Текст книги "Тератолог (ЛП)"

Автор книги: Эдвард Ли

Соавторы: Рэт Джеймс Уайт
сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 7 страниц)

17

Пошатываясь, Фэррингтон двинулся вперед. Отпихнув в сторону толстуху, он приблизился к свету и в благоговении упал перед ним на колени. Вот оно. Вот то, ради чего он усердно трудился все эти годы. Наконец, Бог явился к нему. Его голова наполнилась вселенной всех цветов. Звездный свет лился на него, проникая в тело.

– Это так прекрасно! Боже мой! Наконец-то! Ты пришел!

Миллиардер трепетал от восхищения. Прищурив глаза от жгучего света, он пытался разглядеть существо.

– Я ЕСМЬ ВСЕ И ВСЯ! Я ЕСМЬ ИСТИНА! – Голос потряс стены, и, казалось, завибрировал в каждой молекуле.

– Покажись! Позволь мне узреть тебя! – закричал Фэррингтон, слезы радости с шипением текли по его щекам.

Свет постепенно стал меркнуть. Фэррингтон прищурился, раскрыл рот и закричал во все горло, увидев выступившую из света тень.

Материализовавшееся перед ним существо не могло быть Богом. Ни на небесах, ни на Земле не могло быть ничего столь нечестивого и отвратительного. Монструозная тварь являла собой хаос из конечностей и ртов, гениталий всех полов и видов и гноящихся отверстий, предназначение которых, казалось, никак не относилось к кормлению или размножению. Из раздутого туловища во всех направлениях тянулись щупальца. Одни проникали в землю, другие уходили вдаль. Фэррингтон проследил взглядом за одним склизким отростком, который жуткая тварь запустила ему прямо в череп.

– Ч-что ты такое? – прошептал Фэррингтон, глубоко потрясенный вызванной им мерзостью. Он чувствовал, как щупальце твари ползает в его мыслях. Это присутствие было скорее знакомо ему, чем чуждо. Он не чувствовал боли, словно щупальце не вторглось ему в голову внезапно, а всегда было там и только сейчас проявилось.

– Я ЕСМЬ ПОХОТЬ. Я ЕСМЬ АЛЧНОСТЬ. Я ЕСМЬ ЖАДНОСТЬ. Я ЕСМЬ ЛЕВИАФАН!

Голос звучал, словно хор из рева, шипения, воя, стонов и криков. Каждый этот звук преследовал человека в его кошмарах с тех времен, когда он, дрожа от холода в темных пещерах, еще лишь мечтал об огне. Свет полностью исчез, и на его месте появился сырой едкий туман, который, казалось, окутывал все липкой пленкой, как будто тварь выделяла какие-то вредные вещества.

– ТЫ ПРИЗВАЛ МЕНЯ И Я ПРИШЕЛ.

– Но… но я звал не тебя! Я звал БОГА! – закричал Фэррингтон, обезумев от ужаса.

– БОГА? НО Я И ЕСТЬ БОГ. Я – БОГ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА. НЕ ТВОРЕЦ, НО ИННОВАТОР. ВО ВСЕМ, ЧТО СОЗДАНО ЧЕЛОВЕКОМ, ЕСТЬ ЧАСТИЦА МОЕГО ВДОХНОВЕНИЯ. Я ЕСМЬ ЗЛО, А ЧЕЛОВЕЧЕСТВО – МОЙ ИНСТРУМЕНТ.

Бескрайнее море ртов на гигантском туловище твари улыбнулось Фэррингтону, выскользнувшие языки облизнули мерзкие губы. Фэррингтон почувствовал, как зашевелюсь у него в голове щупальце. Тварь наклонилась к нему.

– ПОЗВОЛЬ ПОКАЗАТЬ ТЕБЕ, ЧЕМ Я ЯВЛЯЮСЬ.

И Фэррингтон увидел…

Подростки, грабящие старушек, чтобы раздобыть деньги на наркотики. Дети, убивающие сверстников в уличных разборках. Проститутки, разносящие заразу среди сексоголиков в сырых переулках и на заляпанных спермой гостиничных простынях. Насильники, в кровь раздирающие чресла кричащих жертв. Сексуальные извращенцы, с помощью искусственных членов из заточенной стали вскрывающие нежную плоть своих умирающих возлюбленных. Педофилы, растлевающие детей. Террористы, взрывающие посольства. Сатанисты, приносящие в жертву младенцев. Убийцы, каннибалы, воры, домашние тираны, наркодилеры. Все проявления зла в мире. Всем этим безумием манипулировали и дирижировали щупальца демона, Возможно, Бог ценил свободу воли, если таковая вообще существовала. Но для этой твари человек был не больше чем марионетка, игрушка в его порочных развлечениях.

Фэррингтон был потрясен. Это был не Бог, а нечто гораздо лучшее. Другая форма совершенства. Идеальное зло. Нечто, что миллиардер понимал и более того, с чем мог соперничать. Он не обладал щупальцами, с помощью которых мог манипулировать умами человечества, но у него были другие ресурсы. Деньги, компьютеры, целая всемирная сеть. Своими средствами контроля он мог с легкостью превзойти стоявшее перед ним существо. Но это не помогло бы ему обратить на свою сторону ангелов. Для этого ему было необходимо больше власти. Он нуждался в способности контролировать разум и волю, которой очевидно обладала эта тварь.

– Научи меня, – произнес он.

18

Уэстмор понятия не имел, с чем ему предстояло столкнуться. Он миновал всего несколько дверей, освобождая религиозных лидеров из плена – по крайней мере, тех, кто еще не успел оказаться во власти «Метопронила " – когда увидел в конце коридора вспышку света и услышал голос, похожий на вопли проклятых. Он сразу же понял, что Фэррингтон вызвал нечто. И уж точно не Бога. Отперев последнюю дверь, он повернулся, чтобы броситься на звуки какофонии, и едва не был растоптан двумя высоченными альбиносами.

Гиганты с телами цвета платины пронеслись мимо него в комнату, из которой исходил уже затухающий свет. Уэстмор узнал их по описанию Брайанта. Ангелы. Схватив топор, он побежал вслед за ними. Страшно подумать, что может случиться с Брайантом, окажись он в той комнате с хозяином того жуткого голоса и этими гигантскими близнецами.

Фотограф успел сделать всего пару шагов, когда перед ним снова возник ангел. Вид у него был еще более неряшливый и потрепанный, чем прежде. Легкая небритость превратилась в полноценную бороду. Двойник Боба Дилана бросил на него сквозящий паникой взгляд. Жутко было видеть его у такого бессмертного существа, как он. Если уж он был напуган, то, что тогда говорить о Уэстморе?

– Торопись! – закричал ангел.

Поток чудовищных образов хлынул в его разум с такой силой, что Уэстмор покачнулся и едва не грохнулся на пол. Он увидел мир, где изнасилования, убийства и пытки были канонизированы, а невинность и любовь – превращены в зыбкое воспоминание. Это был мир, к которому шел Фэррингтон. Уэстмор взял себя в руки и, промчавшись мимо обугленного тела азиата, влетел в комнату. Когда он пробегал мимо монаха, глаза у того открылись и уставились прямо на него.

– Торопись! – прохрипел монах, потом содрогнулся, и его глаза снова закрылись. Уэстмор был уверен, что человек умер. Шагнув в то, что осталось от комнаты, он застал Фэррингтона за общением с демоном. Это была тварь, похожая на какую-то всплывшую из морских глубин анемону. Брайант стоял неподалеку, направив на демона пистолет. По выражению его лица было видно, что сознание покинуло его тело. Уэстмор схватил его за плечи и встряхнул.

– Джеймс! Джеймс, очнись! Ты должен застрелить Фэррингтона! Ты должен убить его!

Ангелы набросились на демона и впились в него своими длинными спиралевидными ногтями. Ногти сломались, едва коснувшись плоти твари. Тогда они вонзили в нее свои зубы и принялись отрывать от туловища куски. Тварь взвыла от боли. Тут Уэстмор понял, что они пытаются сделать. Они пытались оторвать щупальце, которое тварь запустила в голову Фэррингтону. Уэстмор. накинулся на демона с топором и тоже принялся рубить.

– Джеймс! Джеймс! Очнись!

С каждым взмахом топора из твари выплескивалась густая черная жижа. Демон отбивался, заполняя его голову наиболее мерзкими и страшными образами. В животе у Уэстмора закрутило, он покачнулся и выпустил длинную струю рвоты, долетевшую почти до самого коридора. Но топором размахивать он не прекращал.

– Я вижу! Я вижу! – кричал Фэррингтон, в то время, как демон заполнял его разум знанием истинного зла. Жирная, лишенная конечностей женщина, которая еще недавно отсасывала ему член, теперь ползла прочь, пытаясь добраться до двери. Фэррингтон схватил ее за волосы и притянул обратно к себе. Он впился пальцами ей в череп, и тот затрещал. Кровь хлынула у нее из носа, ушей, рта и даже из глаз. Он разорвал ей голову пополам, забрызгав мозговым веществом пол у себя под ногами. Тут ангелы набросились на него.

Отказавшись от попыток отчленить жесткую конечность демона, они схватили Фэррингтона и принялись отрывать ему голову от плеч с помощью зубов.

Уэстмор прыгнул вперед и взмахнул топором, готовый рассечь миллиардеру голову пополам. Но тут прозвучали выстрелы, и грудь мужчины разорвали пули. Уэстмор поднял глаза и увидел, что его коллега стоит над ним, направив пистолет на Фэррингтона, и всаживает тому в торс пулю за пулей.

– Я видел это. Я видел то, чем он пытался стать. Не понимаю, как, но я смог увидеть все.

Брайант стоял над мертвым миллиардером, все еще направив на него 9-миллиметровый пистолет, словно ожидая, что тот воскреснет.

– Это было настолько ужасно, мужик. Ты не знаешь, чем бы он стал. Я должен был убить его. Я не мог ему позволить… это было настолько ужасно… истинное зло.

– Знаю, мужик. Мы все видели. Все в порядке. Ты должен был убить его.

Брайант вдруг вспомнил про демона и повернулся, чтобы разрядить остаток обоймы в жуткую тварь, но та уже уползала прочь. Дым и огонь уже пробрались сквозь половицы и принялись поглощать дом.

– Черт! Я чуть не забыл про огонь! Тут скоро все вспыхнет! – закричал Уэстмор и бросился к двери. Коридор был уже затянут дымом. Стена огня медленно подбиралась к ним, отрезая путь к отступлению.

– Вот, черт! Мы в ловушке! Берегись!

Фэррингтон был еще жив. Его тело стало меняться. Оно ломалось и преобразовывалось. Превращалось в нечто, напоминавшее демона, которого они только что прогнали прочь. Из разорванной груди и живота выползли многочисленные щупальца и потянулись в сторону Брайанта и близнецов. Близнецы оскалили зубы, словно дикие звери, и яростно зарычали. Брайант повернулся и выстрелил. Одна пуля попала Фэррингтону в горло, разорвав гортань и застряв в позвоночнике. Пистолет щелкнул пустой обоймой. Фэррингтон улыбнулся, Он схватил журналиста одним из своих извивающихся отростков и швырнул в пылающий коридор.

– Нееееет!

Увидев, как тело Брайанта пролетело мимо, Уэстмор бросился ему на помощь. Он вытащил коллегу из огня как раз в тот момент, когда он уже начал кричать.

– Он все еще жив! Он все еще жив! – Брайант был близок к панике.

– Мы уже ничего не сможем с этим сделать. Нужно выбираться отсюда. Весь особняк горит!

Они заглянули в комнату и увидели, что Фэррингтон встал и широко раскинул руки, чтобы обнять близнецов. Щупальца вырывались из каждой точки его тела, они становились длиннее и толще. Он улыбнулся, когда ангелы бросились в его объятья, а потом заплакал, когда те впились в него зубами. Втроем они упали на пол, вцепившись в борьбе и пытаясь убить друг друга. Уэстмор схватил Брайанта, и они оба бросились по коридору прочь от огня.

– В конце коридора находится бассейн. В нем есть окна, которые мы сможем разбить. Через них мы сумеем выбраться.

За спиной у них раздались крики миллиардера. Он звал на помощь, раздираемый ангелами на части. Огонь продолжал распространяться по коридору, лизал им пятки и ревел в ушах, высасывая из воздуха кислород и обжигая легкие. Уэстмор и Брайант распахнули дверь в бассейн и ввалились в нее как раз в тот момент, когда спины у них уже начали покрываться волдырями от жара.

Времени на то, чтобы пытаться разбить одно из тех лексановых окон, не было. В пистолете больше не осталось пуль, и в бассейне не было ничего такого, что могло бы защитить их. Брайант и Уэстмор нырнули в бассейн, и в следующее мгновение дверь у них за спиной взорвалась под напором стены раскаленного воздуха.

Погрузившись в хлорированную воду, они продолжали слышать крики Фэррингтона. Ангелы рвали его на части. В любом случае, огонь закончит начатое ими дело. Ничто не способно было выжить в этом аду.

19

Вода нагревалась. В бассейне не было легковоспламеняющихся поверхностей. От стен до потолка все было покрыто 40-сантиметровой мраморной плиткой «Джало Антиква», привезенной из Италии, которая мешала огню распространяться. Но остальная часть дома полыхала, и температура воды быстро приближалась к точке кипения.

Окна лопнули от жары. Двое журналистов выскочили из бассейна и со всех ног бросились наружу. Из-за сильной жары кожа у них покрылась волдырями. Глаза слезились, отчего все казалось размытым. Зажмурившись, они нырнули вперед головой в разбитые окна.

Уэстмор пролетел сквозь ряд кустов и выкатился на полукруглую подъездную дорожку, где по-прежнему стоял лимузин, доставивший их в этот дурдом. Он огляделся в поисках Брайанта, но того нигде не было видно. Затем посмотрел на окно, из которого только что выпрыгнул и увидел коллегу. Тот сидел, скорчившись на подоконнике… опутанный щупальцами. Глаза у журналиста вылезли из орбит, а из ушей торчали мозги. Щупальца медленно сжимались, ломая и дробя ему кости.

– Джеймс! Неееет! – закричал Уэстмор, увидев, как тело Брайанта исчезает в огне. Спустя несколько мгновений весь особняк рухнул.

20

Прошло больше года, прежде чем Уэстмор вернулся на то место, где когда-то стоял особняк Фэррингтона. Все это время его осаждали просьбами об интервью о кровожадном фанатике и запредельными предложениями о покупке сделанных им в особняке снимков. Но Уэстмор всем отказал. Он не мог заставить себя как-то наживаться на произошедшем здесь. И более того, не хотел, чтобы была обнародована история этого безумца. Именно ради этого тот привез их сюда. Чтобы рассказать свою историю. Вот почему погиб Брайант. Уэстмор не доставит этому сумасшедшему удовольствие. Он заберет эту историю с собой в могилу. И все же он хотел сделать один последний снимок. Это будет единственное, опубликованное им фото этого места.

Ричард Уэстмор осторожно пробирался через щебень и пепел, оставшиеся от поместья Фэррингтона. В конце концов, он нашел место, где держали калек, где творились неописуемые зверства. И там, как и сказал ему ангел, цвел белый лотос. Солнце выглянуло из-за туч, и Уэстмор обратил свой взор к небу. Улыбнувшись, он вытер с глаза слезу, опустился на колени и сделал снимок.

© Edward Lee and Wrath James White 2007

© Локтионов А.В., перевод на русский язык, 2016