Текст книги "Недотрога"

Автор книги: Эбби Грин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)

Губы его искривились. Раз уж новость о его «новой любовной связи» просочилась в газеты, это будет несложно. Внезапный образ ее обнаженной груди возник у него перед глазами. Пальцы сильнее сжали стакан. Последнее, что ему надо, – возбуждение, рожденное этой… прекрасной незнакомкой. Но кровь уже бурлила, сердце билось сильней.

Закрыв глаза, он представил, что опять поднимается наверх, накручивает на кулак шелковистые кудряшки, наклоняется и накрывает губами ее мягкие губы. Ему хотелось снова ощутить их вкус, прижаться плотнее…

Нет смысла культивировать эти эротические фантазии. Он встал, прошелся по комнате, отпил из стакана. Они, несомненно, работают парой – эти сестры, или подруги, или кто они там. И явно решили публично его унизить, чтобы вытрясти побольше денег.

Очень неприятно, потому что именно сейчас ему требуется спокойная обстановка. Слишком многое поставлено на карту, чтобы позволить этим вымогательницам испортить ему игру.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Алиса стояла у окна, не замечая великолепного вида. Было раннее утро. Она снова оделась в свои свежевыстиранные вещи. Волосы забрала в косу, закинув ее за спину.

В холодном свете утра ей не верилось в то, что произошло вчера. Так же, как не верилось, что она проспала почти восемь часов. В его доме. Долгое время она боролась со сном, сидя на полу и опершись спиной о стену, но глаза сами начали закрываться. Она пыталась не сдаваться, но искушение в виде горячей воды и мягкой постели оказалось сильнее ее.

В замке повернулся ключ, она вздрогнула. В дверях стоял Данте Д'Акьюани. У нее сбилось дыхание. При дневном освещении он казался еще эффектнее. Этакий хладнокровный успешный бизнесмен. И еще он выглядел чрезвычайно сердитым.

– Мистер Д'Акьюани…

Подняв руку, он прервал ее и, пройдя в комнату с ее рюкзаком, достал оттуда телефон. Она жадно ухватилась на него. На экране отобразилось множество пропущенных звонков, все из больницы. Побледнев, забыв обо всем, она набрала номер.

Быстро поговорив, она обернулась к Данте, который с удивлением заметил мерцающие в глазах слезы. Ему до сих пор было неловко смотреть на нее. Буйные волосы были сейчас убраны назад, но несколько непослушных прядей вырвались на свободу. Глаза огромные – слишком большие для маленького лица в форме сердечка, – темно-карие. Как бархат. Ему было сложно преодолеть свое смятение.

Ее глаза тем временем стали сухими. Словно непролитые слезы в них ему почудились. Она напоминала обиженного котенка, и ему неожиданно захотелось утешить ее, защитить. Мысленно он усмехнулся. Играет она великолепно – этого у нее не отнять.

– Это из больницы, – посчитала нужным пояснить Алиса. – Моя сестра очнулась и спрашивала обо мне. Мне надо ехать к ней. – Как – она сообразит попозже. Весь этот план – одна сплошная неудача. Остается надеяться, что Данте ее отпустит.

– Я знаю, – сказал он.

Ей понадобилось несколько секунд, чтобы понять. Он знает?

Данте стиснул зубы. Теперь, после того как он видел то, что находится под мешковатой одеждой, видения преследуют его с неприятной частотой.

Алиса заглянула в его темные глаза. Когда он успел подойти так близко, на расстояние вытянутой руки? Она нахмурилась, раздраженная его возмутительным хладнокровием.

– Откуда вы знаете?

Мускул дернулся на его щеке.

– Я многое знаю, мисс Паркер. И узнаю еще больше, когда мы окажемся в Англии.

Облегчение накрыло ее волной.

– То есть вы согласны? Вы не станете больше отрицать свое отцовство?

Данте раздраженно вскинулся. Ишь, как она повеселела – денежки почуяла.

– Стану. Тут вы ошибаетесь. Отец ребенка вашей сестры не я. Если она вообще беременна.

Алиса мигом ощетинилась.

– Конечно же, она беременна. Она не лгунья. И вы – отец. Она же сказала…

Он жестом прервал ее:

– Если она так сказала, то она лжет. Вы меня утомили своими домыслами. Пойдем.

Развернувшись, он направился из комнаты. Алиса, подхватив рюкзак, кинулась следом.

– Я вам говорю – она не лжет, мистер Д'Акьюани.

Он резко остановился, Алиса врезалась ему в спину. Повернувшись, он подхватил ее, удержав от падения, когда она резко откинулась назад, чтобы не соприкасаться с ним.

– Довольно! Ни слова больше! Вертолет доставит нас на взлетную полосу.

– Вы… вы хотите довезти меня?

Ответом был иронический взгляд.

– С билетом в один конец и кредитной картой, которая наверняка почти исчерпана, у вас немного шансов быстро куда-нибудь добраться. – Он начал спускаться вниз по лестнице. – Вы и ваша сестра выбрали не того человека для своих фокусов, мисс Паркер. И не приставайте больше ко мне с разговорами об этом ребенке неизвестно от кого. Меня на этом не поймаешь. А вот вы останетесь под моим наблюдением, пока дело не разрешится к моему удовлетворению. Вы заплатите за то, что решили испытать мое терпение.

Алиса мгновение стояла оглушенная, потом с долей истерики подумала, что ей теперь хотя бы не надо волноваться о билете до дома.

Ей почему-то казалось, что она села в поезд, пункт назначения которого неожиданно для нее резко сменили. И у нее нет возможности сойти на полдороге.

Данте взглянул через проход. Женщина, сидящая слева от него, смотрела в противоположную сторону, все тело было напряжено. Громадное кресло зрительно уменьшало и без того хрупкую фигурку. Она глядела на облака так, словно видела в них что-то, недоступное ему. Ему хотелось подойти, стащить ее с кресла, встряхнуть и потребовать компенсацию за нанесенные оскорбления, за необходимость тащиться в Англию. Заставить ее платить – как? Внутренним взором он увидел, как сжимает ее в объятиях, отчего ее голова откидывается, открывая для поцелуев шею и рот. Сцена из эротического фильма.

Его лицо окаменело. Она молчала с того момента, как они вышли из дома. Не выказала никакого удивления, садясь в вертолет. Все процедуры, требуемые для обеспечения безопасности, она проделала автоматически.

Следовательно, она привыкла к такой роскоши, как частный вертолет, что не очень согласовывалось с джинсами и потрепанным свитером. Впрочем, она быстро разрушала первое впечатление о себе.

Его грудь сдавило при мысли, как украсил бы ее чуток позолоты…

Алиса словно нехотя повернула голову и обнаружила, с каким напряжением смотрит на нее Данте. По ее спине пробежали мурашки.

А тот поспешил придать своему взгляду подчеркнутую холодность. Противореча собственному требованию, он спросил:

– Скажите мне, почему вы так уверены, что я – отец ребенка вашей сестры?

Алиса с трудом сдержалась от колкости. Какой же он тупица! А может, у него столько любовниц, что он действительно не всех помнит?

– Потому что, – огрызнулась она, – Мелани мне это сказала, и я ей верю. Она моя сестра. – Что-то заставляло ее защищаться. – Вы ведь не для поправки здоровья едете в Англию, значит, верите мне, хоть и не признаетесь.

Он скрипнул зубами, и Алиса ощутила угрозу даже с нескольких футов, их разделяющих.

– Что конкретно она сказала?

Алиса сделала глубокий вдох.

– Я спросила, кто с ней это сделал. Она указала на вас… как она ехала к вам, когда случилась авария… что вы отослали ее. Я знала, что она видится с кем-то с работы, но не предполагала, что это вы.

Он нахмурился.

– Насколько мне известно, она и теперь на меня работает.

– Да… но вы явно собирались услать ее с глаз долой. Она бредила после аварии… – Алиса снова вспомнила свой тогдашний шок.

Данте скептически покачал головой.

– Ваша сестра знала о предстоящем слиянии фирм. И о том, насколько уязвим я буду перед публичным скандалом. Все ваши с ней замыслы мне ясны.

Алиса яростно сверкнула глазами.

– Синьор Д'Акьюани, моя сестра сейчас борется за жизнь, ей не до каких-то замыслов. Что касается меня, то мне больше дел нет, как гоняться по Европе за каким-то распущенным выскочкой!

– Бросьте ломать комедию, сейчас это без толку! – Данте отвернулся, оставив ее кипеть от злости.

Отстегнув ремень, она вскочила на ноги. Его подчеркнутое пренебрежение вывело ее из себя окончательно.

– Вы… вы… Считаете, что вам можно обращаться с людьми, словно с вещами? Как с игрушками, с которыми поиграл и бросил? Вам, понятно, с детства все было позволено, но теперь-то…

Самолет попал в воздушную яму, Алиса, покачнувшись, попыталась удержаться, хватая руками воздух, уже понимая, что неминуемо шлепнется ему на колени.

Всю ее смелость как ветром сдуло. Она попыталась вскочить, но сильные руки ее удержали. Она ощущала твердые мускулы его бедер, близость груди, дыхание, касающееся ее лица. Он пах… мужчиной.

Она неистово забарахталась.

– Отпустите меня.

– И не подумаю. Мне хочется услышать конец тирады. Прошу, продолжайте, – протянул он с невозмутимым спокойствием, словно не замечая, как она дергается.

– Я…я… – голос ее не слушался, срывался. Неужели ко всему прочему необходима и пытка физических ощущений? Он враг, человек, отвергнувший ее сестру, даже теперь отрицающий отцовство. Худший из худших…

– Впрочем, не столь уж это интересно. Ваши слова так далеки от истины, что даже не смешно. А вот что меня интересует, так это…

И, прежде чем Алиса опомнилась, его губы накрыли ее рот, и она мигом перенеслась в прошлый вечер. Каждый нерв завибрировал. Какое-то сумасшествие…

Его рука пробралась ей под свитер, и груди ее напряглись. Острое желание пронзило ее. Данте выдохнул стон ей в губы. Сердце у нее билось все чаще, реальность ускользала.

Его рука накрыла ее грудь, пальцы нашли и затеребили набухший сосок. Продолжай, продолжай, пронеслось в разгоряченном мозгу, пока жесткие руки скользили по чувствительной коже. Она никогда, никогда не чувствовала ничего подобного – пылающий в ней огонь не позволял даже помыслить о сопротивлении. Единственный раз, когда было нечто похожее…

Рука Данте переместилась к другой груди, и Алиса повернулась, облегчая ему доступ. Но тут же, ухватившись за болезненное воспоминание, изо всех сил толкнула его в грудь. Руки его разжались, и она слетела вниз, приземлившись на мягком ковре.

Какого черта?

Тяжело дыша, Алиса поднялась и провела ладонью по губам, в изумлении широко раскрыв глаза. Данте молчал, глядя на нее с непроницаемым выражением.

– Никогда больше не смейте ко мне прикасаться. Меня от вас тошнит.

И, не давая ему возможности оценить ее плачевное состояние, она бросилась в туалет, чудом разминувшись в проходе со стюардессой, которая несла поднос, уставленный едой и напитками.

После надолго затянувшейся процедуры омовения, остудив лицо ледяной водой, Алиса вернулась назад. Что за силу имеет над ней этот человек? Ей стало дурно при мысли о встрече с Мелани после того, как она сама едва устояла перед его чарами. На секунду показалось, что ее действительно стошнит.

Ей пришлось сделать над собой усилие перед неизбежной встречей с ним, но в салоне его не было. Стюардесса, раскладывавшая на столе приборы, обернулась к ней. Алиса решила было, что он выпрыгнул с парашютом, лишь бы ее больше не видеть. Стюардесса угадала, видимо, ее мысли:

– Мистер Д'Акьюани отвечает на звонок в кабинете, в хвосте самолета. Он сказал, если вам что-то потребуется, чтобы вы обращались ко мне. Мы приземляемся приблизительно через час, мисс Паркер.

Алиса кивнула. Говорить она не осмелилась. Ну конечно, в самолете есть кабинет. Эх ты, глупышка, укорила она себя. Несомненно, случившееся также противно ему, как и ей. Ее щеки вспыхнули. И ведь она чуть ли не кинулась ему на шею, умоляя продолжать…

Данте отсиживался в хвосте – звонок занял всего две минуты. Тело его ныло, брюки до сих пор были тесны. Глядя в спину уходящей в туалет Алисы, он с нехарактерной для него растерянностью не находил слов. Он точно знал, что следовало сделать после ее мягкой посадки к нему на колени, – немедленно поднять и усадить Алису на ее кресло. Но руки сжались вокруг нее инстинктивно. Колени приняли ее зад так, словно помнили его с незапамятных пор. Упругие выпуклости оказались столь соблазнительны, что ярость, вызванная ее словами, тотчас угасла.

Но вдали от ее колдовских чар гнев снова вспыхнул. Как она посмела называть его выскочкой! Мало кто получил столько пинков, сколько ему досталось. Если б Стефано Арриги не вытащил их с братом с улиц, неизвестно, чем бы они кончили.

Будь она неладна, что заставила его вспомнить об этом. С точки зрения здравого смысла ее не стоило винить – он старался не афишировать свое происхождение, но и не скрывал. Частенько случалось, что ему тыкали в лицо безродностью, но он уже понял, что, если у тебя есть деньги, люди на деле обращают мало внимания на прочее. Тем не менее Алисе удалось ударить его по больному месту. Непонятно почему. Она ему никто.

Данте резко встал, бумаги рассыпались по полу. Чем скорее они доберутся до Англии, тем лучше. Дайте только разобраться с этим делом. Уж тогда эта девица станет для него пустым местом.

Данте вернулся в салон незадолго до приземления. Алиса старательно избегала смотреть в его сторону. Глядя на приближающуюся землю, она вдруг поняла, что не сказала ему, куда ее нужно доставить, тем не менее они кружат сейчас над районом Оксфорда.

– Как вы узнали, куда ехать? Я вам не говорила.

– Не так уж сложно было узнать.

Алиса запретила своему взгляду сползать к его губам, сильной загорелой шее.

– О…

– Кстати, вы так и не сообщили, для чего именно вам нужны деньги и сколько. – Обморок помешал. Который, естественно, планировался, чтобы вызвать сочувствие.

Этот человек – негодяй. Она его ненавидит. Она коротко перечислила травмы Мелани.

– Ей потребуется помощь лучшего гинеколога Англии, специализирующегося на таких случаях травм, и принимает он только частным порядком. Даже имей мы кое-какие деньги, он живет в центре Лондона, значит, надо перевезти сестру поближе, чтобы видеть его хотя бы раз в неделю. Вот и считайте. – Слезы защипали глаза. Черт возьми, если ребенок Мелани пострадает из-за этого человека… Она не удивится, если после приземления он вытолкнет ее из самолета, захлопнет дверь и вернется в Италию.

Данте следил за движениями ее горла. На самом деле она огорчена или это тоже часть игры? На миг он представил, как высаживает ее, закрывает за ней дверь и сматывается. Но он знал, что не поступит так. Мелани Паркер – реальный персонаж. Она с ним связана. Будет очень легко продать эту историю желтой прессе, и он не должен допустить такого.

Он подумал о младшем брате и сжал губы. Если беременность подлинная, Паоло Д'Акьюани поплатится.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

– Твоя сестра в сознании уже несколько часов. Думается, что терять его она больше не будет.

Алисе сразу стало легче.

– А малыш?

Медсестра кивнула:

– С малышом все хорошо. Чудо, что он пережил аварию, но ты понимаешь, это только начало.

Большая удача, что Паоло сумел договориться о приеме у доктора Харди в Лондоне через пару недель.

Алиса почувствовала, как рядом напрягся Данте.

– О чем ты? Кто такой Паоло?

Подруга явно удивилась:

– Бойфренд Мелани, конечно. Приехал прошлой ночью. Ночевать остался в кресле рядом с ней, а то был абсолютно вне себя. – Она махнула в сторону коридора. – Она еще очень слаба, так что не засиживайся у нее долго, ладно?

Алиса машинально кивнула. Она все еще не могла осмыслить сказанное, едва ощущая рядом Данте, направляющего ее в нужном направлении. Палата была четырехместная, кровать сестры огорожена ширмой.

Отодвинув ширму, Алиса чуть не упала в обморок второй раз за два дня.

– Лисси… – донесся слабый голос Мелани, но Алиса пока не могла смотреть на нее. С возрастающим ужасом она глядела на более молодую, немного менее красивую версию Данте Д'Акьюани. Она была так измучена, что вначале решила – у нее галлюцинации. Поднесла руку ко лбу.

– Лисси? Ты что?

Наконец она смогла повернуться к сестре. Властная рука усадила ее на стул у постели Мелани. Сестра взяла руку Алисы.

– Что такое? Мне сказали, ты уезжала… Где ты…

И прервавшись, она перевела глаза на Данте, которого только что заметила. Краешком глаза Алиса увидела, как встал, ощетинившись, молодой человек.

– Мистер Д'Акьюани… Что вы тут делаете?

Данте шагнул ближе.

– Ваша сестра считает, что я отец вашего ребенка. – Алиса заметила брошенный им взгляд на живот Мелани – словно он желал убедиться в ее беременности.

Мелани уставилась на Алису.

– Как… откуда ты взяла?

Алиса доблестно боролась с искушением упасть-таки в обморок. На Данте она смотреть не могла.

– Когда я приехала, ты бредила. Я спросила, кто это сделал, и «Данте Д'Акьюани» было единственное имя, которое ты назвала. И просила меня найти его для тебя…

– Я?

Алиса печально улыбнулась.

– Возможно, ты не помнишь.

– Я ехала к Данте Д'Акьюани. Но только чтобы просить его вернуть Паоло…

– Паоло… – тупо повторила Алиса. – Так это он.

Мелани сжала ее руку.

– Да, Лисси, он отец моего ребенка.

Рот Данте искривился. Глаза его опять ощупали Мелани. Он должен был согласиться, что она действительно побывала в аварии. Мелани была не такая миниатюрная, как Алиса, тот же цвет волос, но глаза синие… Маленькую женщину рядом он старательно игнорировал. Трогательная сцена оставила его холодным. Эти дамочки ловко ими крутят. Наверняка Паоло такой же отец ребенку, как он сам.

– Паоло, мне хотелось бы поговорить с тобой наедине.

Молодой человек покраснел, но последовал за братом. Алисе стало его немного жаль, зато без них куда спокойнее.

Даже после краткого знакомства понятно, что главный в их паре Данте и он явно не склонен отнестись к ситуации с пониманием… Экая досада. А уж ее вмешательство было вовсе некстати. Ничего. Как-нибудь все утрясется. А пока нельзя волновать Мелани.

Та же начала сбивчиво оправдываться:

– Видишь, какой он? Когда мистер Д'Акьюани узнал о нашей связи, он услал Паоло в наше отделение в Токио. Но мы поддерживали связь. Только через два месяца после его отъезда я поняла, что беременна. А сразу и внимания не обратила на задержку, и без того было о чем переживать.

– Почему ж ты мне не сказала?

Мелани вздохнула.

– Не смогла, Лисси. Я пыталась дозвониться до лагеря – впустую. Мне не хотелось сообщать это через электронную почту… тем более ты все равно скоро должна была приехать. Думала, пусть тебе будет сюрприз – что мы с Паоло вместе…

– Да уж, сюрприз…

В этот момент вернулись мужчины. Данте выглядел рассвирепевшим. Паоло немедленно подошел к Мелани и, вызывающе глядя на брата, взял ее за руку.

Данте перевел взгляд на Алису.

– Я завезу вас домой.

– Но я только приехала сюда…

– Алиса…

Его голос гипнотизировал ее. Она не была голова остаться наедине с этим человеком, но, видимо, других вариантов ей не предлагалось.

Мелани неожиданно поддержала Данте:

– Тебе, Лисси, следует хоть немного поспать. Со дня своего возвращения ты совсем не отдыхала…

Видя, что Алиса все еще колеблется, Мелани притянула ее к себе и прошептала:

– Лисе, тебе больше не надо волноваться обо мне, Паоло теперь здесь.

Алиса встала и покачнулась. Ей показалось, что она находится в утлой лодчонке, которую уносит в океан, а знакомый берег быстро тает вдали. Данте мигом оказался рядом и поддержал ее. Пытаясь не замечать обнимающей ее руки, она слабо улыбнулась Паоло:

– Приятно было познакомиться.

Тот спокойно кивнул.

– Мне тоже.

А Данте уже уводил ее. Только на улице, взбодрившись от холодного воздуха, Алиса нашла в себе силы освободиться. Ее терзали стыд и вина.

Туго обхватив себя руками, она подняла глаза на Данте.

– Я прошу прощения.

Под его внимательным взглядом ей хотелось провалиться сквозь землю.

– Вот как?

– Да. Так. – Она взмахнула рукой, внутренне поражаясь, откуда берется в нем такая невозмутимость. – Но у меня было веское основание решить, что вы отец ребенка. После долгого перелета я приезжаю, чтобы найти сестру в больнице, на пятом месяце беременности. И единственное имя, которое она называет, – ваше. Я понятия не имела, кто ее любовник. А ей требуется дорогостоящая медицинская помощь. Вы сами-то к какому бы выводу пришли?

Данте глаз от нее не мог оторвать. Она просто бесподобна. Даже не пытается изобразить раскаяние. Один Д'Акьюани в их сети уже попал.

– Да. Понимаю.

– Конечно, понимаете. Но мне очень жаль, что я вас обвинила.

– И сколько же раз вы думаете повторить «мне очень жаль», чтобы оправдаться за разгром, учиненный в моей жизни?

Алиса вскинула голову.

– Мне очень жаль, мне очень жаль, мне очень жаль. Хватит? Поверьте, мне действительно очень жаль. Что я еще могу сделать? – Глаза ее начали наполняться слезами. Надо уходить от него, прямо сейчас. – Давайте я теперь сяду на автобус, а вы езжайте себе обратно в Италию. Забудьте о деньгах. Мы с Мелани сами о себе позаботимся… – В конце концов, мы всю жизнь так живем.

Данте подавил желание ответить «Да пожалуйста». Теперь она бросается в другую крайность и переигрывает.

Алиса отвернулась от него и шагнула прочь, смутно различая сквозь слезы стоянку машин перед собой. Как глупо, давно она не плакала, а теперь чуть что – то слезы, то истерика. Как героиня дурацкой мелодрамы.

Твердая рука остановила ее на полдороге, вернула назад. Все, что она видела, – нечеткий, размытый силуэт. Говорить уже не могла. А в следующий миг оказалась в объятиях, таких сильных и надежных, что лучше убежища невозможно и вообразить.

Плакала она целую вечность. Оплакивая себя. Мелани. Ошибки, совершенные ими обеими.

Слезы текли и текли, пока все не вылились. Глаза высохли, а в горле остался комок.

Данте действовал под влиянием неосознанного инстинкта, сильного настолько, что других вариантов поведения не осталось. Он знал, что ее слезы – часть представления. Знал. И все равно не смог удержать себя.

Никогда прежде он не держал в объятиях плачущую женщину.

Похоть. Вот что это такое. Что-то в этой женщине взывало к его низменным инстинктам, и Данте начинал понимать: с этим надо что-то делать. С привычной рациональностью он начал формулировать план дальнейших действий. Следует приструнить Паоло, который в присутствии Мелани посмел выказать возмутительное непокорство. А значит, нельзя упускать из поля зрения Алису и ее сестру. Попутно можно будет заполучить Алису в постель, усмирив сжигающее его пламя…

Ее тело наконец прекратило бесконтрольно содрогаться. Он чувствовал ее дыхание рядом, то, как поднимается и опадает совсем близко ее грудь. Кровь побежала по жилам живее. Он принимает верное решение. Отступив назад, он пальцем приподнял ей подбородок, заглянул в лицо, подсознательно ожидая, что она превратилась в ведьму, как бывает в мультфильмах.

Но нет… выглядела она изумительно. Громадные, лихорадочно блестящие глаза, губы, восхитительно припухшие, на щеках следы слез, манящие опустить голову и стереть их поцелуями…

Увидел он в ее глазах и еще кое-что, чего не замечал раньше. Уязвимость… Ранее она выглядела иначе, пытаясь быть храброй. Мысль пришла неизвестно откуда, поразив его до глубины души. Прежде чем его циничный рассудок сумел вклиниться, он совершил еще одно неразумное действие: поднял руку и провел ладонью по ее щеке. Она слегка вздрогнула. Его как током ударило.

Что он делает? О чем думает? Сейчас он ведет себя не лучше своего братца-простофили. Отлично зная, что эта женщина и ее сестра пытаются его надуть, позволяет собой манипулировать. Умиляется их крокодиловым слезам.

– Давайте отвезем вас домой.

Отодвинув ее от себя, он быстро нащупал в кармане телефон. Через мгновение рядом притормозила блестящая черная машина, на которой они приехали из аэропорта. Заметив, что лицо Данте опять превратилось в маску холодного безразличия, Алиса задрожала. До того ей казалось, что взгляд его становится более человечным.

У машины Данте придержал ее за локоть.

– Кстати, не тешьте себя ложными иллюзиями относительно поспешного обещания Паоло жениться и взять на себя ответственность за происходящее. Со своей стороны, я полагаю, что он – такой же отец ребенка, как я сам.

И, не давая ей возможности ответить, он впихнул ее в салон. В голове у Алисы всплыла удручающая мысль: он и не человек вовсе, человек не может быть таким холодным и жестоким…