Текст книги "Жорж Дунаев"
Автор книги: Егор Просвирнин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 9 страниц)
Глава двадцать пятая.
– Проснитесь! Проснитесь! – меня будят стуком в дверь ванной комнаты. Без официальных обращений, без титулов, громко и бесцеремонно. Я вылезаю из бассейна, вытираюсь, надеваю халат, отворяю дверь. На пороге едва дышит запыхавшийся курьер:
– Скорее! Вас хочет видеть Великий Визирь, скорее!
Я бросаюсь в капитанскую рубку прямо в банном халате, на ходу путаясь в его длинных полах. В рубке моему виду никто совершенно не удивляется, едва меня заметив, Визирь тут же кидается навстречу:
– Вы тут? Слава Аллаху! Мы уже в границах Федерации и только что узнали, что Псы запустили процесс Экстерминатуса!
– Что?
– Уничтожение, уничтожение целой планеты! Столицы! Их флот построился в одну огромную сферу с флагманом в центре. Они уничтожили все орбитальные станции федералов и теперь подают всю энергию со всех кораблей на флагман, который, концентрируя ее в гигантский луч, пытается пробить дыру в планетарном щите. Как только это произойдет, все живое на поверхности будет уничтожено в три минуты, еще через семь минут Столица просто превратится в огромный расплавленный шар.
– Сколько всего у нас времени?
– Минут двадцать.
– Что мы можем сделать?
– Взорвать флагман Псов. Только он способен концентрировать энергию всего флота и управлять ею.
– Есть ли к этому препятствия?
– Да. Всего одно. Республиканский флагман – это ОГРОМНАЯ махина из стали и титана со сверхмощным силовым щитом, на его расстрел уйдет полчаса минимум. И то при условии, что нашему флоту ничто не будет мешать.
– Что делать?
– Выхода два. Развернуться и улететь обратно в Халифат, тем более что наши силы слишком слабы и даже без флагмана Псы, скорее всего, размажут нас.
– Или?
– Или ударить по флагману из всех орудий нашего флота разом. Это отключит его щит примерно на тридцать секунд. Слишком мало для перезарядки и второго залпа, достаточно, чтобы отправить десантную капсулу с преданными бойцами. Высадка внутрь вражеского корабля, бои в узких коридорах, прорыв к пульту управления и остановка процесса. Это наш единственный шанс. За состав десанта не волнуйтесь – я взял с собой личную гвардию, это самые свирепые воины во всем Халифате.
Я выдыхаю и опускаюсь прямо на пол. Обхватываю руками голову:
– Это все? Больше никаких вариантов? Никаких зацепок, уловок, тактических приемов? Вы видели десантников Псов? Вы понимаете, что они сделают с вашими людьми?
– Прекрасно понимаю. Иных шансов нет. Только бегство и ожидание появления республиканского флота на орбите Золотого Города. Только десант. Только десант.
– Понятно. Я иду вместе с вашими людьми!
– Жорж, извините, но вы, видимо, не совсем понимаете, с чем вам предстоит столкнуться. Лучшие из лучших десантников Республики, многочисленные системы внутренней защиты корабля, ловушки и наглухо запертые отсеки, отчаянная ярость, с которой они будут защищать высшее офицерство, находящееся на флагмане…
– Именно поэтому я и иду. Во-первых, я убил в своей жизни больше Псов, чем все присутствующие, вместе взятые. Во-вторых, я журналист, и репортаж с борта вражеского флагмана станет лучшим репортажем в моей жизни. Наконец, что я за спаситель Федерации, если я буду тупо сидеть рядом с вами и просто слушать донесения пробивающихся с боем гвардейцев? Я иду. Иду и точка.
Великий Визирь сдается:
– Как пожелаете. Отправляйтесь в десантный отсек и готовьтесь к высадке. Мы будем на месте через десять минут. Еще десять-двенадцать минут у вас будет, чтобы добраться до пульта управления. Плана чужого флагмана у нас нет, поэтому придется идти наугад. Для увеличения шансов на успех мы выпустим сразу несколько капсул с гвардейцами, надеюсь, что повезет именно вашей группе.
– Хорошо.
Я ухожу в десантный отсек, но на полпути останавливаюсь и решаю попрощаться с Тиамат. Я нахожу ее в персональной каюте спокойной, еще ничего не знающей о творящемся около Столицы ужасе.
– Тиамат.
Она поворачивается ко мне, широко раскрывая глаза:
– Да, Жорж?
– Я ухожу. Десант на флагман Псов, минимальные шансы на успех. Не спрашивай, другого пути нет. Опять не спрашивай, ты остаешься здесь. Прощай.
Я поворачиваюсь, чтобы уйти. Стою в дверях несколько секунд, снова оборачиваюсь:
– Знаешь, я хотел тебе сказать это, когда все закончится, но, похоже, наше маленькое приключение может завершиться совсем не так, как я рассчитывал. Так вот. Ты первая женщина, которую я полюбил. Теперь действительно прощай.
Автоматическая дверь закрывается за моей спиной, приглушая звук женских рыданий.
В десантном отсеке меня облачают в лучшую броню, выдают лазерный АКК-447 и плазменный ятаган для рукопашной, к которой так располагают узкие корабельные коридоры. Завершив все приготовления, я подхожу к капсуле и заглядываю внутрь. Тридцать хмурых восточных мужчин, вооруженных с ног до головы, тут же вскакивают и кланяются мне. Я кланяюсь им в ответ:
– Воины Халифата, я хочу сказать вам несколько слов перед главной битвой в вашей жизни. Да, главной, главнейшей битве, к которой вы шли все свое существование. Ибо биться вы будете не за Федерацию, не за Халифа и даже не за Аллаха. Биться вы будете за себя, свою землю, своих жен и детей, родных и любимых. Сдайтесь, проиграйте, станьте на колени перед Псами – и не пройдет и месяца, как они вторгнуться в Халифат, сжигая и уничтожая все на своем пути. По их понятиям вы не противники, вы даже не люди – по их понятиям вы говорящее животные, собаки с автоматами – в рядах гвардейцев возникает возмущенный ропот.
– Так докажите же им, что вы не малодушный скот на заклании, что вы люди, что вы мужчины, что вы настоящие воины! Убейте, убейте всю эту шваль и падаль, и я буду убивать ее вместе с вами, и я воспою ваш бессмертный подвиг, как только последний Пес издохнет в ваших руках! Уррра!
И громовое «Уррра!» несется мне в ответ. Что ж, по крайней мере, я подарил им хоть капельку мужества перед предстоящими ужасами, а это уже хорошо. Я залезаю в капсулу, сажусь у самого входа и задраиваю люк. Через десять секунд раздается предупреждающий сигнал. Еще через десять секунд наш флагман вздрагивает от выстрела всеми орудиями, капсула дергается и вылетает в открытый космос. Поехали! Я начинаю считать секунды до стыковки, молясь, чтобы ни один из кораблей Псов не отвлекся от передачи энергии, открыв огонь по нам. Раз. Два. Три. Четыре. Пять. Трясет, страшно. Шесть. Семь. Восемь. Десять. Тряска усиливается, в голову закрадывается мысль: «А не разорвется ли капсула на части от зверской скорости, с которой она летит в пространстве?». Одиннадцать. Двенадцать. Тринадцать. Четырнадцать. Пятнадцать. Не разорвалась, слава всем Богам, истинным и ложным! Шестнадцать. Семнадцать. Восемнадцать. Девятнадцать. Двадцать. Пытаюсь вспомнить какой-нибудь смешной анекдот, не выходит. Двадцать один. Двадцать два. Двадцать три. Двадцать четыре. Двадцать пять. Вспоминаю взгляд Тиамат сразу после моего признания. Получается лучше. Успокаиваюсь. Двадцать шесть. Двадцать семь. Двадцать восемь. Двадцать девять. Тридцать. Тридцать один. Страшный удар, от которого мы дергаемся на своих местах, чуть-чуть не стукаясь головами о потолок. На внутреннем дисплее моего бронекостюма высвечивается надпись «11.00». Затем раздается противный писк и цифра изменяется на «10.59». Обратный отсчет пошел, мы приехали. Дверь капсулы с грохотом вылетает и внутренности нашего пристанища наполняет мягкий свет. У меня есть чуть меньше одиннадцати минут, чтобы закончить эту затянувшуюся трагикомедию, став или героем Федерации, или самым большим неудачником во Вселенной. Вперед!
Глава двадцать шестая, последняя.
10.50 .Я выскакиваю в люк и даю очередь наугад. Никого. Узкий коридор с черными стенами, испещренными древними рунами, мягкий свет из скрытых ламп и ни одной живой души. Видимо, Псы оторопели от нашей наглости и просто еще не пришли в себя. Это хорошо. Мы спокойно высаживаемся и строимся колонной, я в середине. Все понимают, что идущие впереди погибнут первыми и меня лучше сохранить для финальной битвы. Если мы, конечно, вообще найдем чертов пульт и битва состоится. Мы проходим пятьдесят метров и за первым же поворотом встречаем шквал лазерного огня, порожденного десятком автоматических пушек, вмонтированных в пол, стены и потолок. Двое раненых, пушки сожжены. Идем дальше, развилка. Указатели, рунные надписи, которых никто не понимает. Я выбираю правый путь. В конце-концов, идеология Республики – это доведенная до абсурда ультраправость и почему бы на их территории все время не выбирать правый путь? Продолжаем движение.
10.02. Первая стычка с живыми Псами – мини-баррикада из автоматических пушек при поддержке пяти десантников. Двое убитых, пушки сожжены, Псы застрелены, развилка, продолжаем движение вправо.
9.34. Вторая стычка с живыми Псами. Четыре десантника без поддержки защитных механизмов, застрелены, потерь нет, продолжаем движение.
9.02. На связь выходит Великий Визирь и пересылает нам схемы коридоров, которые успели составить другие группы. Пока что ни намека на путь к пульту управления, потери растут, темпы продвижения замедляются.
8.44. Попадаем на скрытое минное поле. Трое погибших. Стреляем наугад по полу до тех, пока он не перестает взрываться. На месте мин – огромными рваные дыры в обшивке, сквозь них видны внутренние конструкции корабля, также исписанные рунами.
7.15. Третья стычка с живыми Псами. Двадцать десантников, пять погибших, я приучился стрелять прямо в лоб идиотам, бросающимся врукопашную.
6.30. Меня начинает накрывать что-то странное. Окружающий мир погружается в завесу тумана, зрение расплывается, я начинаю слышать голоса, говорящие на древнем германском наречии. Спрашиваю гвардейцев, они говорят, что ничего не чувствуют. Закрываю глаза и начинаю молиться всем известным мне богам. Открываю глаза. Вокруг по-прежнему туман, в голове голоса, руны на стенах светятся, но теперь я чувствую тепло где-то далеко впереди себя. Решаю идти на него.
5.59. Второй сеанс связи с Визирем. По-прежнему никаких известий о пути к пульту управления. От всех остальных групп осталась в лучшем случае треть первоначального состава.
5.21-3.17. Четыре стычки подряд с живыми Псами. Все в тумане, пытаюсь стрелять, попадаю в стены. В живых – семь гвардейцев. Нас хватит еще на пару стычек. Впрочем, времени совсем не осталось.
3.02. Продолжаем идти на тепло. Туман слегка рассеивается. Вышли в широкий, длинный коридор, очевидно, это путь к пульту управления. Продвинулись вперед на 50 метров, встретили живых Псов, человек тридцать. Это открытое пространство, нам конец. Мысль о смерти звучит глухо, где-то глубоко в голове. Мне все равно. Гвардейцы вскидывают АКК-447, готовясь принять последний бой. Десантники с диким ором бросаются в атаку, я полубессознательно прикусываю губу, чувствую вкус своей крови и зачем-то громко говорю вслух «Тала Малахи, Великий Демон Болот, помоги мне!». Вспышка, туман исчезает, руны гаснут, десантники с перекошенными лицами бросаются обратно, по пути роняя оружие, мы устремляемся за ними, стреляя в сверкающие свастики на спинах.
2.02. Зал с пультом управления. Огромные светящиеся руны, огромные экраны, передающие происходящее у Столицы в прямом эфире. Не меньше двух сотен десантников, штук тридцать офицеров и техников, у рычагов управления кораблем стоит улыбающийся Сангвиниус:
– Жоржи, дорогой, я знал, что ты придешь. Ты же не мог не прийти, верно, тщеславный ублюдок? И ты пришел, пришел, глупый засранец. Моих людей хватит, чтобы распылить вашу жалкую шайку на атомы даже несмотря на то, что ты испугал часть моих верных псов какой-то сранью. Но я не подарю тебе радость легкой смерти, я закончу с тобой то, что ты счастливо избежал в прошлый раз. Пытки. Вечные пытки. Но перед тем как поместить тебя в агонию навсегда, я хочу самолично отобрать у тебя оружие. Наверное, это можно было бы даже назвать «дуэлью», если бы ты не был столь беспомощен.
Сангвинус прав – он выше меня на голову, в мощнейшей силовой броне с мечом редкой работы в здоровенной ладони и сияющим щитом на другой руке.
– Бросай свою пукалку, ты все равно не сможешь ей повредить мне. Возьми свой ножик и хотя бы попытайся изобразить сопротивление, а мы тут все посмеемся.
Я понимаю, что он прав и бросаю лазерный автомат на пол, перехватывая поудобнее свой меч. Я не надеюсь на победу, я хочу получить лишь мгновенную смерть, подставившись под удар меча. Сангвиниус это тоже понимает и, неспешно подойдя ко мне походкой льва, увидевшего котенка, бьет меня своим щитом. От мощи удара я валюсь на пол, Псы гогочут, Сангвиниус поворачивается к ним и что-то кричит, Псы гогочут сильнее. Следует удар, второй, третий, мой меч отскакивает в сторону. Меня беспощадно, издевательски бьют, я будто пятнадцатилетний мальчик перед профессиональным боксером. После очередного удара Сангвиниус поворачивается ко мне спиной и начинает произносить речь перед Псами:
– Белые люди! Братья! Воины! Вы видите, как жалко и ничтожно это создание, введенное во искушение врагами нашей расы! Вы видите, насколько беспомощен и бессилен наш злейший враг, лишившийся своего всегдашнего прикрытия!
Я тихо шепчу во встроенный микрофон «Химия!» и в мою кровь тут же вливается сверхмощный стимулятор. Всего тридцать секунд действия, необратимые изменения в организме, болезни и травмы, но эти тридцать секунд я буду полубогом. Я вскакиваю с ног, моментально хватаю меч и вонзаю его в стык между двумя бронепластинами на коленной чашечке. Сангвиниус воет и начинает падать, я подпрыгиваю, вбиваю клинок в оголившийся зазор на шее, дергаю в сторону и голова врага моего отрывается от туловища. Гробовая тишина, слышно только легкое шипение от фонтана крови, брызнувшего из обрубка шеи. Пораженные зрелищем смерти величайшего героя Республики, Псы молча бросают оружие и становятся на колени передо мной. Я не смотрю на них, я кидаюсь к пульту управления, только для того, чтобы увидеть огромный взрыв белого света на всех экранах. Поздно. Столица уничтожена. Погибли миллиарды людей. Миллиарды людей, доверивших мне свое будущее, свои судьбы, свои надежды только что погибли во всеочищающем огне. Я падаю на колени и начинаю рыдать. Откуда-то из динамиков начинает играть нежная песня Seatbelts, заранее поставленная Сангвиниусом на это время:
Never seen a blue sky
Yeah I can feel it reaching out
And moving closer
There's something about blue
Asked myself what it's all for
You know the funny thing about it
I couldn't answer
No I couldn't answer
Things have turned a deeper shade of blue
And images that might be real
May be illusion
Keep flashing off and on
Free
Wanna be free
Gonna be free
And move among the stars
You know they really aren't so far
Feels so free
Gotta know free
Please
Don't wake me from the dream
It's really everything it seemed
I'm so free
No black and white in the blue
Everything is clearer now
Life is just a dream you know
That's never ending
I'm ascending
I'm ascending
«I'm ascending» – я реву и бью рукой по бесполезному пульту. Все кончено. Столица уничтожена, война проиграна, надежды разрушены и я – главный виновник всего этого. Через секунду отошедшие от шока Псы убьют меня. Все кончено. Все кончено. Все кончено.
