Текст книги "Верхний фактор(СИ)"

Автор книги: Е. Пикринов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 18 страниц)

– Все оказались пустыми?

– Неизвестно. Но скорее всего, не во все места они смогли попасть, чтобы извлечь их из тайников.

– И ты считаешь, что клад в этом подвале?

– Предполагаю. Так, как по прикидкам, это и есть тот дом. А то, что кругом копали и долбили стены, только добавляет уверенности.

– После того, как здесь всё перерыли ты надеешься найти что-то? Тем более, у нас нет ни кирки, ни нормальной лопаты.

– Они нам и не понадобятся.

– Это как?

– Пытаюсь поставить себя на место тех, кто прятал ценности. Не обязательно это должен быть мужчина, могла и женщина. Далее. Не в её силах долбить пол или стены. Да и привести в первоначальный вид сложно. Значит, прятали с минимальными усилиями и извлекать должны быстро и относительно легко. И где бы я спрятал, если у меня мало времени и нет кирки с лопатой?

– Где?

– Это должно быть готовое место. Например, вентиляция или продух в фундаменте. Дымоход тоже подойдёт.

– В подвале нет печи. Кстати, почему ты собираешься искать именно здесь? А если тайник выше?

– Как ты сам убедился, выше мы не пройдём.

Тут снова заработала рация и Олег спросил, когда они собираются спускаться. Ему уже надоело сидеть одному в тоннеле. Николай ответил, что через полчаса они спустятся.

– Ты так быстро найдёшь клад? – удивился Борис.

– Или найду или нет. По любому, это не займёт больше времени. Пошли в выходу наверх.

Захватив с собой огарки свечей, они подошли к лестнице, которая вела на первый этаж. А может и на другой уровень подвала. Кто его знает, насколько подвал глубокий. Под лестничным маршем тоже была выкопана яма. Глядя на неё, Борис спросил:

– Пред нами здесь уже всё перерыли. Ничего мы и тут не найдём.

– А нам и не надо рыться. Мы, наоборот, полезем вверх. В переносном смысле, – добавил Николай, увидев намерение Бориса ступить на с первую ступеньку.

Он полез под лестницу, поманив рукой Бориса. Там они выпрямились во весь рост и стали осматривать ступени снизу. Как таковых, ступенек не было видно, это не современные заводские лестничные пролёты. Лежали две ржавые железные балки. На них бетонная плита или что-то вроде неё. А уже на ней вытесанные из камня ступени.

Николай взял фомку и стал простукивать её бетон у концов балок. Сначала снизу, потом, взобравшись на кучу вынутой земли и кирпичей, сверху. Проделал это несколько раз, пытаясь уловить разницу в звуке. Наконец определился и взяв в руки инструмент, приступил к расковыриванию вокруг верхнего конца ближней к краю балки. Вместо бетона, там оказался не очень твёрдый материал, возможно гипс с песком.

Борис, затаив дыхание, следил за работой. Он не участвовал в работе только по той причине, что на куче грунта место было только для одного. Но и стоять без дела, тоже не пришлось. На нём лежала забота о том, чтобы Николаю было достаточно света. Наконец, тот закончил вытаскивать отбитые куски раствора и попытался засунуть руку за торец балки. Для это ему даже пришлось встать на цыпочки, но всё равно, дотянуться до нужного места не удалось. Тогда он слез с кучи и они вдвоём стали накидывать на неё всякий хлам, который находили.

Когда высота подросла на полметра, Николай снова взобрался на неё и просунул руку.

– Есть! – крикнул он радостным голосом. И вынул руку, в которой держал за верёвку какой-то свёрток.

На конце верёвки был железный крюк, которым он держался за край балки, чтобы свёрток не соскользнул вниз. Между балкой и бетонной поверхностью была пространство, которым и воспользовались для устройства тайника. Николай передал свёрток Борису и стал слазить с кучи мусора. Клад оказался маленьким и очень тяжёлым, килограмма два, не меньше. Был он сантиметров двадцать в длину и семь-восемь в ширину. Подобрали кусок валявшейся фанеры и стали на ней разворачивать находку. Под шёлковой тканью было несколько слоёв промасленной бумаги. Дальше оказались две «колбаски» из ткани. Когда развязали ремешки, то из них посыпались мелкие жёлтые монеты. Вздох разочарования вырвался одновременно у обоих.

– Я-то ожидал, что действительно найдём сокровища Фаберже, а тут заурядный клад с монетами, – разочаровано сказал Борис.

– Признаться, и я ожидал большего. Но при всём при этом, перед нами лежит его золото.

– Да тут какая-то мелочь. Сам посмотри, монеты по десять рублей… Это что, и есть те самые царские червонцы?

– Да, это они.

– А почему они такие маленькие, как наш рубль? А вот ещё… Смотри «5 рублей» написано. Разве были такие?

– Были, раз ты в руках держишь.

– Ты смотри что я ещё нашёл! «15 рублей», а вот «7 рублей 50 копеек»… Это что, насмешка такая? Никогда про такой номинал не слышал…

– Сам первый раз вижу такие. Значит чеканились и такие, но может меньшим тиражом. Может поэтому про них мало кому известно было.

– Ты обратил внимание, года-то разные. А это что за чудо!? – и он протянул монету Николаю.

Да, было чему удивиться. Эта монета была больше и тяжелее остальных. Удивило главным образом то, что она была сразу двух номиналов: «100 франков» и «37 рублей 50 копеек». На обороте всё тот же портрет Николая II, как и на остальных монетах. Может фальшивые? Но фальшивки делают взамен настоящих. Значит такие монеты были на самом деле.

– А это что за гадство? Кто-то испортил несколько монет, вот с…и! – и Борис одну монету кладёт в ему в руку.

На нижней половине головы Николая был выдавлен восьмиугольный штамп с надписью: «Низложение дома Романовых. Мартъ 1917». Вот, оказывается как Временное правительство нашло выход. И царя сняли и деньги отменять не пришлось.

– Значит, клад точно принадлежал Фаберже. После Февральской революции, как я говорил, некоторые состоятельные господа понесли ему на сохранение свои сбережения. И они, и он сам понимали, что впереди ничего хорошего ждать не приходиться. Стали переводить свои наличные и снятые со банковских счетов деньги золото и драгоценности. А государство с началом войны прекратило обмен ассигнаций на золотые монеты. Поэтому только у частников и можно было их купить. Вот почему разные номиналы и года, а также…

Тут заговорила рация. Тревожным и торопливым голосом Олег сообщил, что слышит выстрелы в той стороне, откуда они пришли. Ответив, что уже возвращаются, быстро сгребли находку и похватав вещи, поспешили вниз, даже не став тушить огарки свечей, скоро сами погаснут, да и загореться там нечему.

Олег уже стоял с надетым рюкзаком и перетаптывался с места на место, тревожно вглядываясь в темноту тоннеля. Отчётливо были слышны одиночные выстрелы. Судя по звукам, стреляли из ружей.

– Гасите фонари! – распорядился Борис и включив ПНВ, стал запихивать в большой рюкзак то, что брали с собой. Забрасывали рюкзаки за спину уже на ходу.

– Мы что, на выручку не пойдём? – споткнувшись обо что-то спросил Олег.

– Знать бы кого выручать, – ответил Борис.

– А если понаблюдать со стороны?

– Там и спрятаться негде. Шальную пулю словить проще простого. Да и что там можно понять в темноте и на расстоянии.

Дальше шли молча, не забывая внимательно осматривать тоннель. Выстрелы стали слышны реже и слабее. Дверь, которую они увидели, они бы не пропустили при всём желании. Её не маскировали. И замка на ней не было, а только обычные «задрайки». Ожидая обнаружить за нею банальную кладовку, они поразились контрасту. За дверью оказался шлюз. Вторая дверь была со штурвалом, но тоже без замка. Под потолком висела камера наблюдения и два датчика. Вернувшись в тоннель, Николай внимательно осмотрел пространство вокруг двери. Но ни датчиков ни камеры не обнаружил. Обескураженный, он почесал затылок. Что-то не так. Ещё раз, более внимательно осмотрел стену. Но снова безрезультатно. Отвернувшись от неё, чтобы обдумать, как так может быть, он увидел то, что искал. Но только на противоположной стене. Камера и датчики были расположены в технологических отверстиях тюбингов. Теперь всё сходится.

Он позвал друзей и показал им обнаруженную аппаратуру.

– А она в рабочем состоянии? Чего-то я не вижу горящих светодиодов, – произнёс Олег, осматривая стену.

– Может тебе ещё табличку повесить, как в магазинах, о том, что в тоннеле ведётся видео наблюдение?

– Тогда, если всё здесь рабочее, скоро должны появиться ребята из ФСО или ФАПСИ?

– Может и такое случиться. Предлагаю отойти в сторонку и подождать минут пять. Тем более, стрельбы больше не слыхать, но фонари не включать. Олег, на тебе наблюдение за тоннелем, вдруг кто-то появиться, да ещё без света, – распорядился Николай.

Отошли метров на десять от двери в ту сторону, чтобы и не оказаться под обзором камеры. А чтобы их увидеть, нужно было бы распахнуть дверь полностью или выглянуть из-за двери. Рюкзаки не снимали, только достали по шоколадному батончику и воду. Перекус, хоть и в таком виде, не помешает. Оружие, правда сняли с предохранителя и у гранат немного отогнули усики.

От батончика, как ни странно, аппетит разыгрался ещё сильнее. Захотелось что-нибудь мясного и горячего. Отмеренное время вышло, но так никто и не появился.

– Если гора не идёт к Магомету, то…, – в общем, всем подъём! – скомандовал Николай.

Первым делом заблокировали за собой дверь, чтобы никто больше не смог зайти снаружи. За второй дверью оказался лифт! Вернее, двери лифта. Обычного, как в панельных домах. Но только выполненные из крашенного металла. Вместо кнопки была личинка замка. Борис привычно достал инструмент и стал колдовать. Но очень быстро бросил это дело, признав, что ему это не по зубам.

– Здесь нужно иметь профессиональную отмычку, а не гвоздики, как у меня.

– А может просто отжать двери? – спросил Олег, доставая фомку.

– А толку, если он обесточен.

– А если нет?

– Погоди ломать, – остановил его Борис. – Я когда-то видел, как проводят крючком выше двери и половинки расходятся.

Найдя у себя подходящий материал, он сделал крюк, просунул его в щель и стал протаскивать его туда-сюда. Наконец, он за что-то зацепился. Дёрнув сильнее и двери разошлись. Вырвавшийся было радостный крик тут же стих. Кабины не было. Борис просунул голову внутрь шахты и посветил вверх и присвистнул от удивления. Олег с Николаем раздвинули двери пошире и тоже задрали головы. Далеко вверху, куда едва добил свет от налобника, находилась кабина лифта. Прикинули расстояние. Получилось метров пятьдесят, не меньше.

– Облом Иванович, его фамилия, – произнёс Олег.

– Странно, что нет лестницы на всякий пожарный, – добавил Николай.

– Может и есть, только в другом месте.

– Тогда пошли дальше, поищем.

Но далеко идти не пришлось. Искомая дверь с лестницей наверх нашлась сразу. На этот раз, замки были на месте. Борис справился с ними на удивление быстро. Лестница была выполнена из обычных пролётов, как в жилых домах. Но через пролётов десять, она перекрывалась железной дверью, но уже без замков. После второй такой отсечной двери, с площадки уходил длинный коридор. Пришлось остановиться, чтобы обдумать, куда направиться. Всё же решили идти вверх. Но пришлось подождать Бориса, пока он заблокирует теперь эту дверь, дабы обезопасить их тылы от незнакомцев. А то что-то людно стало в тоннеле.

Наконец лестница привела их в итоге в бомбоубежище. Ничем другим оно и не могло быть, судя по имеющемуся оборудованию и табличкам на дверях. За очередной дверью, им в нос ударил трупный запах, от которого они сразу выскочили обратно.

– Да, без противогаза не жизнь…Что делать будем? – спросил Олег, стоя у открытой двери в душевую и шумно дыша, чтобы быстрее прогнать через лёгкие свежий воздух.

– Делаем марлевые повязки с ватой посредине и смачиваем водой. Можно ещё чем нибудь для отбивки запаха, если у нас имеется хоть что-нибудь подходящее, – посоветовал Николай.

– Капли какие-то есть в аптечке. Можно ими побрызгать, – предложил Борис, снимая рюкзак.

– Раз здесь бомбоубежище, то и противогазы тоже должны быть, – предположил Олег.

– Может и так. Но пока мы их найдём, то твой сникерс окажется на полу. – отозвался Николай, помогая Борису в поисках подходящего материала.

Повязки получились не очень эстетические, но минут пять в них можно будет дышать относительно терпимо. За это время удастся пройти то помещение со жмуром или найти противогазы. Заранее распределили обязанности, кому и куда смотреть. Там будет не до разговоров. Борис сбегал к заблокированной двери, чтобы проверить, не пытается ли кто её открыть. Но всё было тихо.

Наконец резко открыли дверь и вошли в коридор. На ходу быстро проверили четыре двери по бокам. В одной была дизельная, в другой фильтрационная с вентиляторами, в третьей ёмкости с водой. В четвёртой насосная канализации и труп. Дверь была неплотно закрыта, вот почему запах распространился. Убитый лежал на спине. На нём была синяя форма МЧС, но почти полностью пропитавшаяся кровью и от этого ставшая чёрно-коричневой. На груди следы от попаданий пуль. Тело уже распухло и почернело. Похоже, он здесь уже дня три, не меньше. И его сюда кто-то приволок, уложив на на солдатское одеяло. Оружия или какого-нибудь снаряжения на нём не было. Искать по карманам документы никому не хотелось, да и вряд ли они там были.

За торцевой дверью был коридор, который сразу повернул вправо. Тщательно закрыли за собой дверь, где остался лежать убитый. Справа и слева были спальные помещения с двухъярусными деревянными нарами. Но мест было меньше, чем в Академии. За третьей дверью была канцелярия, как гласила табличка на двери. Только Николай потянул за ручку, как раздался выстрел и пуля попала в магазин американского карабина. Вторая прошла выше, попав рюкзак так, как он уже пригнулся и отпрыгнул за дверь. Третий выстрел уже пришёлся в саму дверь, которую захлопнул Борис.

Ошарашенный таким приёмом, Николай собрался было стрелять через дверь, но Борис остановил его.

– Дай посмотрю, куда он попал. А ты Олег, держи под прицелом дверь.

Пуля пробила магазин почти на вылет. С другой стороны торчал только тупой, деформированный кончик. Рюкзак пострадал не сильно. Пуля прошила насквозь боковой карман с галетами и шоколадом.

– Что делать будем? Может поговорим с ним?

– Я бы его гада пристрелил, – горячился Николай.

– Можно подумать, ты бы на его месте поступил по другому, когда открывается дверь и входит кто-то в натовской снаряге и с карабином.

– Что ты предлагаешь? Переговоры?

– Почему бы и нет.

Николай подошёл к двери, но открывать не стал, а громко крикнул:

– Эй ты, стрелок! Отзовись!

Никто не ответил.

– Ты что, помер от страха?

– А ты не обос…ся? – тихо прозвучало в ответ.

– Да ты видать ещё и наглый… Сейчас как запулю гранату, а потом проверю твои штаны. Тогда и посмотрим, кто из нас больше обделался!

– Кто ты?

– Конь в пальто! Спрашивать надо было с самого начала, а не стрелять!

– Ну а всё-таки?

– Пассажир с поезда метро.

– С какого на хрен, поезда!? – голос неизвестного стал громче.

– Обычного, Сокольнической ветки.

– Хочешь сказать, что метро работает?

– Ничего я не хочу сказать. И понятия не имею, работает или нет.

– А здесь, как оказался?

– Ищу выход наверх, домой пора, заждались наверное. А тебе-то какое дело, сам-то кто?

Тот замолчал, видимо обдумывая услышанное.

– Заходи, – наконец было сказано тихим, ослабевшим голосом.

– Я не один, нас трое.

– Какая теперь разница… Стрелять не стану…

Николай пошептался с приятелями и они повторили уже однажды опробованный способ. Олег высоко поднял фонарь и из-за угла осветил помещение, а Борис лёг на пол. На груде солдатских одеял лежал человек в такой-же форме, как и покойник. Правая нога и левая рука были кое как перевязаны. Чувствовался сильный запах гниения.

Олег добровольно остался снаружи у распахнутой двери. Заходить в комнату с таким запахом он не решился и снова нацепил марлевую повязку.

– Пистолет-то, убери, – сказал Борис.

Тот не стал спорить и выпустил из руки. Николай быстро поднял его и положил на стол. Рядом с раненым валялись окровавленные бинты, вата, какие-то пузырьки. Николай поднял один, это была зелёнка.

– Давай мы тебя посмотрим и сделаем перевязку, – предложил он. Тот только кивнул в ответ.

Сняли с себя всё лишнее и взялись за дело. Первым делом озаботились светом и поставили на примус котелок, чтобы вскипятить воды. Николай разрезал рукав куртки и ужаснулся от вида раны. Но, когда промыл вокруг водой, понял, что не так безнадёжно. Пуля прошла на вылет не задев кость. Обработал её как смог и забинтовал. Настала очередь ноги. Там всё было по другому. Здесь пуля попала в ногу выше колена, и судя по всему, застряла в кости. Но не это было самым страшным. Нога была чёрной и именно от неё шёл этот тяжёлый запах.

Раненый скосил глаза и посмотрел вниз и криво усмехнулся.

– Значит, отбегался я…

– Давно здесь лежишь? – спросил Николай, обрабатывая ногу, несмотря на то, что это делать уже бесполезно.

– С первого дня… А сколько их прошло уже, я не знаю.

– Четыре, кажется… Сами уже не следим за временем. А тот, который мёртв?

– Он уже здесь умер… Пока были силы, оттащил его…

– Кто стрелял в вас?

– Не представились.

– А чьё это убежище, МЧС?

– Нет. Министерство транспорта…

– Это там, где бывший Морфлот был?

– Да, в нём…

– А как ты в нём оказался?

– На минус пятом уровне есть проход.

– Коль, погоди с расспросами. Давай покормим и напоим чаем… Да, кстати, так и не познакомились. Я Борис, он, как ты слышал, Николай. У двери Олег.

– Тёзка, значит…

– Кто?

– Тот, кто у двери…

Разложили по мискам разогретую гречневую кашу с мясом и взялись за ложки. За едой рассказали ему о своих приключениях с самого первого дня. Он только дважды задавал вопрос. Расспросил подробнее о стычке возле Академии и о 1812 годе. По нему не было видно, поверил он том, что они были в прошлом или нет. На монеты из клада в доме Фаберже даже не взглянул.

В свою очередь, ничего рассказывать не торопился, да и они не настаивали. Спросили только, реально ли здесь выбраться наверх, чтобы разойтись по домам. Он только поинтересовался, кто в каких краях живёт. Потом, видимо сильно устав, сказал, что хочет спать.

Тогда они приняли решение остаться здесь на некоторое время, о чём ему и сообщили. Тот ответил:

– Делайте, как знаете… Места всем хватит.

Расспросы о том, что с ним и его товарищем случилось, отложили на потом. А пока пошли осматриваться дальше и выбирать место для ночлега. Остановились на спальном помещении, самом меньшем. Матрасы и остальные постельные принадлежности брать не стали. Затхлый запах свидетельствовал об их долгом лежании в не проветриваемом помещении. Проверили, насколько хорошо заблокирована дверь, ведущая наверх. Но, судя по тому, что следов от попыток взлома не нашли, значит никто из тех, что стреляли в МЧСовцев, за ними не последовали. Или они заблокировали и предыдущие двери.

Николай сходил ещё раз посмотреть, как там раненый. Но тот спал. Они тоже не стали затягивать с этим делом и заснули почти сразу. Только Олег, долго ворочался. Не мог забыть вида убитого, трупный запах и чёрную ногу раненого. Но и он, наконец поборол бессонницу и уснул.

Проснувшись утром, впрочем на часах было час дня, но под землёй они жили не по дневному времени, первым делом обсудили создавшуюся ситуацию.

– Надеюсь, все понимают, что мы не можем здесь оставить раненого, хоть и безнадёжного? – спросил Николай, обводя взглядом товарищей.

– А что, у тебя есть сомнения? – возмутился таким вопросом Олег, засопев и надувшись от возмущения.

– Не кипятись… Я должен был спросить и получить ответ. Так, как здесь нет ни начальников ни подчинённых и каждый волен поступать, как считает нужным.

– Чем мы можем ему сейчас помочь, в смысле, хотя бы облегчить его состояние? Есть у нас подходящие медикаменты? – задал конкретный вопрос Борис.

– Нужны обезболивающие и антибиотики. Из первых у нас только таблетки, но в его состоянии от них толку мало, нужны уколы. Я посмотрю, может в убежище есть какие-нибудь. Даже хоть и просроченные. Ладно, пошли к нему.

Он уже не спал. Николай сменил повязки на ранах. Если рука не вызывала тревогу, то с ногой всё было наоборот. Чернота расползалась выше. Сам раненый тоже выглядел хуже, чем вчера. Лоб был весь в испарине, да и сам он был горячий. Во время перевязки тоже бросил взгляд на ногу и отвернулся. На глазах выступили слёзы.

Борис с Олегом снова принялись готовить еду на примусе. Но завтракали без особого аппетита, на всех давила атмосфера неопределённости. Они понимали, что не смогут уйти, оставив раненого. Выпив таблеток, Олег почувствовал себя немного лучше.

– Олег, как отсюда можно быстрее и проще выбраться? – спросил Николай, перебирая аптечку, найденную здесь в шкафу.

– Когда хотите уйти?

– Никуда мы не хотим уходить. Есть два варианта. Первый, мы на носилках поднимаем тебя наверх и едем в ближайшую больницу.

– Нет, так не пойдёт. Вдруг попадёмся на глаза оккупантов, а они заинтересуются раненым в форме, а это крайне нежелательно.

– С этим не проблема. Переоденем, а ранение объясним нападением бандитов.

– Нет, мне уже всё равно, а рисковать вами я не хочу.

– По второму варианту, кто-нибудь один, а лучше двое, приводят врача сюда.

– Думаете его легко найти?

– На каждом углу есть медицинские центры. Не думаю, что они устроили забастовку в знак протеста против оккупации, – вставил реплику Борис.

– А если не согласится идти добровольно, пойдёт под конвоем, – добавил Олег.

– Как видишь, вариант вполне реализуемый. Тут, ты даже помешать не в силах, – подытожил Николай.

– Тогда вам придётся держать его здесь, пока я помру или «бритвой по горлу и в колодец», – закончил он, усмехнувшись.

– С чего такие строгости?

– Придёт время помирать, рассажу.

Борис решился сменить грустную тему и спросил его:

– Олег, что всё-таки случилось? Третья мировая война?

Тот ответил не сразу, собираясь с мыслями.

– Я могу только говорить только то, что знал за тот период, пока не оказался здесь. С напарником…, – тут он замолчал, а потом продолжил. – С тем, который умер уже здесь, были на дежурстве. О том, что на Чукотке тактическим ядерным зарядом уничтожили всю Российскую верхушку, мы узнали только через полчаса. Видимо крылатыми ракетами, стартовавшими с подлодки и с близкого расстояния, уничтожили тамошний комплекс ПВО, а потом и главную цель. Соответственно, раз ракеты не выходили в космос, то орбитальная группировка и наши РЛС раннего обнаружения не смогли засечь старт. Но когда зафиксировали вспышку, то время ушло на анализ того, что же там произошло. Да и команда на ответный удар не поступила. Ни от Главнокомандующего, ни от министра обороны.

– А разве не предусмотрен резервный вариант?

– Я не посвящён в то, кем или чем даётся приказ на ответное применение ядерных сил. Но, полагаю, такой вариант существует…

– И что, наши долбанули по Америке? – воскликнул Олег.

– Откуда было знать, кто выпустил ракеты? Разве только мы и пиндосы имеем подлодки с ядерным оружием? – ответил за него Николай.

– Да и не обязательно её иметь, чтобы выпустить ракеты, – высказался Борис.

– И как ты собираешься тогда их доставить ближе к цели? – не унимался Олег.

– Да хотя бы на рыболовном или торговом судне. Пока судно не зашло в порт, никто не знает, чего там у него за груз. Даже может зайти в территориальные воды, сославшись на поломку чего-нибудь. В посланной радиограмме можно написать что угодно.

– Не поверю, что огромную ракету можно спрятать на торговом, а тем более, на рыболовном судне.

– Не надо никакой огромной ракеты. Для того, чтобы уничтожить комплекс ПВО и здание Администрации, достаточно тактической ракеты ближнего радиуса действия и ядерного заряда в пару килотонн. А такую ракету легко разместить даже в морском контейнере. Или даже гаубицу.

Олег начал было высмеивать Бориса, но вмешался эмчеэсовец.

– Тёзка, ты не прав. Такой боезаряд вполне помещается в стандартный контейнерах и фурах… Это я точно знаю. Так, что в его словах, возможно и кроется истина. А заиметь такой боеприпас теоретически может и не ядерная страна. А доставить к цели мог любой теплоход. И не обязательно должен ходить под флагом именно той страны. Вполне возможно, что приписан он к Камбодже, а то и вообще, Монголии…, – длинная фраза тяжело далась Олегу и он замолчал. Потом собрался с силами и продолжил. – Могли и Штаты. Не будут же они взрывать мощную бомбу у себя под боком. Иначе радиоактивные осадки выпадут на Аляске…

Потом продолжил:

– Так вот. Про ответный удар не скажу, не знаю. В открытой информации было много противоречивого. А другой не имелось. Генштаб только и успел объявить, что в связи с невозможностью президента или премьера исполнять обязанности Главнокомандующего, эти функции возлагает на себя…

– Так, допустим, первый удар нанесла неизвестная страна. А по плотинам, Москве, ракетным базам на территории страны должно было стать известно? Ведь им лететь издалека.

– Да, тут они и не скрывали, что это их, натовские ракеты. Но в ответ на нанесение Россией авиаракетных ударов по территории стран Северо-Атлантического договора.

– Значит, наши им всё-таки всыпали! – обрадовался Олег.

– Извини, тёзка. Чего не знаю, того не знаю… Может и ударили по ним, а может они сами что-нибудь подорвали для наглядности. Всем известен пример того, что обе мировые войны начались с провокаций. А началась ли Третья мировая или всё ограничилось Европой – не знаю…

– Кто и почему напал на вас?

Олег не спешил отвечать. Пауза продолжалась минуты две. Борис не стал повторять вопрос, понимая, что ему совсем не хочется вспоминать те события, которые привели его в итоге под землю, где придётся остаться навсегда, как и его товарищу. Это можно было догадаться по его лицу, на котором отражались трагические воспоминания. Наконец, выпив несколько глотков воды, он начал говорить.

– О том, что разрушена плотина Яузского водохранилища, мы узнали до того, как стало известно о событиях на Чукотке…

– Разве на Яузе есть водохранилище? – перебил его Борис.

– Это не наша Яуза, а та, что в Смоленской области, выше города Гагарина. Так, вот. Нам передали, что был звонок от местного жителя о прорыве плотины. О том, что её разрушили крылатые ракеты, ничего не сообщалось. Начали перепроверять…

– Извини, что перебиваю, – снова встрял Борис. – Ты в оперативном штабе служишь, там где экраны во всю стену?

– Нет, Центр управления в кризисных ситуациях находится на западе Москвы, в Давыдкове. А здесь аппарат Министерства, ну и ещё кое что. Вот там мы и сидим…, сидели…, – поправился он.

Больше его не стали перебивать, а молча ждали, когда он продолжит.

– …Потом один за одним пошли сообщения о прорывах плотин. Нашлись и очевидцы пролёта крылатых ракет. Судя по времени, плотины водохранилищ были взорваны в течении пяти-десяти минут.

– И что, ни одну не сбили?! – не удержался Олег.

– Это мне не известно. Думаю, что если сколько-то и сбили, то это ничего не изменило. Особой разницы нет, три или четыре ракеты попали в плотину. Это если она была нацелена на военный объект, то да, польза будет. Но на такие цели одну не пустят, обычно несколько, чтобы подстраховаться на такой случай.

– Как, такая армада ракет летела к нам и не объявили воздушную тревогу?

– Не забывай, что в это время не было ничего понятно, почему нет связи с Высшим руководством страны. А когда засекли низколетящие цели, то существенного урона им нанести не успели. Рельеф позволил им лететь на предельно низкой высоте. А до страны, члена НАТО, от границы Московской области около пятисот километров. Для летящей на сверхмалой высоте, то есть пять-десять метров, это минут двадцать. А когда подавлены средства ПВО, то в дело вступают тактические ракеты со скоростью в два раза большей. Вот так и застали нас врасплох. А на то, на сколько были эффективными наши противоракетные комплексы и ответный удар по Прибалтике, я не в курсе.

Снова повисла пауза. По лицу Олега было видно, что он держится только на силе воли. Николай решил больше не мучить его вопросами, а сделать паузу.

– Ладно. Олег, ты отдохни, а ребята пусть поднимутся наверх и найдут врача. Ты только объясни, как быстрее всего им это можно сделать.

– Трудно сказать, но попытаюсь. Я сюда попал по переходу из нашего здания. Хотели спуститься на лифте, но он был обесточен. Дизель-генератор включился, но лифт не входит в перечень приоритетных потребителей. Лестница была в другом крыле здания. Мы поковыляли туда. Но я понял, что по тоннелям не дойдём и поэтому принял решение укрыться в минтрансовском убежище. Заблокировал сюда все двери. Так, как стрелявшие в нас видели, в какую дверь мы убежали, то её без присмотра не оставят. Значит, твоим товарищам нужно выходить из этого здания. Как и где расположены выходы, я не знаю, сами понимаете. Моё мнение, что зря вы это затеяли. Не вижу смысла.

– Нам по любому нужно будет выбираться наверх, чтобы домой попасть. Считай, пять суток под землёй бродим, не считая двух вылазок на поверхность. Конечно, когда бы нам ещё удалось вот так увидеть всякие ходы и тоннели? Но такая романтика не по мне. Всё хорошо в меру.

– Дело ваше. Постарайтесь только не попасться или не нарваться на пулю. А когда будете возвращаться, «хвоста» не приведите.

– Это само собой, Олег, – ответил за всех Борис. – Пойдём собираться, – сказал он напарнику и они вышли из канцелярии.

– Борь, а ты хоть знаешь, где здесь в центре есть медицина?

– На Неглинке, рядом с Петровским Пассажем, есть поликлиника Центробанка. Но идти туда не вижу смысла.

– Почему?

– Уж больно вокруг много мест, где для мародёров столько вкусного сосредоточено. Тем более, место там низкое и его явно затапливало. Значит электричества нет и не будет очень долго. Поэтому, врачи, даже если и хотели выйти на работу, вернулись домой.

– Тогда куда мы пойдём?

– Попробуем по Рождественке. Не помню точно, но где-то там есть конторская поликлиника. Хотя туда и стрёмно идти… Ничего, найдём обязательно.

Сняли с себя явно иностранное снаряжение. Броники оставили, а поверх надели куртки для садовых работ, прихваченные в магазине. Из оружия только пистолеты и гранаты. Снарядили все магазины. Патроны к ТТ распихали по карманам. В последний момент решили побриться. Щетина слишком бросалась в глаза. Николай, вернувшийся от уснувшего Олега, дал пару советов, что сказать врачу.

Наконец все приготовления закончили. Николай проводил их до выхода. Обговорили условные сигналы, чтобы он открыл дверь, если не удастся воспользоваться рацией. Когда за спиной закрылась бронированная дверь и стало слышно как Николай запирает и блокирует её, они сразу посерьёзнели. Борису с Олегом ни разу не доводилось подниматься наверх вдвоём. Кто его знает, как он поведёт себя в стрессовой ситуации. Но ладно, обстоятельства подскажут, как нужно действовать.