Текст книги "Детектив США. Книга 2."

Автор книги: Эд Макбейн

Соавторы: Джадсон Пентикост Филипс,Эван (Ивэн) Хантер,Оливер Блик
сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 22 страниц)

Глава двенадцатая

Он замер.

Первая его мысль была: полиция возвращается. Сегодня утром ему везло, но, вероятно, полоса удач уже заканчивается. Если они опять бросят его за решетку, как он сможет уехать с острова? А ему во что бы то ни стало нужно попасть на паром в 13.45, нужно, чтобы это увидели, нужно быть в Провиденсе к 5.00. И если это полиция…

Он поспешно сунул банкноты в карман брюк. Автомобиль приближался. Зак быстро подошел к столу с перепачканными краской тряпками, отвинтил крышку от бутылки со скипидаром и щедро плеснул им на руку. Когда автомобиль подъехал к дому, он уже вытирал последние следы красной краски. Он опустил рукав, застегнул ремешок часов и спокойно спустился с крыльца.

В машине сидела Энн Даброу. Ее короткие черные волосы плотно облегали голову, глаза цвета морской волны глядели настороженно. Она вылезла из автомобиля, подошла к нему, держась совершенно прямо, совсем как ее мать, а мать ее была женщиной целеустремленной.

– Что вы здесь делаете? – спросила она.

– Я как раз собирался спросить вас о том же самом.

– Мы сдавали этот дом Клаудам. Но после всего случившегося… – она передернула плечами. – Я полагаю, нам придется поискать других жильцов. Я пришла осмотреть дом.

– Вы пришли именно за этим?

– Да. Но судя по вашему голосу, вы мне не верите.

– С чего бы это мне не верить?

– А вы забавный тип. Но я не имею в виду ничего зловещего.

– Такой уж я и забавный?

– Ваша жена утонула, ладно. Но прекратите же вести себя так, будто каждый на острове держал ее голову под водой.

– Может, кто-то и держал, – коротко бросил Зак.

– Ну да, конечно. А может, я и есть та марсианка, которая…

– Моя жена была чемпионкой университета по плаванию, – объяснил Зак. – Она пошла на пляж, спустя целых три часа после завтрака, и у нее никогда не бывало судорог в воде. Я-то ее хорошо знал.

– Течения в бухте Менемша очень коварны, – заметила Энн.

– Именно это мне и сказали в прошлом году. Но я начинаю думать о гораздо более серьезных причинах, нежели эти коварные течения.

– То есть?

– То есть кто-то вполне мог держать ее голову под водой.

– Если вы в этом так уверены, почему вы не обратитесь в полицию?

– Благодарю, но я лучше воздержусь.

– И что же вы делаете здесь?

– Так, просто заехал взглянуть.

– Что-то ищите?

– А что мне здесь искать?

Энн, прищурившись, посмотрела на него проницательным, изучающим взглядом;

– Не знаю, не знаю, – медленно пробормотала она. – Об этом я вас и спрашиваю.

Зак пожал плечами.

– А где ваша дочь? – поинтересовалась Энн. Она смотрела на него, все так же подозрительно прищуриваясь.

– На материке.

– Где?

– А вы разве не знаете?

Его попытки заманить девушку в ловушку пока не удавались.

– Откуда же мне знать? – удивилась она, теперь уже широко раскрыв глаза.

– Я думал, что здесь все знают друг о друге все.

– Если уж вам так здесь не нравится, – сказала Энн, – то почему бы, черт побери, вам не вернуться туда, откуда вы приехали?

– Именно к этому вы и пытаетесь меня склонить с того самого момента, как я приехал, – ответил он. – Не переживайте. Я уезжаю сегодня паромом в 13.45. Вы можете сдать тот чертов коттедж вашему мистеру Карпентеру.

– Вы шутите? – переспросила Энн.

– Я абсолютно серьезен.

– Но вы же заплатили за коттедж.

– О? Теперь, оказывается, вы в этом уверены?

– Я звонила матери в Бостон вчера вечером. Она сказала, что вы перевели ей деньги, и добавила, что Пит Рэмбли просто дурак.

– Вы говорите совсем как ваша мать, – заметил Зак.

– Ладно, ладно. Если мистер Карпентер снимет дом, я верну вам ваши пятьсот долларов, – ответила Энн. – Это единственное, что я могу сделать.

– Это самое приятное, что я услышал с тех пор, как оказался здесь.

Лицо Энн смягчилось:

– Это неплохое место. Зимой здесь очень тоскливо, но все равно это неплохое место. Мне жаль, что вам здесь не понравилось.

– Думаю, у меня просто сложилось предвзятое мнение об этом острове, – он посмотрел ей в лицо. – Во время войны я служил в авиации, и мне кажется, на острове собираются обосноваться военные.

– Неужели?

– Да. Вы разве об этом не знаете?

– О чем?

– Они собираются разместить здесь пусковую ракетную установку. Я думал, это все знают, – он внимательно посмотрел на нее. – Вы ничего об этом не слышали?

– Нет, – она на мгновение задумалась. – Но все-таки я не понимаю, почему это так тревожит вас. Вы и в самом деле забавный тип, – она передернула плечами. – Вам, должно быть, совсем не по душе пришлась военная авиация.

– Я не вернулся бы туда и за сто тысяч долларов.

Энн рассмеялась:

– Вы, наверное, водите меня за нос. А мы, провинция, никак не можем оценить ваш юмор.

– Может быть и так, – согласился он. – Ну, ладно. Мне пора. Надеюсь, вы найдете то, зачем приехали.

– Я приехала посмотреть, надо ли делать какой-нибудь ремонт, прежде чем мы снова сдадим этот дом. Вот и все.

– А как насчет денег? – осведомился он.

Энн моргнула:

– Каких денег?

Он немного поколебался, прежде чем ответить. Вид у нее был совершенно невинный, но полностью в ее невиновности он не был уверен.

– Мои пятьсот долларов, – пояснил он. – Вы знаете, куда их переслать?

Она снова рассмеялась:

– Я просто восхищаюсь этим хладнокровным и расчетливым бизнесменом! Так куда же вы желаете, чтобы я их переслала?

– Компания «Резеньяк Броудкастинг», Нью-Йорк.

Он сел в машину и запустил двигатель. Энн Даброу поднялась на веранду, бросила беглый взгляд на банки с краской и прошла в дом.

Глава тринадцатая

Зак упаковывал вещи. В спальне царила полная тишина. Он вспомнил, что ровно год назад занимался здесь, в этой комнате, тем же самым. Только тогда тишина была еще более тягостной: каждая принадлежавшая Мэри вещь самим своим материальным бытием напоминала ему об утрате. Но он все же нашел тогда в себе силы кое-как упаковать в чемодан все вещи и, превозмогая отчаяние, граничащее с сумасшествием, отправиться на паром.

Теперь он упаковывал вещи Пенни: ее юбки, платьица, купальники, босоножки, джинсы. И снова каждая вещь заставляла его думать о самом близком человеке – на этот раз о дочери. Он никак не мог дождаться 13.45 – время, как назло, тянулось ужасно медленно. Оставшийся отрезок времени он мысленно разделил на несколько частей, с тем чтобы явственней ощущалось, что время все-таки движется. Чтобы доехать до Эдгартауна, потребуется полчаса. Если лейтенант Уитсон все еще там, он передаст ему найденные в доме Клауда сто тысяч долларов. Если же Уитсона на месте не окажется, он оставит их в полицейском участке. Однако разумно ли вновь связываться с полицией? Как бы там ни было, если он не хочет опоздать на судно, из Менемши нужно выехать без четверти час. Он взглянул на часы. Без пятнадцати десять. Выехать отсюда ему нужно через три часа. Через четыре часа отходит судно. А потом еще долгий путь в Провиденс. Все ли в порядке с Пенни? Или они уже?.. Могут ли они совершить что-либо подобное, могут ли они так же безжалостно?..

Он старался отогнать от себя эти мысли. С Пенни все нормально. Она будет ждать его в ресторане, который называется…

Он вдруг похолодел от ужаса.

Как же он называется, этот ресторан?

О, господи, да как же, как же?

«Голубой…»

«Голубой…»

«Вспоминай, вспоминай! – приказал он себе. – Так, ему позвонили по телефону, сказали, что Пенни будет ждать его в… Спокойно: эврика! – «Голубой Викинг»».

Он глубоко вздохнул и присел на краешек кровати. Прикуривая сигарету, Зак заметил, что пальцы его дрожат. Нужно взять себя в руки, нельзя расслабляться. Ни в коем случае – до тех пор, пока Пенни не окажется рядом с ним, живая и здоровая. Он вновь посмотрел на часы.

Без десяти десять.

Неужели прошло всего-навсего пять минут?

Как дотянуть до пяти вечера? А еще эти неотвязные мысли о том, что Пенни в руках этих подонков, что ее жизнь зависит от…

Стоп!

Не смей даже думать об этом! Без паники. Все будет нормально. Она там непременно будет. Она будет ждать тебя в ресторане. Она увидит тебя, она побежит тебе навстречу, она улыбнется, и в ее улыбке мелькнет отблеск улыбки Мэри, и ты крепко обнимешь и успокоишь ее, успокоишь…

«Голубой Викинг», – повторил он вслух, будто боялся снова забыть название ресторана.

Наконец он закончил укладывать вещи и стал закрывать чемодан. Однако сделать этого не смог, поскольку чемодан, как оказалось, был переполнен, да и потом – этот дурацкий замок! Он вышел из спальни и направился к пристройке, намереваясь отыскать там ящик с инструментами. Чтобы починить замок, нужна была, собственно, только отвертка. В пристройке ящика с инструментами он не обнаружил. Его это очень удивило. «Может, инструменты в доме», – подумал он. Но и там их не оказалось. Тогда вместо отвертки он решил воспользоваться кухонным ножом, однако, вскоре понял, что нужны еще и пассатижи. Неужели во всем доме не найдется подходящего инструмента? Не может быть! Надо только сообразить, где искать. Может, в подвале? Ну, конечно, же в подвале!

Он снова вышел из дома, подошел к погребу, открыл Дверь и стал спускаться вниз по лестнице. Потолок был затянут паутиной, сквозь которую он едва разглядел лампочку. Пригнув голову, он подошел к выключателю и нажал на него. Справа, в углу, аккуратной стопкой были сложены дрова, предназначенные для камина. Слева находился титан для нагрева воды, а за титаном располагались полки, к ним-то он и направился. Полки были сверху до низу заставлены всевозможными банками и коробками. Варенье, галеты, свечи – чего там только не было! Внимание его, однако, привлекли банки, содержимое которых по виду напоминало соль или сахар. Он взял одну из банок, открутил крышку, понюхал, опустил в банку палец, поднес его ко рту и слизнул порошок, – сладко, значит, сахар. Ох, уж эта миссис Филдинг, – наверняка опасалась новой войны, и потому запаслась изрядным количеством сахара. Да-да, – запаслась изрядным количеством сахара…

И Заку вновь пришла в голову мысль о пусковых ракетных установках.

Он поставил банку на место, рядом с другими банками, которые также были наполнены сахаром и осмотрел остальные полки. Ящика не было. Наконец он обнаружил и его – ящик стоял на чемодане в дальнем углу подвала. Он открыл его, достал отвертку и пассатижи, выключил свет и, стараясь не задеть паутину, вышел из подвала, в котором хранились тайные сахарные припасы миссис Филдинг.

Только он вышел из подвала, как к дому подкатил автомобиль и резко затормозил.

– Зак!

Он узнал голос Инид Мэрфи. Он аккуратно прикрыл двери подвала, развернулся, быстрым шагом направился к ней и вдруг почувствовал, что не в силах сдержать радостной улыбки. Но столь же внезапно улыбка исчезла с его лица, когда он обнаружил, что Инид приехала с Фредди Бартоном, чемпионом регаты.

– Что, – заготавливаем варенья-соленья – спросил Фредди.

– Да. Совсем немного, чтобы продержаться хотя бы до конца зимы, – ответил Зак. Инид подбежала к нему и взяла за руку.

– Я так беспокоилась, просто ужас, – заговорила она. – У вас есть еще какие-нибудь новости?

– Нет.

– Что вы намерены предпринять?

– Уехать, – ответил он.

К ним приблизился Фредди Бартон.

– Неплохой домишко, – одобрил он. – Хороший вид на море.

– Да, – отозвался Зак. – Может, вы пройдете на веранду. Оттуда вид еще лучше.

Фредди вопросительно поднял брови:

– Вы хотите остаться вдвоем?

– Да, – ответила Инид.

– Ну, конечно, конечно, – произнес Фредди с явной иронией. – Что ж, буду выступать в роли купидона.

Он обогнул угол дома, и когда стал подниматься по ступенькам, до их слуха долетел стук каблуков.

– Где вы были все это время? – спросила Инид. – Я вам звонила, звонила…

– В тюрьме. Послушайте, вы узнали…

– Как в тюрьме?

– А так, обыкновенно. Вы узнали, когда в прошлом году проводилась регата?

– В прошлом году она проводилась 13 июля, – ответила Инид. – Но выяснила я это только сегодня утром.

Зак кивнул головой.

– Это очень важно, Зак?

– Думаю, нет.

– Что вы имеете в виду?

– Мэри утонула двадцать пятого.

– Думаете, эти события как-то связаны между собой?

– Не знаю.

Они стояли, молча глядя друг на друга.

Первой тишину нарушила Инид.

– Вы сказали, что уезжаете. Без Пенни?

– Я заберу ее в Провиденсе.

– Вы вернетесь?

– А почему вы спрашиваете меня об этом?

Она прикоснулась к его руке и мягко, очень нежно произнесла:

– Потому что я очень хочу, чтобы вы вернулись, Зак.

– Зачем?

– Я могу показаться вам глупой…

– Нет, я…

– Безрассудной и…

– Да что вы…

– …утратившей стыд Веселой Вдовой.

– Инид!

– Но для меня это очень-очень важно, Зак. Так вы вернетесь?

В ее лице было столько растерянности, столько страха, словно она боялась, что ее вот-вот обругают, оскорбят.

– Но вы… вы ведь так мало знаете меня, – удивился он.

– Я знаю вас достаточно хорошо, Зак, – возразила Инид.

– Я… я не такой уж и славный парень. Болтаюсь тут с унылой физиономией, и…

– Вы славный парень. Вы очень славный парень. – Она вдруг поцеловала его в губы. На этот раз он ответил на поцелуй. Он ответил, потому что она была женщиной, милой и нежной, потому что сейчас в нем было только одно желание – желание любить и быть любимым, желание называть кого-то своей единственной, возможно, именно эту женщину. Она отстранилась от него, но продолжала держать его руку в своей руке.

– Вы вернетесь.

– Время покажет.

– Вы вернетесь, – повторила она.

Послышались шаги Фредди. Она отпустила его руку, но взгляд ее по-прежнему был прикован к его лицу.

– Вид как вид, – пробурчал Фредди. – Я уже устал им любоваться.

– Когда вы уезжаете, Зак? – спросила Инид.

– Паром в час сорок пять.

– Вы поедете на пристань? – спросил Фредди.

– Да.

– А меня с собой не прихватите?

– Но я еще задержусь дома на некоторое время.

– Ничего, я могу подождать.

Зак окинул Фредди изучающим взглядом. Человек, звонивший ему вчера по телефону, сказал, что за ним будут следить, чтобы убедиться в том, что он действительно сел на паром. Может, следить за ним должен Фредди Бартон?

– Простите меня, пожалуйста, – сказал Зак, – но я бы предпочел ехать один.

– Понимаю, – снисходительно улыбнулся Фредди. – Ладно, доберусь как-нибудь. Может, еще встретимся.

– Может и встретимся.

– Я почти в этом уверен, – Фредди повернулся к Инид. – А ты, радость моя, не подбросишь меня до теннисных кортов? Я уже на полчаса опаздываю.

– Позвоните мне, пожалуйста, из Провиденса, Зак! – попросила Инид.

– Хорошо.

Она взяла его руку и крепко ее сжала.

– Будьте осторожны!

– Буду, – пообещал он.

В 10.30 он вышел на причал.

Вглядываясь в морскую даль, он снова и снова задавал себе вопрос, что же могло случиться с Мэри в прошлом году. Как вообще тонет человек? К тому же, если это опытный пловец? Наверное, не сразу. Человек, наверное, долго, мучительно борется. А если ему еще и помогают утонуть?..

«Ваша жена Мэри не утонула».

«Течений в бухте много, они очень коварны, мистер Блейк. Вашей жене не следовало заплывать так далеко».

«Мэри больше нет», – пронзительным, жутким эхом отзывалось в то лето в его голове.

«А, может, просто судорога, мистер Блейк. Может, именно так все оно и было».

«Мэри больше нет, Мэри больше нет, Мэри больше нет», – глухими, тяжелыми ударами отзывалось в голове.

Теперь же, когда он глядел на воду, ощущения опасности не было. Ее спокойная гладь отражала голубое безоблачное небо. На горизонте, неподалеку от Элизабет-Айлендз, он увидел яхту с ярко-красными парусами. Какой чудесный день, особенно здесь, на причале, где жизнь острова, подобно морским волнам, плещется с приглушенной размеренностью. Он понял, почему приезжают сюда люди – даже те, которые несут в себе зло. Теперь он понял.

Он бы не узнал лодку Клауда, если бы не разглядел ее названия – «Ивлин». Это была обыкновенная рыбацкая лодка, светло-голубая, на борту которой черной краской было выведено имя мертвой женщины. Он подошел к лодке. Мускулистый мужчина в майке, копался в двигателе. В уголке рта торчала сигара. Мужчина беспрерывно жевал ее, не обращая внимания на то, что она давно погасла.

– Можно подняться на борт, капитан? – спросил Зак.

Мужчина поднял голову. Он был небрит, на правой щеке краснел длинный шрам. Он вынул сигару изо рта, пристально посмотрел на Зака и произнес:

– А вы кто будете?

– Закария Блейк. Это ваша лодка?

– Нет. А что? В чем дело?

– Я хотел бы поговорить с вами.

– О чем?

– Я предпочел бы говорить в лодке.

– Что ж, прыгайте.

Зак прыгнул в лодку. Он поискал взглядом, куда бы сесть, но не найдя ничего подходящего, устроился на пустой канистре. Мужчина продолжал копаться в двигателе. Пальцы у него были грубые, но с двигателем он обращался с деликатностью хирурга.

– Вы уже в лодке, – заметил он, не поднимая головы, – ну, так что вы хотите мне сказать?

– Вы знаете Джона Клауда?

– Нет, не знаю такого.

– Тогда каким образом вы оказались в его лодке?

– Меня наняли.

– Для чего?

– Чтоб выйти в море.

– Зачем?

– Рыбу ловить, наверное. Для чего ж еще выходить в море, к тому ж на рыбацкой лодке?

– А кто вас нанял?

– Один парень из Оук-Блафс. Я рыбак. Ураган был, и мою лодку разнесло вдребезги. А рыбак без лодки, что покойник. Строю сейчас новую, ну, а пока вот приходится наниматься.

– Как зовут человека, который вас нанял?

– А что это вы им интересуетесь?

– Да так просто, из любопытства.

– Из любопытства, говорите? Видите этот шрам? Тоже из любопытства. Моему напарнику однажды крупно повезло – поймал огромную рыбину. Я наклонился посмотреть, как он вытаскивает ее на борт, а эта гадина возьми да и полосни меня плавником по щеке. Вот до чего доводит любопытство, мистер!

– Может, вы и правы. Так кто вас все-таки нанял?

– Не скажу, пока не узнаю, зачем вам надо знать его имя, – заупрямился мужчина.

– Могу заплатить.

– Не надо, мистер, я зарабатываю себе на жизнь рыбной ловлей. – Он помолчал и добавил, – вам вряд ли стоит объяснять, как называют тех, кто продает информацию.

– Не надо, но я знаю и то, как называют тех, кто ее скрывает, – сказал Зак.

– Так все-таки почему вас так интересует имя этого человека?

Продолжая жевать сигару, мужчина посмотрел на него. Зак перехватил его взгляд.

– Здесь в прошлом году утонула моя жена, – объяснил он, наконец, – говорят – несчастный случай, но я не верю. Вам достаточно такого объяснения?

– Достаточно, – мужчина протянул Заку руку. – Из-за шрама мне дали прозвище Ахав. На самом же деле меня зовут Эбрахам.

Зак крепко пожал руку рыбака.

– Какое из этих имен вам больше нравится?

– А мне все равно. Я отзываюсь и на то, и на другое. Я помню этот случай. Женщину вроде бы звали Мэгги.

– Мэри, – поправил Зак.

– Точно, Мэри. Так вы все еще хотите знать, кто меня нанял?

– Да.

– Один тип. Фамилия – Карпентер.

– В Оук-Блафс, вы сказали?

– Да.

– Каким образом он нашел вас? У него что – контора?

– Да нет. Он сказал, что у него есть лодка, он хочет завтра выйти в море, вот и ищет человека, который знает толк в морском деле. Сказал, что спрашивал разных людей и ему рекомендовали меня. Что ж, правильно, я действительно хороший моряк.

– Где вы встретились с ним?

– В баре. Как раз напротив карусели. Вы бывали в Оук-Блафс?

– Нет.

– Там есть один итальянский ресторан, сразу как въезжаешь в город. Там что-то вроде перекрестка. И карусель еще напротив. В ресторанчике-то он меня и нашел. – Ахав опять немного помолчал, потом ухмыльнулся, – есть у меня одна слабость, люблю иногда выпить.

– Фамилия у него, значит, Карпентер, а имя?

– Про имя ничего не знаю.

– Когда вы завтра выходите в море?

– Рано утром.

– И далеко?

– Не знаю, он ничего об этом не говорил.

– Рыбу ловить?

– Наверное. Для чего же еще выходить в море на рыбацкой лодке? Это ведь вам не прогулочный катер.

– Сколько он вам обещал?

– Простите, мистер, но это уж дело мое, – сказал Ахав.

– Ничего, понимаю. В конце концов это не так важно. Что ж, спасибо.

– Не за что, – Ахав снова пожал Заку руку. – У меня тоже есть жена, мистер Блейк. Удачи вам.

– Еще раз спасибо.

Зак прыгнул обратно на причал и направился к дому.

– Он платит мне тридцать долларов в день, – прокричал ему вслед Ахав.

Глава четырнадцатая

Если у каждого людского сообщества должен быть свой Кони-Айленд, то Оук-Блафс был Кони-Айлендом этого острова.

Зак въехал в город около одиннадцати утра, минуя пришвартованные слева у берега суда. Первым признаком того, что он въезжает в карнавальный город, было множество колесных пароходов. Пароходы были предназначены непосредственно для развлекательных прогулок, и ни один уважающий себя моряк не приближался к ним ближе чем на десять футов.

По мере того как он углублялся в город, высматривая место, где можно оставить машину, он все больше поражался количеству баров на каждой улице. Он знал, что Оук-Блафс и Эдгартаун были единственными «мокрыми» городками на острове, и тем не менее, ему показалось, что Оук-Блафс слишком уж отчаянно пытается перещеголять своих «сухих» соседей.

Он припарковал машину в трех кварталах от карусели и пешком пошел назад по главной улице. На улице было полно народу, и он наверняка не обратил бы внимания на парня, идущего сзади, не будь на этом парне ярко-оранжевой рубашки. Эта полыхающая рубашка сразу бросилась ему в глаза, и по мере того, как он шел мимо прилавков с «хот-догами», с мороженым, с сахарной ватой, он все больше и больше убеждался в том, что парень в оранжевой рубашке следует именно за ним. Несмотря на все то, что произошло с тех пор, как он приехал на остров мысль о том, что за ним могут следить в этом карнавально-мишурном городе, все же казалась нелепой. Он быстро прошел мимо итальянского ресторана на углу, повернул направо и нашел тот бар, в котором человек по фамилии Карпентер нанял Ахава. Поколебавшись с минуту перед входом, он зашел внутрь. Парень в оранжевой рубашке зашел секундой позже.

Зеркало за стойкой бара было завешено рыболовной сетью. Зал был длинным и узким. Два человека, оба в рыбацких сапогах, играли в шафлборд. Стойка бара была вся изрезана и покрыта зазубринами. Судя по количеству пронзенных стрелой сердец с инициалами, Оук-Блафс был на редкость любвеобильным городом. Зак пододвинул обитый дерматином табурет и сел. Парень в оранжевой рубашке устроился у другого конца стойки и заказал пиво. Бармен принес ему пива и затем подошел к Заку.

– Вам? – спросил он.

– Водки, – ответил Зак. – И человека по имени Карпентер.

– Водка у меня имеется, – бармен подцепил щербатый стакан, достал бутылку с полки под сетью и налил.

– Хотите запить чем-нибудь?

– Дайте воды. Так как насчет Карпентера?

– Никогда о таком не слышал. Вы из полиции?

– А разве похож?

– Полицейские из Эксл-Сентер все похожи на выпускников Гарварда. – Бармен пожал плечами. – Если к тебе подходит какой-нибудь тип и задает вопросы, значит, он либо легавый, либо бандюга. А я не прислуживаю ни тем, ни другим.

– Я и есть ни тот, ни другой.

– А зачем вам нужен этот самый Карпентер?

– Он завтра выходит на лодке в море. Мне бы тоже хотелось порыбачить. Вот я и подумал, может, он возьмет меня с собой.

– Это большой рыбак, – вступил в разговор парень в оранжевой рубашке.

Зак повернулся к нему:

– Вы говорите о Карпентере?

– Я не знаю никакого Карпентера. Я говорю о вас, – усмехнулся парень. У него была прическа с высоким коком, лицо его обрамляли длинные черные баки. Глаза были карими, жесткими, с несообразно длинными, девичьими ресницами. На узких губах – едва заметная глумливая ухмылка. На вид ему было не больше семнадцати, но он был превосходно сложен; оранжевая рубашка туго обтягивала тренированные мускулы.

– Я бы посоветовал тебе заняться своими делами, сынок, – сказал Зак.

– Я не принимаю советов от незнакомцев, – ответил парень.

– Закрой пасть и не лезь не в свои дела, Роджер, – вмешался бармен.

– Разве я не плачу за пиво?

– Это не дает тебе…

– Не надо меня толкать, Билл. Я не люблю, когда меня толкают.

– Важная персона, – с отвращением произнес Билл, отпуская парня. – Если вам надо нанять лодку, мистер, так их здесь полным-полно. Разве она обязательно должна принадлежать Карпентеру?

– Да нет. Но я подумал, вдруг вы его знаете?

– Чужакам не следовало бы соваться со всякими вопросами, – бросил Роджер со своего конца стойки.

– Ты не хочешь пойти прогуляться? – поинтересовался Зак.

Роджер помолчал мгновение, затем кивнул:

– И в самом деле, пойду. – Он быстро поднялся с табурета, заплатил за пиво и вышел из бара.

– Никому от него покоя нет, – посетовал Билл. – Негодяй. Уже успел отсидеть.

– В его-то годы? – удивился Зак.

– Ему девятнадцать. Не связывайтесь с ним, если не хотите иметь дело с полицией.

– Как раз этого-то мне сейчас меньше всего хочется.

– Вот и держитесь подальше от этого Роджера. Мой вам совет.

– За совет спасибо. Значит, не знаете Карпентера?

– Никогда о нем не слышал. Сожалею, но…

– Что ж, ладно. Сколько с меня?

Он уже расплачивался с барменом, когда в бар вернулся Роджер. С ним были еще два подростка.

– Ну как, нашли лодку? – спросил он Зака.

– Нет.

– А Карпентера?

– Нет.

– Ой, как обидно!

– Ага.

Зак собрал сдачу и вышел из бара. Взглянув через плечо, он увидел, что Роджер и его приятели последовали за ним. И вдруг он вспомнил, что в кармане у него сто тысяч долларов.

Он перешел через дорогу, идя на звук каллиопы, раздававшийся в высоком деревянном строении, и вошел в здание. Половину этого деревянного сооружения занимала монотонно вращавшаяся карусель. К карусели была протянута длинная деревянная «рука», украшенная кольцами, одно из которых, как предполагалось, было золотым. Наездницы – по большей части девочки-подростки – тянулись к золотому кольцу всякий раз, когда проезжали мимо. Девочки были большими знатоками этой игры. Каждый раз какая-нибудь из них, подкатывая к руке, быстро-быстро хватала кольца – пока ее лошадка двигалась мимо, девочка успевала сорвать с полдюжины колец. Монотонно вращалось колесо. Монотонно демонстрировали ловкость девочки, срывая кольца. Музыка каллиопы наполняла просторное помещение, создавая мнимую атмосферу карнавала. Зак понаблюдал некоторое время, затем отошел к прилавкам напротив карусели.

Мужчина выхватил сахарную вату из быстро вращающегося металлического таза – розовый пух, вздымающийся вокруг горелки.

– Я ищу человека по имени Карпентер, – сказал Зак.

Мужчина поднял голову:

– Вроде, не знаю такого.

– Он рыбак, – донесся из-за спины Зака голос Роджера. – Этот человек тоже рыбак. Бо-ольшой рыбак.

– Все равно не знаю, – продавец сахарной пудры старался не смотреть на Роджера, тем самым показывая, что лучше с ним дела не иметь.

– Спасибо, – Зак обернулся. Три парня загородили ему дорогу.

– Вы мешаете мне пройти, – заметил он.

– Разве? – отозвался Роджер.

– Ну, ну, ребята, – терпеливо произнес Зак.

– И куда же мы идем?

– Дайте пройти.

– С какой стати? Вы можете запросто обойти нас, – Роджер продолжал хамить.

Зак почувствовал, как у него сжимаются кулаки. Он заставил себя расслабиться и обошел парней, Роджер хихикнул у него за спиной. Зак уже направился к двери, когда услышал позади себя стук их ботинок по деревянному полу.

Возвращаясь назад к своей машине, он заглядывал каждый встречный бар и спрашивал о Карпентере. Никто не мог ничего сказать об этом человеке. И каждый раз, когда он выходил на улицу, его поджидали Роджер с приятелями.

Связываться с малолетней шпаной ему не хотелось. Было почти 11.30. Немногим более чем через два часа ему нужно быть на пароме. Перспектива уличной потасовки с юными хулиганами не очень-то прельщала его – ведь в Провиденсе его ждала Пенни, и жизнь ее зависела от того, успеет ли он на паром. Он упрямо шел к машине. Роджер с приятелями подошел к автомобилю, когда он уже поворачивал ключ зажигания.

Роджер вскарабкался на капот, как бы оседлав его. Оба его дружка уселись на правом крыле. Зак опустил стекло.

– В чем дело, ребята? – поинтересовался он.

– Мы хотим прокатиться, – ответил Роджер.

– Марш с капота, – приказал Зак.

– Прокати нас, дяденька рыбак.

– Вы заслоняете мне стекло.

– Ах, какая жалость, – воскликнул Роджер.

Зак вздохнул, открыл дверцу и направился к Роджеру. Едва он успел вылезти из машины, как двое парней спрыгнули с крыла, открыли дверь с противоположной стороны и забрались на заднее сиденье.

– Эй! – крикнул Зак. – Какого черта..? – Он вернулся к машине. Просунувшись внутрь и склонившись над рулевым колесом, он сказал:

– Ребята, мне совсем не…

Он взглянул через переднее сиденье. У противоположной дверцы стоял Роджер. В его руке был зажат «смит-вессон» 38-го калибра.

– В машину, рыбак, – скомандовал он.

Зак уставился на револьвер.

– Полезай, я сказал!

Зак сел в машину.

– Закрой дверь.

Он закрыл.

– А теперь давай сюда добычу, – велел Роджер.

– О чем это ты?

– О ста тысячах.

– Каких ста тысячах?

– Хочешь, чтобы мы их у тебя отняли, рыбак?

– У меня их нет, как же вы можете их отнять?

– Заводи машину, – приказал Роджер. – Поезжай прямо по улице, затем свернешь налево. Мы найдем место, где сумеем тебя убедить.

Зак завел «плимут» и через некоторое время влился в общий поток машин. Толпы народа на тротуарах покупали сувениры, «хот-доги», сахарную вату. Автомобиль медленно ехал по главной улице.

– Впереди на перекрестке – регулировщик, – предупредил Роджер. – Не вздумай дурить. Я умею обращаться с револьвером.

– Думаешь, я остановлю машину и начну кричать?

– Я бы не советовал.

– А почему бы и нет? Что мне терять?

– Собственную жизнь, – ответил Роджер.

– И ваши жизни тоже. Держу пари, что вы не такие глупцы.

– Что ты мелешь?

Зак резко остановил автомобиль и поставил его на ручной тормоз. Тут же сзади послышались нетерпеливые гудки.

– Давай, поезжай! – забеспокоился Роджер. – Черт побери, последний раз предупреждаю! Двигай свой тарантас!

– Ну, валяй, стреляй, – ухмыльнулся Зак. – Этот полицейский будет здесь через две секунды. Ну, стреляй же, болван!

Роджер колебался. Его лицо покрылось мелкими каплями пота. С заднего сиденья один из парней зашипел:

– Рог! Легавый уже подходит.

– Поезжай давай, сволочь! – закричал Роджер. Рука с револьвером затряслась. Регулировщик приближался к «плимуту», размахивая руками. Это был высокий, краснолицый мужчина. На его синей рубашке проступали пятна пота. Сдерживая ярость, еще больше краснея лицом по мере приближения, он быстро шагал к машине.

– Ты бы лучше… – начал было Роджер.

– Ты бы лучше убрал пушку, – посоветовал Зак, и Роджер тут же засунул пистолет в карман.

– Ну, какого черта встали? – спросил полицейский.

– Да вот высаживаю ребят, сэр, – вежливо ответил Зак.

– На самом оживленном перекрестке? Боже мой, у вас с головой..?

– Да они уже выходят, сэр, – извинился Зак. – Поторапливайтесь-ка, ребята. Мы задерживаем движение.

– Если вам надо выходить, так выходите! – рявкнул полицейский. – Ну, побыстрей!

Роджер бросил на Зака угрожающий взгляд, открыл дверцу и вылез из машины. Ребята с заднего сиденья поспешили за ним.