Текст книги "Королевства Тени"

Автор книги: Эд Гринвуд

Соавторы: Пол Кемп,Филип Этанс,Лиза Смедман,Трой Деннинг,Джессика Бивен,Роберт Сальваторе,Питер Арчер,Ричард Байерс,Эллейн Каннингем,Джесс Лебоу
сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 20 страниц)

«Он хочет сжечь нас!» Эта мысль, присланная Несомым-Сквозняками, граничила с паникой.

«Я хочу привлечь твое внимание, детеныш», —ответил человек, и чужой голос, словно стоячая вода, зазвучал в мозгу Верхом-на-Ветре. – «Прошло много времени, но сейчас многое предстоит сделать, и Анклав Шейд требует усилий всех тех, кто служит ему сейчас или служил ему тогда. Вас снова призвали.»

Кровь вскипела в покрытой перьями голове Верхом-на-Ветре.

«Ты просишь нас влететь в твои цепи только потому, что ты этого хочешь? А я-то думал, что твое ненавистное высокомерие – просто легенда.»

Кенку слышал, как Враг смеется в его голове и ушах.

«Я предлагаю вам возможность принять участие в восстановлении величайшей империи, которую когда-либо знал этот мир. Если это высокомерие, то пусть будет так.»

«Верхом-на-Ветре», – Несомый-Сквозняками послал мысль, дрожащую и неуверенную, – «ты уверен? Если то, что ты сказал, правда, тогда...»

«Говори, детеныш», – подтолкнул его Каэралонн. Верхом-на-Ветре понял, что он и Несомый-Сквозняками оборачивались, и лодка быстро догоняла их. Он бросил взгляд на Обнимающего-Облака, который теперь кружил ярдах в пятидесяти или более ближе к клубящемуся серому горному воздуху.

«Горы, братья», – призвал Обнимающий-Облака.

«Пойдем с нами, Несомый-Сквозняками», послал мысль Верхом-на-Ветре. – «Этот человек будет владеть тобой. Он не может предложить нам ничего, кроме страданий. Идем.»

«Но он сделал нас...» – сказал Несомый-Сквозняками. Молодой кенку не сводил глаз с быстро приближающейся лодки. – «Он дал нам то, что мы...»

Верхом-на-Ветре оглянулся на Несомого-Сквозняками, когда тот обогнул дальний конец круга, который делал в воздухе. Лодка целеустремленно двигалась навстречу Несомому-Сквозняками, который, изгибаясь в воздухе, приближался к судну по пологой дуге. Каэралонн улыбнулся сквозь шрамы зубастой, дикой улыбкой. Изогнув одно крыло, Верхом-на-Ветре разорвал свой мягкий круг и нырнул к Несомому-Сквозняками, мчась наперегонки с летающей лодкой к своему растерянному, испуганному, ошеломленному соплеменнику. Каэралонн протянул руку Несомому-Сквозняками, который медленно спускался к лодке. Его крылья были расправлены, чтобы замедлить спуск. Верхом-на-Ветре крепко прижал крылья и протянул свободную левую руку, чтобы ухватиться за шелестящую тунику Висящего на Сквозняках.

Солдат с кривыми зубами перегнулся через борт лодки, держа перед собой черный меч. Верхом-на-Ветре, слишком увлеченный тем, чтобы перехватить Несомого-Сквозняками, налетел на смертоносное лезвие. Меч глубоко вонзился в бок Верхом-на-Ветре, но ему удалось крутануться в воздухе так, что тонкое лезвие щелкнуло о ребро.

Этот маневр спас ему жизнь, но не позволил схватить Несомого-Сквозняками. Верхом-на-Ветре позволил себе упасть на несколько футов, оставляя за собой брызги крови и глядя вверх. Лодка проплыла мимо, медленно опускаясь на Несомого-Сквозняками, и пальцы архимага коснулись клюва молодого кенку.

«Нет!»

Верхом-на-Ветре взывал к разуму и друзей, и врагов, но он ничего не мог поделать. Тело Несомого-Сквозняками напряглось от прикосновения, и свет погас в глазах. Как и его брат, Несомый-Сквозняками начал падать, окоченевший и безжизненный, на сухую землю внизу.

Каэралонн издал тот отвратительный человеческий звук, который они называли смехом, и посмотрел вниз, на Верхом-на-Ветре.

«На этот раз мне нужен только ты, вождь, потомок Среди-Синевы.»

«Нет!» – снова взвыл Верхом-на-Ветре. Он взмахнул крыльями, чтобы зацепить воздух, и отвернулся от вида падающего трупа. С силой, рожденной гневом и отвращением, он яростно взмахнул крыльями в неуступчивом воздухе, и взмыл навстречу нетерпеливо кружащемуся Обнимающему-Облака.

«Мы одни, Обнимающий-Облака», – подумал кенку своему последнему товарищу. – «Пришло время покончить с этим.»

«Лети, вождь», – отправил мысль ненавистный Враг. – «Нет места, где я не мог бы преследовать тебя, нет времени, которое я не мог бы переждать. Ты придешь ко мне, как твой предок, и приведешь остальных своих людей, как он, и научишь их служить мне, как он учил их. Твоя судьба – служить, а моя – командовать, во имя Нетерила, во имя Шейда, во имя здравого смысла.»

Верхом-на-Ветре, закрыл клюв, взъерошил перья, и волна горячей крови залила его дрожащее тело. Его зрение сузилось до сфокусированной точки, и он полетел быстрее, чем когда-либо прежде.

«Нет, брат!» – позвал сзади Обнимающий-Облака – «Сюда!»

Верхом-на-Ветре не обращал на него внимания. Вместо того, чтобы следовать своим собственным инструкциям, своему собственному плану привести человека к тяжелому, богатому энергией воздуху над горами, он мчался в лодку, как стрела, и врезался в борт. Летающий корабль сильно накренился, и от удара волна боли пронзила раненый бок кенку. Потекла кровь, и яркие звезды взорвались в его глазах.

Последний оставшийся нетерильский солдат выпал из лодки, но сумел ухватиться за борт. Его лицо исказила красная, потная гримаса, он висел, и его жизнь зависела исключительно от силы его левой руки. Обезглавленный труп его товарища по оружию свалился за борт и бешено завертелся, оставляя за собой кровавый след. Верхом-на-Ветре быстро оправился от удара, и, хотя боль в боку все еще была сильной, ему удалось поднять крылья обратно в воздух. Он поймал быстро поднимающуюся теплую волну на краю горного хребта и начал подниматься вверх. За его спиной Враг прорычал несколько бессмысленных слов. Верхом-на-Ветре честно не мог отличить заклинание от обычной человеческой речи, поэтому он приготовился ко всему. Он почувствовал слабый запах серы и, прежде чем успел принять сознательное решение, нырнул в сторону. Мир взорвался жаром и бурлящим красно-оранжевым огнем в быстро расширяющейся сфере над ним. Опаленный, но не пострадавший от ожогов, Верхом-на-Ветре отлетел в сторону, хотя огонь уже догорел, превратившись в единственный клуб черного дыма, маравший воздух.

Верхом-на-Ветре оглянулся на лодку и увидел, как солдат с кривыми зубами ухватился правой рукой за край все еще качающейся лодки. Меч солдата был надежно спрятан в ножнах на поясе. Лицо мужчины стало более спокойным, уверенным, что он избежал смертельного падения длиной в милю.

Стрела вылетела из-за спины Верхом-на-Ветре и над его головой и ударила в борт лодки. В лицо солдату полетели осколки. Край лодки обломился, и тот, казалось, повис в неподвижном воздухе в дюйме от борта летающей лодки. Затем он закричал, падая и вращаясь в воздухе, размахивая руками.

Верхом-на-Ветре обернулся и посмотрел вверх на Обнимающего-Облака, который летел назад к горам, держа свой длинный лук в левой руке.

«Хороший выстрел, брат», – подумал Верхом-на-Ветре.

«Я служу клану», – ответил Обнимающий-Облака. – «Горы? Тяжелый воздух?»

Верхом-на-Ветре быстро полетел к своему товарищу по клану, оглянувшись, чтобы увидеть явно раздраженного, хмурого архимага в летающей лодке, преследующего его. «Горы, да», – ответил Верхом-на-Ветре. – «Тяжелый воздух.»

* * * * *

Среди-Синевы дергался под заботливыми руками человека, в то время как Каэралонн сердито расхаживал по вольеру. За его спиной чистое небо искрилось звездами, которые двигались как один, когда летучий город мягко поворачивался. Тепло разлилось по рукам человека и Среди-Синевы снова дернулось, когда теперь уже знакомый зуд жреческой целительной магии закрыл его сочащиеся раны.

«Их было больше, чем ты нам говорил», – отправил мысль Среди-Синевы шагающему человеку.

Каэралонн остановился и сердито повернулся к нему.

– Именно это я и послал тебя выяснить, ты, тупоголовый болван. Ты убил столько же своих людей, сколько и враг. Нужно ли мне еще раз напоминать тебе, сколько стоит тренировать вас, пернатых дикарей, содержать и вооружать?

Среди-Синевы отвел взгляд, его перья взъерошились. Ответа у него не было. Его послали возглавить налет его братьев-кенку против небольшой флотилии летающих лодок, запущенных в небо соседним анклавом. Битва с самого начала шла плохо. Заколдованные девичьи дыни, которые им велели сбросить на лодки, вместо этого взорвались в руках доброй дюжины кенку, разорвав их на части во вспышке зелено-белого пламени. Только двоим удалось приземлиться на лодку, и ни один из них не сработал так, как планировал Каэралонн. Все, что они делали, это освещали невидимые щиты, которыми вражеские маги окружили свои лодки. Стрелы, как заколдованные, так и обычные, разорвали еще больше кенку на части. Небольшие заклинания кенку, их оружие и когти нанесли некоторый урон врагу, но в конце концов именно Среди-Синевы сломался и отступил, имея только четверть сил, с которыми он вылетел. У Каэралонна были причины для недовольства, но и у Среди-Синевы тоже.

– Молчишь? – с усмешкой спросил Каэралонн. – Тебе нечего сказать в свое оправдание?

«Что тут скажешь, генерал?» – ответил Среди-Синевы.

– Я здесь закончил, – пробормотал жрец Каэралонну, который пренебрежительно отмахнулся. – О ваших рабах хорошо заботятся, генерал.

Каэралонн подошел ближе к жрецу и крепко, властно схватил его за руку.

– Придержи язык, жрец, – сказал Каэралонн сквозь сжатые губы, – и убирайся.

Жрец выглядел оскорбленным, но быстро ушел. Каэралонн снова принялся сердито расхаживать взад-вперед, а Среди-Синевы обдумывал слова жреца. Рабы.

За последние два года он слышал это слово много раз. Он слышал, как это произнес его собственный народ-кенку, который Среди-Синевы привел в Анклав Шейд сам, привел на службу Каэралонну. Среди-Синевы был смущен, сбит с толку неспособностью его братьев увидеть тепло и дружбу в Каэралонне или ценность в служении его делу. Другие кенку смотрели на Каэралонна со страхом и подозрением, даже с ненавистью – но почему? У Среди-Синевы начинало появляться понимание.

Он сел на холодный металлический стол и посмотрел на молодого кенку Вдоль-Теплых-Потоков, который лежал рядом с ним, забинтованный и корчащийся от боли. Их глаза встретились, и Среди-Синевы мог почувствовать эмоции молодого кенку, сгусток боли и мольбы.

«Ты единственный», – послал мысль Вдоль-Теплых-Потоков.

«Единственный?» – спросил Среди-Синевы, и непрошеная слеза потекла по его разбитому глазу.

«Ты привел нас сюда», – ответил молодой кенку, – «и только ты можешь вывести нас отсюда. Сопротивляйся ему. Разорви наши узы, Среди-Синевы, и мы последуем за тобой на...»

– Молчать! – крикнул Каэралонн, и мерцающая, зазубренная нить сине-белого свечения сорвалась с кончиков его пальцев и врезалась в Вдоль-Теплых-Потоков достаточно сильно, чтобы поднять молодого кенку со стола и вдавить его в глинобитную стену. Стена треснула, и кенку закричал, бешено дергаясь в захвате вертикальной молнии. Заряд исчез меньше чем за мгновение, но его путь был выжжен в зрении Среди-Синевы. Вдоль-Теплых-Потоков лежал мертвый и дымящийся, тающие черные останки на выжженном полу. Среди-Синевы почувствовал руку на своем плече и, обернувшись, увидел, что Каэралонн улыбается ему снисходительно, криво, зло.

– Не слушай этих рабов, друг мой, они просто... – Каэралонн тяжело упал от удара Среди-Синевы. Он схватился за живот и попытался вдохнуть, но не смог.

«Ты», – ронял мысли Среди-Синевы в задыхающийся человеческий разум, – «не мой друг».

Каэралонн поднял правую руку, его пальцы двигались формуле заклинания, и восстановил контроль над голосом, чтобы произнести первый тайный слог, прежде чем Среди-Синевы схватил его лицо одной ногой с острыми когтями.

«Я больше не твой раб.»

Кенку рванул вниз и вонзился в мягкую плоть лица генерала. Кровь брызнула во все стороны, и другие кенку – почти сотня их лежала вокруг открытой комнаты в различных состояниях ранения и отчаяния – встали и обратили на это внимание.

– Стой! – выдохнул человек, его лицо превратилось в кровавые ошметки, руки прижались к щекам, чтобы удержать плоть.

Среди-Синевы выхватил меч и занес его над головой архимага.

«Ты хорошо учил нас, Каэралонн, но ты научил нас слишком многому.»

Когда клинок быстро и сильно опустился на шею человека, Каэралонн вытащил что-то из его рта – Среди-Синевы увидел зуб – и меч прошел сквозь то место, где

должна была быть его шея. Человек исчез.

Среди-Синевы позволил себе рассмеяться.

«Придет время, поработитель. Мы не забудем.»

С этим Среди-Синевы повел свой народ к свободе.

* * * * *

Впереди вырисовывались зубчатые коричневые горы. Небо прямо над головой бурлило потенциальной энергией, и Верхом-на-Ветре и Обнимающему-Облака было трудно поддерживать высоту. Бок Верхом-на-Ветре горел, голова болела, но он продолжал бороться.

«Куда ты направляешься?» – спросил Каэралонн ошеломленный разум кенку. – «Ведешь меня обратно в свое гнездо в надежде, что твои соплеменники одолеют меня? Ты так же глуп и тщеславен, как Среди-Синевы.»

Верхом-на-Ветре он не обращал на него внимания. Вместо этого, он подумал Обнимающему-Облака:

«Вот оно. Здесь все закончится.»

Верхом-на-Ветре распушил перья, резко поднялся – и его крылья оказались прижаты к бокам какой-то тяжелой внешней силой. Он был покрыт массой белого шелка, похожего на паутину, но паутина появилась из ниоткуда в воздухе вокруг него. Источник был очевиден еще до злорадного заявления Каэралонна:

«Завернут как подарок, которым ты и являешься, невольник».

Верхом-на-Ветре пронзительно закричал и начал падать. Не в силах расправить крылья, он не мог летать. Однако он мог поворачивать свое тело достаточно, чтобы контролировать вращение, и ему удалось увидеть, что делает Каэралонн. Летающая лодка быстро двигалась по курсу, явно рассчитанному на то, чтобы подвести ее под Верхом-на-Ветре. Каэралонн обездвижил его, чтобы он мог упасть, будто сверток, в открытую лодку.

Стрелы со свистом рассекали воздух, выпускаемые кружащимся  Обнимающим-Облака. Каэралонн даже не потрудился поднять руку. Стрелы, которые должны были глубоко вонзиться в грудь человека, кружились вокруг него и падали вниз, как вода, попавшая в сток. Обнимающий-Облака каркал в отчаянии, хотя они оба всегда знали, что этого врага будет трудно убить.

Верхом-на-Ветре ударился спиной о деревянную палубу летающей лодки, и его зрение затуманилось от удара. Над ним были глубокие черные тучи, ниже двух третей мили над каменистыми предгорьями. Верхом-на-Ветре боролся с паутиной, но она крепко держала его крылья и руки по бокам. Каэралонн посмотрел на него сверху вниз и произнес что-то на своем мерзком человеческом языке, чего Ветер не мог понять.

Связанному кенку удалось сесть в мягко покачивающейся лодке, и он увидел Обнимающего-Облака, кружащего вдали на фоне голых гор. За плечами у Обнимающего-Облака был лук, а в правой руке – кинжал. Его крылья изогнулись дугой, и он повернулся, чтобы быстро полететь к лодке.

«Нет, брат», – послал мысль Верхом-на-Ветре. – «Держи дистанцию».

Обнимающий-Облака повернулся в воздухе и без малейшего колебания двинулся обратно тем же путем, каким прилетел. У человека хватило наглости рассмеяться.

Верхом-на-Ветре не обращал на них внимания, лишь с трудом ощущая, как лодка поднимается и поворачивается в направлении полета Обнимающего-Облака. Человек намеревался отправиться в погоню.

Верхом-на-Ветре чувствовал, как в нем нарастает энергия. Человек, при всей своей огромной силе, все еще зависел от заклинаний. Заклинания требовали рук, языка, а иногда и предметов сосредоточения или силы.

То, для чего Верхом-на-Ветре притянул сюда ненавистного человека, не требовало ничего из этого. Это было естественным развитием семени силы, посеянного в древнем кенку самим Каэралонном, столь же близоруким, сколь и долгоживущим.

Задумчивость кенку была глубокой, но не настолько, чтобы он не услышал, как Каэралонн начал произносить заклинание. С такого близкого расстояния оно явно отличалось от его обычной монотонной, бормочущей речи. Ноги Верхом-на-Ветре все еще были свободны, хоть и не полностью. Он мог пнуть Каэралонна под локоть, толкнуть его к краю лодки, чтобы напугать и в процессе разрушить заклинание – и сделал это.

Архимаг повернулся к удержанному кенку, его покрытое шрамами лицо пылало гневом.

«Знай», – закричал архимаг в разум  Верхом-на-Ветре, – «когда ты побежден, раб!»

Человек нагнулся и грубо схватил Верхом-на-Ветре за плечо. Он носил кольцо на этой руке, кольцо, которое начинало гореть, когда оно касалось перьев Верхом-на-Ветре. Каэралонн, очевидно, был невосприимчив к жару, но Верхом-на-Ветре мучительно обжигался. Он не мог удержаться, чтобы не вскрикнуть от боли.

«Верхом-на-Ветре...» – беспокойство делало мысль Обнимающего-Облака острой и торопливой.

«Иди, брат», – ответил Верхом-на-Ветре. – «Расскажи им, что здесь произошло.»

«Действительно, «брат», – вмешался Каэралонн. – «Скажи им всем, что хозяин вернулся, и их услуги требуются еще раз. Твой соплеменник – или то, что от него останется – будет ждать тебя в Анклаве Шейд.»

«Нет, Каэралонн», – ответил Верхом-на-Ветре. – «Когда Среди-Синевы забрал у тебя твое лицо и твоих рабов, он вспомнил все. Когда эта оборванная банда кенку вылетела из твоего ненавистного гнезда и нашла дом в высоких пещерах далеко отсюда, они нарисовали его воспоминания и его предупреждение... и его пожелания на будущее на стенах. Он рассказал нам, как погибнет работорговец, если настанет день, когда он или его родственники вернутся.»

Жжение утихло, и архимаг снисходительно улыбнулся.

«Как это мило.»

«Твоя смерть была предопределена твоим первым рабом, Каэралонн. Ты разделишь судьбу мученика, Вдоль-Теплых-Потоков.»

«Вдоль...?» – растерянно ответил Каэралонн. Верхом-на-Ветре закрыл глаза, сила внутри него соединилась с сердцем облаков. Он почувствовал, как рука Каэралонна соскользнула с его плеча.

Первая половина первого слога заклинания, определенно предназначенного для того, чтобы увести его, упала с человеческих губ – и небо взорвалось ослепительным светом. Молния содержала всю ярость тяжелых горных облаков. Она врезалась в лодку и пронзила Каэралонна с такой силой, что архимаг превратился в брызги пылающей плоти. Дерево лодки раскололось, взорвалось изнутри. Тело Верхом-на-Ветре напряглось, и он почувствовал, как ломаются мелкие кости в его руках, челюсти, когтях. Паутина вскипела, унося с собой ряды перьев, и Верхом-на-Ветре закричал от боли его незащищенной горящей плоти.

Он бешено кувыркался прочь, смеясь от боли и потери, зная, что забрал поработителя с собой. Руки крепко схватили его, и поток эмоций хлынул в его разум от Обнимающего-Облака. Верхом-на-Ветре открыл глаза и обнаружил, что видит только одним глазом, но зато видит своего товарища по клану.

«Свершилось, высочайший из братьев», – сказал Обнимающий-Облака, нежно обхватив руками обмякшую, обожжённую фигуру Верхом-на-Ветре. – «Клан ждет.»

Верхом-на-Ветре чувствовал, как крылья Обнимающего-Облака поднимают их обоих выше, поворачивая на запад и домой.

ПАВШИЕ ЗЕМЛИ
Мюррей Джей Ди Лидер

19 Чес, Год Дикой магии

Я помню, как сидел в классе моего наставника, волшебника Малиго из Долины Омелы. Отойдя от своих приключений и присоединившись к духовенству Азута, он время от времени защищал Долину от ее врагов, но в основном довольствовался тем, что спокойно жил и обучал новое поколение магов. Он умрет несколько лет спустя от неудачного заклинания во время Времени Бедствий, что будет тяжелым ударом для меня. От него я узнал почти все, что знаю о магии. На этом конкретном уроке я взял на себя смелость задать нахальный вопрос:

– Если Мистра – богиня добра, почему она позволяет злым людям использовать магию?

Другие дети вокруг меня хихикали, что я задал такой вопрос, но не Малиго. Он был человеком бесконечного терпения.

– А что вы, дети, думаете? – спросил он.

– Мистра не должна никому отказывать в магии, – ответил другой маг, сын одного из членов Совета Шести и, несомненно, мой заклятый враг в данный момент. Несмотря на все его старания, он никогда не был так близок к Малиго, как я. – Вместо этого она учит нас мудрости, – объяснил он, – и если мы не прислушиваемся к ее мудрости, если мы используем ее силу для разрушительных целей, она не виновата.

Это был обычный ответ на этот вопрос. Я слышал его не в первый и не в последний раз. Мне пришлось услышать этот ответ много раз, прежде чем он начал звучать разумно....

* * * * *

Я проснулся оттого, что солнце ударило мне в глаз. Оценив свое положение как можно лучше, я обнаружил, что закутан в какой-то звериный мех и под ним голый. Холодный воздух на лице не давал мне уснуть. Я попытался сесть, но не смог, так сильно болела голова, хотя я знал, что мои раны зажили. Раны. Где я их получил? Орки. Я вспомнил орков. Они напали на нас ночью. Сотни их, гораздо больше, чем я видел за один раз, волнами двигались к нам. Многие ехали верхом на нелетающих птицах, похожих на уродливых страусов без перьев. Мои заклинания убили многих, но они продолжали наступать. Эти орки выглядели необычно. В их глазах, сверкающих в свете факелов, я не видел маниакальной кровожадности, типичной для их вида. Вместо этого их глаза были остекленевшими, далекими. Я вспомнил, как Нерил проскользнул между орками, рубя во все стороны своим огромным широким мечом и рассекая их десятками. Мистра! Был момент, когда они окружили его, отделив от остальных. Это был последний раз, когда я его видел.

– Остальные, – прохрипел я пересохшим горлом. – Остальные...

– Вы слышали? – спросил кто-то низким мужским голосом. – Он говорит на нашем языке!

– Ты уверен? – спросил кто-то еще.

– Пожалуйста... остальные, – я пришел в себя и попытался закончить фразу. – С остальными все в порядке?

Ко мне шагнул мужчина. Мои глаза расширились, когда я посмотрел на него. Его голова заслоняла солнце, так что я не мог ясно разглядеть его черты. Он был высок, вероятно, на голову выше меня, а в Долинах меня считали высоким мужчиной. Его волосы были длинными и черными, и он был одет в шкуру волка. Варвар. Да! Я вспомнил варваров. Они выскочили из ночи, как призраки, и присоединились к схватке, их копья, топоры и молоты летали по полю боя. Как раз перед тем, как я потерял сознание, боевой молот расколол череп орка, приставившего меч к моему горлу. Скорее всего, это спасло мне жизнь. Теперь такой же молот был в руках человека, стоявшего надо мной.

– Не двигайся, цивилизованный. Оставайся на месте, или ты почувствуешь вкус утгардтской стали. Как ты научился говорить на нашем языке?

Я слышал общий, но губы его шевелились на родном языке.

– Я не учился, – ответил я.

Я провел слабой рукой по груди, убедился, что все еще ношу амулет, и вытащил его из-под меха. Он безмятежно светился и излучал немного тепла, чему я был рад в эти северные зимы.

– Он делает это возможным, – объяснил я. Амулет был подарком моего наставника много лет назад. Он переводил мой язык на язык слушателя, а его язык – на мой. Он хорошо служил Пылающему Отряду на протяжении многих лет, хотя и имел свои ограничения. Использование варваром слова «цивилизованный», например, было, вероятно, лучшим переводом понятия, не присутствующего в общем.

– Я знал, что мы должны были забрать его у него, Тлуна. Это магия!

– Я знал, что это магия, Гар, – ответил варвар надо мной. – Вот почему я его не трогал. Я боялся, что он может отравить меня.

– Это не оружие.  Он не опасен ни для тебя, ни для кого другого, – сказал я. – Скажите, кто еще из моего отряда выжил в бою?

– Никто, – сказал он.

Мое сердце упало, хотя я не был удивлен его ответом. Я мысленно перебрал их всех. Я знал Нерила дольше всех, с тех пор, как мы были детьми. Мы вдвоем сформировали «Пылающих Мужчин» в Долине Омелы. Только когда мы взяли в отряд первую женщину, мы изменили название. Но почему-то мне было грустно за нашу самую младшую, дорогую юную Шалинду. Она присоединилась к нам в Сандабаре всего месяц назад. Она была всего лишь жаждущей увидеть мир девушкой с северной фермы, с незначительными способностями к стрельбе из лука, полученными от охоты на волков. И первая же битва убила ее. Я сомневаюсь, что она смогла подстрелить хотя бы одного орка, прежде чем они добрались до нее.

Сандабар. Вот где мы были, когда услышали новость. Союз Лордов отправлял войска, даже Черный Посох, по слухам, был там. Нерил предложил нам выбрать необычный маршрут: к востоку от Высокого леса, к Эвереске, тот, который приведет нас туда быстро, избегая опасностей крупных дорог. Нам повезло пройти через Нетерские горы до того, как начались метели.

– Спроси его, не маг ли он. Спроси его, не магическая ли это книга.

Я заставил себя сесть и увидел другого варвара, такого же грубого на вид. У него была моя книга заклинаний, единственная вещь, наделённая истинной силой, моя единственная защита, лежащая закрытой перед ним, рядом с моим посохом и одеждой. В моём разуме не сохранилось заклинаний. Я не смог бы пробиться наружу, даже если бы захотел. Я вспомнил совет, который однажды дал нам опытный искатель приключений. Мы встретились с ним в таверне в Невервинтере. «Если ты когда-нибудь захочешь легко покончить с собой, скажи утгардтцу, что ты маг.» Но я подозревал, что они еще более низкого мнения о лжецах.

– Я маг, – признался я. – Меня зовут Арклоу из Ашабенфорда.

Я перевел взгляд на стоящего надо мной варвара. Когда он передвинулся, и солнце перестало скрывать его лицо, я понял, что он очень молод. Вероятно, ему едва исполнилось пятнадцать зим. Его шрамы говорили мне, что в этом юном возрасте он видел больше сражений, чем я в свои тридцать. В его глазах я увидел странную смесь отвращения и чего-то еще. Любопытства?

– Маг? Мы спасли мага, Тлуна, –  сказал другой варвар. –  Сунгар с нас за это шкуру спустит. Он не обрадуется, что шаман исцелил его раньше наших. – Он был тяжело ранен и яростно сражался против орков, –  ответил Тлуна, – даже если он и маг.

Я припомнил соответствующую фразу: враг моего врага – не мой враг. Но уловил в голосе Тлуны странный подтекст, заставивший меня заподозрить, что за этим кроется нечто большее.

–  Арклоу из Ашабенфорда, я Тлуна, сын Хаагравана, из племени Громовых Зверей. Это Гарстак.

Громовой Зверь. Я никогда раньше не слышал об этом племени и был рад этому, так как самые знаменитые племена, как правило, совершали набеги на цивилизованные поселения. Но почему-то это имя заставило что-то щелкнуть у меня в голове. Вдали виднелись горы, и я знал, что они находятся среди самых северных Серых Вершин. Я обернулся и увидел, что до самого горизонта простирается сухая мертвая земля. Шел снег, но не очень густой. Местность казалась почти лишенной погоды. Я знал название места, через которое мы пробирались к Эвереске. Это был мрачный, малопосещаемый уголок Фаэруна, который цивилизованные люди называли Павшими Землями.

* * * * *

Когда я снова был готов идти, Тлуна и Гарстак позволили мне одеться. Они не вернули мне ни книгу заклинаний, ни посох, и в данный момент я их не просил. Они провели меня через лагерь Громовых Зверей – скопище переносных жилищ из звериных шкур, заполненных несколькими коренастыми варварами. У большинства имелись разнообразные ранения, и все смотрели на меня со страхом и презрением. Они привели меня к своему вождю, Сунгару Убийце волков. Отчаянно бородатый мужчина, вероятно, моложе меня, но выглядевший на десятки лет старше, Сунгар был худее многих утгардтцев, но все же внушителен. У него была огромная свежая рана на щеке. Очевидно, шаман племени еще не успел залечить ее. В одной руке он сжимал огромный боевой топор, оружие настолько тяжелое, что я ожидал, что мало кто сможет поднять его. Ковка выглядела почти гномьей, но размером с человека. Интересно, откуда он взялся? Вождь поблагодарил Тлуну и попросил его оставить нас одних в его шатре.

–  Маг, –  обратился он ко мне. –  Мы, утгардтцы, презираем твою магию. Ужасно неприятно разговаривать с тобой через это твое магическое устройство.

Он указал на мой амулет.

–  Я это понимаю, –  сказал я. –  Благодарю тебя и твое племя за спасение моей жизни. Я обязан тебе всем. Я должен вам достаточно, чтобы немедленно покинуть вашу компанию.

–  Обычно это лучшее, на что ты можешь надеяться, но... –  он опустил глаза. –  Обстоятельства необычны. Мы далеко от остального нашего народа и еще дальше от костей зверя, который охраняет наше племя. Мы отправились в этот мертвый край, чтобы сразиться с орками. Наше племя обычно отправляется в такой поход каждые две-три зимы, чтобы проверить свою храбрость. Это первый раз Тлуны и мой седьмой. Мне кажется, я повидал от орков почти все, с чем может столкнуться человек. Тысячи пали от моего топора, но я никогда не видел ничего похожего на орков, с которыми мы сражались прошлой ночью. Орки –  трусливые твари. Когда ход битвы повернется против них, некоторые из них отступят. Так было всегда, но эти орки сражались до последнего. Я потерял много воинов от их копий и мечей, и ни один орк не бежал из битвы. Никто из нас никогда не видел орков в таком количестве. Этот мертвый регион особенно известен своими постоянными междоусобицами и соперничеством, племя орков против племени орков. Никогда еще они не были так едины. Наконец, некоторые из моих людей заметили, и я согласен, что эти орки не были похожи на орков. Орки –  отвратительные, пускающие слюни существа. В их глазах нет ничего, кроме ненависти и зла, но у этих орков ничего этого не было. Их глаза смотрели вдаль. Как будто их мысли не принадлежали им. Мой опыт не дает этому объяснения. Может быть, и твой.

Сунгар пристально посмотрел мне в глаза. Я глубоко вздохнул и рассказал ему все, что знал.

–  Мой отряд проходил через этот край, который мы называем Павшими Землями, по пути в Эвереску. Это эльфийское поселение на юге. Мы получили известие в Сандабаре... –  Я сделал паузу, раздумывая, стоит ли объяснять про эльфов или Сандабар, но решил не делать этого, –  ... что там кое-что произошло, из-под земли появилось необычное чудовище, фаэримм. –  Фаэримм?

–  Я почти ничего о них не знаю. Для большинства из нас они были скорее легендой, чем реальностью. Считается, что они живут под Анорохом... пустыней на востоке

Сунгар понимающе кивнул.

–  Говорят, они умные, злые, могущественные и превосходные маги. Некоторые говорят, что они даже питаются самой магией. Появление таких монстров может иметь разрушительные последствия для всех нас. Мы слышали, что многие силы добра направляются в Эвереску, чтобы противостоять этому вторжению, и решили отправиться туда сами. Также известно, что фаэриммы –  мастера порабощения других рас своей волей, даже таких высокоинтеллектуальных существ, как драконы и бехолдеры. Если их цель –  простое уничтожение, то меня не удивляет, что они посылают своих слуг туда, куда не могут пойти сами. Если они могут контролировать разум дракона, то не должно быть никакой сложности сломить волю орка.