Текст книги "Девушка из золотого атома (сборник)"

Автор книги: Эдгар Райс Берроуз

Соавторы: Говард Филлипс Лавкрафт,Пол Уильям Андерсон,Эдмонд Мур Гамильтон,Роберт Сильверберг,Мюррей Лейнстер,Кларк Эштон Смит,Стенли Вейнбаум,Артур Ллевелин Мэйчен (Мейчен),Джоанна Расс,Хьюго Гернсбек
сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 31 страниц)

Дальше была еще одна комната, и, когда он толкнул дверь, что-то ухнуло и с пронзительным визгом промчалось мимо. За спиной раздался грохот. Обернувшись, он заметил, что существо – громадная розовая крыса – опрокинув банки, забралось на одну из полок над раковиной. Убийца приблизился, крыса соскочила с полки и исчезла в темноте за открытой дверью. Ни одна банка, к счастью, не разбилась. Он поставил их на место, выровнял и, несколько устыдившись содеянного, вернулся в свою комнату и лег спать.

Все банки были одинаковые, с бесцветной, как вода, жидкостью и различались лишь шифрами, написанными над нишами, в которых они были размещены. На этикетке каждой склянки стоял тот же шифр, но большинство надписей было сделано очень мелкими, почти неразличимыми буквами.

Еще как следует не проснувшись, позевывая (он лег спать за полночь, гораздо позже обычного), ассистент, почти не глядя, взял с полки флакон и наполнил шприц не смертельным составом, а чистым раствором, который в ничтожных количествах прописывал пациенту ежедневно в виде инъекций доктор Джукс… Этот раствор он и впрыснул Убийце в руку.

Успокоитель

В расположенном в центре города офисе Джошуа Джукса известного врача и ученого, сидели два человека. Одним из них был сам доктор Джукс. Худой, с широко расставленными глазами, высоким лбом и голым черепом. Другой был не менее известной личностью. Винсент Асбури, министр обороны. В определенных кругах ходили слухи, что он человек Фраццини. Врач или не знал этого или не принимал во внимание. Он ведь был ученым, а не политиком, и преследовал вполне ясные цели. Джошуа Джукс сообщил министру о своем открытии, предложил ему за определенное вознаграждение формулу, а относительно прочего…

Винсент Асбури был цветущий мужчина лет пятидесяти с лукавыми глазами. Когда он вставал, в его высокой фигуре чувствовалось благородство.

– Вы хотите сказать, доктор Джукс, что такое возможно?

– Конечно.

– Но ведь это чудо!

– Несомненно, и не подлежит огласке. В интересах моего отечества прежде всего…

– Да-да, вашего отечества, – тщательно скрывая улыбку, подтвердил Асбури. – И если вы сможете продемонстрировать свое открытие, ваша страна вас щедро вознаградит. Но как оно действует?

– Непосвященному это довольно трудно объяснить. Вы знакомы с гландулярной теорией?

– Смутно.

– Так вот, это делается благодаря, разумеется, инъекции экстрактов. Некоторые железы, лишенные выводного канала, выделяют недавно подвергнутые анализу секреты, которые попадают непосредственно в кровь. Такой секрет и является тем веществом, что поддерживает в нормальном здоровом состоянии нервную систему. Установлено, что слишком малое его количество вызывает депрессию, ишиас, ревматизм, в то время как чрезмерное провоцирует анормальное состояние, определяемое как гениальность или безумие. Уолтерс в Англии и Гротсбах в Германии сделали в этой области важные открытия. Их экстракт «фол-фос» уже используется для лечения некоторых видов психических нарушений. То, что я вам сказал, известно любому ученому в любой стране.

– Ну а другая сторона? – с мучительным беспокойством спросил Асбури.

– Она состоит в следующем. Вам, конечно, известно, что последние десять лет своей жизни я посвятил тем же исследованиям, которые ведут Уолтерс и Гротсбах. Некоторые любопытные аспекты работы желез, лишенных выводного канала, с самого начала привлекали мое внимание. Часть своих открытий я опубликовал в научно-медицинских журналах, а часть оставил для себя. Во-первых, потому, что не имел на руках реальных доказательств, и потому, что не хотел навести на путь своего открытия других. Но в результате опытов я получил огромных, как коты, крыс, огромных, как крысы, мышей и еще кое-что, о чем мне лучше не упоминать. Собаки превращаются в чудовищные существа, недополучившие чуть-чуть магния кролики полностью утрачивают материнский инстинкт, даже желание и способность размножаться! Но хватит! Понимаете, я работал, я ничего не жалел ради продвижения в своих исследованиях. Даже, – холодно добавил ученый, – людей.

– О Боже!

– Что поделаешь? Некоторые, конечно, умерли, а другие сошли с ума и их пришлось убрать. Но верность выводов надо проверять на человеческом материале, других средств нет. Несчастные мученики науки, если угодно. Как бы там ни было, они способствовали тому, чего я успешно добился в конце концов.

Асбури никак не прокомментировал это заявление, но был весьма смущен. Хотя Джукс прав. Придаваемая человеческой жизни этическая ценность – весьма проблематичное понятие. По неизвестным им и даже, возможно, не зависящим от них причинам, он в случае войны пошлет на смерть миллионы солдат и не будет испытывать никаких угрызений совести.

Ученый продолжал говорить:

– Если бы только можно было овладеть процессом, который вызывает повышение упомянутых мною секреций! Может быть, это ускорило бы работу всего человеческого организма? Поначалу я воспринимал это, как бредовую идею. Но, учтите, человек является творением своих нервов. Чувственные восприятия, рефлексы, даже скорость мышления зависят от нервной системы. Железы влияют на работу нервов, нервы же – на способности и чувствительность человеческого организма, включая сознание, а разум, воздействуя в свою очередь на нервы и железы, еще раз обостряет каждое чувство и активизирует органы человеческого тела.

Я и работал, основываясь на этом. Неудач было множество, но они лишь упрочили мою решимость достичь цели. В конце концов я добился некоторых успехов в опытах над животными. Тогда я стал использовать и использую до сих пор людей. Не хочу подробно останавливаться на всех моих неудачах и успехах. Даже совсем недавно необходимо было умерщвлять подопытных. Вижу, вам это не по душе, но подумайте, мог ли я предавать огласке свои опыты? После стольких лет труда победа опьянила меня. Видите этот пузырек? Достаточно десяти капель его содержимого, чтобы удесятерить нормальные способности здорового человека. В нем, разумеется, есть «фол-фос», определенная доза адреналина, а также… ну да ладно, это уже мой секрет!

Известный ученый вновь обрел прежнее спокойствие. Он осторожно поставил пузырек на стол и внимательно посмотрел на министра обороны.

– Итак, уважаемый сэр? – спросил он.

Винсент Асбури прошептал:

– Я думаю…

И тут он представил себе целый корпус тщательно отобранных солдат с предельно развитыми физическими возможностями. Какая сила могла им противостоять? Глаза его сощурились.

– Если вы можете доказать, что это секреция…

– Могу.

– Тогда вот что…

Встреча с Винсентом Асбури оставила у доктора Джукса чувство, что все идет наилучшим образом. Он недолюбливал Асбури, но его деньги позволяли приступить к новым научным исследованиям, и они были как раз кстати, ибо остатки его средств почти иссякли. Он быстро вернулся домой.

– Ну что, Чарльз?

Ассистент взглянул на настенные часы: «В 9.30 я ввел ему успокоитель и впервые увидел, как человек мгновенно теряет сознание. До вашего возвращения я оставил его на кровати».

Доктор Джукс одобрительно кивнул:

– Посмотрите его до обеда.

Он шел к себе, думая: «Отличный денек, но уж очень жаркий». Ничто не предвещало того, что он размышлял о дожде и хорошей погоде в последний раз.

Какова была сила секрета ускорения, ошибочно впрыснутого в руку Убийцы, этого никто никогда не узнает, но, должно быть, фантастическая. Если бы организм постепенно не привык к возраставшим с каждым днем дозам, исход был бы смертельным. Из-за внезапного ускорения работы сердца и легких он уже и так находился на грани смерти.

Сознание его померкло. Будто по голове стукнули молотом. И он рухнул замертво. Ассистент пощупал пульс, но биение было таким учащенным, что даже не чувствовалось. Между тем Убийца не умер, а на несколько часов впал в своего рода кому, в то время как весь его организм подвергался необыкновенным превращениям. Сознание вернулось к нему так же внезапно, как и покинуло его. Он вгляделся в потолок. Кружилась голова и тошнило, но вскоре это прошло. В комнату вошел доктор Джукс и склонился над ним. Первое, что поразило ученого, была исходившая от якобы мертвого тела теплота и гибкость приподнятого им запястья.

– О Боже! – выпрямившись, сказал он. – Чарльз! Парень-то не умер! Вы, наверно, не давали ему успоко…

И тут он замолчал навсегда. Взметнувшаяся, словно тень, рука Убийцы схватила его за горло. Раздался хруст ломающихся позвонков. В то же мгновение тело пулей пролетело через всю комнату и расплющилось о стену в ее глубине. Убийца встал. Он слышал слова ученого и понял, в какой ситуации оказался.

– Так он хотел убить меня, вонючая крыса!

Движение тела доктора Джукса удивило его. Оно перемещалось со скоростью улитки, хотя полет его длился всего две секунды. Но для Убийцы все в пространстве и во времени претерпело изменения. Убегавший ассистент напомнил ему человека из фильма, снятого с помощью скоростной съемки. Поднятие ног, сгибание колен – все движения этого бега были мучительными, замедленными и размеренными. Можно было разглядеть любую деталь.

Убийца уже видел в кино бежавших таким образом животных. Длинноногих жирафов, грациозно плывших среди африканских пейзажей, быстрых ланей, замедливших свой бег настолько, что публика могла до подробностей изучить способ их передвижения. На миг он оцепенел, затем с быстротой молнии его разум нашел объяснение. В течение нескольких недель они ускоряли его телесную систему и теперь…

Он сделал движение. Оно было совершено с такой скоростью, что ее можно было сравнить со скоростью движения атома или электрона, которые, как утверждают, меняют свое положение без каких-либо воздействий. Он увидел ассистента с поднятой ногой и прикоснулся к нему. Ему показалось, что он опрокинул манекен или дотронулся до летящего перышка. Затем с непокрытой головой, в одних брюках и легкой рубашке Убийца покинул владения доктора Джукса и оказался на дороге.

Со скоростью тридцати километров в час к нему подползал автомобиль. Такси. Настал момент испытания: его сила против силы движущейся машины. Он смело загородил ей дорогу. Заметив возникшего внезапно на дороге худощавого смуглого человека, шофер закричал. Точно безумный, он жал на тормоза, пытаясь свернуть в сторону, но машина остановилась так неожиданно, так резко, что его бросило на руль, а сидевший на заднем сиденьи побледневший пассажир упал ему на плечи. Убийца небрежно придерживал рукой неподвижное такси, мотор которого работал под содрогавшимся капотом, а колеса тщетно пытались найти сцепление с укатанной землей.

Два убийства

После встречи с доктором Джуксом Винсент Асбури вернулся в свои апартаменты элегантного «Грин-отеля» и отпустил секретаршу и лакея.

– До ужина, Роббинз, вы свободны, – сказал он слуге. – В вашем распоряжении весь день.

Асбури был в Тусоне инкогнито, и, кроме одного-двух доверенных лиц, никто об этом не знал. Убедившись, что никого нет, он поставил на стол темную шкатулку, во многом напоминавшую футляр портативной пишущей машинки, и приподнял крышку; в шкатулке действительно находилась машинка, но не пишущая.

С первого взгляда ее можно было принять за радио; это и было радио, но только не простое. На самом деле машинка представляла собой «последний крик» радиотелевизионной аппаратуры, изобретение знаменитого ученого. Внутренняя темная поверхность поднятой крышки служила экраном. Соединив аппарат с розеткой при помощи удлинителя, Асбури повернул диск на передней панели.

Комната тотчас наполнилась потрескивающими звуками. «302 М-96», – отчетливо произнес Асбури. Потрескивание усилилось, а затем утихло, смолкло. Он наклонился, и его лицо оказалось в голубоватом свете лампы. Темный экран подернулся дымкой, затем прояснился, и на нем возникли очертания человека.

– Алло! – послышался невероятно далекий голос.

– Алло! Говорит Номер Два. Да, Два. Шеф у себя?

– У себя, – ответил слабый голос. – Он ждал вашего вызова. Оставайтесь на месте.

Картинка исчезла, и минуту спустя на экране появилось лицо человека, которое выражало не терпящую возражений властность. Глаза его с тяжелыми веками были широко раскрыты, и даже на этом экране, который передавал изображение только черно-белым, угадывалось, что они были зеленые. Толстощекий, с полными, но хорошо очерченными губами и широким, похожим на старый ожог шрамом во всю щеку.

В газетах всего мира уже была фотография этого человека, ее печатали иллюстрированные журналы и показывали в киноновостях. Это было лицо, известное всей стране, столь же знакомое, как и лицо президента Соединенных Штатов или какой-нибудь кинозвезды… лицо Фраццини, миллионера, короля рэкетиров. Оно любезно улыбалось, демонстрируя ряд ослепительно белых и очень ровных зубов.

– Это вы, Винсент?

– Да. Звоню из Тусона.

– Как дела?

– Я встречался с доктором Джуксом по поводу того открытия, которое он предложил правительству… через своего посредника – (Асбури хихикнул). – Он, конечно, воображает себе, что ведет переговоры с дядей Сэмом.

– А что за открытие?

– Потрясающая штука! Представляете, Фраццини, один укол – и наши парни непобедимы.

Асбури рассказал чуть подробнее и заключил:

– Действие, правда, со временем прекращается, но зато пока оно длится…

– Вы ему что-нибудь предлагали?

– Миллион долларов в чеках плюс сто тысяч ежегодно на исследования. Он понимает: сделка совершается секретно… в интересах государства, ха-ха!

Фраццини холодно проговорил:

– Сейчас же поезжайте к доктору и скажите, что завтра его посетит одна важная правительственная особа в сопровождении двух агентов секретной службы. Они хотят взглянуть на его открытие в действии. Я немедленно выезжаю с Ланди и Кокочетти. Забронируйте для нас номера в своем отеле. Понятно?

– Да. На верхнем этаже, полагаю? По прямой до Чикаго две тысячи километров. Вы, наверно, будете…

– Через двенадцать часов, самое малое. Займитесь всем. До встречи.

С задумчивым видом Винсент Асбури отключил аппарат и закрыл шкатулку. Закурив сигарету, он подошел к окну и невидящим взглядом уставился в него. Фраццини мог сделать его президентом Соединенных Штатов… и обязательно сделает. Тем не менее он был в руках главаря банды, и это его злило. При удобном случае он раздавит его… вот так! Ну, а пока ему был нужен сам Фраццини и его организация.

Поглощенный этими мыслями, Асбури позвонил в бюро обслуживания, заказал такси и забронировал номера. Стояло лето, поэтому проблем с местами не было. Затем он спустился, сел в такси и назвал адрес доктора Джукса. Откинувшись на спинку сиденья, он закрыл глаза. Машина помчалась по Конгресс-авеню, свернула направо, потом налево. Вдруг она резко затормозила, и его швырнуло на спину шофера. Асбури чуть было не сломал себе шею.

– В чем дело? Что произошло? – придя в себя, крикнул он водителю и замер при виде бесстрастного смуглого лица и холодных серых глаз.

Майк-убийца стоял, поигрывая мускулами. Постепенно, почти неощутимо усиливалось действие чудовищной вакцины. Невозможно было определить, с какой скоростью совершались процессы в его организме. Он разразился громким истерически-язвительным хохотом.

– Ха-ха! Неужели это Номер Два?!

В те секунды, когда останавливалась машина, а Асбури был погружен в свои думы, Убийца и услышал мысли последнего. Именно услышал, потому что для него Винсент Асбури как бы думал вслух. Некоторые утверждают, что рассудочная деятельность человека сопровождается ее вокализацией. Проще говоря, когда мы мыслим, мы проговариваем все про себя. Этот процесс вокализации в виде звуков и был воспринят слухом Убийцы.

Он услышал, что министр обороны упомянул имя Шефа, ученого, подумал о приезде Фраццини, поразмыслил о своих планах – и все это в какую-то долю секунды, которая показалась Убийце бесконечной. Потерявший сознание в результате удара, шофер такси пришел в себя и, ругнувшись, убрал ногу с акселератора.

– Эй, ты! – заорал он, бросаясь к Убийце с намерением схватить его за шиворот. – Что за шутки?!

Убийца равнодушно наблюдал за ним. Боже, до чего же неповоротливым был этот тип! Он будто плыл в пространстве. Доли секунды показались минутами. Майк небрежно отшвырнул его в сторону и смотрел, как тот лениво падает навзничь, распластывается и замирает. Но для министра все произошло с неимоверной быстротой. Он узнал Майка-убийцу, так же, как и Майк узнал его. Асбури было известно, что Убийца приговорен Шефом и дни его сочтены.

В тот самый момент, когда Асбури протягивал руку, чтобы выхватить пистолет и выстрелить, глаза Убийцы уловили этот жест. Без малейшего труда он уклонился от пули и двинул кулаком. Не успев даже увидеть, что его ударило, Винсент Асбури повалился назад.

И снова Убийца разразился смехом, каким-то демоническим смехом, и исчез так мгновенно, что оцепеневший хозяин подержанного «бьюика», остановившегося позади такси, и сидевший в придорожной лавке продавец рассады заметили лишь колебание воздуха и больше ничего.

– Что это? – протирая глаза, воскликнул водитель «бьюика».

Он вышел из машины, подошел к такси и заглянул внутрь. Крик ужаса вырвался у него из груди. Прибежал и продавец.

– Что произошло? – запыхавшийся, выдохнул он.

– Что произошло, то произошло… Не видите, что ли?! – закричал владелец «бьюика», показывая на залитое кровью лицо таксиста и изуродованную голову министра обороны. – Вот что произошло! Преступление! Двое убиты!

Но всего этого Убийца не слышал. Он исчез, как призрак, и теперь будто парил среди застывшего вокруг мира. Человеческий запах действовал на него угнетающе, но больше всего его угнетал запах, исходивший от Асбури. Дух последнего витал в воздухе в виде зловонной дорожки. От него несло тем, с иронией подумал Убийца, чем несет обычно от изворотливых и скользких людей, каким, впрочем, и был Асбури. Это нетрудно было проверить. Через две минуты Убийца уже входил в отель.

Дежурный администратор его не заметил, так же, как и выстроившихся в ряд военных в парадной форме. Спускавшийся по лестнице толстяк, которому врач предписал ежедневный моцион, не мог понять, что это его задело и чуть было не сбило с ног. Он мог бы поклясться, что кто-то невнятно извинился, но рядом никого не было. Потрясенный, он засеменил к лифту и нажал на кнопку. К черту врачей! Было слишком жарко, и излишняя ходьба могла погубить этого добряка.

Идя по следу, Майк достиг нужной двери и одним толчком открыл ее. Радиотелевизор был на месте. Убийственная улыбка появилась на его лице. Он чувствовал себя на седьмом небе. Это его-то приговорить к смерти! Ничто не могло теперь его сразить, ничто, ни человек, ни пуля, а стоит ему захотеть…

Быстрым движением он приподнял крышку шкатулки-телевизора.

…В преступном мире Америки о нем говорили намеками, друзья – с восхищением, враги – с желчью и бранью. Ходили слухи, что он начал карьеру в доме терпимости. Когда Тим-верзила был хозяином, он был у него любимым телохранителем. Когда же Арн-малыш испортил Тиму-верзиле костюм, наиболее осведомленные поговаривали, что он тоже приложил руку. Если дело и обстояло так, то это нисколько не помешало ему как-то проехаться мимо цветочной лавки Арна-малыша и нашпиговать его свинцом. Он был карьеристом, наглецом и умелым организатором. В результате, пока другие главари банд отправлялись на кладбище или покидали родину, он создал гигантское подпольное предприятие, которое приносило ему ежегодно сорок миллионов долларов прибыли. Он держал своих людей железной хваткой, подавляя конкуренцию с помощью подкупа… или автомата. Он был королем, деспотом, единственным мастером рэкета – Фраццини, или же Шефом, самым могущественным и опасным человеком в стране.

Его резиденция в Чикаго напоминала крепость. Она занимала все верхние этажи небоскреба. Подступы к крыше тщательно охранялись. Фраццини, как никто, знал, что завистливые души желали его смерти, одни – из мести, другие – рассчитывая занять его место.

Итак, перед нами Шеф собственной персоной в ту самую минуту, когда он только что закончил разговор по радиотелевизору. Высокий, плотный, широкоплечий мужчина лет сорока.

– Свяжись немедленно с мальчиками, – приказывает он своему адъютанту, – и передай им, что через час мы отправляемся на запад. Подготовь самолеты.

Джим Ланди кивает головой и выходит из комнаты. Он молчун.

Некоторое время спустя Фраццини услышал шум запускаемых двигателей авиеток, построенных специально по его заказу. Благодаря приводным винтам последней конструкции, они могли взлетать с площадки длиной всего в пятнадцать метров, приземляться со скоростью двадцать километров в час и перевозить в своих комфортабельных кабинах двенадцать пассажиров. Несколько мгновений Фраццини сидел в нерешительности, затем нажал на кнопку звонка и сухо произнес:

– Передайте моей жене, что я хочу ее видеть.

Она появилась через минуту, особа царственного вида в длинном платье со шлейфом, с блестящими черными волосами и очень бледным лицом.

– Что случилось? – спросила она бесцветным голосом.

– Ничего, – сказал он. – Просто подумал, что лучше, если ты будешь знать… Но в конце концов, черт побери, чего ты сердишься?

– Я сержусь?

– Ты прекрасно меня понимаешь.

Она пренебрежительно взглянула на него, а он продолжал с раздражением:

– Это я должен сердиться. Кто тебя подобрал в дансинге? Кто тебя сделал такой, какая ты сейчас есть?

– Так что? За это благодарить? Постой-ка, а кто я теперь?

– Ты моя жена.

– Ах да! Твоя жена. Нашел чем удивить! Какая честь – жена короля порока!

– Ты со мной так не говорила, когда я просил тебя выйти за меня замуж.

– Я жестоко ошибалась.

Он прошелся по комнате.

– Глория, – произнес он уже немного спокойнее, кладя руку на плечо жены, – когда-то ты меня немного любила. Неужели все прошло?

Движением плеча она сбросила его руку.

– Прошу тебя, не прикасайся ко мне. У тебя грязные руки.

– Потому что я занимаюсь контрабандой спиртного?

– Ты знаешь, о чем я. До спиртного мне нет дела. Я имею в виду другие твои делишки.

– Клянусь тебе…

– Не лги, – с презрением сказала она. – Ты уже не в первый раз лжешь мне. Я узнала…

Он поджал губы.

– От этого подлого предателя Майка-убийцы! Но больше уж он секретов не выдаст!

– Что ты с ним сделал?

– Ха-ха! Что, задел за живое? Боишься за любовника?

– Ты ведь знаешь, что это неправда.

– Ладно-ладно, – проворчал он. – Верю. Если бы я не верил тебе…

Он со страстью обнял ее.

– Глория, Глория! Взгляни на меня! Ты же моя жена, понимаешь? И ты вопреки своей воле любишь меня. Да-да, любишь. Я порочный, дурной, но все же ты меня любишь. И я должен продолжать начатое, как ты не понимаешь? Я не могу останавливаться, а Майк-убийца встал у меня на дороге. Не из-за того, что он тебе говорил… Это я мог бы и забыть… Но ведь он замышлял против меня заговор!

Он выпустил ее из рук, отступил и потряс кулаком:

– Замышлял заговор, чтобы внести разлад в организацию и занять мое место. Разве я могу допустить это? Мне надо поступить с ним так, чтобы другим неповадно было. Я приговорил Майка-убийцу… Что там еще?

В комнате раздалось громкое потрескивание радиотелевизора. Фраццини подошел к нему, опустил рычажок, встав при этом так, что лицо его оказалось в свете лампы, и устремил пристальный взгляд на темный, вделанный в стену экран.

– Алло, Фраццини слушает. Это вы, Асбури?

Из аппарата послышался дьявольский хохот.

– Нет, – произнес металлический голос, доносившийся будто с того света. – Это не Асбури. Это…

Жена Фраццини негромко вскрикнула. Из глубины черного экрана выступило смуглое лицо, невозмутимое, со сверкавшими ледяным блеском глазами.

– Майк-убийца! – воскликнул Фраццини.

– Он самый, – ответил металлический голос, и комната снова наполнилась зловещим смехом. – Ты уже больше никогда не увидишь живого Асбури. Мне пришлось его убрать. Понимаешь, Фраццини? Я его приговорил… имею намерение покончить и с тобой! Нет, я не сумасшедший, не чокнутый, как ты думаешь… Я могу читать твои мысли, Фраццини. Ты сейчас намереваешься позвонить в полицию и попросить, чтобы с меня не спускали глаз до твоего приезда. Ну и хитрец же ты, Фраццини! Но не хитрее меня! Не хитрее Сверхчеловека!

В пустыне

Репортажами о сенсационном убийстве в машине, о насильственной смерти знаменитого доктора Джукса и его ассистента пестрели первые полосы всех газет. Не прошло и часа после случившегося, как в продажу поступило полдюжины спецвыпусков. «Загадочное убийство на Сент-Мэри-Роуд» кричал один заголовок; другие же подпевали: «Тайна дьявольских преступлений», «Полиция в растерянности».

Приводились показания двух свидетелей убийства в такси. «Такси резко остановилось, вдруг встало, и все, – рассказывал водитель подержанного «бьюика». – Мне пришлось тоже резко затормозить, чтобы не врезаться в него». А другой утверждал: «Да, я смотрел из окна своей лавки и все видел. Какой-то человек стоял у дверцы такси, но я так и не понял, как он там вдруг появился».

Оба свидетеля заявили, что человек этот был среднего роста, в летней рубашке и белых брюках. Как совершалось убийство, никто из них не видел. Один находился слишком далеко от места преступления, поле зрения второго заслонял багажник такси.

Слуга доктора Джукса засвидетельствовал, что человек, отвечающий всем этим приметам, являлся пациентом его хозяина.

Но самой крупной сенсацией оказалось то, что в одном из убитых опознали тело Винсента Асбури. Это подтвердили его лакей Роббинз и личная секретарша. «Да, – свидетельствовала последняя, – сэр Асбури приезжал в Тусон инкогнито для заключения интересующего правительство соглашения». Нет, она, конечно же, не знала, какого соглашения, но оно касалось его министерства и какого-то открытия, сделанного доктором Джуксом в области химии.

«Военная тайна – причина убийства министра обороны» – вот что вынесла в заголовок одна из газет. Возбуждение достигло апогея, когда начальник полиции получил от чикагских властей телеграмму следующего содержания: «Согласно конфиденциальным источникам информации, министр обороны Асбури убит или ранен. Арестуйте немедленно Майкла Флиани (он же «Майк-убийца»), известного гангстера. Особые приметы: 1 м 77 см, 75 кг, смуглый, волосы черные, глаза зеленые. По происхождению итальянец. Офицеры полиции прибудут самолетом. Просим подтвердить».

– Итак! Что вы на это скажете? – спросил начальник полиции.

Он был слишком хитер, чтобы давать прессе какие-то комментарии относительно телеграммы. На следующее утро с неба бесшумно опустилась и села на плоскую крышу «Грин-отеля» огромная авиетка.

Из нее вышел Фраццини и сразу направился в заказанный Асбури номер. Его окружали сурового вида телохранители с пистолетами наготове. Он прибыл в сопровождении одного важного лица из криминальной полиции Чикаго, являвшегося в действительности человеком Фраццини. Этот инспектор довел до сведения начальника местной полиции свое желание встретиться с ним. Но эта настоятельная просьба исходила от самого Шефа. Начальник полиции с почтительной опаской смотрел на короля рэкетиров, который говорил:

– Понимаете, Майк-убийца был членом моей организации. Но он доставил нам неприятности, и я выгнал его. Зачем ему понадобилось убивать Асбури, для меня остается загадкой – (на этот счет начальник полиции имел свое собственное мнение; он был в курсе того, что говорили о министре и сидевшем перед ним человеке). – Я хочу, чтобы мои люди сотрудничали с властями в розыске Убийцы, и через вас предлагаю награду в пять тысяч долларов за его поимку. Надеюсь, мы поймем друг друга.

Начальник кивнул головой: он понимал.

– Скоро прилетит еще один самолет с моими людьми. Он должен быть здесь через час. Надо арестовать этого Майка. Он…

В комнате раздался приглушенный смех.

– Что это? – воскликнул Фраццини.

Выхватив пистолеты, насторожились телохранители.

– Ха-ха-ха-ха!

Фраццини обернулся. Позади него у стены стоял человек в белых полотняных брюках и легкой рубашке. За секунду до этого его там не было; никто не видел, как он входил, и все же он прошел по коридору, заполненному вооруженными людьми, и переступил порог этой комнаты.

– Ха-ха-ха-ха!

Это смеялся Убийца. Он видел, как медленно, словно с ними обращались паралитики, поднимались пистолеты гангстеров. Убийца лениво уклонялся от подплывавших к нему пуль, но для ошарашенных стрелков он как будто испарялся в одном месте и внезапно материализовывался в другом. Пули застряли в стенах. Посыпалась штукатурка, в соседних номерах кто-то испуганно вскрикнул.

– Не тратьте силы, ребята, – сказал Убийца. – Пули меня не берут.

Побледневшие от страха телохранители попятились. В сущности все они были суеверными. Эти люди не знали ничего о вакцине-ускорителе доктора Джукса, и поэтому феномен, свидетелями которого они стали, мог иметь лишь одно объяснение. Убийца умер. Они сражаются с его призраком.

Но Фраццини все понимал. Майк-убийца пользовался чудесным открытием доктора Джукса. Все его чувства, все способности получили ускорение.

– Так ты ухватил суть, – проскрежетал Убийца. – Да, способности мои возросли. Я даже могу слышать твои мысли. Рядом со мной обычные люди походят на черепах. Я могу обогнать любо… О нет! Только без этого!

Взмах руки, и более хорошо сложенный, чем его товарищи, инспектор из Чикаго отлетел в сторону, упал, как подкошенный, и больше не пошевелился.

– Как я предупреждал, Фраццини, я ждал тебя, чтобы свести с тобой счеты. Но не здесь. Сначала прогуляемся.

И он протянул руку. С грохотом упали стулья и кресла. Раздался выстрел. Послышался сдавленный крик, а потом, схваченный мертвой хваткой и поднятый на необычайную высоту, король рэкетиров лишился чувств.

Странные чувства владели Убийцей. С ношей в руках он, словно тень, растворился во мраке ночи. Сначала он шел на север, к пустыне, затем на северо-запад. Он был Майком-убийцей, всемогущим Боссом, главой всего преступного мира. И не только этого мира, всей Америки, всего света. Он засмеялся, и его злорадный смех эхом отозвался в ночи. Останавливались и прислушивались прохожие.

– Койот, – прошептал кто-то.

– Койоты так не воют, – возразили другие.

Власти Тусона были взбудоражены. Создавались патрули. Но Убийца все шел и шел. Происходило ускорение не только работы всех органов чувств и развитие его способностей, не только каждого атома и каждой молекулы; под одеждой закипала его плоть, она расширялась, по мере того как увеличивались орбиты вращения атомов и молекул. Становилось невыносимо жарко.

На ходу он сбросил стеснявшую его движения одежду. У дороги, ведущей в Оракл, Майк остановился в нерешительности, и проезжавшие мимо водители замечали огромный силуэт обнаженного великана, стоявшего в задумчивости под звездами. Этот великан был безжизненным телом человека. Путешественники сообщили об увиденном в полицию. Но когда вооруженные автоматами и газовыми гранатами полицейские прибыли на место, Убийца бесследно исчез.