Текст книги "Выкуп"

Автор книги: Эд Макбейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)

Сидя у звукозаписывающего аппарата, который был подсоединен к параллельной трубке, Карелла пристально следил за вертящимися бобинами магнитофона, на который записывался телефонный разговор. Почти не дыша, он одновременно прислушивался к голосу, звучащему на противоположном конце провода.

– Деньги у вас собраны, мистер Кинг?

– Видите ли...

– Да или нет? Их уже доставили вам?

– Пусть подольше говорит, – шепнул ему Бернс.

– Да, они уже у меня. Вернее, у меня сейчас большая часть требуемой суммы.

– Как это так – большая часть? Мы же говорили...

– Ну, а остальные должны доставить с минуты на минуту. Вы же потребовали, чтобы купюры были мелкими, так ведь?

– А какая разница?

– И кроме того, чтобы у этих купюр серийные номера не шли подряд. Пятьсот тысяч долларов – это довольно большая кипа денег. Вы это и сами должны понимать. А кроме того, у нас в запасе было не так-то уж и много времени. Сейчас в банке пересчитывают последние пачки. Их должны доставить мне в ближайшие минут тридцать.

– Ладно. Хорошо. А вот теперь – то, что вам нужно будет сделать. У вас есть наручные часы, мистер Кинг?

– Да. Да, у меня есть такие часы.

– Так вот, вам прежде всего нужно будет поставить их точно по моим. Снимите-ка их пока с руки.

– Хорошо. Одну минуточку.

– Сделайте так, чтобы он подольше разговаривал, – прошептал Карелла.

– Да, сейчас я как раз снимаю их.

Тем временем Бернс по прямой линии, выходящей прямо на правление телефонной компании, подгонял ее сотрудников.

– Ну, что там у вас творится? – нетерпеливо шептал он. – Я же предупредил вас о том, что он сейчас находится на линии.

– Ну, ты когда-нибудь кончишь возиться? – нетерпеливо спросил голос в трубке Кинга.

– Так, у меня готово.

– На моих часах сейчас ровно тридцать одна минута девятого. Переведи свои часы так, чтобы на них было точно такое же время.

– Хорошо.

– Перевел?

– Да, перевел.

– Вот и славненько. Теперь я буду говорить с тобой быстро и повторяться не стану. Поэтому запоминай все с первого раза. Из дома тебе нужно будет выйти ровно в десять часов, деньги у тебя будут с собой и будешь ты их нести в обычной картонной коробке. Выйдя из дома, ты сразу же направишься в гараж и сядешь там в свой черный “кадиллак” с номерным знаком ДК-74. Именно этим автомобилем вам нужно будет воспользоваться, мистер Кинг, и никаким другим. Понятно?

– Да, я вас понял, – сказал Кинг.

– Да поторапливайтесь вы там, – шептал в свою трубку Бернс.

– Вы отъедете от дома и направляйтесь к выезду из Смоук-Райз. За вами будут постоянно следить, мистер Кинг, поэтому не вздумайте посадить кого-нибудь с собой в машину и не позволяйте полиции сопровождать вас в другой машине. Если мы обнаружим, что за вами движется полицейская машина, мы немедленно убьем мальчишку. Вы поняли меня?

– Да. Да, я вас понял.

– Ну, как там у них? – шепотом спросил Карелла у Бернса.

– Эти идиоты там...

– Вы будете продолжать движение по прямой, мистер Кинг, пока с вами не встретится наш человек с дальнейшими инструкциями. Вот пока что и все, что вам нужно на сейчас знать. Вы должны выйти из дома ровно в десять, имея при себе деньги. До скорого свидания, мистер...

– Подождите!

– Пусть продолжает говорить, – сказал Бернс. – Они уже выяснили, что звонят откуда-то из центральной части Сэйдс-Спит!

– Чего вам еще, мистер Кинг?

– А когда нам возвратят мальчика?

– Как только мы получим деньги, вам снова позвонят.

– А как... а откуда нам знать, жив ли он сейчас?

– Он пока что жив.

– Могу я с ним поговорить?

– Нет. До свидания, мистер Кинг.

– Подождите! Вы...

– Он повесил трубку! – сказал Карелла, срывая с головы наушники.

– Вот сукин сын! – сказал Бернс. В телефонную трубку он крикнул. – Он только что повесил трубку. Что вы там успели... Что! Ах, так. Да, да, я понимаю, о’кей. Большое вам спасибо.. – И он повесил трубку. – Оказывается, это уже не играет особой роли. Он звонил по телефону-автомату. Поэтому они смогли проследить его только до той телефонной подстанции, которая обслуживает район, из которого он звонил. Точный номер определить все равно было нельзя, потому что включение и переключение на подстанции производится автоматически. – Он обернулся к Карелле. – Ну, что он там наговорил, Стив?

– Наговорил он порядочно. Хочешь, я перемотаю пленку и ты послушаешь?

– Да, валяй. Отлично сработано, мистер Кинг.

– Спасибо, – мрачно отозвался Кинг.

– Голос звучал у него совсем по-другому, – сказал Карелла. – Вам это не показалось?

– Показалось, – сказал Кинг.

– По-моему, на этот раз с нами разговаривал другой тип, – сказал Карелла. – Не возражаешь, Пит, если я возьму запись прошлого разговора, и мы сравним их голоса? Хотя бы просто для того, чтобы убедиться окончательно.

– А чего тут возражать? Давай, действуй.

Карелла посмотрел на часы.

– Восемь тридцать пять. У нас все равно в запасе имеется достаточно времени, – сказал он и нажал на кнопку обратной перемотки пленки.

* * *

В восемь тридцать три Эдди Фолсом вышел из кабинки телефона-автомата. Его поездка к бакалейному магазину заняла немного больше времени, чем рассчитывал Сай, но поводов для волнения все равно не было. Еще уйма времени до назначенных десяти часов.

С небрежным видом он направился к магазинной стойке.

– Дайте-ка мне пакет порошкового шоколада, – сказал он, – бутылку молока и вот эту коробочку печенья.

Глава 12

В половине девятого Кэти начала нервно прохаживаться по комнате. Сейчас уже было без четверти девять, и она снова подошла к выходящему во двор окну, от которого она и до этого не отводила глаз. Она уже несколько раз подходила к окну, приподымала занавеску, выглядывала во двор, снова опускала занавеску, возобновляла хождение, закуривала, а потом вновь неизменно оказывалась рядом с окном.

– Где же он может быть? – спросила она. – Разве он не должен был уже вернуться?

– Вернется, – заверил ее Сай. – Можешь успокоиться. – Помолчав, он добавил. – Ты же знаешь, что он не только позвонит там. Он еще должен сделать и закупки на день.

– Мальчик...

– Мальчик, мальчик, мальчик! Если я еще хоть раз услышу слово “мальчик”, то я, наверное, организую какой-нибудь клуб для необеспеченных детей! Господи, ну и работенку мне подкинули! И зачем только мне понадобилось связываться с придурком, который только и знает, что бегать кому-то за молоком!

– Он уехал отсюда, чтобы позвонить, – сказала Кэти. – Все равно кто-то должен был это сделать.

– Но он же еще будет покупать молоко. А кроме того – еще и порошковый шоколад, – слова эти Сай произнес писклявым голосом, корча при этом слащаво-умильную рожу.

– Мальчик явно простыл. – Она бросила взгляд на Джеффа, который лежал на постели, закутанный в пальто Кэти, да еще покрытый поверх него одеялом. – Ты еще должен радоваться, что он не начал плакать.

– Это ты должна радоваться, что я все еще не начал плакать, – сказал Сай. – Деньги так близко сейчас от нас, что я просто ощущаю их вкус во рту.

– Сай, а когда Эдди вернется...

– А который сейчас час? – Кэти глянула на часы. – Сейчас без десяти девять. А когда он вернется, что вы намерены делать дальше?

– Ничего. Мы начнем действовать за несколько минут до десяти.

– А что тогда?

– Не волнуйся. Вернется твой молочник и все станет на свои места и мы, черт возьми, станем богатыми людьми. А знаешь почему? Все только потому, что Сай Бернард взялся проводить эту миленькую операцию. Если бы все делалось под руководством такого несчастного подонка, как Эдди...

– Никакой он не несчастный подонок!

– Нет? О’кей, можешь считать его большой шишкой, о’кей? И как ты вообще могла связаться с такой большой шишкой, а?

– А тебе какое дело до этого? – Она нервно подошла к туалетному столику и раскрыла свою сумочку. Достав из нее расческу, она такими же нервными движениями принялась расчесывать волосы.

– А мне просто интересно, – сказал Сай. – Честное слово.

– Встретились мы с ним, вот и все.

– Где?

– Я уже не помню.

– На балу взломщиков сейфов?

– Ничего смешного я тут не вижу, Сай.

– Но ты знала, чем он занимается?

– Да, знала. Для меня это не имело значения, – она помолчала. – Эдди – хороший человек.

– Вот-вот, настоящий ангел во плоти.

– Нет, я серьезно говорю. Да и с чего это я вдруг разболталась с тобой на эту тему! – Она швырнула расческу в сумочку, щелкнула замочком и снова подошла к окну.

– А я разве сказал о нем что-нибудь плохое?

– Он занимается всеми этими делами, потому что ничего другого он просто не знает, – сказала Кэти. – Но если ему удастся вырваться, если я смогу помочь ему отойти от всех этих дел, то он будет очень хорошим человеком. Я это очень хорошо знаю. И уж я позабочусь об этом.

– А почему ты вышла за него замуж?

– Потому что я люблю его.

– Хорошо в постельке, да?

– Когда вы наконец отпустите меня отсюда? – спросил лежавший до этого молча Джефф.

– Заткнись, малыш.

– Вы что – совсем не собираетесь меня выпускать?

– Сказано тебе – заткнись. Ты у меня уже вот тут сидишь!

Кэти приподняла занавеску и уже в который раз окинула взглядом пустой двор. Тяжело вздохнув, она отвернулась и отошла от окна.

– Волнуешься за него?

– Конечно волнуюсь, – сказала она.

– Ас чего это вдруг? В наших водах рыбки хватает. И есть тут рыбины и покрупнее, и похитрее его.

– Он – мой муж.

– Опусти занавеску.

– Так уже утро. Почему мы не...

– Я не хочу, чтобы кто-нибудь мог заглянуть сюда.

– Да тут вокруг на многие мили ни одной живой души!

– Опусти!

Кэти опустила занавеску, снова подошла к столику, пошарила в сумочке в поисках сигареты, убедилась, что они у нее кончились, и со злостью защелкнула сумочку.

– Да перестань ты психовать, – сказал Сай. – Мужей тут у нас как собак нерезанных. Да и чем они отличаются от всех остальных – клочком бумаги и золотым колечком? Да кто вообще принимает всерьез замужество?

– Я воспринимаю всерьез, – сказала Кэти. – Я люблю его.

– Любовь придумана для подростков. А на самом деле никто и понятия о ней не имеет.

– Вот и ошибаешься. Это просто ты сам ничего о ней не знаешь.

– Я знаю намного больше, чем тебе кажется, детка, и знаю еще об очень многих вещах. Я вот знаю, например, что твой этот милый муженек уже давно прогнил насквозь. И ничего ты теперь для него не сможешь сделать. Поздно, дорогая моя.

– Ничего не поздно. Как только все это кончится...

– Как только все это закончится, подвернется другая работенка, а после этой новой – еще одно дельце, а потом еще, еще и еще! Кого ты тут обмануть хочешь? Себя? Да таких типов, как Эдди, полно в любой тюрьме по всем Соединенным Штатам. Я на них уже досыта нагляделся. Он уже прогнил насквозь! От него уже несет гнильем! Да ведь он же – это я! Ты что думаешь, что я и в самом деле такое уж большое счастье?

– Я не желаю тебя слушать.

– О’кей, можешь не слушать. Тоже мне великий реформатор нашелся. Она, видите ли, намеревается спасти человечество. Дерьмо собачье!

– Не смей говорить таким тоном, Сай. И воздержись...

– Ну, ну... А что ты еще хочешь сказать?

– Я хочу... Просто не смей говорить такое.

– Да ты, никак, грозишь мне, так что ли? Значит, впредь я должен следить за каждым своим шагом, да? Я должен вести себя поосторожней. Не то, что этот белокурый ангелок, который валяется себе здесь на кровати, да? Ему-то не нужно соблюдать осторожность. – Сай замолчал, а потом бросил взгляд на радиоприемник. – Эдди перед отъездом следовало бы настроить это чудовище. А то мы уже давненько ничего не слышали.

– А там и слушать нечего, просто дорожные посты переговариваются между собой.

– Ну и что? Иногда и переговоры между дорожными постами могут быть интересными. – Он снова умолк и пристально поглядел на нее. – Послушай, а не выпить ли нам по маленькой?

– Вот так вот – прямо с утра?

– А что? Очень здорово. Отлично исправляет настроение.

– Нет, я не хочу.

– Что это с тобой, детка? Ты что – пить бросила?

– Ничего я не бросила.

– Вот давай и выпьем. Клянусь Богом, да мы же сейчас сидим прямо на сундуке с сокровищами, ты хоть отдаешь себе отчет в этом? А мы с тобой сидим тут как проклятые, да еще должны помалкивать, как пара покойничков, так что ли? Да что у нас здесь – кладбище, похоронное бюро? Давай, детка, нам нужно немножко встряхнуться.

– Если хочешь выпить, то и пей себе на здоровье. Никто тебе не мешает.

– Золотые слова, детка! Никто никогда не может мне помешать, если я что-то задумал! – Он еще с минуту глядел на нее оценивающим взглядом, а затем подошел к буфету. Сняв с верхней полки вместительную бутылку, он поглядел на ее содержимое на свет.

– Ваше здоровье, – проговорил он и отхлебнул прямо из горлышка. – Отличная штука. Ну как – передумала?

– Нет. Мне не хочется. Где может быть Эдди?

– Нервишки не выдерживают, да? – Он вдруг протянул бутылку Джеффу. – Хочешь глотнуть, малыш? Прогрей горлышко. Не хочешь, да? – Он пожал плечами и тыльной стороной ладони отер губы. – Ты слишком уж беспокоишься, Кэти. А мы могли бы тут отлично провести время вместо всех этих беспокойств. Мы тут могли бы совсем неплохо позабавиться. – Он долгим взглядом поглядел на нее и усмехнулся. Кэти снова подошла к окну и остановилась там, скрестив на груди руки. – А знаешь, откуда у тебя все эти тревоги, детка? Ты просто не умеешь жить, вот в чем вся загвоздка. Ты вот сейчас места себе не находишь только из-за того, что твой любезный муженек отправился в бакалейную лавку. Нет, тебе нужно научиться расслабляться. Вот, посмотри на меня. Сейчас по всему городу полицейские носятся как бешеные, а я – разве я беспокоюсь? Нет, черт побери, я спокоен.

– Да как я могу быть спокойной, если Эдди, может быть, в этот самый момент попал в беду?

– Вот ты и начни с того, что просто забудь вообще об Эдди. Давай, хлопнем по маленькой.

– Ох, Сай, не приставай ты ко мне! И не хочу я ничего пить.

– Ах, извините, пожалуйста, а я-то и не думал, что пристаю к вам. О’кей, можешь тогда стоять здесь столбом и помирать от страха, если тебе это больше нравится. Хотя я мог бы придумать сколько угодно более приятных способов провести время. – Он почти вплотную подошел к ней, не сводя глаз с обтягивающего ее грудь свитера. – У такой бабы, как ты, должно быть и барахло поприличней, ты так не считаешь? И где только вы откопали этот изъеденный молью свитерок? И как только Эдди не стыдно? Ты должна бы ходить расфуфыренной в пух и прах. На такой фигурке любой наряд выглядел бы замечательно. У тебя есть чем заполнить платье.

– Мне все это неинтересно.

– Подумаешь! А с чего это мы так нос задираем? Боже ты мой, нам тут комплименты говорят, а мы нос дерем!

– Спасибо тебе за комплименты, – сухо сказала она.

– Да, общества взаимного доверия и любви мне здесь, видимо не сорганизовать, так ведь? Все лучшие чувства отданы этому белокурому ангелку, правда? Или – Эдди, все зависит от того, кто окажется под рукой. Но только не бедному Саю, это уж точно! Ну что ж, хочешь знать, что я думаю по этому поводу? Я думаю, что ты просто зря теряешь время с таким подонком, как твой Эдди. Вот что я думаю. И для тебя лучше всего было бы, если бы полицейские и в самом деле поскорее зацапали его.

– Заткнись, – сказала Кэти.

– Я тебе верно говорю. Просто жалко смотреть, что такой лакомый кусочек, как ты, достается какому-то третьеразрядному подонку. Кому вообще он может понадобиться? С этим делом я бы отлично справился и в одиночку. Тебе, милочка, не стоило бы тратить свои таланты на него. Тебе нужен человек, который и в самом деле разбирается в жизни, человек, который...

– Заткнись, Сай!

– А скажи мне по-честному – ты ведь и в самом деле надеешься на то, что его поймают? Ты же с самого начала была против этого дела, разве не так? И волнуешься ты тут только из-за этого вот белобрысого ангелка, ты думаешь, что мы с ним сделаем, боишься, что мы...

– Замолчи! Заткнись!!

– А в чем тут дело? Это что – тоска по собственной семье? Да? – Он горько рассмеялся и снова отхлебнул из горлышка. Кэти опять подошла к окну и приподняла занавеску. Сай оторвал бутылку от губ и заорал: – Да опусти ты эту проклятую занавеску. – Она мрачно поглядела на него и выполнила приказ. – Ох, ну и подобралась же тут у нас компашка! Господи, до чего же я буду рад, когда этот дурацкий спектакль наконец закончится. – Он приветственно поднял бутылку. – За здоровье предмета любви нашей прекрасной леди, за прекрасную жертву похищения с целью выкупа. За тебя, ангелок! – Он сделал несколько глотков. – А что ты на это скажешь, маленький ублюдок? Ведь я только что провозгласил за тебя тост. Джефф не отозвался ни словом.

– Я же провозгласил за тебя тост, – повторил Сай. – В чем дело? Неужто тебя не учили хорошим манерам? Неужто тебе никто не говорил, что нужно говорить спасибо? А может, ты вообще так и не научился разговаривать?

– Я умею разговаривать, – сказал Джефф. Он все еще дрожал – и от холода и от самого обыкновенного страха, который охватил его с того самого момента, как Эдди уехал с фермы.

– Тогда скажи хоть что-нибудь, – сказал Сай. – Эти чертовы полицейские шныряют по всему городу, разыскивая меня, мой напарничек отправляется за покупками, а я сижу тут и рассусоливаю с этой бездушной сучкой, и несмотря на все это, я все-таки подымаю тост за тебя, маленький ублюдок. Чего же еще от меня можно требовать, скажите на милость? Неужто ты и спасибо не скажешь мне за все это?

– Спасибо.

– Или, может быть, ты так до сих пор и не понял, почему я рассусоливаю здесь с этой холодной задницей. Может быть, ты так до сих пор и не понял, что это я из-за тебя сижу здесь, а? Или, может, ты считаешь, что мне здесь очень нравится? – Он сделал паузу. – Да понимаешь ли ты, что именно ты – причина всех моих несчастий?

– Я... Да.

– Значит, тебе это известно, да?

– Д-да, – сказал Джефф, подтягивая к себе одеяло.

– Так что же ты, черт тебя побери, собираешься предпринимать, чтобы прекратить все это?

– Сай, прекрати придираться к ребенку. И следи, пожалуйста, за своими выражениями.

– “Прекрати придираться и следи за выражениями”, – передразнил ее Сай. – Ладно, теперь я понимаю, что хоть что-то тебя трогает. А то я уж было решил, что ты давно испустила дух и поэтому ведешь себя как в морге. – Он снова обратился к Джеффу. – Так я задал тебе вопрос, ангелок.

– Я... я не знаю, что мне нужно делать.

– Нет, вы только полюбуйтесь, что он себе позволяет! – Он умолк, подбирая слова, которые могли бы задеть Кэти. – Ведешь ты себя ужасно, ты хоть сам понимаешь это?

– Да, я понимаю, что...

– Да, сэр!

– Д-да, сэр.

– Это же черт знает какое поведение, должен вам сказать. Ты – причина всех моих несчастий и ты при этом говоришь, будто не знаешь, что тебе делать. А сам подумать об этом ты не хочешь? Такой маленький хитрый ублюдок обязательно должен был бы что-нибудь придумать, как ты считаешь?

– Оставь его в покое, Сай!

– Вот-вот, да еще следи за выражениями – я все это прекрасно помню. Иди-ка ты со своими советами, знаешь куда, детка...

– Ну и чего это ты прицепился к ребенку?

– А кто к нему цепляется? Мы просто болтаем с ним понемножку о всякой всячине. Ты что – хочешь, чтобы я вообще прекратил разговаривать?

– Да, хочу.

– Тогда предложи мне взамен какое-нибудь более интересное занятие. Постарайся уговорить меня, – Сай заржал и снова обернулся к Джеффу. – Ну, пошевели-ка мозгами, малыш. Я жду.

– Я не знаю, что я вам должен сказать, сэр.

– Я хочу, чтобы ты что-нибудь придумал, подал какую-нибудь идею.

– Я не могу придумать какую-нибудь идею, сэр.

– Нет, вы только поглядите – да это же просто позор, не так ли? У него нет никаких идей, – и Сай сокрушенно поцокал языком. – Неужто тебе совершенно безразлично, что случится со мной?

– Я... я не знаю, что вам сказать, сэр.

– Да скажи, наконец, что там таится в твоей башке, тупица! Когда у тебя требуют сказать что-нибудь, говори, что думаешь!

– Д-да, сэр.

– О’кей. А хотелось бы тебе, чтобы я попал на электрический стул?

– Я... я не знаю.

– Сэр!

– Сэр, – повторил Джефф, которого уже трясло по-настоящему. – Я не знаю, сэр.

– Нет, ты это прекрасно знаешь. Говори – да или нет? Отвечай честно. Ты хочешь, чтобы я попал на электрический стул?

– Сай, да прекрати же ты наконец!

– Да или нет? – настаивал на своем Сай.

– Да, сэр, я...

– Что?

– Я хотел бы, чтобы вы попали...

– Что? Что ты сказал, ублюдок?

– Сай, ты уже перепугал его до полусмерти! Неужто ты сам не видишь этого?

– А ты не вмешивайся. Сиди себе и помалкивай, если сама не хочешь предложить чего-нибудь более интересного!

Джефф неожиданно соскользнул с кровати, бросился к Кэти и, обняв ее руками за талию, уткнулся лицом в ее свитер.

– Убери от нее свои руки! – вдруг подобно ревнивому ухажеру взревел Сай.

Кэти только крепче прижала к себе мальчика.

– Довольно, Сай! – со злостью сказала она.

– Что довольно? Что довольно? Да кто ты... Да кто ты такая, чтобы приказывать здесь мне? Ты что – собираешься тут командовать мной? Да нет на свете такой юбки, которая могла бы указывать мне, чего я должен и чего не должен делать! – Он ухватил Джеффа за руку, рывком оторвал его от Кэти и швырнул в противоположный конец комнаты. Так-то вот! – выкрикнул Сай. – Что ты теперь скажешь, сучка дешевая? – И тут Кэти влепила ему пощечину, в которую помимо силы руки и плеча она вложила всю свою ярость и все свое отчаяние.

Рука Сая машинально дернулась к ударенной щеке, а потом медленно опустилась.

– Значит, ты все-таки решила поиграть тут со мной, да? – тихим голосом проговорил он. Он сунул руку в карман и извлек ее на свет божий, уже сжимая нож, лезвие которого выскочило из рукоятки почти одновременно с появлением руки из кармана.

– Значит, теперь мы с тобой поиграем по-настоящему, да? – тихо проговорил он и взмахнул ножом перед ее лицом, заставляя ее отступить. Так они пересекли всю комнату – он, взмахивая ножом, а она – отступая перед сверкающим лезвием. Он явно не стремился нанести ей удар, а просто играл с ней, заставляя все время отступать, пока спина ее не натолкнулась на дверь. Тогда он остановился перед ней на полусогнутых ногах, продолжая описывать ножом широкую дугу в опасной близости от ее лица.

– Не надо, Сай...

– Что – не надо, детка? Не надо резать тебя? Детка, да разве я могу тебя порезать? – возбужденно говорил Сай. Он снова взмахнул острым как бритва лезвием и кончиком ножа подцепил снизу за свитер. Оттянув его на себя, он резко рванул ножом вверх и вспорол свитер до самого верха.

– Сай!

Он снова взмахнул ножом с точностью опытного дуэлиста, и свитер оказался разрезанным на груди поперек, открывая скрытый под ним бюстгальтер. Она попыталась закрыться, скрестив на груди руки, но он направил лезвие на эти скрещенные руки, и ей пришлось опустить их. Она стояла, беспомощно ожидая, когда острая сталь вспорет материю бюстгальтера.

Сай самодовольно ухмыльнулся.

– А теперь – лифчик, – сказал он. – Хватит ему закрывать от нас эту красоту. Ну-ка, не двигай руками. Мне не хотелось бы случайно порезать тебя! Сейчас мы выпустим на свободу...

Казалось, что мальчик возник у него за спиной ниоткуда. Он бросился на спину Сая с яростью дикой кошки, пиная, нанося удары руками, цепляясь тому в волосы. Сай изумленно выпрямился и, махая наудачу руками, попытался освободиться от него. Кэти тем временем бросилась к двери. Наконец Саю удалось ухватить мальчика за брюки, оторвать от себя и отбросить в угол. Кэти в это время никак не могла справиться с запертым замком. Он в два прыжка оказался подле нее, ухватил за руку и притянул к себе, крепко сжимая нож в правой руке.

– Погоди, красотка, не нужно торопиться, – сказал он. – Теперь, может, лучше бы...

Раздалось три стука в дверь. Стоявшие прижатыми к двери, Сай и Кэти вздрогнули от этого стука, как от внезапно прогремевшего грома.

– Это Эдди, – прошептала Кэти, и слова эти прозвучали в ее устах как благодарственная молитва.

Сай тут же попятился от нее.

– Надень пальто. Быстро!

Она поспешно отошла от двери, взяла с постели пальто, накинула его на себя и застегнула верхнюю пуговицу.

– Если пикнешь Эдди хоть одно словечко, – сказал Сай, – считай, что мальчишка мертв. Слышишь? Мертв.

Кэти мрачно кивнула. Сай направился к мальчику и присел рядом с ним.

– О’кей, – сказал он. – Можешь открывать.

Кэти снова подошла к двери.

– Эдди? – спросила она.

– Ага. А кто же еще? Открывай же, наконец! – Она отперла дверь. Он быстро вошел в комнату, захлопывая за собой дверь и тут же запирая ее на ключ. – Господи! И чего это вы тут... – начал было он, но, разглядев выражение лица Кэти, сразу же понял, что тут что-то не в порядке.

– С благополучным возвращением, герой, – небрежно приветствовал его Сай. – Ну, привез ты наконец это молоко?

– Ага, – сказал Эдди. Он выложил покупки на стол. Кэти молча принялась распаковывать их. Эдди пристально следил за ее действиями. – Эй, послушайте, что тут у вас произошло? – спросил он.

– Ничего, – ответила Кэти. – У нас тут все идет отлично, Эдди.

– Мы тут с Кэти немного поцапались, вот и все, – сказал Сай.

– А из-за чего вам цапаться? – спросил Эдди. Он снова поглядел вопросительно на жену. – А чего это ты нацепила на себя пальто?

– Я... Да мне здесь как-то зябко стало.

– А из-за чего тут у вас война возникла?

– Ей, видите ли, не нравится наше дельце, – сказал Сай. Он пожал плечами. – Мне, конечно, тоже не следовало бы заводиться, если честно говоря. Ладно, не сердись, Эдди. Ну, как – у тебя не было по пути каких-нибудь неприятностей?

– Нет, все в порядке. За всю дорогу я так и не увидел ни одного полицейского. – Он опять окинул их подозрительным взглядом. – Сейчас не время заводить ссоры, – сказал он довольно вяло. – На кой они черт нам, правда?

– Я же сказал, что жалею об этом, – сказал Сай.

– Ага. Ну, да ладно, – Эдди пожал плечами.

– Я сейчас приготовлю тебе горячего шоколада, – сказала Кэти Джеффу.

– А ты настрой-ка это свое чудовище, Эдди. Давай послушаем, что там у них творится.

– Который час?

Сай глянул на часы.

– Начало десятого. Мне нужно будет выехать отсюда по меньшей мере в половине десятого. Это, так сказать, для полной уверенности.

– Ага, – отозвался Эдди уже от приемника. Он включил рубильник и принялся вертеть ручку настройки. – И все-таки я так и не пойму, зачем вам было цепляться друг к другу. Дело ведь уже совсем подходит к концу, а вы тут...

“...ВОЗМОЖНО, ЧТО РЕГИСТРАЦИОННЫЙ НОМЕРНОЙ ЗНАК РН 6120 АВТОМОБИЛЬ...

– Господи, да сделай ты его хоть чуточку потише! – выкрикнул Сай, стараясь перекричать внезапно заоравший приемник. Эдди быстро повернул нужную ручку и динамики заговорили нормально.

“...ПОВТОРЯЮ. АВТОМОБИЛЬ ФОРД СЕДАН МОДЕЛИ 1949 ГОДА, СЕРОГО ЦВЕТА. ВОЗМОЖНО, ЧТО РЕГИСТРАЦИОННЫЙ НОМЕРНОЙ ЗНАК РН 6120...

– Что? – только и смог сказать Сай.

“...ПОВТОРЯЮ СПЕЦИАЛЬНО ДЛЯ ЗАПАДНОГО БЕРЕГА, – продолжал голос полицейского диспетчера. – МАШИНОЙ, ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ПРИ ПОХИЩЕНИИ ДЖЕФФА РЕЙНОЛЬДСА, МОЖЕТ БЫТЬ ФОРД СЕДАН МОДЕЛИ 1949 ГОДА, СЕРОГО ЦВЕТА, ВОЗМОЖНО, ЧТО НОМЕРНОЙ ЗНАК ЕГО РН 6120...”

– Им известна наша машина!

– Не психуй! – резко оборвал Сай.

– А я на ней ехал и ничего не знал! Хотя мы и сменили на ней номер, но все равно они могли...

– Успокойся! Да не паникуй ты, ради всего святого!

– Они могли запросто меня взять. Я мог бы уже... Постой! А как же мы теперь?.. Сай, для наших планов просто необходима эта машина. А как же мы теперь сможем ей воспользоваться?

– Не знаю. Но ты не волнуйся, – сказал Сай, меряя шагами комнату.

– Так что же нам делать? Отказаться от всех этих денег? Этого мы просто не можем!

– Нет, отказываться мы ни от чего не станем. Да нам и не придется от них отказываться. Ты вот говорил, что до самой бакалейной лавки дорога была свободной. Вот и прекрасно, нужно думать, что им все же не удалось перекрыть все дороги. Да и как они могли бы это сделать? О’кей. Этот твои приемничек теперь расскажет нам, где именно у них на дорогах расставлены посты! Вопрос только в том, что нам постоянно нужно будет слушать их переговоры, и они сами дадут нам нужные сведения.

– Ох, Сай, это все равно очень опасно!

– А тебе какого черта беспокоиться по этому поводу? Это же я теперь буду в машине.

– И все-таки...

Сай глянул на часы. – У нас еще в запасе примерно полчаса. Будем надеяться, что за это время они многое успеют выболтать. Однако в любом случае, удастся нам что-нибудь узнать или нет, машина эта выедет отсюда ровно в половине десятого. А ты уж лучше постарайся справиться здесь со своей частью задания, начиная с десяти часов.

– Сай, но если они возьмут хотя бы одного из нас, то вся наша работа...

– За меня можешь не беспокоиться, малыш, – сказал Сай. – Такого человека, как я, никому поймать не удастся. Да еще когда на кону стоит пятьсот тысяч долларов.

“...НА ПЕРЕСЕЧЕНИИ АГАТЫ И ДВЕСТИ ДЕСЯТОЙ...”

– Ш-ш-ш, – приложил палец к губам Сай.

“...И СМЕНИТЬ ТАМ МАШИНУ СТО ВОСЕМЬ НА ДОРОЖНОМ ПОСТУ. КАК ПОНЯЛИ, СТО ДВЕНАДЦАТАЯ? “ГОВОРИТ СТО ДВЕНАДЦАТАЯ. ВАС ПОНЯЛИ”.

– Вот и отлично, – сказал Сай, удовлетворенно кивая. – Слушай внимательно, малыш. Пусть они там побольше болтают.