Текст книги "Темный Луч. Часть 5 (ЛП)"

Автор книги: Эдриенн Вудс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 20 страниц)

Дверь открылась, и вошел Эмануэль.

Я улыбнулся.

Он мягко улыбнулся в ответ.

– Я думал, ты тоже умер, – сказал я.

Он сел в кресло.

– Извини, что я пришел только сейчас. В данный момент я занят.

– О, могу себе представить.

– Как ты себя чувствуешь, Блейк?

– Лучше.

– Уже подготовил речь?

– Для кого, короля Альберта? – Мой голос звучал раздраженно.

– Блейк?

– Он поссорился со мной, потому что мы нарушили обещание Елены.

– Знаю. Альберт сражался вместе со всеми нами.

Я покачал головой.

– Он просто беспокоится, что все было напрасно. – Он посмотрел на Елену.

– Она не умрет.

Он улыбнулся.

– Мне это даже в голову не приходило. Она переживала и худшее.

Я поднял глаза.

– Именно это я и имею в виду.

Он усмехнулся, но улыбка не коснулась его глаз.

Что-то было не так.

– Поговори со мной. Что ты скрываешь?

Он покачал головой и глубоко вздохнул.

– Эмануэль?

Он поднял взгляд, который был устремлен на ковер, и его глаза наполнились слезами.

О, и что теперь?

– Поговори со мной, пожалуйста. Каждый здесь как закрытая книга.

– Значит, ты не знаешь?

– Не знаю чего?

– Насчет Гельмута.

Я застыл.

– Что насчет Гельмута?

Он вытер слезу.

– Он мертв, Блейк.

– Как? – Слезы тут же затуманили мне зрение.

– Он убил Горана. Я не могу себе представить, как тяжело это было для него. Это было сразу после того, как ты потерял сознание. Я должен был оказать тебе медицинскую помощь и отправил твоих мать и тетю в подземелье. Король Альберт не хотел расставаться с Еленой. Он был так зол на всех нас.

– Когда твои мать и тетя увидели тебя, они растерялись. Думали, ты умер. Я висел на волоске. Я отправился на поиски Гельмута и нашел его и Горана. – Эмануэль фыркнул. – Он… – Он не мог говорить, так как его голос надломился. – Я нашел их обоих с копьем в теле. Гельмут обрел покой в свои последние часы, но Горан. – Он покачал головой. – Это было так, как если бы Гельмут просто решил, что они оба пришли в этот мир вместе, и именно так они собирались уйти. – Эмануэль шмыгнул носом и вытер слезы.

– Мне так жаль, Эмануэль, не могу себе представить, через какую боль тебе приходится проходить.

– Он не мой дент, Блейк, но он был моим всадником очень долгое время. Он был моим лучшим другом и заслуживал того, чтобы увидеть новую Пейю. Так что я понимаю, почему Альберт так зол. Эта спасательная миссия не может быть напрасной.

– Так и не будет. Король тоже должен внести свой вклад. Все мы должны играть в эту игру. Он не может оставаться в стороне от этого дела. Ему нужно поправиться и сделать все, что в его силах, чтобы пройти через это. Ей пришлось это сделать не так давно. Ему нужно двигаться вперед.

Губы Эмануэля изогнулись.

– Как поживает королева? – спросил я.

– Как блуждающий призрак. Мэгги отказалась есть. Она так зла, и я не знаю, сможет она пройти через это, Блейк. Я не знаю, как вывести ее из темноты.

– Эмануэль, это не твоя ответственность.

– У нее тоже есть моя сущность, Блейк. За все это мы несем ответственность.

Я кивнул.

– Прости. Мне еще многому предстоит научиться.

– И ты научишься. Мне нужно идти. Дживс может наблюдать за Мэгги только очень долго, прежде чем она прогонит его прочь.

Я кивнул.

– Удачи.

– Спасибо. Чего бы это ни стоило. Я рад, что ты проснулся, Блейк.

Я усмехнулся, и Эмануэль вышел из моей комнаты.

Остаток ночи я думал о Гельмуте и о том, что сказал мне Эмануэль. Сейчас он был со всеми своими детьми, и я мог только представить, через что проходила королева. Гельмут оставил ее. Она должна была пройти через это без их помощи. Я бы не смог этого сделать. Это было слишком тяжело нести, а я был драконом.

Люди были намного сильнее драконов.

Мои плечи затряслись от беззвучного крика. Гельмут был великим королем и всегда старался помочь мне, когда все становилось слишком темным. Гельмут был замечательным отцом, и он вырастил принцев и принцесс. Пейя будет очень скучать по нему, и Эмануэль был прав. Он заслуживал того, чтобы увидеть новую Пейю и то, какой она станет. Было печально, что его родословная исчезла. Я знал, что у них были другие дети. Они умерли давным-давно. И теперь Мэгги была совсем одна. Все ее дети, а теперь и ее давний партнер исчезли.

Я понимал, почему Эмануэль чувствовал себя таким безнадежным. Я тоже так бы поступил. Мать могла бы вынести только это.

Я боялся за жизнь королевы. Ей больше не для чего было жить.

Я вытер слезы и снова лег рядом с Еленой.

Я закрыл глаза и приступил к своему ритуалу. Я представлял себе лес, постель под большим дубом. Солнце согревает нас обоих, и птицы щебечут на деревьях.

– 25~

Шли дни, и у меня было много посетителей.

Люсиль и Этьен были одними из них. Они тоже остановились во дворце. Этьен выглядел лучше, чем в последний раз, когда я видел его во время парада. В его глазах снова появился блеск, которого раньше не было.

Он схватил меня за руки и крепко прижал к себе, и я заметил короля Альберта, стоявшего в коридоре, прежде чем дверь закрылась.

– Спасибо тебе, Блейк, за то, что ты рисковал своей жизнью ради нашей. Это того не стоило, но я все равно искренне благодарю тебя.

– Она проснется. Вот увидишь. Твоя дочь может быть похожа на жену, но она – ее отец до мозга костей.

Объятие прервалось, и Этьен, улыбнувшись, вытер слезы с глаз.

– И не будь слишком строг к дракону. Он один из самых мужественных людей на свете.

– Денты. – Этьен усмехнулся. – Не могу поверить, что она – часть Дента.

– Теперь ты знаешь, какая она особенная. Смерти в ней уже давно нет. Нет, если Джордж сможет с этим справиться. Как они? – Я посмотрел на Люсиль.

– Похоже, они решили подольше вздремнуть. Я слышала, что сделал Джордж. Подумать только, у нее остановилось сердце. – В глазах Люсиль заблестели слезы.

Я обнял ее.

– Эй, ты знаешь ее лучше, чем кто-либо из нас. Она не из тех, кто сдается.

Люсиль всхлипнула у меня на груди.

– Бекки будет так расстроена, когда проснется, Блейк. Она много раз говорила мне, что ей не нужна суть.

– Да, ну, Джордж не хотел ее терять. Для драконов это хуже смерти. С ней все будет в порядке, к тому же она будет не одна. С ней все ее друзья.

Они оба рассмеялись.

– Спасибо тебе за то, что спас его. – Она шагнула в объятия Этьена.

– Это самое малое, что я мог сделать для моей феи-крестной, – поддразнил я, и она рассмеялась.

– Фея-крестная? – Этьен с любовью нахмурился, глядя на Люсиль сверху вниз.

– Это ничего не значило. – Щеки Люсиль покраснели.

– Я сожалею о твоем драконе. – Я посмотрел на Этьена.

– Он умер давным-давно, но я скучаю по нему.

– Как Роза справляется?

Этьен взглянул на фигуру Елены.

– Как мать, потерявшая своего сына, но с ней все будет в порядке. Мы позаботимся об этом.

– Я знаю, вы это сделаете. – Я коснулся его руки.

Люсиль подошла к Елене, и Этьен последовал за ней.

Она нежно коснулась лица Елены, и тогда на глаза Люсиль навернулись слезы.

– Она всего лишь спит, как и Бекки. Они справлялись и похуже.

– Хуже? – В глазах Этьена отразился шок.

Люсиль хмыкнула.

– Если мне придется рассказать обо всех вещах, во что ввязывались эти девочки и мальчики.

Я усмехнулся.

– Истинные лидеры.

– Которые рано или поздно погибнут, независимо от того, получила ли она сущность или нет, – закончила Люсиль свое предложение.

Я усмехнулся.

– Что? Не верите в их драконов?

Этьену это показалось забавным, а Люсиль прищурилась, но уголки ее губ дернулись.

– Время от времени у меня возникают сомнения.

Она поцеловала Елену в макушку.

Рука Этьена снова коснулась моей руки.

– Еще раз спасибо, Блейк.

– Перестань говорить «спасибо», пожалуйста.

Люсиль подошла и обхватила меня руками за торс.

– Мы всегда будем благодарны, Блейк.

Они попрощались и ушли.

Отец также навещал меня при каждом удобном случае. Вероятно, хотел посмотреть, как у Елены дела с обновлениями для его всадника.

– Как у него дела?

– Встречается с Лео ежедневно. По ночам ему снятся ужасные сны.

– Я бы удивился, если бы это было не так, папа. Ты рассказал ему о Елене? Что случилось с ней в Итане?

– Он еще недостаточно силен, Блейк.

Я провел руками по волосам. Эти люди были такими неприятными.

– Папа, он должен знать.

– Он узнает. Дай ему время успокоиться и разобраться с прошедшими семнадцатью годами, пожалуйста.

– Хорошо, – сказал я, и отец поцеловал Елену в макушку и ушел.

Мама или тетя обычно приходили ночью, чтобы снять повязки с Елены, и я использовал это время, чтобы принять душ или подышать свежим воздухом. Я не мог смотреть на шрам, за который нес ответственность. Он был длинны и некрасивый, и тетя никогда не переставала винить меня в глупости. Но я был в отчаянии. Либо это, либо позволить ей умереть, а о смерти не могло быть и речи.

Перед тем как лечь спать, я провел визуализацию с Еленой. Это тоже стало моим любимым занятием, потому что она всегда выглядела такой нормальной, такой настоящей. Сон казался реальностью, а реальность была кошмаром.

Что, если ее отец был прав? Что эта миссия была напрасной. Дин умер. Кто знает, сколько еще людей тоже погибло. Увидев Люсиль и Этьена, я понял, что оно того стоило. Это казалось правильным, и это было то, за что я собирался держаться. Елена проснется. У нее не было выбора.

На следующий день Айзек и Тай вошли в мою комнату.

– Черт, – радостно завопил Айзек. Его лицо засветилось, как фейерверк, и его улыбка могла бы обвесить голову по кругу, если бы не уши. Легко было сказать, что он был доволен результатом.

Он дал пощечину – а-ля рукопожатие.

– Так приятно видеть тебя живым, Блейк. – Тай посмотрел на Елену. – Итак, когда, черт возьми, ты снова почтишь нас своим присутствием, принцесса?

– Тай, – отругал я его.

– Что, ей, блядь, нужно проснуться? – Он игриво пнул край ее кровати, и Айзек рассмеялся.

Я покачал головой, глядя на этого идиота.

Они оба поудобнее устроились на стуле и на диване-комоде, стоявшем у стены.

– Так что привело тебя во дворец? – Я посмотрел на Айзека, который сидел на сундуке.

– У моего отца и нескольких старейшин назначена встреча с королем.

– Королем Альбертом? – Моя левая бровь приподнялась.

Айзек оперся локтями о колени, подавшись вперед.

– Я слышал, вы двое поссорились.

– Как, черт возьми, ты это услышал? – Я скрестил руки на груди, сидя, прислонившись спиной к изголовью кровати.

– Подобные новости распространяются быстро, Блейк. Как это было?

– Он кричал на меня, потому что мы освободили Итан. Ведет себя так, будто Елена уже мертва. Я просто поставил его на место. Он не знает, кто его дочь, точно так же, как она не знает, кто ее отец, так что да, я говорил только правду.

– Ой, – донесся ответ Тая со стула рядом с кроватью Елены. – Наверное, это было нелегко услышать. Как получилось, что король все еще жив? И какого, черт возьми, ингредиента не хватало?

Я усмехнулся.

– Нашей крови. Она смешала нашу кровь. – Я уставился на фигуру Елены рядом со мной. – Она догадалась об этом, как и обещала Бекки.

– Я был не так уж далек от истины. – Айзек улыбнулся.

– Да. Я должен был догадаться. Обе наши крови волшебны, и, взятые вместе, они были еще более особенными. Это было единственное, чего Горан не мог понять, так как тогда он думал, что она – дракон.

Молчание затянулось, когда я упомянул имя Горана.

Айзек прочистил горло.

– Я слышал, его тело все еще находится в морге.

– Они должны были сжечь его.

– Да, Итан действительно изменился. Это совсем не то место, которое я помнил, – вздохнул Айзек.

Тай посмотрел на него и спросил:

– Как, черт возьми, ты можешь помнить, каким был Итан?

– Я гребаный Орел, вот почему.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Я – гений, Тай.

Я смеялся над их препирательствами.

Заговорил Айзек:

– Она проснется, Блейк. Я полностью доверяю ей.

– Я знаю, что она проснется. Она любит не торопиться.

– Ты слышал о Гельмуте? – спросил Айзек.

Я кивнул.

– И Дине. Сэм будет так зла, когда проснется.

Айзек провел рукой по волосам.

– Мне жаль. Мы добрались туда так быстро, как только смогли. Мы сражались со множеством Виверн, и когда увидели, что Джордж набирает силу, я понял, что все, что он собирается выпустить, будет смертельным. Поэтому я схватил столько оборотней, сколько смог, и крикнул остальным, чтобы они прятались. Джордж как бы взорвался. Повсюду было электричество.

– Это было чертовски круто, – съязвил Тай.

– Как поживает Лунный Удар? – Айзек хотел знать.

– Все еще спит. Джордж передал Бекки свою сущность. Очевидно, что-то, чего она не хотела, так что я рад, что я не он, когда они проснутся.

– Она должна знать, что он не мог жить без нее.

– Да, – усмехнулся я. – Иногда сомневаюсь, что Драконианцы знают эту часть.

Молчание затягивалось.

Тай прочистил горло.

– Ты же знаешь, что лианы не опустились, Блейк.

– Тай? – Айзек вздохнул и покачал головой.

– Что, он должен знать.

Я нахмурился.

– Знать что? И что ты имеешь в виду, говоря, что лианы не опустились?

– Бомбы, – ответил Айзек. – Произошла какая-то неисправность, и они не сработали.

– Тогда как, черт возьми, вы, ребята, сюда попали?

– Благодаря очень храброму Снежному дракону и группе, которая последовала ее примеру.

Я нахмурился и посмотрел на них обоих.

– Табита?

Они кивнули.

– Капсулы взорвались, но бомбы, которые должны были последовать за ними, этого не сделали. Все мы ждали. Табита сложила два и два, подошла ко мне и попросила присмотреть за тобой. Я не думал, что эта цыпочка настолько сумасшедшая, Блейк. Но она полетела с бомбой в когтях, со своим всадником на спине, и нырнула прямо на них.

Тай вздрогнул.

– Ее вопли будут вызывать у меня гребаные кошмары на долгие месяцы вперед.

– Она мертва?

Они оба кивнули.

– Прости, Блейк. Я знаю, ты не любил ее так, как любил Елену, но она любила тебя всем своим сердцем. Не думаю, что она смогла бы жить без тебя, и тот дурак, которого она выбрала в качестве всадника, тоже это знал. Что это всегда будешь ты.

Слезы навернулись у меня на глаза. Ее смерть поразила меня сильнее, чем я думал.

– Извини, Блейк, – тоже сказал Тай.

– Когда их бомба взорвалась, еще несколько драконов последовали их примеру и отдали свои жизни за эту миссию. Я всегда буду помнить о них, жить ради них до самой смерти. – Айзек был мудр для своего возраста. – Теперь ты понимаешь, почему я пока не хотел ему говорить?

– Легко. Он – Рубикон. Он должен знать.

Я шмыгнул носом и сдержал слезы.

– Тай прав. Никто мне ничего не говорит. Вы говорите, их тела находятся в морге.

– Да. Король Альберт хочет подождать, устроить грандиозный мемориал драконам и всадникам, в общем, всем, кто отдал свои жизни этой миссии.

– Какого черта он ждет?

Они оба замолчали, и я посмотрел на Елену.

– Ты, должно быть, блядь, издеваешься надо мной. Она не мертва. – Я встал и открыл дверь.

– Блейк! – Они оба побежали, чтобы не отстать от меня. Я более или менее вспомнил, где находится его офис, и ворвался внутрь.

Отцы Юрия и Тая улыбнулись, когда подняли глаза.

– Блейк, у нас совещание. – Мой отец встал со стула.

– Когда вы планируете похоронить мертвых? – Я спросил отца Елены.

– Когда придет время.

– Пора! Больше никто не умирает. Вбей это себе в голову. Она проснется. Хорони своих мертвецов. Они заслуживают того, чтобы покоиться с миром.

Я развернулся и выбежал из его кабинета.

– Прости, Ал, – заговорил мой отец.

– Не стоит. Этот мальчик – именно такой, каким я его себе представлял. Моей дочери повезло, что он ее дракон, и он прав. Я должен верить, что она тоже проснется. Скажи ему, что я договорюсь о дате поминовения. – Я отключился и вернулся в комнату.

Айзек и Тай последовали за мной.

– Святое дерьмо, Блейк. Все ходят вокруг него на цыпочках, но ты обращаешься с ним так, словно он…

– Все еще жив. Королю нужно поправляться, сражаться. Мы все знаем, каким королем он был раньше. Он все еще там. Елена не может встретить его в таком виде. Я больше не смогу пережить ее разочарование. Если мой отец не будет драться с ним, то это сделаю я. Мой отец был рядом с моим всадником, когда я не мог. Я буду рядом с его, когда он не может.

– Твой папа там.

– Мой отец дает ему все, что ему нужно. Это не то, что вернет королю его прежнее «я».

– 26~

Я пошел в морг, по дороге встретил тетю и кузину, которые несли бинты и дезинфицирующие средства, чтобы промыть рану Елены.

– Иди с Блейком. Мне нужно немного побыть с Еленой, – сказала Констанс Анук.

Я дождался кузину после того, как бросил на тетю укоризненный взгляд. Лучше бы ей не прощаться.

– Так отдай это мне. Что твоя мать говорит о состоянии Елены?

– Не спрашивай меня, пожалуйста. Это то, чего ты не захочешь слышать, Блейк.

– Анук, что говорит твоя мама? Я не смогу бороться за нее, если не буду знать, что не так.

– Все, Блейк. – У нее навернулись слезы. – Эта машина – единственное, что поддерживает в ней жизнь.

Ее слова вывели меня из себя.

– Неужели я единственный идиот, который может слышать, насколько сильно ее сердце?

– О чем ты говоришь? Машина заставляет ее сердце биться, Блейк. Это не Елена. Она ушла.

– Она не ушла, Анук! Только не она! Ты должна довериться мне в этом.

– Я – да, но моя мать – нет, и в данный момент король прислушивается к ней.

Я кивнул.

– Тогда твоей матери нужно перестать сообщать ему последние новости о его дочери. Король не может похоронить Елену. Ему нужно дать ей время. Машины, возможно, пока поддерживают в ней жизнь, но скоро она начнет жить сама. Я позабочусь об этом. Мне просто нужно время.

Анук выглядела побежденной.

– Хорошо, как скажешь.

Мы молча шли в морг, и от того, что сказала Энни, мне захотелось забиться в угол и заплакать навзрыд. Елена должна быть жива. Ей нужно бороться, чтобы выжить. Если бы только я знал, где я могу помочь. Я бы сделал все, что угодно, чтобы заставить ее проснуться.

Мы вошли в комнату, где хранились все тела. Несколько близких стояли рядом с трупами, перешептываясь.

Они превратили комнату в морозильную камеру, и Энни потерла руки. Холод на меня не действовал, так как я был частично Снежным Драконом.

Мы прошли вдоль рядов тел, распростертых на столах, накрытых простынями.

Драконы растворились в золотой пыли. Так происходило, когда мы умирали. Наши тела распались, когда мы покидали эту жизнь и переносились в новый мир. Мы становились частью звезд.

Эти тела были всего лишь оборотнями и людьми.

Мы шли ряд за рядом. Я нашел тела короля Гельмута и Горана в дальнем углу.

Они лежали рядом друг с другом. Я приподнял ткань Горана, и он выглядел точь-в-точь как его брат. Я понял, что сказал Эмануэль. Страх смерти застыл на его лице, придавая его мышцам такое выражение. У него была напряженная смерть.

Я опустил его ткань и поднял ткань на его близнеце. На глаза снова навернулись слезы. Если бы он был здесь, он бы сказал королю Альберту, что его дочь жива. Он бы сказал ему это прямо.

В некотором смысле он был единственным королем, которого я знал. Он был моим королем.

Я шмыгнул носом и снова закрыл ему лицо тряпкой.

Энни погладила меня по плечу.

– Не знаю, как мама могла это делать. Я не очень хорошо отношусь к смерти.

– Не так уж и тяжело, Анук.

– Мне жаль, что тебе больно, Блейк.

Я улыбнулся.

Мы продолжали идти. Я читал все имена. У Уильямов, которые попадались мне на глаза, я поднял все до единой их тряпки.

– Их здесь нет. Я уже проверила.

– Ни одного из них?

Она кивнула.

– Это означает, что они все еще где-то там.

– Я найду их.

– Блейк. – В ее тоне снова прозвучало предупреждение.

– На каком-то этапе я был хуже Сеймура, Анук. Я знаю, тебе трудно в это поверить или даже воспринять, но это правда. Я не создан для того, чтобы убегать и прятаться. Он познает страх, когда я с ним закончу.

Она пристально посмотрела на меня.

– Если ты мне не веришь, попроси свою мать сказать тебе правду и перестать приукрашивать ее, как я знаю, она делает.

Она кивнула.

Мы продолжали идти в тишине, и я нашел тело Дина. Я приподнял его ткань. Он выглядел умиротворенным. Я надеялся, что у Сэмми будет возможность попрощаться с ним.

– Мне жаль, Дин. – Я навис над его телом и тихо затряслась от слез. Он был отличным другом, и заменить его будет трудно.

– Он всадник Сэмми, верно?

– Да.

– Надеюсь, она проснется.

– Они проснутся. Все они, Анук. – Я шмыгнул носом и вытер слезы.

Мой взгляд упал на десятки планшетов, висевших на стене, и я взял первый попавшийся.

В списке были сотни имен. Драконы, которые не выжили. Мой взгляд скользнул по имени Табиты. Имя Питера тоже было здесь, поскольку ничего не осталось ни от его тела, ни от любого из восьми драконов, которые умерли, чтобы убедиться, что лианы пали.

Я нашел другие имена, такие как Людвиг, многих людей, которые были в Лиге Драконов. Людей моего отца. Они были на многих из этих планшетов с зажимами.

Я оплакивал каждого из них, кого знал лично, а потом я нашел его имя, и это было слишком тяжело для меня.

Я громко закричал, сползая по стене. Анук плакала вместе со мной, просто крепко обнимая меня.

– Мне жаль, Блейк. Вот почему мать не хотела рассказывать тебе всего. Это слишком тяжело.

На бумаге стояло имя Реймонда. Воспоминания о том, как он помогал мне искать выживших, как он пошел с нами, чтобы дать людям короля Альберта надежду. Он ничего не боялся. И все же его имя было на этом листе. Почему так много погибло? Я ничего из этого не понимал.

И это тяжелым грузом легло на мои плечи. Было ли это тем, что предвидел король Альберт? Морг, заполненный телами. И именно поэтому он заставил Елену пообещать оставить его. Не освобождать Итан. Я был о нем невысокого мнения, но, возможно, в его словах был смысл. Елена не была бы подключена к этому гребаному аппарату, если бы я ее послушал. Я должен был вывести фермеров и оставить Итан гнить за лианами.

Что, если освобождение Итана было ошибкой?

Я впал в депрессию, но все упорнее боролся со тетей каждый раз, когда она умоляла меня, что пришло время отпустить Елену.

Она проснется. Ей просто нужно время.

Отец тоже приходил и просил смиловаться. Так же поступала и мать. Я ненавидел их всех. Мне казалось, они вообще не заботятся обо мне. Потому что я буквально умру, если ее здесь больше не будет. Может быть, мне следовало сказать об этом кому-нибудь из них, чтобы бороться усерднее, потому что, если король Альберт похоронит свою дочь, моя жизнь будет кончена.

– Хватит, Блейк, – крикнула однажды Анук и просто уставилась на меня.

– Только не ты тоже, пожалуйста.

– Нет, я не могу справиться с этим тобой. Ты продолжаешь бороться, но выглядишь несчастным. Освобождение Итана не было ошибкой. Ты веришь, что она проснется, и тогда она проснется. Я верю, что, черт возьми, что говорят другие, но ты молча наказываешь себя за освобождение Итана. Я больше не могу этого выносить. Я хочу показать тебе, что ты сделал, поэтому, пожалуйста, пойдем со мной. Мама может присмотреть за ней.

– Анук, они выключат машину.

– Я заставила маму поклясться, что она не сделает этого сегодня.

Я кивнул и встал.

Когда мы подошли к двери, вошла Констанс. Я остановил ее.

– Не надо, пожалуйста. Просто поспорь со мной в этом. Я ее знаю.

– Блейк? – вздохнула она.

– Ты думаешь, мне легко видеть ее такой. Это не так. Это разбивает мне сердце. Но если ты выключишь эту машину, тогда будь готова вырыть две могилы, Констанс.

Ее лицо расслабилось.

– Ты знаешь, кто она для меня. Я не могу жить без нее. Я рискну умереть, но я не буду жить без нее.

Слезы навернулись у нее на глаза, и она кивнула.

– Пойдем, – взмолилась Энни.

Я шмыгнул носом, вытер слезы и ушел с кузиной.

Снаружи она превратилась в дракона. Она была большой и красивой, и радость согрела мое сердце. Я уже давно не чувствовал ничего подобного.

– В кои-то веки, – произнесла она на латыни. – Ты вернул ее мне, Блейк. В течение многих лет я чувствовала себя человеком, но ты вернул мне мой рев, то, что, как я думала, никогда не будет возможным. Этого бы не случилось, если бы ты не освободил меня. Так что забирайся своей задницей мне на спину. – Она опустила свое крыло, и я забрался ей на спину.

Она стремительно взлетела и пролетела над Итаном.

Повсюду люди что-то строили: ремонтировали дома, сооружения, обрабатывали земли.

Они вернули документы на фермы тем, кому они принадлежали.

Вокруг Итана образовалось большое черное кольцо – воспоминание о Лианах. Мемориалы и дома закрывали некоторые части круга, пытаясь скрыть ужасные воспоминания.

Энни заговорила на латыни.

– Потребуется время, чтобы Итан снова предстал во всей своей красе, но он снова поднимется, Блейк. Он будет величественен, точно так же, как мы его запомнили, даже лучше.

Впереди мое внимание привлекло огромное скопление людей, и Анук полетела к ним навстречу. Там была трибуна, и Калеб обращался к толпе. Серебряная ткань покрывала колоссальную статую. В моем теле произошел сдвиг, возвещающий о биении моего сердца.

Энни грациозно приземлилась, и многие люди съежились от страха. Малыши обнимали ноги своих родителей, а мужчины защищали своих женщин и стариков.

Энни раскрыла крыло, и я соскользнул с него.

Калеб заговорил по микрофону, и когда мои ноги коснулись земли, он позвал меня по имени.

Все зааплодировали, и я огляделся по сторонам. На лицах, молодых и старых, наконец-то появились улыбки.

Я пожал так много рук и получил так много поцелуев в щеку, что почувствовал, что после этого мне нужно принять душ.

Маленькие дети продолжали трогать мои джинсы, руки, все, до чего могли дотянуться, пока я поднимался на подиум.

Я получил медаль Почета от Калеба и огромную благодарность за мою храбрость. Принцессе повезло, что я стал ее драконом.

Елене бы это понравилось.

Затем Энни вышла вперед и попросила меня перевести.

– Я знаю многих из вас в лицо, поскольку когда-то была одной из вас.

Я перевел, и множество лиц повернулось в ее сторону. В их глазах застыло замешательство.

– Я была изнасилована, обожжена, подверглась жестокому обращению, худшему из худших. Я так боялась рассказать об этом своему кузену, так как боялась, что он посмотрит на меня по-другому, но правда в том, что именно мы заставляем себя чувствовать, будто мы этого не заслуживаем. – Солнце сверкало на ее драконьей чешуе. – Мы заслужили это. Мы заслужили нашу свободу. Мы заслуживаем, чтобы к нам относились как к людям, драконам или кем бы мы ни были, точно так же, как и ко всей остальной Пейе. Освобождение Итана не было ошибкой, и к черту всех, кто так думает. Если бы принцесса не спала, она бы сказала вам это, насколько я ее знаю. Может, мы и не так давно знакомы, но я знаю ее хорошо. Так что, если я смогла снова обрести свой истинный облик, свое истинное «я», то и вы сможете. Давайте подарим принцессе этот сон, когда она проснется.

Наконец она вернулась в свой человеческий облик, и все зааплодировали, узнав Анук. Ей вручили халат, и она натянула его через голову. Многие люди подходили к ней и обнимали ее. Она знала многих из них лично, и это была та кузина, которую я запомнил. Она все еще была тем же человеком, каким была всегда, даже если в конце концов немного потеряла себя.

– В память об этом дне, – сказал Калеб. – Мы сочли только это подходящим для того, чтобы показать статую, которую мы сочли подходящей для нового мира. Давайте вспомним, чем мы пожертвовали, чтобы увидеть новую Пейю.

Он потянул за покрывало, и я ахнул.

Они вырезали массивную каменную статую в виде моего дракона с Еленой на спине в мельчайших деталях.

Слезы застилали мне глаза, и Энни обняла меня.

Смеясь, она погладила мой бицепс.

– Спасибо, – сказал я. Это было единственное слово, которое я мог произнести. Я продолжал смотреть на статую. Все было идеально, как и сказал Калеб.

Мы пробыли там некоторое время, отпраздновали сегодняшний день, и, наконец, около шести Энни отвезла меня обратно во дворец.

Облегчение нахлынуло на меня, когда я обнаружил, что Елена все еще лежит на кровати, подключенная к аппарату.

Я обняла кузину.

– Спасибо тебе, Анук. И позволь мне сказать, твой дракон просто потрясающий.

Она рассмеялась.

– Ты не совершил ошибку, Блейк.

– Знаю. Мне нужно было это увидеть. Нужно было увидеть часть исцеления Итана, борьбу за то, чтобы стать таким, каким он был раньше.

Она улыбнулась, подошла к матери и обняла ее.

Констанс тоже обняла меня.

– Я сделаю все, что смогу, Блейк. Даю тебе слово. Я буду бороться упорнее, потому что я не потеряю тебя.

– Это все, что мне нужно.

Она фыркнула, и они оба оставили меня наедине с Еленой. Мне не терпелось рассказать ей о сегодняшнем дне. Она скучала по всему. Честно говоря, сейчас этого было достаточно, больше, чем я мог вынести. Ей нужно было проснуться.

Прошел месяц, и, наконец, Джордж, вальсируя, вошел в комнату.

Я спрыгнул с кровати и обнял Джорджа.

Бекки неторопливо вошла через несколько секунд, и я рассмеялся. Из ее ушей торчали тампоны, а из носа – вата.

– Ты же знаешь, Бекки, тампон не туда засовывают, – сказал я.

Она одарила меня своим мягким взглядом.

Джорджу это показалось забавным.

Я пожал плечами и забрался обратно на кровать рядом с Еленой.

Джордж занял место у изножья кровати. Он слегка поморщился, дотронувшись до своей груди.

Бекки плюхнулась на стул рядом с кроватью Елены и просто уставилась на нее.

– Не могу передать тебе, как я рада тебя видеть. Мама рассказала мне, что произошло. Я поговорила с Джорджем.

– Гребаные виверны. По крайней мере, я отомстил этим ублюдкам, – ответил Джордж.

– Ты буквально взорвался?

Он фыркнул с улыбкой.

– Не знаю, что это было, но не хочу снова чувствовать себя так.

– Как так?

– Ее сердце, черт возьми, остановилось. – Он кивнул головой в сторону Бекки. – Сердце Дина остановилось, сердце Сэмми остановилось. Это бесполезное чувство спровоцировало все. Мне казалось, что я набираюсь сил. А потом…. – Он издал взрывающийся звук. – Мое электричество заставило их сердца снова биться, ну, у двоих из них.

Я потер лицо.

– Мне жаль, что Дин умер. Блядь. Я страстно ненавижу виверн.

– Я слышал, их много в подземельях Тита и Ариса.

– Да? – Я прищурился.

Он нахмурился, и левый уголок его губы слегка дернулся.

– Как ты можешь этого не знать?

– В данный момент я занят. – Я вздохнул и уставился на Елену.

– Не мог бы ты, пожалуйста, говорить потише? – спросила Бекки, и мы оба рассмеялись.

Я спросил:

– Ты ведь знаешь, как нелепо ты выглядишь, верно?

– Ты не представляешь, как мучительно больно все происходит в данный момент. – Она указала на Джорджа. – Он сделал это. И теперь я собираюсь прожить сотни гребаных лет.

– Это было так, или не живи со мной вечно. – Он язвительно посмотрел на нее, а потом посмотрел на меня. – Клянусь, я никогда больше этого не сделаю, – прошептал Джордж.

– Что ты сказал? – спросила Бекки.

– Я заявляю, что навсегда останусь твоим Дентом, – заговорил он громче.

Мои плечи слегка вздрогнули от того, как быстро он произносил свои слова.