Текст книги "Лисса. Долина Древних (СИ)"

Автор книги: Екатерина Боброва

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Боброва Екатерина Александровна

Лисса. Долина Древних.

    Часть вторая

  

    Глава 1.

   Едва спустившись в долину, отряд обнаружил уютную поляну на берегу крохотной речушки, несущей свои ледяные воды с вершины горы. Решено было разбить лагерь здесь и не искать больше лучшего места, так как люди от усталости еле на ногах стояли. Расставание с золотом далось нелегко, и многие были вымотаны скорее морально, чем физически.

   Не смотря на всеобщую заторможенность, Ларри быстро удалось наладить порядок. Попадавших на траву людей растолкали, подняли и отправили организовывать лагерь. Скоро в центре поляны уютно трещали поленья в костре, а вокруг сооружались подстилки из веток для спальных мест. Притащили несколько больших старых бревен и разложили их вокруг костра. А когда Троха с Мирохой заявили, что в ручье на камнях видели рыбу, народ совсем воспрял духом. Сухомяточный рацион приелся всем. Сразу нашлись любители и профессионалы рыбной ловли, хоть голыми руками. Но Ларри, справедливо рассудив, что толпа мужиков скорее друг друга переловит в узкой речушке, чем рыбу, отрядил в помощь братьям еще троих, самых надежных на вид, рыбаков.

   Остальные, после краткого послеполуденного сна, разбились по группам, каждая из которых получила свой фронт работы. Кто-то заготавливал дрова, кто-то рыскал в поисках дичи или чего-нибудь съестного по лесу.

   Лес здесь был вполне привычным, относящимся к типу С5 (стандарту с пятым типом отклонения). По одной из самых популярных в галактике теорий, Древние, не просто осваивали новые планеты, а изменяли их климат, потом завозили туда привычные им виды флоры и фауны. В результате, и на планетах Империи, и на планетах Содружества можно было встретить примерно похожие деревья, цветы, животных, но с некоторыми отличиями. Эти отличия классифицировались, как тип отклонения от стандарта. За стандарт были приняты три планеты звезды Гариалы, принадлежавших королевству Эстерры, одного из старейших в Содружестве. Именно там, впервые были обнаружены следы Древних, поэтому эту систему принято считать родиной Древних. Хотя практически каждая обитаемая планета не согласна с таким определением. Тип С1 – самый распространенный на планетах Галактики, а вот пятнадцатый встречается редко и от изначального стандарта там уже мало что осталось. Родная природа качественно переработала привитую, изменив подселенку почти полностью. Встречались планеты и не окультуренные Древними, но на них предпочитали, не селится. Слишком агрессивными для гостей они были.

   Ларри сидел около костра, задумчиво глядя на красноватые языки пламени. Лагерь спал после сытного ужина, состоящего из рыбы, запеченной на углях. Улов оказался удачным. Мастерство поваров выше всяких похвал, а добавленная местная трава заменила отсутствие соли и приправ.

   Командир вместе с Арто и Дюком стояли первую смену ночного дежурства, дальше его должен был сменить Старк с двумя своими людьми.

   Арто с Дюком ушли караулить внешний периметр, а Ларри остался. Ему требовалось время, чтобы в одиночестве обдумать свои дальнейшие действия. Но обдумывание получалось плохо. Почему-то жутко хотелось обнять спящую неподалеку Лиссу, крепко прижаться к ее спине, вдохнуть запах ее волос. И больше никуда не отпускать. Но опасение испортить, то малое, что наладилось в их отношениях, останавливало командира от решительной атаки. Она же еще совсем ребенок! Еще только вчера глядела на него, как птаха малая на подкрадывающегося к добыче кота, а он вдруг с обниманиями к ней полезет. Нет, в таких делах не стоит торопиться. Ларри тяжело вздохнул. В тишине ночи еле слышно хрустнула ветка, эхом раздался еще один не менее тяжелый вздох и на бревно рядом опустился Старк.

   – А я ведь с самого начала был уверен, что она не выберет меня своим, этим как его, якорем, – глядя в завораживающий танец огня, произнес монах, – такие невинные души тянутся только к чистеньким Имперцам, – горько усмехнулся он.

   – Это я-то чистенький? – даже оскорбился Ларри.

   – Ты просто не знаешь, сколько крови на этих руках, – Старк протянул к огню свои руки и даже крякнул от удовольствия, подставив ладони под тепло костра. – Наш орден давно уже не тот, да..., каким был раньше. Братия все больше о наличии денег, да о сокрытии секретов печется, чем о чистоте собственных душ. А ведь в начале боевые пятерки появились, как инструмент против бунтов, гражданских войн и смут. Тогда все Содружество захлестнула кровавая резня. Много сил Орден потратил, чтобы навести порядок самим, и не дать повода вашим подмять под себя всю галактику.

   – И вам это вполне удалось, – наклонив голову набок, насмешливо заметил Ларри.

   – Да... – опять вздохнул монах, – потом пятерки привлекали к зачисткам на Свободных землям. Ох, с каким удовольствием, я сворачивал шеи работорговцам и прочей гадости. А потом понял – вся их грязь с их смертью, словно, переходит на меня. С каждым убийством я чувствую себя все гаже и гаже. Да и задания стали отдавать порядочной гнильцой. Веришь, собственной смерти искать стал. Потому и сюда вызвался. Две пропавшие перед нами пятерки – это серьезно. Мне, напарник, по сути два выхода осталось: либо последнее в жизни задание искать, либо в отшельники подаваться – уходить от людей, от Ордена. До встречи с ней, – монах кивнул в сторону Лиссы, – я считал первый вариант – лучшим. А теперь, словно, что-то перевернулось в душе, словно, кто-то губкой грязь вытер. Даже дышать легче стало. Ты уж, прости, старика, за болтливость, – повинился Старк, – как думаешь, напарник, может и у таких, как я, есть надежда на прощение?

   Ларри не торопился с ответом. "Тоже мне, старик, – подумал он, вороша прутом угли в костре, – да такой старик весь мой отряд на тот свет отправит и не сломается". Исповедь монаха навела его на раздумья о собственной жизни. Что было в его недолгой службе на благо Империи? Трупов хватало. Но больше не лично, а подбитыми кораблями исчислялись поверженные враги. Да и их смерть не была случайной. Дело каждого из разыскиваемых его патрулем преступников он просматривал лично. И все равно чувствовал, что монах прав, называя его "чистеньким имперцем".

   – Что ждет тебя по возвращении? – ответил он вопросом на вопрос.

   – Ну, очередное повышение я навряд ли удостоюсь, скорее наоборот, скатят на пару ступеней вниз. Да не впервой это, не переживай. Наш Старик, хоть и вспыльчив, но отходит быстро, да и сердце у него доброе. Сдавать стал в последнее время. Вот выберем нового главу и уйду на покой. Буду в каком-нибудь укромном уголке цветы выращивать.

   Ларри не удержался и фыркнул, представив, как старый монах точными движениями, формирует крону живой изгороди, кидая в нее сверкающий веер лезвий, а потом отгоняет от цветов бабочек-вредителей, бросаясь в них ядовитыми иглами.

   – Не веришь, – тоже ухмыляется монах, – а зря. Мне к встрече пора готовиться, а я оружие перебираю чаще, чем молитву читаю.

   – Хорошо бы нам отсюда выбраться поскорее, – вздохнул Ларри.

   – Ну, так дай команду своему парню собрать передатчик. А то он каждый раз на тебя с таким видом косится, словно ты запрещаешь ему съесть его же собственную конфету. Зря, что ли бедняга целый мешок барахла с корабля свистнул и всю дорогу на себе пер?

   – Не могу, – покачал головой имперец, и жестом, полным отчаянья, взлохматил свои темно-русые волосы. – Ничего не должно ни мешать, ни помогать, Лиссе самой найти путь домой. Такова была начальная установка, и она идеально совпала с ее собственным желанием. Так что, сам понимаешь, менять установку я не буду. Да и на ровном месте ее не придумать, а тут все сошлось один к одному.

   – Идеально, то идеально, однако мы все еще на это опостылевшей всем планете, а не дома. Неужели ты продолжаешь верить в пункты вашей дурацкой инструкции? Читал я ее когда-то – редкостный бред.

   – Ваша – не лучше, – отрезал имперец.

   – Обе хороши со своими идиотскими советами, – примирительно согласился Старк.

   – На свадьбу приедешь? – вдруг абсолютно невпопад спросил Ларри.

   – А невеста-то в курсе? – ехидно прищурился монах.

   – Пока еще, нет, – покраснел имперец.

   – Не переживай, – хлопнул его по плечу монах, – я все-таки верю Хранителю, если он сказал, что ты – ее якорь, значит так оно и есть. А уж будет у якоря кольцо на пальце или нет, поверь, это не всегда важно. Важно – не упустить своего счастья. Будь рядом, стань ее тенью, нужной, полезной и все понимающей. Пусть она сама не сможет жить без твоей помощи, и все образуется. Выбрал такую долю – терпи. Тебе этот якорь, как крест, нести по всей жизни придется. А теперь спать. Спасибо, за то, что выслушал.

   – Чего, там, – как мальчишка, смутился Ларри, – мне тебя за советы благодарить нужно.

   – А, – махнул рукой монах, – советы – пустой треп, если им не следовать.

   Утром отряд быстро снялся с места. Лежащая впереди долина манила окунуться в свое чрево и познать ее суть. Отряд Старка добровольно взвалил на себя разведку окружающей местности. И после полудня, поступили первые сообщения об обнаружении следов человеческой деятельности. Долина была обитаема. Отряд взбодрился и приобрел некое подобие боевого построения. Целых три разведгруппы прикрывали людей с флангов и тыла от неожиданного нападения, а пятерка монахов ушла вперед. Через пару часов один из них принес весть – впереди, на берегу широкой реки обнаружен поселок, человеческого типа и явно обитаемый. Только к вечеру, все-таки отряд шел гораздо медленнее быстроногих разведчиков, они вышли к поселку.

   Им открылась вполне мирная картина. Солнце уже готовилось опустить свое огненное тело за склон горы, а ему на смену с противоположной стороны торопились явиться в этот мир две красавицы луны – рыжая и голубая. Из-за них в ночное время суток окружающая тьма приобретала такой странноватый рыже-голубой оттенок. На плоском широком берегу довольно полноводной реки стоял поселок или скорее деревня. Домов было немного, и большинство представляли собой печальное зрелище – скособоченные стены, кривые прорези для окон и дверей, а сквозь многие крыши можно было любоваться по ночам звездным небом. Но на улицах было чисто, а в дорожной пыли мирно купались большие черные птицы, явно домашнего происхождения. Заборы отсутствовали, что наводило на мысль об общности живущих здесь людей. Под навесами кухонь, устроенных прямо во дворах, кипела жизнь. Там явно что-то готовили на ужин.

   Ларри втянул носом вечерний воздух – нет, далеко. Ароматы местного меню до них пока не долетали. А может оно и к лучшему?! Судя по жилищам, к гигиене здесь относились без всякого почтения. Лучше подавиться лишний раз батончиком, чем потом всю ночь укромный кустик искать.

   Идти в поселок решили всем скопом. Внушительнее, надежнее, а даже, если кого и напугают, так не страшно. Умные и сами во всем разберутся, а глупым и по морде накостылять не жалко.

   С близкого расстояния деревня выглядела еще более жалкой, чем издалека. Складывалось впечатление, что жили здесь одни криворукие и косоглазые. А вот пахло вкусно. На удивление. Отряд бодро втянулся в некое подобие главной и единственной улицы, когда их, наконец, заметили.

   – АААА!!!! – зычный голос заорал справа.

   – ИИИИ!!!! – поддержал его тоненький вопль слева.

   – Ах, твою налево, пожаловали все-таки, тварюги, проклятые, я вас.... – с этим радушным приветствием к ним навстречу выскочила сухонькая женщина, уже в летах, но еще вполне резво скачущая по дороге с деревянной дубиной наперевес. Продолжение фразы не последовало, так как, разглядев, наконец, гостей, женщина резко остановилась, воткнув дубину в землю. Выражение отчаянной ярости на ее лице сменилось равнодушным безразличием. Круто развернувшись на месте и, продемонстрировав ошалевшему от такого приема отряду свою заднюю часть, она заорала: "Мастана, новеньких хотела? Так выбирай, тут целый табун жеребцов пригнали, а я пойду остальных предупрежу", и бодро засеменила прочь.

   – Командир, а что это сейчас было? – выразил всеобщее недоумение Чип.

   – Думаю, новое военное оружие, "Женская ярость" называется. Работает эффективно, но недолго, – ответил за командира Старк.

   – Так у нас новое поступление? – раздался мелодичный голос, и на крыльцо второго дома слева от них вышла женщина. Она окинула томным взглядом стоящих перед ней мужчин, облизнула алые пухлые губки, поправила, якобы случайно сползшую с плеча шаль и улыбнулась, как улыбается хозяйка при виде новых игрушек – властно, собственнически, предвкушающе. Первые ряды невольно отшатнулись.

   – Ты Мастана?– нахмурился командир.

   – Да-а-а, – протянула та с такой чувственной интонацией, что половина отряда затаила дыхание, – Так меня зовут, и мой дом открыт для гостей в любое время дня и ночи, – сделав ударение на последнее слово, произнесла Мастана. Еще раз окинула взглядом отряд и удивленно спросила: "А, почему вас так много? Обычно только пару человек присылают. У нас и женщин сейчас столько нет. Мне так даже лучше, а вот другие рады не будут. Да и селить вас некуда".

   Она задумчиво тряхнула черными, коротко стрижеными волосами, сверкнула огромными зелеными глазами и улыбнулась: "А! Пусть у Сизого голова об этом болит. Сам-то уже почти ничего не может, только жрать, да орать, – пожаловалась Мастана, – а у вас вон, сколько красавчиков! – она прошлась по отряду чуть ошалевшим от мужского изобилия взглядом, спустилась с крыльца и, внезапно, оказалась рядом с Дюжем. Пухленькая женская ручка погладила его по щеке. Тот напрягся, но сдержался и не отшатнулся, – А вот тебя миленький, я первого хочу. Давно о таком настоящем мужике мечтала.

   – Кхм, – кашлянул Ларри, беря огонь на себя, – Скажите, Мастана, а давно вы здесь живете?

   – Ну..., – задумалась она, – мне было лет пятнадцать, когда я сюда попала. Меня на торговое судно мой парень протащил, обещал до столицы княжества доставить, а там бы я сама себе жизнь устроила. Да, капитан, придурок, решил путь через Свободные земли срезать. Помню, только свет потух, да гул пошел, а очнулась уже здесь.

   – Мастана, а кто та женщина, которая нас хотела нас дубиной вначале поприветствовать?

   – Да это Жарка была. Не обращайте внимание, у нее внучке скоро семь будет, вот она, дура, решила, что вы ее забрать пришли. Как будто дубиной от них можно отмахаться!

   – Нда..., – протянул Ларри, понимая, что он все больше ничего не понимает.

   – Командир, – подскочил к нему Чип, – это что же, у них детей кто-то забирает?

   – Так вы, красавчики, ничего не знаете? – всплеснула руками Мастана, потом неодобрительно поджала пухлые губки, – что-то я не пойму, откуда вы такие здесь взялись? Или наши глазастики совсем стыд потеряли и без инструктажа сюда людей засылать стали?

   – А вас, значит, инструктировали? – заинтересовался Старк.

   – Да, – важно кивнула головой Мастана, – да вы лучше у Жарки все спросите, она у нас старожил. Прямо по улице, пятый дом. Там ее и найдете. Наверняка, уже всех наших дур там собрала. Только смотри, – погрозила она пальцем Дюже, – ты – мой. Никому не отдам.

   Тот только зачарованно посмотрел на грозный палец, почему то побледнел, и неожиданно кивнул.

   Ничего не понимающие мужчины, усталые после дневного перехода до поселка, вяло потянулись к пятому дому. Вокруг уже сгущались лиловые сумерки, с гор спускался стылый вечерний воздух. Было тихо. Лишь запахи еды дразнили голодные желудки, заставляя сглатывать вязкую слюну. Да впереди угадывалось по тихому гулу место сбора женского населения этого странного поселка.

    Глава 2.

   Около крыльца толпилось примерно три десятка женщин. Бледные, изнеможенные лица, потухшие глаза, ранние морщины, заношенная одежда, перешитая по нескольку раз – все это переводило их в ту категорию женщин, которым на самом деле может быть от двадцати до сорока пяти лет. Но главное, что их всех объединяло – это страх плещущийся в глубине их глаз, страх тех, кто живет в постоянном ожидании боли и унижения.

   При появлении пришельцев, гул и без того негромкий, мгновенно стих. Собравшиеся молча, украдкой разглядывали незнакомцев. По мере втягивания во двор задних рядов отряда, на лицах женщин все явственнее проступало выражение тихой паники, а губы некоторых беззвучно шевелились.

   Ларри только крякнул. Логика отказывалась воспринимать такое количество бреда. Как в маленькой деревни может быть столько беременных и кормящих женщин? С другой стороны, раз есть беременные, значит должны быть и мужики, а уж с ними всегда легче найти общий язык, если и не по-хорошему, то с помощью кулака, наверняка.

   – Сестры, – раздался с крыльца громкий и уверенный голос Жарки, – не стоит так уж бояться новеньких. Тем более что у некоторых вполне достойный доверия вид, – это она, по-видимому, имела в виду мозговой центр отряда, стоящий в первых рядах, хотя вон даже волчара притихли и не зубоскалили в своей привычной манере. Уж больно стоящие перед ними женщины больше напоминали теней, чем живых людей из плоти и крови.

   – Госпожа Жарка, нам бы поговорить с вами, – оборвал Старк, описание их внешних достоинств. По его мнению, будь они хоть писаными красавцами, это не сыграло бы никакой роли. Здесь требовалась длительная работа специалистов. Даже на первый взгляд, многим не помешала бы госпитализация, слишком далеко зашли изменения в их психике.

   – Да, конечно, проходите. А остальных сейчас сестры по домам разберут, да ужином накормят. И новенькая пусть ко мне заходит, – она ткнула пальцем в сторону Лиссы, которая до этого момента пребывала в центре отряда, надежно скрытая за широкими мужскими спинами, – Мне с ней многое обсудить нужно.

   Жарка посторонилась, пропуская в дом Ларри, Старка, Чипа и Лиссу. Арто остался помогать распределять людей на постой, а Док не мог не заняться хоть поверхностным осмотром жительниц деревни.

   – Ох, и худющая ты, сестренка, – сокрушенно покачала головой Жарка, – и бедра узкие. Ну да не бойся, я столько родов приняла, да и рука у меня легкая. Вы проходите, не стойте.

   В доме было чисто и уютно, везде чувствовалась заботливая женская рука. На полу лежали связанные из лоскутков коврики, на столе – вязаная салфетка, на кровати – яркое стеганое покрывало. Видно было, что здесь прожило не одно поколение, и каждый новый жилец хоть и привносил что-то новое, но при этом оставлял все прежнее на своих местах. Под потолком горела лампа, старой модели, работающая на солнечных батареях. Такие давно уже вышли из оборота. Мужчины расселись вокруг стола на грубо сколоченных лавках. Жарка торопливо расставила дорогие, хрустальные бокалы и разлила в них из кувшина что-то нежно-розового цвета.

   – Уж, простите, что не вином угощаю, все спиртное Сизый у себя, под замком держит.

   – Сизый – это кто? – поинтересовался Ларри, делая осторожный глоток из бокала. Напиток оказался ягодным. Освежающий, чуть кисловатый – то, что надо после трудного дня.

   – Сизый – то? – переспросила Жарка, – главный наш. Всем тут заправляет.

   – Да!? – удивленно поднял бровь Старк. Лично он был уверен, что власть в деревне крепко держит в своих сухоньких руках эта хрупкая на вид женщин с почти седыми волосами, надежно упрятанными в тугой узел на затылке. На ее лице все еще были видны следы былой красоты, почти упрятанные под отметинами перенесенных страданий. Но глаза смотрели твердо.

   – А в долине люди еще есть?

   – Да, откуда им взяться-то? Все новенькие здесь появляются, да отсюда никуда не уходят. Жить-то всем хочется. Вот и выбирают: или здесь по правилам змеючим жить или не жить вовсе. – Она села напротив них, сложив руки на стол, но не выдержала – начала поправлять и без того идеально лежащую салфетку на столе. – Хаст сказывал, что по округе четыре пепелища находил – то, что от прежних поселений осталось. В одном – целая пропасть костей, и все просто так на земле валяются. Давно собиралась сходить – похоронить их как следует, да так и не сложилось.

   – И часто к вам новенькие попадают? – продолжил собирать мозаику ответов и вопросов Ларри.

   – По-разному. Женщины часто, а вот мужиков редко присылают. Они у нас племенные. Одного на десяток вполне достаточно. Я с женихом на яхте была, – голос ее стал тихим, еле слышным, – когда за нами пираты погнались. Мы в Свободных землях от погони пытались затеряться, да на другую беду нарвались. С нашего корабля только одна я здесь очутилась, где остальные – не знаю. А с пиратского – штурман сюда попал, молоденький совсем был. Он рассказывал, что наш корабль просто исчез в черной туманности, сами они пытались затормозить, да и их туда же затянуло. Штурмана потом в пьяной драке зарезали. Жалко, неплохой был паренек, по крайней мере, девочек не бил, как другие.

   Ларри мысленно поставил себе заметку разобраться с другими, в первую очередь.

   – Долго у нас здесь никто не живет, – Жарка горько улыбнулась, – я – вот исключение. Держусь на этот свете из-за девочек. Если не я, то кто им еще поможет. Других акушерок тут нет. Сколько я их бедных спасала, а скольких похоронила... уже и не припомню. А этим тварям все мало – рожайте, да рожайте. Живой инкубатор тут устроили, селекционеры хреновы. А сколько баба рожать может? Не всю же жизнь. Вот и мрут.

   Мужчины за столом темнели лицом от гнева.

   – А дети где? – тихо спросила Лисса, замирая в ожидании жуткого ответа.

   – До семи лет мы их воспитываем. Как можем. Я матерям не разрешаю их у себя держать, отдельно нянчить, чтобы сердцем не прикипели. Сердце, оно же не железное. В яслях все по очереди дежурим. Нет у нас теперь своих детей, есть только общие. Знаю, что неправильно это, да как иначе матери свое дитя добровольно выродкам отдавать. И ведь никто от них еще живым не вернулся, да и мертвым тоже. А сколько наших после этого рук на себя наложило? Каждый год считай из петли по одной достаем.– Жарка все говорила и говорила, тихонечко раскачиваясь из стороны в сторону. Видно было, как тяжело ей жить, держа всю эту боль в себе, когда не кому поплакаться, не у кого защиты искать. Вокруг все такие же бедолаги. – Дура, я старая, самой хоть в петлю лезь. – Она замерла, обвела сидящих за столом пронзительным взглядом, глубоко вздохнула, словно решаясь на что-то, и, наконец, спросила, – Вы ведь сюда не как все попали? Вас не змеюки прислали?

   – Нет, – спокойно ответил Ларри, уже догадываясь о каких змеюках идет речь, – мы сами пришли в вашу долину.

   – Тут, такое дело, – Жарка облизнула пересохшие от волнения губы, – уходить вам надо, и побыстрее. Со дня на день эти кровопийцы пожалуют, Нарочку, девочку мою, забрать. Увидят вас – быть беде. Перебьют. Ее, может, и оставят, – она ткнула пальцем в Лиссу, которая весь разговор тихой мышкой сидела за столом. Лиссе здесь все категорически не нравилось: деревня, люди, воздух, все вызывало приступы тошноты и головокружения. Но и бросить этих людей, и требовать немедленно, увести отряд из деревни, она не могла. Поэтому и сидела сейчас, тихонько морщась, чтобы никто не заметил, как ей плохо. А то ведь сразу Дока натравят. А ему и так работы хватает.

   – Так что милые, нечего у нас тут задерживаться, на рассвете и уходите, только об одном прошу, – Жарка неожиданно рухнула на колени, а на ее глазах заблестели слезы. Мужчины вскочили, – заклинаю всеми вашими матерями, что вас вырастили, заберите отсюда мою внучку, мою Нарочку. Пусть она лучше с вами будет, чем в лапы к змеюкам попадет. Оттуда еще никто не возвращался.

   – Ну, тихо, тихо, – бросился к ней Старк, поднимая с пола, – не волнуйтесь, и не с такими тварями сталкивались, – успокаивал он Жарку, усаживая ее обратно на скамью и пододвигая бокал с морсом. – А тут какие-то змеюки, да нам раз плюнуть от них отбиться. Вон, бокалы, у вас какие замечательные, – попытался переключить он внимание женщины.

   – Да, – всхлипнула та, вытирая слезы, – эти твари нам еду, одежду притаскивают, когда детей забирают или новеньких сюда присылают. Сначала натырят чужое, ворье поганое, а потом подачки бросают – пользуйтесь, вот мы какие добрые. Я как эти бокалы увидала, так и обмерла. Мне их мама на день помолвки дарила, на приданое. Они – все, что от той жизни осталось, – женщина тяжело вздохнула, промокнула платком набежавшие опять слезы.

   – Напарник, давай выйдем, – кивнул Старк Ларри на дверь, – поговорить надо.

   На улице уже сгустились сумерки. В небе яркими серебряными, красными, желтыми огоньками сияли звезды. Величественно плыли две круглые луны. А под ними во дворах алыми огоньками светились очаги. Вокруг мелькали тени. Кое-где слышался даже смех.

   – Какие идеи, напарник? – Старк опасливо облокотился о перила. Те, заскрипев, все же выдержали его вес.

   -Теперь, по крайней мере, ясно, куда девались хозяева награбленного золота. Золото складировали в пещеру, а людей, которые им были интересны, забрасывали в долину.

   – Похоже на правду, – согласился монах, – да, одна неувязочка. Наши змеюки, по словам Хранителя, не могут покидать пещеры.

   – Тогда кто у нас тут в хозяевах ходит?

   – А давай, навестим здешнего главу, да у него и спросим. Может кроме спиртного, он еще что под замком хранит. Да и руки чешутся подробно с ним побеседовать.

   Они вернулись в дом. "Многоуважаемая, – обратился монах к Жарке, – подскажите нам, как вашего главу отыскать?"

   – А что его отыскивать? Он у нас давно уже даже по девкам не бегает, вместо себя все дружков своих посылает. Пьют они еще с полудня. Так что прямо пойдете, справа большой дом будет. Мы его мужским зовем. Не ошибетесь. У нас всего два больших дома – ясли, они дальше слева будут и мужской дом.

   Компания в полном составе отправилась в гости к главе. Лиссу пытались было оставить у Жарки, но она крепко вцепилась в Ларрину руку и, побледнев, умоляюще смотрела ему в глаза. Старк рукой махнул: "Брось, напарник, не спорь. Пусть с нами идет. Она тут одна еще делов наворотит".

   Так и пришли вшестером. По дороге Троха с Мирохой из любопытства увязались, да после общения с женщинами руки у них тоже чесались пообщаться с местными. Правда, еще желающие были, но Ларри быстро поотправлял кого в караул, кого в помощь местному населению. Нечего главу раньше времени толпою пугать, вдруг у него сердце слабое. А им информация сейчас важна.

   Поднявшись на крыльцо, Ларри поморщился. Даже сквозь закрытую дверь доносились стойкие сивушные ароматы. Казалось, спиртным был пропитан весь дом. Командир на секунду замешкался – стучать или нет, потом решил, что больно чести много будет, резко распахнул дверь.

   Большая комната была почти пуста, не считая широкого стола с двумя скамьями. Больше мебели в ней не было. За столом, уронив голову на руку, спал мужчина. Второй рукой он нежно обнимал пустую бутылку. Его лысая голова таинственно поблескивала в тусклом свете лампы, висящей под потолком. Многозвучные рулады, издаваемые спящим, смолкли. Он поднял голову от стола и осоловело уставился на вошедших. Икнул, мотнул головой, словно прогоняя видение непрошеных гостей. Но гости не исчезли. Мужчина тяжко вздохнул, пошарил рукой по столу. Бутылка жалобно зазвенела под его рукой. Слабая улыбка озарила измученное пропуском алкогольной дозы лицо, но тут же увяла, когда от судорожного встряхивания бутылку не раздалось знакомого бульканья.

   – Вам чего? – кисло морщась, глухо пробормотал мужчина, тщетно шаря глазами в поисках еще одной спасительной бутылки.

   – Да, мы здесь, как бы, новенькие, – Ларри с презрительным выражением рассматривал это свиноподобное создание, лишь отчасти напоминающее человека. Узкие глазки заплыли от жира, а раздутые ярко красные щеки прятали за собой маленькие ушки. Гладкий высокий лоб без единой морщины, по-видимому никогда не испытывал душевных терзаний и волнений. В данный момент он пытался наморщиться и возбудить хоть какое-нибудь движение в мозгах.

   – Почему так много? – родил он, наконец.

   -Так получилось, – пожал плечами Ларри, не собираясь помогать этому борову с подсказками. Взгляд борова проехался по вошедшим и, с трудом сфокусировавшись, зацепил взглядом девичью фигурку.

   – О! Новенькая, цыпа! – толстые губы растянулись в плотоядной ухмылки, – цыпа, иди к нам, – он поманил Лиссу жирным пальцем, – будешь хорошо себя вести – не обижу.

   Лисса, побледнев, вцепилась мертвой хваткой в руку Ларри.

   – Это я тебя, тварь, не убью, если будешь себя хорошо вести, а так – покалечу немного, – прорычал командир. Рядом братья бодро засучивали рукава.

   Тварь, оценив габариты братьев, а так же явно не в свою пользу расстановку сил, сбледнула.

   – Да, вы, что правил не знаете? – взревел глава, пытаясь оправдаться, – у нас же все по графику, по расписанию, как сверху приказали, так мы и выполняем. Да мне, как главному, первым быть положено, чтобы детишки правильными рождались.

   – Правильными, говоришь, главному, значит, – прищурился Ларри, на его щеках заиграли желваки.

   – Командир, душа просит, разреши я первый ему такую главную врежу – на всю жизнь запомнит, если жив останется, – бросился вперед Троха.

   – Да, вы что, братцы, – окончательно струхнул мужик, – я же, правда, здесь главный, у меня даже табличка соответствующая имеется. Где же она, родимая? – он вдруг нырнул под стол, и некоторое время оттуда доносились лишь невнятные бормотания, да шлепки рук по полу. Шлепки были частыми, с противным чмоканием мокрых от пота рук. Наконец, глава издал торжествующий вопль и вынырнул из-под дальнего угла стола, держа что-то яркое и блестящее в руках.

   – Вот она! – тряс он золотой табличкой, – вот она, моя драгоценная, – он благоговейно поцеловал, валяющийся до этого на полу знак власти.

   – Любопытно, любопытно, – оживился Старк, – можно? – он протянул руку к Сизому. Тот, поколебавшись, все же отдал табличку монаху.

   – Хм, не могу понять, то ли рунийские письмена, то ли саркские, но этой вещице пару тысяч лет, точно.

   Глава важно приосанился.

   – Так, – продолжил разбирать знаки монах, – вот это слово, похоже, означает то ли лошадь, то ли какое-то животное для перевозки грузов, а это цифры, только не пойму какие.

   – А ну-ка, Старк, дай мне сюда эту грузовозную живность, выставленную на продажу, – неугомонный Троха протянул руку и выхватил табличку у не ожидающего подобной наглости Старка. Фермер вцепился в нее с двух сторон руками, поднатужился и согнул табличку, превратив ее в скрученную трубу.

   – Вот теперь можешь свой знак хоть в...., – тут Троха запнулся, покосился на Лиссу и торопливо продолжил, – в рот запихнуть.