Текст книги "Последний дракон и другие истории"

Автор книги: Эдит Несбит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 10 страниц)

Но мэр попросил юношу не беспокоиться и пообещал, что отдаст тысячу фунтов, как только чудовище снова будет на цепи.

– Я вам не верю, – сказал Джонни. – Вы обманули моего отца, когда он приковал дракона, а теперь и меня хотите обмануть.

Кое-кто слышал этот разговор и передал другим. Горожане давно уже были недовольны своим мэром и хотели его переизбрать. В городе начались волнения, митинги, демонстрации, и в конце концов было решено так: если Джонни обезвредит дракона, то горожане тут же скинут старого мэра и выберут на его место Джонни.

– Если я стану мэром, – сказал Джонни, – то в первый же день своего правления я устрою для всего города пир на весь мир!

Он взял Тину за руку, и они пошли по городу собирать всех своих друзей.

– Поможете? – спрашивали у них Джонни и Тина.

– Конечно, поможем! – отвечали те.

– Тогда приходите завтра утром к кузнице, и каждый пусть принесет по крынке молока.

На следующее утро все друзья пришли к кузнице. Тина брала у них крынки и выливала содержимое в корыто. Когда корыто наполнилось, она постучала в железные ворота и спросила:

– Можно войти?

– Да уж входите, чего там, – ответил дракон, – а то что-то скучно.

Джонни открыл ворота и вместе с тремя приятелями внес в подземелье корыто. После чего приятели ушли, а Тина и Джонни сели у корыта и пригорюнились.

– Что опять случилось? – спросил дракон. – И что это за белую дрянь вы принесли?

– Молоко, – ответил Джонни.

– Зачем? – поморщился дракон. – Я как раз настроился пойти в город и позавтракать жителями.

– А как бы вам понравилось, дорогой мистер дракон, – спросила Тина, – самому быть съеденным на завтрак?

– Никак бы не понравилось, – признался дракон. – Но меня ведь никто не собирается есть.

– Собирается! – возразил Джонни. – Пришел великан…

– Опять? – удивился дракон. – Ему что, мало вчерашнего?

– Это другой великан! Тот, которого ты победил, был его маленьким сыном. А этот великан больше вчерашнего в два раза.

– В семь! – поправила Тина.

– Я и говорю – в девять!

– С таким мне не справится, – признался дракон.

– Мэр ему сообщил, где твое убежище, – продолжала Тина. – И великан сказал, что придет сюда, как только наточит нож. Он питается дикими драконами и запивает их молоком. Жаль, что ты не домашний. Домашних драконов он не ест.

– Подождите, – сказал дракон, – а почему бы вам не сказать ему, что я домашний?

– Какой же ты домашний, если грозишься съесть граждан нашего города?

– Я съел хоть одного? – возмутился дракон. – Если на то пошло, я и есть домашний, почти ручной, так и скажите этому великану.

– Он не поверит, – сказал Джонни. – Домашних ручных драконов держат на привязи, чтобы не потерялись.

– Так привяжите меня! – взмолился дракон, и Джонни тут же это сделал с помощью того самого ошейника и цепи, которые выдержали силу столетий.

После этого Джонни и Тина пошли в город и сообщили горожанам, что с драконом всё улажено. Джонни тут же был избран мэром, и в честь этого события он устроил пир, такой, как обещал: тут были шоколадный шербет со сдобными булочками, апельсиновое и кокосовое мороженое с мятными пряниками и малиновым джемом, драже, имбирные пирожные, леденцы и многое, многое другое – в таких количествах, что все объелись, и еще на завтра осталось.

Всем было, конечно, хорошо, вкусно и весело, но если у вас доброе и чуткое сердце, вы наверняка пожалели бедного, обманутого дракона, которому не оставалось ничего, кроме как сидеть на цепи в унылом подземелье и бояться страшного великана, которого придумал для него Джонни.

Когда дракон понял, что его снова обманули, он горько заплакал и плакал до тех пор, пока не проголодался. Несчастное чудовище утерло слезы, огляделось и вдруг заметило корыто с молоком.

«Если великаны любят эту белую гадость, – подумал дракон, – может, она и мне понравится?»

Он полакал немного из корыта, и действительно, ему так понравилось, что он вылакал все до последней капли. И когда Джонни на следующий день привел в подземелье туристов, дракон попросил его:

– Ты не принес бы мне еще молочка?

С этого дня дракону ежедневно привозили цистерну с молоком.

– Не понимаю, – говорил он, – как я жил раньше без молока? Я становлюсь настоящим домашним драконом, не правда ли?

Через некоторое время Джонни и Тина решили пожениться. В день свадьбы они отправились навестить дракона. К этому времени тот стал совсем ручным, его ржавая чешуя во многих местах осыпалась, а под ней оказалась такая мягкая и пушистая шерстка, что одно удовольствие было ее гладить. Джонни и Тина гладили дракона, а он ласково урчал, а потом попросил:

– Может быть, сегодня, в такой торжественный день, вы наконец снимете с меня цепь?

И хотя многие не советовали этого делать, Джонни и Тина поверили, что в такой счастливый день никто никому не сможет причинить зла. И они сняли цепь. Дракон поблагодарил их и сказал:

– Подождите минутку, я кое-что хочу вам подарить.

С этими словами он направился к таинственному черному отверстию, и от каждого его движения ржавая чешуя все больше и больше осыпалась с него. Он нырнул в темноту и через некоторое время появился с мешком в зубах.

– Мне это ни к чему, – сказал он, кладя мешок к ногам Тины и Джонни, – а вам к свадьбе не лишнее.

Тина и Джонни тепло поблагодарили его, потому что в мешке оказалось золото.

– Хотите еще? – спросил дракон и, не дожидаясь ответа, начал таскать мешок за мешком, пока его не попросили остановиться.

Так Тина, Джонни и их родители стали богатыми. И все стали богатыми – в городе совсем не осталось бедных. Почему-то считается, что когда богатство дается вот так, без всякого труда – это портит людей. Лично я так не думаю. А дракону откуда было знать, что хорошо, а что плохо, он ведь в школе не учился.

Когда в сопровождении Джонни и Тины дракон вышел из подземелья на яркое солнышко, он первым делом сощурился, как это делают кошки, и почесался. И тут его последние ржавые чешуйки отвалились, вместе с ними отвалились крылья, и дракон превратился в громадного кота. Именно от него и произошли все коты и кошки на свете. От дракона в них остались только глаза и когти, в чем вы сами можете легко убедиться.

Теперь вы понимаете, как важно кормить домашнюю кошку молоком. Ведь если ей придется питаться одними мышами и крысами, она будет становиться все больше, свирепее, чешуйчатее и хвостатее, у нее отрастут крылья, и она превратится в дракона. И тогда вся эта история может повториться.

СПАСИТЕЛИ РОДИНЫ

Однажды Эффи в глаз что-то залетело. Это «что-то» жгло как горячая искра, только было оно с крылышками и лапками как у мухи. Девочка терла глаз, слезы так и лились, но ничего не помогало. Она побежала к своему папе. Папа у нее был доктор, и вытащить соринку из глаза было для него проще простого. Он сделал это мягкой кисточкой, смоченной в касторовом масле.

– Странно… – пробормотал он, вытащив соринку.

До сих пор, доставая из глаз соринки, он никогда ничего странного в них не находил.

– А ты точно ее вытащил? – спросила Эффи, прижимая к глазу носовой платок.

– Конечно, – ответил доктор. – Вот она. И весьма интересная, эта твоя соринка.

Кажется, папа впервые заинтересовался чем-то, что касалось его дочки.

– Что в ней такого интересного? – спросила Эффи.

Доктор осторожно пронес кисточку через комнату и положил соринку под микроскоп. После чего приник глазом к окуляру и начал крутить колесики.

– Поразительно! – воскликнул он. – Быть такого не может! Четыре хорошо развитых конечности, пять пальцев, разных по длине, как у представителя земноводных, и при этом крылья! Это какой-то совершенно неизвестный вид рептилии! Ну-ка, Эффи, сбегай к профессору, спроси, не будет ли он так любезен зайти ко мне на минутку.

– А ты не будешь так любезен, папочка, дать мне за это шесть пенсов? – заявила Эффи. – Я ведь тоже участвовала в открытии нового вида, особенно мой левый глаз.

Доктор так радовался открытию, что подарил Эффи целый шиллинг, и она тут же побежала за профессором. Тот явился, и они с доктором до самого ужина увлеченно спорили, к какому виду относится неизвестное существо.

А за ужином произошло еще одно событие: Гарри, брат Эффи, выловил из своей чашки с молоком что-то, что поначалу принял за уховертку. Он уже собирался стряхнуть ее с ложки на пол и прикончить обычным способом, как вдруг насекомое ухватилось за ложку лапками и перепорхнуло на скатерть. Там оно принялось разглаживать лапками свои перепончатые крылья.

– Ой, смотрите, тритончик! – воскликнул Гарри.

Доктор хотел что-то сказать, но профессор опередил его:

– Разреши мне взять его для коллекции, мой мальчик, – сказал он. – Я дам тебе за него полкроны!

И он бережно перенес существо к себе на носовой платок.

– Взгляните, доктор! – сказал профессор. – Мой экземпляр покрупнее вашего!

Теперь и доктор, и профессор имели по экземпляру, и оба были весьма довольны. Они еще не предполагали, что очень скоро их находки потеряют всякую ценность.

Уже на следующее утро слуга, чистивший хозяйскую обувь, неожиданно выронил щетку, ботинок, банку с гуталином и заорал так, словно его укусил шершень: из ботинка выползла ящерица величиной с котенка, с широкими блестящими крыльями.

– А я знаю, кто это, – сказала Эффи. – Это дракон, вроде того, которого убил Святой Георгий Победоносец. Только маленький.

Она оказалась права.

В тот же день их садовник был укушен в саду драконом размером с кролика. На следующий день все газеты пестрели сообщениями об удивительных «крылатых ящерицах». Слова «дракон» газетчики не применяли, потому что кто в наше время поверил бы в существование драконов? Да и сами газетчики были не так глупы, чтобы в них верить.

Сначала тварей было немного, но через неделю-другую вся страна просто кишела драконами всевозможных размеров, а в воздухе их иногда было столько, что казалось, это роятся огромные пчелы. Твари были покрыты зеленой чешуей, имели четыре ноги, длинный хвост и большие перепончатые крылья, зеленовато-желтые и полупрозрачные. Они выдыхали огонь и дым, как это обычно делают все драконы, однако газетчики продолжали упорно называть их ящерицами. И называли их так до тех пор, пока очень крупный экземпляр не унес главного редактора центральной газеты. Теперь некому стало растолковывать сотрудникам, в кого они должны верить, а в кого не должны. И когда громадный дракон унес бегемота из зоопарка, журналисты окончательно изменили терминологию, и очередной номер газеты открылся статьей: «Опасное нашествие драконов».

И в самом деле, нашествие было опасным и к тому же омерзительным. Пожалуй, оно было скорее омерзительным, чем опасным. Разумеется, огромные драконы вызывали панический ужас, но вскоре выяснилось, что они боятся холодного ночного воздуха и рано засыпают. Достаточно было отсидеться в течение дня дома, и тогда крупных тварей можно было не опасаться. Кто по-настоящему не давал житья, так это маленькие дракончики. Те, что были размером с уховертку, постоянно прилипали к мылу и к маслу. Драконы размером с голубя забирались в корзинки с рукоделием, в ящики комодов и больно кусались, если кто-то хотел достать иголку или чистый носовой платок. Те, что были величиной с небольшую собаку, любили забираться в ванны и раскалять их своим дыханием, и когда человек открывал кран с холодной водой, в лицо ему ударяла струя горячего пара. Драконов размером с овцу избежать было проще, хотя бы потому, что им трудно было подкрасться незамеченными. Однако, они любили залетать в окна спален и забираться под одеяла, и когда человек, ложась спать, обнаруживал их в своей постели, дело обычно кончалось истерикой, а то и обмороком. Правда, особи такого размера были вполне безобидными, питались травой и овощами, но ужасно пачкали постельное белье.

Правительство, полиция, армия прилагали все усилия, чтобы очистить страну от драконов. Были призваны на помощь даже писатели-сказочники, историки и филологи-фольклористы. Из старинных сказаний и легенд известен был лишь один способ борьбы с этой напастью: пообещать принцессу тому, кто победит чудовище. Но в те стародавние времена драконов были единицы. Теперь же их количество во много раз превышало количество принцесс, и хотя королевская семья была далеко не малочисленной, было бы глупым расточительством отдавать за каждого убитого дракона по принцессе. Тем более, что любой гражданин ежедневно убивал по несколько драконов, и не ради принцессы, а чтобы расчистить себе дорогу.

Был издан указ – сжигать всех убитых драконов на площади перед Домом правительства. И вот каждый день с десяти до двух к Дому правительства тянулись очереди из грузовиков с прицепами, обозов, телег, заваленных дохлыми драконами. Деревенские мальчишки везли их в тачках. Школьники, по дороге из школы, тоже приносили пригоршню-другую дракончиков, которых находили в ранцах и карманах. Но драконов становилось все больше и больше.

Возводили башни из досок и полотна, обмазывали их специальным клеем. Дракон присаживался на такую башню и намертво приклеивался, как муха к липучке. Когда башня вся сплошь покрывалась слоем драконов, приходил пожарный инспектор с факелом и сжигал все сооружение вместе с налипшими тварями. Но и это не помогало. Драконов становилось все больше и больше.

Магазины ломились от антидраконовых ядов, мазей, шампуней, опрыскивателей, драконоотталкивающих штор и простынь. Ничего не помогало. Драконов становилось все больше и больше.

Яды не приводили к желаемому результату, потому что драконы были всеядными. Некоторые предпочитали вегетарианскую пищу, но чаще встречались хищники, питавшиеся коровами, лошадьми, некоторые даже не брезговали депутатами парламента, а то и министрами. Были драконы, питавшиеся камнями, цементом и мрамором. Однажды среди бела дня три таких камнееда сгрызли половину Центральной городской поликлиники.

Опаснее всех были драконы величиной с нильского крокодила, потому что эта разновидность любила лакомиться маленькими девочками и мальчиками.

Первое время Эффи и ее брат даже радовались переменам, которые произошли в их жизни. Было очень интересно не спать всю ночь и играть в саду при электрическом свете. И смешно было слышать, как мама, укладывая их спать, говорила:

– Спокойного утра, дорогие мои, спите крепко до самого вечера, пока не заснут все драконы.

Но скоро все это им надоело. Они мечтали погулять по утреннему лесу, поваляться на зеленой травке, погреться на солнышке, а им приходилось спать весь день в комнате с зашторенными окнами.

– Кажется, я кое-что придумал, – сказал однажды Гарри.

– Что придумал? – спросила Эффи.

– Надо разбудить Святого Георгия Победоносца! Он один умеет расправляться с драконами. Все другие рыцари были в сказках, а Святой Георгий – на самом деле. Просто все о нем забыли, потому что перестали в него верить.

– А мы верим? – спросила Эффи.

– Да! И поэтому сможем его разбудить. Нельзя же разбудить человека, в которого не веришь. Теперь бы только догадаться, где его искать.

– А тут и догадываться нечего! – воскликнула Эффи и даже захлопала в ладоши. – В церкви Святого Георгия!

– Точно! – согласился Гарри, жалея, что сам до этого не додумался. – Для девчонки ты иногда неплохо соображаешь.

Они начали думать, как бы им удрать из дома в какой-нибудь ясный, солнечный, пусть даже опасный день, но так, чтобы родители не заметили. И однажды утром, когда мама ушла в чулан готовить какой-то новый драконий яд, а папа в своем кабинете перевязывал руку водителю автобуса, укушенному драконом, Гарри сказал:

– Пора!

Эффи накинула на себя драконозащитную занавеску, а Гарри вымазался с ног до головы драконьим ядом, который, к счастью, не оказывал вредных побочных действий на организм. Взявшись за руки, дети отправились к церкви Святого Георгия. Город еще крепко спал. Дети шли под лучами яркого солнца и чувствовали себя настоящими героями-путешественниками.

На улицах не было никого, кроме драконов. Город буквально кишел ими. Драконы прогуливались по тротуарам, бегали по проезжей части, грелись на ступеньках учреждений, чистили крылья на разогретых солнцем крышах. А когда дети вышли из города на проселочную дорогу, они заметили, что поля вокруг были зеленее обычного от зеленых чешуйчатых тел. Мелкие дракончики вили себе гнезда в густых зарослях ежевики. К счастью, драконов величиной с нильского крокодила поблизости не оказалось, а то бы наша история на этом и закончилась.

Эффи крепко держала брата за руку. Один раз, когда какой-то жирный дракон пронесся мимо ее уха, она вскрикнула, и тотчас же стая зеленых драконов, громко хлопая крыльями, взмыла в воздух и закружилась над их головами.

– Я боюсь! – прошептала Эффи. – Давай вернемся!

– Не трусь! – ответил Гарри. – Спасители Родины никогда не хнычут и не просятся домой.

– А ты уверен, что мы спасем Родину? – спросила Эффи.

– Уверен! – ответил он.

Вот и церковь Святого Георгия. Они вошли во двор и увидели каменный постамент, на котором возлежал высеченный из мрамора Георгий Победоносец. Он был в доспехах и в боевом шлеме. Руки его были сложены на груди. Он спал.

Гарри окликнул Святого по имени, но ответа не получил. Окликнул громче, но Святой Георгий, по-видимому, его не слышал. Гарри принялся трясти его за мраморное плечо – безрезультатно.

Тогда Эффи обняла Святого за шею, насколько смогла, потому что шея была очень толстая, поцеловала в мраморную щеку и сказала:

– Добрый рыцарь, пожалуйста, проснись и помоги нам.

Святой Георгий открыл глаза, потянулся и спросил:

– А что случилось, малышка?

Дети принялись рассказывать ему обо всем, что случилось, а мраморный рыцарь, опершись на локоть, внимательно слушал. Узнав, сколько драконов развелось в стране, он покачал головой и сказал:

– Многовато. Я-то ведь дрался один на один. Да и то, когда это было. Молодой был, крепкий. Теперь мне и с одним-то не справится.

В это время в небе появилась стая драконов. Святой Георгий схватился за меч, но чудовища пролетели над ними и исчезли вдали. Святой покачал головой и опустил оружие.

– Да, – сказал он, – многое изменилось, пока я спал. А какая нынче погода?

Вопрос показался детям настолько не по существу дела, что Гарри ничего не ответил, а Эффи пожала плечами и сказала:

– Ну, жаркая погода. Солнечная и сухая. Папа говорит, никогда еще такой жары не было.

– Может, как раз в том и причина, – задумчиво сказал Святой. – Драконы не любят холода и сырости. Если бы вы нашли краны…

Он зевнул, улегся на своем постаменте и пробормотал:

– Вы уж простите меня, старика… Очень в сон тянет.

– Подождите! – закричала Эффи. – Какие краны?

– Ну, такие… вроде как в ванной, – сонно пробормотал Святой. – Еще там есть увеличительное стекло. В него видно все, что творится на свете. Сам-то я этого не видел, мне Святой Даниил рассказывал. Может, что и присочинил… – он опять зевнул, поудобнее улегся на постаменте и через секунду крепко спал.

– Совсем плох старик, – сказал Гарри. – Жалко его. Вдруг прилетят камнееды и его съедят?

– Мы ведь до сих пор не встретили ни одного дракона размером с нильского крокодила, – сказала Эффи, снимая с себя драконозащитную накидку. – Может, и дальше повезет?

И она укутала накидкой Святого Георгия, а Гарри соскреб с себя драконий яд и обмазал им голову Святого.

– Давай отсидимся в церкви до темноты, – сказал Гарри, – а потом…

Не успел он договорить, как огромная тень упала на них сверху. Дети подняли головы и увидели дракона размером с нильского крокодила. И поняли, что им пришел конец.

Дракон камнем упал с высоты и схватил обоих детей. Эффи он зацепил когтем за зеленый шелковый поясок, а Гарри – за воротник курточки. Взмахнув огромными крыльями, дракон взмыл в небо, грохоча при этом как старый грузовик с отказавшим глушителем, и полетел над лесами и полями. Каждый взмах его огромных крыльев уносил детей на четверть мили вперед. Дети видели внизу живые зеленые изгороди, поля, реки, церкви, сельские домики. Все это проносилось под ними быстрее, чем если бы они смотрели из окна самого быстрого поезда, не говоря уже о самолете, на котором они еще никогда не летали.

А дракон все летел и летел. Навстречу попадались другие драконы, но их дракон ни разу не остановился поболтать с кем-нибудь.

– Куда он нас несет? – сказал Гарри. – Лучше бы уронил, не так противно было бы умирать.

Но дракон держал их крепко и все летел и летел.

Наконец, гремя чешуей, он приземлился на вершине высокой горы, плюхнулся на землю и лежал, тяжело дыша и отдуваясь. Но когти его продолжали крепко сжимать шелковый поясок Эффи и воротник Гарри.

Через некоторое время глаза дракона закрылись, и он уснул. Тогда Эффи вынула из кармана крохотный перочинный ножик, подаренный ей братом на день рождения. Ножик был тупой, но кое-как ей удалось перерезать шелковый поясок. Ткань куртки оказалась прочнее, разрезать ее никак не удавалось, и тогда Гарри с помощью сестры осторожно вынул руки из рукавов, оставив дракону одну пустую куртку.

Дети на цыпочках отошли от чудовища и спрятались в глубокой расщелине между скал. Расщелина была очень узкой, дети почувствовали себя в относительной безопасности и смотрели оттуда на спящего дракона, пока он не проснулся с явным желанием перекусить. Каково же было его негодование, когда он обнаружил, что завтрак нагло смотрит на него из трещины в скале. Изрыгая огонь и дым, дракон бросился к своей добыче, но дети протиснулись поглубже, туда, где расщелина переходила в узкий коридор. Голодному животному ничего не оставалось, кроме как ждать снаружи.

Однако, выходить наружу дети не собирались. Они направились вглубь коридора. Они шли, шли, коридор становился все шире и просторнее. Пол под ногами стал мягким, песчаным, а когда дети дошли до самого конца, они увидели дверь с надписью: «ВСЕМИРНАЯ КОТЕЛЬНАЯ. ПОСТОРОННИМ ВХОД ВОСПРЕЩЕН».

– Давай войдем, – предложил Гарри. – Все равно идти больше некуда, а снаружи нас дракон караулит.

Дети открыли дверь и решительно шагнули внутрь.

Они очутились в просторном помещении, вырубленном в скале. Вдоль стен тянулись трубы с кранами. Над каждым краном висела табличка с надписью. Когда дети прочитали эти надписи, они сразу вспомнили слова Святого Георгия и поняли, куда попали. Над шестью самыми большими кранами было написано: «СОЛНЦЕ», «ВЕТЕР», «ДОЖДЬ», «СНЕГ», «ГРАД», «ГОЛОЛЕДИЦА». Кроме этих шести, тут было множество кранов поменьше, и надписи над ними гласили: «Пасмурная с прояснениями», «Порывистый до сильного», «Слабый до умеренного» и так далее. Большой кран с надписью «СОЛНЦЕ» был полностью откручен, а остальные – закручены.

Одна из стен представляла собой огромное увеличительное стекло, через которое можно было увидеть всю страну. Дети увидели очереди из грузовиков, нагруженных дохлыми драконами, и Святого Георгия, спящего под драконозащитной накидкой. Они увидели маму, плачущую от горя, – она думала, что ее детей уже нет на свете. Они увидели всю Англию, как будто это была большая географическая карта с зелеными пятнами полей, голубой линией реки, коричневыми точками городов, черными и желтыми кружочками в центрах добычи угля, металлургической и химической промышленности. И вся эта карта была покрыта кружевом из зеленых драконов. До вечера было еще далеко, и чудовища чувствовали себя полными хозяевами страны.

– Святой сказал, что они боятся холода и сырости, – сказала Эффи и попыталась завернуть солнечный кран, но не смогла. Видно, что-то там заело. Вот почему последнее время стояла такая жара. Потому-то драконы и получили возможность жить и размножаться.

Вдвоем дети с трудом закрутили солнечный кран до предела и взялись за дождевой. Открутив его, они побежали к увеличительному стеклу посмотреть, что получилось. А получилось вот что: на страну обрушился мощный ливень. Драконы разбегались во все стороны, как муравьи из облитого водой муравейника (впрочем, я надеюсь, вы никогда не были так жестоки, чтобы обливать водой муравейник).

Затем дети открутили снежный кран. Белая вьюга закружилась над землей. Драконы начали падать на землю, корчиться и извиваться. Тогда дети отвернули кран с надписью «Град», но не до конца, а наполовину, чтобы не побить в домах стекла. Через минуту во всей стране не осталось ни одного живого дракона.

– Нам теперь, наверно, памятник поставят как адмиралу Нельсону! – сказал мальчик. – Мы победили всех драконов!

– Хорошо бы и того, который ждет нас снаружи, – ответила Эффи. – А насчет памятника – еще не известно: победить-то мы их победили, но нужно же их всех убрать, а как? Их и за несколько лет не сжечь, к тому же они мокрые, гореть не будут. Вот если бы их смыло дождем в море…

– А вот это что за кран? – спросил Гарри.

Кран был такой ржавый, будто им не пользовались лет сто, а может и двести. Табличка над ним заросла пылью и паутиной. Эффи оттерла ее краешком платья (она забыла взять с собой носовой платок) и прочла: «КАНАЛИЗАЦИЯ».

– Кажется, это то, что нам надо, – сказала Эффи. – Ну-ка, помоги открутить!

Кран оказался ужасно тугим, но дети поднатужились и открутили его до отказа, а потом побежали к увеличительному стеклу.

В самой середине карты Англии открылось большое черное отверстие. Края карты немного приподнялись, и теперь весь дождь стекал в огромную воронку.

– Ура! Ура! Ура! – закричала Эффи и побежала откручивать все краны, которые, как ей казалось, могли усилить дождь: «Гроза», «Порывистый ветер» и даже «Южный и Юго-Западный», потому что папа как-то сказал, что эти ветры приносят дождь.

Потоки воды смывали драконов, и они сплошной зеленой массой проваливались в черное отверстие канализации. Их были тысячи и тысячи, всех размеров и видов, от тех, что могли съесть слона, до тех, что падали в чай.

Через полчаса в Англии не осталось ни одного дракона. Дети завинтили кран с табличкой «КАНАЛИЗАЦИЯ» и чуть-чуть отвернули солнечный кран. Краны «Пасмурная с прояснениями», «Туман», «Небольшие осадки» дети оставили наполовину открытыми, что, между прочим, до сих пор сказывается на английском климате.

Вы спросите, как они вернулись домой? На поезде, разумеется.

Был ли им благодарен английский народ? Как вам сказать. Сначала английский народ был совершенно мокрый, а к тому времени, как высох, его уже увлекли новые события и открытия, вроде производства гренок при помощи электрического тостера. А про драконов все почти сразу забыли. После того как они подохли и исчезли, их нашествие никому уже не казалось таким важным событием. Если хотите знать, детям даже не предложили никакого вознаграждения.

А что сказали мама с папой, когда Эффи и Гарри вернулись домой?

Мама сказала:

– Где вы болтались так долго, негодники, и где твой пояс, Эффи, и твоя куртка, Гарри? Сию же минуту мойте руки и садитесь ужинать!

Папа сказал:

– Если бы я знал, что они все так сразу исчезнут, я бы ни за что не выбросил того, самого первого, которого вытащил у Эффи из глаза.

А профессор ничего не сказал, только руки потер. Он-то не выбросил свой экземпляр – тот, за который заплатил Гарри полкроны. Этот экземпляр до сих пор хранится в его коллекции, и если как следует попросить, профессор вам его, может быть, покажет.