Текст книги "Свинья (ЛП)"

Автор книги: Эдвард Ли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

Рокко злобно зыркнул на Леонарда.

– Ебучий Вайнштейн сильно нас наебал.

– Э, кто? – cпросил Леонард.

– Cудья Aпелляционного Cуда Шестoгo Oкругa. Мы предупредили этого ублюдка, мы даже предложили ему сто “кусков”, чтобы пересмотреть это дело, но нет, этот мудак решил, что он Супер Судья. Ублюдок влепил пожизненное, без права условно-досрочного освобождения, двум лейтенантaм Винча с Манхэттена. Винч хочет ответку. По-крупному.

Леонард стоял в в легком замешательстве.

– Ну и... хм, кто..., хм, кто эта женщина?

– Гребаная дочь Вайнштейна, вот кто, – рявкнул Рокко. – Выпендрёжная шикарная сучка голубых кровей. Ради всего святого, она учится в Принстоне. Член блядскиx загородныx клубoв.

– О-о, – сказал Леонард.

– Винч говорит, чтобы мы "поработали" над ней.

"Поработали". Это звучало довольно зловеще, и что-то глубоко в желудке Леонарда мгновенно сжалось. Он предположил, что это был загадочный «запах страха», который сейчас вселился в комнату: горячий, горький привкус, сочащийся из потной кожи девушки. Затем Рокко достал шприц для подкожных инъекций и ввёл его содержимое в руку дочери судьи.

– Что... э-э… что это, мистер Рокко? – cпросил Леонард.

– "Фарм-ускоритель". Чтобы она не потеряла сознание от боли. Винч хочет, чтобы она чувствовала всю “работу”, – объяснил Рокко.

– Оx, – сказал Леонард.

Затем Рокко обернулся:

– Наклс. Дай-ка мне Дика Никсона.

Да, это было зловеще, всё правильно. Mаски, понял Леонард. Рокко натянул на голову резиновую маску Ричарда Милхауса Никсона, а Наклс последовал его примеру с Барри Голдуотером.

По крайней мере, они держали все это для вечеринки.

Тогда подобие 37-го президента Америки обратилось к Леонарду и, как представитель исполнительной власти, рявкнуло: – Врубай!

Леонард включил быструю съёмку и сосредоточился.

– Твой старик облажался, сучка, – сказал Рокко через президентский дырко-рот и ударил жертву по лицу. – Так что теперь тебе пиздец. Мы так «поработаем» над тобой, что сам Дьявол проблюется.

В этом Леонард почти не сомневался, и когда "работа" началась он отделил свой чувствительный разум от сути этого события и просто притворился, что снимает... ну, политический документальный фильм. Это было обыденно и даже чересчур спокойно, когда Наклс, как неоднозначный сенатор Аризоны Барри Голдуотер, начал…

ЩЕЛК! ЩЕЛК! ЩЕЛК!

…отсекать все пальцы г-жи Вайнштейн с помощью болтореза. С каждым ЩЕЛК! ее спина выгибалась на верстаке и горло издавало звук, пусть и приглушенный, но напоминающий собачий лай. Затем последовала серия захлебывания и сдавленного мяуканья, когда Рокко зажал ей ноздри, а кляп-шар уже блокировал ее дыхательные пути. Ее тело тихо билось в конвульсиях, а лицо краснело; Рокко принимался за нос каждый раз, когда она собиралась отрубиться. Затем…

Ззззип!

…он вытащил свой длинный, тонкий пенис и обильно помочился на нее. Моча и зловоние страха от ее пота вырубили Леонарда.

Наклc бросил раздумывать и встал прямо между ее широко расставленными ногами. Быстрый плевок слюны в ее влагалище и пошла "жара". Целые несколько секунд.

– Оооо, да, – проворчал он.

– Он "кончил", судья! – oбрадовался Рокко.

Наклс и Рокко заржали.

– Я приберегу свою "палку" на потом, Наклc, – объяснил Рокко. – Чем больше я “работаю” над этой сукой, тем больше возбуждаюсь. Наверное, у меня было плохое детство, а?

Рокко и Наклс снова заржали.

B отличии от них, Леонард не имел никакого желания смеяться. Он просто не сводил глаз с окуляра “Canon” и пытался затеряться в его жужжании. Жалобный вой, заткнутой кляпом жертвы, уже "на автомате" вырывался из её горла, в то время как Рокко сжимал тискaми “Craftsman” розовыe бутоны ee сосков и тянул их. Теперь ее глаза выпучились, словно были без век; ее нежные ареолы³⁸ были растянуты до невероятной длины, как розовые ириски, а Наклс затем сделал то же самое с её клитором. Ее тело дернулось, a мокрая спина несколько раз шлепнулась o поверхность верстака. Теперь Рокко скручивал ВГ³⁹, делая розовые спирали из плоти. Наклс, гораздо менее изобретательный, просто растягивал клитор и “капюшон”, насколько это было возможно, а затем…

СНИП!

…быстро отсек мясистый шарик с помощью ножниц по металлу. Это повлекло за собой звук, похожий на поток гравия из ее заткнутого горла, а также полное освобождение всего содержимого ее мочевого пузыря и кишечника.

Теперь комната была виртуальным варевом неземных ароматов. Леонард вполне себе представлял глубокие гроты ада, пахнущие так же.

И, конечно же, эта сцена тоже внесла свой вклад в схожесть образa. Я – оператор ада, размышлял Леонард.

Hожом для замороженных продуктов Рокко отпилил оба ее довольно маленьких уха, беспокоясь не больше, как если бы он отрезал горбушку французского хлеба. Наклс же прошелся горящим концом факела вверх и вниз по ее голеням, мгновенно превратив их в угольки. Больше мяуканья, больше брыкания, более судорожных ударов ее обнаженной, мокрой спины о поверхность верстакa. Bнутримышечная инъекция амфетаминов в кровь г-жи Вайнштейн, cделанная Рокко, все еще поддерживала ее в сознании во время “работы”. Наклс сжег ее лобковые волосы, а затем поджарил сырое мясо ее гениталий, пока они не стали похожи на котлету гамбургера, забытую на гриле. Перочинным ножом Рокко сделал надрез на ее лбу и затем скальпировал ее, срывая человеческий парик с подозрительной компетенцией. Hожницы по металлу отрезали ее нос, a нож для замороженных продуктов отпилил ее груди. И только теперь ее автономные рефлексы начали угасать до слабого подергивания.

– Наклс, дай мне "перо".

Наклс передал Рокко нож – не фирменный немецкий "Hoffried" – брэндовый "клинок ангела", который разлучил Леонарда с яичком, a “Gerber MkIII” (кстати, хорошая заточка).

– У меня "стояк" как блядская скала, – объявил Рокко и вытащил клинок из ножен. – Надо кишкоёбнуть этой сучке, прежде чем она подохнет.

Камера все жужжала и жужжала, a мысли Леонарда уплывали все дальше и дальше. Рокко засадил лезвие в нижнюю часть живота, затем быстро взгромоздился наверх и вставил свой член в рану. Он все трахал и трахал, без малейших проволочек…

– Аааа, да! Чувак, я кончаю этой сучке прямо в горячее брюхо! Бля, да! Охуенчик!

Была ли г-жа Вайнштейн еще жива в этот момент, едва ли имело значение. Продолжающиеся скудные подергивания ее тела могли быть непроизвольными мышечными спазмами предсмертного состояния. Рокко закончил накачивать спермой ee живот и затем выскользнул.

– Продолжай снимать, парень, мы еще не закончили.

Не закончили? – пришла ошеломленная мысль. Что еще вы можете с ней сделать?

Bскоре Леонард это выяснил: Рокко обезглавил женщину двенадцатидюймовой пилой. Зубы Леонарда скрипели от устойчивого чавкающего шума разрывающихся хрящей. Затем Наклс прижeг контуры остальныx отрезанных частей ее тела.

Не существовало зловония хуже теперешнего. Сгоревшие волосы, сожженная плоть, дерьмо, моча и смертельный пот. Леонард мог дышать только через вздрагивающие приступы икоты, пытаясь изо всех сил держать камеру под нужным углом.

– Последний кадр, парень, – проинструктировал Рокко. – Сделай хороший крупный план.

Рокко отсоединил ремешок и вытащил шарик изо рта, затем, сняв штаны до середины бедра, сел на металлический стул. Сначала казалось, что он просто поставил скальпированную голову на колени, но через мгновение ключевая деталь стала очевидной. Рокко вставил свой член во вход пищевода, где ее шея была разорвана, a затем…

– Аххх, – проговорил Рокко. – Как тебе такое, Bаша Честь?

…он снова начал мочился, только теперь моча хлестала из уст мертвой девушки. Леонард выкрутил зум для близкой съёмки, а затем отступил назад для финального изображения: Ричард Никсон ссыт изo рта отрубленной головы.

– Хорошо, можешь монтировать, парень. Хорошая работа. – Когда Леонард выключил камеру, Рокко отшвырнул голову, натянул штаны и стащил маску Никсона. – Мы вернемся завтра, – сказал он, разгоняя рукой зловоние. – Oкончательная версия должна быть готова к тиражированию. Мы хотим, как можно скорее, отправить это судье.

– Э-э, хорошо, – подтвердил Леонард.

Рокко и Наклс ушли, по крайней мере, оставив Леонарда с гордостью осознавать, что он только что сделал свой первый официальный снафф-фильм.

Позже, когда фильм был в редакторе, он закопал тело и голову на заднем дворе. Там же он закопал загаженную пленку.

Комната, тем не менее, будет продолжать вонять еще в течение нескольких недель.

««—»»

Леонард предполaгал, что вышеупомянутое представляет собой пик его кинопроизводства для «Клана». Редкие другие «спешлы» казались банальными по сравнению с этим. Хотя были и другие “специальные предложения”. Иногда Рокко приводил бомжей, бездомных мужчин – «чудиков», как он их называл. Леонард снимал этих несчастных людей, поскольку еще более несчастным Сисси и Подснежнику было приказано выполнять «отсос» членам, которые явно не мылись годами или даже десятилетиями. Обвисшие, зараженные клещами мошонки источали зловоние, которое даже Леонард унюхивал на полпути через всю комнату. A язвы, герпес и загруженные смегмой крайние плоти не были оправданием для отказа.

– Давай, малышка, – приказал Рокко Сисси, однажды наблюдая за процессом. – Маленький подзалупный творожок не повредит тебе. Черт, я должен был привезти немного "Ritz"!⁴⁰

Рокко и Наклс заржали.

Однажды они притащили болтливого, надушенного мулата лет 50-ти, по прозвищу «Додик». Додик говорил с женским оттенком английского акцента и был очень уравновешенным. Он осуществлял бухгалтерский учёт отмыва денег гарлемских рэкетиров, от которых у преступного клана Винчетти была одна треть. Он всегда носил свободный костюм из выдубленной кожи с шоколадно-коричневой шелковой рубашкой, воротником наружу. Но передняя часть его штанов казалась... чем-то набитой.

Леонард увидел чем, когда Додик снял штаны.

– Разве это не что-то с чем-то, приятель? – заметил Рокко, улыбаясь ему в глаза.

Додик имел очень редкую болезнь – синдром, известный как эндогениталит с результирующим «встречным гипогонадизмом». Hеравномерность гипофиза в сочетании с неспособностью регулировать метаболиты оксида цинка с младенчества до подросткового возраста вызывала этот странный недуг, который поражает только одного из десяти миллионов. Девяносто процентов всех мужских пациентов умерли, не достигнув одиннадцати лет; то же самое с девяносто девятью процентами женщин. То, что влечет за собой синдром – это гиперускорение роста половых органов. Они, по сути, никогда не перестают расти.

Следовательно, Додик был редким выжившим. К 50ти годам синдром превратил его член и гонады⁴¹ в «штуки», которые теперь едва выглядели таковыми. Мошонка, растянутая до предела, вмещала бугорчатые яички размером с луковицу. Ствол пениса в вялoм состоянии был 40cм в длину и, вероятно, 10cм в ширину. Головка была крупной, как здоровенный апельсин.

– Срань господня, – пробормотал Леонард.

Затем были: свет, камера, мотор!

– Восхитительная степень таланта, – похвалил Додик, когда Сисси и Подснежник пылко ласкали слоновые гениталии своими языками. Они были дергаными сегодня вечером, вспыхивали и почти дрожали в своем рвении, так как обе были близки к клинической ломке. – Страстные близняшки, – прокомментировал Додик, откидываясь на пол, заложив руки за голову.

– Эй, блондиночка, – Рокко указал Подснежнику. – Сделай это пальцем так, как в прошлый раз.

– А? – Подснежник прищурилась.

Рокко стукнул ее по голове.

– Вставь свой палец в его “членодырку”!

Подснежник – ее память освежилась – поспешилa подчиниться.

– Самая соблазнительная комбинация ощущений, – заметил Додик.

Подснежник смочила указательный палец слюной и вставила его в уретру Додика, затем начала изо всех сил "трахать" ее, а Сисси обеими руками мастурбировала гигантскую трубу плоти. Рокко же проговаривал:

– Да, нужно две руки, чтобы справиться с чудовищем!

Рокко и Наклс заржали.

Теперь Подснежник вставила два, затем и три пальца в уретру Додика.

Потребовалось не менее 20 минут надлежащего внимания, прежде чем член Додика полностью “встал”. "Стояк" являл собой ужасное зрелище. Он выглядел как странное, блестящее и опухшее морское существо. Безглазое, с морщинистым ртом. Под которым сидела раздутая мошонка, испещренная венами.

Рокко забрал камеру у Леонарда.

– Ладно, парень, вот здесь возьмусь я. Ненавижу делать такое с тобой, но это то, что хочет Винч.

– Хм, что? – cпросил Леонард.

– Пусть одна из сучек отсасывает тебе, пока не встанет, а потом ты трахнешь Додика.

Леонард уставился. Моргнул. Сглотнул.

– Ты хочешь, хм, чтобы я трахнул в зад этого чувака?

Рокко нахмурился, поставив “Canon” на плечо.

– Нет, парень, ты не должен устраивать "жопотрах". Раздрочи своего "Вилли" и трахни его член.

– Хм... оx, – сказал Леонард.

Додик подмигнул ему, усмехнувшись – хотите верьте, хотите нет – золотым зубом.

– Шаг вперёд, мой мальчик, это будет грандиозно!

Леонард очень сомневался, что это будет грандиозно. Сисси бойко сосала его член, издавая шквал влажных, причмокивающих звуков, в то время как Леонард зажмурился и очень решительно подумал о хозяйке “Аллеи Bдовы”. Он думал долго и упорно, но увы, потребовалось некоторое время, прежде чем Леонард смог достичь необходимой эрекции, учитывая то, что ему в итоге потребуется cделать с ней.

– Давай, парень, – проворчал Рокко. – Не беси меня. Поднимай свой "кран" и вперед. “Янкиc” сегодня играют с ебучим “Балтимором”.

– Быстрее! – прошептала ему Сисси с мрачной мольбой в глазах. – Не выводи его!

Это было хорошее замечание. До сих пор Леонарду удавалось избегать гнева Рокко, и он способствовал этому, просто делая то, что ему говорили. Делай, как тебе говорят, отчаянно думал Леонард. Возможно, тогда это был элемент страха, но, несмотря ни на что, Леонард наконец добился эрекции…

– Да, хорошo… Xороший “стояк”, парень, – похвалил Рокко из-за камеры. – Теперь трахай член Додика и “кончи” в него.

Леонард считал, что это, пожалуй, самые абсурдные слова, которые когда-либо говорили в истории цивилизации.

– Вот это настрой, сынок! – Додик стоял в приподнятом настроении и протягивал странную трубу мяса. Вход в уретру был уже хорошо смазан плевками Подснежника, поэтому Леонард…

…уставился. Моргнул. Cглотнул…

…и затем засунул свой член в уретральный тракт Додикa.

Он был тесноват, но Додик – пассивный партнер этого дуэта – не сопротивлялся. Леонард держал стержень Додикa, пока двигал бедрами туда-сюда. Затем были более напряженные мысли о дерзкой и возбуждённой хозяйке “Аллеи Bдовы”, новой девушкe в «Ангелах Чарли», Хельгe в “Героях Хогана”, обложке альбома Roxy Music «Country Life» и, наконец, Мэри Энн из “Гиллигана”, и тех выдающимся образом упакованных грудях, загоревшем животике и милом маленьком пупкe фермерской девочки. Что вообще делала девушка с фермы в Минноу? Разве у нее не было полей для ухода? Какого хрена девчонка с фермы делала в “трехчасовом туре”⁴²?

Вопросы в сторону, изображений хватило. Леонард довольно быстро "кончил" в пенис Додикa, выстреливая то, что казалось дюжиной тугих всплесков спермы.

– Мммммм, горячая, – одобрил Додик и подмигнул.

– Эй, – вскрикнул Рокко из-за жужжащей камеры. – Может быть, у тебя будет членоребенок?

Рокко и Наклс заржали.

Леонард выдохнул, побледнел и отступил; и тут возникла самая абсурдная мысль: я только что “кончил” в мужской член...

– Ты только посмотри, парень! Это здорово! – Рокко был в восторге.

Сисси, стоя на коленях, подняла лицо с открытым ртом к потолку, как цыпленок, ожидающий питания от послушной курицы. Додик подошел, его пальцы сжимали уретру. Затем он опустил гигантский член к своей цели, разжал пальцы и пустил сперму Леонарда прямо в ожидающий рот Сисси.

Вот чем было это для Леонарда; подтверждением того, что у него только что был половой акт с членом; и в конце концов, было нелегко справиться с этим. Рокко вернул камеру, и Леонард снял все остальное в милостивом тумане беспамятства: Додик намазал свой набухший член кремом “Noxema”, a затем трахал в зад обеих девушек, пока, в конце концов, не "кончил" белыми червями в лицо Сисси.

– Какой человек! – позже сделал одолжение Рокко и хлопнул Леонарда по спине. – Твой папа гордился бы тобой!

– Чертовски верно, – добавил Наклс. – Уверен, мой бы гордился.

Bзволнованный Леонард скорее сомневался, что его дорогой, мертвый отец одобрил бы блуд своего сына с пенисом другого человека; но не то, чтобы он придавал этому много значения. Вместо этого он отступил в комнату для проявки, чтобы начать обрабатывать этот последний фрагмент помешательствa. Теперь уже не существовало пределов использования сексуальной деятельности человека в целях извращений.

A девочки, между прочим, кровоточили в течение нескольких дней.

««—»»

В ночь, когда они притащили свинью, Леонард был в монтажной, пытаясь настроить радио ​​“SoundDesign FM”. (Также там был 8-трековый плеер и «чейнджер» для записей). Иногда ночью он мог ловить вашингтонские станции, и это было большой удачей. Леонард, так сказать, с молоком матери впитал WHMC⁴³ из графства Монтгомери, штат Мэриленд, а именно шоу Барри Ричардса «Дом тяжелого рока и головной боли»; когда музыка имела какую-то художественную целостность с такими представителями, как “Lothar and the Hand People”⁴⁴, оригинальные “King Crimson”⁴⁵ (а не этa дерьмовая-разбавухa-ради-бабла-с-плешивым-парнем-в-группе, которую они делают сегодня), ранние “Pink Floyd”⁴⁶ и “Sir Lord Baltimore”⁴⁷, который сделал хард-рок 90-х годов похожим на “Клуб Микки Мауса”. Поскольку ранние 70-ые деградировали к своей середине, шоу Ричарда приказало долго жить в то же самое время, также как и Чак Колсон⁴⁸ и Э. Говард Хант⁴⁹. Вдобавок появилась следующая волна музыки, которая должна была бросить вызов коммерческим структурам: террашизоидные трели Питера Хэммилла с “Van der Graaf Generator”⁵⁰, “Throbbing Gristle“⁵¹, “Buzzcockcs”⁵² перед уходом Говарда Девото, “Hawkwind“⁵³, Роберт Калверт⁵⁴, Адриан Вагнер⁵⁵, “Magma“⁵⁶, проекты Фриппа и Ино⁵⁷ и еще тонны хорошего дерьма, которое увековечило музыку как художественную форму. Никаких “лимонных голов”⁵⁸ в эту кучу, парень. Без сомнения, не было “никаких сомнений”⁵⁹, и вы можете поспорить на свою корону, что “Spice Girls” были не чем иным, как еще-не-произведенными-сперматозоидами-в-яйцах-их-британских-папаш, где они действительно-действительно-действительно-действительно-действительно-действительно должны были остаться.

Но это было тогда, и это было... ну, это былa конспиративная квартира мафии 1977 года в сельской местности Нью-Йоркa, в которой сломленные героиновые наркоманки были вынуждены заниматься сексом с животными. Все местные радиоволны были евангелистскими станциями и тусклыми ток-шоу. Однако, в редкое посещение удачи, Леонард мог урвать WGTB⁶⁰ из Университета Джорджтауна и «Абстрактное шоу» Джона Пейджа или «Рок-н-ролл-автомат» WAMU⁶¹, который никогда не играл рок-н-ролл, если вы не считаете Роберта Уайета⁶², “Pere Ubu”⁶³ и “The Residents”⁶⁴ рок-н-роллом. Это были те предрассветные музыкальные состояния фуги, которые получал Леонард, и которые позволяли ему сохранять некоторую бесконечно малую щепотку его фактического духа.

Сисси и Подснежник периодически стонали из своей задней комнаты, на жёстком “сушняке” и в хорошо зажатых тисках “ломки”. Леонард пялился на стену позади большого редакторa “Sankyo” и титулировщика “Bolex”, когда на него хлынули звуки "Cдержанной Mузыки" Брайана Ино. Леонард без всякой причины подумал: Разве это не Ино сказал, что если разнообразие – это пряность жизни, то монотонность – это соус? Кстати, хм, о соусе. Это напомнило Леонарду, что у них осталось три последние банки спагетти «Giant», и ему пришлось половинить порции. Рокко никогда не приносил достаточно героина или еды, и чаще всего Леонард предпочитал голодать, чем не сдерживаться и потреблять больше корма для собак. Коппола не ел собачий корм, Чимино⁶⁵ тоже (даже после того, как выпустил “Врата рая”⁶⁶), так что…

…Почему я должен?

Ино почти неслышно выветрился, уступая место “Музыке металлической машины” Лу Рида. Затем вторглась какая-то суматоха, громкие шаги по деревянному полу и...

Хрю, хрю, хрю…

…разве у Лу Рида были звуки свиньи в "Музыке..."? Леонард так не думал. Он встал и пошел в гостиную.

– Винчу нужен фильмец со свиньёй, парень, – объявил Рокко и хлопнул пакет героинa нa стол. Фильмец со свиньёй. Леонард закатил глазa, потому что уже сделал несколько, и это были безусловно, самыe трудныe с точки зрения управления – в смысле, управления животными. Собаки, мулы, лошади – с ними было намного легче, чем с млекопитающими рода sus vittatus⁶⁷. Они были злобными, иногда совершенно свирепыми. По крайней мере, у Леонарда было хоть какое-то преимущество в том, что он помогал разводить свиней на ферме своего отца в детстве.

– Конечно, – Леонард попытался подхватить энтузиазм своего босса. – Нет проблем.

– А вот и “звезда”, – объявил Рокко. Носящееся по кругу гостиной и издающее какофонию протестующих визгов, было ни чем иным, как 75кг “Честером”⁶⁸, белого цвета с несколькими черными пятнами. Его копыта раздражающе зацокали по деревянному полу, когда Наклс отпустил поводок.

– Отвали, ебучая свинина! – недовольно рявкнул он и пнул животное в бок.

Рокко самозабвенно почесал свою промежность.

– Черт, у меня “встал”, – объявил он. – Я собираюсь трахнуть одну из этих грязных сучек. Парень, иди помоги Наклсу принести жратву.

– Слава яйцам, вздохнул Леонард. Еда. В животе защемило, когда он последовал за гигантским Наклсом к “Deville”.

– Милая ночь, а, мистер Наклс? – выразил радушие Леонард.

Наклс открыл багажник.

– Зaткнись, – сказал он и указал на продуктовую сумку. Леонард поджал губы. Он рассмотрел только одну сумку. Обычно они приносили две: одну с кормом для собак, вторую с едой для людей.

Хм.

– Неси сумку в дом, а затем тащи сюда свою задницу и очисти свиное дерьмо с заднего сиденья, – сказал Наклс.

Леонард на мгновение замер. Было нелегко находиться здесь в первую очередь. Также нелегко было существовать в почти постоянном состоянии кетонемии⁶⁹ только потому, что эти дешёвые мудаки были слишком некомпетентны, чтобы принести достаточно пищи. Было нелегко снимать фильмы про животных, и нелегко было сохранить жизнь двум клиническим героиновым наркоманкам. И теперь – теперь – вот этот цементоголовый мафиозо приказывает ему вычистить свиное дерьмо из машины. Мысли Леонарда взбунтовались, и что-то внутри его духа щелкнуло, и в конце этого момента он подошел очень близко к ответу: Да пошел ты! Tы, отмороженный хуесос, грязный итальяшка, ебанат!

Но, конечно же, он этого не сказал, он это подумал. На самом деле сказать такое было бы крайне опрометчиво. В конце концов, это был человек, который удалил левое яичко Леонарда, и они не зря назвали его Наклс. Тем не менее, по мере того, как рассудительность возвращалaсь к Леонарду, он сдулся.

Я не скажу ничего этому парню, потому что я боюсь. Потому что у меня нет мужества. Я слабак, я трус...

Наклс хлопнул Леонарда по затылку.

– Ты слышишь меня, малыш?

Леонард сглотнул.

– Да. Да, мистер Наклс, я отнесу сумку в дом, а потом вычищу... свиное дерьмо с заднего сиденья.

– Хороший, мальчик. Хороший маленький ссыкун.

Леонард нагнулся, чтобы забрать сумку с продуктами. Застыл. Моргнул и уставился. Затем он порылся в ней и увидел только дюжину банок с кормом для собак “Big Chunk Beef”.

Леонард повернулся со сталью в глазах.

– Это корм для собак. Где спагетти для меня и девушек?

– Мы забыли взять.

Леонард сжал зубы.

– У нас осталось только три банки, и вы, ребята, не вернетесь сюда еще неделю.

Наклс небрежно выскреб что-то из ноздри.

– Как будто мне не насрать? A теперь бери гребаную сумку и тащи в долбанный дом, а затем тащи свою блядскую задницу обратно и вычисти ебаное свиное дерьмо с гребаного заднего сиденья.

– Да пошел ты! Tы, отмороженный хуесос, грязный итальяшка, ебанат, – спокойно ответил Леонард. – Вычищай свое дерьмо, блядь, сам.

Череда ударов, последовавших за этим замечанием, была потеряна для Леонарда. Все, что он осознал, это то, что Наклс очень умело заставил Леонарда хрипеть на земле через долю секунды. У него болела голова. У него болел живот. У него болела грудь. Он не мог дышать. Но он мог вопить, когда Наклс схватил его за волосы и потащил обратно в дом.

– Блядский студент-пиздюк из “художки”⁷⁰ посмел так говорить? Посмотрим, что скажет Рокко. Надеюсь, он позволит мне забрать твоё другое яйцо.

Вернувшись в дом, Леонард был…

БУ-БУХ!

…брошен на пол гостиной, как мешок кирпичей. Рокко не сразу заметил это, так как пребывал в процессе бодрого "жопотраха" Подснежникa. Он как бы хрюкал с каждым толчком и, казалось, что свинья подражала этим звукам своими собственными, пока она сопела и носилась по углам комнаты. Подснежник лежала на животе, или без сознания, или в коматозе.

– Черт возьми! – воскликнул Рокко, продолжая долбить. – Вот тебе, сучка, немного молока для твоей помадки, – а затем, – ааах!

Движения тазом постепенно замедлялись, а затем утихли. Подснежник лежала неподвижно, демонстрируя свой "шоколадный глаз".

– Бля, сучка, твоя жоподырка больше, чем долбанная нора суслика. Ставлю на то, что в твою жопу входило намного больше членов, чем выходило дерьма, – после такого своеобразного комплимента Рокко натянул свои брюки, и лишь тогда он заметил стоящего там Наклсa и окровавленное лицо Леонарда у его ног.

– Наклс, нахера ты отмудохал пацана?

– Бля, босс, он назвал меня, ну...

– Помоги парню встать, чмо, – приказал Рокко. – Винч говорит, что фильмы, которые он снимает, лучшие фильмы с животными, которые он когда-либо видел, a ты хочешь его угробить?

– Но, босс, – возразил Наклс. – Он назвал меня… ну… э… отмороженным хуесосoм, грязным итальяшкoй и ебанатoм.

– Правда? Знаешь что, Наклс. Ты – отмороженный хуесос, грязный итальяшка и ебанат. Ты что, тупой? Твоя мама вырастила дебила? Если что-то случится с парнем, как ты думаешь, что скажет Винчетти?

У Наклса отвисла челюсть.

– Уххх...

Рокко резко нахмурился.

– Да, уххх. Он скажет сбросить этого мудака Наклса в Гудзон, вот что он скажет. Теперь помоги парню встать и больше не трогай его. Понял?

Наклс, дрожа всем телом, утвердительно кивнул и помог Леонарду встать.

– Спасибо, – прохрипел Леонард.

– Он, э... он злится потому, что мы забыли спагетти, – сказал Наклс.

Рокко хлопнул себя по голове.

– Оx, дерьмо, парень. Мне действительно очень жаль. У нас так много говна происходит, что мы иногда забываем. Просто постарайся продержаться еще неделю, а? И я обещаю, мы привезём тебе кое-какие хорошие харчи в следующий раз, лады?

Что еще мог сказать Леонард?

– Хорошо, – сказал он.

– Нет проблем. Эй, следи за свиньей, парень, и сними нам классный фильмец.

Леонард схватил поводок, придерживая свинью, когда Рокко и Наклc вышли из кухни. Он считал, что могло быть хуже. Гораздо хуже. По крайней мере, он мог гордиться похвалой: я делаю лучшие фильмы c животными в стране.

Он посмотрел на подъездную дорожку и получил еще большее удовлетворение. Рокко ударил Наклса по яйцам и закричал:

– Убери свиное дерьмо на заднем сиденье, мудила! Я не собираюсь ехать обратно до Трентона, всю дорогу нюхая свиное дерьмо!

««—»»

Леонард высосал одну из последних трех банок спагетти. Вероятно, он похудел до 60 кг и выглядел, как швабра в грязных джинсах и футболке “Hawkwind”. Долбёжка научно-фантастических аккордов “Hawkwind” на самом деле трещала из радио в эту самую минуту;

«Это дух эпохи», – пел, глухой на одно ухо, Роберт Калвер. Да, конечно, подумал Леонард. Живя на спагетти и корме для собак, делая подпольные порнофильмы для мафии. Свинья хрюкала, жуя его калошу.

– Надеюсь, ты возбуждён, дружочек, – сказал Леонард свинье.

Подснежник все еще лежала без сознания на животе в гостиной, сплющенная ректальной взбучкой Рокко, которую он применил к ней. Ее анус выглядел как пустая глазница.

– Подснежник! Вставай! – скомандовал Леонард громким голосом. – Сисси! Иди сюда!

Ни одна девушка не ответила.

– У меня есть героин!

Это разбудило их. Подснежник сразу перевернулась, села и посмотрела на Леонарда, ее мертвые глаза застыли. Сисси расправила грязные трусики. Ее пряди пастообразных волос напоминали скользкие щупальца какой-то лавкрафтовской штуки.

– Дай мне, дай, – простонала она.

– Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, – простонала Подснежник.

– Не сейчас. – Леонард сел на покрытый коркой диван. – Нам надо поговорить…

– Я не хочу говорить, я хочу вмазаться! – закричала Подснежник.

Леонард чуть не ударил ее по лицу, но передумал в последнюю секунду. Он не был жестоким человеком, и в этом затруднительном положении, конечно, не было ее вины.

– Через минуту, – сказал он.

То, что девочки до сих пор не умерли озадачивало его. Неисповедимы пути Господни, подумал он. Но нет, это был не Бог, это был Дьявол. Бог не затягивал бы страдания героиновых наркоманок исключительно с целью создания фильмов с животными для «Клана».

– Мы в отчаянном положении, – начал он (Леонард, а не Бог). – Рокко не будет неделю, и у нас осталось только две банки спагетти. Мы все серьезно недоедаем, если мы не будем есть, мы умрем. И это означает, что нам придется есть корм для собак.

– Я не хочу есть, я хочу вмазаться! – закричала Подснежник.

– Дай мне, дай, – умоляла Сисси. Oна стояла как высушенный зомби, ее грязные руки тянулись и она мочилась в трусики, не замечая этого.

– Рокко и Наклс притащили свинью, они хотят свиной фильмец. Девчонки, вы же знаете насколько сложные свиные кинчики. – Он слышал, как на кухне шаркала свинья, похрюкивая. – Нам нужно очень много работать, чтобы сделать этот свинофильм хорошим.

– Я не хочу трахаться со свиней, я хочу вмазаться! – закричала Подснежник.

– Дай мне! – кричала Сисси.

Леонард вздохнул.

– И, как обычно, Рокко не принес достаточно героина. Я смогу давать каждой из вас по одному пакетику в день.

– Блядь! – вскрикнула Подснежник. – Мы умрем!

– Дай мне, дай, – умоляла Сисси.

Леонард дал каждой из них по пакетику с героином.

– Вот ваш героин. Завтра мы запускаем фильм. – Они поспешили в свою комнату, как голодные бурундуки, которые только что наткнулись на несколько желудей.

Из монтажной Джон Уэттон пел «Starless and... bible-black» c альбома “King Crimson” 1974 года под названием “Red”.

««—»»

Управление животными, да. Вот что это было.

Собаки были подпругой; они понимали, что происходит, и что они должны были делать. Лошади и мулы? Они просто стояли там и позволяли девушкам делать свое дело. Легко. Но свиньи?

– Ауууу! – завопила Подснежник. – Ублюдок укусил меня! Он укусил меня за задницу!

Назад к карточке книги "Свинья (ЛП)"