Текст книги "Декада. Дети полуночи (СИ)"

Автор книги: Екатерина Троицкая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

Я ощутила, как спины коснулась сила и бросила взгляд через плечо. От Норгана будто веяло чем-то потерянным, чем-то великим, что рука сама потянулась, чтобы проверить, чтобы понять, но меня перехватили за запястье тут же, как мои пальцы коснулись спины между лопаток демона. В серо-голубых глазах было столько отчаянной просьбы и боли, что я сама ощутила ту потерю. Те отрезанные крылья. Ту печать, выжженную калёным железом, чтобы он никогда не смог их отрастить снова.

Я уже представляла, как встретив Амаранта скажу ему, буквально выплюнув в лицо, что он это заслужил, что противники должны быть казнены, но сейчас что-то сжалось внутри, что-то родило иррациональный страх. Моя рука скользнула вниз, пальцы коснулись огрубевших полосок кожи на пальцах демона, и следующий момент навсегда вписался в историю академии.

Стол затрещал, покрываясь длинными трещинами, взрывная волна раскидала всех на три метра, а Норган оказался в другом конце зала, прибитый к стене самым мощным ударом. Грохот раскатился по академии, и завершающей нотой на пол рухнула одна из больших люстр обеденного зала, едва не погребя под собой боевиков.

– Ты, – прорычала я, сжимая кулаки. Сила взбесилась, набирая мощь внутри меня, желая вырваться и разорвать виновника. – Ты! – взревела я, направляясь к сползшему по стене на пол демону.

Наследник империи. Высший демон. Противник. Само зло во плоти, садист и мучитель. Насильник! Во снах, год за годом, даже не имея мысли о том, что это могло быть не сновидение, а попавшаяся в ловушку душа! Он смел представлять себе то, о чем люди не думают даже под психотропными зельями. Он делал это со мной. Норган Амарант, ублюдок, которого стоило убить ещё лет шесть назад.

Я не заметила, как ко мне подошли, не услышала и не ощутила её близость, но она как всегда была рядом. Грель схватила меня за руку, сливая наши силы, замыкая круг, и оставалось только направить, высказать желание, чтобы от Амаранта не осталось и следа. Глядя в его глаза, ловя это полное смирение судьбе и доверие к выбору двух ведьм, всё, что я хотела, это остановиться. Тёмный. Разрушитель мира. Мученик. Лишённый самой своей сути, выживший в самом жутком месте мира, проведя там бесконечные часы... Возможно, действительно влюблённый в свой призрак снов. Лишенный иного смысла.

Я буквально ощутила, как его жизнь колышется в моих руках, как легко её можно сломать, навсегда освободив себя от того, что боги по иронии считали моей судьбой. И больше никогда он не затащит меня в свой мрак, больше никогда не коснётся меня, не обожжет горячими губами, не воспользуется моей душой. И мир, возможно, не покачнётся, выстоит ещё не один круг. Мир без него станет лучше, чище, спокойнее. И в этих бездонных глазах навсегда угаснет жизнь.

– Цара, разорвать круг! – громогласный приказ прошёлся эхом по зале, и Цыца на моём плече завизжал, истерично впиваясь в меня когтями. Я обернулась и обомлела от ужаса. Нимфа натравила на нас мрачника. Большого, взрослого, матёрого стража Хаоса, который шёл к нам уверенной походкой, сверкая переливающимся хвостом.

– Отставить! – прорычал Норган, а я вырвала руку из цепкой хватки сестры, терпя колющиеся остатки связи. Мрачник замер в трёх метрах от нас, а нимфа злобно щурила глаза, явно желая мне провалиться в бездну.

– На вас напали, – заметила девушка, презрительно смотря на всех собравшихся. – Цара, проучи этих заносчивых ведьм, – махнула рукой Вонара, но не успела фамильяр атаковать нас, как с потолка спикировал огромный орёл, сверкая истинно черными крыльями и синим пламенем глаз. – Цара!

– Не убьёт, – усмехнулся Норган, поднимаясь, а птица расположилась напротив мрачника, расправив крылья как щит. – Буду считать это нападение заслуженной пощёчиной.

– Ну, если так, то мне здесь делать нечего. Цара, пошли, мы тут не нужны, лорд неуязвимость решил поиграть в джентельмена, – прыснула нимфа, разворачиваясь на тонких шпильках к выходу. Мрачник прыгнул за хозяйкой и уже через минуту о приходе нимфы напоминал разве что сидящий на полу орёл, чистящий свои перья.

Кинув мимолётный взгляд на меня, Норган провёл рукой по затылку и с досадой посмотрел на кровь. Моё внимание невольно упало на стену, о которую я едва не разбила голову демона, и Грель взяла меня за руку, готовая к мести лорда, если тот вдруг подумает отплатить мне за вспышку силы. Но Норган лишь отозвал фамильяра и направился прочь. Под его ногами затрещали шарики хрусталя, отвалившиеся с люстры, и Грель выдохнула, только сильнее сжимая мою руку.

Ротрик подлетел ко мне, подобно дуновению ветра, и сильные руки заключили меня в надежные объятия. Рик прижимал меня к себе так крепко, что я ущипнула его за ребра, заставляя ослабить хватку и взглянуть на меня.

– Я так испугался за тебя, ведьма. Просто чудо, что он не убил тебя на месте. Это же Норган Амарант, чем ты думала? Он мстит за мрачника? Девочка моя, только скажи, я найду выход, я найду способ защитить тебя, – Рик обеспокоенно заглядывал мне в глаза, и я поняла – не я одна тянулась к нему, не меня одну одолевали теплые чувства. Но всё же у княжича был долг чистой крови, долг перед своим народом. Я была его слабым местом, его маленькой влюблённой ведьмочкой, которую надо было защитить, но... Судьба свела нас лишь как друзей.

– Я сама разберусь, – ответила я, теперь уже сама обнимая Рика, пряча на его груди своё лицо. – Или я не верховная.

Около получаса я провела с Риком, который молча поддерживал меня. Грель тоже находилась недалеко, помогая стражам академии вернуть люстру в рабочее состояние. Её дар истинного света пригодился старшему куратору нежилых территорий, довольно старому эльфу, который не уставал поминать демонов, проклятых детей, крайне неприятными эпитетами. Демоны смотрели на эльфа как на пустое место, но молчали.

Мир, царивший в стенах академии, казался ещё более призрачным, чем тот, что был за её стенами. Тёмные презирали светлых, светлые тёмных, но никто в открытую начинать войну не собирался. И тем не менее, это презрение, эта борьба за главенство среди рас была ещё более изощрённой, чем бой. Интриги, унижения, дуэли. То, что они называли миром, было лишь заткнутой ненавистью, мир, который так громко провозглашали сторонники единения ими же и свергался. Один лишь лёгкий ветерок, слабый импульс и всё превратиться в прах.

Давным-давно, когда миром правила Декада, демон не сидел за столом со светлым, эльф не ел рядом с тёмным, дроу вырезали орков, а вампиры тушили сердца ифритов. И если единый оставит нас, если противники получат власть, друг пойдёт против друга, сосед против соседа. Если Амарант выйдет из этой академии живым, если круг не сможет уничтожить его, вся эта кровь, все эти неприкаянные души погибших на войне будут на наших руках. Залог мира. Залог жизни. Фундамент единения – священный круг верховных ведьм.

И всё это расколото рождением детей полуночи, рождением меня, той, кого ненавидели всю её жизнь. Кого боялись. Кому желали сгинуть. Никому не нужной, неправильной, пугающей. И, если быть честной, даже Грель боялась меня, жалела, пыталась контролировать. Вместо того, чтобы принять, как я её, она сожалела, что я стала частью круга. Она винила меня в отречении рода от матушки, и пусть она не говорила об этом, её взгляд был красноречивее.

И в данный момент я видела перед собой не сестру. Это была светлая, готовая выжечь моё сердце ради мира. Её сила расцветала, меняла её, возносила. Она становилась той Грель, что была мне абсолютно незнакома, это была уже не та слабая и опасливая девочка, нуждающаяся в защите. Она обрела силу, но не лишилась своей природной трусости, что делало её куда опаснее, чем если бы она в открытую пыталась манипулировать мной, контролировать и подчинить своей воле. Моя сестра смотрела на меня, но не видела. И всё, что было моим миром, покрылось трещинами, грозя обвалиться на мою голову и погрести под собой. Всё, что было мне дорого, рушилось из-за него.

ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ. КОГДА ДРУГ ОКАЗАЛСЯ ВДРУГ...

Последний учебный день первой недели подходил к концу. Нетерпеливо поглядывая на часы, я ждала окончания лекции по естественной магии, на автомате записывая слова профессора. Сегодня был просто прекрасный день, сегодня я наконец-то смогу в полной мере насладиться городом, на границе которого стояла академия. Ротрик предложил прогуляться, а заодно и заскочить в парочку магазинов. Предложение было как нельзя кстати, хотелось отвлечься от всего, что успело навалиться на мои, пусть и не хрупкие, но всё же женские плечи.

К слову о тяжестях настоящего. Я бросила взгляд на пустующее место позади себя, где по обыкновению сидел Норган. Сегодня оно было пустым. Если верить слухам, лорд был вызван в Скарлог, как единственный, кто знает его подземные лабиринты и может пройти сквозь них относительно невредимым. Если верить тем же дроу, в замке пропал целый отряд стражи, лучшие из воинов, отправившиеся искать одного из заключенных. Обычное задание, не раз проходимое опытными магами, но в этот раз что-то пошло не так. И сейчас тот, кого пять лет держали в заточении, кого пытали стражи Скарлога, должен был спасти их, бездна знает от чего.

– К следующему занятию прошу каждого подготовить краткий доклад на тему истока вашей стихии. Госпожа Дарта, вас прошу подготовить информацию о священном круге, его истоках и силе. А сейчас можете быть свободны, – кивнул демон, смахивая с доски свои записи.

Я потянулась, разминая затёкшие мышцы, и улыбнулась Рику, который смотрел на меня с лёгкой улыбкой. Диата, сидящая впереди меня, развернулась, показывая изображение с информационного камня, выданного нам академией на время обучения. Объявили дату и основную тему бала.

– Жители лесов, гор и подлесий? Они, верно, издеваются, – протянула я, представляя на себе кошачьи ушки. – Мы не дети, к чему вся эта... Даже не знаю, как обозвать.

– Из тебя вышла бы неплохая лиса. Хитрая, опасная и непредсказуемая. Но я слышала, что выбор маски осуществляется с помощью специального камня, который скоро достанут из хранилища, – подсказала Диата, кивая головой на Рика. – Ты ведь ответишь ему согласием? Тогда вам помешал великий и ужасный, но я вижу, у вас всё просто отлично.

– Великий и ужасный стребовал с меня быть спутницей на балу. Это вроде как плата за то, что Цыца мой. Я бы с радостью пошла с Ротриком, но... Я и так его уже разозлила, боюсь, ещё одной стычки с демоном я не переживу, – усмехнулась я, протягиваю руку фамильяру, который удобно лежал поверх учебника. – Ну, мы пойдём, у нас много планов.

– И для начала предлагаю посетить кондитерскую тетушки Флайет. Поверь, её стряпня влюбит в себя даже орка, – Рик подмигнул мне, ожидая неподалеку, пока я соберусь и буду готова покорять город.

Вампир предложил мне свою руку, и я с улыбкой зацепилась за него, ловя на себе многозначительные подмигивания Диаты. Мы так и вышли из академии, обсуждая план прогулки и перебрасываясь шутками. Цыца я отправила в комнату, не желая привлекать к себе лишнего внимания, хватало и того, что компанию мне составлял княжич.

К слову, шум вокруг прошлогодней истории с выпитой девушкой утих, история сменила своё направление с 'ужасный вампир осушил невинного мага, потому что просто так захотел' на 'влюблённая дама, не взирая на опасность, попытала счастье с княжичем'. К Ротрику присмотрелись, оценили и решили с ним выгоднее дружить, чем его бояться. Да и появился новый предмет практически всеобщего напряжения. Великий и ужасный, ага.

За пять дней пребывания лорда в академии, слухи поползли такие, что даже невпечатлительная Сеналь вздыхала, охала и медленно седела. В буквальном смысле слова, волосы водной ведьмы покрывал иней, придавая им неповторимый цвет 'истинного страха'. То говорили, что Норган собирается уничтожить академию, потом о том, что это он убил наследника империи, а после обвинили демона и в том, что это именно он виноват в неурожае на гладких берегах. Логику последнего я не осилила, но фантазией адептов прониклась. Амаранта не боялся только ленивый, ну или противник единения. А таких, судя по ощущениям, было куда больше, чем хотелось.

Город оказался просто огромным. Яркий, просторный, со светлыми улицами и улыбчивыми горожанами, он влюблял в себя с каждым шагом всё больше. Здесь были и деревянные дома в стиле королевства людей и каменные постройки с округлыми краями, архитектура которых была родом из Ифраса. Но больше всего выделялись дома из мелкого кирпича, выложенного замысловатыми узорами, расцветая яркими красками среди центральных улиц, подобно цветам. Я с жадностью разглядывала всё, что видела, периодически дергая Рика, задавая, пожалуй, очень глупые вопросы. Ротрик заслужил бы медаль за терпение. Отвечать с улыбкой и не вздыхать при каждом новом вопросе, лично для меня было высшим проявлением героизма.

– Ой, а что значит, лавка ведающей? Ведьмы что ли? Травницы? – спросила я, потянув Рика к темным занавесям входа.

– Это предсказательница. Но не обольщайся, они редко могут действительно что-то рассмотреть. Чтобы ведающая видела, нужно быть потенциальной частицей истории, а не простым обывателем. Хотя с тобой может и сработать, верховная, – подмигнул мне Рик, ослепляя клыкастой улыбкой, и вошёл в лавку.

Аромат трав и масел приятно дразнил нос, расслабляя и располагая к дружеской обстановке. В этом месте сразу наплывало ощущение, что твоя жизнь это череда великих событий, последствия которых мы просто не осознаём. Будто здесь сошлась вся история, будто здесь начинались всё дороги. Стоило нам оказаться в центре мрачной комнаты, как из проёма вышла довольно молодая тёмная эльфийка, расписанная печатями времён. Белые глаза сначала одарили княжича своим вниманием, а после её взгляд упал и на меня.

– Добро пожаловать, адепты. Обещать не буду, скажу не всё, былое мне неведомо, – кивнула девушка, приглашая нас жестом к диванчику. – Плата стандартная, две золотом за человека.

– Не вопрос, – Рик кинул ведающей четыре монеты, которые та ловко поймала и закинула в кошель на поясе. – Так что же ждёт нас, тёмная?

Дроу сложила ладони перед собой, прикрывая глаза, а после началось то, что иначе как чудом назвать язык не поворачивался. Знаки на коже девушки засветились, выписывая древние слова тайны, открытой немногим. Ведающая зашептала что-то, на отдалённо знакомом языке. Я не могла понять, на каком именно, но то, что я его уже слышала, было бесспорным. Тёмная открыла глаза, заполненные сверкающей силой, и я вздрогнула от совершенно чужого голоса.

– Второй потомок царя крови, второй от рождения и до любви. За твоей спиной, заблудший, взор самого бога. Каждый шаг твой на суде его, каждая мысль твоя – твой же приговор. Судьба твоя на поле брани, судьба твоя скорбный колокол, кровь твоя– дождь над Согорьем. И лишь в одном твоя жизнь, в преклонённой главе. Следуй за той, кого любишь, но не люби ту, за кем идёшь. Я посмотрела на вампира, не до конца понимая, о чём ему говорит тёмная, но её слова меня всё же пугали. Рик сидел, сжав челюсти, и не сводил взгляда с прорицательницы, пока та снова не закрыла глаза и начала взывать к древним силам. Я затаила дыхание, ожидая речи, но когда затянутые кровью глаза ведающей открылись, я едва не вскрикнула.

– Reya amatos dem Val't, rea ires te 2 . Дитя ночи, сестра дня. Судьба твоя множество дорог, их же судьба – твоя дорога, – дроу замолчала, всматриваясь во что-то, что пугало её, что заставляло её губы дрожать, а знаки сиять ярче. – Но сердце твоё – скальный цветок. Верь себе, а не кому бы то ни было. Выбирай без оглядок, живи без страха, борись, не зная о смерти.

Я вскочила, ощущая колючие прикосновения чего-то, что было недоступно простому взгляду, и попыталась смахнуть это ощущение с себя рукой. Пальцы наткнулись на невидимую преграду, на секунду сделав её зримой, и я кинулась прочь, рассмотрев в призраке времён давно стёртое из памяти лицо. Лицо того, кто обещал всегда быть рядом и оберегать меня, а после... А после исчез, не сказав ни слова.

Сейчас мне казалось, что всё это было в другой жизни. В далёком детстве, в мире, который было не вернуть. Там блуждал тёплый ветер и цвел клевер, наполняя воздух ароматом мёда. Там жило счастье, там была любовь. Отец кружил меня, подняв на руках высоко-высоко, так что казалось, будто бы я лечу. Я помнила его солнечную улыбку, морщины вокруг усталых глаз, и я помнила его чудесный, такой родной голос.

' Моя звездочка, я всегда буду рядом. Где бы ты ни была. Просто помни обо мне, даже если когда-нибудь я окажусь очень далеко. Я всегда буду любить тебя. Ведь ты моя маленькая королева. Ты моя великая императрица. Моя изначальная богиня.'

Я бежала по улицам, прижимая ладонь к груди. Ровно там, где полыхало раненное сердце, где жила память о том горьком дне, когда один весенним утром он ушёл, исчез из наших жизней. Всё, что осталось мне от отца, это обвинения матери и имя, которым я звала его, пока в нашу землю не пришла новая весна. Лецкар.

Сейчас, спустя годы, я понимаю, почему пропал отец. Он ушёл, потому что должен был защитить нас. Противник единения, один из сильнейших магов. Он ушёл и не вернулся по одной простой причине – уже некому было вернуться. Сестра не помнила его, тем было лучше, а я не говорила. Сначала было слишком больно, а потом... А потом мы выросли, узнали о том, кто мы такие и для чего рождены. И сейчас я не могу ранить чувства сестры, она не примет такие новости, такую историю. Это моя потеря. Эта моя вина. Это моя скорбь.

Почему он появился? Почему именно сейчас, когда весь мой мир рушится, когда я и сама не знаю, кто я. Гордился бы он мной? Или сожалел бы, что не рядом? Я бежала вперёд, пока не уткнулась в тупик, совершенно сбив дыхание.

– Дарта! – крикнул Рик, нагоняя меня, и я села на пол, подперев спиной стену дома. – Ну и что это было?

– Прости, – переводя дыхание, виновато улыбнулась. – Эта магия. Магия времени, что она использовала. Видимо она как-то переплелась со мной и... Я... Я видела, – в горле пересохло, слова застряли где-то глубоко внутри, спирая дыхание, и я уткнулась лицом в ладони.

– Что ты видела? Дарта, ты пугаешь меня. Девочка моя, ну что ты видела? – Рик обнял меня, успокаивающе целуя в лоб, и я потянулась к нему.

– Отец. Я видела его призрак, – тихо ответила я, вдыхая в себя такой мягкий и успокаивающий аромат мёда. Наверное, именно поэтому я и тянулась к вампиру, потому что он напоминал мне о солнце, об отце, о его тепле. В Ротрике была такая же крупица солнца.

– Он что-нибудь сказал?

– Нет. Просто... Просто, до этого дня я всё же надеялась, что он жив. Что просто... Потерялся. Но если я видела его, это значит... – я заглянула в глаза вампиру и едва сдержала нахлынувшие слёзы. – Он умер.

Рик обнял меня крепче, а я всё же разрыдалась. Ветер будто бы провёл по моим волосам рукой, поддерживая волей давно ушедших, и я подняла взгляд вверх, чтобы встретиться с виноватой усталой улыбкой отца. Он был таким же, каким я запомнила его. Он смотрел на меня и улыбался. Его губы двинулись, желая что-то сказать, но его голос звучал в другом мире, в месте, куда живым путь только один. И всё же по его губам я прочла одно единственное слово.

– Раан-те, – шепнула я, повторяя за отцом, и тот кивнул, медленно тая под светом послеобеденного солнца.

– Что? Что ты сказала? – Рик уставился на меня с крайне обеспокоенным выражением лица. Его пальцы впились в мои плечи, чуть потряхивая меня. – Откуда? Откуда тебе известно о сияющем замке?

– О чем? – спросила я, тряхнув головой. – В каком это государстве?

– В Империи, на севере, недалеко от падшего храма. Он был построен так давно, что о его основателе нет ничего, но когда началось строительство храмов единого, когда ваши ведьмы замкнули первый круг, Раан-те был разрушен практически до основания. Никто не знал, но его восстанавливали противники, начав около пятнадцати лет назад, и закончив за два года до падения храма, а соответственно, и наказания Амаранта. Всё это случилось лет восемь назад, об этом знают только семьи корон, откуда ты... – Ротрик замолчал, обернувшись, а я прикрыла глаза, позволяя памяти оживить почти забытый вечер, когда мы с отцом смотрели на загорающиеся на небе звёзды.

' Моя звездочка. Когда-нибудь я вернусь за тобой, когда-нибудь я отвезу тебя в чудесный замок на севере, где ночами небо усыпано яркими переливами, будто разлитыми красками. Где у подножия гор цветут россыпью снега деревья, где между двух гор падает кристально-чистая вода. Там, где ветра приносят бураны, а летнее солнце распускает бутоны пионов, там твоё имя будет звучать, подобно перезвону колокольчиков.'

Ушедший на север, противник, тёмный маг. Если он был один из тех, кто был в Раан-те, значит именно там и стоит искать ответ на то, кем он был. Преступник. Или, быть может, он пытался защитить меня от противников, быть может, он умер именно от их рук, пытаясь скрыть тайну моего рождения, скрыть главный козырь свержения Единого. Я не знала о нём ничего, но я была уверенна, что мой отец был не тем человеком, который принёс бы в мою жизнь горе. Он был моим тёплым солнышком, моей крепостью, защищающей от всех невзгод.

– Дарта? Это твой отец сказал? Он... Он был там? О нет, ведьмочка, прости, не стоило нам идти к ведающей, – Рик взял моё лицо в ладони и всмотрелся в глубь моих глаз. – Ты не он, ты ведьма круга, хранитель единства, его выбор не делает тебя такой же.

– Я уже не знаю, что правильно, – шепнула я, признаваясь в этом скорее сама себе, чем другу. – Всё всегда было неправильным, но это было привычным, сейчас же всё... Я будто попала в центр шторма и не знаю, смогу ли выбраться.

– Дарта, послушай меня. Послушай. Что бы в конечном итоге ты не решила, на какой бы стороне истории ты не оказалась, я всегда буду за тебя. Ты слышишь? Я люблю тебя ведьма, и тем мне больнее видеть, как ты страдаешь. Ты засела в моём сердце печатью, стоило мне увидеть твою искреннюю улыбку, услышать твой смех и увидеть в твоих глазах саму жизнь. И это сводит меня с ума, ведь как бы я не хотел... Я не смогу дать тебе того, чего достойна такая девушка. Но я люблю тебя, и я буду рядом.

Как же я мечтала слышать эти слова, как долго я хотела лишь одного – быть ему возлюбленной, однако сбывшаяся мечта почему-то имела горький привкус сожаления. И мой первый поцелуй, украденный легким прикосновением губ Ротрика, сковал моё сердце острыми иглами, поселяя в душе лишь одно чувство. Глубокую, неискупимую вину.

Забыть обо всём, откинуть мрачные мысли прочь и наслаждаться прогулкой мне удавалось с трудом, но всё же Рик освещал лабиринты моего сознания слабым светом надежды. Он шутил, рассказывал городские легенды и неотрывно наблюдал за мной. Он был неуверен, правильно ли поступил, я видела это в его нервных жестах, слышала в сбивчивых словах, но, как бы ни было странным, именно это придавало мне уверенности, давало мне сил.

Кондитерская, в которую привёл меня Рик, и вправду оказалась замечательным местом. Улыбчивая хозяйка с радостью выбрала нам лучшие пирожные, приготовила освежающий чай и пожелала приятно провести время. Окруженные живыми цветами и ароматом сладостей, мы с Риком всё же смогли отвлечься и приятно провести время, и на секунду мне даже показалось, что такой солнечный день уже ни чему не омрачить.

Наша прогулка по городу продолжилась. Теперь я уже не столько рассматривала здания, сколько наблюдала за людьми и всматривалась в витрины магазинов. Я никогда не выезжала за приделы ведьминых земель, верховных строго охраняли и берегли, ведь до восхождения мы были как слепые котята, лишённые возможности постоять за себя. Сейчас же кто бы защитил окружающих от двенадцати верховных, пока ещё не подружившихся с древней силой круга.

– Постой, лавка амулетов, мне нужен один, – остановилась я перед яркой вывеской расписанного дома. – Или здесь есть мастера лучше этого?

Рик остановился, прочитав имя владельца, и кивнул, одобряя мой выбор. Я благодарно улыбнулась, заходя в открытую для меня Ротриком дверь. Внутри царил порядок и чистота, даже воздух не имел и отголоска магии или запахов, ведь в таком сложном и занудном деле, как сотворение амулетов, требовалась нечеловеческая тщательность. И когда пожилой вампир вышел к нам из мастерской комнаты, я ни капли не удивилась его расовой принадлежности.

– Добро пожаловать в лавку господина Рокхи, чем могу помочь? Амулеты защиты, накопители, искатели потерянного. У меня есть всё, на все случаи жизни, – вампир улыбался, сверкая сколотым клыком, и прятал под стол рваный и местами прожжённый фартук, стянутый с себя на ходу. – Позволите отпечаток фона?

Я дала своё согласие, после чего глаза вампира изменились, затянувшись заклинанием, и он сглотнул, поклонившись.

– Добро пожаловать, верховная. Не могу гарантировать, но я постараюсь найти подходящий вам амулет. Какого рода? – вампир опасливо покосился на Рика, а тот отправился разглядывать стандартные амулеты, висящие на стене, чтобы не нервировать мастера. – Баланса и сдерживания?

Я удивленно вскинула бровь, согласно кивая, и вампир полез искать что-то в своих записях. Ротрик прошёлся вдоль стен, заглянул в открытую дверь мастерской, а после зарычал, выпуская клыки на пару сантиметров.

– Восстановления артефактов Хаоса без разрешения имперской крови карается смертью, – Рик потянулся к рукояти своего кинжала, на что мастер Рокхи только усмехнулся, выпрямившись, и бесстрашно взглянул на княжича.

– Княжич, а кто мне их принёс? – задал вопрос Рокхи, и Рик окаменел, впившись в меня немного безумным взглядом. – Дарит, ведьма пяти стихий тьмы, на ваш отпечаток три дня назад было заказано восстановление артефакта, но он ещё не готов.

– Но если вы восстановите кольца, он вернёт себе крылья, – прошипел Рик, опуская руки. – Вы не имеете права.

– Да, господин вернёт себе крылья. Вы ведь не так глупы, молодой человек, чтобы предположить, что он упустит шанс, если он есть? Но не смейте подозревать лорда в корысти, едва ли нашего господина можно заставить делать что-то, чего он не желает. Да и откуда такое возмущение, не ваша ли невеста крайне преданна будущему императору?

Я слушала и не могла поверить. Ротрик обручен? И я узнаю об этом спустя час после того, как он признавался мне в чувствах и забрал мой первый поцелуй? Спустя час, как во мне поселилась надежда переиграть судьбу. От какого-то артефактора. Собирался ли Рик сам рассказать мне, а если и да, то когда? Этот вопрос я и задала, и какой же ответ получила?

– Шикарно. Замечательно. Просто прекрасно. Как же вы меня, о единый, достали, – нервно выдала я, скрещивая руки на груди. – Сначала эти безумные недоведьмы предлагают сжечь меня, чтобы от греха подальше, потом ты объявляешься, весь такой из себя красивый, умный, хитрый, злишься черт знает на что, потом этот, бескрылый, с претензиями, будто я ему что-то должна, потом сестра с её нравоучениями и немым укором, а сейчас опять ты. Люблю, буду рядом, не смотря ни на что, но что-то забыл сказать. Ах да, я обручен, совсем запамятовал. Такое ощущение, что стоило мне покинуть Вонгру, как весь мир перевернулся, чокнулся, принял что-то просто убойное.

– Дарта, но ведь это такая мелочь, – Рик шагнул ко мне, но тут же замер, встречая лишь холодный взгляд, полный безразличия. По крайней мере, именно это я старалась передать ему.

Годы унижения, где мне неустанно повторяли, что я никто, что меня и рождаться то и не должно было, годы страхов и вглядывания вдаль, годы сна в своих мечтаниях, годы пустых надежд, чтобы придти к этому? К обману, к презрению, к страху? Я, верховная черной звезды, я, ведьма пяти стихий, я Дарта из Вонгры, такой ли жизни я хочу? Быть той, кто дарит сестре сожаление и страх. Быть любовницей княжича. Быть разменной монетой в партии противников. Бояться самой себя и своей силы. Сейчас во мне клокотала тьма, кормя этот шторм, больше не разрушая мой мир. О нет, сейчас этот ураган ограждал меня, срывал с иллюзий их искусные маски, обнажая остов. Я сливалась с ним воедино, принимала его и даже была благодарна.

Шторм никогда не разрушал меня, никогда не нёс угрозы. Он был мной, сильнейшей моей частью, которую всю жизнь пытались заставить подчиняться и молчать. Накормленный тьмой, он стирал с глаз слёзы напуганной девочки, он уносил прочь сомнения и сожаления, оставляя после себя пустоту и прохладу.

– И не смей ко мне подходить, – отрезала я, перебирая пальцами нити магии, когда Рик снова попытался шагнуть ко мне. – Мастер Рокхи, простите за беспокойство. Надеюсь, восстановление артефакта для меня будет выполнено до конца недели, а то, боюсь, одним княжичем станет меньше. Ещё раз прошу прощения, но мне, пожалуй, пора.

– Дарта, но я...

Я уже направилась к выходу, но остановилась, вскинув руку, и сжала пальцы, приподнимая вверх. Ротрик схватился за горло, пытаясь сорвать чистую тьму с шеи, но магия сковала его плотным кольцом, приподнимая над полом и лишая возможности вздохнуть.

– Что же, в одном моя сестра была права. Разбитое сердце это больно, Рик. Я так долго боялась этой силы, этой чистой тьмы, но сейчас, когда только она не предавала, не врала мне, когда кроме этой силы у меня нет больше ничего, ни старого друга, ни сестры... Спасибо тебе, Ротрик, теперь я вижу, – усмехнулась я, перебирая пальцами воздух, от чего вампир только сильнее захрипел. – Теперь вижу.

Покидала я лавочку мастера с единственным желанием – не видеть никого из знакомых. Злая на весь свет, я отправилась в таверну, желая залить горе бокальчиком вина и заесть это горячим. Но стоило войти в первую попавшуюся на пути таверну, как на меня уставились с тридцать злых, только-только разнятых после драки мужчин с суровыми мордами и оружием наперевес. И единственная более-менее доброжелательная морда, сидящая пятой точкой на столе и крутившая в руках пиратскую шапку капитана, одарила меня голодной улыбкой, забивая в гроб последний гвоздь.

– Какая цаца!