Текст книги "Экзорцист. Утроба Ведьмы (СИ)"
Автор книги: Джулия Тард
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
– Понимаю… – снова задрожали её влажные от слёз губы.
– Что-то случилось? Это из-за Филиппа?
– Н-нет. Он хороший. Никогда меня не обижает. П-просто… – шмыгнула Аврора носом, вытирая мокрые щеки тыльной стороной ладони. – Этот город… Он такой большой… Такой жуткий…
Ничего не говоря, Мария увлекла её за собой к кровати и Аврора тут же уложила её голову на колени, словно кошка.
Гладя её по голове, Мария, ничего не говорила, словно зная, что ей не нужны слова. Только её забота, покой и ласка. Только простая человеческая близость, которой ей так не хватало.
Остаток дня Мария провела с компании Филиппа. Ей было приятно с ним говорить. Слушать, как они жили всё это время без неё. Рассказывать, как она жила без них.
Забрав из церковной конюшни Рэйвена, Мария ни без облегчения поняла, кто конь продолжает её слушать. Потерять ещё и его…
Наконец-то сумев выспаться, впервые с момента прибытия в Париж, она снова вышла на задний двор, начиная тренировку.
– А я и не знала, что ты управляешься с клинками, – послышался у неё за спиной голос Авроры, заставляя обернуться.
Приятно улыбаясь, она держала корзину с принесённым завтраком.
– И не могла, – смахнула Мария пот со лба. – Я раньше никогда ими не управляла. А почему ты одна? Где Филипп? Он что тебя сюда одну отпустил?
– Не переживай. Просто его отвлекли пока мы сюда шли. Скоро подойдёт.
– Хорошо. Не хватало ещё тебе в такое время одной по городу бродить. Михаэль три шкуры бы с меня содрал, если бы с тобой что-нибудь случилось!
– Как же мне его не хватает… – печально улыбнулась Аврора. – Знаю, что давно уже должна была привыкнуть жить без него, но… Это всё слишком сложно… Без него всё не такое, каким было. И солнце, и небо, и даже воздух… Я всегда виделась с ним не дольше трёх дней, но стоило ему уйти, как жизнь тут же превращалась в чёрствый кусок хлеба. Так что мне даже представить сложно каково тебе.
– Больно, – сжалась Мария, потирая плечо. – И эту боль невозможно сравнить ни с одной из тех, которые я испытывала прежде. Даже жить не хочется. Поверить не могу, что смогла пережить смерть всей своей семьи и сломалась, потеряв его.
– Поэтому ты так изнуряешь себя?
– Так я себя успокаиваю. Просто выбрасываю все мысли из головы и становится легче.
– Знаешь Мария, я, конечно, люблю тебя, но порой ты мелишь такую чушь, что её и на голову натянуть сложно, – раздражённо фыркнула Аврора, недовольно качая головой.
– Ну, для таких случаев у меня всегда будешь ты. Верно?
– Боюсь, моего здравомыслия на нас двоих не хватит. Ведь один только Господь знает, что за чудеса творятся в твоей милой голове.
– Ну да, – наивно пожала плечами. – Только Господь и Михаэль.
– Ты что с ума сошла! – закричал появившийся во дворе Филипп, заставляя их испуганно дернуться.
Он смотрел на Марию такими ошеломлёнными глазами, что она уже решила – всему виной её слова о Господе и Михаэле, но, слава Богу, он этого не слышал
– Немедленно оденься! На улице мороз, а ты мало того что раздетая, так ещё и мокрая!
– Я…
– Ты сейчас же зайдёшь в комнату, снимешь с себя мокрые вещи и, как следует, согреешься! – поддерживая за спину, Филипп практически затолкал Марию в гостиницу. – Я распоряжусь, что бы для тебя нагрели воду.
– Твоя опека сродни паранойи, – недовольно фыркнула, направляясь через таверну к ступеням.
– А твоя беззаботность сродни безумия! – не унимался кюре. – К тому же, любой не бесчувственный человек обратит на это внимание. Наверняка же Аврора тоже тебе замечание сделала.
– К вашему удивлению нет, – беззаботно пожала Аврора плечами. – Я знала, что Мария слишком упёрта, как что даже пытаться не стала.
Когда Аврора обратилась к Филиппу на «вы», Мария сначала не обратила на это особого внимания, но когда это повторилось, откровенно задумалась.
С одной стороны в этом не было ничего необычного, и даже наоборот – правильно, слишком правильно. Ведь её он просто таки умолял обращаться на «ты», а тут… До этого момента Мария считала это проявлением дружественного тона, но тогда почему же Аврора, проведя с ним столько времени, не имеет такого права?
Искупавшись, она снова получила возможность побыть в одиночестве. Какое-то странное чувство застоя угнетало её, давило на грудь и голову. Как и прежде захотелось спать. Не отдавая себе отчёта, Мария начала тихонечко засыпать, постепенно сползая по стенке бадьи, пока не ушла с головой под воду…
– Я тебе чистые вещи принесла, – вошла Аврора. – Надеюсь, ты не против того, что они Филиппа?
Ответа не последовало. Положив одежду на табурет, она подошла к бадье, смотря на погруженную под воду Марию.
Сквозь мутную воду отчётливо просматривался обнажённый силуэт. Руки обвивали светлое тело, а тёмные волосы словно парили, отчерчивая её плечи.
Коснувшись практически недвижимой поверхности кончиками пальцев, Аврора нарушила этот замерший во времени покой. Быстро увеличиваясь, круги по воде упирались в деревянные края, лизнув которые растворялись, словно и не существовали вовсе.
Выйдя из своего задумчивого оцепенения, Аврора озадаченно взглянула в лицо Марии, понимая, что что-то не так.
Сколько она уже в комнате?!
И сколько прошло времени, прежде чем вода в бадье к её появлению стала гладкой подобно стеклу?!
Испуганно кинувшись в бадью, она изо всех сил потянула Марию к поверхности. Её безвольное тело не сразу поддалось Авроре, но уже через несколько секунд, голова с плечами оказались над бортом.
Нервно дыша, отодвигаясь от Марии, Аврора испуганно заглянула ей в лицо, тут же отскакивая от бадьи растерянно падая на пол.
Спокойно сидя в бадье, словно находясь трансе, Мария смотрела на неё помутневшими бледно-серыми глазами.
Около минуты Аврора не могла ни пошевелиться, ни дышать, совершенно не понимая, что делать. Казалось, перед ней самый настоящий труп. Бездыханный, оцепеневший, бледный…
– Милая… – испуганно прошептала Аврора, подрагивающими губами, сглатывая липкую слюну. – Ты слышишь меня? – не получив ответа, она медленно провела рукой перед её глазами. – Мария? – осторожно прикоснулась к щеке, поглаживая по тёплой коже.
В какой-то момент Мария едва заметно вздрогнула, будто от холода, впервые за столько времени подавая признаки жизни.
– Аврора? – сонно моргнула, смотря на неё постепенно темнеющими глазами. – Прости я, наверное, уснула.
Настороженно смотря на Марию несколько секунд, совершенно не понимая, что делать и чего от неё ждать, она с трудом подавила дрожь в голосе, выдавливая из себя подрагивающую улыбку:
– С тобой всё хорошо? Голова не болит? – погладила по виску, смотря в уже привычные серо-желтые глаза.
– Кажется, нет. А что, должна? – добродушно улыбнулась Мария, убирая с лица мокрые волосы. – Не переживай ты так, всё со мной хорошо. Лучше скажи, почему ты вся мокрая?
– Не обращай внимания! Облилась немного, – шумно выдохнула, стараясь выглядеть как можно беззаботней. – Я принесла тебе вещи. Одевайся и спускайся к завтраку. Только не опаздывай. Иначе Филипп снова начнёт себя вести как наседка! – выскочила из комнаты.
* * *
Оставаться в Париже на дольше, казалось Марии физически невозможным.
Здесь же всё казалось слишком бессмысленным. Стены давили, воздух душил, а серое небо грузом нависало над головой. Вокруг неё всё шевелилось, двигалось. Столько домов, людей и… Ни одного демона. Ни ведьм, ни нежити…НИ-КО-ГО…
Казалось, она ослепла. Лишилась всех своих чувств.
В разломе ей даже и не приходилось об этом задумываться, но сейчас же… Сейчас её слепота чувствовалась как никогда ярко и остро!
На Рэйвене Мария добралась до места куда быстрее, чем планировала, ещё до темноты спешившись у жилья Орин.
Казалось что сила, с которой её влекло к этой женщине, была куда сильнее той, что тянула к Михаэлю. Вернее – имела, куда более разрушительную природу. Она вполне спокойно могла охарактеризовать её, но отнюдь не осознать суть и причину появления.
С Михаэлем их связывало что-то живое, словно пуповина, от натяжения которой чувствовалась вполне реальная боль и разъедающее отчаяние. Их связь была чем-то эмоциональным и чувственным – основанным на жизни, но то, что было между ней и Орин напоминало невероятно тугой, упругий канат.
Он не связывал их, а проходил насквозь, и от этого казалось, что они просто висят на одной и той же веревке, словно постиранное бельё. Она проходила сквозь, как что-то абсолютно постороннее, чужое и в тоже время создавалось впечатление, что жить вне её, Мария просто-напросто не сумеет.
– Ригард забрала? – вышла к ней на встречу Орин.
– Как грубо, Орин, – даже не взглянула в её сторону, освобождая Рэйвена от узды. – Для начала могла бы сказать, что рада видеть меня целой и невредимой.
– Да прокатись по тебе груженая телега – всё равно целой останешься.
– Ну-ну, – хмыкнула Мария, протягивая Орин Ригард. – Держи.
– Отлично, – тут же обнажила его, внимательно рассматривая со всех сторон. – Очень хорошо.
– И чего же хорошего ты в нём увидела? Теперь это просто кусок железа.
– Слишком голословное заявление. Ригард ни когда в своей жизни не был простым железом.
– В жизни? Говоришь о нём как о чём-то сущем.
– Практически. Как, по-твоему, почему его невозможно отобрать у законного владельца? Верней конечно – отобрать-то можно, а вот заставить делать то, что тебе хочется – нет.
Отвернувшись, Орин пошагала внутрь. Ещё несколько минут Мария управлялась с седлом и, оставив Рэйвена отдыхать, последовала за ней. Сидя за столом, она продолжала исследовать каждый сантиметр с меча от навершия до наконечника, с такой немыслимой кропотливостью, словно от этого зависела её жизнь.
–«Тут глас хранится не прочтённый, прощенного и обреченного, дарящего и крадущего, благословляющего и проклинающего, сердце казнённого и душа освобождённого. Мир бесконечность заключённый, кровью святых окропленный», – зачитала Орин выкованные на клинке слова. – Ригард был рождён под молотом Гавриила тысячи лет назад. Задолго до появления Иисуса. В чудном городе Содом и Гоморра. Выкован из первых, появившихся на земле распятия и чаши для причащения, первых возведённых церквей. Распятие Авраама и чаша Авеля. Когда Господь уничтожил живущих в них людей, их души были заточены в их металл. Сотни жизней заключены в нём. Сотни душ, желаний и надежд из которых он и черпает свои силы. Ригард живой и обладает своей собственной волей. Волей заключённой в него проведением. Мне сложно объяснить всё это проще, но приняв тебя как своего хозяина его воля, сливается с твоей. Вот как он слышит твои приказы и как может на них отвечать. Словно ребёнок в чреве своей матери он чувствует тебя, точно зная и понимая все, что в тебе происходит.
– Так вот почему Лилит не могла его получить, – присела Мария напротив, поглаживая по гарду. – Он одновременно принадлежал и мне и Михаэлю, а потому, и освободиться должен был от двоих. Тогда я это не совсем поняла, но теперь всё становится на свои места. Но как же она хотела использовать его в целой войне? Как один единственный меч способен противостоять армии?
– Так же просто. Ригард лишенный владельца свободен для нового договора. А если его в этот период расплавить в огромном казане смешав с другим металлом, из которого впоследствии выковать новое оружие. То каждый меч, клинок или копьё начнёт обладать его свойствами. И вот тут уже всему и настанет конец.
– Но тогда почему бы его просто не отдать ангелам? Они бы поступили так же и уничтожили всех демонов.
– И что тогда? – вздёрнув бровь, спокойно посмотрела на неё Орин. – Что случится с равновесием? Мир, вопреки всеобщему заблуждению, не станет лучше. И люди лучше не будут. Просто напросто вся та тьма, что живёт в них, не сможет найти выхода, напоминая набухший гнойник не способный прорваться. И оставшись в плоти, он просто начнёт разъедать её изнутри. Ужасно звучит, но ничего не поделать. И именно поэтому место Ригарда именно здесь. Михаэль не просто так стал его хранителем. Гавриил знал, что став тем, кто он есть, твой милый фамильяр вполне способен сберечь его от обеих сторон. Конечно же, то, что после уничтожения демонов мир не станет лучше – спорный вопрос. Одни думают, что в Ригарде спасение, а другие что гибель. В любом случае тут мы слепы и бессильны.
– Тогда как меч смог попасть в руки Михаэлю?
– Понятия не имею. Возможно, на это были свои причины, в любом случае теперь нам этого уже никогда не узнать.
– А что же делать мне? Как мне остаться охотником, лишившись такого преимущества?
– Михаэль попросил что бы я научила тебя выживать оставаясь контрактор, а значит что путь в нормальную жизнь для тебя в любом случае закрыт, по крайней мери здесь ты точно не найдёшь его. Но принуждать я тебя к этому не стану. Сама выбирай, что для тебя важно. Либо оставайся – понимая, что после этого решения твоя жизнь станет куда сложней прежнего, либо уходи – сделав попытку вернуться в прежний штиль.
– Глупый выбор, но предлагать его мне – ещё большая глупость. Вот уж и не думала, что однажды скажу это тебе. Но какая же ты всё-таки дура.
От подобного заявления, Орин изумлённо раскрыла глаза, потупив желтый взгляд в сидящую перед ней девчонку. Это было просто несусветной наглостью. Заявить ей подобное, в её же доме, на её земле, находясь под её опекой!
– Вот это храбрость! – засмеялась так громко, что у Марии в ушах зазвенело – Браво девочка, браво! Наконец-то ты стала прежней!
* * *
После того как Орин взялась за неё, Мария даже самой себе перестала казаться нормальным человеком. Мало того, что ей пришлось практически всю зиму ходить в лёгкой одежде и купаться в замёрзшей воде. Но, кажется, больше всего, Орин нравилось поднимать её задолго до рассвета, заставляя играть в догонялки с волками, охотиться голыми руками, ночевать на деревьях, ориентироваться в бою с завязанными глазами. Как можно дольше оставаться без воздуха и выдерживать раскаленные языки пламени на своей коже.
Продолжая подобное издевательство до тех пор, пока Мария не начала доводить каждое очередное задание до совершенства.
Орин делала её сильней, выносливей, быстрей, проворнее. Практически такой же, какой она была до потери Михаэля.
* * *
Покончив с очередной изнуряющей тренировкой, Мария вошла в жилище, устало присаживаясь за стол. Сосредоточенно смотря на читающую Орин. У неё было много книг. «Божественная комедия», «Илиада», «Одиссея», «Ивен, или Рыцарь со львом» и многое другое. Но именно эту «Рома́н о Триста́не» она перечитывала чаще всего.
– Что? – раздраженно спросила Орин, чувствуя на себе взгляд. – Ещё немного и дырку во мне прожжешь!
– Извини, не хотела тебя отвлекать.
– Но отвлекла. Ну? Говори что хотела.
В любой другой момент, Мария наверняка бы сделала вид, что не услышала, но этот вопрос уже давно не давал ей покоя. А она была совсем не из тех, кто умеет долго терпеть.
– Возможно, это и не имеет значения, но до встречи с Лилит я ещё никогда не слышала и не имела дела с такими существами как Андрас. Она назвала его потомком ахридемона. Не знаю, встречу ли ещё когда-нибудь подобную тварь. Но, раз уж Лилит сказала, что будет охотиться за Авророй, думаю, ты должна понимать, насколько они опасны.
– Что ж, – отложила Орин книгу, массируя переносицу. – Раз уж на то пошло, то существует два поколения нежити, которые в свою очередь уже и разделяются по ипостаси, роду способностей, классу и прочим особенностям. Первое поколение относится к древним перворожденным демонам. Именно их мы и называем архидемонами. Это племя изначально имеет облик монстров и не способно принимать человеческий вид. Они чудовища, не покидающие Ада. К примеру, Левиафаны, Мардиги и Опагайи очень даже похожи на драконов, но это не просто безмозглые твари сродни простым животным. Архидемоны обладают не только огромной физической силой, но и разумом, волей, и в куда большей степени, чем остальные способны влиять на сознание людей. Вот почему их потомки ценятся наравне с нефилимами. К тому же благодаря смешению по крови, они могут существовать и в нашем мире, чего напрочь лишены их праотцы.
– Но ведь Андрас тоже не очень то и напоминал человека, хотя если это была его перворожденная оболочка…
– Отнюдь. То, что ты видела, была его обращённая форма. Очеловеченная настолько, насколько это было для него возможно. Но даже и так – результат остаётся плачевным. Архидемон в любом случае остаётся архидемоном, если конечно…
– «Конечно» – что?
– Если совокупить его полукровку с нефилимом, ну или же с такой же полукровкой. Вот тогда-то благодаря её способностям исцеления она и может изменить себя до уровня человека.
– Но ведь ты рождена именно таким образом. Тогда и создать желанную химеру для демонов не такая уж и сложная задача.
– Было бы, если бы они рискнули мной. Но я оказалась для них слишком ценной для подобных экспериментов, в отличие от остальных.
– Остальных «кого»? – Орин то и дело не договаривала отдельные фразы, лишая её вразумительного ответа. Но рассказывала на самом деле интересно, и отвлекаться на подобные вопросы ей не особо нравилось.
– Моих братьев и сестёр.
– Что?! – чуть не подавилась Мария, явно не ожидая ничего подобного.
У Орин были подобные ей братья и сёстры, но где же они все тогда? Почему никогда прежде ни она, ни Михаэль не упоминали о них? И если на это была причина, то стоит ли ей сейчас задавать вопросы?
– А сама как думаешь? – протянула кружку с вином. Не хотелось начинать подобную тему на трезвый рассудок. – Когда им в руки попала моя мать, они просто не могли себе позволить лишиться такого шанса. Столетие за столетием, век за веком они стараются укрепить своё племя вливанием новой крови. Ведь старшие, высшие демоны сами по себе не способны иметь детей и не могут произвести потомство от себе подобных. Но, как ты и сама знаешь, их количество совсем не уменьшается, а даже наоборот, прорастает всё больше и больше в нашем мире.
– Люди, – тяжело вздохнула Мария.
– Именно, – хмыкнула Орин, снова пригубив вина с омелой. – Именно вы и помогаете им во всём этом. Их сущность выживает в вашей плоти, их кровь течёт по вашим венам. Именно ведьмам, химерам, полукровки и их потомству суждено продолжать род демонов.
– Но ведь это ведь не чистокровная нежить и не способна прожить дольше отведённого времени. От их появления куда больше шума нежили серьёзного вреда.
– Не всё так однозначно. То, с чем ты имела дело лишь потомство низших представителей демонической ипостаси. Их много и они слабы. Чего совершенно нельзя сказать о детях высших, старших демонов. Так называемых князей. Их полукровки обладают вполне внушительной силой. Куда большей, чем имела ты став контрактором. К тому же, один из нескольких сотен из собственных детей рождается по-настоящему чистокровным. Но обычно князья поступают проще и создают химер, – снова отпила Орин, смачивая пересохшее горло. Было заметно, как сложно ей обо всём этом говорить. – Дети, рождённые их химерами, являются самым чистокровным демоническим потомством. Ведь в отличие от полукровок, кровь демона меняет их, а не себя, а потому и рождённый ребёнок чище и сильней. Вот только получить таких детей намного сложней, ведь в отличие от всех прочих разновидностей нежити, эти твари меньше всех прочих напоминают людей. То, что между ними происходит – случка одичавших животных, полностью поддавшихся инстинкту, – замолчала Орин, смотря на своё колышущееся на дне кружки, тёмно-красное отражение. – Демоны любят использовать людей для племенного размножения…
– Что? – дернулась Мария, словно пробуждаясь ото сна. – О Боже… – шумно задышала, нервно хватая воздух пересохшими губами, словно вот-вот могла потерять сознание. – Вот кого они собирались сделать из неё!
– О чём ты?
– Племенную особь, Орин, – испуганно заблестели её глаза. – Из Авроры. Они сказали, что сделают из неё племенную особь. Но тогда я не предала этому значения. Не поняла, что именно они имеют в виду. О Боже, как я только посмела оставить её?! Нет. Я должна вернуться. Должна забрать её. Спрятать куда-нибудь, где надёжней. Иначе…
– Успокойся! Пока ты ничего не сможешь, к тому же и так сойдёт.
– Да о чём ты говоришь?! Я видела, на что они способны и одной Авроре ни за что не справиться! Её некому защитить!
– Да послушай же ты меня! – схватила её Орин за руку, заставляя остановиться. – Ничего они ей не сделают. Ведь она первая женщина, к которой за столько времени Михаэль проявил интерес. Так что если есть хотя бы один шанс, что он захочет зачать от неё ребёнка, никто и пальцем её не рискнёт тронуть!
– Что? – тряхнула Мария головой, словно кошка, стряхивающая воду с шерсти.
– Только то, что я сказала. А теперь успокойся. Ты должна закончить то – что начала. Тебе нужно найти того контрактора.
– Даже и не знаю, на самом ли деле это именно то чего я хочу, – опустились её плечи, будто листья у завядшего цветка. – Так ли сильно я хочу сейчас найти того контрактора? До сих пор ли хочу с ним расправиться? Из меня словно все желания кроме одного высосали.
– Не обманывай себя, Мария, – спокойно проговорила, прекрасно понимая, о чём она. – Может Лилит и сможет удерживать его вечность. К тому моменту, когда он освободиться, тебя здесь уже не будет. Прости… – её голос, такой бесцветный, неживой, холодный, зазвучал в тишине комнаты, словно предсмертное эхо… – Я могла бы тебе сказать, что всё возможно, но не вижу в этом смысла. Возможно, тебе стоит вернуться к тому мужчине?
– Франциско? – дернулась Мария, от того чей образ помимо воли возник в её сознании.
Во рту пересохло, на языке появился вкус дыни, а по телу прошла огненная дрожь…
– Ты ведь не равнодушна к нему. Понимаю что это не то чувство которое ты испытываешь к Михаэлю, но всё же…
– Сейчас не время об этом говорить, – потёрла Мария плечи, разгоняя кровь, по замершему телу. – Я ещё ни готова думать, ни о чём подобном.
Вернуться к рыцарю сейчас – значило совершить просто ужасное лицемерие. И от этого казалось, что она уже дважды его предала. Предала свои к нему чувства. Но вот, были ли они настоящими?
Однозначно да. Да! Она любила Франциско, по настоящему любила его и сейчас любит, но не так… Совсем не так как Михаэля.
Не так самоотверженно и безумно. Не так горячо и безусловно. Но, с другой, стороны и не так чертовски разрушительно…
