Текст книги "Скипетр Дракона"
Автор книги: Эд Гринвуд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 23 страниц)
Он помолчал и продолжил:
– Мне выпала большая честь сражаться рядом с ними, пусть я сумел сделать не так много. Но я до конца моей жизни остаюсь их должником.
Теперь не только Фаерла смотрела на молодого лорда расширенными, восторженными глазами. Флаерос усмехнулся, отвесил грациозный поклон и вышел. Орели проводила его таким же потрясенным взглядом, как и юные горничные.
На этот раз провинилась Ламейра, которая пробормотала:
– Делкампер склоняется перед Аглиртой? Он хочет быть их должником? Ничего себе!
Госпожа Орели наградила девушку строгим взглядом.
– Придержи язык, детка! Если лорд Делкампер решил преклонить перед кем-то колени, значит, они того достойны! И ты сделаешь то же самое, когда будешь прислуживать им сегодня вечером.
– А вы? – спросила нахальная Ламейра.
– Конечно! И запомни, ты должна будешь выполнять их любые требования! Любые!
Ламейра возмущенно выпрямилась.
– Подумать только…
Орели пронзила девушку суровым взглядом, и та сникла.
– Так-то лучше, – спокойно отметила домоправительница. – В жизни всякое может случиться. Зато потом вам будет о чем вспоминать долгими одинокими ночами.
Она повернулась и нетвердым шагом пошла прочь. Горничные заметили, как тяжело ей далось столкновение с Ламейрой. Госпожа Орели остановилась на пороге, опираясь на трость, и добавила:
– Если тебя это успокоит, Ламейра, я слыхала от троих людей, один из которых наш новый король, а двое – дворцовые слуги, что наш лорд Флаерос заткнул за пояс всех баронов и наместников королевства! Они угрожали королю и были готовы к схватке. А он отчитал их как детей и напомнил об их обязанностях и долге перед страной, просто выбранил, как вас, бывает, бранит старый Галустер, когда вы неровно постелете скатерть… и поставил их на место! А эти люди, которым вы будете сегодня прислуживать, стояли рядом с ним. Так что не думайте, что Делкамперы не умеют указывать лордам Аглирты, как те должны себя вести!
Орели с удовольствием отметила пораженные взгляды горничных, повернулась, сделала еще три шага и снова обратилась к девушкам:
– Помните! Это не значит, что вы можете разговаривать с ними свысока или задирать нос до потолка. Я встречала слуг, которые так себя вели, здесь и в Рагаларе… и обещаю, что вам не поздоровится так же, как не поздоровилось им. Держите свою гордость при себе, как делаю я, и мило улыбайтесь!
Наконец она ушла. Ламейра скорчила гримасу ей вслед и пробормотала:
– «Как делаю я»!
Но Фаерла дернула ее за рукав и, нахмурившись, прошипела:
– Хватит, Ламейра! Я не позволю смеяться над этой женщиной! Где бы мы были… где бы были Делкамперы, если бы не она?
Ламейра прожгла девушку злым взглядом, потом огонь в ее глазах угас и она сказала:
– Это правда. Флаерос… лорд Флаерос сказал, что взял лучшее от Варандора, потому что нужен Аглирте… а раз он выбрал нас, значит, мы – лучшие.
– Да, – улыбнулась Фаерла. – Как это замечательно, Ламейра! Говорят, в подземелье лежат кости волшебника, но добраться до них нельзя, потому что на пути к ним расставлено множество ловушек. И мертвецы, и огромные змеи в рост человека, и Владычица Самоцветов, в нарядах, усыпанных драгоценными камнями, за которые можно купить весь Рагалар… Она может ходить сквозь стены, открывать и закрывать двери по желанию, гасить и зажигать лампы, и…
Ламейра вздохнула. Герои там или не герои, но вечер предстоит хлопотный.
– Так-так… – протянул Маевур Кардасса. – Торопиться некуда. Мы подождем, когда уляжется суматоха на острове Плывущей Пены, и тогда нападем.
– Гм, – задумчиво хмыкнул один из солдат, оглядывая полусгнившие рыбачьи хижины на темном берегу. – Может, мы хотя бы захватим дворцовую кухню?
Послышались смешки и одобрительное бормотание.
– Нет, – отрезал барон. – Я так же голоден, как любой из вас, но…
– Судя по вашему виду, даже сильнее, – бросил кто-то из толпы.
Барон предпочел не обращать внимания на поднявшийся гогот.
– …но я не жалуюсь и жду своего часа. Не забывайте, мы рискуем головой!
– А когда настанет этот час?
– Я… гм-м… ну, когда нужные люди покинут остров, – ответил Кардасса. – Не волнуйтесь, я сразу вам скажу! А затем мы…
– А как мы заметим, что кто-то покидает остров, если будет темно? – громко спросил один из вояк.
С одного из кораблей донесся странно знакомый голос:
– Слушайте! Да видят Трое, как мы стояли в тронном зале, лицом к лицу со злобной магией и проклятым регентом Черные Земли. Где были вы в этот час? Мы стояли, и только храбрость и хладнокровие… да-да, храбрость и хладнокровие помогли нам выстоять. У Аглирты появился новый король – безродный мальчишка, которым легко будет управлять, а если он станет упрямиться, мы сотрем его с лица земли. Нет нужды воевать, теперь…
Маевур Кардасса сорвался с места и, расталкивая солдат, бросился к холму. Он держал над головой волшебный меч и несся, не разбирая дороги. И резко остановился, а за ним замерла толпа наместников, которые бежали следом.
Барон Кардасса стоял и смотрел… на барона Кардассу.
Наместники переглянулись, а солдаты и телохранители барона обменялись недобрыми взглядами.
– Магия! – завопил один из вояк. – Я так и думал!
Вместе с Салданом они выхватили мечи и надвинулись на барона и наместников, которые находились на этом же корабле.
– Ну, – начал солдат, нацеливая клинок на поддельного барона, – ты кто такой? Колдуны Силптара хотят помешать нам захватить трон или… Или что?
– П-предательство! – завопил толстяк, не сводя взгляда с острия меча. – Вы забыли свой долг, раз нападаете на вашего господина! Бейте тех, кто на берегу! Это приказываю я, Маевур Кардасса!
– Что? – взревел барон с берега. – Какое еще предательство? Фальшивый барон на корабле! Убивайте его! Скорее убейте, пока он вас не околдовал!
– Проще убить их всех, – буркнул кто-то из солдат.
Воины на корабле кинулись вперед, но наместники не стали дожидаться бойни. Они попрыгали за борт и камнем ушли на дно.
– Стоять! – прогремел приказ с высокого берега, а потом зазвучал боевой рог.
Барон и наместники, сгрудившиеся на берегу, и солдаты на кораблях подняли головы и увидели большой отряд конных латников. Воины разглядывали обескураженное сборище, держа всех под прицелом арбалетов.
– Кто вы такие? – испуганно завизжал барон Кардасса, стоявший на берегу.
– Мы люди Кровавого Меча, истинного короля Аглирты, – ответил капитан войска. – А кому присягали вы?
– Новому королю Аглирты, – поспешно заявил барон.
– А остальные? – холодно спросил капитан, кивая на корабли.
С борта невпопад начали выкрикивать имена разных лордов. Капитан войска некоторое время слушал сбивчивые ответы, потом махнул рукой, и арбалетчики спустили тетивы.
Запели стрелы, и на кораблях закричали. Палубы наполнились умирающими и ранеными, поднялась паника. Многие попрыгали или упали в воду, но арбалетные стрелы находили их даже в реке. Спасения не было. Барон и наместники на берегу в ужасе следили за побоищем, а потом ударились в бегство. Капитан снова подал сигнал, и всадники пришпорили коней, на скаку выхватывая мечи.
Сражение было кровавым и недолгим. Арбалетчики расстреляли тех, кто пытался спастись вплавь, и вода покраснела от крови. По реке поплыли трупы.
– Балдрим, – рявкнул капитан, – многие с корабля исчезли. Сбежали с помощью магии, пока мы занимались этими, на берегу.
– Сколько?
– Больше двадцати, – пожал плечами капитан.
Балдрим побледнел.
– Двадцать магов? О боги, даже если бы нас было больше тысячи, им ничего не стоит вернуться и расправиться с нами всеми! Кому они служат? Регенту?
– Какая разница? Главное убраться отсюда поскорее, – ответил капитан, и Балдрим кивнул.
Командующий повернулся к солдатам.
– Воины! Мы пойдем вверх по реке! Захватим пристань и спрячем лошадей. Берем только фураж, себя не выдаем. Остальные загружайтесь на корабли. Плывем к острову Плывущей Пены!
– А этого убить? Или бросить в реку, чтоб потонул сам?
Балдрим посмотрел на серого от боли Салдана, из груди которого торчало оперение трех арбалетных стрел.
– Ну, – спросил Балдрим, – будешь валяться здесь и смотреть, как мы берем остров, или предпочтешь быструю смерть?
– Берегитесь, – хрипло прошептал Салдан, – нас одурачили колдуны…
– Это я знаю, – кивнул Балдрим.
Он посмотрел на остров Плывущей Пены, который показался впереди, открыл было рот, чтобы отдать команду гребцам… и замер.
Перед ним возник человек. Только что залитая кровью палуба была пуста, а теперь там кто-то стоял. Это был Сендрик Датджек, в полном боевом облачении, но без шлема. На его щеке краснел свежий рубец. Взгляд воителя пылал гневом.
– Лорд Кровавый Меч! – задохнулся от удивления Балдрим и упал на одно колено. – Приказывайте, милорд!
– Поворачивайте! – громко велел Кровавый Меч. – Возвращайтесь! Обратно к пристани, с которой вы отплыли!
– Сейчас же, – поспешно кивнул Балдрим и махнул рукой рулевому. – Но почему, мой лорд?
– Подведите все четыре судна борт к борту, и я расскажу, – ответил военачальник.
Когда это было исполнено и солдаты держались за весла соседних кораблей, чтобы притянуть их борт к борту, Кровавый Меч встал на середину палубы, огляделся и сказал:
– Слушайте меня, верные воины Аглирты! Вас обманули! Вас заставили предать землю, которой вы служите!
– Мы следовали за вами, лорд Кровавый Меч! – воскликнул один из солдат.
Его поддержали согласными криками.
– Вы так считаете? – улыбнулся воитель.
И черты его лица смазались, поплыли и превратились в чешуйчатую змеиную морду. Из пасти высунулся раздвоенный язык.
– А ес-с-сли я с-с-скажу вам правду? – прошипел жрец Змеи, оглядывая потрясенных солдат. – Ес-с-сли я с-с-скажу, что нас-с-стоящий Кровавый Меч умер много лет назад? Я принял его облик и захватил Аглирту для Змеи!
Один из воинов закричал в ужасе и схватился за арбалет. Змеепоклонник протянул руку и взмахнул скипетром, который полыхнул в его пальцах. Из скипетра вырвался луч и снес голову отважному солдату. Когда воин рухнул на палубу, жрец спросил:
– Ес-с-сть еще с-с-смельчаки?
Он огляделся, высматривая, не хватается ли еще кто-то за оружие, потом продолжил:
– А теперь вс-с-се кончено. Вы победили, потому что Змея мертва. И вы проиграли, потому что я не дам вам нас-с-сладиться победой.
И, жутко захохотав, он взмахнул скипетром, посылая вдоль палубы лучи смертоносного света, прямо в лица солдат, которые схватились за мечи, пытаясь сражаться. Вокруг жреца забушевало пламя.
После чего он исчез, растворился в воздухе.
Солдаты кричали и метались по палубам охваченных пожаром и потерявших управление кораблей. Только судно Балдрима спаслось от пламени, потому испуганные люди пытались перепрыгнуть на него или найти спасение в воде. Но там их ждала новая напасть.
Неожиданно рулевой выхватил еще один скипетр и выпустил во все стороны длинные нити черного колдовства. Затем ударил Балдрима кулаком в живот, прошив доспехи насквозь, и капитан рухнул на палубу. А потом занялся солдатами, которые бултыхались в реке. Он направил корабль на тонущих и прошелся днищем по их головам, так что в воде не осталось ни одного живого человека.
Корабли лениво двигались по течению, весело пылая, а чародей расстреливал лучами огня всех, кто еще подавал признаки жизни.
Когда в живых не осталось никого, он столкнул меч Балдрима в воду, склонился над капитаном и перевернул его лицом вверх.
Балдрим лежал рядом со смертельно раненным телохранителем Кардассы и смотрел на склонившееся над ним знакомое лицо. На этом лице играла улыбка.
– П-почему ты это сделал, Ансиард? – прохрипел Балдрим, борясь с густеющим туманом в глазах.
– Я не Ансиард, – ухмыльнулся рулевой. Его лицо дрогнуло и неожиданно приобрело знакомые черты Кровавого Меча, а затем сгладилось и стало совершенно безликим. – И я не Кровавый Меч.
Лицо снова изменилось и стало чешуйчатой мордой жреца Змеи.
– И я вовс-с-се не змеепоклонник, – прошипело существо. – Это такая уловка, чтобы вы не с-с-смогли убить еще одного короля. Таебред хорош-ш-ший актер, не правда ли?
– Да кто ты такой? – из последних сил выговорил Балдрим, стараясь сохранить сознание.
Чешуйчатая морда бесстрастно посмотрела ему в лицо, потом гибкая фигура пожала плечами.
– Хорош-ш-шо. Ты вс-с-се равно умреш-ш-шь, так знай, что мы не безжалос-с-стны.
Его лицо снова поплыло, растаяло и оказалось… пустым. В бугре гладкой плоти прорезался тонкий рот и растянулся в ухмылке.
Балдрим и Салдан одновременно вскрикнули в ужасе:
– Безликий!
– Именно. Мы называем себя коглаурами. Мы – истинные защитники Аглирты.
– Ты… ты… – пытался сказать Балдрим, превозмогая слабость и боль. – Кровавый Меч стремился к новой славе Аглирты, к новым путям. Я, вместе с остальными, пошел за ним, потому почувствовал запах этой дороги, ее вкус… Если вы, Безликие, настоящие стражи Аглирты, почему вы нас убиваете?
Он закашлялся, захрипел, но сумел договорить:
– Почему, если мы искали новую дорогу к славе Аглирты?
Коглаур мрачно усмехнулся.
– Покойся с миром, Балдрим. Ты храбро сражался и ошибся лишь в одном – ты выбрал неправильную дорогу.
Балдрим застонал. Боль и подступающая к горлу кровь наконец одолели его. Он хотел заплакать, хотел поднять руку… и не сумел. Последнее, что он видел, были небо и Серебряная, которая несла вперед свои бесконечные воды…
Когда стихли последние стоны, коглаур столкнул с баржи труп капитана. Затем повернулся к Салдану, который пытался отползти, не в силах справиться с ужасом. Но раненое тело дернулось и обмякло, боль впилась в него горячими когтями.
Голова без лица склонилась над ним, увеличилась в объеме, вскипела изнутри, как каша в горшке, и внезапно стала личиком прекрасной ясноглазой девушки. Такой красоты Салдан никогда еще не встречал.
– Так легче? – спросил коглаур нежным женским голоском.
Она-он-коглаур оглядел тело Салдана и, пока тот пытался подобрать слова для ответа, что-то забормотал. Эта речь походила на чужеземный язык, но Салдан слышал ее впервые. Девушка коснулась тонкими пальцами страшных ран и… О, боги!
Салдан дернулся от боли, вскинулся… и снова опустился на палубу, облегченно вздыхая. Боль уходила, ускользала, приятная прохлада наполняла тело. Он полностью исцелился. Но все еще был слишком слаб и не мог поднять руки.
– Лежи смирно, – велел мягкий голос над головой. – Ты потерял много крови.
Раздался плеск, словно в воде купались множество больших животных, и из реки начали выбираться мокрые Безликие. Хотя их лица ничего не выражали, Салдану казалось, что они все смотрят на него. Они вставили весла в уключины и принялись грести.
Баржи почти доплыли до пристани, с которой началось их путешествие, и безликим существам потребовалось всего несколько гребков, чтобы осторожно подогнать суда к причалу. Быстрые руки крепко закрепили швартовы.
– Прощай, Салдан Грейтсарн, – обратился к нему коглаур. Он-она подмигнула ему и кивнула. Салдану трудно было называть эту прекрасную женщину «он». Потом она встала и сошла на причал.
– Что… почему ты меня вылечила? – выдохнул он. – Кто я для тебя?
– Житель Аглирты, – мягко ответила женщина, обернувшись. – Мы любим аглиртцев и часто рискуем жизнью ради их защиты.
Склонившись, она добавила:
– Мы всегда оставляем в живых кого-нибудь из тех, кто нас видел, чтобы поддерживать слухи и сплетни про нас. Страх – тоже оружие.
– А если я расскажу всем, что вы нас защищаете, вас ведь не будут бояться.
Коглаур рассмеялся.
– Они тебе не поверят. Они никогда не верят.
И пошел прочь, оставив Салдана одного. И до конца своих дней он помнил последние слова коглаура – такая невыразимая печаль в них звучала. Такой печали он никогда не слышал в человеческом голосе.
Но ведь они тоже люди, разве не так? И что такое «человек»?
– Ты мог стать королем, – проворчала Эмбра, когда они шли по дорожке сада, держась за руки.
Несколько слуг зажигали висячие фонарики на деревьях, но, завидев двух Высочайших Князей, спешили убраться с их дороги.
– А ты могла стать королевой, – ворчливо отозвался Хоукрил. – Аглирте нужен сильный, любящий и мудрый правитель. Почему бы королеве не править Долиной? Ты делала бы это лучше любого из нас.
Эмбра пожала плечами.
– Не знаю, – беспечно бросила она. – Краер тоже неплохо выглядит, если его приодеть.
Хоукрил фыркнул. Через несколько шагов он снова заговорил:
– Мы постоянно подшучиваем друг над другом, все чет… все трое. Мне это нравится. Становится теплей на душе, веселей за столом. Но сейчас я хочу сказать просто, леди.
– Моя леди, – поправила она.
Он остановился и крепко сжал ее руку.
– Именно об этом я и хотел поговорить, – тихо промолвил латник, не сводя с нее глаз. – Я… Я такой же, как все простолюдины. И женщины, которые притягивают меня к себе, либо мои друзья, либо я им плачу за ночь, либо мы проводим некоторое время вместе, пока меня не позовет дорога. Но есть женщина, с которой я хотел бы прожить всю жизнь. Жениться на ней и никогда не разлучаться. Ты всегда была мне другом, как в первом случае, но… но я так хотел бы, чтобы наш случай был четвертым, последним.
Эмбра посмотрела ему в глаза.
– Разве ты не слышал, как я отказала Келграэлю при всем дворе, храня тебе верность?
– Слышал… Я хотел бы кричать об этом на весь мир, вопить об этом во всех сражениях, – начал Хоукрил и тут же запнулся, полыхнув румянцем. – Я… Мы поженимся? Я хочу сказать… ты выйдешь за меня?
– Конечно, – улыбнулась Эмбра, – конечно, глупый мой. Все, что тебе было нужно, это просто попросить меня об этом.
В свете вечерних фонарей его глаза засверкали.
– И… и… ты согласна, чтобы рядом с тобой был «большой вепрь»?
– Не только рядом со мной, но и во мне, – лукаво усмехнулась она. – Главное, что это ты. Ты возьмешь меня в жены, мой лорд Серебряное Древо?
– Эй, это я должен тебя просить, – смутился Хоукрил, заливаясь краской.
– Да, и я хочу быть твоей леди и прошу тебя об этом, смиренно преклонив колени!
Она опустилась на колени, а растерянный латник принялся оглядываться по сторонам – не видят ли слуги.
– Они подумают, что ты… умоляешь меня…
– Пусть думают, – блеснув глазами, ответила Эмбра. – И раз уж я оказалась у твоих ног, я хочу попросить тебя о чем-то… и сама пообещать.
– О чем? – онемевшим языком промолвил Хоукрил.
– Пожалуйста, прости меня, – тихим, почти рыдающим голосом попросила Эмбра, – за то, что я околдовала тебя против твоей воли. Я клянусь никогда, никогда больше так не делать.
– Околдовала? К-когда?
– Во время нашей первой встречи, когда мы бежали от моего отца и я заставила тебя пойти в Дом Безмолвия.
– Я ударил тебя, – вспомнил Хоукрил и начал опускаться перед ней на колени.
Эмбра с неожиданной силой схватила его за ноги, не позволяя закончить движение, потом отпустила и встала.
– Хоукрил, – сказала она, когда их лица почти соприкоснулись, – не делай этого. Я не хочу, чтобы ты опускался передо мной на колени, словно слуга. Я хочу, чтобы ты сказал, что простил меня и что у нас с тобой… все хорошо.
– Ох, – заморгал латник. – Ну, конечно, моя леди.
Девушка бросила на него недовольный взгляд, и Хоукрил быстро поправился:
– Эмбра, я прощаю тебя. У нас с тобой все просто замечательно!
Она улыбнулась и поцеловала его.
– Ну вот и ладно!
А потом сунула свою руку ему под руку и повела по дорожке, как в начале разговора.
Когда они достигли аллеи потемнее, Эмбра, склонив голову набок, посмотрела ему в глаза, улыбнулась и сказала:
– Можешь бить меня сколько хочешь!
– А-а, – выдохнул Хоукрил, обнимая ее, – а ты будешь бить меня в ответ?
– Ну конечно!
Они еще долго бродили по дорожкам сада и разговаривали, а когда вернулись, их уже ждала госпожа Орели. Она провела их в восточное крыло и сперва показала покои, отведенные Высочайшей Княгине. Но ее вовсе не смутило, когда леди Серебряное Древо заявила, что собирается спать вместе с лордом Хоукрилом, в его покоях. Орели улыбнулась и, не говоря ни слова, повела парочку дальше по коридору, к другим дверям.
На пороге старая домоправительница потянула Эмбру за рукав и, когда та наклонилась, прошептала:
– Пусть Трое смотрят на вас, миледи, и хранят вас!
Затем она постучала тростью по двери и, ожидая, пока горничные откроют, громко добавила:
– Будьте счастливы вместе… Дарсар знает, вы это заслужили.
После чего госпожа Орели повернулась и медленно пошла по коридору, опираясь на свою трость.
– У нее был дружок? – шепотом спросил один из стражей у своего напарника, когда домоправительница прошаркала мимо.
– Ваевра узнает, – ответил тот, – или сама приглядись. Какая же ты мягкосердечная, Шалас!
– Кому как не нам быть мягкосердечными, Мривин, – строго ответила коглаур. – Если я узнаю, какие мужчины ей нравятся, я бы приняла подходящую форму и пришла бы к ней. Видят боги, она это заслужила!
– Поосторожней с сердечными ранами старших, – предупредил Мривин. – Сперва узнай, что с ним случилось и почему они расстались, а то будешь до конца своих дней шаркать по коридорам и опираться на трость.
– Служение требует жертв, – пожала плечами Шалас.
– Видишь? Даже цветы смущенно прикрывают лепестки перед твоей красотой, – весело сказал Краер.
– Они закрываются каждый вечер, – спокойно заметила высокая, стройная колдунья. – Ты всегда ухаживаешь за женщинами так неуклюже, Высочайший Князь Делнбон?
– Вы раните меня в самое сердце, леди, – пожаловался маленький человечек, глядя ей в глаза. – Мои намерения чисты и благородны. Да, благородны!
Тшамарра криво улыбнулась в ответ.
– Твои намерения видны как на ладони, – бросила она, повернулась и пошла прочь. Ему пришлось бежать за ней вприпрыжку.
Леди Талазорн спокойно обняла его за талию и прижала к себе, вернее, к своему бедру.
– Ваши глаза как фонарики, – снова завел свою песню Краер.
– Такие же маленькие и окруженные мухами? Надеюсь, это неправда, – откликнулась она.
– Леди, не будьте такой суровой, – взмолился он.
Она усмехнулась, блеснув зубами.
– Ты забавляешь меня, Краер. Я еще не встречала таких болтунов…
– Леди Талазорн, вы выйдете за меня замуж?
Эти слова вырвались у него так неожиданно, что Краер сам напрягся и замер под ее рукой.
Тшамарра остановилась. Он потянулся, чтобы обнять ее.
– Нет, лорд Краер, – ответила девушка, – никогда. У меня нет ни малейшего желания связывать себя обязательствами ни с мужчиной, ни с женщиной… и, предвосхищая ваш вопрос, с изменчивой змеей тоже.
Краер сокрушенно вздохнул.
– И я не собираюсь присоединяться к вашей четверке. Я услышала, как вы шептали об этом Эмбре на ухо. Надо было шептать потише.
– Я хотел, чтобы вы услышали, – снова вздохнул квартирмейстер.
– Почему я не удивлена? Едва ли вы меня когда-нибудь удивите, Краер, я слишком хорошо вас узнала.
– Слишком хорошо?
– И хочу узнать еще лучше, и не остановлюсь на этом.
Тшамарра свернула в боковую аллею, которая вела к лужайке, где был похоронен Сараспер.
– Я никогда еще не знала мужских объятий, – спокойно призналась колдунья, – и я собираюсь это исправить. Сегодня, вместе с вами, лорд Краер.
– Да? – вспыхнул тот.
– Раздевайтесь, – холодно бросила она, указывая одной рукой на траву, а второй расстегивая платье. – Зачем подниматься в комнату, если здесь такая мягкая трава?
