Текст книги "Верхний фактор(СИ)"

Автор книги: Е. Пикринов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)

– Стоять и не двигаться!

Троица изумлённо уставилась на них и бросила узлы на пол.

– Вы кто такие? – спросил Борис. После паузы, во время которой троица не сводила с них глаз, один всё-таки решился ответить:

– Мы братья.

– Все трое?

– Да, – последовал ответ, а затем он перекрестился.

– Вы имеете в виду, что вы все трое монахи, а не родные братья. Так?

Все трое закивали головами и несколько раз раз перекрестились.

– Кажется я понял. Там, – и Борис пальцем показал в потолок, – Высоко-Петровский монастырь и вы оттуда?

Те снова закивали головами. Пауза затягивалась. Непонятно было, кто и кому сейчас должен задавать вопросы. Монахи были здесь на правах хозяев, а их допрашивают незваные гости. Тут вмешался Олег.

– Ну, и как там наверху?

– Плохо, – ответил тот, что с подсвечником.

– Почему так?

– Москву французам сдают.

– Французам? А как же америкосы? Или сюда НАТО без них вошло?

Монахи начали перешептываться. Потом ответили:

– Не ведаем про то, кому сюда надо войти, но завтра город сдадут французам.

– А кто же сюда вошёл три дня назад? Мы же видели, как с ними на Девичьем Поле был бой. А потом и самим пришлось схлестнутся с натовцами.

Те снова стали перешёптываться между собой, изредка косясь на Олега. Борис не выдержал и сказал.

– Олег, ты всё никак не хочешь признать очевидного. Братья монахи, скажите, какой год сейчас, пока мой друг вам мозги не закомпостировал окончательно.

Простой вопрос сперва поверг монахов в ступор, а потом перерос в переглядывание. Наконец, от них пришёл ответ:

– Тысяча восьмисот двенадцатый от Рождества Христова.

– А число?

– Первое сентября.

Теперь настала очередь перешёптываться Борису с Олегом.

– Ты этот ответ ожидал?

– Предполагал, что в прошлое, но не так же далеко. На целых двести лет.

– Зачем же тогда сдавать Москву Наполеону, если ещё Бородинской битвы не было? – спросил Олег, обращаясь к монахам.

– Была пять днёв тому назад баталия у этого села. На следующий день был молебен за упокой почивших на поле брани и во славу русского оружия.

– Каких пять? Я же помню, когда была битва. Реконструкцию показывают обычно 7 сентября. Сам два года назад с пацанами ездил смотреть.

– Олег, это по старому стилю, – тихо сказал ему Борис и обращаясь к монахам, спросил: – А где ваш настоятель?

– Архимандрит Иоанникий нынче с иеродьяконом и служками отбыл в Вологду.

– А вы почему не эвакуировались?

– Чего?

– Ну, не уехали из города?

– Как можно… Мы служим Господу нашему.

– И много вас здесь осталось служить?

– Восемь братьев.

– На весь монастырь!?

– Истинно так.

– А куда остальные делись?

– А больше и не было, – и добавил: – И нельзя больше шестнадцати. По воле покойной Императрицы, наш монастырь причислен ко второму классу.

Борису деление на классы монастырей ничего не говорило. Тут в наушниках раздался еле слышный голос Николая:

– Вы где? Что случилось?

– Всё нормально, скоро будем, и к монахам:

– Что это вы несли?

– Церковное облачение, ризы…

– Ясно. Это вы замуровали вход в подвальное помещение в тоннеле?

Монахи ничего не ответили, только переглянулись.

– Военные в монастыре есть?

– Нету.

– Вот что сделаем. Вы пока никуда не уходите. Мы скоро вернёмся и продолжим обсуждать, что дальше делать. За нами не ходить. Дверь я запру.

И развернувшись вышел из подвала. Но сразу же вернулся и от пьезозажигалки зажёг погасшие свечи, рассудив, что кресала с трутом у монаха с собой нет, так, как в их хламидах нет карманов. А долго сидеть в темноте никому не уютно. Сказать, что монахи удивились способу возникновения огня из кулака Бориса, значит ничего не сказать. Выходя из подвала, он оглянулся и увидел, что они так и продолжают креститься, не сводя глаз со свечей. Когда оказался за второй дверью, он задвинул засов. Теперь можно никого сзади не опасаться.

Николай поджидал их в тоннеле, возле проделанного отверстия. Борис с Олегом наперебой рассказали всё, что узнали от монахов и увидели сами. Тот на минуту задумался.

– Точно, никакой подставы нет?

– Физически невозможно выполнить.

– Что делать будем?

– Завтра в Москву войдёт Наполеон с армией. А потом случиться вселенский пожар. Город выгорит полностью. Если мы можем чем-нибудь помочь минимизировать невозвратные потери, то нужно вмешаться, – предложил Борис.

– А давайте Наполеона грохнем! – азартно воскликнул Олег.

– Но-но! Осторожней с историей! – остудил его Борис.

– А если нам попытаться понять, как эта машина времени работает и вернуться?

– Ты что, Коля! Такой шанс хочешь упустить?

– Как бы не сделать хуже, вот чего опасаюсь. А то Олег в Рембо хочет поиграть. Забыл, как смывались из Академии от трёх солдат? А тут целая Наполеоновская армия. Просто физически патронов не хватит. Но это к слову, – добавил он, заметив, что Олег хочет ему возразить.

– Тут вот какой вопрос нерешённый остался, – задумчиво произнёс Борис. – Где тот человек, который перед нами сюда провалился?

Приятели завертели головами по сторонам, не понимая, о каком ещё человеке идёт речь.

– Борь, нас же трое было в тот момент, когда всё случилось, – напомнил ему Олег.

– Слушайте сюда. Устройство сработало, когда случайно задели рычаг. Верно?

Ответом на его слова был синхронный кивок.

– Значит, сегодняшняя дата уже была выставлена тем или теми, кто сюда переместился до нас. Так?

– Боря, ты не отвлекайся, продолжай. Мы тебя внимательно слушаем. Если возникнут неясности, спросим, – попытался успокоить его Николай.

– Так вот, – заметно волнуясь, снова начал говорить Борис, – Раз стояло сегодняшнее число, значит кто-то его установил перед перемещением. И этот «кто-то» находится сейчас здесь, раз не вернулся в своё время.

– А может, как раз в своё и вернулся, – вставил реплику Николай.

– По любому, он здесь. И может воспользоваться машиной снова, пока нас возле неё не будет, и переместится куда угодно, а мы останемся здесь навсегда…

– Не хочу я жить при крепостном праве! – перебил его Олег.

– А чем тебе не нравиться здесь? С Пушкиным будешь «на короткой ноге». Женишься вместо него на Наталье Николаевне…

– Как бы потом с Дантесом Олегу стреляться не пришлось, – улыбаясь добавил Борис.

– С Дантесом вряд ли, скорее всего с Пушкиным. Уж очень Александр Сергеевич обидчив и вспыльчив.

– Тогда пусть первым напишет «Я помню чудное мгновенье…» и отошлёт Анне Петровне Керн. Заодно и с живым поручиком Ржевским можно познакомиться. Анекдоты ему рассказать…

Олег вертел головой то в одну, то в другую сторону. Пытаясь понять, шутят его товарищи или всерьёз допускают такую возможность.

– Ладно, продолжу. Перенос неизвестного, а скорее всего, неизвестных, так, как одному заложить дверь камнями не под силу, произошёл совсем недавно, раз раствор не успел схватиться. Но сундуки здесь уже были давно, и с Наполеоном вряд ли связано. Потому, что только сегодня Кутузов убедил, правда не всех, сдать Москву. И в эту замурованную комнату двести лет никто не входил. Значит, те, кто воспользовались устройством перемещения – погибли. Скорее попали под раздачу во время оккупации Москвы. Мучает вопрос, а откуда произошло перемещение? Из прошлого или из будущего?

– А какая разница? – удивился Олег.

– А такая, что скорее всего диггеры и их оппоненты ищут именно этот артефакт.

– Не обязательно. Может им нужны эти сундуки с сокровищами. Ты же сам видел поднятые крышки, – приземлил Бориса Николай.

– В том-то и дело, что поднятые. Но ничего из них не взято. А убило их именно возле устройства. Возможно, что сюда неизвестные попали из нашего времени.

– Да ты глянь на эту штуковину! Какое там наше время! Латунь…, рычажки… шестерёнки… примитив, одним словом. У нас бы сделали из современных материалов, на шестиядерном процессоре и с жекашным дисплеем, – скептически возразил ему Олег.

– Само устройство могло быть сделано хоть в бронзовом веке. А путешествуют с его помощью несколько тысячелетий. И в разные стороны. Так, что вполне возможно, что из прошлого в наше время, а потом опять в прошлое.

– Борь, бронзовый век не подходит. В окошках арабские цифры. Они появились в Европе где-то в десятом веке. Современная Система летосчисления, применяемая в машине – принята в шестом веке нашей эры. Так, что Боря, «урежь осётра», – с улыбкой добавил Николай.

– Можно я перебью, – снова влез Олег. – Как получилось, что кроме нас, в смысле людей, переместилось и всё содержимое подвала? В том числе наша и диггерская снаряга.

– А мне откуда знать? Нашёл, блин, кого спросить…

– Скорее всего, прибор перемещает какой-то объём. И всё, что внутри его находится, – пришёл ему на помощь Николай.

– Почему же тогда не переместилась дыра? – не унимался Олег.

– Я же сказал, что перемещается внутренний объём. А недвижимость: потолок, стены, пол – остаются на своих местах.

– Значит, ТАМ остался пустой подвал с дыркой на месте входа? Вот удивятся те, кто шёл за нами по пятам!

– С этим ладно. Надо решать, что дальше делать, монахи заждались.

– Даже не знаю… Монахи – не тот уровень, с кем нужно говорить о чём-то серьёзном. Вот с Денисом Давыдовым – другое дело. Но, увы…

– Может на выйти на окружение графа Ростопчина, московского градоначальника?

– Каким образом? У них у всех сейчас дел по горло, завтра Наполеон войдёт в Москву. Стоит нам появиться наверху, как кто-нибудь примет нас за французских шпионов. И первый же казак нас перекрестит саблей.

– А если нам попробовать переместиться на несколько дней назад? – неожиданно высказал очень здравую мысль Олег.

– Как ты это себе представляешь? А вдруг не получится?

– Он прав, времени у нас мало, чтобы успеть что-либо путное подготовить. Надо иметь запас в несколько дней или недель. Пойду, отпущу монахов…

Борис ушёл один, а они подошли к прибору. Потом опомнились и захлопнули крышку сундука с отравленными иглами. От греха подальше.

Затем втроём, присев на корточки, начали разбираться с машиной времени.

В окошках были видны цифры:

18120913

Всё сходится. Тринадцатое сентября двенадцатого года. Но монахи сказали, что у них первое сентября. Значит, машина сделана европейцами не ранее шестнадцатого века, то есть, после принятия Григорианского календаря, либо в СССР (России) после февраля восемнадцатого года. Если ручками под седьмым окошком поставить вместо тройки ноль, то установится дата третье сентября. Что вполне достаточно для того, чтобы успеть что-то предпринять. Но оставалось неясно предназначение правой большой ручки. Провернув левую, машина сработала и они переместились назад. Возможно правая предназначена для перемещения вперёд? Вполне возможно. Но это можно проверить только опытным путём. Но пока лучше её не трогать. Николай поворачивал ручку по часовой стрелке под нужным окошком до того момента, пока цифра «ноль» не заняла своё место.

– Как, готовы «Вперёд в прошлое»?

– Если за прыжок на двести лет с нами ничего не случилось, то за десять дней и подавно.

– Олег, не говори «гоп». А пока давайте располагайтесь поудобнее. А то, как в прошлый раз биться головами об каменный пол совсем не хочется. И оружие приготовьте, мало ли кто тут шляется. Вдруг вход камнями не будет заделан. На счёт «три».

Если Николай сел на пол у сундука с устройством, то Олег с Борисом расположились на полу поодаль, подложив под головы книги, вытащенные из ближайшего открытого сундука.

– Раз! Два! Три!

– Поехали, – донеслось от того места, где улёгся Олег.

Раздался знакомый щелчок. Светлого шара больше не наблюдалось. Все зажмурились, но вспышка всё равно больно ударила по глазам сквозь закрытые веки. А потом наступила полная темнота.

Борис открыл глаза. «Те же и там же», значит полный порядок. Приятели тоже зашевелились, вставая. На первый взгляд, ничего не изменилось.

– Олег, вставай, приехали. Хватит лодырничать.

– Слушайте, я не ел с двадцать первого века, а сейчас восемнадцатый!

– Девятнадцатый, Олег, девятнадцатый. Но твой намёк понял, присоединяюсь, – отозвался Николай.

Пока они занимались готовкой, Борис внимательнее осмотрел прибор. Никаких следов окалины или копоти, от вспышки не увидел. Да и отверстия, через которое мог бить свет электрического происхождения не наблюдалось. Значит вспышка в начале переноса происходит при пробое физическим телом временных слоёв разной полярности. То есть, настоящего с прошлым или настоящего с будущим. Типа того, как «плюс» закоротит с «минусом».

Перекус уложился в полчаса. Затем решили сделать вылазку и убедиться, что перемещение удалось. Но далеко ходить не пришлось, так, как камни, которые они выломали из стены, отсутствовали. После этого, пресекли возражения Олега пойти наверх с ними. Строго наказали охранять вещи и никого не подпускать. Особенно к машине времени. Надели броники, взяли только пистолеты и гранаты. Николай с Борисом решили найти в той кладовке старых вещей подходящую одежду, чтобы без боязни выбраться на свет Божий. Среди всякого барахла нашлось несколько предметов, которые могли послужить им маскировкой. Но какой элемент одежды должен что-то обозначать в их статусе никто не знал. Выбрали то, что наиболее скрывало их снаряжение. Вышла загвоздка с обувью. Ну никак она не соответствовала времени и их облику. А среди старья ничего взамен не нашлось. Выход нашёл Борис, предложивший обмотать обувку тряпками.

– Думаю, что за оборванцев мы сойдём, лаптей – и то купить не на что.

– Только морду лица надо бы попроще сделать, а то «на ней десять классов написано».

Обмотали головы по самый нос куском ткани, оторванной от чего-то. Посмеявшись друг над другом, отодвинули задвижку двери, через которую вошли монахи. Там была крутая лестница и дверь. Она выходила в монастырский двор. Людей во дворе почти не было. Только на ступенях перед храмами сидело несколько калек.

– Борь, ты раньше здесь бывал?

– Нет, ни разу. Только в Новодевичьем, так как жил недалеко.

– Пойдём тогда на улицу, осмотримся.

Из монастыря выход был через ворота в высокой кирпичной колокольне. На Петровке тоже особого оживления не наблюдалось.

Оглянувшись, Николай и Борис узнали в длинном здании, из которого вышли в монастырский двор, Нарышкинские палаты. В своё время каждый из них по несколько раз проходил мимо. Всё вокруг хотя и было настоящим, но напоминало декорацию к историческому фильму, если бы не запах. Он был всюду. Яблоками конского навоза была усеяна почти вся мостовая. Со дворов несло из сортиров и выгребных ям. С двух харчевен напротив, чем-то кислым. Из печных труб вился дым от сжигания дров, наверно горел огонь на кухнях, так, как было тепло, отапливать дома ещё рано.

– Ну вот, мы в «До Наполеоновской Москве». Как ощущение, Коля?

– Да чёрт его знает, если честно. Даже не пойму, верю или не верю тому, что вижу.

– Куда пойдём, кого станем искать?

– Понятия не имею. Давай, Борь, где-нибудь присядем, осмотримся.

Далеко идти не пришлось. За монастырём был бульвар со скамейками. Нашли пустующую и скромно расположились на ней, чтобы не вызвать преждевременного внимания городового, или как тут его сейчас правильно называют, который стоял на углу. Знатоком этой эпохи никто из них не был. Поэтому, даже не знали, на кого нужно выйти, чтобы поделиться информацией о ближайшем будущем города. А пока решили понаблюдать за тем, как ходят, кто кому и как низко кланяется, как ведут себя люди в разных житейских ситуациях.

Но наблюдение за повседневной жизнью горожан этой эпохи ничего особо не дало. То ли место, то ли день был неподходящий. Или война наложила свой отпечаток. Людей было мало, а няньки с детьми тем более, не тот контингент для подражания.

Через полчаса стало ясно, что толку от их сидения здесь мало. Да и за Олега беспокойство. Вдруг устанет ждать и отправиться на их поиски. Рация отсюда в подвал не добивает, проверили.

– Может пойдём к настоятелю монастыря? А он потом сведёт нас с кем-нибудь.

– Ага, так и скажем мы ему с порога, мол мы из будущего и знаем что будет с Москвой. Да таких блаженных с пророчествами у каждой церкви! Если не прогонит сразу, то отправит в странноприимный дом. Или лечебница для душевнобольных не так называется?

– Коля, а если мы снимем эту рвань и продемонстрируем нашу экипировку?

– А что, может и прокатит… Ничего другого больше в голову не приходит. Только вот как нас к нему пропустят?

– Думаю, что сейчас с этим проще, чем в наше время. У какого-нибудь монаха спросим, где сидит этот…, как же его…? Иоан…? Нет, вроде бы имя длиннее было… Иннокентий? Похоже, но точно не оно… Вот блин, из головы вылетело! Помню только, что какой-то архимандрит…

– Да не парся ты, скажем, что к настоятелю. Не думаю, что любой в городе обязан знать их всех по именам.

Они встали и отправились обратно. Проходя мимо городового, опустили головы и смотрели только под ноги. Тот покосился на них, но не больше. В монастырском дворе за время их отсутствия ничего не изменилось. Остановились, решая в какое здание идти. Монахов не было видно, не спрашивать же у редких мирян, где кабинет настоятеля.

Вдруг Борис увидел одного из трёх монахов, с кем разговаривал всего пару часов назад. Тот вышел из одного храма и направлялся в другой. Приятели поспешили к нему наперерез.

– Можно Вас на минуточку!? – ничего более подходящего Борису в голову не пришло.

Тот как будто споткнулся, до того непривычные слова услышал. С интересом вглядывался в двоих оборванцев в монашеском одеянии.

– У нас срочное дело к настоятелю. Где мы сможем его найти?

– Известно где, в настоятельском корпусе, – и он показал рукой на длинное кирпичное здание, с выступающим нижним этажом с арочными проёмами.

Поблагодарив его, они направились к видневшейся двери. Вот только где дальше искать келью или кабинет монастырского начальника, неизвестно. Ресепшена в то время ещё не придумали, а спросить больше не у кого. Повертев головой в коридоре, пошли в левую сторону. Но табличек на дверях тоже не было. Пришлось открывать одну дверь за другой. Развернулись в обратную сторону. Но их там ожидал тот же результат. За крайней дверью оказалась не комната, а лестница на второй этаж. Им повезло. Открыв третью дверь, увидели, как перед иконами, на коленях стоял старик и молился, что-то бормоча себе под нос. Они тут же её закрыли чтобы не мешать. Но старик, по метнувшемуся пламени свечи, видимо понял, что кто-то открывал дверь. Дочитав молитву, он поднялся и вышел в коридор. Судя по одежде и дорогому кресту, это и был настоятель.

– Извините, Ваше Преосвященство. Мы прибыли издалека… (Борис чуть не прыснул от смеха. Ему показалось, что Николай сейчас скажет: «Сами мы не местные…»). Но у нас есть к вам важное дело, касающееся Москвы и войны с Наполеоном.

– А где ваш третий спутник? – задал неожиданный вопрос священнослужитель.

У обоих челюсть так и отвисла.

– Вы знаете, кто мы? – смог наконец Борис, оправившись от шока, задать встречный вопрос.

– Не буквально, конечно. Но вы оказались здесь в это время при помощи некоего устройства, которое Косма Этолийский передал в семидесятых годах прошлого века Командующему Первой Архипелагской экспедиции графу Алексею Орлову. Сопровождали это устройство три монаха Афонского монастыря. Его передали в наш монастырь на время. Но из за Пугачёвского бунта стало не до него.

Надо сказать, что этим устройством пользовались немного. Так, как поняли, какая опасность в нём таиться. Никогда оно не оставалось без присмотра ни на минуту. Но случилось то, что должно было случиться. А в чьих руках оно было, пока не оказалось в монастыре, то нам не ведано. Теперь у вас. И вижу, что с благими помыслами вы пришли в этот мир.

– Вы машину времени имеете в виду?

– Машину времени? – настоятель как бы попробовал это слово на вкус и оно ему понравилось. – Добре придумали.

– Это не мы, а английский писатель в конце этого века.

– Значит, он тоже её видел. Что же вас подвигло на то, чтобы прийти ко мне?

– Мы знаем, правда без подробностей, что будет с городом после сдачи его французам. И хотим помочь избежать самых страшных последствий.

– Вы втроём сможете победить всю армию неприятеля?

– Нет, конечно, но…

– Вы втроём сможете спасти все здания от огня?

– Нет, не только мы…

– А кто ещё?

– Вот это мы и хотели бы обсудить с вами, к кому нам идти предлагать сотрудничество.

– Понимаю ваше стремление помочь России. Но вы не имеете права ничего подобного делать.

– Почему!? – вырвалось у обоих.

– Вы откуда появились?

– Из подвала…

– Я имею ввиду, с какого года.

– Из две тысячи двенадцатого.

– Если по вашей причине погибнет тот, кто переживёт эту войну, то у него не родится будущий Император, полководец, писатель, ремесленник и так далее. Значит изменится и ваша история.

– Эффект бабочки…

– Какой бабочки?

Николай вкратце пересказал сюжет рассказа Рея Бредбери. Настоятель внимательно выслушал и сказал.

– Абсолютно справедливо! Это я и имел в виду. Поэтому, отправляйтесь домой, а машину времени, верните назад, она нам сейчас очень нужна. Каким образом она оказалась у вас, непонятно. Ею должны были воспользоваться через десять дней. Даже больше скажу. Сегодня граф Ростопчин распорядился о вывозе из города всех сокровищ Кремля, Государственных архивов, церковных ценностей.

– Как, за пять дней до Бородинской битвы и за десять до Совета в Филях он узнал, что Москву отдадут? – спросил Борис, но тут же осёкся.

– Вы верно поняли, молодой человек. Поэтому, всё должно идти, как идёт. А Первопрестольный град мы отстроим ещё краше.

– Но разве нельзя этого добиться без таких радикальных методов?

– На всё воля Господа нашего, – ответил Архимандрит. И повернувшись к образам несколько раз перекрестился и поклонился.

– Теперь пойдёмте вниз. Ваш друг наверное волнуется.

По дороге он позвал двоих монахов и впятером они стали спускаться вниз. Борис остановил руку монаха, собиравшегося зажечь свечи. Включил фонарик и отдал ему, показав, как пользоваться кнопкой. По пути предупредили Олега, что идут с гостями.

Тот встретил их в позе часового на посту N1. Его облик очень удивил гостей. Борис с Николаем так и шли в чужих обносках, не став снимать их при посторонних. Осмотрели подвал, но в сундуки заглядывать не стали, видимо зная, что в них должно находиться. Борис рассказал настоятелю, при каких обстоятельствах им всё это досталось. Тот, в свою очередь, поведал, что они собирались делать с машиной времени.

– То, что тайный масон Кутузов так поступит с Москвой, не откровение. Сами понимаете, что вывезти из города огромное количество ценностей очень трудно, а скорее и невозможно. Но слух об этом уже пошёл. На самом деле, всё прячется в тайные комнаты и переносится в другое время. А потом будет возвращено обратно. Но, как я понял, многое осталось в другом времени и не вернулось на место, из за того, что те люди, которые управляли этой машиной, погибли. Скорее всего, случился обвал, про который вы мне говорили. Они вероятно спускались вниз, когда это случилось.

– Зачем же тогда замуровали подвал, если их в нём не было. И как потом вышли отсюда те, кто это сделал? Один выход закрыт изнутри, второй завален…

– Борь, ты забыл про два других выхода в другой стороне тоннеля, – напомнил ему Николай.

– Те, кто замуровывал подвал, не должны видеть тех, кто управляется с машиной. Им приказали заложить дверь, они так сделали. Поэтому сокровища так и остались здесь на двести лет. Думаю, что не только здесь. Ведь такая машина одна, а тайных мест в Москве, где пряталось от французов всё самое ценное – много.

– Значит, слухи о том, что Наполеон вывез из столицы сотни подвод с сокровищами – это неверно? Просто не всё вернулось на свои места. Возможно и «Слово о полку Игореве» не сгорело.

– Как, он и Санкт-Петербург захватил?

– С чего Вы взяли?

– Но Вы сказали – «Из столицы».

– А, вот Вы о чём. Просто, через сто лет столицу снова перенесут в Москву.

– Понятно. Возможно в этом и есть причина того, что многое считается у вас потерянным безвозвратно. Поэтому, тем, что вы вернётесь к себе, а машину отправите обратно, вы совершите очень благое дело. И это действительно так.

Наконец, до Олега, внимательно всё это слушавшего и не встревавшего в разговор, дошло, что их выпроваживают отсюда.

– Что, мы так и не повоюем с Наполеоном!?

– Какими силами Вы собирались это делать, молодой человек? – внимательно вглядываясь в него спросил настоятель.

– Отправимся в сорок первый или сорок второй год и перенесём сюда всё содержимое подвала, приготовленного для подпольщиков! Знаете, как там много всякого оружия и боеприпасов! И продукты будут ещё свежие.

– Олег, нас убедили, что ничего такого делать не надо. Вспомни про «Эффект бабочки», – остудил его героический порыв Николай.

– Какой ещё бабочки?

– О, как всё запущено! Всё ясно с тобой. Потом, как-нибудь прочтёшь. А повоевать нам и своё время есть с кем. Или забыл?

– Да не забыл… Век бы их не видеть. А может нам при помощи этой штуковины оказаться в городе до того, как на нас нападут и предупредить власти?

– Олег, это не наша вещь и мы её должны вернуть. Тем более, из истории известно, что никто таким сведениям не верит.

– Ещё хочу добавить. Недавно сделано так, что нельзя переместиться в будущее из крайнего настоящего.

– Это как?

– Если машина находится, допустим в сегодняшнем дне, то перелетать можно из сегодня только в прошлое и обратно.

– А как же мы вернёмся в своё время? – удивился Борис. Приятели тоже заволновались, подавшись вперёд.

– Вы меня, судя по всему, не поняли. Если машина естественным образом достояла до вашего года, то и перемещаться вы можете только между тем днём и прошлым. Но нельзя от вас попасть даже на один день вперёд.

– А зачем это сделали?

– Лишние знания, лишние печали…

– Вы даже не хотите узнать, что будет впереди?

– Многое знаем. Поэтому и исправили это изобретение мастера. Скорее всего, после того, как супостат уйдёт из России, снова придётся вмешиваться во встроенный календарь, чтобы избавиться от этих двух веков. На этом давайте прощаться. Дату возврата установите на завтрашний день.

– Чтобы нам вернуться к себе, какую ручку нужно провернуть, правую?

– Истинно так. А когда будете отправлять машину обратно, то отойдите в тоннель, чтобы никого не захватило обратно. Или ещё хуже, может разорвать пополам.

– Обязательно нужно было применять отравленные иголки для защиты машины времени? Погибли люди… – Борис напомнил настоятелю происшествие, в итоге приведшее их сюда.

– А вы сами, как считаете?

Он не знал, что ответить. Борис, конечно понимал, что диггеров послал кто-то, кто овладел информацией о тайниках и машине времени. Что ему конкретно было нужно, неизвестно. Скорее всего, именно машина. С её помощью он бы получил очень многое. К чему бы привело монопольное владение ею в наше сквозь циничное и продажное время, даже гадать не надо. Бабочка покажется сущей мелочью.

Выставили время. Сопровождающие (или провожающие?) остались в стороне. Осмотрелись, чтобы убедиться, что ничего своего не оставили за пределами перемещаемого объёма. На этот раз, крутануть ручку вызвался Олег. Николай с Борисом улеглись на свои рюкзаки. Класть под голову старинные книги на глазах церковников не стали.

Когда все приготовления закончились, настоятель несколько раз осенил их крестным знамением, затем отошёл вглубь тоннеля. Олег на счёт «Три!» повернул ручку. Всё прошло, как в прошлый раз. Придя в себя, вынесли все свои вещи и рюкзаки диггеров, в тоннель. В сторону, противоположную той, где снова появились их тела. Для отправки машины в прошлое, приспособили всё ту же верёвку, продетую через крюк. Рычаг машины находился в положении на «семь часов». Для того, чтобы он провернулся по часовой стрелке, набросили на него верёвочную петлю. Только Борис стал выбирать слабину, как сзади раздался стон Олега.

– В чём дело?

– Поверить себе не могу! Был в Москве во время войны с Наполеоном, а города так и не увидел. Этот чёртов тоннель одинаков во все времена.

– Ты прав, Олег. А мне даже в голову не пришло сделать несколько снимков старинной Москвы. Или на видео снять.

– У тебя был с собой фотоаппарат и ты промолчал? – уставился на Бориса Николай.

– В мобильнике камера. Заряд в аккумуляторе, наверное ещё оставался. Надеялся, что ещё успею. Кто же знал, что придётся так скоро спустится в подвал, а потом обратно в наше время. Думал, повоюем ещё.

Ещё немного посетовали на судьбу, настоятеля и своё невезение. Успокоившись, Борис выбрав слабину верёвки, Николай установил дату на четвёртое сентября и быстро выбежал из помещения. Борис сам себе скомандовал и потянул верёвку вниз. Так, как они находились вне внутреннего объёма, то увидели только вспышку. Когда глаза снова смогли видеть, то перед их взором предстала замурованная стена, в которую уходила верёвка. Он дёрнул ещё раз и та выскочила из неё.

Постояв с минуту, решили собираться. Но, к их изумлению, пропали все вещи диггеров. Не сговариваясь, они бросились за поворот тоннеля. Тела тоже исчезли. Обескураженные, они осмотрели всё вокруг. Но следов, что те ожили и сами ушли, или их кто-то унёс, тоже не наблюдалось.

– Значит, мы изменили историю. Они никуда не полезли, а живы и здоровы валяются дома на диване, – резюмировал увиденное Борис.

– Ты в этом уверен?

– Абсолютно. Выберемся, сходим в библиотеку и прочтём, что никакого обоза с награбленными сокровищами из Москвы Наполеон не увёз.

Взявшись было за рюкзак, чтобы забросить его на спину, Олег вдруг остановился и снова поставил его на пол.

– А куда мы теперь пойдём?

Точно. За чехардой событий у них совсем вылетело из головы, что цель последнего путешествия по подземелью достигнута. Диггеры найдены. А бесцельно бродить под землёй, интереса никакого.

– У кого есть какие планы? Я ещё как-то не успел задуматься, – первым отозвался Борис.

– Эх, раз всё пошло так, то и нужно было бы нам вернуться на четыре или больше дней назад. Вылезли бы и пошли домой. Успели бы хотя бы предупредить кого из своих о прорыве плотин, – горестно произнёс Олег.

– Ага, вот во всём этом ты бы и поехал в метро на Подбельского, – ответил ему Николай, кивнув головой на снаряжение и рюкзак.

– Почему обязательно на метро? Оружие и военное снаряжение спрятал бы в рюкзак. А «бомбил» полно, доехать не проблема.

– Да, мы как всегда сильны задним умом… Но, что сделано, то сделано… Сейчас-то куда пойдём? – вернул всех к действительности Борис.

– Действительно, как-то бездарно мы распорядились машиной времени… Нет, то, что диггеры сейчас живы, это всё верно сделали, я не о том, – сумбурно стал говорить Николай. И продолжил далее. – Могли бы, как толково предложил Олег, оказаться в любом удобном для нас времени, а уже оттуда отправить её по назначению.

– Кто сможет гарантировать, что мы бы не встретили своих двойников? – обращаясь ко всем, задал неожиданный вопрос Борис.