Текст книги "Недотрога"

Автор книги: Эбби Грин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)

ГЛАВА ПЯТАЯ

– Ты видел?

– Сейчас смотрю, – мрачно ответил Данте. Одной рукой он прижимал к уху телефон, другой придерживал раскрытый журнал. Нетронутый завтрак стыл на столе. Утро следующего дня наступило, а он все еще в Англии. Не замечать этого неприятного обстоятельства Данте не мог. Положив журнал перед собой, он вытянул вперед длинные ноги.

Его помощник говорил убитым тоном, и, видимо, лишь разделяющее их приличное расстояние дало ему смелость спросить:

– Ну и? Что это значит?

– Ничего особенного, Алекс. – Я и сам не очень понимаю, что это значит.

На том конце провода послышался тяжкий вздох.

– Слушай, Данте, ты публично целуешь неизвестную женщину. С большим пылом, я бы добавил. А конференция по слиянию уже на носу. Американцы специально оговаривали пункт о нежелательной шумихе. Ты знаешь, что Бушенон не одобряет твоей репутации плейбоя, а при его влиянии…

– Я в курсе, – огрызнулся Данте. – И все предусмотрел заранее. Интересующую тебя даму зовут Алиса Паркер, и она будет сопровождать меня во время конференции в качестве моей… – он поискал правильное слово, – гостьи.

– О… – растерялся помощник, не смея спросить, откуда она взялась, и зная заранее, что ответа не получит. – А она в курсе?

– Пока нет. Но я все улажу.

Алиса проснулась и повертела головой по сторонам, пытаясь понять, где она. Потом поняла: ее старая комната. В этой квартире они с Мелани жили до ее отъезда в Африку. Мелани! Алиса вскочила, собираясь бежать. Потом рухнула обратно. Теперь вспомнилось все. В том числе Данте. Вчера он привез ее сюда и оставил у двери. Они сдержанно попрощались. Такому зловредному типу, как Данте, и не приходится рассчитывать ни на что большее, стараясь рассердиться, подумала Алиса. Не похоже, что он собирается играть роль доброго дядюшки для малыша Мелани.

Ладно, времени для печальных мыслей нет. Первым делом – звонок в больницу. Мелани чувствовала себя лучше, голос звучал довольно бодро. Алиса озабоченно положила трубку. Еще неизвестно, что из себя представляет этот Паоло, можно ли ему доверять. Разберемся.

Стянув волосы лентой, она направлялась в ванную, когда в дверь постучали. Сердце Алисы, без веских тому причин, подпрыгнуло. Она поспешно оглядела себя – потрепанные пижамные штаны, свитер с вылезшими нитками. Для почтальона или соседки сойдет.

За дверью стоял Данте Д'Акьюани. А она-то предполагала, что он давно вернулся на свою виллу, радуясь, что удачно от нее избавился.

– Вы…

– Да. Я. – Скользнув взглядом по фигуре, он остановился на ее босых ногах.

– Что вы тут делаете? Почему не уехали? – Рука ее вцепилась в дверь.

– Вы не пригласите меня войти?

А у нее есть выбор? Алиса подвинулась, пропуская его, и на слабых ногах поплелась следом.

Она старалась сохранять спокойствие, но бившая ее дрожь контролю не поддавалась. Он наверняка явился, чтобы повторить обещание ничего не дать им с Мелани. Убедиться, что она не обратилась в газеты. Приказать ей придержать сестру подальше от Паоло. Сейчас Алиса готова была драться с ним зубами и ногтями. Потому что пусть сам он не отец, но уж про Паоло такого не скажешь. Она уже готова к тому, что Данте откажется платить, но разлучить Паоло и Мелани ему не позволит. Дыхание Алисы участилось. Ну почему все должно быть так запутано?

– У вас есть хоть одна нелинялая часть туалета? – насмешливо спросил Данте.

Обидевшись – и разозлившись на себя за это, потому что обычно ей было плевать, как она выглядит, – Алиса отрезала:

– Вы разве не знаете, что потрепанные вещи сейчас – самый писк? Откройте журналы – там все только их и носят.

Гордость заставила ее распрямить спину.

– В среде африканских беженцев мало кто заботится о моде, синьор Д'Акьюани. А мы с вами навряд ли будем вращаться в одних кругах, так что мой внешний вид не оскорбит ваш изысканный вкус. Но, думаю, вы явились не затем, чтобы обсуждать отсутствие у меня стиля.

Он прищурился.

– Так вы работали в Африке?

– Да. Год.

Он прошелся по комнате, а затем, к ее удивлению, снял пиджак и уселся на кушетку.

– Знаете, Алиса, наличие и отсутствие у вас стиля станут одной из тем нашего разговора. А пока… что надо сделать в этом доме, чтобы тебе предложили чашку кофе?

Сжимая в ладонях чашку с дымящимся кофе, Алиса осторожно поглядывала на Данте, втайне надеясь, что он сидит на той части кушетки, где выпирает лопнувшая пружина. К сожалению, догадаться по внешнему виду не представлялось возможным.

– Я здесь, чтобы сделать вам предложение.

Кровь отлила от ее лица. Затем Алиса помотала головой, осознав, что поняла значение его слов превратно. Он тоже это заметил, уголок его рта иронически скривился.

– Предложение не того сорта. Такого не ждите. Только не от меня.

Она сердито поставила чашку на столик.

– Давайте выкладывайте, что у вас. Некогда мне рассиживаться. – Скрестив руки на груди, она злобно уставилась ему в лицо. Данте, развалившись на кушетке, положил ногу на ногу. Казалось, даже подметка его безукоризненного ботинка над ней насмехается. Ей, кстати, известны культуры, в которых считается оскорблением демонстрировать собеседнику свои подошвы.

– Я хочу предложить вам заключить взаимовыгодный договор.

Алиса едва удержалась, чтобы не фыркнуть. Этому ли человеку заботиться о выгоде других?

– Я слушаю.

– На следующие три недели у меня запланированы важные переговоры по слиянию нескольких фирм. Первую неделю они будут проходить на моей вилле на озере Комо.

Алиса тупо смотрела на него, не понимая, какое это имеет отношение к ней.

– Вместе с коллегой из Ирландии мы объединяемся с одним из американских строительных гигантов. Я самый крупный инвестор, поэтому после слияния, естественно, превращаюсь в генерального директора крупнейшего мирового конгломерата.

Алиса вспомнила отрывочные замечания Мелани.

– Я думала, вы и так уже владеете крупнейшей мировой компанией… – заметила она едко, не скрывая своего мнения о его очевидном желании захапать весь мир.

Он словно не заметил ехидства.

– Так и есть, но нет предела совершенству.

– Вы хотите сказать – жадности, – пробормотала Алиса и осеклась. Какое ей, в сущности, дело?

Он снова проигнорировал ее колкость.

– Строительную компанию в Америке возглавляет человек по фамилии Бушенон. Потребовалось много усилий, чтобы убедить его совершить сделку. Годы переговоров вели нас к желательному результату, и вот мы почти у цели. В следующие три недели договор должен быть подписан. Данте лучился самодовольством.

– И?.. Полагаю, это не все?

Данте уставился на нее, ловя каждое мимолетное выражение быстро меняющегося лица. В паху у него шевельнулось. Можно поклясться, что не все…

Справившись с собой, он спрятал вожделение за показным спокойствием.

– Бушенон уступает неохотно. Тем не менее он единственный, кто нам нужен. Он контролирует всего лишь одну из крупнейших компаний США, но у него есть многочисленные связи в Европе, что не менее важно для нас. Но он осторожен. Он собирается баллотироваться в американский сенат, поэтому и хочет развязать себе руки, освободившись от руководства компанией. При этом понятно его желание сохранить безупречную репутацию.

Алиса чувствовала, что утрачивает нить разговора.

– Да, но как это относится ко мне?

Ничего не ответив, Данте полез в карман и достал оттуда свернутую газету. Алиса узнала знакомое название. Сердце ее упало. Подавшись вперед, Данте положил газету перед ней. Чтобы разглядеть фотографию и прочесть заголовок, потребовалась секунда.

«Кто она, таинственная незнакомка, озарившая ад Данте?»

– О господи, – выдохнула Алиса.

– Я тоже так думаю. Вероятно, у фотографа была припрятана камера поменьше, потому что одну мой охранник у него конфисковал.

Алиса подняла глаза на Данте. Откуда набраться смелости для еще одного «мне очень жаль»? Как оправдаться, обвинив человека в преступлении, которого тот не совершал? Любые слова только ухудшали дело.

– Я не знаю, что сказать. – Алиса встала, держась за спинку стула. Почему-то вспомнилось ощущение от его губ, накрывших ее губы, прикосновение его сильного жесткого тела.

Он взглянул на нее, и у нее появилось предчувствие, что сейчас он скажет что-то такое, что ей совсем не понравится.

– Чем говорить, вы можете поступить правильно. Согласиться поехать сегодня со мной на озеро Комо в качестве моей гостьи.

– Я… как вы сказали?

– Я сказал…

– Я слышала ваши слова, – перебила она. – Но зачем я вам там?

Данте посмотрел на газету.

– Затем, что по вашей милости мы оказались сейчас в центре внимания. – Он недовольно поморщился. – В обычное время я не обращаю внимания на прессу, но, к несчастью, в данный момент это не тот случай. Бушенон принадлежит к консервативным кругам, он семейный человек и вечно упирает на то, что из всех участников сделки я один не женат. В угоду ему мы предложили всем заинтересованным лицам приехать с семьями. – Глаза его мрачно блеснули. – Он до сих пор колеблется. Хочется верить что жены и дети позволят разрядить обстановку и он примет нужное решение. Если же нет, то миллионы, потраченные на переговоры, пропадут впустую. Следовательно, поскольку эта неприглядная история попала в газеты, вы будете сопровождать меня, став моей гостьей и развеяв страхи Бушенона относительно связанных со мной сплетен.

Ее согласие он даже под сомнение не ставит. Алиса была слишком смущена, чтобы разозлиться как следует.

– Да… но не получится ли еще хуже? Я вам не жена.

Он покачал головой, воздержавшись от ответа: «Нет, потому что я не фотографируюсь с одной женщиной дважды…»

На мгновение он ощутил неловкость.

– Нет, потому что раньше я никогда не привлекал женщин к переговорам. Поэтому и он, и пресса однозначно истолкуют это как помолвку. Появись я без вас, журналисты вволю пососут моей крови, не говоря уж об отношении Бушенона.

Алиса задохнулась:

– Не ждете ли вы…

Он жестко улыбнулся:

– Не думаю, что это необходимо. Вашего присутствия будет довольно, чтобы их ублажить. До того момента, пока не высохнут чернила на договоре.

Алиса сжала руки и побледнела. Данте не понравилась собственная реакция на ее колебания. Ему как будто стало ее жаль – такой она казалась хрупкой и ранимой.

– А что… с той женщиной? – Ей вспомнилась одинокая фигура на ступенях гостиницы, опять пришло в голову, как отличается она от нее, Алисы.

Данте нахмурился, потом пренебрежительно тряхнул волосами.

– Ее нет. В моей жизни, по крайней мере.

Алиса внутренне затрепетала от его непритворно безразличного тона. В душе поднимался ужас.

– Я не могу. Мне нельзя ехать. Я должна быть рядом с Мелани. – Ее глаза смотрели с мольбой. Не может же он быть так безжалостен! – Вы сами видите, как она слаба. Мне следует как можно скорей найти работу, чтобы платить за ее лечение. Мы…

Он встал, облокотился о камин. Алиса, ненавидя его явное превосходство и холодную уверенность, вытянулась, стараясь казаться выше ростом.

– Синьор Д’Акьюани, пожалуйста, поверьте мне, я искренне сожалею, что снимок попал в газеты…

– Вы должны мне, – тихо сказал он.

Она откинула голову назад.

– Я должна вам? В погоне за деньгами вы совсем забыли о человеческих отношениях. Если не понимаете – мне надо быть с моей беременной сестрой, когда…

– Паоло с ней побудет.

Алиса замолкла на полуслове.

– Что?

– Я сказал, – терпеливо сказал Данте, – что с ней останется Паоло. Мой дом в Лондоне находится рядом с улицей Харлей. Паоло останется в Лондоне, опять начнет работать в офисе. Он всегда будет поблизости от Мелани, ей обеспечат все необходимое. Там еще есть экономка, которая проследит за этим. Наймем сиделку…

– Я сама медсестра. Кому и ходить за ней, как не мне…

Он резко оборвал ее:

– Мне казалось, вы собирались искать работу. Как вы планируете одновременно работать и ухаживать за сестрой? А найденная сиделка как раз специализируется на акушерстве и гинекологии.

Алиса отпрянула. Так все уже решено?

– Как я понимаю, все эти удобства обеспечат Мелани, если я еду с вами в Италию разыгрывать счастливую пару?

Он неопределенно пожал плечами.

– Следовательно, вы, синьор Д’Акьюани, шантажируете меня, наказывая меня и сестру?

Потемнев лицом, он оттолкнулся от камина. Не того ли она добивалась?

– Вы виновны в газетной шумихе. И, скажите-ка мне, как, обеспечивая вашей сестре роскошные условия проживания и лечения, можно ее наказывать?

– Я… – залепетала Алиса, отшатываясь. Да возможно ли пробыть в обществе этого человека больше одной минуты? – Слушайте, не надо ничего этого. Мы… мы сами о себе позаботимся. – Мысли лихорадочно сменяли одна другую. – Теперь, когда здесь Паоло, он тоже окажет Мелани поддержку. Мы подыщем жилье и, учитывая его зарплату…

– Черт! – Ее показная наивность разъярила Данте. Может, хватит притворяться? – Вы хоть представляете, сколько стоит проживание в центре Лондона? А лечение такого уровня? На протяжении четырех месяцев! А сколько он получает, вы узнавали?

Алиса жалобно помотала головой. Стыдно признаться, она боялась подсчитывать. Но ожидала, что суммы будут астрономическими.

Он вытащил из кармана листок и протянул Алисе. Она заморгала, увидев сумму – такой она даже вообразить не могла.

– Это только за необходимые посещения врача в течение месяца. Без учета ухода, если ей потребуется операция, лекарств, еды, перевозок.

Алиса тяжело опустилась на диван, Данте сел рядом.

– Паоло, дуралей, верит, что он отец ребенка Мелани, собирается разыгрывать счастливую семью…

Лицо Алисы окаменело.

– Можете сейчас думать, что хотите, но наступит день, когда вы вынуждены будете признать свою неправоту.

– Не она одна такая, – хмуро заявил Данте. – Пока он не уехал, они встречались, а после она стала встречаться еще с кем-то. А попавшись, решила воспользоваться шансом…

– Его отослали… – начала Алиса, но он опять не дал ей закончить:

– Я сказал, что пока готов потакать им.

Если взамен получу тебя…

– Паоло согласился отложить женитьбу до рождения ребенка – с тем, чтобы после родов его отцовство было установлено… если они не передумают до тех пор. А пока они могут считать себя помолвленными и получат возможность пожить вместе. Думаю, вы и сами видите преимущества данного подхода.

Алиса вдруг сообразила еще кое-что:

– Почему, услышав имя Мелани, вы не упомянули Паоло? Вы знали, что они встречаются.

Он поднялся и принялся расхаживать взад-вперед по комнате.

– Потому что, когда вы явились со своими крикливыми обвинениями, я решил, что Мелани хочет захомутать меня. О Паоло речь не шла. Становилось очевидно, что она решила – из меня можно извлечь больше, а вы ее поддержали… но тут, как глупый щенок, готовый все взять на себя, объявился Паоло.

– Возможно, он объявился потому, что узнал о ее беременности, и приехал быть с ней рядом, – бескровными губами прошептала Алиса. – Вы страшно циничны.

– Я не циник, Алиса. Реалист. Вот почему я собираюсь разобраться в ситуации лично. И, учитывая предстоящее подписание договора, проследить, чтобы история с фотографией в газетах не получила продолжения.

– А если я откажусь ехать с вами?

– Неужели рискнете? Паоло находится в счастливом заблуждении, что автор плана – он. Но дом принадлежит мне, деньги на лечение тоже мои – Паоло предпочитает закрыть на это глаза. Не стоит добавлять, что в любой момент все может исчезнуть.

– Вы действительно так поступите? Лишь бы насолить мне и Мелани?

На его щеке дернулся мускул.

– Я бы не хотел до этого доводить. Ваша сестра получит все на блюдечке. А вам надо всего лишь поехать со мной, став на время моей гостьей…

И любовницей…

Данте сознавал, что не сумеет держаться от нее на расстоянии. Даже если она ничего пока не подозревает, то скоро поймет – его желание уже сейчас давало о себе знать.

– И, держа меня при себе, вы обеспечите слежку за моей сестрой, чтоб не стащила фамильного серебра.

Он ухмыльнулся. Точно, ты и твоя хитроумная сестрица не сделаете больше и шага без моего присмотра…

– Дорогая, все сокровища моей семьи слишком дорого нам достались, чтобы так легко их отдавать.

Он взял пиджак, направляясь к двери.

– Мне надо закончить кое-какие дела в офисе. Вечером я вернусь. Завтра планирую быть на озере Комо. Если ты со мной, упаковывай чемоданы. – Он окинул ее взглядом. Впрочем, можешь не упаковывать, возьми только себя. Нам придется подобрать тебе подходящий гардероб.

Алиса открыла было рот, чтобы ответить на оскорбления, но он уже продолжал:

– Я буду в семь вечера и стучать не стану. Жду пять минут. Откажешься – пеняй на себя.

И вышел.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Вечером Алиса стояла с маленькой сумкой в одной руке, положив другую на дверную ручку. Снаружи слышался звук работающего на холостых оборотах мотора. Он возник, как и обещал, точно в семь часов. Данте бесил ее своим вниманием к деталям, своей пунктуальностью, невозмутимостью. Он ожидает. Часы на камине тикают.

Ее разрывало отчаяние. Хотелось повернуться к часам спиной, отложить сумку и спрятаться под плед на кушетке. Отгородившись от мира. От Данте. Но нынче днем, побывав в больнице, она застала Мелани и Паоло такими счастливыми, строящими планы переезда в город… ее судьба в тот же миг была решена. Впервые в жизни Мелани в ней не нуждалась.

Вот так. Ее импульсивные, слишком поспешные действия спровоцировали эту ситуацию. Теперь она не имеет право рисковать благополучием Мелани. Поэтому она сделала глубокий вдох, повернула ручку и открыла дверь. Гладкая темная машина вроде тронулась, Алиса запаниковала – не поздно ли? Но мотор снова заработал на холостых: вышел шофер, Алиса разглядела темную фигуру на заднем сиденье. Содрогнувшись, она шагнула вперед.

Данте едва сдерживался, чтобы не выпрыгнуть из машины. Пять минут истекло. Разозлившись, что женщина сумела довести его до состояния натянутой струны, он резко велел водителю ехать. Но… дверь открылась, и его затопило невероятное облегчение. Облегчение, в котором он не желал себе признаться. Скользнувшая в салон Алиса выглядела как привидение. Все в таких же бесформенных обносках, с волосами, стянутыми назад. Он фыркнул.

– Ты приняла верное решение.

– Как будто у меня был выбор.

Дверь со стуком закрылась за ней. Данте приказал себе расслабиться, отведя от нее глаза с большим усилием, чем ему хотелось бы, и отвернулся к окну.

– Так что именно предстоит?

Самолет летел уже далеко от Англии. Данте посмотрел на Алису.

– Сегодня мы будем в Милане. На утро я договорился о посещении магазина, у нас не так много времени, чтобы тебя одеть. Гости начнут собираться через три дня.

Спина Алисы выпрямилась сама собой.

– Как ты понимаешь, я не могу приобрести себе целый гардероб. Но хотя бы могу настоять, чтобы это были готовые вещи. За дизайнерские модели мне придется выплачивать тебе долгие годы.

Она казалась невозможно гордой, маленькой принцессой. Что-то шевельнулось в груди у Данте. Он задвинул чувство подальше.

– О цене не беспокойся.

– Но я буду беспокоиться, это ненужные расходы.

– Как моя партнерша, ты должна соответствовать определенному стандарту.

Наряжай ее не наряжай – ничего не изменится, с раздражением подумала она. Данте заметил ее выражение лица и удивился. Никогда раньше ему не приходилось доказывать женщине необходимость покупки одежды.

– Моя подруга позаботится о тебе.

Алиса хмыкнула. Ага, подруга. Несомненно, бывшая любовница, достаточно свободно смотрящая на вещи, чтобы одевать свою преемницу. Ее укололо, что Данте договорился заранее – так был уверен в ее согласии.

Он не дал ей дальше предаваться горьким мыслям.

– Ей восемьдесят лет. Так что кончай изображать возмущение. Твое обо мне мнение достаточно ясно, и я не потерплю, чтоб ты надувалась как индюк при любом упоминании о моих знакомых женщинах.

– А то, что все будут считать меня твоим очередным увлечением, это нормально?

– После номера, который ты отколола, это вполне справедливо. И необходимо, хочу добавить.

Черт, и почему она такая спорщица? Его так и подмывало заткнуть ей рот способом, отлично зарекомендовавшим себя раньше.

Алиса глубже уселась в кресле. Она не повторит вновь той же ошибки, поднявшись в самолете.

– Хочу напомнить, что инициатором того поцелуя был ты, а не я.

Инстинктивно Данте захотелось защитить себя:

– А мне надо было дать тебе возможность раззвонить по всему миру, что я отец ребенка твоей сестры? Хорошо, что я вспомнил твое выступление неделей раньше и примерно представлял, чего ждать. Мне надо было закрыть тебе рот, хоть как.

Алису придавило к сиденью. Следовало признать, что у него действительно было моральное право поступить, как он поступил. Сознание, что его поцелуй был хорошо обдуманной и эффективной защитой, убивало ее. И пусть он даже целовал ее вчера… Она вспомнила его последующий холодный отстраненный взгляд. Словно он проводил какой-то эксперимент, словно и не пылал для него весь мир огнями, как для нее.

Очнувшись ото сна, Алиса пришла в ужас. Ее крепко прижимали к себе сильные руки. Вокруг темнота, где она – непонятно. Она начала яростно вырываться, паника туманила мозг.

– Пусти, пусти меня!

– Черт! Ты как дикая кошка, да успокоишься ты наконец? Я тебя несу, потому что ты не проснулась даже после приземления.

Сознание Алисы прояснилось. Данте нес ее по бетонному полю маленького миланского аэродрома. Они уже на земле. И неожиданно Алиса ощутила то, чего не ощущала очень давно. Безопасность.

Посмотрев вверх, она увидела жесткую челюсть, сурово сдвинутые брови. Поборов в себе желание прижаться к нему, она оставалась напряженной, пока они не добрались до машины и он не усадил ее внутрь. Смотреть на него ей было неловко, она только промямлила:

– Мне приснилось… я не знала, где я.

– Отлично, мы в Милане. Добро пожаловать обратно в Италию.

Он хмуро усмехнулся, у нее упало сердце. Глупо представлять себя защищенной тогда, когда ей именно и угрожает опасность.

Через час езды они остановились. Все еще окончательно не проснувшись, она шла вперед как слепая. Позволила Данте проводить себя в спальню и закрыла за собой дверь. Завтра… это была ее последняя мысль.

Утром Алису разбудил тихий стук в дверь. Стучалась скромная хорошенькая девушка в джинсах и короткой маечке.

– Доброе утро.

– Доброе утро, – откликнулась Алиса, немного смутившись, когда та вошла и раздвинула тяжелые занавески на окне.

Улыбнувшись, девушка повернулась к Алисе. Говорила она немного запинаясь, чувствовалось, что старательно репетировала свою речь заранее:

– Синьор Д'Акьюани велел разбудить вас и передать, что он завтракает в столовой.

Алиса слабо улыбнулась.

– Спасибо.

Девушка вышла и тихо прикрыла за собой дверь. Алиса откинулась на подушки. Давно уже она так хорошо не высыпалась. В голове мелькнуло воспоминание, как Данте нес ее на руках прошлой ночью. Сознавая, что ведет себя трусливо, она тем не менее отодвинула прочь мысль о том, что чувствовала при этом, предпочтя отправиться прямиком в пасть ко льву.

Внизу она быстро нашла столовую. Громадный блестящий стол, на одном конце которого ваза роскошных цветов, а на другом – Данте Д'Акьюани, потягивающий кофе и читающий газету. Он поднял голову. Казалось, его глаза смотрят сквозь нее.

– Хорошо спала?

Воздух зазвенел от разлившегося в нем напряжения. Она кивнула.

– Как младенец.

Та же юная девушка принесла апельсиновый сок, кофе, круассаны и фрукты.

Завтракая, она украдкой поглядывала на него.

– Я договорился в магазине на утро, через час мы поедем.

– Мы?

Он кивнул.

– Мне надо в контору, я завезу тебя, а после заберу.

– О. – Ей сразу стало легче.

Он хищно оскалился.

– Поездки по магазинам всегда утомляют меня до смерти, так что даже надежда увидеть, как твои прелестные формы упаковывают в кружево и шелк, не заставит меня долгие часы просидеть в ожидании, пока тебе не надоест вертеться перед зеркалом.

И уже произнося эти слова, Данте представил ее обнаженное тело, прикрытое одним шелком. Ему подумалось вдруг, что вряд ли есть еще что-то, что ему так сильно хочется увидеть. Сразу заторопившись, он допил кофе и встал.

– Жду тебя в холле.

Колкие ответы смешались у Алисы в голове, так что ни один не успел сорваться с губ. Вертеться перед зеркалом? Она сама уж и не помнит, когда задерживалась перед зеркалом дольше, чем на минуту. Этот человек невыносим. Он считает ее формы прелестными? Большим глотком, обжигаясь, она разделалась с кофе.