Текст книги "Невеста на ужин (СИ)"
Автор книги: Екатерина (1) Богданова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
Молоко пила прямо из бутыли, злобно косясь на кружку. Пирог впихивала в себя уже через силу, из вредности. Не доела. Вытерла руки об потрёпанный подол шикарного платья и откинулась назад. А спинки-то нет! Едва не свалилась с табурета, успев в последний момент ухватиться за край стола.
Откуда-то сбоку послышался хриплый лающий звук. Повернулась и увидела серого. Зверюга сидел на пороге комнаты и трясся, подгавкивая. Сначала подумала, что ему плохо, а когда дошло, что он надо мной смеётся, не удержалась и тоже рассмеялась.
Серый ещё немного побухтел, и уставился на стол.
– Ой, а ты ж у меня голодный, наверное! – спохватилась я.
Серый тяжко вздохнул и продолжил сверлить взглядом стол.
– Может молочка? – виновато спросила я.
Вот же, забыла совсем про друга и стрескала всё!
От молока серый не отказался. Кое-как ополоснув миску из-под картошки в том же тазу, в котором руки мыла, я перелила в неё остатки молока и поставила на пол.
Зверь подошёл, понюхал и принялся жадно лакать.
– Сейчас, серый, и для тебя обед стребуем, – пообещала я ему, направляясь к двери.
Распахнула дверь и потребовала:
– Мясо нужно, свежее!
– Я же говорила! – заголосила Матра, прячась за спины Акайи, Иворга и ещё двоих, незнакомых мужчин. – Равка она! Всех нас погубит!
– Рот закрой, – цыкнул на неё Иворг, не оборачиваясь.
– А я тут… серому покушать бы, – стушевалась под пристальными взглядами всех присутствующих.
– Это и есть наша избранная? – подал голос пожилой седовласый мужчина, делая шаг вперёд.
– Да, старейшина Мранор. Это Татиана, – представил меня Иворг.
– Таня, – на автомате поправила я.
Седовласый мужчина склонил голову набок и принялся разглядывать меня с головы до ног. А глаза у него, мягко говоря жутковатые – светло-серые, почти белые радужки и маааленький такой зрачок. И вот эти глазки, пропутешествовав от подола платья, из-под которого торчали носки истрёпанных кроссовок, до лица, уставились прямо мне в глаза.
– Переодеть, – приказал седовласый, когда я не выдержала и отвела взгляд. – И бабу заткнуть. Нам только бунта не хватало, и так из-за полукровки все на взводе.
– Как скажете, – кивнул Иворг.
Матра охнула и попятилась, но её тут же подхватили под руки мои сторожа.
– Этих тоже сменить, – кивнул на них Мранор. – Акайя, поставь своих.
– Так они ещё после вылазки к Валиеку не отошли, – недовольно ответила Акайя.
– Потерпят, – отрезал седовласый. – Брон, она твоя, – бросил он напоследок и ушёл быстрой походкой занятого человека, которого оторвали от каких-то важных дел из-за пустяка.
Я не сразу поняла, что речь идёт обо мне. Дошло только когда последний из этой четвёрки – худенький мужчина лет тридцати пяти на вид, с чёрной, криво остриженной взлохмаченной шевелюрой и живыми, бегающими глазками выдвинулся вперёд и протянул, потирая руки:
– Интереснооо.
– А вы, собственно, кто? – пролепетала, невольно сделав шажок назад.
– Старейшина Бронир, к вашим услугам, – кивнул он, растягивая тонкие губы в улыбке. – Пойдём, моя хорошая, покажешь, что там у нас с рэдданием.
– С чем? – переспросила, бросая умоляющие взгляды на Иворга.
Мне, почему-то, казалось, что он поможет. И я не ошиблась!
– Брон, не пугай девушку, – улыбнулся мой былинный герой. – Она и так настрадалась за последние сутки.
– Да я и так нежно, – пожал плечами Бронир.
– Брон, ты и «нежно» несовместимы, – хохотнула Акайя. – Татьяна, что вы там про мясо говорили? Зачем?
– Так серого покормить надо, – беспомощно пропищала я, жалея, что не умею становиться невидимой.
– А серый это у нас кто? – загораясь ещё большим энтузиазмом поинтересовался Бронир.
– А это у нас полукровка, – пояснил Иворг. – Татиана не знает, как они на сырое мясо реагируют.
– Ну, мы тут сами разберёмся, – засуетился Бронир, подталкивая Акайю и Иворга к дороге.
– А что не так с мясом-то? – крикнула я им в спины.
– А я сейчас тебе всё-всё сам объясню, – пообещал Бронир, схватив меня под руку и буквально силой затаскивая в дом.
– Я пришлю помощницу, – крикнула Акайя, перед тем, как очумелый старейшина захлопнул дверь.
– Больно нам нужны твои соглядатаи, – проворчал он. И тут же, вернув всё внимание мне: – Рассказывай!
Ответом ему было, донёсшееся от стола рычание. Серый приговорил молоко и сейчас выглядел не столько устрашающе, сколько умильно. Вся морда в капельках молока, нос и пасть тоже белые, но глаза угрожающие и рык впечатляющий. Не знала бы его, точно испугалась бы, а так…
– Какой ты у меня поросёнок, – покачала головой.
– Полукровка, значит, – почесал макушку Бронир. – С тобой потом разберёмся, есть у меня парочка теорий. Надо проверить, а вдруг получится. Но да, потом.
Сначала ты, – указал он на меня.
– А что я? – спросила, поглядывая на дверь. Какой-то он ненормальный, этот старейшина. Лучше держаться поближе к выходу.
– Всегда мечтал побывать за гранью! – воскликнул Бронир. – Расскажи, что там у вас, да как?
– Живём помаленьку, – растерянно пожала я плечами.
– А расы какие? Какой уклад? Науки? Магия? – едва не подпрыгивая от нетерпения завалил он меня вопросами.
И тут я поняла с кем имею дело. Это же типичный учёный! Прям такой типичный-типичный. Гений, но по жизни недотёпа. С таким я как-нибудь уж справлюсь. Ему и надо-то для счастья парочку трудноразрешимых задач подкинуть, чтобы отстал.
– Так, давайте по порядку, – проговорила, указывая на табурет. – У нас нет магии, вообще (и слава богу, добавила мысленно). Науки и технологии развиты, в общем, техногенный мир.
– Подожди-подожди, как это нет магии? – возмутился старейшина.
– А вот так, нет и всё, – развела руками.
– Да как же нет то?! – возопил он. – Не может такого быть!
Я только плечами пожала. Ну нет у нас магии, где я ему её возьму?
– У меня летописи, свидетельства других избранных. Да у меня такая база, а ты неткаешь! – хлопнул он ладонью по столу, за что получил ещё одну порцию рыка от серого.
– У нас есть сказки, мифы всякие, но научных доказательств нет, – терпеливо пояснила я.
– А ты часом не приблудная? – сощурился Бронир. – Что-то я сомневаюсь, что ты оттуда.
– Я скоро сама начну сомневаться, откуда я, – пробурчала себе под нос.
– Так, ладно, нет у вас говоришь магии, а расы какие? – не унимался дорвавшийся до дармовой информации исследователь.
Ну я ему и рассказала. И про расы, и про технологии, как могла. И даже про телевидение поведала, как на духу. К концу моего рассказа Бронир взмок и весь трясся, как припадочный.
– Ужас-то какой, и как вы там живёте-то, бедненькие, – донеслось от двери.
Мы со старейшиной синхронно вздрогнули и обернулись. В дверях стояла эдакая амазонка на пенсии. Женщина была явно в возрасте, и вес лишний имелся, но он только подчёркивал её силу и стать. Ширина плеч и выправка там были такими, что девахи, которые меня в замок Валика тащили, обзавидывались бы.
– Чего надо? – недружелюбно спросил Бронир.
– Акайя послала, – коротко ответила женщина. И тут же скомандовала кому-ту, отходя в сторонку: – Заноси.
В дом ввалился такой же высокий и широкоплечий мужчина, чем-то неуловимо похожий на свою спутницу, неся на вытянутых руках огромную бадью с водой, от которой поднимался парок, недвусмысленно намекая на то, что это моя будущая ванна. Следом за ним вошла девочка лет десяти, тоже крупная и широкоплечая, волоча на плече какой-то баул. Бадью мужчина отнёс в комнату, девочка просеменила за ним. Вернулись они разгруженные и любопытные. Но не тут-то было.
– Идите давайте, – махнул рукой в сторону выхода старейшина.
Мужчина и девочка насупились, но послушались. А женщина осталась стоять истуканом у двери.
– И ты иди, чего встала? – грозно сдвинул реденькие брови Бронир.
– А мыться и переодеваться ей вы сами будете помогать? – усмехнулась женщина.
– Дарка, не зли меня! – пригрозил старейшина.
В ответ женщина широко улыбнулась, демонстрируя крупные зубы, и размяла шею.
– Ладно, – пошёл на попятную старейшина. – Только давайте быстро, – и строго так на меня посмотрел.
Женщина распахнула дверь, мол, давай, выметайся. И Бронир вышел, ворча что-то себе под нос.
– Чего смотришь? Вода стынет, – усмехнулась Дурка.
Верните мне Матру!
Мылась я быстро и нервно. А как тут не нервничать, когда над душой стоит такой шкаф с косой и смотрит на тебя, как на таракана? И плевать она хотела на то, что я стесняюсь. А тут ещё и вместо мочалки какой-то пучок травы, перевязанный верёвкой. Мыло вообще странного бурого цвета, но хоть пахнет приятно. Но больше всего раздражали окрики Дарки, когда я по неосторожности расплёскивала воду на пол.
– Неповоротливая какая, – ворчала она. – Наплюхала мне тут. Я тебе не нянька, распинаться не буду.
Так и хотелось сказануть в ответ что-нибудь грубое, но язык не поворачивался.
У него, видимо, инстинкт самосохранения срабатывал быстрее, чем у характера.
После помывки мне кинули простыню, приказали вытереться и указали на развязанный баул, из которого уже были извлечены мочалка и мыло. Одеваться тоже пришлось под пристальным вниманием надсмотрщицы. А одежда, кстати, оказалась вполне удобной. Свободные чёрные штаны на завязках и белая рубаха. Только белья мне не выделили, пришлось своё стирать и так мокрое и надевать.
– Иди уже, Брон заждался, – махнула рукой Дарка, когда я обулась и собрала волосы в хвост, перевязав ленточкой, найденной всё в том же бауле. Надо же, ленточку положили, а бельё зажали!
***
Бронир ждал меня на крыльце, обрывая цветы на клумбе, притулившейся рядом.
К моему приходу клумба выглядела так, будто по ней прошёлся рой саранчи.
– Вот, это тебе, – протянул он мне порядком потрёпанный букетик.
– Спасибо, – засмущалась я.
– Так, значит, цветы у вас тоже дарят, – констатировал старейшина, и ценность букетика опустилась с позиции «так себе, но приятно» до «веник какой-то».
– Теперь давай с рэдданием разберёмся. Понятно, что ты никакая не равка, но реакция на него есть, так? – продолжил изыскания местный светила, тыча мне в лицо кружкой из вишнёвого металла.
Я активно помотала головой, не желая прикасаться к жгучей кружке, но мой протест Брониру был до лампочки. Он схватил меня за руку и приложил кружку к запястью. Я зашипела от боли, дёрнулась, но старейшина ещё пару секунд удерживал металл у моей кожи. Потом убрал кружку и принялся разглядывать покрасневшую кожу.
– Ну, знаешь ли! – вспылила я, – Да пошёл ты со своими исследованиями! Я тебе не подопытный кролик.
Выдернула руку из его пальцев и принялась дуть на обожжённый участок кожи.
А краснота исчезала прямо на глазах!
– Ух ты! Это у меня здесь регенерация такая?! – восхитилась я.
– Хм, занимательная реакция. Надо бы подробное исследование провести, и побыстрее, – рассматривая мою руку проговорил Бронир.
И тут из дома донёсся крик «А ну пошёл отсюда, плешивый! Будешь мне тут топтать!». Дверь с треском распахнулась и из неё выбежал мокрый с головы до ног серый. Зверь спрятался за мои ноги и уже оттуда, из укрытия, начал рычать.
– Ты мне ещё порычи! – показался из-за двери кулак, после чего дверь захлопнули.
Серый ещё пару раз рыкнул, отошёл подальше и начал отряхиваться.
– И где ты его нашла? – почёсывая щетинистый подбородок спросил старейшина.
– Вместе в подвале у Валика сидели, – пожала я плечами.
– В подвале? – удивился Бронир. – Ну ладно он, наверняка свите скормить хотели, чтобы отдача для Валиека в ночь перерождения была сильнее. А тебя-то должны были со всеми почестями готовить.
– Я сбежала… в подвал, – призналась я.
– Зачем? – не понял старейшина.
– Куда получилось, туда и сбежала, – буркнула я.
– Везучая ты, – хмыкнул он.
– Как утопленник, – покачала я головой.
– А у вас утопленники не тонут? Или воскресают? – тут же заинтересовался этот естествоиспытатель.
– Не знаю, не спрашивала, – съехидничала в ответ я.
– Эх, побывать бы за гранью, – мечтательно протянул он.
– Тоже не отказалась бы, – согласилась я. – Домой хочу, хватит с меня приключений. Сказки какие-то у вас, как у братьев Гримм.
– А пошли ко мне. Здесь нам всё равно не дадут толком поговорить, – вдруг предложил Бронир.
– Спасибо, конечно, но я лучше здесь… – неуверенно протянула я.
– Да ты не бойся, больше рэдданием жечь не буду. Я же не со зла, просто проверить хотел. Не поверил на слово, что у тебя реакция на него, как у равки, – опустив голову произнёс он.
– Да что это вообще такое, равки эти ваши?! – возмущённо спросила я.
– А ты не знаешь? – удивился он. Но тут же опомнился, хлопнул себя ладонью по лбу: – Точно! Откуда тебе знать. Равк это первая стадия становления свитой.
Укушенный, но не убитый лордом человек сначала становится чувствительным к свету, потом появляется сильный голод, который можно утолить только кровью, или сырым мясом. Но голод становится нестерпимым и равки нападают на людей. Отведав крови себе подобного равк меняется и входит в свиту.
– Жуть какая! А свита, это кто? – решила разжиться информацией, пока старейшина на волне вины за ожог кружкой разговорился.
– Свита это главный источник силы правящих. От них правящие получают энергетическую подпитку, черпают долголетие и магические способности. Чем больше свита, тем сильнее правящий, – охотно пояснил Бронир.
– Ну и причём здесь ваша посуда? – не поняла я.
– Так она из рэддания сделана. Равки, как и свита, его боятся, для них это яд.
Вот нас правящие и научили его добывать, чтобы сдерживать свиту.
– Так, а правящие это? – задала я следующий вопрос, совсем запутавшись в местной иерархии.
– У детей ночи четверо прародителей. У каждого во владении свой домен. Но они слишком долго жили и устали от постоянной делёжки – кто сильнее. И вот уже две тысячи лет как каждый из них правит всеми доменами по сотне лет, пока остальные спят. Сейчас истекает срок правления Валиека, следующий в очереди наш домен. Через несколько дней мы пробудим господина Талиека, а Балиек уйдёт в сон на триста лет.
– Ну точно! Толик! – сквозь смех прохрипела я.
Прохрипела потому, что вместе со смехом рвались наружу и слёзы. Да и как тут не заплакать! Я же не совсем дурочка, чтобы не понять, что пробуждать своего Толика они собрались за мой счёт. Это получается их раритет сотню лет дрых, не кушал кровушки человечьей, вот ему меня в качестве первой трапезы и преподнесут.
– Всё! Я устала, больше суток не стала, – произнесла, отворачиваясь от старейшины, чтобы не увидел так и норовящие скатиться по щекам слёзы.
– А у меня есть настойка, специально для таких случаев, бойцы Акайи её перед вылазками всегда принимают. Сон как рукой снимает, – воодушевлённо проговорил Бронир.
– Нет уж, я лучше по старинке, отосплюсь, – буркнула, направляясь к двери. – А вы пока переварите информацию, которую я вам про свой мир рассказала.
– Хорошо, – неохотно согласился старейшина. – Но я утром вернусь.
– Да как хотите, – махнула рукой, не оборачиваясь.
Вошла в дом, мельком взглянула на бадью, стоящую уже на кухне, и прошла в комнату.
– Пришла, – пробасила Дарка, сидящая на кровати.
– Уйдите, а, – попросила я.
– Как же, меня только на закате сменят, – фыркнула она в ответ.
– Вот и жди смены на улице! – рявкнула я.
Женщина встала, расправила плечи, размяла шею, взглянула мне в глаза и… вышла, не проронив ни слова. Уж не знаю, что она увидела в моём взгляде, но, похоже, это её впечатлило. А я стянула кроссовки, завалилась на кровать и заревела.
Спустя пару минут пришёл серый, положил голову на край кровати и запыхтел.
Зарылась пальцами в его лохматую шевелюру и так и уснула, всхлипывая. Вот высплюсь и сбегу!
***
Пробуждение было запоминающимся. Сначала я долго отмахивалась от назойливой мухи, щекочущей щёку, потом эта муха то ли описалась, то ли раздавилась – стало мокро и противно. Попыталась вытереть щёку о подушку, но раздавленная муха перебралась на нос. Пришлось открывать глаза и… Как же я громко визжала, и как же рьяно подпрыгнула на кровати. Забилась в угол, прикрываясь подушкой и вереща, а два светящихся в темноте глаза вдруг погасли. В следующее мгновение в комнату ворвался уже знакомый мне командир всех командиров, держа наперевес горящий факел. И вот тогда до меня дошло, что светящиеся глаза это серый, а погасли они потому, что он морду лапой прикрыл.
– Мамочкиии, – прошептала, сползая по стене и закрывая глаза.
– Эй, ты как? – потрясли меня за плечо спустя пару минут, в течение которых я старалась удержать сердце в груди, чтобы оно не отправилось погулять по комнате.
– Ой, плохооо, – простонала, так и не решившись открыть глаза.
– Может, Бронира позвать? – спросил мой спаситель и, по совместительству, инструктор по убиению монстриков.
– Нет! – взвизгнула так, что даже серый визгнул в ответ. Никак в поддержку, ему тоже Броня не понравился.
– А чего кричала? – недовольно проворчал… Как же его? А, точно! Кристое.
– Так, просто, – виновато улыбнулась, приоткрыв один глаз и выглядывая из-за угла подушки.
Меня смерили недовольным взглядом и развернулись, чтобы уйти.
– Стой, – неожиданно попросила я.
Неожиданно потому, что не ожидала от себя такой трусости. Но поди ж ты.
Кристое остановился и вопросительно уставился на меня.
– Не уходи, я не хочу одна бояться, – выпалила я.
– Предлагаешь бояться вместе? – усмехнулся он.
Улыбнулась, как дурочка, и пожала плечами. Да я сейчас и чувствовала себя полной идиоткой. И зачем, спрашивается, остановила? Сдался он мне тут? Как я вообще при нём спать-то буду?
– Ладно, – вдруг согласился Кристое. – Спи, я здесь посижу.
И уселся рядом с кроватью. И не выгонишь же теперь. Или выгнать?
– Серый, отнеси на улицу, а то мешать будет, – меж тем проговорил Кристое, протягивая моему лохматому другу факел.
А серый, вот предатель, подошёл, аккуратненько так взял факел в зубы и вынес, обходя углы, чтобы огнём не задеть. Да с чего он вообще какого-то постороннего мужика слушается? Это же мой серый! Или не мой? Я как-то и забыла о том, что это не ручной пёс, а разумное существо. Неудобно-то как! Это же получается, что всё это время рядом со мной был практически мужчина, ну и что, что с лапами и хвостом, всё равно почти человек. Надо будет извиниться, что ли.
– Как же здесь всё сложно, – прошептала, забывшись.
– А там проще было? – выдернул меня из потока сонных мыслей голос сидящего рядом с кроватью мужчины.
Вздрогнула, легла и прошептала:
– Там меня никто не хотел съесть.
– Спи, – ответил мужчина.
Ну да, а что ему ещё сказать? Как ни крути, а я права.
– Почему вы скармливаете своим правителям девушек из нашего мира? Чем местные не угодили? Или своих жалко? – не удержалась от вопроса.
– Это не нам решать. Такова традиция, – тихо ответил Кристое.
– Фиговые у вас традиции, – всхлипнула я.
Ну вот, опять сейчас разревусь. Да что же такое-то? И понимаю же, что нельзя раскисать, а всё равно глаза на мокром месте!
– Мы живём по этим традициям уже не одно столетие. Не мы диктуем правила, не нам их и менять, – задумчиво произнёс Кристое.
– Плывёте по течению, как… Буратины, – буркнула я. – Вот ты мне объясни, зачем вам вообще эти ваши правители сдались?
В темноте, лёжа на кровати, было проще обсуждать такую щекотливую тему. Да и что они мне сделают? Я же им целая и невредимая нужна, для прокорма властелина их заскорузлого.
– Они учат нас, руководят. Благодаря им у нас есть медицина, школы, развиваются науки. Мы начали осваивать магию, – принялся перечислять Кристое.
– И что, за те сто лет, пока ваш великий и распрекрасный спал, всё это стояло на месте, не развивалось? – усмехнулась я, пряча за смешком очередной всхлип.
– Развивалось, конечно, – возразил мужчина.
– Так зачем они вам теперь? – вопросила я. – Чтобы девушек ни в чём неповинных им скармливать? И ведь, как я поняла, вы нас, не местных, им раз в столетие предоставляете. А всё остальное время они ваших харчат! Оно вам надо, задарма их кормить?
– Спи, – приказал Кристое. – Не тебе про это говорить.
– Ну и пусть они вас жрут! Меня-то один раз съедят и всё, а вас так и будут хомячить, – обиженно буркнула я.
Повертелась ещё немного и всё же уснула, устала слишком, переволновалась.
А утром проснулась уже одна. Сбежал мой телохранитель. Встала и пошла на запах еды. На кухоньке уже вовсю хозяйничала Дарка, что-то варила-жарила на пышущей жаром печи, рядом крутился серый. Они, похоже, поладили.
– Встала, – констатировала женщина. – Завтрак уже почти готов.
– Спасибо, я не голодна, – ответила и уже хотела вернуться в комнату, когда Дарка меня окликнула.
– Ты это мне брось, есть нужно хорошо, – проговорила она.
– Зачем? – задала я провокационный вопрос.
– Смотрю я на тебя, девка, и вижу, что не дура, всё понимаешь, – оторвавшись от плиты произнесла женщина. – Так ты уразумей, чем сильнее будешь, тем больше шансов у тебя.
– Для чего? – заинтересовалась я.
– Выжить, – бросила она, возвращаясь к помешиванию чего-то аппетитного в небольшом котелке.
– А что, есть и такой вариант? – искренне удивилась я.
– У тебя навряд ли, – покачала она головой. – Худая слишком, маленькая. Мне прабабка рассказывала, что в невесты Валиеку привели девку здоровую, румяную да полнокровную, так она выжила. Но ты надежд не оставляй, говорят, наш хозяин жалостливый. Если в разум до твоей смерти войдёт, то может и выживешь.
– И с чего это мне такое счастье? Откуда такая откровенность? – хмыкнула я.
– Так Кристос сказал, что ты всё знаешь, – пожала необъёмными плечами Дарка.
– Ааа, ну да, конечно, – согласилась я.
Значит, всё правильно поняла. Но знаю-то не всё! А ну подайте мне этого вашего чумного Броню, я его на полное посвящение в местные реалии раскручу.
– Ладно, давайте ваш завтрак, двойную порцию. Отъедаться буду, – передумала я.
Серый взглянул на меня искоса, шумно вздохнул и улёгся посреди кухни, как раз между печью и столом. А в этот момент Дарка как раз сняла с печи котелок, ухватив его тряпицей и пошла к столу. Итог этой пасторали был закономерен: завтрак на полу и, частично, на сером, сам серый с визгом катается по полу (ещё бы, горячо же!), а Дарка орёт на всю округу, да так задорно и заковыристо, что я даже заслушалась.
Если бы серого не ошпарило Дарка его сама, наверное, пришибла бы. А так, только косилась злобно, вытирая пол, и приговаривала «Так тебе и надо, чучело лохматое. Да чтоб ты оплешивел, изверг. Чтоб у тебя хвост облез. Зараза на мою голову!».
На крик прибежал Данисто, видимо сменивший на посту Кристоса, посмеялся, посочувствовал серому и добродушно улыбнулся мне.
– Ну как устроилась? – спросил он.
– Жить можно, – криво улыбнулась я в ответ.
А что тут ещё скажешь? Жить-то и правда можно, но недолго, к сожалению.
– А ну иди отсюда! – прикрикнула на него запыхавшаяся Дарка. – Нечего тут зубоскалить.
– Не шуми, – миролюбиво ответил Данисто. – Я за Татианой пришёл. Бронир уже заждался.
– Таня я, – поправила недовольно. И этот туда же, над именем моим изгаляется.
– Вот накормлю, тогда и пойдёт. Подождёт твой Бронир, – буркнула Дарка.
– А чем кормить-то будешь? Я смотрю, дикий уже пробу снял, и ему твоё варево не по вкусу пришлось, – хохотнул Данисто.
Серый оторвался от вылизывания ошпаренного бока, вскинул голову и рыкнул, то ли соглашаясь с мужчиной, то ли выражая протест.
– Вот и не получит больше! Слышишь, поганец, чего налижешься, тем и кормись! – погрозила зверю кулаком Дарка.
«Поганец» обиделся и повернулся к присутствующим попой.
– То-то же, – хмыкнула женщина. – Садитесь за стол.
Сказано это было нам с Данисто, обоим. Ну мы и сели. Передо мной тут же появилась деревянная миска с какой-то кашей, жёлтенькой такой и ароматной.
Следом Дарка протянула мне ложку, тоже деревянную, но не толстую и неудобную, как старинные русские, а тонкую, искусно вырезанную – от металлической и не отличишь, если не присматриваться.
Данисто тоже наделили кашей, но посуду ему дали ту самую, жгучую. Я так и сидела, уставившись на мужчину, в ожидании, когда он возьмёт ложку в руку. И почему местные на этот металл нормально реагируют, а для меня он всё равно, что кислота? Странные они, и посуда у них странная, а уж про политический строй и говорить нечего.
Каша оказалась вкусной, наваристой, но я так и не поняла, из какой крупы она была сварена. Оставалось только надеяться, что на неё у меня не будет аллергической реакции, как на ложки с ножами.
– Ну всё, идите. Больше мне вас кормить нечем, – развела руками Дарка, когда миски опустели. – А всё псина эта, такую шуплу загубил мне! Наваристую, с коленцами!
– Чего-чего? – недоумённо переспросила я.
– Шупла, говорю, удачная вышла, а этот твой под ноги кидается. Ууу, пропастина! – в очередной раз погрозила она кулаком серому.
– Это у нас еда такая, из коричков, – посмеиваясь пояснил Данисто.
– Ну теперь всё ясно, – саркастично протянула я. – Ладно, спасибо за завтрак, Дарка. Пошли, Броня же заждался уже, – махнула рукой Данисто, вставая из-за стола.
– Кто? – переспросил мой сегодняшний телохранитель, давясь смехом.
– Вот так его и называй, – тоже посмеиваясь посоветовала Дарка. – Ему подходит.
Серый встал, встряхнулся, разбрызгивая по только что оттёртой кухни остатки местного национального блюда, покосился на зашипевшую Дарку и степенно вышел.
– Ты смотри, Дарка, заберёт тебя дикий, в волчицу обратит и в леса уведёт, – хохотнул Данисто.
– Да я этому облезлому не по зубам, – отмахнулась женщина.
Вот уж точно не по зубам, с ней разве что медведь справится. Интересно, а здесь медведи вообще есть?
По дороге к Брониру я завалила Данисто вопросами. Медведи у них, как оказалось, есть. Но, судя по описаниям мужчины, это какие-то неправильные медвери, и мёд они не едят. Местные косолапые, помимо, обычных для наших мишек, размеров, шерсти и больших лап, имели длинный хвост и широкую, как у Чеширского кота, пасть с акульим арсеналом зубов. Чем они питаются решила вообще не спрашивать, и так впечатлений хватает.
Бронир, как оказалось, обосновался на краю поселения, и идти до его логова пришлось минут двадцать. Я успела рассмотреть и местную архитектуру (ничего особенного, кстати, почти и не отличишь от нашей деревни), и природу, тоже не отличающуюся особой экзотичностью, и живность. И вот ту-то было где разгуляться!
Во-первых, помимо обычных курочек и почти обычных уточек (клювы у них были ярко-синего цвета) по лужайкам перед домами расхаживали эдакие гибриды кроликов и карликовых страусов. От страусов у этой живности присутствовали длинные шеи, головы и крылья, а всё остальное было кроличье! Странное это зрелище, скажу я вам – птичьи голова и крылья в меху, а не в перьях. С такими крылышками далеко не улетишь. Да и голова на длинной меховой шее при прыжках болтается так, что пожизненная морская болезнь такому чуду обеспечена. Но сами кроло-страусы не жаловались, им всё нравилось.
– А это кто? – спросила шёпотом я, наблюдая за передвижением мутантиков.
– Так это же корички, – пояснил Данисто. – У вас таких нет, что ли?
– Нееет, такое у нас не водится, – заворожёно прошептала я.
– Шупла из них самая вкусная выходит, – мечтательно протянул Данисто.
Вот изверги! Такую милоту, и на шуплу!
И тут серый, видимо заскучав, выскочил вперёд, подпрыгнул на месте пару раз, пародируя этих самых коричков, а потом понёсся гонять их по поляне. Зверьё бросилось врассыпную, то ли курлыча, то ли вереща. Из дома выбежала хозяйка сего стада (или стаи?), узрела возмутителя спокойствия, взвизгнула, присела и заголосила, схватившись за голову:
– Да что же это за напасть! Да куда же старейшины смотрят?! Дикиииий! Ой, беда в дом пришла!
И вроде мир другой, и всё у них здесь иначе, а тётки такие же! На крик одуревшей бабы сбежались соседи. Девочек и девушек опять позагоняли по домам, чтобы мой серый на них не позарился, а мужики собрались толпой, человек десять, и пошли к старейшинам, жаловаться. Серый понял, что сглупил, подошёл ко мне, прижал уши к голове и уселся, изображая невинность.
– Похоже, выгонят тебя, брат, из деревни, – посочувствовал ему Данисто.
– Пошли быстрее к Броне. Попросим защиты. Он же как-никак старейшина, – поторопила я провожатого.
– А толку-то, что старейшина, – махнул рукой Данисто. – Он такие вопросы не решает.
– А кто решает? – схватила я его за рукав.
С серым расставаться не хотелось. Я только ему и доверяю.
– Если Иворг жалобу примет и замнёт, то может и обойдётся всё. А если не примет, то к самому Мранору пойдут. Тогда точно серому твоему несдобровать, – покачал головой мужчина.
– А Акайя? – спросила я.
– Акайя с такой мелочью разбираться не будет, – улыбнулся Данисто. – Она о порядке и безопасности заботится, ей не до жалоб.
– Так, подожди. Значит, Акайя у вас вроде мин. обороны, Бронир – по наукам, Иворг с народом разбирается, то есть по сельскому хозяйству и культуре. А Мранор, получается, кто? Премьерминистр? – попыталась впихнуть всё это безобразие в более-менее привычные рамки.
– Ты это лучше у Бронира спроси. Я твоих разговоров не понимаю, – покаялся Данисто. – Моё дело выполнять приказы старейшины Акайи.
Солдафон – поставила я диагноз, поглядывая на озадаченного провожатого. Но солдафон не обычный, а элитный. Вон, даже в стане врага под прикрытием работал.
Спецназ местного разлива! А Кристос у них командир группы, то есть, тоже элитный солдафон, но наделённый некоторой властью. Это я, получается, ночью местному генералу мозг выносила?
– А вот и дом Бронира, – указал мне на возвышающееся впереди строение.
Мда, от Брони я меньшего и не ожидала! Во-первых, это нечто даже с натяжкой сложно было назвать домом. Двухэтажное строение с огромными окнами на первом этаже, и вообще без окон на втором, с парочкой пристроек разной степени высоты и корявости, и круглой башенкой, притулившейся к одной из пристроек, над которой возвышалась труба, пышущая ядовито-жёлтым дымом, походило, скорее, на завод, или шоколадную фабрику в конец поехавшего крышей Чарли. Крыша основного строения, к слову, действительно слегка съехала набок. Но это, скорее всего, было так задумано, потому что под образовавшимся навесом стояла эдакая барокамера – огромная металлическая бочка с дверью и окошечком. Только водолаза рядом для полноты картины не хватает. И вот зря я это подумала! Дверца барокамеры отворилась и на свет божий вывалилось чудо-юдо – длинные рукава коричневого одеяния, на концах перевязанные верёвочками, болтались на уровне колен, на ногах что-то, вроде тыкв, и цвет, кстати, соответствующий, оранжевый. А на голове этого пришельца красовалось подобие противогаза, только хобот был толщиной с саму голову, и болтался до земли.
– Эээ, может, пойдём отсюда? – подёргала я Данисто за рукав.
И тут этот слоник-мутант стянул с головы хобот, водрузил его на торчащий из стены штырь и улыбнулся нам безумной улыбкой оголодавшего людоеда.
