Текст книги "Мама для Совенка (СИ)"
Автор книги: Екатерина Боброва
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 20 страниц)
Глава 15
Снаружи бесновался ветер, бросая в окна злые порывы мокрого снега. Меж низких туч прорывались острые лучи солнца, подсвечивая лохматую круговерть.
Фильярг стоял у панорамного окна, глядя на негодование природы. В Асмас пришла зима. С дождями, мокрым снегом, который таял, не долетая до земли, с холодными ветрами и серым от плотных туч небом. Через месяц наступит праздник Зимнего солнца. Все оденутся в белые одежды, молодежь отправится на вершины к ледникам, чтобы привезти оттуда куски прозрачного льда, из которых мастера изготовят скульптуры. Вечером ледяные статуи оживят при помощи световиков, и лед будет искриться, играя в разноцветных лучах. Перед балом его величество с советниками выберет победителя. Интересно, в этот год первым снова станет мастер Йохо-Лайн? Или прорвется кто-то из молодых?
Фильярг любил зимний праздник. Любил, несмотря на холод и слякоть. Любил за изящество ледяных статуй, за таинственность бала, где надо было продержаться до полуночи и остаться неузнанным. За каток, в который водные маги превращали пруд в дворцовом парке. За отсутствие липкой жары и надоедливых насекомых.
В этом году он ждал праздник с еще большим нетерпением. У «нетерпения» было странное имя, непривычно темные волосы, боевой характер и зеленые, как воды озера Альхык, глаза. А еще «нетерпение» обещало нелегкие дни во дворце. Для всех и для него в первую очередь.
В душе шевельнулось предвкушение – он хотел этих сложностей, хотел вновь прикоснуться к волосам, ощутить их мягкость, шелковистость, жаждал смять податливые губы, вжать в себя женское тело. Пугающе быстро ему стало не хватать ассары. Мужчина стиснул ладони, проклиная кузена, уговорившего дать отсрочку и отпустить девушку на три дня.
Сквозь тучу прорвался золотистый луч солнца, а Фильяргу вспомнилась задорная улыбка ассары. Как легко и свободно она могла расхохотаться, а в следующий момент ощетиниться колючками, дохнуть холодом, точно, как та снежинка, которую порывом ветра метнуло в стекло. И Фильяргу захотелось поймать ледяную колючку в ладонь, согреть дыханием, окутать теплом.
Свободная, независимая, сильная и одновременная слабая. Как сильно Юля отличалась от знакомых ему женщин! И пусть он не простил, но хотя бы начал понимать, отчего кузен так стремился улизнуть в чужой мир.
Женщины Асмаса не были забитыми или необразованными. Его величество заботился о том, чтобы девочек учили, воспитывая из них достойных хозяек и матерей. Но зависимость от мужчин, от их умения поглощать избыточную магическую энергию наложила свой отпечаток на поведение женщин. Они никогда не забывали, что случится, если останутся одни.
Фильярг воспринимал женскую слабость, как данность, но мир ассары заставил взглянуть иначе. Излишки опасны, их забирают мужчины. Это просто и естественно. Но как объяснить эту естественность той, кто не верит в магию? Как заставить принять свой дар?
Фильярг вспомнил первый всплеск ассары, ошарашенно испуганный взгляд и тихое «Я не верю в магию». Так ведь и не поверила, предпочла сделать вид, что ничего не случилось, стряхнула чужеродную силу, точно воду, и через час уже и не вспоминала о ней. Упрямица! С ней будет непросто.
Мужчина тяжело вздохнул, осознавая, насколько непросто, но другой вариант был еще хуже. Лучше уж потерпеть сумасбродность ассары, тем более что споры с ней обещали быть забавными, чем выкидывать Шестого из дворца и освобождать место для бывшей Восьмой жены.
Так повелось, что жен для его величества избирал Малый совет. Хорошо, хоть на Большой деликатное дело не выносили. Понимали, что кроме государственности и рождения сильных наследников, должны были присутствовать и личные симпатии – спать с женами предстояло не советникам, а королю. И потому список кандидаток носил рекомендательный характер, а окончательное решение принимал его величество.
Вокруг списка разгорались настоящие баталии. Советники ревниво следили за тем, чтобы из одного рода было не больше двух невест, не желая допускать чрезмерного усиления чей-либо семьи. Фильярг мог припомнить всего пару случаев из истории, когда его величество шел наперекор воли совета, протаскивая в список своих кандидаток. Один из них был его отец. Шестая столь внезапно и стремительно нарушила установленный порядок, что никто не успел среагировать. В один день Ликсея из рода Шахтанов оказалась вычеркнута из списка.
Фильярг тогда учился в академии и до него доходили лишь слухи о потрясениях дворца. Шахтаны подавали петиции, жалобы, шли на прямой подкуп – бесполезно, его величеству стукнуло в голову редкое для королей чувство под названием «любовь».
Потом неудачные роды, закончившиеся смертью Шестой, чудом выживший ребенок. Первые годы Фильяргу было не до младшего брата. Выпуск из академии, практика, обучение у наставника отнимали все время. В редкие визиты во дворец он встречал постаревшего от горя отца, и в сердце невольно рождалась злость на мелкого – мог ведь и не появляться на свет. Отец хотел отпустить Шестую – знал, что ритуал ее убьет, но супруга оказалась упрямицей. Фильярг воскресил в памяти хрупкую, невысокую женщину и в который раз поразился – сколько внутренней силы было в этом слабом теле. И, кажется, Шестой унаследовал от матери именно это упрямство. По крайней мере он не только выжил, но и смог прижиться во дворце.
Да и в сердце Фильярга младший брат занял свое место. Упрямый, открытый, непокорный – настоящий сын огня. Чаще всего его хотелось прибить, а уж сколько жалоб Четвертый выслушал от воспитателей, которые в последнее время сменялись один за другим… Но чувство вины перед младшим заставляло терпеть выходки, стойко переносить бурные фантазии, отсекая самые опасные. Огненная бездна, никогда не думал, что воспитывать детей столь сложно! Но после предательства он опасался полностью доверять брата чужому человеку. Хватило одного раза.
С Третьим Фильярг сблизился как раз из-за Альгара. Харт сам пришел к нему после очередной «случайной» травмы Шестого, принес истеричный доклад воспитателя с требованием оградить слабого ребенка от всего, иначе он, воспитатель, отказывался нести ответственность за жизнь и здоровье наследника. И в конце неизменная рекомендация: вычеркнуть ребенка из списка Столпов, тем самым сохранив ему жизнь.
Фильярг, морщась, прочитал опус – ничего нового там не содержалось, но серьезный вид Харта требовал проявить уважение к писанине.
– Что? Тоже считаешь, Шестой не способен пройти ритуал? – спросил иронично, давя злость. Слабый брат заставлял и себя ощущать слабым.
– Я не провидец, чтобы это знать, – пожал плечами Третий, – зато точно могу сказать, что Жансар иначе, чем мы видит воспитание Альгара.
– Что ты хочешь этим сказать? – напрягся Фильярг. Жансар был приставлен к Альгару с того момента, как последний перестал нуждаться в услугах кормилицы. И для обвинений требовалась серьезная причина. Все-таки ближний круг…
Третий тоже это понимал, а потому выложил доклады своих соглядателей, расписку о покупке трехэтажного дома в столице – неплохое приобретение для воспитателя – оформленную на дальнего родственника. Потом шла выкладка по травмам и болезням Шестого, свидетельства слуг о странностях в поведении Жансара: «То кутает в десять одежек, то решает укрепить здоровье, выгоняя голым под дождь». И ведь не придерешься – закалка нужна, но не спонтанная, без подготовки. По отдельности все выглядело нормальным, но собранное вместе… Фильярг выругался. Пламя ему в зад, кажется, они прохлопали заговор у себя под носом.
– И последнее, – усмехнулся Третий, – род Жансара, как ты знаешь, не отличается богатством или родовитостью, а потому они нашли себе покровителей. Лет сорок, как тесно дружат домами. Догадайся с кем?
– Шахтаны, – выдохнул Фильярг, сжимая кулаки. Да-а-а, вот кто был искренне заинтересован в том, чтобы Шестого выкинули из дворца.
Жансара взяли в тот же день. Ментальный допрос – со смертником не церемонились – вскрыл мозги и правду. Воспитатель планировал добиться удаления ребенка из дворца, если не сработает – устроить смерть. Последнее, правда, оставлял на крайний случай – даже за случайную гибель наследника его по головке не погладили бы. И как ловко ухитрялся пудрить мозги! Дети огня практически не болели, но пройдоха Жансар расшатал организм Шестого до такого состояния, что тот начал болеть, как обычный ребенок.
Вот только имя заказчика назвать не успел – клятва из старых традиционных вызвала мгновенную остановку сердца. Третий чуть сам себя не загрыз от разочарования – без доказательств Шахтаны выходили сухими из воды. Было там что-то еще, о чем Харт не поведал даже Фильяргу, только процедил сквозь зубы, что бывшая «невестушка» войдет в спальню отца через его труп. Фильярг настаивать на подробностях не стал, мысленно встав рядом с братом. В подобных вопросах он безоговорочно доверял Третьему.
С тех пор воспитатели у Шестого не задерживались. Кого-то пугала ответственность, кто-то боялся повторить судьбу Жансара, и ребенок все больше обрастал слухами. Даже среди слуг мало кто верил, что он выдержит ритуал и станет Столпом.
А тут такой подарок – ассара. Пусть женщина, пусть из другого мира, но с ней Шестой ожил, поверил в себя, а с ним начали верить и остальные. Третий сменил гнев на милость и даже не назначил кузену «порку» за вольное использование названия государства. О чем только думал, называя производство какой-то там косметики «Асмас Интернешнл»? Отец будет в ярости, если узнает.
Фильярг мельком подумал о том, как его величество может отреагировать на ассару. И тут же успокоил себя – отец давно прислушивался к мнению третьего сына. Прислушается и в этот раз. А Третий не меньше его самого понимает ценность ассары.
Хорошо, что мелкий скоро уезжает в академию, защита курсантов там на уровне, но здесь, во дворце… Фильярг нахмурился. Мысль, что Шахтаны могли не успокоиться даже после смерти исполнителя, портила настроение. Злость взметнулась колючками ярости и опала ледяной решимостью. Надо пересмотреть собственные планы и не выпускать ассару из вида. И для начала перестроить жилой этаж так, чтобы получив сигнал тревоги, не мчаться сломя голову до ее комнаты. Решено. Он поселит ее рядом с собой. Мысль оказалась приятной, тягуче сладкой, и он снова прокрутил ее в голове. Рядом. С собой.
– И что заставило моего брата сиять, точно ледяная статуя на солнце? – спросил Третий, вставая рядом. Подкрадывающиеся шаги брата Фильярг услышал издалека, но прогонять накатившую сладость не стал, вот и попался.
– Что или кто? – уточнил Харт, иронично приподнимая бровь. – Дай угадаю. Возвращение отца? Появление на свет племенника? Или визит Такийских пиратов?
Фильярг сжал зубы. Умеют же некоторые… портить настроение.
– Неужели наша маленькая проблема с именем Юля? – «удивился» брат, но Фильярг игру не поддержал. Женщина – не тема для шуток.
Харт посерьезнел, вспомнив, видимо, о стопке жалоб и поинтересовался со вздохом:
– Что думаешь делать? Кроме присмотра, конечно.
– Не мешать, – ответил Фильярг кратко, развернулся и ушел, оставив Третьего. С некоторых пор ему не хотелось обсуждать ассару в присутствии других.
Харт фыркнул в след – подумаешь, какой чувствительный стал. Надо брать ситуацию под контроль, пока этот нервный не испортил что-нибудь. Например, сменить комнату, поселив ассару рядом. Отличный вариант. Пусть будет под боком. Днем вряд ли кто-нибудь решится навредить ассаре, а ночью он за ней присмотрит. Поймал свое отражение в окне, растеряно изучил появившуюся на губах улыбку и раздраженно стер, нахмурившись – одного нервного и чувствительного вполне достаточно для башни принцев.
– Ваше высочество, – почтительно обратились к нему со спины.
– Иду, – вздохнул Харт, с неохотой отводя взгляд от прорезавшего темные тучи золотистого луча. Ассара ассарой, а работу никто не отменял.
Четвертый спустил вниз, прошел в тренировочный зал, переоделся. Кивнул мастеру, показывая, что готов к поединку. С наслаждением вдохнул ароматы железа, пота, кожи. Голову, наконец, отпустило, и мысли перестали скакать испуганными огоньками. Он поднял мечи, уже зная, что победит.
Фильярга всегда привлекало военное дело. Нравился азартный дух схватки, горячая кровь боя, крики врагов и пьянящее чувство победы. С особым удовольствием он гонял контрабандистов по Лихтанскому морю, чистил Нижний портовый город от разведшейся там швали, участвовал во всех значимых боях в академии, заслужив славу опытного и непобедимого бойца. Провел несколько лет в морском патруле, дослужился до звания капитана и собственного корабля, за личные заслуги был награжден адмиралом именным клинком. Его уважали и знали патрули, его боялись контрабандисты, ему прочили трон и великое будущее, но быть королем Фильярг не хотел. Насмотрелся на чередующихся жен, от которых отец счастливее не становился. И каждый последующий ребенок все больше воспринимался им как долг, а не как родное дитя. И все же отец их по-своему любил…
i-don-t-have-friends-i-have-family.jpg
Шесть единокровных братьев были похожи и одновременно разительно отличались друг от друга. Один отец, огненный дар и разные матери накладывали свой отпечаток на характеры.
Первый, например, обожал возиться в мастерских. Все время что-то придумывал, конструировал, не чурался знаться с рабочими, даже с материка зазвал к себе пару мастеров. Перестроил в своем тэорате добычу свириллума, что-то там усовершенствовав – Фильярг не вдавался в подробности. Третий регулярно делился жалобами жителей на творящееся в лабораториях его высочества непотребство. Взрывы, пожары, резкие запахи сильно беспокоили достопочтенных граждан, но польза государству перекрывала уровень недовольства, и его величество велел не мешать увлечению наследника.
Фильярг почти не знал Первого, как и старших двух сестер. Когда он родился, они уже жили отдельно своими семьями, наведываясь во дворец лишь по большим праздникам.
А вот Второго застать успел, как и наслушаться рассказов о похождениях старшего брата. С рождения тот отличался тягой к путешествиям, доводя нянек и мать до истерик регулярными исчезновениями. Ох и намучился с ним двор. Десяток бессонных ночей, проведенных в поисках ребенка, сплотили придворных. Шебутного мальчишку отслеживали все: от магов до стражей – передавая по цепочке, но Второй набрался опыта и просто так не давался. Дело дошло до того, что придворные написали петицию, его величество чувство юмора оценил – наказал нерадивых нянь, но следилку на ребенка поставил.
После совершеннолетия и ритуала Фильярг искренне полагал, что Второго они больше не увидят. Так и вышло. Старший брат удрал из страны, и не абы с кем, а с Такийскими пиратами. Его величество в гневе пообещал лично выпороть наследника, когда тот появится во дворце, но силой возвращать сына не стал. Фильярг тогда, помнится, подумал, что отец, несмотря на вечную занятость, по-своему их любит и не мешает жить хотя бы до коронации.
Второй вернулся сам и не один, а с красавицей женой. Страх перед трудными родами беременной супруги заставил Второго вспомнить родные корни. Вот тут отец и проявил власть, прижав непокорного сына. Пришлось Второму в ускоренном порядке жениться на избраннице по обычаям Асмаса, наследовать Второй тэорат, чем был крайне недоволен выдворенный оттуда родной дядюшка. Но традиция есть традиция: женился – изволь принимать правление.
Огреб, конечно, Второй по самые огненные пещеры. И за женитьбу без разрешения, и за беременность супруги без ритуала, а главное – за самовольство и попытку выбрать свою судьбу. Повезло – супруга оказалась с сильным даром и была беременна мальчиком. Ритуал провели в усеченном виде – на усиление способностей малыша. Однако риск оставался, и его величество лично отправился контролировать роды, опасаясь осложнений. Вчера вестник доставил сообщение, что роды прошли успешно, и вскоре стоило ждать возвращения отца домой.
Из всех Столпов Третий больше всего подходил на роль правителя. Власть, интриги, сбор и анализ информации, политика, отношения и манипуляции были для него родной стихией. Учась в академии, Харт был уважаем не только курсантами, но и преподавателями. Ходили слухи, что сам ректор считался с его мнением. Третий начал с командира отряда, потом курса, а к окончанию стал лидером всех курсантов. К чести Харта, властью он не злоупотреблял, в издевательствах замечен не был. Его привлекала чистая власть, без извращений. Нравилось разгадывать чужие помыслы, решать сложные управленческие задачи и, пока цинизм не въелся под кожу, помогать людям. Как, например, с ассарой. Та еще заноза, но пошел навстречу, ввел в ближний круг, устроил нормальный переезд, позволив решить домашние дела и собирался ходатайствовать перед отцом за девушку.
Пятый же, по словам Третьего, был не человек, а медуза – куда ни ткни, везде податливое желе. Сама услужливость и воспитанность со старшими родственниками, сплошь хвалебные отзывы из академии, отличные оценки и высший балл по дисциплине. Фильярг списал бы неприязнь Третьего на чутье конкурента, но стоило Пятому появиться во дворце, как Шестой норовил испариться с глаз старшего брата. И вот чутью Шестому Фильярг доверял больше, чем отзывам учителей. Сам он к Пятому особо не присматривался – хватало и своих дел, да и смысла в присмотре не было – сильнейшего выберет огонь, а он точно не будет смотреть табель успеваемости.
Будет забавно, – подумал Фильярг, заканчивая поединок с мастером, – если слабейший в итоге станет сильнейшим. Кажется так, выразился кузен. Но до этого знаменательного события еще ждать и ждать, а уж сколько работы предстоит… Фильярг протер мечи, убрал, скинул рубашку и отправился под душ. Надо было срочно заняться подготовкой к возвращению Шестого и ассары.
Глава 16
Асмас встретил недружелюбно. Если в Питере окончание весны ознаменовалось теплой, сухой погодой, то здесь была поздняя осень или зима. Дул пронизывающий холодный ветер, низкие тяжелые тучи периодически «радовали» мелким дождем пополам с мокрым снегом. Юля потерла мигом озябшие пальцы, накинула капюшон пальто, осмотрела площадку перед портальными вратами, поджала губы… И где красная дорожка? Оркестр? На крайний случай делегация встречающих с хлебом и солью. Что даже арестовывать не будут?
На площади, окруженной с трех сторон каменным парапетом, было разочаровывающе пусто. Их не ждали. На мгновение мелькнула искушающая мысль – вернуться, но Кайлес, выкинув последний чемодан, деактивировал портал. Поежился – господин позер вырядился в неизменный костюм и теперь мерз, подтанцовывая.
– Вот мы и дома, – произнес, с нездоровым энтузиазмом. Потер ладони. Улыбнулся, являя собой полный диссонанс с окружающей серостью.
Юля радость его высочества не разделяла. Оглядела багаж – в ком-то проснулся хомяк, прикинула число рабочих рук. Три раза ходить придется. В башню принцев портал открыть нельзя.
– Прошу, – подставил локоть Кайлес, – я вас провожу. Не волнуйтесь, багаж доставят в вашу комнату.
– Спасибо, брат, дальше мы сами.
Пустота дрогнула, оживая пятью силуэтами. А вот и встречающие товарищи сочли нужным нарисоваться, – подумала Юля, ощущая знакомое раздражение: вроде не слепая и не глухая, а стоящего в метре от нее человек заметить не может. И зачем было сидеть в засаде? Неужели хотели убедиться, что она не привела с собой отряд автоматчиков с крайне недружественными намерениями? Перестраховщики…
– Привет, Альгар. Добрый день, Юлия, – Фильярг шагнул к ней, ухватил за ладонь, потянул к губам, обжег кожу запястья поцелуем. Еще и подмигнул, поймав ошарашенный взгляд девушки. Наклонился ближе, согревая висок горячим шепотом: – Я подготовился к вашему возвращению.
Юля моргнула, приходя в себя. Это намек, что его высочество изучил земные варианты соблазнения? И когда успел? А главное, из какого источника черпал информацию?
– Плохо подготовились, – усмехнулась, отодвигаясь. Нет, в самом деле. У нее наполеоновские планы по поступлению Совенка в академию, по адаптации и приручению непонятного зверя по кличке «магия». А вот поцелуев в этих планах не наблюдается.
Его высочество непонимающе вскинул брови.
– Красная дорожка, оркестр, плакат «Добро пожаловать, дорогая ассара», – пошутила Юля, с удовольствием смотря на вытягивающееся лицо Фильярга. Мужчина сориентировался быстро.
– Плакат, значит, – повторил, пробуя новое слово на вкус. Улыбнулся, а в глазах промелькнуло что-то темное, и Юля напряглась, успев пожалеть о длине собственного языка. С огнем же играет!
В спину дохнуло теплом, причем ощутимо горячим. Совенок восторженно ухнул, смотря в ту сторону, Кайлес, наоборот, побледнел и сделал шаг назад, а вот Четвертый выглядел настолько довольным, что впору было думать о поспешном бегстве. По каменным плитам побежали блики света, камерную тишину портальной площадки прорезали остро-писклявые – камнем по стеклу – голоса:
– До-о-обро-о-о.
Юля обреченно – нарвалась – обернулась. На фоне темно-серой стены дворца огненные фигурки, размером с ладонь, смотрелись нереально ярко. Точно костер взяли, разделили на сгустки пламени, придали им форму человеческих тел и подвесили в воздухе. Фигурки танцевали, кривлялись, прыгали, но исправно тянули, переходя практически на ультразвук:
– По-о-ожало-о-овать, до-о-оро-о-огая.
– Хватит, – взмолилась Юля. Кайлес не выдержал первым, заткнул уши. Спутники Фильярга отступили, и только Совенок взирал на огненных человечков с детским восторгом.
Его высочество взмахнул рукой, и на площадь рухнула тишина. Огненные певуны свернулись в яркие точки, чтобы затем исчезнуть.
– Вам не понравился мой «плакат»? – спросил Фильярг с деланным огорчением. Юля замешкалась. Здравый смысл подсказывал, что честно объяснить Четвертому, насколько он не прав, будет не слишком… политкорректно. Да и сама виновата – нечего было провоцировать. Будем считать уроком. И никаких больше шуточек, а то домой вернется седой.
– Это было… впечатляюще, – пробормотала, хотела добавить, что в гробу она видела такие плакаты, но вместо этого спросила: – И кто это?
– Духи огня, – пояснил слегка разочарованный Фильярг. Он явно ждал другую реакцию, но высказывать недовольство не стал, перейдя к деловой части: – Раз мы разобрались с «плакатом», предлагаю оценить ваши комнаты. Я решил, вам удобнее жить с Альгаром и подобрал новые покои. Надеюсь, понравится. Прошу, – и он активировал портал в ближайшее к башне принцев помещение.
Юля попрощалась с Кайлесом, и кузен их высочеств обещал заглянуть перед отбытием, чтобы еще раз обговорить детали.
– Будьте осторожны, – пожелал напоследок, сжимая ладонь. Юля кивнула – будет, если получится. В последнее время она все чаще ловила себя на странных порывах: купить десять порций мороженого, посмотреть мультики, потискать чужую собаку, пошутить с Фильяргом. Последнее, как оказалось, было самым опасным.
– Кто такие духи огня? – спросила шепотом у Совенка, когда они шли по коридору за Фильяргом. Следом, на расстоянии трех шагов, двигались безмолвные и безымянные сопровождающие. И было непонятно, что нервировало больше – эскорт или спина его высочества. Почему-то спокойно смотреть на спину не получалось, в голову лезла всякая дурь, и Юля решила отвлечься, спросив первое, что пришло в голову.
– Если позволите, отвечу я, – слух у Фильярга был отличным, как и реакция. Поворот, шаг – и вот он идет рядом, – Альгар тебе тоже полезно будет послушать. Огонь, как стихия, не имеет разума, но если наполнить его человеческой магией, можно не только подчинить своей воле, но и передать частицу памяти. Сильный маг годами поддерживает связь с одушевленным огнем. Для него достаточно мысленного приказа, чтобы духи исполнили волю. Альгар, тебе еще предстоит создать и подчинить духов. Юлия, вы тоже можете попробовать, но только в стенах академии. Здесь у нас нет настолько защищенного места.
Честно, она не огорчилась. Ее пугал и простой огонь, который внезапно срывался с рук, что говорить про одушевленный.
Комнаты им с Совенком выделили шикарные. Две спальни – ее и Альгара, обе с собственными ванными комнатами и гардеробными, просторная гостиная, небольшая уютная столовая с балконом, классная комната и кабинет для ассары.
А еще здесь был потрясающий вид из панорамного окна гостиной. Он был иной, чем Юля привыкла наблюдать. Оказывается, вокруг дворца располагались не только горы. У здания существовала и другая сторона, с видом на раскрывающуюся долину, масштабное озеро и широкую реку. По обоим берегам реки пестрели крыши крупного города, а дальше, на самом горизонте синело, сливаясь с небом, море.
– Таркас, – прокомментировал Фильярг, видя ее интерес, – столица Асмаса. Хотите, я организую вам прогулку по городу? Через три дня как раз Большой базар. Вам понравится. Заодно купите себе что-нибудь.
Юля хотела, вот только с учетом ее последних желаний – пара килограммов местных сладостей точно окажутся среди покупок. Придется брать взбунтовавшуюся психику под жесткий контроль, иначе эти взбрыки быстро отложатся там, где не надо.
– Скажите, Фильярг, а какие требования к поступлению?
Его высочество непонимающе нахмурился.
– Экзамены в академию, – пояснила Юля, – нормативы, проверка знаний. Что требуется?
Оказалось – ничего. В академию брали просто так и, ужас, даже без ЕГЭ. Кросс и тот сдавать не надо было. Единственное условие – принадлежность к расе ракханов. Ах да, еще и пол. Мальчики учились отдельно от девочек.
– Вы же понимаете, Юлия, оставлять необученного мага нельзя. Поэтому берут всех, а дальше, после раскрытия дара идет отбор. Если у мальчика проявляется стихия, он остается на весь срок в академии. Менталисты отправляются на материк – там есть специализированное заведение. Универсалы – те, у кого не проснулась ни одна из стихий, и целители переводятся в другую академию. И, конечно, огненный факультет у нас самый сильный во всем Шайрате. К нам приезжают учиться огненные маги со всех стран, а наши водники, воздушники и маги земли отправляются на стажировку в другие академии с нужной специализацией.
«Отличная» перспектива, – подумала Юля. Берут всех, а дальше? Отсев? Выбраковка слабых, тех, кто не смог справиться с даром?
– А если дар не раскрылся? – уточнила худший вариант.
– Я слышал о таких случаях, но аутомагическое заболевание – редкость.
– Ауто, что? – уточнила Юля.
– Состояние, когда организм отвергает магию, принимая ее за вирус, – пояснил Четвертый. Юля моргнула, переваривая. То есть вирусы здесь знают, значит, медицина на уровне. Отсутствие магии считают заболеванием. Интересный расклад.
– И все-таки, вернемся к академии. К чему мне готовить Альгара?
Его высочество проводил задумчивым взглядом слуг, заносящих чемоданы в Юлину комнату. Девушка ухватила краем глаза торчащий из одного чемодана кусочек алой ткани. Нахмурилась, так как четко помнила, что закрывала все аккуратно, а вещи, по привычки, упаковывала в пакеты. Неужели вскрывали на проверку? Да ФСБ отдыхает в сравнении с местной паранойей.
Фильярг проследил за ее взглядом и словно невзначай поменял положение, закрывая собой слуг.
– Вам нужно научить Альгара не бояться. Это, – пауза, тень воспоминаний, – самое главное. Не бояться, быть сильным и уверенным в себе.
Юля не считала страх чем-то постыдным. Иногда он просто необходим, как сохраняющий жизнь, но подавлять страх – полезный навык.
– И что такого страшного у вас ожидается в ближайшие дни? – поинтересовалась. Надо же на чем-то тренироваться.
Его высочество выдал ответ мгновенно:
– Такийские пираты. Их визит по случаю рождения наследника у Второго запланирован на завтра.
Юлино воображение нарисовало капитана Джека Воробья, одетого в кимоно и с катаной в руках. Крики чаек, пиратский флаг и изящный бриг на якоре.
– Подходит. Включите нас в список приветственных лиц. У вас ведь запланированы подобные мероприятия?
Фильярг посмотрел на нее так, словно она миллион попросила.
– Уверены?
После такого вопроса и красноречивого взгляда сомнения не просто зашевелились, а встали в строй и ринулись в атаку. Мозг ушел в активную оборону, мол, надо и знать ничего не желаю.
– Вы ведь позаботитесь о нашей безопасности? – хлопнула глазками. Судя по ответному взгляду, «сумма» выросла до двух миллионов.
– Хорошо, – процедил его высочество, успев уже пожалеть о своем предложении, – а пока располагайтесь и отдыхайте.
Отдохнули неплохо. Юля запретила слугам раскладывать вещи, занялась этим сама. Альгар последовал ее примеру, чем вызвал волну перешептываний и неодобрительных взглядов среди тапунов, но против решения ассары «Молодец, давай сам. В академии слуг не будет» возражать не посмели, хотя и смотрели жалостливо, так и норовя – подхватить, помочь, сделать самим. Пришлось срочно придумывать жалельщикам занятие: «А деть-то у нас не кормленный. Ужин принесете?» и выдворять из покоев.
С ужином принесло Седьмую. Юля поймала себя на мысли, что эта женщина начинает у нее ассоциироваться с едой. Есть стол, уставленный потрясающими блюдами, есть Седьмая с душевными разговорами.
Ее величество пришла не одна, а с подарком. Украдкой достала стеклянную баночку из рукава, и пока Совенок увлеченно шуршал чем-то в комнате – половина багажа была его, протянула Юле.
– Не знаю, есть ли у вас такое, но на всякий случай захватила, – понизила голос до интимного шепота, – удаляет волосы, если они не нужны.
Местный крем-эпилятор, – догадалась Юля.
– И надолго хватает? – спросила, уже предвкушая ответ: навсегда. Но реальность, как всегда, обманула. Эффект длился примерно месяц, а если закрепить магически – хватало недель на восемь, но и на том спасибо.
Подарок требовал ответного дара, и Юля не без сомнений достала фирменный пакет. Замешкалась, соображая, как бы повежливее его вручить. Опыта дарения эротического белья коронованным особам у нее не было. Да и не настолько они близки с Седьмой, чтобы быть уверенной, что за дерзкий подарок ей не отрубят голову.
Вариант рухнуть на колени и на китайский манер вопить: «Прошу, отрубите мне голову, ваше величество», отмела, как провокационный. Еще воспримут, как руководство к действию.
Сошлась на нейтральном:
– Не сочтите за дерзость, если не подойдет или не понравится, просто выкиньте.
Седьмая заинтригованно полезла в пакет. Достала первый комплект, округлила глаза на фотографию на коробке, мило покраснела, воровато оглянулась на лестницу, ведущую наверх, в спальни, и спрятала обратно. Бросила испытующий взгляд на Юлю, но та ответила спокойно, словно каждый день дарила кружевные стринги королеве и ничего странного в этом не видела.
