Текст книги "Последний континент"

Автор книги: Эдмунд Купер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 9 страниц)

Луч лазерного ружья, плясавший в руках Венгеля, прошелся по картинам, на которых были изображены обнаженные белые женщины. Она подумала о Корде и вспомнила многое, на что до этого не обращала внимания.

– Бедный Корд! Он вожделел к белой женщине. И уничтожил образ запретного плода, надеясь убить в себе преступное желание!

Она зашлась в истерическом смехе, пока пощечина, нанесенная рукой Кимри, не привела ее в чувство и не заставила замолчать.

Они не слышали шагов множества людей, шедших по коридору. Двери распахнулись, и на них кинулись королевские гвардейцы, за которыми шел король в сопровождении Стасия. Мирлену и Кимри сжали грубые руки охраны. Король заговорил, в то время как Стасий осматривал останки Венгеля.

– Сын мой, – обратился он к Кимри, – ты вызвал мое неудовольствие. Тебе известно наказание за совершенное тобой святотатство?

– Отец мой, – отвечал Кимри, глядя прямо в глаза человеку, который действительно был его отцом, – мне известна цена, и я готов заплатить ее. Мой жизненный путь был недолгим, но Готфред позаботился, чтобы на нем было немало событий.

– Госпожа Мирлена, – холодно сказал король, – вы и ваши спутники воспользовались нашим гостеприимством. Чем же вы отплатили нам?

– Мы пришли сюда в поисках человека, которого вы видите мертвым, а не для того, чтобы оскорбить вас или ваш народ. Мы надеялись найти его и привести назад. Нам это не удалось. Мне очень жаль, что закон оказался нарушен, а ваши верования оскорблены. Но еще больше мне жаль того, что случившееся привело всех нас на край гибели.

– Что вы имеете в виду?

– Если вы отдадите приказ, мы умрем. Но за нашу смерть отомстят мои товарищи, оставшиеся на корабле. Они способны причинить страшный урон вашему прекрасному городу и погубить все его население.

– Что бы ни случилось, да свершится воля Готфреда.

Король задумчиво посмотрел на Кимри.

– Как бы там ни было, сын короля избежит смерти. Лицам королевской крови разрешен вход в Пристанище Мертвых. Не так ли, Стасий?

Верховный жрец генераторов приблизился к монарху.

– Да, это так, Урланрей. И пусть все присутствующие знают, что Кимри оп Кимрисо признан законным сыном короля.

Гвардейцы короля внезапно отдернули от Кимри руки, как будто он превратился в раскаленное железо.

Мирлена посмотрела на него.

– Ты ничего не говорил мне об этом.

– Я узнал об этом совсем недавно.

Кимри взял Мирлену за руку.

– Отец мой, эта женщина, хотя и принадлежит к чужой расе, для меня жена. Что суждено мне, суждено и ей. Мы вместе совершили этот грех, и я готов понести наказание, но если кто-нибудь поднимет руку на ту, которую я избрал... Господин мой, боюсь, моя вина слишком велика, но я горжусь кровью, которая течет в моих жилах.

Урланрей внимательно взглянул на сына.

– Согласился бы ты отправиться с этой женщиной в ее страну на небе?

Кимри почувствовал себя сбитым с толку. Все благородные слова, приготовленные им, растворились в воздухе.

– Королю угодно напомнить мне о моей глупости. Но я верен тому, что сказал.

– А вы, госпожа Мирлена, согласились бы остаться здесь и разделить судьбу этого наивного юноши?

– Урланрей, я успела узнать и полюбить молодого человека, которого вы называете своим сыном. Я не знаю, что предпримут мои товарищи, если я решу остаться. Не знаю я также, что решите сделать вы сами. Боюсь, что бы мы ни сделали, все пути ведут к несчастью. Но прежде чем вы решитесь отдать приказ, ответьте мне на один вопрос – знаете ли вы, что такое на самом деле Пристанище Мертвых?

– Пристанище Мертвых – это место, где обитают древние духи Ной Лантиса. Когда-то его населяли великие люди, чьи знания электрики, медицины и других чудес намного превосходили знания наших мудрейших жрецов. Но они чем-то прогневали Готфреда и он погубил их. Остались только металлические слуги, охраняющие их секреты. Нам позволяется брать только то, что мы понимаем и чем можем воспользоваться.

– А вы видели мертвеца, который обращается к живым?

На этот вопрос ответил Стасий.

– Да, мы видели чернокожего человека и слышали его голос, но не осмеливались задерживаться в его присутствии. Мертвых нельзя тревожить.

Мирлена улыбнулась.

– Вы многое поняли, но еще больше осталось для вас непонятным. Две тысячи лет назад леса не существовало. Весь континент был покрыт снегом и льдом, под которым в скальной породе ученые из многих стран мира построили себе научную станцию, настоящий подземный город, в котором они занимались своими исследованиями. Когда разразилась межрасовая война, все города Земли вместе с их населением погибли. Уцелели только ученые, жившие в этих подземных помещениях, построенных с таким расчетом, что жизнь их обитателей была защищена от всех внешних воздействий. Но война изменила не только облик планеты, но и ее климат. Мы не знаем, было ли это случайным совпадением, но примерно тогда же магнитное поле Земли резко ослабело, и поверхность планеты подверглась непрерывной бомбардировке вредными лучами Солнца и звезд. Тем временем, умерло первое поколение ученых, бывших свидетелями войны. Их сменило поколение их детей. Их было мало, и с каждым новым поколением терялись знания. На поверхности в это время таяли льды, а на их месте появился лес. В конце концов отдаленные потомки основателей станции поняли, что могут жить под открытым небом. От вредных лучей их защищали плотные тучи, почти всегда висевшие над континентом Антарктиды. Они выжили и заложили город Ной Лантис. Две тысячи лет назад здесь жили ваши предки. Что бы вы не решили, король Урланрей, помните, что человечество уже прошло через одну войну между черной и белой расами.

Урланрей ответил ей улыбкой, а затем сказал:

– Я уверен в одном, дочь моя. Ты не вернешься к себе в страну, которую называешь Марсом.

Он обернулся к Кимри.

– Ты покажешь мне дорогу, и я выслушаю то, о чем говорит мертвый человек. Такова моя воля. Оставим же теперь мрачное прошлое и вернемся к свету.

– Вы не убьете нас, как собирались?

– Нет, сын мой, я собираюсь напомнить госпоже Мирлене историю о драконе и водяной змее.

Стасий сказал:

– Что делать с мертвым пришельцем?

Урланрей тяжело вздохнул.

– Его проблемы позади, а наши только начинаются. Оставим его здесь с тем, что он не искал, но нашел. Разве в задачу металлических слуг не входит поддержание чистоты в доме наших предков?

И Венгель остался один, окруженный молчанием и великолепием мира, ушедшего во тьму веков.

33

Урланрей, думала Мирлена, был загадочным и удивительным человеком. Она подозревала теперь, что он всегда знал о марсианах, состоянии Земли и о происхождении своего народа намного больше, чем притворялся. Она догадывалась, что он и Стасий, оба чрезвычайно скрытые натуры, давно уже обладали знаниями, которыми сочли лучшим не делиться с окружающими. Это знание могло быть приблизительным и интуитивным, но они явно пришли к выводу, что их подданным еще рано знать всю правду, что они не готовы к встрече с суровой реальностью. Впрочем, она могла ошибаться на этот счет. Король и его жрец просто проявляли осторожность. Она задумалась, удастся ли ей увидеть, когда вся правда, наконец, выйдет на свет.

Король, верховный жрец, Кимри и Мирлена в сопровождении охраны вышли из Пристанища Мертвых на яркий утренний свет. Мирлена чувствовала, что ей отказывают ноги. Это была не просто усталость, вызванная непривычной силой тяжести, но и груз знания и страха.

– Госпожа Мирлена, – произнес Урланрей с непроницаемым видом, – вы теперь не только моя гостья, но и пленница. Прошу вернуться к вашим спутникам, которые живы и в безопасности, и поведать им о событиях прошедшей ночи. Под страхом смерти вам запрещается покидать Храм Готфреда. Я же подумаю о происшедшем и о вашем будущем. Готфреду угодно было воспользоваться вашими действиями, чтобы увеличить число опасностей, угрожающих Ной Лантису.

Он обернулся к Кимри.

– Ты, сын мой, будешь сопровождать меня. Мне о многом надо расспросить тебя. Возможно, ты попытаешься оправдать поступки того, кто принес нам столько неприятностей за столь недолгий срок.

– Отец мой, вы не забыли слов, сказанных нами в Пристанище Мертвых?

– Нет, не забыл.

– И госпожа Мирлена доживет до нашей следующей встречи?

Король вздохнул.

– Мне известно различие между казнью и тайным убийством. Правосудие, в отличие от убийства, должно быть публичным.

Он мрачно улыбнулся.

– Возможно, на Марсе это иначе.

Мирлена ответила:

– Урланрей, что бы ни случилось, помните, что я уже наказана. Я нанесла оскорбление людям, которые достойны только дружбы и уважения. Мой погибший товарищ принес несчастье не только себе. Я присоединяюсь к моим спутникам, подчиняясь вашему приказу, и надеюсь, вы смягчите свое решение пониманием.

Она повернулась и направилась через дворик в сторону королевских покоев.

Там ее с тревогой и нетерпением ожидали Гарл и Рудлан. Она устало упала на диван и рассказала им обо всем, что произошло.

– Итак, этот проклятый Венгель нас все-таки погубил. Он всегда жаждал чьей-нибудь смерти, хотя бы и своей. Теперь он добился того, что мы все погибнем из-за него... Если бы не эти проклятые ванеисты, его никогда бы не пустили в экспедицию.

– Не стоит тратить время на проклятия в адрес Венгеля, – сказала Мирлена. – Нам надо попытаться придумать что-то, что спасет нас и всех остальных.

– Не знаю, что тут можно придумать, – мрачно сказал Гарл. – Может быть, нам удастся избежать большого кровопролития, если мы сообщим о том, что случилось с Кордом, на Марс. Но если Урланрей прикажет задержать тебя и нас всех – мы пропали. Стревен получит приказ превратить это место в пылающий ад.

– Ясно одно, – продолжил Рудлан, – нам нужно как можно скорее сообщить обо всем Стревену. Корабль покажется над горизонтом уже довольно скоро. Во время последнего сеанса связи эти проклятые жрецы заглушили мою передачу каким-то искровым генератором. Может быть, у них на силовых динамо-машинах не в порядке щетки, а может, они экспериментируют с радиосигналами.

– А отсюда можно связаться с кораблем?

– Можно, но здесь большие помехи и ослабление сигнала. Не разрешат ли они снова воспользоваться храмовым двориком? Раньше они не возражали.

– Раньше мы не были преступниками и святотатцами. Надо попытаться. Если они нам помешают, придется попробовать отсюда.

Но им никто не мешал. На них просто не обращали внимания. Когда Рудлан впервые установил передатчик во дворе храма, жрецы собрались вокруг него как дети вокруг новой игрушки. На этот раз ни один из них даже не посмотрел в их сторону.

Казалось, думала Мирлена, что трое черных марсиан внезапно сделались невидимыми. Они находились в центре двора, менее чем в пятидесяти метрах от Пристанища Мертвых. Вокруг них сновали по своим делам жрецы, но все они смотрели на пришельцев как на пустое место.

Мирлена чувствовала себя прозрачной, как будто она превратилась в привидение. Возможно, став преступниками, марсиане попали под запрет общения. Возможно, это объяснялась тем, что им уже был вынесен смертный приговор.

Ни Гарл, ни Рудлан, казалось, не замечали, что происходит. Они понимали состояние Мирлены и вели себя так, чтобы не огорчать ее еще больше.

– Ной Лантис вызывает корабль. Ной Лантис вызывает капитана Луза. Прием.

Капитан отозвался почти сразу.

– Слышу вас хорошо. Что случилось во время прошлого сеанса связи? Вас не было в эфире.

– Помехи, – кратко ответил Рудлан. – Стревен, у нас не очень хорошие новости.

– У меня для вас тоже невеселые известия. Все ли меня слышат?

– Все, кроме Корда. Он мертв.

– Так это и есть ваши плохие новости?

– Не только. Он оставил нас здесь в ужасном положении... Но сначала сообщите, что произошло у вас.

– Мы потеряли катер вместе с экипажем во главе с Мендерсом. Мирлена, Гарл, Рудлан, вы понимаете, что означает эта потеря для вас?

Трое марсиан в безмолвии смотрели друг на друга, не в состоянии ответить.

– Вы слышите меня? Вы слышите меня?

Рудлан первым пришел в себя.

– Да, Стревен, мы слышим. Но корабль может произвести посадку на Землю, не так ли?

– Да, это так; Корабль был сконструирован с учетом такой ситуации. Но вам известна масса корабля, и посадка должна совершаться в идеальных условиях на абсолютно стабильную в геологическом отношении площадку. На борту осталось всего восемь членов экипажа плюс масса образцов и собранной информации. Вы знаете, во сколько обошлась Марсу эта экспедиция. Как капитан, я не могу подвергнуть риску корабль и экипаж. Условия для посадки практически отсутствуют в радиусе тысячи километров от Ной Лантиса. Вы должны понять и простить меня. Вам придется остаться на Земле.

Капитану ответила Мирлена.

– Стревен, мы все потрясены этим известием, но вам не за что просить у нас прощения. Мы понимаем, что вы не можете поставить на карту жизни оставшихся людей. Каковы ваши планы?

– Я предполагаю оставаться на этой орбите до тех пор, пока мы не решим, что делать с вами. Затем я стартую к Марсу и постараюсь добраться туда как можно скорее. Я должен убедить их тем временем подготовить новый катер и дать разрешение на наше скорейшее возвращение к Земле. Но вам известно истинное положение вещей. Даже если правительство согласится на дополнительные расходы, на все это уйдут многие месяцы. Кроме того, поскольку наша экспедиция стартовала при наиболее благоприятном расположении Марса и Земли, новый полет займет гораздо больше времени.

– Думаю, что вас не должен особенно беспокоить фактор времени. Если мы переживем следующие несколько дней, то продержимся здесь месяцы и даже годы.

И Мирлена рассказала-капитану все, что произошло в Ной Лантисе за последние дни.

– Понятно, – ответил капитан Луз. – По крайней мере, у этой проблемы имеется решение. Я останусь на орбите еще десять дней. Если Рудлан не выйдет на связь, я сотру Ной Лантис с лица Земли. Впрочем, может понадобиться демонстрация силы. Не уничтожить ли несколько тысяч квадратных километров леса?

– Нет! – воскликнула Мирлена. – Стревен, умоляю, не действуйте подобно Венгелю! Мы здесь чужие. Земляне жили в мире до нашего появления. Меня приводит в ужас мысль о том, чего потребуют эти проклятые ванеисты на Марсе, когда узнают о происшедшей здесь трагедии. Стревен, сделайте все возможное, чтобы уклониться от их приказа об уничтожении города!

– Я собирался сообщить вам и хорошую новость, – ответил капитан, хотя теперь она не имеет такого значения. Похоже, что с ванеизмом покончено. Кастриль пытался застрелить президента, но погиб сам. Думаю, что в правительстве больше не осталось фанатиков, способных отдать такой приказ.

– Если бы не наши несчастья, – ответила Мирлена, – я пустилась бы в пляс от счастья, даже при земном тяготении.

– Стревен, – вмешался Рудлан дрожащим от возбуждения голосом, – я теряю контакт, корабль уходит за горизонт. Надеюсь, мы поговорим во время следующего сеанса. Мне пришло в голову, что я смогу построить здесь гораздо более мощный передатчик, если нас оставят в живых. Здесь для этого достаточно материалов. Похоже, у меня будет много свободного времени. В этом случае мы сможем установить с вами связь задолго до вашего возвращения.

Голос капитана почти потонул в треске помех.

– Что вы будете делать, если вас помилуют?

– Мы всегда можем открыть университет, – ответила Мирлена в безнадежной попытке преодолеть овладевшую ею тоску.

Услышал ли капитан эту шутку, так и осталось неизвестным. Рудлан сложил телескопическую антенну передатчика. Трое марсиан мрачно смотрели друг на друга.

– Давайте снова проникнем в Пристанище Мертвых, – сухо сказал Гарл, и устроим там дебош. Это поможет королю наконец решить нашу судьбу и избавить нас от многих неприятностей.

– Мирлена, – сказал Рудлан, – эта шутка насчет университета совсем не такая смешная.

– Я знаю.

– Я не то хотел сказать... Если нас помилуют, нам придется чем-то заняться. Эти проклятые жрецы ничего не смыслят в электричестве...

Мирлена улыбнулась.

– Я и не подозревала, Рудлан, что ты такой идеалист. Я отвратительный психолог. Ведь мы знакомы уже много лет.

И тут она увидела Кимри, который шел к ним через двор.

– Урланрей шлет привет своим гостям, – объявил он официальным тоном, но не смог удержаться от улыбки. – Мирлена, отец просил напомнить тебе, что мудрец ничего не делал.

– Что это должно означать? – потребовал Гарл.

– Это значит, – ответила Мирлена, – что у короля больше мудрости, чем мы думали. У нас тоже есть только знания. Наверное, Рудлан прав. Нам надо предложить в обмен на благородство и мудрость Урланрея то, чему мы можем научить его подданных.

И она рассказала Кимри о том, что только что узнала от капитана Луза... Кимри с сочувствием обратился к марсианам.

– Мне очень жаль, что вам не суждено возвратиться на родину. Но думаю, что вам, столь умудренным в великой тайне электричества, удастся придумать способ разговаривать с вашими друзьями на Марсе. Кроме того, я уверен, что они вернутся рано или поздно, чтобы посмотреть, как вам живется среди белых дикарей.

Внезапно он рассмеялся.

– Еще одна шутка Готфреда! – сказал он.

Его смех оказался заразительным. Неожиданно для себя, все трое чернокожих марсиан рассмеялись вместе с ним.

Оказалось, что несмотря на страшную катастрофу, опустошившую Землю, погубившую цивилизации, столетия расовой ненависти на Марсе, различия в цвете кожи не смогли разделить этих людей.

Готфреду угодно было снова пошутить.

ЭПИЛОГ

Кимри сидел на своем привычном месте наблюдения в станции на вершине башни Наследия. Когда-то это место называлось Пристанищем Мертвых. Он только что обнаружил марсианские корабли, момент, которого он ждал с нетерпением уже давно. Поспешно сделанные им вычисления подтвердили, что они находятся на расстоянии около миллиона километров и приближаются к Земле со скоростью пятьдесят тысяч километров в час.

Сквозь окно обсерватории Кимри мог видеть дворик храма Готфреда. Рудлан в окружении своих студентов, молодых жрецов, демонстрировал свое последнее изобретение, радиотелескоп. С его помощью ему удалось засечь марсианскую экспедицию вскоре после ее старта с Марса. Но Кимри не ревновал к Рудлану. Ведь он пользовался старинным земным оптическим телескопом.

День был солнечным и теплым. Небо сияло, что редко случалось в Ной Лантисе, окруженном тропическими джунглями. Внизу, на другой стороне двора, Гарл обучал началам ядерной физики десяток молодых жрецов. Он утверждал, что обнаружил среди них пару настоящих гениев. Но Гарл всегда немного увлекался.

Мирлены нигде не было видно. Наверное, она укрылась где-то от жары. В последнее время она часто уединялась с Кимрисо в прохладных покоях дворца. Они очень сблизились и редко расставались в эти недели. Мирлена сильно уставала. Кроме лекций по медицине, она много занималась открытой ею больницей и подготовкой персонала для нее.

Погруженный в свои мысли, Кимри рассеянно крутил ручки приборной панели перед собой. И вдруг в обсерватории сквозь треск и шорох помех прозвучал незнакомый голос.

– Корабль "Тимон Харланд" вызывает Ной Лантис. Вы слышите меня?

Кимри не ожидал, что радиотелефонная связь будет установлена так быстро. Но тучи на небе, по воле Готфреда, разошлись и над всей Антарктидой не бушевало ни одной электрической бури.

– Нью Атлантис отвечает "Тимону Харланду". Добро пожаловать. Прием, произнес Кимри на великолепном марсианском языке.

– "Тимон Харланд" вызывает Ной... Нью Атлантис. Говорит коммодор Стревен Луз. Кто на связи?

– Кимри оп Кимрисо, белый дикарь... Приветствую вас, Стревен.

– Кимри! Как... как ты поживаешь?

– Со мною все в порядке. У Мирлены, Рудлана и Гарла тоже все хорошо. По моим расчетам, вы находитесь в миллионе километров и двигаетесь со скоростью пятьдесят тысяч километров в час. Видимо, вы рассчитываете выйти на орбиту с периодом обращения два часа. Правильно?

– Да, Кимри... я поражен...

Кимри наслаждался моментом. Снизу до него донеслось громыхание лифта, но он не обратил на него внимания.

– Ваш корабль назван "Тимон Харланд". Мне ясен смысл этого. А как называются остальные корабли?

– "Майрон Мендерс" и "Урланрей".

– Вы выбрали хорошие имена. Стревен, почему первый корабль не имел названия?

Стревен Луз рассмеялся.

– Тебе уже известно, как делалась политика на Марсе. Гондомар Кастриль хотел, чтобы корабль назвали его именем, но президент был против этого. Поэтому Кастриль сказал, что корабль останется без названия, а президент согласился, потому что все будут знать, что корабль принадлежит народу.

– Зачем же тогда называть эти корабли? Ведь они тоже принадлежат народу?

– Как и их имена. Кимри, мы везем вам огромный груз.

– Какого рода?

– Лекарства, учебники, печатные станки, транзисторы, электронно-лучевые трубки, экскаватор, компьютер, бетономешалки, электронный микроскоп, чертежи разнообразного механического оборудования. С нами летят ученые, техники, учителя и даже посол.

– Наверное, все это обошлось народу Марса в немалую сумму.

Кимри почувствовал, что на его плечо легла рука. Он обернулся и увидел стоящую за его спиной Мирлену.

– Не так уж дорого, – отвечал радостным голосом Стревен. – Мы распустили тайную полицию Кастриля и наполовину сократили число чиновников.

– Вы везете хорошего гинеколога?

– Кого?

– Моя жена-марсианка хорошо перенесла три с половиной года жизни в условиях земного тяготения. Но мне не хотелось бы, чтобы она рожала здесь. Мне пришло в голову, что она могла, если вы согласны, родить на орбите.

– Кимри, мы будем ухаживать за Мирленой и ребенком как за самыми важными людьми на свете.

– Может быть, они и в самом деле такие, – ответил Кимри. – Мой ребенок будет первым плодом союза двух миров. Кстати, Стревен, напомните мне после посадки, чтобы я показал вам гробницу Неизвестного Негра.

– Я слышал о ней... Не пора ли забыть о белых и неграх?

– У нас здесь все перестали замечать цвет кожи. Мне пора заканчивать, Стревен. Надо многое сообщить нашим людям. Кстати, наш разговор записан на пленку и будет передан, с вашего разрешения, по городскому радио Нью Атлантиса.

– У меня нет слов, Кимри... Мы с нетерпением ждем встречи.

– Мы тоже немного взволнованы. Выйду на связь через час.

Мирлена смотрела на Кимри. Ее волосы поседели, может быть, от воздействия земного климата или земного тяготения, но в глазах Кимри она была столь же прекрасна, что и три с половиной года назад.

Внезапно она вспомнила, как они вместе впервые услышали слова последнего негра на Земле.

– Они летят сюда, чтобы построить новый храм, – сказала она, не замечая слез, текущих по щекам.

Кимри поднялся с кресла и нежно сжал ее в объятиях, чувствуя всем телом ее округлившийся живот и движения зародившейся там жизни.

– Они летят, чтобы помочь нам возродить последний континент, – сказал он, гладя ее по седым волосам. – Я только сейчас понял, что это не Антарктида. Последний континент – это человек.

Внизу под свежим ветром качались вершины деревьев. И где-то далеко пела птица, пела для давно ушедшего человека, слова которого будут вечно звучать для живых.