Текст книги "Совенок. Вода и пламя. Шестая часть (СИ)"

Автор книги: Екатерина Боброва

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Его величество удивленно вздернул брови.

– Неужели это? – подался вперед.

– Да, – Харт скорбно поджал губы, – наш драгоценный подданный Драго соизволил привести отпрысков на знакомство.

– Так это прекрасно! – обрадовался Рельгар, широко улыбаясь. Харт посмотрел на него с сомнением, явно не разделяя радость.

– Если дети пошли в папу, я бы усилил безопасность в том районе, – не удержался он от замечания. – Так, на всякий случай.

– Перестань сыпать пепел, – отмахнулся от опасений сына Рельгар, – да, это дети, но они с родителями. Ничего страшного не произойдет. А если и пошалят… Корона как-нибудь переживет.

На лице Харта явственно отразилось: корона, может, и переживет, а вот академия…

«Личинка, ты нас ждешь»?

– Драго!

Услышав в голове знакомый рокочущий бас, Юля охнула, подхватилась из класса и помчалась словно девчонка по коридору, придерживая длинную юбку.

– Драго! – несся восторженный рев из окон.

Юля выглянула, задрала голову – над территорией в призрачной дымке голубого весеннего неба кружились четыре темных силуэта: два взрослых и два поменьше.

Академия вскипела от радости, курсанты высыпали наружу, мощным потоком устремляясь на поляну, которую давно уже прозвали драговой.

Их провожали озабоченные взгляды преподавателей – большая перемена подходила к концу, но кому сейчас было до этого дело⁈ Да и не объявлять же выговор всем поголовно от первого до пятнадцатого курсов? К тому же повод достойный – герой вернулся, пусть и крылатый.

– Ой! – Юля едва успела разминуться с рослым старшекурсником, выслушала торопливые извинения и махнула рукой, мол, беги давай уже.

– Осторожнее, затопчут, – Фильярг обнял, прижал к себе. – Выросли вальшгасами, а под ноги не смотрят, – проворчал неодобрительно.

– Под ногами это я? – оскорбилась Юля.

– Ладно, чуть выше, – не стал спорить муж, в желтых глазах заискрился смех. – Идем, – потянул он ее, – а то сквозь толпу почитателей не пробиться будет.

– Кажется, даже его величество так не встречают, – тихо заметила Юля, окидывая взглядом массовое паломничество курсантов. Конечно, король «всегда под рукой», а Драго не дождешься: то в Первом тэорате пропадает, то местные дела решает и вот, наконец, давно обещанный визит.

– Харту определенно стоит принять во внимание сей факт, – серьезно кивнул Фильярг, – и предложить отцу отрастить чешую, дабы снискать еще большую любовь подданных.

Юля не выдержала, громко засмеялась, привлекая внимание курсантов.

– Осторожнее, дорогой, а то твою иронию Харт может не понять, – предупредила она, смеясь.

– Мама!

Наперерез толпе к ним рванули двойняшке, сзади торопились, вынужденные сбросить маскировку, безмолвные. Юля не одобряла личную охрану, но Фильярг обещал – мера временная. Разберутся окончательно с Первозданной, тогда и снимут охрану с детей.

В глубине души Юля подозревала – причина вовсе не в империи, но спорить не стала. Тем более, что и ректор, и наставники проявили подозрительное единодушие, одобрив то, чего не было дозволено остальным принцам.

Детвора, уцепившись за руки взрослых, потащила их к поляне, забросав по дороге вопросами.

– Он нас покатает, да?

– А с ними детеныши?

– Они с нами играть будут?

– Сами у него спросите, – отбивалась Юля, ощущая себя пароходом, взятым на буксир. Серьезный такой буксир. Сын здорово окреп за эти месяцы – академия уделяла много внимания физической подготовке первокурсников.

Калкалосы уже приземлились. Страшно гордый поднявшейся шумихой Драго с достоинством принимал знаки внимания, позволяя самым смелым гладить чешуйчатые шею и бока. Его супруга, Так-Рада, чувствовала себя в окружении двуногих сковано, от смущения пуская ноздрями дым. Сыновья испуганно прятались у нее под крыльями.

Курсанты шумели вокруг, вслух жалея, что не подготовились к визиту: игрушки не сделали, рыбы свежей не привезли. Да и маленькие наверняка любят сладкое…

«Приветствую, великого посланника Асмаса», – Драго величественно склонил шею.

Толпа расступилась, давая ассаре дорогу.

«Что? Сообщили уже? – с досадой проговорила Юля, краснея. – Какой там великий? Смешно. Для бумаги приукрасили. Мне больше нравится, когда ты меня личинкой называешь».

«Как скажешь, личинка, – согласился со смехом калкалос. Рыкнул на малыша, который, потеряв от восторга голову, попытался оседлать его хвост. – Я и забыл, как блохи могут быть надоедливы», – проговорил он с досадой.

Старшие уже стащили нарушителя с хвоста, отругали и, хлюпающего носом, выгнали с поляны.

«Вам отдохнуть надо после дороги, – понимающе проговорила Юля, – сейчас все будет, не переживай. Отдохнете, а на закате поговорим».

Юля создала усиливающее голос заклинание.

– Внимание, курсанты и студенты! Нашим гостям требуется отдых. Прошу всех разойтись.

– Мне повторить? – поинтересовался Фильярг, и рядом с ними мгновенно образовался пустой круг. – Живо! – придал ускорения сомневающимся Четвертый. И поляна стремительно начала пустеть.

А тут и звонок с перемены подоспел, которую решили все же немного продлить ради гостей.

– А вам, курсанты, отдельное распоряжение требуется? – изогнула бровь Юля, смотря на детей.

– Ну мама, – заныл Илья.

– Мы их даже не рассмотрели, – скорчила умоляющую рожицу Оля.

– В класс, быстро! – сузила глаза Юля. – Или мне передать вашему наставнику, что вы нарушаете дисциплину?

Дети замотали головами, скорбно вздохнули и, взявшись за руки, отправились следом за остальными.

Камушек тихонько стукнул в окно. Лексар недовольно оторвал голову от подушки, тяжело вздохнул – двойняшки не могли расстаться даже ночью. Пошарил у кровати, поднял шлепанец, швырнул его в перегородку и зашипел раздраженно:

– Иль, твоя пришла. Выходи. Только тихо, дай поспать!

Из-за перегородки высунулась встрепанная голова. Илья сладко зевнул. Растер ладонями лицо и прокрался к окну, стараясь не вспугнуть мирное сопение, доносящееся из углов комнаты.

Встал у окна, вгляделся в темноту, взглядом нашел силуэт на дорожке.

«Давай скорее, чего копаешься!» – раздалось раздраженное в голове.

Иль вопросительно развел руками.

«Они завтра улетят. Точно говорю. Дядя Драго по делам тут. Сегодня с мамой переговорит и в путь. Мы детенышей так и не увидим», – убеждала сестра, явно теряя терпение. Она всегда злилась, если он не соглашался сразу на ее план.

Илья махнул рукой в сторону. Изобразил вопрос.

«Ну влепят выговор. Первый и последний что ли? Зато малышей посмотрим».

План был заманчив… Так-то ничего сложного. Прогуляться до поляны, побыть там, а потом обратно.

И Илья решился, отошел от окна, быстро оделся и тихонько вышел из спальни.

Лексар приоткрыл один глаз, посмотрел вслед с завистью…

Четверка всегда должна быть вместе, стать ближе, чем братья, так ему рассказывали взрослые. Но девчонка портила все. Иль смотрел лишь на сестру, почти не замечая ребят, и Лексара это злило. Но выяснять отношения с девчонкой он считал ниже своего достоинства, да и видел ее в деле… Оля только выглядела слабой, на деле обладая странной силой, словно стихия в ней давно проснулась. Одним словом – дочь ассары.

Отец на жалобы Лексара запретил к ней лезть, обозвал идиотом, а потом и вовсе посоветовал подружиться.

Лексар перевернулся на спину, мрачно уставился в потолок. Сон испуганно отступил.

Подружиться? С той, которая пацанов бьет, словно непослушных детенышей вальшгаса? Ни за что.

Внутри свербело и царапалось любопытство: куда их понесло на этот раз?

Я одним глазком, – решил Лексар, скатываясь с кровати.

– Долго! – тихо упрекнула брата Оля.

– Наставник Корел пошел за водой, пришлось ждать в коридоре, – извиняюще прошептал Иль.

Они двинулись подальше от корпуса первокурсников, практически сразу свернув на малозаметную тропинку. Из-за маминой работы и частого пребывания в академии, местность была ими изучена довольно хорошо. Да и Шестого удалось упросить показать пару тайных троп, которыми мало кто пользовался, даже из безмолвных. Так что дети не боялись заблудиться.

Выглянувшая из-за облака луна приветливо осветила парк, заливая его серебристым, призрачным светом. Пара малышей, взявшись за руки, храбро шла по тропинке, не замечая ни корявой тени куста, ни притаившейся в глубине темноты, не пугаясь резкого крика ночной птицы. Они честно считали академию вторым домом, не боясь тут ничего. Ну почти ничего. К тому же за ними присматривали взрослые.

– Смотри, – зашептала Оля, останавливаясь на границе поляны, – мамы нет, дяди Драго тоже. Улетели поговорить. Тетя крепко спит. Я даже ее мыслей не слышу, а детеныши играют. Вон рыбину друг у друга таскают.

– Подойдем ближе, – предложил Иль, предупредив: – Только держись за спиной. Я первым пойду.

Папа давно объяснил ему, что даже если сестра придумала шалость, ответственность, как на мужчине, на нем и в случае опасности он должен будет ее защитить.

Оля фыркнула. Она не была согласна на вторую роль даже в случае опасности.

– Вместе, – категорично высказалась, делая шаг к детенышам.

Возня за рыбу прекратилась. Малыши настороженно застыли, сложив крылья и склонив головы набок.

Оля дернула брата за рукав, и они сели на землю. Напротив замерли калкалосы. Знакомство началось.

Разговор на троих – Иль мог только слушать – здорово утомлял. Детеныши забавно шепелявили, жутко перевирали человеческие слова, путались в образах. Иль аж вспотел, пытаясь их понять.

Он не помнил, кто первым высказал идею полетать. Кажется, они заспорили, что ходить по земле ничуть не хуже, чем летать в небе. Калкалосы не выдержали, вскочили, гневно захлопали крыльями и предложили двуногим блохам испытать все самим.

– А если уроните? – мрачно поинтересовался Илья, ему не понравилось сравнение с блохой, но детеныши заверили, что силовые нити они освоили, иначе родители не взяли бы их с собой. А вот купол ставить не научились, но высоко не полетят, над водой пойдут. Так что холодно не будет.

Гневный писк браслет вырвал Четвертого из сладкого плена сна. Он проснулся мгновенно – привычка – активировал связь и хрипло спросил:

– Жена?

– Нет, ваше высочество, – голос говорившего был полон вины, – простите, не уследили. Ваши дети, они… – и безмолвный коротко обрисовал ситуацию, добавив, извиняясь: – Все так быстро случилось, мы не успели им помешать, а магией побоялись останавливать. Малыши же.

– Что? – заорал Фильярг, вскакивая. Кинул взгляд на пустую половину кровати – благоверная еще не вернулась с посиделок. Сказала: рано не жди, у них вечер воспоминаний. Огонь тоже присоединится, так что они будут жечь костер на каком-то своем месте, пить вино и вспоминать прошлое. И он отпустил. А куда деваться? Да и глупо ревновать к калкалосу и стихии.

– Сообщите патрулям, может, удастся визуально отследить, я сейчас дам направление, хотя нет, отставить, лучше свяжусь с женой, пусть пнет хвостатого папашу под чешуйчатый зад. Его дети – пусть сам их и ищет.

– Простите, ваше высочество, последний момент – академию покинуло трое курсантов.

– Отцепись от меня! – гневно вопила Оля, прильнув к ходящей под ней чешуйчатой спине.

– Н-н-не, – не соглашался Лексар, сильнее вцепляясь в девчонку и пряча лицо от порывов ветра. – В-в-высоко! – крикнул он, бросив испуганный взгляд на залитую серебром поверхность моря.

– Какого пепла ты за нами поперся! – возмутилась Оля, прикрывая глаза – ветер бил по ним, вышибая слезу. Теперь их накажут в два раза сильнее. Еще и этот… нажалуется родителям, хотя сам за ними полез.

– Я тебя остановить хотел, – проорал ей в спину пацан, – а оно… тут… и раз – высоко. Не успел спрыгнуть.

Оля стиснула зубы. Вечно эти… Даром, что старше, под ногами мешаются. То задирают, то маму обзывают, теперь вот спасать лезут, когда их не просят.

– Ладно, сиди, – разрешила, смиряясь, – свалишься – сам виноват будешь, – и задохнулась – парень вцепился так, что у нее перехватило дыхание.

А детеныши освоились, поняли, что блохи держатся крепко и перестали осторожничать.

– А-а-а! – заорала от восторга Оля, когда поверхность моря резко рванула навстречу, красиво изгибаясь лунной дорожкой.

– И-и-и– заверещал Лексар, забормотал молитву Девятиликому, а потом начал заваливаться назад. Оля вдруг испугалась, что пацан действительно свалится от испуга. Обхватила его руку, рванула на себя, прижимая.

– Трус! – рявкнула.

За спиной обиженно замолчали.

– Моя мама, знаешь, сколько на калкалосе летала⁈ Они не теряют всадников. Это не глупые вальшгасы.

– Правда? – напряженно засопели ей в ухо.

– Да!

И следующий пируэт – луна и море поменялись местами – пацан встретил испуганным ойканьем, но больше не вопил.

А потом они вдруг резко ускорились, рванув куда-то по прямой. Сбоку замелькали огни прибрежных городов, а потом острова куда-то исчезли и перед ними осталась лишь темная гладь воды.

– Мы домой? – с надеждой поинтересовался Лексар, подозревая, что нет, и крылатые тянут их за пределы Асмаса.

– Нет! – крикнула Оля. – У них появилось какое-то дело. Говорят, важное.

– Только этого не хватало, – пробормотал пацан, но хоть пируэты делать перестали, а то его уже начало тошнить. Больше всего на свете он сейчас боялся опозориться перед девчонкой, продемонстрировав ей остатки своего ужина.

– Приближаемся, – обнадежила она его, ошарашив следом: – Жечь будем. Там что-то очень плохое.

«Ты, главное, не переживай, личинка, – Драго ровно махал крыльями, не переставая при этом вещать, – они их не уронят. Я лично их учил нитями пользоваться. Покатают чуток и домой вернут. Но чешую я им на задницах прижарю, не сомневайся».

– Давай без травмирующего воспитания, – попросила Юля, всматриваясь в темное небо. – К тому же я не уверена, что это идея твоих сыновей. Мои тоже хороши.

«Какого огня их понесло туда?» – вдруг заорал Драго, резко ускоряясь. Юлю бросило вперед, приплющило к жесткой спине.

– Что происходит?

«Кажется, они почуяли то, что не должны были. Прости, личинка. Они еще не умеют подавлять инстинкты».

Юля приподняла голову, с ужасом вглядываясь в горизонт, где росла ало-красная точка, а над ней носились два мелких крылатых силуэта.

– У них заканчивается пламя! – обеспокоенно крикнула Оля. Лексар заморгал, приходя в себя. Только что эти два чудовища сожгли, точнее попытались сжечь корабль. С живыми людьми. И никто! Никто их не остановил!

– Заставь их прекратить! – проорал он, ощущая, как от ужаса к горлу снова подкатывает тошнота.

– Ты что! – изумленно повернулась к нему девочка. – Мы же плохое уничтожаем. Ты разве не чувствуешь?

Лексар чувствовал, как у него от негодования начинает гореть лицо, тело, как внутри копится комок чего-то нестерпимо горячего, как ему хочется от него избавиться.

– Ой! – вдруг заорала Оля. – Они бьют в ответ. Уходить надо, – и она пнула в чешуйчатый бок ногой.

Воздух вдруг заледенел, а еще в нем появился отчетливый привкус тлена. Калкалос под ними испуганно заверещал, точно в него попали чем-то опасным.

– Держись, – крикнула девочка, и они рухнули вниз во что-то темное, копившееся внизу.

И Лексар от испуга отпустил то, что сдерживал изо всех сил внутри.

Небо осветила яркая вспышка, воздух вокруг полыхнул, загорелся, опадая живым пламенем в воду.

Калкалос, дико взревев, выровнялся, взмыл вверх, уходя от пламени и корабля, который занялся, наконец, превратившись в хороший такой костер.

Лексар очнулся от того, что его трясли, обнимали за плечи и говорили в лицо:

– Все! Ты молодец! Всех сжег. Теперь дыши. Медленно. Бери пламя под контроль. Давай. Как нам наставник говорил.

И он задышал. Медленно, не открывая глаз и боясь опозориться перед этой сумасшедшей девчонкой, которая только что назвала его «молодцом».

– Это всплеск? Первый? – испуганно охнула Юля, когда пол неба засветила вспышка. – Надо им помочь. Еще и этим. Я воду призову, чтобы пламя на корабле погасить.

«Оглупела, личинка? – гневно рыкнул Драго, от избытка эмоций вильнув в воздухе хвостом. – Я сейчас огня добавлю, а не воды. Это же смерть. Слепая? Не видела, как они твоих детей чуть не убили? Да и моих тоже? Ах, куда полезли, засранцы! Точно хвосты в узел завяжу и больше никуда из дома не выпущу».

И Драго действительно добавил мощной струи огня на уже полыхавший гигантским костром корабль.

Они уже летели домой, когда на темном горизонте показался бешено машущий крыльями силуэт. Сзади догорал, погружаясь в воду, неизвестный корабль, и Юлю продолжали мучить угрызения совести о том, правильно ли они поступили, позволив калкалосам его сжечь.

«Мама!» – испуганно пискнул один из детенышей.

«Ты прости за то, что она их не остановила, – извиняюще пророкотал Драго. – После отравления моя жена плохо себя чувствует, вот и проспала побег».

– Отравление? – удивилась Юля, пытаясь сообразить, что такое могла съесть крылатая дама, чтобы ее здоровье пострадало. Калкалосы в принципы устойчивы к ядам и болезням. Не считая, паразитов, конечно. Но те страшны разве что выпадением чешуи. А тут отравление…

– Она не сильно пострадала? – спросила с сочувствием Юля.

«Ей уже лучше, – заверил Драго, – но я бы хотел, чтобы ее осмотрели ваши целители. Ради этого мы и прилетели. Просто это не первый случай в Гнездах».

И тут они встретились. Разъяренный вопль ударил по ушам, заставив пригнуться. Над ними пронеслась, блеснув чешуйчатым брюхом настоящая жуть. Юля никогда не видела столь близко калкалоса в гневе и вынуждена была признать, что открытая пасть, в которой алыми углями блестело зарождающееся пламя, белоснежные клыки, растопыренные лапы с когтями и вздыбленная чешуя впечатлили даже ее, а уж малышня разлетелась с истошными визгами в разные стороны.

– Она их не съест? – забеспокоилась, обернувшись к Юле, дочь.

Детенышей от живого груза они освободили сразу, так что Драго принял на спину трех маленьких пассажиров. Олю посадили первой, следом Юля придерживала впавшего в полуобморочное состояние парнишку. Тот был из четверки сына, она даже имя его помнила: Лексар. Ну а за спиной, крепко вцепившись, сидел Илья.

– Нет, только покусает, – хмыкнула Юля.

– Страшно, – поделился сын, и она согласилась: жуть, а не мать.

И сейчас эта жуть активно гоняла по небу сыновей, выплевывая сгустки пламени и целясь в хвосты детенышей.

Оля вздрогнула от очередного рыка и раздавшегося следом истошного визга.

– Цените, что я не сторонник подобных мер воспитания, – не могла не заметить Юля, и сын прижался к нее теснее, обнимая маленькими ручками. – Хотя и очень хотелось бы… Особенно после сегодняшнего.

– Мам, мы не специально, честное слово, – заныла Оля, и Иль тут же поддержал сестру:

– Мы хотели только как ты, полетать. А потом им надо было помочь…

Вот оно… боевое прошлое, которое догоняет, отражаясь в детях, а следом накрывает понимание: каково приходилось Фильяргу во время ее подвигов.

– Это помощь вас чуть не погубила, – сердито заметила Юля, больше злясь уже на себя и на Альгара, разболтавшего малышам о ее полетах, – и хорошо, что мы успели вовремя, да еще этот мальчик выдал всплеск и тем самым вас спас. Ладно, – она предпочитала устраивать разборки без свидетелей, – дома поговорим.

Глава 8

– Милая, подумай, вспомни еще раз, тебе есть, что добавить?

Харт был сама любезность. Он даже на корточки присел перед Олей. Конфету приготовил. Но девочка расстроено помотала головой, в глазах блеснули слезы.

Третий со вздохом поднялся, потрепал племянницу по голове, протянул конфету и предложил:

– Иди, поиграй с братом. Разрешаю посмотреть родовые кристаллы.

Оля просияла и унеслась. Ей всегда нравилось смотреть на старые изображения поколений королей и их сыновей.

– Итак, резюмируем, – Харт прошелся перед камином, провожаемый взглядами братьев, – был ли это черный корабль или иной мы не знаем. Ночь, темно. Когда подлетела ассара, паруса уже пылали. Но есть, правда, отличие от предыдущего раза. Они атаковали. Чем – непонятно. По описанию: «плохо пахло, бяка какая» наши специалисты не смогли опознать используемое заклинание, – Третий откашлялся, скрывая нервный смех. Первый раз в деле были столь юные свидетели. Один только допрос каких усилий стоил!

– Но ведь никто протест не подал? – нахмурился Второй. – И как так можно? Целый же корабль! – он неодобрительно покачал головой.

– Четвертый, – поправил его Харт и в ответ на изумленный взгляд брата пояснил: – Тебя тогда в Асмасе не было.

– Давайте не будем отвлекаться, – попросил его величество.

– По кораблю у меня все, – отчитался Харт. – Курсант Лексар, столь геройски уничтоживший, гм, «бяку», – Третий все же не удержался от смешка.

– Серьезнее, – укоризненно посмотрел на него отец.

– Прошу прощения, – извинился Харт, – курсант Лексар в полном порядке. Его отец передает нам свою благодарность. Сын проявил высокий уровень дара. Думается, сильный огонь родился под впечатлением от сражения. У меня все.

– У меня есть что добавить, – поднялся Первый. – Мы исследовали кровь калкалосов.

Юля успела уже высказать ему за то, что налетели толпой на гостей, заставили всех пройти полный осмотр, но Лиестр лишь отмахнулся – когда еще выпадет шанс понаблюдать за детенышами. Обычно калкалосы никого чужих к ним не допускают, а сами Гнезда серьезно охраняются.

– Если бы не знали, что ищем нечто странное – не заметили. А так… Могу сказать, это действительно отравление. Какая-то вариация трупного яда, настолько сильной концентрации, что даже организм калкалоса не смог его полностью перебороть. Как именно он к ним попал, мы не выяснили, но Драго обещал разобраться. Ему есть с чем теперь вернуться в Гнезда. Дальше они сами.

– Сами, – недоверчиво хмыкнул Харт. – Знаем, как они сами… Союзнички…

– Третий, – протянул его величество, выразительно смотря на сына.

– Просто я думаю о том, – Харт снова поднялся с места, – что нападения на корабли и отравления связаны между собой, а это означает войну. Глупо думать, что четыре сожженных корабля останутся без ответа. Вот они его и получили… Пусть и такой странный, как яд. Более того, я уверен, их противник на этом не остановится. Подберет нужную концентрацию, чтобы яд вызывал не отравление, а смерть, и в один момент Гнезда превратятся в кладбище.

– Ты слишком пессимистичен, – не согласился Фильярг.

– Я реалист, – возразил Харт. – И думаю о том, что кроме договора о сотрудничестве, мы напрямую завязли в этом деле. Наш патруль уничтожил один из кораблей, а в сожжении другого корабля принимали участие курсанты. У меня такое подозрение, что нас не трогают, потому что считают более легким противником. Просто, чтобы нас убить, не требуется столь сильная концентрация яда. Достаточно его развести…

– Ты преувеличиваешь, наш огонь, конечно, не столь силен, как у калкалосов, но и он способен справиться с трупным ядом, пусть и измененным, – заверил всех Лиестр.

– Науке, конечно, виднее, но я бы не хотел на себе это проверять, – поморщился Харт.

– Думаешь, наши крылатые соседи кому-то мешают? Вряд ли это просто месть за сожженные корабли, – сказал Фильярг.

– Думаю так же, – согласился Пятый. – Слишком много усилий… Цель явно больше, чем месть. И согласен с тем, что если мешают калкалосы, следующими станем мешать мы.

– Какие все подозрительные, – фыркнул Ларс. – Но я готов согласиться со всеми доводами, если это поможет нам найти засранцев и надрать им задницу. А то не противник, а призрак какой-то. Или трус. Прямой драки боится, к ядам, точно женщина, прибегает.

– Кто бы они ни были, не стоит их недооценивать. Я предлагаю, усилить патрули, – внес предложение Фильярг.

– Как всегда, – закатил глаза Ларс. – А биться с кем? Мы так и не знаем, кто нам угрожает.

– Мы можем сформировать эскадру и попытаться захватить их, – высказался Альгар. – А еще разработать заклинание, выжигающее трупный яд из крови, даже самой сильной концентрации…

– О! – поднял палец вверх Ларс. – Слова будущего правителя.

На него посмотрели неодобрительно уже все и Второй, стушевавшись, забрался глубже в кресло, ворча, что какие все серьезные, даже пошутить нельзя.

– С заклинанием поддерживаю, – согласился Первый, – мы разошлем рекомендации по целительским. Пусть будут готовы. Заодно будем брать пробы воды. Мало ли что…

– Эскадра идея хорошая, – задумался король, – но они уходят от прямого столкновения. Такое чувство, что специально избегают. Поохотиться можно, но результат сомнителен.

– Я все же отправлю ребят в поиск, попробуем обойтись малыми силами, но нам нужна информация. Второй прав: нет ничего хуже неизвестности, – Фильярг дождался одобрительного кивка отца, принявшись составлять сообщение патрулям.

Они прощались на закате. Детеныши нервно били по земле кое-где подпаленными хвостами, двойняшки мялись, не зная, что сказать. Обе мамы: двуногая и двукрылая наблюдали за ними со смешанными чувствами умиления, гордости и настороженности.

– Вы прилетайте еще, – предложила Юля.

«Конечно, как только их огонь достигнет нужного уровня зрелости, и они станут думать, а не только действовать», – согласилась Так–Рада, и они обменялись понимающими взглядами.

«Вас сильно?» – осторожно поинтересовался один из детенышей, с какой-то странной гордостью оглядывая свой пострадавший хвост.

– Нет, не очень, – приняла как можно более независимую позу Оля, – месяц отработки. Ну и домой нельзя будет, – она все же не сдержала тяжелого вздоха. Домой, когда всем можно, а им оставаться в пустых стенах, очень хотелось, но признаваться в этом было неудобно. Тем более таким храбрым – на целый корабль не побоялись напасть – калкалосам.

«Вы к нам?» – предложил второй детеныш.

Илья усиленно замотал головой.

– Слышал, к вам никого не пускают, даже взрослых.

«Вас пустят, – дружно заверили их детеныши, – у нас маленьких любят».

На лицах детей явственно отразились сомнения. Они дружно покосились на маму калкалосов и не менее дружно поблагодарили:

– Спасибо! Обязательно! Как-нибудь.

– Лучше вы к нам, когда отпустят, – добавил дипломатично Илья.

– Госпожа ассара, я рекомендую изменить порядок работы безмолвных. Отныне они будут пресекать любые попытки нарушить правила, – ректор не просто нервничал, он боялся и это было так непривычно, что Юля от удивления потеряла нить разговора.

Когда муж предложил приставить детям охрану, Юля поначалу отказалась. Заманчиво было, конечно, обеспечить безопасность, но ей не хотелось, чтобы двойняшки были на особом положении из-за титулованных родителей. К тому же стихии не развивались в тепличных условиях. Яркое тому подтверждение Лексар, который от стресса выдал сразу высокий уровень дара. Так что вместо того, чтобы устроить скандал – чуть не убили ребенка – родители Лексара еще и с благодарностью пришли. И это до сих пор с трудом укладывалось в голове у Юли.

С охраной двойняшек был найден компромисс. Формальным поводом для приставления к ним безмолвных послужила «холодная» война с Лифганой. Мол, эти уроды и давлением на детей не побрезгуют. Но безмолвным дозволялось вмешиваться лишь в случае прямой угрозы жизни. Так что детишкам не мешали сбегать по ночам или нарушать другие правила академии. Но как показал последний случай – приглядывающая охрана не всегда успевала среагировать должным образом.

Муж бушевал, а Юля запретила увольнять проштрафившихся парней. И теперь от нее потребовали посадить собственных детей «на поводок».

– Нет, – решительно мотнула головой, – я понимаю ваши опасения, но надо искать другой способ обезопасить двойняшек от самих себя.

В глазах ректора читалось отчаяние: «Если эти таланты на первом курсе сбегают полетать на калкалосе, сжигают корабль, то что будет к пятому, а к десятому?».

– Нет другого, – простонал ректор, явно уже прощаясь с академией, которой скоро предстояло пасть жертвой очередной шалости двойняшек.

– Ну-ну, – Юля, не удержавшись, похлопала мужчину по плечу. – Вы стольких воспитали. Справитесь и с этими. Вдобавок я всегда рядом. Но если начнем оберегать их на каждом шагу, – да, она тоже стала немножко асмаской, – загубим дар.

– Еще и дар… – на лицо ректора невозможно было смотреть без слез. – Вы же понимаете, сколь велик шанс, что первой в Ольге проявится вода?

Юля вздохнула, отступила от ректора. Раздраженно подергала себя за прядь. Опять и снова! Вон даже принцесса Шакри-нару у них учится, что говорить об остальных студентах академии Ментала. Хватало и водников, и воздушников. Магов земли лишь не было. Им менталистика традиционно плохо давалась.

И все равно везде и всюду: «Асмас равно огонь». Нет, это прекрасно, что страна сильна своими гражданами, но остальным-то что делать? Топиться?

По-хорошему, надо честно поговорить с водой, попросить, чтобы отступилась, позволила в Оле первым проснуться огню, но ведь сама просила не вмешиваться в дела дочери, мол, как будет, так и будет. Поздно теперь идти на попятную.

– Значит, в академии Пламени появится водница, – очень тихо произнесла Юля, но ректор вдруг попятился, умиротворяюще поднял руки и заторопился, глотая слова:

– Хорошо, хорошо. Пусть появляется. Мы как-нибудь разберемся. Попрошу знакомого преподавателя из Такии помочь.

– Такия, – недовольно проворчала Юля, расстегивая ворот блузки – воздух вдруг резко сделался горячим, аж кожу запекло. Камни на татуировке Кайлеса угольками чувствовались, и Юля подумала, что надо бы вернуться к медитации. А то нервы совсем расшатались… Слишком много всего свалилось за последнее время: уроки с огнем – стихия вообще терпением не отличалась: каждый раз, как на минном поле. Потом Совенок, ритуал и признание его наследным принцем. Теперь Матери ее люто ненавидят, виня в том, что это она лично лишила их сыновей шанса на трон. Четвертая и то с трудом смирилась – внуки помогли оттаять. Остальные при встрече слова цедили сквозь зубы, улыбались так, что плакать хотелось и смотрели, как на врага народа. Хорошо, его величество сократил пребывание Матерей во дворце, мол, раз наследник избран, остальным нечего здесь делать. Будет праздник – пригласим. Юлю данное распоряжение не коснулось, она так и осталась признанной матерью наследника.

– Такия, – повторила она, хмуря брови. Хорошая страна, красивая природа, люди душевные, но это если замуж, а жить просто так – невозможно.

– Других нет, – развел руками мужчина, – не в Шакри-нару же ее отправлять, сами понимаете…

– Понимаю, – согласилась Юля. Но и Такия тоже не подходит. Безмолвные устанут отбиваться от женихов. – Не будем раньше времени наводить панику. До пятнадцатилетия еще далеко.

На нее посмотрели с жалостью.

– Я бы не рассчитывал на то, что у нас есть это время, – проворчал ректор. Помолчал и со вздохом продолжил: – Так и быть, под вашу ответственность я не стану давать новые указания безмолвным. Надеюсь, ваши дети повзрослеют раньше, чем мы сойдем с ума.

Они сидели на толстой ветке в глубине парка, тесно прижавшись друг к другу. Закатное солнце заливало округу теплым светом. Одуряюще пахло цветами. Впереди дерево было усыпало крупными розовыми соцветиями, и вокруг него с жужжанием носились насекомые.