики и даже фигура и та, зараза, практически одинаковая.

– Слушай, Дарта, а ты тоже чувствуешь это? – спросила сестра, когда за пролеском уже показались шпили башен.

– Что? Предвкушение? – спросила я, поглядывая в небо. Казалось, что что-то вот-вот должно произойти.

– Нет. Это не объяснить словами. Будто впереди что-то настолько большое, сильное, такое уютное и горячее. Я аж в седле усидеть не могу, – Грель вздохнула, наполняя воздух маленькими искрами света. Я залюбовалась этим спонтанным проявлением светлой магии и улыбнулась. Спонтанные проявления моего дара были скорее разрушительными, чем красивыми.

– Горячее? Я бы сказала холодное, ужасное, голодное и... И всеми забытое. Но мне тоже хочется поскорее уже доехать, всё седалище уже отбила, – простонала я, вставая на стременах. – Давай кто быстрее?

– Дарта, с ума сошла? Это каждый раз дурно заканчивается.

Я лишь рассмеялась и ударила пятками по бокам жеребца. Конь сорвался с места в карьер, поднимая позади клубы дорожной пыли, и Грель поддёрнула свою лошадь. Как бы сестра не возмущалась, ей тоже нравилось это ощущение полёта на могучем существе, этот ветер в волосах, ощущать работу мышц под седлом. Но Грель была куда предусмотрительнее и осторожнее меня, поэтому она быстро отстала, оставшись позади, погоняя свою не очень молодую кобылу. Я же любила рисковать, играть у всех на нервах и пробовать что-то новое. Например, конные гонки возле ущелья или прятки ночью в гремучем лесу.

Вот только заканчивались подобные игры и вправду скверно. Но разве прошлый опыт остановит двух молодых, полных магии ведьм, которых одно место так и тянулось к приключениям? Вот и я думаю, что нет.

Влетев в открытые ворота, я честно пыталась сбавить скорость. Сверкающий впереди фонтан явно не располагал к тому, чтобы я ныряла в него с лошади на полном ходу, но, собственно, кого это интересовало? Точно не животное, припустившее галопом по каменной площади. В самый последний момент жеребец повернул, но инерция это вещь такая, не поспоришь в общем. Купаться бы мне в фонтане, если бы не добрый рыцарь, стоящий ко мне спиной. И полетел доблестный рыцарь мордой в фонтан, а я пятой точкой на дорогу. И поднимается рыцарь из фонтана, и говорит он злым басом, мужественно так возвышаясь, кажется, над всей площадью.

– Кто тебя учил ездить, дура?! – и лицо такое злое, перекошенное, и с золотистых волос пар идёт, а в глазах огонь живой разгорается... И что-то как-то мне уже не весело.

– Ваше высочество, вы в порядке? – молодой парнишка подлетел к окунутому магу, который как раз вышел из центрального украшения главной площади академии, и пытался привести его в порядок.

Что-то мне всё хуже. Ифрит, огненный народ, который может спалить тебя изнутри. Королевских кровей ифрит! Их род даже как аналог ругательств используют. Злой как ифрит, ифрита тебе в дом, к ифритам прогуляйся... Горящий ифрит, ну это когда совсем всё плохо.

– Я вас... не заметила, – нашлась я, пытаясь мило улыбаться. Ифрита перекосило повторно, а взгляд сверкнул скептичностью. Ну да, как его, такого большого и не заметили. Да он мне в плечах раза в два шире будет. Проникнуться величием принца до конца мне так и не дали.

– Ай-я-я-я-а-а! – приближение, при этом стремительное, сестры я ощутила до того, как услышала, поэтому убралась от фонтана подальше. Ифрита же повторно постигла участь тормозной подушки, которую купают в фонтане. На этот раз он там оказался в весьма милой компании моей старшей сестрички.

– Ваше высочество! – завопил слуга, рвя волосы на голове. Бедный, сколько стресса за один день.

– Нашла! – радостный писк моей сестры выбил дух даже из меня. Нашла? Чего это она нашла? Клад? Приключений на задницу? Вот только идущее от сестры ощущение восторга и... влюблённости окончательно сломило меня. Мой смех слышали, наверное, в самой Вонгре. Истерический, разумеется.

– Ещё одна? Не-ет! – обреченный голос ифрита разнесся по академии, и фонтан испарился за пару секунд.

Что ни говори, а эффектно появляться мы умеем. И всё же лишние неприятности сейчас действительно были лишними и были нам абсолютно, категорично, стопроцентно не нужны. Я выхватила сестру из этого тумана и потащила в сторону общежитий. Ведьма сопротивлялась, проклинала, но всё же шла. Как выяснилось по дороге, она все же хотела быть невестой ифрита, а не поджаренной этим же ифритом отбивной.

То, что о нас будут говорить, было ясно как день, и это угнетало. Даже просторная комната в общежитии с собственной ванной и небольшой кухонкой не радовали. Поселили нас, к слову, в самом старом крыле, на самом последнем этаже, рядом с переходом в мужское общежитие. То есть, о нас уже слышали. Мда... А за стенкой жил какой-то маг, которому я уже заранее соболезновала.

Общежитие это стояло со времён ещё первого круга, а если быть совсем точной, было выстроено и тем раньше. Тогда мир гремел войнами всех против всех, а в особенности тёмных рас против светлых, так что делили раньше адептов по крови, а не по полу. И чтобы не нагнетать историческое напряжение, решили скрыть одну традицию другой.

Строгих границ между мужской и женской частью, честно говоря, и не имелось, просто было принято считать, что вот в этой части здания женское, а там мужское. Да и зачем адептов контролировать, маги же, как не старайся, а в чужую часть и так и так залезут. Ограничивать магически одарённых в личной жизни чревато, кровь сильная, бурная, чего учудят, не предвидишь. Пусть уж лучше так. Голова у всех на плечах своя, зелья исправно варятся в лекарском крыле, а любовные треугольники разбиваются на дуэлях под строгим присмотром местного дуэлянта.

Я посмотрела на сестру, что перебирала свои наряды и хмурилась. Да, от этой точно ифрита уже не спасти. И чего она так быстро влюбилась? Ну да, красивый, крупный, мужчина, о таких и мечтать как-то боязно. Не мой типаж, но вот сестра как раз всегда зачитывалась романами о таких... Шкафах с обаятельной улыбкой ловеласа. Ну и что, что он на неё смотрит как мышь на кошку? Ведьму разве это когда-нибудь останавливало?

Настучав Грель по голове, заставила её переодеться в обычный брючный костюм, и потащила обедать. Нужно было проверить, добрались ли остальные, и не возникло ли проблем. Все же ведьмы были их синонимами.

Обеденный зал оказался огромным, разделённым на семь частей цветными скатертями. На окнах висели расшитые магическими радужными нитями шторы из южного бархата, пол был выложен мелкой плиткой, сверкающей кристалликами горного камня. В воздухе витали ароматы свежей выпечки, супов и различным приправ, собранных со всего мира.

Разделение на направления спутало наши планы, но решение было принято быстро. Мы с Грель переглянулись и разошлись каждый к своим, набрав на поднос всяких вкусностей. Всё же познакомиться с адептами своего направления было полезным, особенно с теми, кто обучался с нами в один год, с этим не могла поспорить даже я. С раннего детства я была не очень общительным ребёнком.

Гера и Диата уже сидели за столом некромантов, делая вид, что только что познакомились. На меня они обратили не больше внимания, чем на дроу, что сидел рядом с ними, к слову, тот вообще ни на что внимания не обращал, заблудившись в своём тёмном внутреннем мире.

– Привет, я Рори, куратор первого курса, помогу вам освоиться. Не хочешь побыть старшей группы? – спросила дракон, сверкая белоснежной улыбкой. Она буквально налетела на меня, как только заметила, что я, кажется, тоже некромант.

Таких активных и навязчивых я не любила. Мне всегда казалось, что за этой открытостью и жизнерадостностью спрятаны самые страшные тайны, коварство и интриги. Ну не может искренний человек так разбрасываться радостью и называть каждого своим другом. Так что я присмотрелась к дракону, высматривая мельчайшие детали, такие как, например, амулет высшей защиты, висящий на шее, кольцо с тайничком для зелья или яда и мелкие чешуйки синей чешуи, выглядывающие из-под уха.

– Нет, хотелось бы пожить спокойно, – улыбнулась я в ответ. – А что, нет подходящих кандидатов?

– Сейчас старший у вас Ротрик Вильтран, но общаться с ним никто желанием не горит, – скривилась Рори, заправляя белокурый локон за ухо. – А как тебя зовут?

– Я Дарта, можно просто Дари. А что с ним не так? – я нахмурилась, усаживаясь напротив ведьмочек. Вампира я знала лично, и чем он вызвал такую неприязнь, не понимала.

– Его в прошлом году отстранили от занятий. Он выпил досуха мага. Он не умеет контролировать.. ну это.. когда пьёт.. Досуха, – кивала дракон, а рядом сидящий с ней маг поддакивал. К слову глаза мага находились в районе моего выреза, смакуя привлекательную картину.

– И не стыдно вам врать? – холодок пробежался по спине на секунду раньше, чем ледяные пальцы коснулись моего виска, отодвигая волосы. Я замерла, смотря на оцепеневших ведьмочек, и едва не застонала, когда воздух пробежался по моей шеи, сбегая по вырезу кофты вниз. – Во-первых, это была эльфийка, во-вторых, она сама предложила мне себя, прекрасно зная, на что идёт. Тебе ли не знать, Рори, не ты ли увела у неё этого прихвостня? – усмешка опалила край моего уха, а вампир наклонился ниже, почти касаясь губами шеи. – Невероятный букет. Сладкая, если когда-нибудь решишь умереть, пообещай мне, что позволишь выпить себя.

– А не пойти ли тебе к ифритам? – прошипела я, ловя на себе полный удивления и недоверия взгляд сестры. Черт, вот только её тут не хватало. – Сколько прошло лет? Не узнал, Рик-к-ки?

– Давай не будем поминать прошлое, Дарта? Ты до сих пор злишься? Это было пять лет назад, давно пора забыть, карамелька, – рассмеялся вампир, присаживаясь рядом со мной. Соседние места как ветром сдуло.

– Ваше княжеское великолепие, так может, исправишься сейчас? – спросила я, разглядывая чуть повзрослевшего княжича. Уже тогда ему было двадцать четыре, на пороге совершеннолетия, и сейчас он мало в чем изменился. Возраст у вампиров вообще был очень странной вещью, понять которую было не дано даже самим кровососущим.

Высокие скулы, хитрый прищур глаз, тонкие губы и длинные черные волосы, затянутые в тугой хвост. Его высокую кровь в нём выдавали разве что глаза насыщенного кровавого цвета.

– Нет, – отрезал Ротрик, вмиг став серьёзным. – Ты можешь злиться на меня сколько угодно, ведьма, но я лучше выпью ифрита и сгорю заживо изнутри.

– Знаю одного, пригласить к ужину? Или мне, может быть, лучше обратиться к нему? Как ты думаешь? – мило улыбнулась я, отворачиваясь от старого знакомого.

Ротрика, второго сына князя Вильтрана, я встретила шесть лет назад, когда жила у тётушки. Ротрик был жутко обаятельным, находчивым и занятным. И я, как глупая девочка влюбилась. Ротрик никогда не утруждался заводить постоянные отношения, тем более со столь мелкими и наивными ведьмами, поэтому и на моё признание по-дружески рассмеялся и предложил подождать годик. А через год, когда я предложила свою кровь и тело, жутко взбесился и уехал. Больше я его не видела. По крайней мере, наяву. Но каждое новолуние мне снился он. Сильный, страстный и только мой. И я понимала, что эта связь, которую мне разорвать не дано, и она будет преследовать меня годами. И вот, живой, во плоти, сидит и хмурится, думая, что это меня проймёт.

– Дарта, и кого же ты из этих ужаренных на голову собралась просить? Мне даже интересно, – съязвил Рик, забирая с моей тарелки кусочек мяса. Это в легендах вампиры питаются только кровью, на самом деле кровь для вампира это как супер-вкусное энергетическое зелье для мага. И да, остановиться порой действительно невозможно.

– Я сегодня познакомилась с крайне обаятельным ифритским принцем, – протянула я, заглядывая в алые глаза. Черт, а ресницы то у него какие, и даже полный жажды убийства взгляд не портит их.

– Пораскинь-ка ты мозгами, если они у тебя есть, почему я говорю 'нет', и скажи лучше 'спасибо'. Тебя ведь учили такому слову? – прошипел клыкастый, подрываясь с места. – Тронете девчонку – выпью нахрен, – окинул некромантов Ротрик и ушёл, грубо оттолкнув с дороги какого-то оборотня.

– Какие у тебя занятные.. Друзья, – выдохнули ведьмочки, провожая взглядом вампирского княжича. – Ты когда с ним успела познакомиться?

– Гостила у тётушки, играла с клыкастыми в пятнашки, – огрызнулась я, тыкая вилкой в салат. – Куда ты от меня денешься в академии, комар...

С обеда я ушла без сестры, желая начать войну прямо вечером и сугубо на поражение. Отказать ведьме! Красивой, магически одарённой ведьме взять и отказать! Я ему такую честь, а он! Да мне, верховной святого круга, да кто он вообще такой и нафига он мне сдался? Так, стоп, сдался же. Такой аристократичный, подтянутый, красивый... А пахнет от него всё так же, мёдом и льдом, немного пряностями и летним дождём.

Грель вернулась в комнату как раз, когда я распаковывала перекупленный у одной демонессы костюм. Увидев, что я себе приобрела, сестра побледнела, покраснела и присела на краешек кровати, безмолвно сверля меня взглядом.

– Ну что? – не выдержала я.

– Ты же помнишь, что мы чувствуем друг друга? – уточнила Грель, а я кивнула. – Так вот, Дарта, что за фигня с этим вампиром? Почему ты... ты боишься, но...

– Я молчу же про твоего ифрита. Кстати, – заметив покрасневшие скулы сестрицы, усмехнулась. – Я к нему немного вроде как подойду, глазки построю, ты меня не убивай. Мне он и даром не сдался, я хочу позлить комара, они же вроде как враги по роду-племени, – оскалилась я.

– Не н-н-надо его злить. Ты, конечно, верховная и осушить тебя насмерть в принципе невозможно, но убить то запросто. Да и какое это удовольствие, шею подставлять? Холодный, голодный... бе, – скривилась Грель, будто ей предложили поцеловать гусеницу.

– Слушай, не беси, – вскинула бровь я, пристально глядя на сестру. – Мы ведь договорились, священный круг беречь, но свободу друг у друга не забирать. Мы разные. И ты знаешь, сколько лет я просто мечтаю присвоить его клыки себе.

– Да, прости, Дарта, просто... Ну это же княжич. Ну, получишь ты его и дальше то что?

– Да наплевать мне, что дальше. Вижу цель, вижу препятствие, разношу препятствие. Всё просто, пришёл, увидел, получил. Это уже дело, можно сказать, принципа. Грель, мы наконец-то свободны, сильны и... Да черт, мы верховные, Грелька. Всё, как мы хотели. Академия, приключения, и весь мир, – я развела руки, и с открытого окна упал горшок с цветком, похищенный магическим ветром. – Ой.

– Я просто не хочу, чтобы ты потом страдала от весьма распространенной девичьей болезнью. Разбитое сердце называется. Он княжич, второй в очереди на престол, тот, кто должен и будет обручен, а позже и женат на чистокровной высокородной вампирше. Вампиры чтят чистоту крови. Развлекайся, ты ведьма, в конце концов, но не влюбляйся.

– Кто бы говорил, – заметила я, откладывая наряд до лучших времён.

– Мы верховные, Дари, мы знаем, что нам предначертано судьбой. И может быть хватит уже убегать от того, что всё-равно тебя найдёт? – Грель виновато улыбнулась, заглядывая в мои глаза, а я... А я просто не знала, что тут сказать.

Грель ещё в детстве знала, она видела в огне блики, отражения, слышала из пламени чужой голос и знала, так мир даёт ей крупицы, что помогут найти настоящую судьбу. И матушка, конечно же, была счастлива. Ифриты, один из самых богатых народов декады. Грель не влюблялась ни в кого, хотя сердце у неё всегда было светлым и чистым, нежным. Она ждала, она верила и по-настоящему хотела этой встречи. И я немного завидовала ей, потому что вокруг меня была тишина. И когда я влюбилась в княжича, когда он поселился в моих снах, я думала, я надеялась, что это он. А потом... Пришла первая весть.

– Грель, ты ведь даже не знаешь, о чем говоришь. И судьба... это лишь один из предложенных нам путей, – я сжала кулак, и ставни с грохотом захлопнулись.

То, что шептало мне из самых ужасных кошмаров, наполненных кровью, страхом и отчаянием... Это было далеко не тем, что было достойно не только любви, но даже капли моего сострадания.