Текст книги "Забытая королева (ЛП)"
Автор книги: Эдриенн Вудс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)
Я взглянул на девушку.
– Расскажите, Гвиневра, чем вы обычно занимаетесь?
– Могу я быть откровенной? – спросила она и оглянулась по сторонам.
Матушка залилась смехом.
– Ухаживания, Гвен, это единственное время, когда можно говорить откровенно, – понизив голос, сказала она.
Я сдержал улыбку.
– Хорошо, – ответила она, опустив взгляд на тарелку с сэндвичами. – Я на домашнем обучении: учителя приходят два раза в неделю.
– Что же ты изучаешь?
– Благосостояние, обществознание, философию и тому подобное.
Мы принялись обсуждать философию, пока матушка занимала ее мать и отца. Это тоже был один из моих любимых предметов в школе.
Она искренне смеялась на мои остроты, а когда чай и сэндвичи закончились, я предложил ей прогуляться по саду.
Она посмотрела на отца, и тот легонько кивнул.
Мы вежливо отпросились, я взял её под руку и повёл в противоположную сторону от подземелий.
Я заметил, как её взгляд остановился на них.
– Тебе не нужно бояться подземелий, Гвиневра.
– Зовите меня Гвен, как делают все мои друзья. И я не боюсь.
– Ты в этом уверена?
– Ваша матушка неправильно меня поняла.
Я кивнул.
– Тебе они не нравятся.
Она покачала головой.
– Тебе станет легче, если я скажу, что тоже не одобряю это дело?
Она растерянно посмотрела на меня.
– Не одобряете?
Улыбнувшись, покачал головой.
– Нет, истязание живых существ радует только Чарльза и отца. Но драконы – часть Пейи, Гвен, какими бы страшными они ни были. Они здесь не просто так.
Её уголки губ слегка приподнялись. Теперь я понимаю, почему попытка Чарльза завоевать её сердце с помощью страха провалилась с треском.
– Вы совсем не похожи на своего брата.
Я засмеялся.
– Что, разве нет?
– Мы с Чарльзом полные противоположности. Но так было не всегда. А теперь он возненавидел меня ещё сильнее прежнего, когда я решил узнать тебя получше.
– Его чувства не взаимны, – тихо и быстро проговорила она.
– Он знает, вот только проблема в том, что ему плевать. Но я не такой, Гвен. Так что если ты чувствуешь, что из этого ничего не выйдет, просто скажи.
Она улыбнулась.
– Ну, вы пока не сказали ничего глупого. К тому же любой, кто изучает философию и может цитировать Питера Аннета, заслуживает шанс.
Я рассмеялся.
– Сочту за комплимент. То есть мой королевский статус не имеет к этому никакого отношения?
– Нет, – она покачала головой и мило хихикнула.
– Отлично, значит, дуэль с братом была не такой уж пустой тратой времени.
– Что? Дуэль?
– Его идея, не моя. На мой взгляд, это с самого начала было идиотизмом, но отец любит подкреплять в нём дух соперничества.
– Вы с братом устроили поединок?
– Его идея, – снова подчеркнул я, надеясь, что она не сочтёт меня вторым Чарльзом Мэлоуном.
Она рассмеялась.
– И вы победили?
– Эй, мой брат просто придурок. Может, я не такой накачанный, как он, но здравого смысла во мне больше.
– Я впечатлена, Луи.
– Правда? А матушка говорила, тебя сложно впечатлить.
– Она меня совсем не знает. Просто у меня более глубокий внутренний мир, чем у большинства девушек.
– Ты сама доброта и сопереживание.
Гвен вновь рассмеялась.
– Вы точно не следили за мной, прежде чем позвать на это чаепитие?
– Я же не маньяк. Иногда мне тоже кажется, что я не на своём месте, не в той семье. Я чувствую себя белой вороной. Словно мама нашла меня в лесу и решила подобрать сиротку.
Она снова хихикнула.
– Понимаю. Не в том, что касается семьи, но я тоже частенько ощущала себя белой вороной. Это непросто.
Мы гуляли по маминому саду. Я нашел самый большой дуб в окружении прекрасных цветом и сел на траву.
– Что, прямо так, без покрывала? – засмеялась Гвен.
– Да, я же не Чарльз.
– Почему он так себя ведёт? Всегда такой грубый и надменный.
– Отец с детства относился к нам по-разному. Мне кажется, он рассуждал так: раз Чарльз у нас кронпринц, то в нём нужно воспитывать черты, которые позволят ему в будущем править сильной рукой.
– Сильной рукой? Почему не с состраданием и любовью?
– Сам задаюсь тем же вопросом, – кивнул я.
– Значит, вы и правда не хотели быть королем.
– Конечно, нет. Я слишком люблю мою свободу, – сказал я.
Она сменила тему на то, что было табу в Пейе – драконов.
У нее не было ни унции страха. Она была всерьез ими заинтересована и хотела знать, что я думаю о них. О войне, что уже так долго длилась между людьми и драконами. Она выдвигала толковые теории и была переполнена тоской по миру. Как и я.
– Думаешь, с ними можно поладить? – спросил её.
– Не знаю. Никто ведь даже не пытался.
– Так и есть, – согласился я. – Моя няня как-то сказала мне… – я посмотрел на нее, и мы оба рассмеялись. – Прости, я забыл, что она твоя бабушка.
– Это да. Она рассказывает удивительные истории.
– Откуда ей так много известно о драконах?
– Не знаю. Возможно, от матери. Истории, которые рассказывали до того, как всё пошло наперекосяк. Я правда верю, что когда-то драконы и люди прекрасно сосуществовали. Пока зло не просочилось в этот мир. Мне бы хотелось поверить в то, во что верит она.
– Мне тоже. Из её уст это звучит просто волшебно. Особенно когда она рассказывает про их способности. Начинаешь думать, что это всё чистая правда.
– Я не знаю, – она снова рассмеялась.
– Должно быть, бабушка из неё замечательная.
– Так и есть. И о вас она говорит только хорошее, Луи.
– Давай на ты. Ты спрашивала ее обо мне?
– Конечно. Это она с самого начала предупредила меня о Чарльзе, сказав, что очень его любит, но что он немного испорчен. Он всегда получает то, что хочет, а если нет… ну, такого еще не случалось.
– До сегодняшнего дня, – я посмотрел на нее. Ее щеки слегка зарделись.
Подул ветер, и она поежилась.
– Думаю, нам пора возвращаться, пока нас не сдуло торнадо.
– Я была бы не против торнадо. Всегда хотела посмотреть, как выглядел мир до Стены.
– Я тоже.
Я встал и предложил ей руку. Она приняла её, и от лёгкого прикосновения нечто волшебное пронеслось по всему моему телу. Начиная со щекочущего ощущения в пальцах, охватившего всю ладонь, пока я помогал ей подняться. Гвен оказалась лёгкой, как пёрышко.
Возвращение назад было намного лучше, чем прогулка до дуба. Она снова взялась за мой локоть, но на этот раз держалась ближе, прячась от холодного ветра. Уж не знаю, откуда он взялся, но я ему благодарен за это.
Мы ещё немного поговорили о другой стороне, пытаясь представить, на что похожа жизнь там.
Но я так и не смог представить себе мир без драконов. Они всегда были частью моей жизни, и ничто иное в голове не укладывается.
– Ты бы хотела ещё как-нибудь встретиться? – спросил я, когда уже показался столик, за которым сидели наши родители.
– С удовольствием, Луи.
– Тогда я отправлю записку в ближайшие дни.
– Буду ждать, – мило улыбнулась она.
Как только мы дошли до столика, я поцеловал руку Гвен и вернулся в замок.
Меня не покидало чувство, будто я парю в облаках и ничто и никто – даже мой собственный брат – не сможет спустить меня с небес на землю.
Я хотел снова ее увидеть.
Глава 3
ГВИНЕВРА
Папе не понравилось, что я была слишком мила с Луи. Я бы хотела соврать. Сказать, что была холодной и отчуждённой, но не могла. Как бы я ни пыталась скрыть своё отношение к нему, у меня всё было написано на лице.
Я слушала, как до поздней ночи родители обсуждали, чем это нам грозит, если Луи узнает, кто я на самом деле. Насколько это опасно.
– Делила сказала мне, что он не такой, как Чарльз. И я видела его взгляд в тот день, Артур. Он ненавидит то, как Александр поступает с драконами.
– Знаю, я тоже там был. И видел его реакцию, но мальчик ни слова не сказал.
– А что бы это изменило? Он не в том положении, Филипп. Будь он кронпринцем – другое дело. Твоя дочь не глупа. Она хорошо образованная юная леди, которая унесёт наши тайны с собой в могилу.
– Надеюсь, ты права.
– Кроме того, если он окажется неподходящим человеком, она тут же разорвёт отношения. Она сказала мне, что он дал ей такую возможность. Он согласен отпустить её. Он совсем не такой, как Чарльз.
– Ладно, я просто переживаю за неё, Петра. Вот и всё.
– Я тоже. Остаётся только верить, что она сделает правильный выбор.
На этом моменте я перестала прислушиваться и снова улыбнулась, подумав о Луи. Надеюсь, теперь мне будет сниться он, а не ужасы подземелий.
Жду не дождусь сообщения от него.
Я закрыла глаза, и мне приснился наистраннейший сон.
В нём был Луи. Завывания ветра усилились, и вдруг я обернулась драконом на глазах у младшего принца.
На его лице не отразилось одной эмоции: он просто смотрел на мой истинный облик, а затем открыл рот, и послышался какой-то стукающий звук. Просто стук и всё.
Я даже не знала, что люди могут издавать такой звук.
Он не прекращался, и на этом моменте я проснулась.
Но стучание продолжалось.
Я повернула голову к окну и увидела там ворона, стучащего по окну.
Открыла окно и заметила маленький мешочек, привязанный к его лапке.
Аккуратно отвязала и обнаружила внутри дохлую мышь и записку. Развернула бумажку.
«Можем ли мы встретиться завтра в полночь у ручья, протекающего за вашим поместьем? Два дня – это слишком долго.
P.S. Мышь для ворона. Осторожнее, он кусается»
Я достала мышку за хвост, и ворон выхватил её у меня.
– Как грубо, постыдился бы!
Но ворон не обращал на меня внимания, жадно проглатывая свою награду за доставку сообщения.
Я написала на листочке: «Какой ты безрассудный, Луи. Но если речь не идёт об охоте на драконах, я согласна». Сложила записку, убрала в мешочек, привязала к лапке, и ворон улетел.
Я хихикнула, как школьница. Как же быстро я влюбилась в принца. Вот только он не похож на члена королевской семьи. Скорее он настоящий джентльмен.
Но жуткий страх прокрался в душу. Что, если он не такой, каким я себе представляю? Может, он просто умеет хорошо притворяться.
Не иметь возможности доверять кому-то безоговорочно тяжело, и особенно сложно нам, драконам. Мы любим всем сердцем, заботимся всей душой, наши эмоции намного сильнее, чем у обычных людей. Папа не раз предупреждал меня об этом, чтобы я не влюбилась в человека.
Мне нужно быть осторожной. Надеюсь, рано или поздно, Луи покажет свою истинную суть.
ЛУИ
Мне надо сбежать отсюда.
Чарльз пьянствовал всю ночь и в итоге ввалился в мою комнату, намереваясь снова сразиться за сердце Гвиневры.
Но на этот раз отец даже слушать об этом его не стал.
Он счёл мою победу справедливой и запретил новые поединки из-за леди, с которой Чарльз всё равно никогда не будет.
И теперь брат ненавидит меня, и я знаю, что это только начало.
Его одержимость Гвен станет ещё одним клином, вбитым между нами.
Честно говоря, я переживал, что будет с ней, когда мне придётся снова уехать в школу.
Что, если её отец отправится с моим отцом на охоту, например, оставив Гвен с её мамой одних, без защиты?
Я своими руками убью Чарльза, если он только коснётся её. Особенно, если он сделает это так, как тогда, в коридоре.
Я видел страх в её глазах, но опять же – я думал, что она боится драконов, а оказалось совсем не так. Может и тут я неправильно её понял.
Когда Чарльз, наконец, покинул мою комнату, я запер дверь и упал на кровать. Все мои мысли были о Гвен.
Она так отличается от всех остальных знакомых мне девушек.
У неё всегда есть своё мнение, и она не боится его высказывать. Она так открыто говорила о вещах, о которых не стоило говорить, особенно мне, но она не боялась моей реакции. Она очень смелая, и, кажется, я понимаю, почему Чарльз ведёт себя так, когда дело касается её.
Она не просто девушка моей мечты. Она девушка мечты любого мужчины.
Гвен очень напоминает мне Ребекку – мою знакомую с ярко-рыжими волосами, с которой мы время от времени проводили тренировочные поединки.
Она тоже неравнодушна ко мне, но меня никогда не привлекали рыжеволосые воительницы.
Светлая кожа и огненные кудри – её красота была подобна осеннему утру. В её характере чувствуется та же сила, что и в Гвен, но иногда от её слов мне становится не по себе. Ребекка очень прямолинейная, и её не волнует, что о ней думают другие. В этом она тоже похожа на Гвен, но Гвен не такая простая. В ней чувствуется порода, и это сводит меня с ума.
Эти два дня будут самыми долгими в моей жизни.
Два дня… О чём я только думал?
Я мигом подскочил на ноги и бросился в помещение для содержания воронов в западном крыле, где быстро начеркал записку. Положил её в мешочек и сказал ворону доставить его в поместье Филиппа. В комнату Гвиневры.
Ворон хорошо знает, где находится поместье Хорстед. Надеюсь, он найдёт и комнату Гвен.
Хоть бы она сказала да.
Я ждал возвращения птицы, молясь, чтобы мышь не испугала Гвен. Опять же: её не пугали даже драконы, что уж там какая-то маленькая мёртвая мышка.
Время шло медленно, но, наконец, ворон вернулся.
Я открыл мешочек и нашёл записку.
Протянул ворону ещё одну мышь – тот слопал её быстрее, чем я успел развернуть бумажку.
До чего же он жадный.
Я улыбнулся, читая, как она назвала меня безрассудным, но согласилась прийти при условии, что это будет не охотой на драконов.
Мне не терпится увидеть её вновь.
На следующий день Чарльз страдал от сильного похмелья.
Избегая меня и родителей, он весь день провёл в своих покоях.
Отцу было всё равно, а я надеялся, что чувства брата к Гвен остынут к тому времени, когда Чарльз взойдёт на трон. Короли всегда получают желаемое, а вот для кронпринцев ещё есть ограничения.
Я провёл полдня в библиотеке, читая любимую книгу.
История в ней не была основана на реальных событиях, но она рассказывала об одном славном короле и его крестовом походе. Он относился ко всем как к равным, был справедлив и сражался за свой народ. Мир Камелота.
Чарльз и отец могли бы многому поучиться у короля Артура, даже если он всего лишь выдуманный персонаж. Артур мог бы стать примером для всех правителей.
С наступлением сумерек я убрал книгу обратно на полку и отправился на ужин.
Чарльз всё-таки соизволил выйти из комнаты и присоединиться к нам за столом, но весь вечер он сидел угрюмый. Я снова посочувствовал Магдель, на которую он совсем не обращал внимания.
На Магдель вообще никто не обращал внимания.
Но Чарльз был хуже всех. Слишком жесток к своей невесте и нашей будущей королеве.
Вечер тянулся дольше, чем обычно, но когда пришло время, я тайком проник в конюшню, взобрался на лошадь и помчался к ручью за поместьем.
Гвен ещё не пришла, и я остановился у большого дуба неподалёку.
Я смотрел, как лошадь в свете луны жуёт травку, и уже начал сомневаться, а появится ли Гвен вообще.
Ночь была такой тихой. Я слушал стрекот сверчков и шуршание червей, вылезших ночью в поисках пропитания.
– Бу!
Я подпрыгнул от неожиданности, и её тихий смех нарушил ночную тишину, от которого я начал улыбаться, как идиот. Она так незаметно подкралась ко мне.
– Я уже думал, ты не придёшь, – сказал, поднимаясь. – Что-то мне подсказывает, это не первая твоя прогулка под луной.
– Нет, не первая. Ночь – моя подруга. А вот с дневным светом есть сложности.
– Ты и вправду не боишься драконов, да?
– Да, – усмехнулась она. – Я поняла, что если не искать неприятностей, то и они тебя не найдут.
– Так ты уже встречала драконов в одну из своих прогулок?
– Нет, не встречала, – она прикоснулась к дереву. Примета какая-нибудь, наверное. – Почему именно ночью, Луи?
– Я не мог больше ждать.
Она широко улыбнулась, и моё сердце сделало кувырок. В лунном свете она такая же завораживающая. У неё как будто волосы светятся.
– Что? – спросила она на мой зачарованный взгляд.
– Ничего, просто в свете луны твоя красота кажется ещё ярче, Гвен. Настолько, что можно ослепнуть.
Она тихонько рассмеялась.
– Признаюсь, такого мне ещё не говорили.
Я усмехнулся.
– Не хочу быть таким же банальным, как все остальные рыцари в сияющих доспехах в твоей жизни.
– Их не так уж и много. Мой отец – непростой человек, и готова спорить: не будь ты принцем, он бы вряд ли дал согласие на эти ухаживания.
– Ах, так всё дело в моём происхождении?
– Для него да, для меня нет. Твой ответ тогда – в тот самый день, когда я впервые увидела тебя на королевском чаепитии, – произвёл на меня впечатление.
– Я был зол, Гвен.
– В этом-то и суть. Люди, что выходят с собраний твоего отца, могут выглядеть так, будто им было не по себе, но никто из них не злился по-настоящему, Луи.
Я вздохнул.
– Я уже говорил тебе, что не поддерживаю его одержимость драконами. Это нездорово. Как и поведение моего брата в отношении тебя.
– Я знаю, как вести себя с твоим братом, Луи, и успешно справляюсь с ним уже довольно давно.
– Даже не сомневался в тебе, – сказал я, опускаясь на траву, чтобы посмотреть на звёзды.
Похлопал по месту рядом с собой, и Гвен легла туда.
Я показал ей все звёзды, которые знал. В итоге оказалось, что она знает намного больше.
Я снова почувствовал себя придурком – но не таким, от которого она бы шарахнулась. Она смеялась – то ли вместе со мной, то ли надо мной. Честно говоря, это было и неважно. Её смех для меня прекраснее любой музыки.
Время пролетело незаметно. Она хотела узнать обо мне всё. Мы разговаривали о множестве вещей, и так до самого рассвета.
Я поцеловал ей руку на прощание, но безумно хотел, чтобы это были губы.
– Завтра повторим? – спросила она.
– Я буду здесь, – улыбнулся ей и помог перелезть через стену.
Отправив напоследок воздушный поцелуй, она исчезла, а я как будто снова воспарил на облака.
Оседлал лошадь и вернулся во дворец. Ночь только закончилась, а я уже не могу дождаться следующей.
Глава 4
ГВИНЕВРА
Одно из крутых преимуществ драконов – это то, что мы дольше не устаём. Мы можем не спать несколько дней, но приходится притворяться каждую ночь, чтобы сохранить свой главный секрет. Кроме того, мы долго живём – сотни лет, а иногда даже тысячи, как, например, бабушка Делила. На самом деле она не мать моей мамы. Она просто помогла вырастить её: это был её долг как одной из старших драконих в колонии.
Мамы-драконы редко бывают рядом, когда маленькие дракончики вылупляются из яиц. Обычно их высиживают старшие особи, если только их не изгоняют из колонии, как моих родителей. Делила ушла вместе с нами, потому что считала наше изгнание несправедливым. То, что мы, Металлические, иначе относимся к нашей человеческой форме, вовсе не значит, что мы перестаём быть драконами.
Делиле уже больше одиннадцати тысяч лет. Скоро перешагнёт порог в двенадцать тысяч.
Ей отдали на воспитание принца Луи и принца Чарльза, потому что она похожа на мудрую бабушку. Как только они выросли, она ушла от дел – по крайней мере, на некоторое время.
Сейчас она живёт в небольшом домике в лесу в уединении и частенько нас навещает.
Я уверена, что однажды она будет воспитывать и моих драконят. Если я когда-нибудь встречу дракона, с которым захочу создать семью.
Когда я села за стол завтракать, ничего не выдавало вчерашнюю прогулку с Луи.
Я знала, что могу провести ещё несколько ночей без сна.
Сегодня мы встретимся снова, и я надеюсь, что скоро он снова пригласит меня во дворец.
Сомневаюсь, что он предложит какое-то другое место. Хотя я ненавижу дворец, ненавижу зло, витающее в воздухе, исходящее от подземелий.
Мне больно слышать их крики.
Делила говорила, что стены там настолько толстые, что никто не должен слышать ни звука, но я каждый раз чувствую, когда где-то внизу заперт дракон.
Почему король Александр так ненавидит наш вид? В этом нет никакого смысла.
Луи предполагает, что дело в проклятье, начавшемся с убийства альфы его предком, Уильямом.
Так он мне сказал прошлой ночью. Проклятье магически передавалось старшему сыну Мэлоунов в каждом поколении, престолонаследнику. Поэтому Чарльз такой злой и жестокий, прямо как его отец.
Когда Уильям убил Квито, народ Пейи провозгласил его королём, и проклятье должно было переходить к одному королю за другим до тех пор, пока один из них не окажется достаточно силён, чтобы разрушить его.
Но как разрушить проклятье, никто не знал.
По какой-то неведомой причине мне нравится эта теория. Она означает, что они не жестоки по-настоящему – это всё тьма, что передаётся от отца к сыну, разжигая в них ненависть к драконам.
Может ли любовь разрушить проклятье?
Кто знает. Но эта мысль мне тоже нравится. Любовь, что побеждает тьму. Прямо как в книжках, которые я читала.
Мама всегда считала эти истории просто сказочками, мол, в реальной жизни так не работает.
Не знаю. Любовь имеет огромную власть. На протяжении многих веков она становилась причиной раздоров и примирений. Если любовь не настолько могущественна, то ничто не сможет остановить эту непрекращающуюся войну между людьми и драконами.
Наши отношения с Луи стремительно развивались.
Мы встречались каждую ночь на нашем тайном месте.
Даже не представляю, как ему это удавалось. С каждой встречей моя любовь к нему становилась всё сильнее и сильнее.
Я понимала, что он никогда не полюбит меня в той же мере, потому что люди так не могут. Их любовь не так глубока, как драконья. А мы чувствуем всё в десятикратном размере.
Мама с папой переживали, что эта история закончится моим разбитым сердцем. Но я знала, что Луи не такой.
Мне хотелось поделиться с ним своим главным секретом.
Я снова и снова видела сон, где он узнаёт, кто я на самом деле, и каждый раз, когда он открывал рот, из него вырывался жуткий звук.
И это было не шкрябанье клювом по окну. Честно говоря, у меня нет ни малейшей догадки, что значит этот сон.
Вдруг это значит, что он разлюбит меня, как только узнает о чешуе, которую я скрываю?
Предаст ли меня Луи, если узнает мой секрет?
Это главная причина, почему я не могу ему признаться.
Пришло время нашей новой встречи, я выскользнула из дома через окно.
Он бросал камешки в воду в свете луны, когда я его увидела.
Это была прекрасная ночь, и мне будет дико его не хватать, когда он уедет в свою школу.
Я подкралась со спины и закрыла ему глаза ладонями.
Он даже не вздрогнул, а сразу засмеялся.
Отвёл мои ладони и развернулся.
Меня уже не смущали его прикосновения.
– Вы сегодня припозднились, миледи.
– Простите, что заставила вас ждать, мой принц, – прошептала я в ответ, и наши губы соприкоснулись.
Моё сердце делало кувырок каждый раз, когда он целовал меня, и тепло разливалось в груди по мере того, как поцелуй углублялся.
Это происходило каждый раз. Мне было сложно вспомнить, что я не человек, а надо вести себя как человеческая девушка и разорвать поцелуй.
Я осознавала, что сближаться с Луи опасно, но он был воплощением всего, что жаждало моё сердце.
Делила рассказывала мне о драконьих узах. Как они сильны, неразрывны. И теперь я задавалась вопросом, а возможно ли создать такую связь с человеком.
Если да, то у нас с Луи точно получится.
– Так как прошёл твой день? – спросил он, касаясь губами моей макушки. Я стояла с закрытыми глазами и вдыхала его аромат. От него пахло не как от дворцового мальчика, а чем-то диким, лесным.
– Без тебя с каждым разом всё сложнее, – искренне ответила я.
– Прекрасно тебя понимаю, – в его голосе слышалась улыбка.
– Я даже вообразить не могу, что будет, когда ты вернёшься в школу.
– Всё будет хорошо, Гвен. Я буду приезжать так часто, как только смогу. И когда учёба закончится, я никуда не поеду, а останусь здесь с тобой.
Мне нравится, как это звучит. Да что там, я просто в восторге.
Мы сели под нашим любимым деревом и начали обсуждать, кто как провёл день.
Даже самые скучные детали в расписании Луи увлекали меня.
Он охотно прикасался ко мне. Особенно моих рук, чтобы приобнимать меня время от времени, согревая своим теплом. Хотя в этом не было никакой необходимости – драконы всегда горячие.
– Ты всегда такая тёплая, – заметил он. – Ты вообще мёрзнешь когда-нибудь?
– Ну, что тут сказать, я «горячая штучка».
– Это правда.
– У тебя есть какие-нибудь догадки, где сейчас мой отец? – спросила я его, как и каждую ночь до этого. Он покачал головой.
– Брат уехал несколько дней назад.
– Что же у них за поручение такое, Луи?
– Прошу, не спрашивай меня об этом. Отец и так не обрадовался, когда я отказался отправиться с ними в этот крестовый поход, – он вздохнул.
– Неужели всё настолько плохо?
– Я даже думать об этом не хочу, уж тем более говорить тебе. Не знаю, как вообще можно так ненавидеть.
– Это не его вина, это всё проклятье, – тихо напомнила я.
Он обнял меня крепче за спиной и поцеловал в волосы.
– Искренне надеюсь, что ты права, Гвен.
– Наверняка. Драконы – волшебные существа, Луи, это ни для кого не секрет. И мы знаем, что проклятье, наложенное альфой, не из тех, что легко снять. Пообещай мне, что бы ни случилось, ты не впустишь тьму в своё сердце.
Он засмеялся.
– Даже не было такого искушения. Проклятье действует только на королей. К тому же теперь со мной ты, и пока ты рядом, никакая тьма мной не завладеет.
Каждое слово из его уст грело мне душу. Я развернулась, чтобы снова поцеловать его.
Это теперь одно из моих любимых занятий.
Поцелуи не прекращались, пока его дыхание не стало тяжёлым, тогда я притворилась, будто мне тоже не хватает воздуха, и отстранилась.
– Прости, – произнёс он. Я покраснела, потому что не он должен был извиняться. Я становилась всё ненасытнее с каждым днём, осознавая, что до разлуки остаётся совсем немного времени.
Он снова уедет, а я останусь здесь.
Мы оба рассмеялись, пока он пытался восстановить дыхание, и в итоге ему это удалось.
– Прогуляемся немного? – спросил он, и я кивнула.
Мы поднялись, и пошли в лес. Там было очень красиво, светлячки освещали нам путь.
Очень тихое, мирное место.
Я застыла, услышав звук, и по лицу Луи поняла, что он тоже его услышал.
– Что это было?
– Пожалуйста, давай пойдём отсюда.
– Да ладно тебе, Гвен, где же твоя жажда приключений? – он взял меня за руку и поволок в сторону звука.
– Луи, – тихонько взмолилась я. Это было небезопасно. Я знала, что это за звук. Это дракон, не моего вида, и он мог напасть на нас.
Но Луи не прислушался, и мы побежали через лес.
Часть меня хотела увидеть его реакцию, но другая часть безумно боялась, что всё пойдёт не так, как в том сне.
Он же член королевской семьи. Я понятия не имею, изменится ли его отношение ко мне, если он узнает мой секрет.
Наконец, он остановился, и мы увидели очертания дракона.
Он повалил три дерева.
Должно быть, охотник подстрелил его в полёте.
Луи замер на месте.
– Давай уйдём, – прошептала я, прекрасно понимая, что дракон нас может услышать.
– Нет, погоди. Я ещё никогда не видел дракона так близко.
Я уставилась на него. Что он такое говорит? Его отец держал в заточении множество драконов.
– Никогда?
– Я не спускался в подземелья, Гвен. Что непонятного в том, что мне не нравится, чем занимаются мой брат и отец?
В этот момент я прониклась к нему ещё сильнее. Да, он много раз говорил об этом, но это другое. Словно эти слова многое прояснили.
Он подошёл ближе.
Дракон был ранен. Наш вид не может исцелять других драконов – только людей, так что я даже ничем не могу ему помочь.
Он потерял сознание, дыхание было слабым, а чешуя белоснежной.
– Это Снежный дракон. Нам надо уходить отсюда, Луи.
– Он ранен. Охотник наверняка где-то поблизости.
Я заметила, что дракон смотрит на нас одним глазом. Снежные хитры и коварны: нападают, когда этого не ждёшь.
Луи попытался найти оружие, которым дракона ранили, но безрезультатно.
Если его не сбили в полёте, то он либо просто упал, либо сам вышел на охоту. Подозреваю, что он не ранен вовсе, а просто делает вид.
Внезапно огромный зверь поднялся и взревел.
Я оттолкнула Луи в сторону и посмотрела дракону в глаза. Я знала, что он видит мои сузившиеся зрачки, и закричала на драконьем языке.
Снежные умны, но при этом не так смелы, как остальные десять видов.
Он прорычал в ответ, а я уже орала, как безумная.
Я только сейчас почувствовала. Это девушка. Едва ли старше меня. И очень напуганная.
Она развернулась и улетела в ночь, а я повернулась к Луи, вытаращившегося на меня.
Я спрятала лицо, пытаясь вернуть себе человеческое зрение. Надеюсь, он не успел разглядеть зрачки.
– Гвен, что это было?
– Я же сказала, это небезопасно. Радуйся, что это был Снежный дракон, да ещё и самка.
Он прищурился, а я развернулась и уверенным шагом направилась в сторону поместья.
Я слышала его шаги следом.
– Притормози немного, давай поговорим, пожалуйста. Как ты научилась с ними разговаривать?
– Не начинай, – отрезала я. Будучи на взводе, я едва сдерживала чешуйки от проявления.
Я видела его лицо. Его до ужаса пугало то, что я могу разговаривать с драконом.
– Гвен, поговори со мной. Как ты…
– Меня научила Делила, ладно? Она знает их язык. Не в этом дело, Луи. Ты не слышишь меня. Я не могу так дальше. Прости.
Я перешла на бег, торопясь к поместью.
– О чём ты, Гвен?
– Больше никаких ухаживаний, – крикнула я в ответ и быстро перелезла через стену.
Он не должен был узнать мою тайну, но этой ночью он был близок к этому. Он мог бы запросто догадаться, и это поставило бы под угрозу всю мою семью. Папу, маму, Делилу. Всех, кто нас знал, казнили бы за государственную измену.
Едва оказавшись в своей комнате, я разрыдалась.
Моя любовь к Луи глубже, чем океан. Она никогда не испарится, но я не могу быть вместе с ним. Я поняла это сегодня по его глазам. Страх, всего на секунду отразившийся на его лице, когда я велела драконше уходить, говоря, что мы не причиним ей вреда, и она послушалась.
Я видела его страх. Он будет смотреть на меня так же, если узнает, кто я на самом деле.
И это разрушит меня.
ЛУИ
Следующие несколько дней я всеми способами пытался поговорить с Гвен. Посылал десятки воронов, но все они возвращались без ответа.
Что такого плохого в моём любопытстве? Неужели она сочла меня идиотом из-за пары вопросов?
Я-то думал, что она, как и я, хотела помочь дракону, а затем ни с того ни с сего заговорила с ним на его языке.
Я даже и не подозревал, что люди могут разговаривать с драконами.
О чём ещё известно Делиле?
На пятый день, так и не получив ответа от Гвен, я решил отправиться к няне.
Постучал в дверь её скромного домика.
Она открыла и посмотрела на меня с бездной сочувствия.
– Почему? – только и спросил я. Она обняла меня.
– Заходи, я приготовлю чай, и мы поговорим.
Перед глазами всё расплылось от слёз, пока она вела меня в небольшую гостиную.
Там стояло несколько кресел, и я сел в одно из них, пока она ставила чайник.
Я не понимал молчания Гвен. Почему из-за одного какого-то происшествия она решила разорвать наши отношения? Бессмыслица какая-то. Это сводит меня с ума.
Я скучаю по ней. Загибаюсь без неё. За короткий период ухаживаний она стала для меня воздухом, которым я дышу. Я думал, что знаю о ней всё – мы так много говорили друг о друге, о наших мечтах и надеждах, – но ни разу она не упоминала, что может разговаривать с драконами.
