Текст книги "Открой мне свою тайну"

Автор книги: Эдна Мир

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)

Глава 8

Доктору Тимоти Кули основательно осточертело постоянно отказываться от и без того скупо отмеренного свободного времени из-за своего статуса холостяка.

«Ты не сможешь за меня подежурить в выходные дни? – вечно приставали к нему. – Ты же знаешь, у Кэти день рождения, я хочу сходить с ней в зоопарк». Или, что Тимоти еще сильнее ненавидел: «Ты сможешь заменить меня на ночном дежурстве? Саманта просто бесится, потому что видит меня только в халате со стетоскопом на шее».

Все его коллеги были женаты или помолвлены, один он, Тимоти, оставался свободным и ни с кем не связанным, и именно этот факт превратил его в главного козла отпущения клиники Германа Колмэни.

Но теперь он сыт по горло! Тимоти тоже хотел время от времени получать свободный уик-энд или хотя бы два выходных дня подряд! Он почти забыл, как выглядит его Сара. Это беспокоило его тем сильнее, что она не давала о себе знать. Уже несколько дней от нее не было звонка, и подозрение, что кто-то другой, у кого больше свободного времени, охотится в его угодьях, крепло практически с каждой минутой.

Коллега Тимоти, доктор Рэйнхард, отреагировал весьма уязвленно, когда Тимоти категорически отверг его просьбу поменяться дежурствами. Но Тимоти в данный момент было на это совершенно наплевать.

Когда в субботу под вечер он стоял с букетом роз перед маленьким, выкрашенным в розовый цвет деревянным домиком на Вайоминг-стрит, все его мысли были сосредоточены на Саре.

К большому его разочарованию, на звонок открыла Ванесса.

– Привет, Тим. – Она отступила в сторону, чтобы впустить Тимоти, и уставилась на его темный костюм. – Ты идешь на похороны?

– Нет, – обиженно возразил Тимоти. – Я хотел бы видеть Сару. Нужно срочно кое-что с ней обсудить. Пожалуйста, позови ее.

Ванесса прошла впереди него в гостиную, в которой стоял и ее огромный чертежный стол. Она остановилась перед ним и жестом предложила Тимоти единственный свободный стул.

– Все это – рекламные пакеты, – объяснила Ванесса в ответ на удивленный взгляд Тимоти. – Тебе нужны макароны, собачий корм или детское питание? У нас тут все есть. Уже два месяца мы с Сарой получаем кучу заказов от фирмы «Стингел». Ребята хорошо платят и вдобавок целыми ящиками присылают нам на пробу свою продукцию. Да, «Стингел» оказался для нас прорывом, теперь все идет как по маслу.

Тимоти кивнул и потрясенно опустился на стул. Действительно, когда-то уютная комната напоминала склад, в котором громоздились ящики и картонные коробки.

– Где Сара? – спросил Тимоти, бережно придерживая на коленях розы.

– Должна вернуться с минуты на минуту, – сообщила Ванесса. – Она торчит где-то в Уэст-Пойнте, снимает весенние модели для одной нью-йоркской текстильной фирмы.

– Похоже, у вас произошли кое-какие изменения, с тех пор как я видел Сару в последний раз. – Тимоти вздохнул. До него с пугающей ясностью дошло, что он практически ничего не знает о новой жизни своей Сары. И «его» ли она вообще?

– Да, многое изменилось, – откликнулась Ванесса, склонившись над чертежной доской. – У нас стало меньше свободного времени, с недавних пор мы не волнуемся из-за квартирной платы, и нас завалили рекламными подарками. – Она подняла голову и взглянула на Тимоти, выглядевшего довольно потерянным среди всех этих ящиков и коробок.

– Взять у тебя цветы?

– Нет, что ты! – Тимоти испуганно прикрыл букет руками. Розы являлись неотъемлемой частью задуманного действия, сейчас они были нужны ему еще больше, чем он заранее предполагал, чтобы прельстить Сару своей идеей.

– Значит, завянете вместе, – пробормотала Ванесса.

Она углубилась в свои эскизы и скоро вообще забыла о присутствии Тимоти.

Темно-синий «мерседес» свернул на Вайоминг-стрит и медленно поехал мимо голубых, желтых и розовых фасадов. У дома номер 0245 он остановился.

Джеферсон хмуро посмотрел на зеленый «датсун», припарковавшийся у въезда, и со вздохом откинулся на спинку сиденья.

Стоит ли заходить в этот дом или лучше бесшумно исчезнуть? Ведь он не видел Ванессу ровно четыре недели, не говорил с ней, даже не послал ей в качестве примирительного жеста букет цветов или коробку конфет.

После неприятного происшествия на пляже Джеферсон сломя голову помчался в Нью-Йорк и там, как сумасшедший, ринулся в работу, чтобы забыть Ванессу и все, что о ней напоминало. Но впервые спасительница от любых проблем, антистрессовая таблетка под названием «работа», не помогла ему.

Вместо того чтобы забыть Ванессу, он только чаще о ней вспоминал. Да, Джеферсон даже поймал себя на том, что во время серьезнейшей конференции он, грызя карандаш, мечтал о ней, в то время как бурная дискуссия проходила мимо его ушей.

Постепенно Джеферсону стало ясно, что он никогда не обретет покой, если хотя бы не предпримет попытки помириться с Ванессой.

Поэтому в пятницу вечером он поднялся по трапу в самолет на Лос-Анджелес – и вот сидит с колотящимся сердцем в своем автомобиле и пытается набраться мужества, чтобы войти с покаянием в этот дом.

Он почувствовал, что его шофер Джексон наблюдает за ним в зеркало заднего вида. Джеферсон заставил себя собраться и взялся за ручку дверцы.

– Подождите, пожалуйста, здесь, Джексон, – сказал он, вылезая из машины. – Это будет недолго.

Убежденный в том, что он получит самый резкий в своей жизни отказ, он захромал к дому и нажал на звонок.

* * *

– Должно быть, это Сара! – пробормотала Ванесса, не поднимая головы от чертежной доски. – Наверняка снова забыла ключ. Открой, пожалуйста.

Тимоти не нужно было просить дважды. Полный радостного предчувствия, он вскочил и помчался к двери.

Мужчины уставились друг на друга, как на одно из семи чудес света. Их лица выразили сначала разочарование, потом подозрение и, под конец, антипатию.

Все-таки соперник! – мелькнуло в голове у Тимоти.

Этот, значит, оказался шустрее меня! – подумал Джеферсон.

Затем оба надели маски безличной вежливости и обменялись кривыми улыбками.

– Я хотел бы поговорить с мисс Лонг, – сказал Джеферсон и расправил плечи, чтобы запугать предполагаемого соискателя.

Но Тимоти полностью потерял к нему интерес. Раз этот человек спрашивает Ванессу, значит, он не ухаживает за Сарой. Это обстоятельство все меняло и делало в его глазах Джеферсона гораздо симпатичнее.

– О, проходите, сэр, – радостно пригласил он гостя. – Ванесса стоит над своим кульманом. – И Тимоти повел его в комнату. Он постучал сосредоточенно работавшую Ванессу по плечу и улыбнулся. – К тебе с визитом.

Ванесса опустила карандаш и повернулась.

– Джеферсон! – Этот возглас выразил всю шкалу охвативших ее чувств, в то время как она смотрела на гостя округлившимися, изумительными глазами, а тот смущенно ей улыбался.

Он все-таки пришел! Ванессе хотелось завопить от счастья, но в последний момент она сдержала неуместный порыв и, демонстрируя сдержанность, прислонилась к чертежному столу.

Только не показывай чрезмерной радости, уговаривала она себя. Этот негодяй целых четыре недели тебя томил. Пусть теперь помучается!

Джеферсон был готов к любым испытаниям, лишь бы Ванесса снова не выставила его за дверь. На языке у него вертелись тысячи прекрасных слов, но присутствие Тимоти сдерживало словесный поток.

– Вэнни… – Даже два этих коротких слога дались Джеферсону с трудом. – Вэнни, я… я должен… я хотел бы… ну, да…

– Что «ну, да»? – Ванесса вскинула брови.

Джеферсон собрал все свое мужество и на одном дыхании выпалил:

– Нам нужно кое-что обсудить, но без посторонних. Пожалуйста, отошли куда-нибудь мальчика.

Тимоти, который успел опять сесть на свой стул, обиженно вздрогнул. Что сказал этот человек? Мальчик? Джеферсон снова стал ему неприятен.

– Этот мальчик, как ты соизволил выразиться, на самом деле доктор Тимоти Кули. – Ванесса сопроводила свое пояснение надменной улыбкой.

Ей стоило больших усилий изображать холодность, ужасно хотелось броситься в объятия Джеферсона, но удерживали гордость и воспоминание о его оскорбительном отказе.

– Доктор Кули – Джеферсон Тэйлор! – познакомила она мужчин, с большим удовлетворением наблюдая, как лицо Джеферсона помрачнело от ревности.

– Доктор Кули ждет Сару. Видимо, тебе придется приехать в другой раз, если ты не хочешь разговаривать при нем.

Джеферсон засиял. Этот маленький доктор с небесно-голубыми детскими глазами не имел никакого отношения к Ванессе! Только это имело значение!

Если бы позволила негнущаяся нога, он подпрыгнул бы от радости. Но пришлось ограничиться тем, чтобы взять руку Ванессы и сердечно ее пожать.

– Пожалуйста, Ванесса, пойдем со мной. – Все препятствия вдруг исчезли. – На улице ждет мой автомобиль. Мы поедем в такое место, где никто не помешает нам поговорить. – Джеферсон взглянул в сторону Тимоти, оскорбленно уставившегося на свои цветы. – Вы ведь не будете возражать, если вам придется подождать Сару в одиночестве? То, что нам нужно обсудить с Ванессой, чрезвычайно важно.

– Нет, нет, – растерянно промямлил Тимоти.

– Вот видишь! – Джеферсон ослепительно улыбнулся Ванессе. – Прошу тебя, пойдем, нам необходимо поговорить, в конце концов, откровенно.

Ванесса нерешительно прикусила нижнюю губу.

– У меня очень много работы, – вымолвила она наконец. – Фирма «Стингел» дала мне выгодный заказ, я должна…

– Ванесса, только сегодня, – взволнованно перебил ее Джеферсон. – Только сейчас. Если ты после этого не захочешь меня больше видеть, я обещаю тебе никогда не вторгаться в твою жизнь и не отвлекать от работы. Пожалуйста, Ванесса.

Взгляд его темных глаз вызвал у нее боль. Она стремительно отвернулась.

– Могу я вам что-нибудь предложить? – спросила она, лишь бы потянуть время. – Может быть, крекеры? Тим, какие ты хочешь? Сладкие или острые?

– Сладкие, пожалуйста, – послушно откликнулся Тимоти.

– А ты? – Ванесса все еще не решалась взглянуть на Джеферсона. – Насколько я могу судить, ты предпочитаешь что-нибудь поострее. Стало быть, «Стингеловские острые крекеры».

– Ты что, всерьез предлагаешь мне стингеловские крекеры? – не поверил своим ушам Джеферсон. – Опомнись! Я пришел не есть, а разговаривать с тобой.

Теперь Ванесса осмелилась поднять на него глаза.

– Ты сам не захотел иметь со мной дела, – упрекнула она его. – Неделями не даешь о себе знать, а сейчас я должна сразу все бросить, чтобы выслушивать твои пустые извинения. – Она сорвалась с места и бросила Тимоти красно-синий пакетик, содержащий «Стингеловские нежные крекеры».

Тимоти поймал его и сосредоточенно занялся открыванием, чтобы не привлекать внимание спорщиков к своей персоне.

– Господи, Вэн! – взмолился Джеферсон. – Что я должен сделать, чтобы вытащить тебя из этого дома? И как мне добиться, чтобы ты меня выслушала?

Ванесса протянула и ему пакетик крекеров, но Джеферсон так угрюмо на него посмотрел, что она бросила его обратно в ящик.

– Хорошо, – заявила она наконец. – Я пойду и выслушаю то, что ты хочешь сказать. Но предупреждаю: если твои отговорки окажутся слишком дурацкими, я дам «Стингелу» долгосрочное поручение, которое на целый год обеспечит тебя сладкими крекерами.

Взрыв его радости поразил не только Ванессу. Даже Тимоти перестал от изумления жевать.

Ванесса торопливо схватила сумку и, покачивая головой, направилась к двери.

– Тимоти, передай, пожалуйста, Саре, что я не знаю, когда вернусь домой. Пусть меня не ждет.

– Да, – послушно кивнул Тимоти.

Ему было все равно. Главное, что Сара скоро появится, а эта сумасшедшая пара исчезнет, не успев загубить ему все дело.

Впервые в жизни Ванесса действительно лишилась дара речи. И не на десятую долю секунды, а на несколько минут.

Когда голос вновь стал ей подчиняться, она смогла произнести только благоговейное, от сердца идущее «вау!».

Стоявший у нее за спиной Джеферсон с улыбкой наблюдал, как осторожно, стараясь наступать в собственный след, она шагает по толстому ковровому покрытию. В центре комнаты она остановилась.

– О Джеф, это просто сказка.

Джеферсон, не склонный обычно к хвастовству, гордо кивнул. Восторг Ванессы заставил его взглянуть другими глазами на квартиру в Уайлдбиче.

До сих пор она была для него лишь местом, где можно переночевать, но сейчас и он внезапно заметил, что солнце желтым золотом вливается сквозь ряд высоких окон и что на террасе цветет гигантский гибискус.

Ванесса повернулась к нему и с улыбкой покачала головой.

– Да, ты держишь меня в напряжении.

Джеферсон подошел и обнял ее.

– Это ты должна объяснить мне поподробнее.

– Ты спрашиваешь, почему я считаю, что ты меня напрягаешь? – Ванесса негромко рассмеялась. – Ты ни с того ни с сего устраиваешь грубую ссору, четыре недели от тебя ни слуху ни духу, потом подъезжаешь с помпой на лимузине с личным шофером к моему дому, смотришь преданными собачьими глазами, не обращая ни малейшего внимания на мои переживания. Ты ведешь себя как заколдованный принц, Джеф. Постоянно превращаешься из чудовища в добра молодца и наоборот. Ну что, разве это не напряг?

– Но в целом это тебе все-таки нравится? – тихо спросил Джеферсон.

– Ты в своем уме? У меня с кровообращением все в порядке, мне не требуется контрастный душ. – Она тряхнула головой так, что длинная коса взлетела, потом добавила уже помягче: – Вот квартира мне нравится. Просто класс.

Ванесса прошла мимо Джеферсона и вышла через высокую двустворчатую дверь на террасу. Вид, открывшийся перед ней, заставил ее во второй раз за этот день онеметь от восхищения.

Джеферсон обладал здесь, наверху, настоящим сказочным замком! Он не только владел прекрасной, наполненной воздухом квартирой, но и мог наслаждаться панорамой, способной привести в экстаз любого художника.

Отсюда, сверху, Ванесса могла рассмотреть весь город, дремлющий в мареве послеполуденной жары. Отели на берегу пестрели яркими зонтами, и ряды фонтанов непрерывно орошали сверкающими каскадами бесконечные изумрудные газоны.

Ванесса видела пляж, радостных людей, барахтавшихся в воде, бесчисленные зонтики и тенты, под которыми распластались блестящие от масла для загара тела.

Далеко, на горизонте, где небо и море касались друг друга, плыл какой-то корабль, а у скал, где лишь маленькие деревянные домики гнездились между гигантскими каменными глыбами, море неустанно пыталось обрушить отвесные гранитные стены.

Это было захватывающее зрелище, и Ванесса самозабвенно смотрела, как волны, высотой с дом, неутомимо бились о скалы, превращаясь в пену. Только когда Джеферсон мягко дотронулся до ее плеча, она обернулась к нему.

– Здесь замечательно. Ты знаешь, что и впрямь живешь в замке? Я тебе завидую.

– Тогда приходи сюда так часто, как захочешь, – тихо промолвил Джеферсон. – Я дарю тебе террасу вместе с панорамой и вон теми белыми облачками в небе.

Ванесса не поддержала его игривый тон. Она хотела наконец получить ответы на вопросы, которые уже несколько недель мучили ее.

– Ах, перестань! – оборвала она Джеферсона несколько резче, чем ей самой хотелось. – Скажи мне в конце концов почему ты вдруг рассвирепел на пляже и после этого долго не давал о себе знать. Что, черт побери, произошло между нами не так?

На какой-то момент показалось, что Джеферсон хочет снова отмолчаться. Но он решился.

– Сядем, – предложил он.

Ванесса прекрасно чувствовала его неуверенность, но заартачилась, как упрямая кобылка, и осталась стоять, вцепившись в перила террасы и тряся головой.

Джеферсон вздохнул и в одиночку ушел под тень красной маркизы, защищавшей часть террасы от солнца.

Он неторопливо расположился в одном из кресел, прислонил трость к стене дома и с облегчением откинулся на подушки.

– Для меня там слишком жарко. Но если ты хочешь получить солнечный удар, пожалуйста.

– Черт побери, Джеф, хватит! – гневно заорала она. – Ты болтаешь, болтаешь, болтаешь, но только ходишь вокруг да около. Если ты не приступишь к делу, я уйду.

И она действительно сделала вид, будто собирается убежать, но потом все же неохотно пошла под маркизу и села на садовые качели с навесом: яркие подушки выглядели соблазнительно удобными.

Глава 9

Джеферсон отвел глаза.

– Шесть лет назад я попал в тяжелую автомобильную аварию, – начал он без всякого вступления, стремительно, боясь, что решимость его оставит.

Ему было невыносимо тяжело открыться перед Ванессой. Страх наткнуться на непонимание или – что еще хуже – вызвать у нее неприязнь, сдавливал ему горло, но пути назад не было. Либо он расскажет Ванессе свою историю, либо их отношения закончатся, так толком и не начавшись.

– Как все несчастные случаи, этот тоже произошел по глупости и неосторожности. Я хотел непременно испытать свой новый автомобиль, «феррари», которым очень гордился.

Джеферсон запнулся и молча посмотрел на черную трость, прислоненную к стене.

– Короче говоря, я ехал слишком быстро и в конце концов врезался в каменную ограду. При ударе меня так зажало, что пришлось вырезать, как из консервной банки.

Джеферсон снова замолчал, набираясь сил для следующих фраз.

– Я провел в различных клиниках в общей сложности два года, – продолжил он прерывающимся голосом. – Вначале казалось, что я потеряю ногу. Но врачи действительно сделали все, что могли. Как видишь, им удалось собрать меня по кусочкам, и я кое-как могу двигаться.

– Ты неблагодарный, – перебила его Ванесса, качая головой. – Говоришь, что можешь «кое-как двигаться», а на самом деле в состоянии бегать. Ты должен быть счастлив, а не брюзжать.

– Да, я могу бегать, – раздраженно буркнул Джеферсон. – Правда, только с помощью вот этой штуки, – он показал на трость, – но, как бы там ни было, я могу стоять вертикально. Но ты еще не знаешь всего, ведь то, что собрали врачи из кусочков, даже отдаленно не напоминает человеческую ногу. Это перекошенное, обезображенное нечто, при виде которого меня самого охватывает ужас.

Последние слова Джеферсон выпалил скороговоркой. Потом прикрыл глаза и стал ждать реакции Ванессы. Она была мгновенной.

– Ага! – Ее голос звучал сухо. – И по этой причине ты отказываешься снимать джинсы.

Джеферсон облегченно вздохнул.

– Да, Ванесса. Я сам с трудом выношу это зрелище. Как же будут реагировать остальные?

– А от меня ты ждешь, что я с воплем убегу куда глаза глядят? – без лишних эмоций дополнила она.

Джеферсон все это время старался на нее не смотреть, но сейчас обернулся и взглянул ей в лицо.

– Мне страшно, – честно признался он. – Я боюсь тебя испугать. Одна любовь уже разбилась о мое тело, об эту ужасную ногу. Ванесса, я не хочу снова это испытать.

Он опустил голову и начал закатывать правый рукав своего пуловера.

– Посмотри сюда, Вэнни, – тихо потребовал Джеферсон, не глядя на Ванессу. – По сравнению с тем, что врачи сделали из моей ноги, это верх эстетики.

Он поднял руку и протянул ее через стол к Ванессе, и она, нахмурившись, стала разглядывать широкий шрам, вздуто змеившийся от плеча почти до запястья.

– Хорошо, мы познакомились, – сказала Ванесса, на которую шрам не произвел убийственного впечатления. – Стало быть, ты носишь рубашки с длинным рукавом и брюки, даже когда земля плавится от пекла, лишь бы уберечь других от вида твоего увечья?

Когда Джеферсон кивнул, она поднялась и подошла к нему, не обращая внимания на его угрюмость.

– И ты наотрез отказываешься снять передо мной эти идиотские длинные штаны?

Джеферсон не выдержал взгляда ее зеленых глаз.

– Господи, я пытаюсь объяснить тебе, что я не мерзкий лягушонок, которому достаточно поцелуя, чтобы превратиться в прекрасного принца, – простонал он, когда Ванесса склонилась над ним. – Я хочу, чтобы ты это поняла, прежде чем мы…

Он замолчал и попытался оттолкнуть ладонь Ванессы, лежавшую на его щеке, но Ванессу не так легко было смутить. Обхватив ладонями его лицо, она повернула его к себе и заставила посмотреть в свои глаза.

– Пока я поняла одно – каждое утро ты стоишь перед зеркалом и говоришь себе: «Боже, как я безобразен!». С годами это настолько вошло в твою плоть и кровь, что ты уже не можешь думать иначе. Знаешь что, Джеферсон Тэйлор? – Ванесса отпустила его лицо и выпрямилась. – Ты трус.

Джеферсон непонимающе уставился на нее. Замкнутый, закомплексованный – с этим он еще мог бы согласиться, но трус?

– Ты окопался за своей болячкой, как за каменной стеной, – безжалостно продолжала Ванесса. – Прячешься за ней, лишь бы только не подпускать к себе новых людей, потому что боишься, что они могут тебя разочаровать. И если кому-то вдруг удается заглянуть через эту стену, то он обязан подписать тебе гарантийный талон на вечную дружбу и верность, прежде чем ты откроешь ему дверь. Но я не позволю себя шантажировать, Джеферсон.

Она вызывающе взъерошила его густые волосы. Джеферсон не смог сдержать взволнованную дрожь, когда ее пальцы коснулись кожи на его голове.

– Меня тебе придется принять без права на возврат. Ты должен либо положиться на наличие во мне некоторой доли разума, достоинства и чести, либо вычеркнуть из своего списка. Решайся на одно из двух.

Джеферсон застонал. Разговор оказался еще труднее, чем он опасался. Ванесса и в самом деле не относилась к числу людей, облегчающих партнеру выход из затруднительного положения. Но разве этого он хотел? Разве он не мечтал услышать от Ванессы, что она принимает его таким, каков он есть, без «но» и «если»?

– Дай мне немного времени, – еле слышно попросил Джеферсон. – Дай нам обоим время. Меня все еще одолевают мои страхи, я не могу так быстро от них избавиться. Пожалуйста, постарайся это понять.

– Ты долго был знаком с той девушкой? – спросила Ванесса, положив руку ему на затылок.

Джеферсон кивнул.

– Мы были помолвлены. К тому моменту, когда случилась авария, моя фирма находилась в стадии становления. Я только выпутался из долгов и начал получать некоторую скромную прибыль. За время болезни я потерял все свое состояние, а когда к тому же выяснилось, что я навсегда останусь инвалидом, Кэндис перестала появляться в клинике. Ее сестра вернула мне кольцо.

– А сколько времени вы были знакомы до этого? – допытывалась Ванесса.

– Пять лет, – буркнул Джеферсон. Он положил голову на плечо Ванессы и наслаждался ее близостью. Потом снова заговорил: – Кэндис была, как я свято верил, любовью всей моей жизни. Уже был назначен день свадьбы, я купил для нас чудесный дом, между нами все было ясно, пока этот несчастный случай не разрушил полностью мое… наше будущее. – Джеферсон издал хрипловатый безрадостный смешок. – Знаешь, я ведь могу ее понять. Какая молодая женщина захочет связать себя с беспомощным калекой, к тому же нищим. Кэндис была слишком живой, слишком резвой и, к сожалению, слишком избалованной, чтобы остаться со мной. Сразу после разрыва она вышла замуж за одного маклера, который сейчас должен купаться в деньгах. Думаю, что она счастлива.

– Не смотри на это с таким ожесточением, – ласково посоветовала Ванесса. – Чувства со временем меняются. Представь себе, что вы могли пожениться. Ты уверен, что ваш брак был бы счастливым? Я думаю, что ты еще раз отделался легким испугом. – Она наклонилась и чмокнула Джеферсона в лоб. – Но все давно в прошлом, и тебе не следует постоянно о нем вспоминать. И, главное, пора вылезать из брюк, иначе от тебя действительно разбегутся все девушки.

– Ты не можешь выражаться менее откровенно? – буркнул Джеферсон, покраснев до корней волос.

Губы Ванессы, полные чувственного желания, касались его щек, и поэтому возмущаться было трудновато.

– Это мое убеждение, – шепнула она прямо ему в ухо.

Теплое дыхание Ванессы щекотало его, и Джеферсон почувствовал, что все тело покрылось мурашками.

Все сомнения вдруг как ветром унесло. Вожделение, тлевшее в нем с той ночи на пляже, ярко вспыхнуло и охватило его целиком.

Джеферсон посадил Ванессу к себе на колени, взял в ладони ее лицо и поцеловал со страстью, выдавшей ей все его неутоленные желания.

Она не оказала сопротивления, когда его руки скользнули под ее тонкую блузку. Его пальцы нежно гладили совершенные округлости ее груди и дразнили розовые соски, пока они не напряглись от возбуждения.

Потом, когда Ванессе уже показалось, что она больше не вынесет напряжения, Джеферсон приподнял ткань и припал губами к ее груди. Она целиком отдавалась его ласкам, стремилась к нему навстречу, радостно ощущая нарастающее в нем желание.

Но пляжный опыт научил Ванессу выдержке. Джеферсон просил дать ему время, чтобы завоевать ее доверие. Когда его рука скользнула под подол мини-юбки и хотела сдвинуть в сторону тоненькие трусики, Ванесса быстро соскочила с его колен, обняла за шею и прижалась губами к его рту.

Сейчас нельзя терять голову, уговаривала она себя, пытаясь одновременно ласками отвлечь Джеферсона от своего тела.

Наконец она почувствовала, что он расслабился под ее поцелуями. Теперь она могла осмелиться осторожно спустить вниз молнию на его джинсах и потрогать то, что до сих пор томилось в темнице.

Джеферсон негромко застонал, когда Ванесса начала его поглаживать, не отнимая своих губ от его рта. Он предпринял новую попытку найти путь под пеструю юбку, но ласки Ванессы лишали его возможности сосредоточиться на чем-то другом, кроме собственных ощущений, от которых у него перехватывало дыхание.

Все его чувства были направлены на достижение экстаза, который в любой момент мог волной накатить, обрушиться, унести с собой. Джеферсон спрятал лицо в волосах Ванессы и, затаив дыхание, ждал.

– Мне кажется, мы заходим слишком далеко. – Мозг Джеферсона воспринимал голос Ванессы лишь как музыкальный фон для охвативших его ощущений. Только когда она вдруг так внезапно от него отстранилась, что он удивленно вскрикнул, Джеферсон сообразил, что Ванесса хочет прервать игру.

Он открыл глаза и растерянно смотрел, как она отвернулась от него и направилась к качелям.

Если бы она вылила ему на голову ушат ледяной воды, его досада не могла бы быть сильнее, чем сейчас.

Тело мучительно отказывалось смириться. Джеферсон издал хриплый возглас и негодующе топнул ногой.

– Проклятье, Вэнни, если ты хотела отомстить за ту ночь на пляже, то точно выбрала момент. Ты что, совсем ничего не поняла из того, что я тебе сказал?

Ванесса остановилась.

– Разумеется, я тебя поняла, – ответила она с невинной миной. – Именно по этой причине я и прервала наши ласки. – Она улыбнулась и соблазнительно погладила себя по бедрам. – Ты просил меня дать тебе время, я это и сделала, как тяжело это ни было.

Джеферсон скрипнул от злости зубами. Он прекрасно понимал, что Ванесса обернула против него его же собственное оружие, и осознание того факта, что ей ничего не стоит обвести его вокруг пальца, поджарить и съесть, когда захочет, привело его в бешенство. Но он даже не имел права роптать.

Проклиная все на свете, он поднялся с кресла и пошел в квартиру.

Ванесса с облегчением вздохнула, когда его высокая фигура скрылась за стеклянными дверями. Это давало ей время, чтобы поймать разбегающиеся во все стороны мысли и разложить их по полочкам. К сожалению, некоторые из них не желали поддаваться классификации. Поэтому, когда Джеферсон снова появился на террасе, он застал Ванессу глубоко погруженной в размышления.

– Вот. – С этим словом он положил на стол перед ней ключ. Джеферсон напряженно ждал, когда она его возьмет. Наконец Ванесса подняла голову и недоуменно посмотрела на Джеферсона.

– Ключ от моего замка, – с улыбкой пояснил он. – Ты можешь приходить сюда, когда захочешь.

Ванесса потрясенно сглотнула. Ведь она ожидала, что Джеферсон разозлится, а он вместо этого сделал ей такое предложение, словно между ними и не произошло ничего, вызвавшего у него гнев.

Она схватила небольшой ключ и беспомощно покачала головой.

– Ох, Джеферсон, боюсь, что нам придется узнать друг о друге массу вещей, – подавленно прошептала она. – Прежде всего, мне очень хотелось бы понять, когда ты говоришь именно то, что думаешь.

– Я и думаю и говорю, что не играю с тобой, и ты тоже не должна этого со мной делать, – возразил Джеферсон с некоторой резкостью. – Если тебе это ясно, стало быть, ты все поняла.

Вместо ответа Ванесса схватила его за шею и потащила к себе, чтобы дотянуться губами до его лица. Он сразу откликнулся на ее ласку и начал долго и самозабвенно ее целовать.

– Хватит! – Задыхаясь от вновь проснувшейся в Джеферсоне страсти, Ванесса вырвалась из его объятия и вскочила. – Значит, я буду приходить в твой замок, раз ты мне это разрешаешь, – сказала она, отвернувшись. – Спасибо за доверие.

Джеферсон молча положил руки на ее бедра и крепко прижал к себе. Ванесса не сопротивлялась. И с какой стати?

Бессмысленно пытаться бежать от собственных чувств. Джеферсон магически притягивал ее, желание физической близости с ним было почти болезненным, и Ванесса не хотела больше бороться с этим.

Она начала медленно поворачиваться к нему, а взгляд ее в это время был направлен на бассейн в саду, вокруг которого собрались некоторые жильцы дома, устраивающие веселую вечеринку.

– Ты знаешь тех людей внизу? – спросила Ванесса.

– Нет. – Голос Джеферсона звучал хрипло. – Я никогда не хожу к бассейну.

– Жаль. – Ванесса заставляла себя сосредоточить внимание на пестрой толпе вокруг бассейна, но это давалась все тяжелее, поскольку Джеферсон все теснее прижимался к ней.

– Кажется, они очень милые люди. – Она вздрогнула, когда его руки дотронулись до ее груди. – Тебе не хочется с ними познакомиться?

– Не… сейчас. – Ему стало трудно говорить. Джеферсон прикрыл глаза и зарылся лицом в ее волосы.

– Почему? – не отставала Ванесса.

– Потому что… ах… – Джеферсон не смог ответить. Соблазняющие движения Ванессы сводили его с ума. Он хотел наслаждаться ею, хотел, чтобы ее гибкое тело прижималось к нему до тех пор, пока горячее желание, разгоняющее кровь по жилам, не вспыхнет наконец долгожданным пожаром…

– Джеферсон, почему ты не хочешь?

– Потому что думаю сейчас совсем о другом, – хрипло шепнул Джеферсон, так притиснув к себе Ванессу, что ей стало нечем дышать. – Единственное, что меня в данный момент захватывает, это ты и то, что ты со мной делаешь. Умоляю, ради всего святого не останавливайся, иначе я сойду с ума.

– Да? – Глаза Ванессы заблестели от задорной улыбки. Она развернулась в его объятиях и чмокнула в горячие губы. При этом рука ее осторожно юркнула под его рубашку.

Кожа у Джеферсона оказалась на ощупь теплой и нежной. Ванесса на несколько секунд прикрыла глаза, чтобы полностью сконцентрироваться на его теле и насладиться волнением, которое передавалось ей от него. Но, когда его руки снова двинулись под ее мини-юбку, она очнулась от грез.

– О нет! – Она решительно отпихнула его руки. – Все соседи нас увидят.

– Тогда пойдем внутрь, – дрожащим голосом предложил Джеферсон.

Он неохотно позволил Ванессе отстраниться от него.

– А сейчас ты мог бы предложить мне что-нибудь выпить, – улыбнулась она через плечо, когда расстояние между ними увеличилось.