Текст книги "Одержимость Сурового (СИ)"

Автор книги: Джулия Ромуш

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)

Глава 26.

Заснуть не могу. Сначала свою комнату шагами измеряю. Ратмир и Диана давно уже спать пошли. За окном глубокая ночь. А я не могу даже на одном месте усидеть. Подрываюсь. Снова хожу. Прогоняю много мыслей в голове. А что, если что-то пойдёт не так? Как Демьян свяжется с кем-то? А вдруг нужна помощь, а Юсупов спит?!

Я несколько раз себя останавливаю на том, что готова бежать в комнату Ди и Ратмира, просить позвонить Суровому и убедиться, что всё хорошо. Вместо этого вниз спускаюсь, нахожу бутылку вина и наливаю себе бокал. Буду так нервы успокаивать, а что делать? Может, хоть так усну?

На третьем глотке чувствую, что сердце меньше колотиться о рёбра начинает.

Я знаю, почему так переживаю. Потому что сама его попросила. Попросила по заслугам дать обидчикам. Отомстить за Дарьяну. По сути, сама приговор им подписала. И я знаю, что Демьян сделает. Он слово дал. А Суровый своё слово держит. Вот только... совесть... Она тоненьким голоском напоминает, что я права не имею судьбы вершить. Не в моей компетенции. Я глушу этот голосок вином. Эти нелюди должны ответить. По закону их никто не накажет. А раз закон не может, значит, сможет Суровый. Он как минимум мне это должен.

Бокал вина как в сухую землю уходит, и я наливаю новый. Да, нервы и правда успокаивает. Я могу хоть немного упорядочить мысли в голове, только теперь они от меня куда-то убегают. Важное на второй план уходит. Я о какой-то ерунде думаю, но не о том, о чём следовало бы.

Выпив ещё один бокал, я поднимаюсь наверх. Остановившись возле своей комнаты, я несколько секунд думаю, а после в сторону комнаты Демьяна смотрю. Я ведь все-равно не усну. А ждать Сурового лучше в его комнате. Убедиться, что с ним всё хорошо. И после спокойно уйти к себе.

В его комнате царит полумрак, но свет включать не хочется. Здесь всё им пахнет. Его запахом пропитано, и я на секундочку глаза закрываю, когда через ноздри его втягиваю. Нужно признаться самой себе, что я не излечилась. Я научилась хорошо симулировать. Но я не искоренила это чувство. Но с этим точно нужно что-то делать. Потому что жить в постоянной опасности я не смогу. Да и не получается у нас. Никогда спокойно не будет. С Суровым всегда как на пороховой бочке. И он не станет ради меня менять свою жизнь.

Вздрагиваю, стоит услышать звук разъезжающихся ворот. Подхожу ближе к окну. Смотрю во двор и сердце колотиться начинает быстрее. Вся моя тревога, как по щелчку пальцев возвращается. Потому что я вижу машину Демьяна. Она на территорию дома въезжает. Машина останавливается, но Суровый из неё выходить не спешит. А я здесь, у окна, буквально с ума схожу. Почему не выходит? С ним что-то случилось? За рулём не он?

Я же ни черта не вижу! На улице темно! Пальцами в край подоконника впиваюсь. Как дверца машину открывается и на улицу Суровый выходит. Я выдыхаю от облегчения. Господи, с ним всё в порядке, да? В порядке же?

От жуткой тревоги за него я дохожу до состояния, когда готова его прибить. Какого чёрта так долго подниматься?!

Когда дверь в комнату открывается, я буквально вспыхиваю от коктейля эмоций внутри меня. Жадно впиваюсь взглядом, но в полутьме видно совсем немного. Практически ничего.

– Привет, – говорю тихо. В момент меня в дрожь бросает, и чтобы хоть немного успокоиться, я себя за плечи обнимаю.

– Привет, – по голосу его слышу, что не ожидал меня здесь увидеть.

– Я переживала, что ты не вернёшься, – говорю честно. Я безумно волновалась за него. И для меня это плохо. Потому что я никак не могу побороть то ужасное чувство, что испытываю к нему.

– Я ведь слово дал, – произносит хрипло. Делает несколько шагов и останавливается. Замирает на месте.

– Один раз ты уже не вернулся, – произношу тихо.

Никто из нас не делает больше шагов. Так и стоим. Смотрим. Молчим вместе.

– Алина...

– Не нужно, – головой отрицательно веду, – я не готова с тобой говорить. Я просто хотела убедиться, что ты живой. Для меня это было важно.

С места срываюсь, проношусь мимо него, но Демьян ловит. К себе тянет. Горячим дыхание согревает.

– Я долбаёб, слышишь? – На ухо хрипит.

– Но этого мало, чтобы всё исправить. – Произношу в ответ. У самой ком в горле становится. Чувствую, как он всем телом напрягается. А после пальцы разжимает. Больше меня не держит. И я не задерживаюсь. Из комнаты выхожу. В свою несусь, дверь захлопываю и по ней же на пол сползаю. Рот ладонью зажимаю, чтобы он не услышал, как я рыдаю.

Я не ложусь спать. Не получается. Слишком много мыслей. Они слишком громкие. Всего слишком! И я совершенно не понимаю, как с этим бороться. Мои эмоции настолько разные и неуловимые, что я уже сама себя бояться начинаю. Головой понимаю, что я всё правильно делаю. А вот внутренний голос твердит:

"А что, если рискнуть?"

Волосами взмахиваю, заставляю себя с кровати подняться и пойти в ванную комнату.

Умываюсь ледяной водой. Надеюсь, хоть так себя в чувства привести. Поднимаю голову и смотрю на себя в зеркало. Своё отражение разглядываю. Всматриваюсь в глаза. Они красные от того, что за окном уже шесть утра, а я даже не ложилась спать. Я продолжаю над собой морально измываться. Я то хочу, чтобы Демьян в комнату ворвался, за плечи сжал, к себе силой развернул и пообещал, что я больше никогда не пожалею, если дам ему шанс. В другую же секунду я молю, чтобы этого не произошло. Чтобы он не торопил события. У нас уже было всё резко. Против моей воли. Было всё на его упорстве. Я сдалась. Сама хотела сдаться, но после пожалела. Я просто не могу себе позволить броситься в омут с головой ещё раз. Не могу себе позволить не думать.

Я смотрю в свои глаза. Хочу в них увидеть ответ. Подсказку, как дальше быть. Я ни черта не уверена в своих решениях и поступках. Совершенно не уверена.

Когда слышу стук в дверь, вздрагиваю и сжимаю пальцами край раковины. Сердце моментально кувырок назад делает и падает трусливо в пятки.

"Бойся своих желаний, Алина" – внутренний голос как будто насмехается. Хотела? Получите – распишитесь.

Новый стук бьёт по натянутый нервам. Делаю глубокий вдох и отталкиваюсь от раковины. Ноги слегка подрагивают. В такое время в мою комнату может прийти только он.

Сжимаю пальцами ручку. Метал холодит кожу. Вот только это никак не отрезвляет, к сожалению. Делаю глубокий вдох и открываю дверь. Сердце затихает в пятках. Не рискует подавать признаки жизни. На пороге стоит Демьян. Выглядит так, будто не у одной меня бессонная ночь.

Я сильнее сжимаю пальцы на металлической ручке. Дверь полностью не открываю. Даю понять, что я не ждала гостей.

– Демьян, я...

– Я принёс телефон, – тут же перебивает. Протягивает мне телефон. А я растерянно смотрю на его руку. – Сейчас лучший момент пообщаться с сестрой и матерью. У них нет процедур и приемлемое время.

– Спасибо, – произношу хрипло.

Сжимаю пальцами телефон и слегка задеваю ими кожу его ладони. Меня моментально разрядом тока пронзает. По всему телу мощный разряд пускается. Демьян тут же в глаза мои смотрит. Впивается своим цепким взглядом.

– И ещё кое-что скажу. Я тебя услышал, Белоснежка, – хрипит, – я отступать не собираюсь, как бы сильно тебе этого ни хотелось.

Внутри всё вспыхивает от его слов. Как будто пламенем обдаёт. Тут же внутренний голос заглушаю, который вечно глупости советует.

– Как в прошлый раз не будет, Демьян, – произношу тихо в ответ.

– Не будет, потому что в этот раз будет навсегда. – В ответ выдаёт, а после резко разворачивается и уходит. Не в свою комнату. По лестнице вниз спускается. А я с места срываюсь и бросаюсь к окну. Он ведь не воды выпить пошёл, да?

Ответ получаю через секунду. Когда Суровый из дома вылетает. Резко в машину садится, мотор заводит. Он ведь только вернулся недавно. Куда опять?!

Вроде, как и с места сорваться хочется. К нему. А вроде, как и глупости всё это. Машина выезжает с территории дома. А я чувствую, что что-то не так сделала. Сказала лишнее. Хотя и была максимально честной. Я очень сильно сомневаюсь. Я ни в чём не уверена. И я сказала ему честно.

Делаю несколько шагов назад. От окна отхожу. Сжимаю в руке телефон, который Демьян дал. Зажмуриваюсь и не позволяю слезам по щекам катиться. Хватит. Я и так прорыдала без остановки несколько часов подряд. Нужно взять себя в руки. А лучший способ – это услышать голос мамы и сестрёнки.

Сделав несколько глубоких вдохов, я набираю номер мамы.

– Алиночка, девочка моя, – стоит услышать родной голос, как на губах появляется улыбка. Я благодарна Демьяну за то, что уже второй раз подряд слышу бодрый и счастливый голос матери. Не так давно я уже потеряла любую надежду на такое её состояние.

Глава 27

Суровый

*** Наступаю. Наношу удар. Ещё. Ещё один. Ярости во мне столько, что уже мало себя контролирую.

– Суровый, хорош! – Арсен от меня уже отходить начинает. Не нападает. Хочет бой закончить. А мне дурь нужно выплеснуть. Я другого способа не знаю. Ринг всегда был тем местом, где я мозги прочищал. В себя приходил. Правильные решения принимал.

Я не слушаю, захожу справа, удар наношу. Арсен блок ставит. Снова говорит о том, что заканчивать нужно. А мне похер. Мне нужно ещё.

Лицо Алины перед глазами стоит. Взгляд неуверенный. Слова её. Сука, всё в бешенство приводит. А самое главное то, что она права. Она, сука, права. Я сам всё проебал. И сейчас ей мало слов. Мало действий. Ей всего мало. Она не доверяет.

– Арсен, я тебя заменю, спускайся с ринга. – Голос друга обернуться заставляет. Адреналин в крови закипает. У меня с Шахом спарринга давно не было. После последнего раза мы больше не сходились на ринге. Потому что отмудохали друг друга так, что после в больничку ехать пришлось.

– А ты здесь что забыл? – Подхожу к прутьям, на Шаха смотрю и скалюсь.

– Тоже что и ты. Мозги прочистить нужно. Раз уж ты здесь, отпизжу тебя пару раз.

Громко ржать начинаю.

– Каид, тебе девчонка не даёт? Так я тебя предупреждал, что с ней не потрахаешься.

Друг кривится, злой взгляд на меня кидает. Но там реально девка неадекватная. Ещё и проблемная. За ней охотятся. До сих пор не пойму на кой хуй она Шаху сдалась. Он бы мог свой вопрос решить и без неё. Но ему походу нравится с ней возиться.

– Я смотрю тебе все охотно дают. Поэтому среди ночи Арсена колотишь?

Сука. Зубы стискиваю.

– Я ярость скидываю и мозги прочищаю. – В ответ рявкаю.

– А мог бы потрахаться, результат тот же.

Мог бы. Но хочу с Белоснежкой, а она скорее пырнёт меня, чем к себе подпустит. А силой брать не хочу. Хочу, чтобы сама просила. Тянулась, на ухо хрипела.

– Ты сюда хуевые советы раздавать пришёл? – Шах на ринг заходит, довольно либится.

– На ящик вискаря забиваемся?

– Ты мне его сразу после своей коллекции подгонишь? – Подъебываю и руку в стойку ставлю. Потому что Шах наступать начинает. Злиться. Знает ведь, что девку не просто так у себя держит. И к шлюхам не ездит. Значит зацепила его эта с ебонцой.

– Ты на мою коллекцию только слюни пускать можешь, – в ответ рявкает и справа заходит, я уклоняюсь.

– Первую саблю я на благотворительный аукцион выставлю, поддержим всех импотентов. Так сказать, братьев по несчастью.

Сука. Увлёкся и пропустил удар. Шах по бочине попадает.

– Своих друзей без моей помощи поддержишь, – чеканит в ответ.

Я ржу в ответ.

– Хочешь сказать, что девчонку у себя дома только из корыстных побуждений мести держишь?

– Не заебывай, Суровый. – В ответ выдаёт и я тут же удар наношу. Ответку. Злю Каида. – Ко мне уже пытались подобраться, про девку твою аккуратно расспросить. Ты на кой хер мочканул троих посреди белого дня? Ещё и возле хаты Бурого?

– Я не планировал. Щенки оборзели. Решили, что меня на понт взять можно.

– Ты этим к девчонке только больше внимания привлёк. Ею теперь заинтересовались со всех сторон.

– Похер.

– Каид, ты её защитить хочешь, а подставляешь.

– Я сам с девкой разберусь! – Тут же в ответ рычит. – Так я не претендую. Только моих ошибок не повторяй. Я тоже думал, что защищаю. Они и под тебя роют. Пойдут по проверенной схеме. По моей или Грома.

– Только проблема твоя и Грома была в том, что вы от баб поплыли. Я такой херней не страдаю. Она мне для дела нужна. После своей жизнью жить будет. Отпущу сразу, как получу желаемое.

– Я всё-таки приценюсь к твоим саблям. – Продолжаю его драконить. И получается. Шах уже не осторожничает. Не просчитывает ходы. На меня идёт. Я в сторону отхожу. По рёбрам прописываю.

– Сука! – Орёт и снова на меня идёт.

– Смотри, как тебя легко из себя вывести. А говоришь, что на девку похер.

– Суровый, бля, не нарывайся.

Я лишь скалюсь в ответ. Разминка закончилась. Сейчас у нас рубилово начнётся. Как раз то, что мне нужно. Чтобы мёртвым после боя упасть и отрубиться.

***

Алина

***

"Навсегда" – внутренний голос раз за разом произносит. А я только фыркаю. Даже думать об этом не буду! А сердце в груди колотится как ненормальное. Его не обмануть. Но слава Богу ещё мозги есть. И я должна в первую очередь думать головой.

Суровый это просто так ляпнул. Ляпнул и умчался куда-то! Я поспать смогла всего пару часов. После разговора с мамой не могла успокоиться. Эмоции фонтаном били.

"Он о родных наших беспокоится. Помогает"

Ага, свои ошибки исправляет!

Я веду увлекательный диалог сама с собой. Сама себя отговариваю на те же грабли наступать.

Ну вот сейчас, например, уже время к обеду близится, а его нет! Куда он уехал?! Стресс сбрасывать помчал?

Подрываюсь с кровати и начинаю шагами комнату измерять. Мне вообще всё равно быть должно. Точно! Всё равно!

Ну он же мог предупредить?! Сказать, куда и зачем поехал? Сказать, когда вернётся?! Это же ведь не так сложно!

Когда в дверь стучат, я буквально на месте от неожиданности подпрыгиваю. Настолько я себя накрутила.

– Алин, ты здесь? – Ди аккуратно в комнату заглядывает.

– Привет, – натянуто подруге улыбаюсь. Внутри всё от ярости бушует. Сурового рядом нет, а всё равно довести смог!

– Приветик, я всё думаю дома ты или нет. Вроде как не видела, чтобы ты спускалась.

– Я спала плохо, так что из комнаты ещё не выходила.

– Сегодня ночью какие-то магнитные бури были, я сама всю ночь ворочалась. Не могла уснуть. Зато Юсупов дрых за всех нас вместе взятых.

Я улыбаюсь шире. Диана отвлекает меня от мыслей. Плохих и непозволительных мыслей!

– Ратмир дома? – Задаю вопрос и тут же ругаю себя за него. Если Ратмира нет, то тогда есть шанс, что Демьян где-то с ним.

– Дома, – Ди согласно кивает, – с самого утра в офисе закрылся, орёт на кого-то. Как всегда, в гостинице налажали. Что-то не так сделали. Что-то провтыкали, ну ты знаешь, кому я рассказываю.

Я киваю, а в голове снова полнейший хаос. Снова куча вопросов, и все они меня не должны волновать. Но волнуют!

– Я чего пришла, погода за окном отличная. Солнышко. Пошли к бассейну? Можно и поплавать. Поваляемся, косточки погреем. И Демьян так быстрее вернётся.

Я тут же на Ди взгляд вопросительный перевожу. А она лишь улыбается. Мол, по тебе и так всё видно. В компании меньше срывов будет и фигни не надумаешь.

– У меня купальника нет, Ди, – грустно вздыхаю.

– Не проблема, у меня много новых. Они тебе все подойдут по размеру. Сейчас принесу.

Спустя несколько минут Ди приносит мне с десяток купальников. Я выбираю самый закрытый и соглашаюсь пойти с подругой к бассейну.

– Когда будет заезжать машина, мне сообщат, – Ди произносит заговорщицким голосом, когда в очередной раз видит, как я к воротам оборачиваюсь. И понимаю ведь, что ерундой занимаюсь, а ничего с собой поделать не могу. Я хочу видеть, в каком состоянии он вернётся. Мне одного взгляда хватит, чтобы понять, с кем он провёл это время. Главное сказал такое и пропал! Ну вот что за человек?! А ты мучайся!

– Ты договорилась?

Ди мне рацию демонстрирует и улыбается.

– Я наперёд всё просчитала. Так что можешь выдохнуть и поплавать. Вода прохладная, как раз немного в чувства приведёт.

– По мне так заметно? – Я не выдерживаю и на подругу вопросительно смотрю.

– Я же говорю тебе, я не спала, а вы слишком громко выясняете отношения, – Ди закатывает глаза, – я тебе намекаю, а ты из-за своего Сурового совсем ничего не замечаешь.

У меня щёки моментально краснеют. Мы так громко выясняли отношения, что не давали спать подруге. Может, Демьян и был прав, когда хотел ехать в гостиницу. Так бы мы хотя бы не мешали людям.

– Прости, я не думала, что мы такие громкие...

– Прекрати, я не из-за вас не спала. Просто ноги уже начинают отекать, иногда болят ночью. Это всё работа одного товарища внутри меня.

– Госпожа Юсупова, машина заезжает. – Рация Ди оживает, и я вся напрягаюсь. Голову в сторону ворот не поворачиваю, чтобы Демьян не подумал, что у меня дел других нет, как за ним наблюдать.

– Так, машина останавливается, – Ди тут же принимается комментировать, – Демьян из машины выходит. Ой. – Ди рукой рот прикрывает, глаза распахивает от увиденного, а моё сердце тут же колотиться начинает. – Алин, тебе это лучше увидеть...

Глава 28

Чёртово сердце никак успокаиваться не собирается. Слова Ди меня только сильнее напрячься заставили. И что там?! Что?! Он не один приехал? Решил махом между нами всё на корню обрубить? Показать, что не станет напрягаться и пытаться что-то исправить? Девицу в дом Юсупова привёз? Хотя если так, то Юсупов вряд ли в восторге будет, что в его дом привели непонятно кого.

– Где это его так? – Ди продолжает ошарашенно наблюдать, а я не выдерживаю и оборачиваюсь.

"Ох" вырывается на свободу. Я даже своей ошарашенности скрыть не могу. Демьян выглядит так, будто его всю ночь кто-то лупил. Ещё и хорошо так. На лице несколько ссадин, одна скула немного опухшая. Костяшки перемотаны. На губе запёкшаяся кровь, тоже от ссадины. Где он был?! Что с ним произошло?!

Пальцы сжимаются до хруста на бортике бассейна. Внутри всё сжимается от тревоги.

– Походу кто-то всю ночь свою ярость вымещал, – продолжает Ди, – смотри, как его рубает.

– Ты уверена? Выглядит так, будто его в подворотне впятером лупили.

– Да в клубе, скорее всего, своём был. Есть у меня ощущение, что его кое-кто послал, а ему злость выместить нужно было. Мне больше жаль того, кто согласился на себя удар принять.

Закусываю губу до боли. Первый мой порыв – сорваться и пойти узнавать, что произошло. Но я силой заставляю себя на месте остаться. Нельзя.

– О-о-о-о-о, – Ди тянет, когда Демьян что-то у охраны спрашивает, а после в нашу сторону оборачивается. От его взгляда на коже моментально мурашки появляются. – Я пойду, не буду третьим колесом у телеги. Тут явно что-то намечается.

Ди быстро на ноги встаёт, я не успеваю её даже за лодыжку пальцами схватить.

– Не уходи, – шепчу, на подругу взгляд понимаю, – Ди!

Подруга головой качает и ко мне наклоняется пониже.

– Ты ж не в детском саду, ты его ждала. Вот он отпизженный приехал и к тебе идёт. Пожалей его.

Прищуриваюсь в ответ и передразниваю её. Тоже мне взрослая нашлась.

Ди закатывает глаза и, развернувшись, уходит. Я ей это припомню ещё.

То, что Демьян совсем близко, я чувствую. Кожа буквально огнём пылать начинает. Ничего не могу со своей реакцией на него сделать. Она слишком яркая и неконтролируемая.

– Занята? – Демьян подходит вплотную, на корточки присаживается. Так все его ссадины видно ещё лучше. От увиденного меня передёргивает.

– Хотела ещё немного поплавать, – произношу в ответ.

– Сколько времени тебе нужно? Нам нужно кое-куда съездить.

Сердце, которое до этого немного успокоилось, снова со всего размаху о рёбра ударяется.

– Куда?

– В одно место, хочу тебе кое-что показать.

Плавать я уже не хочу. Потому что вся как воспалённый нерв. Меня буквально потряхивать от волнения начинает.

– Это что-то важное?

– Более чем уверен, что да.

И ведь ничего конкретно не говорит.

– Я сделаю ещё один круг и буду выходить из бассейна. Но перед тем, как куда-то ехать, мы сначала попросим у Ди аптечку и обработаем твои ссадины. – Произношу серьёзным тоном, а Демьян тут же кривится.

– Это ерунда, само заживёт.

– Сначала обработаем, и только после я с тобой куда-то поеду. – Произношу утвердительно и, не дожидаясь его реакции, отталкиваюсь от бортика и начинаю плыть.

Если Ди права, и Демьян по собственной воле столько раз по лицу получил, то тогда я отказываюсь понимать такое его увлечение. Кому может нравиться причинять себе боль? Это же неадекватно!

Я делаю круг, как и планировала. Выхожу из бассейна, обернувшись полотенцем, направляюсь в дом. Конечно, Демьян не сидит послушно в моей комнате и не ждёт, пока я принесу аптечку. Но я решительно настроена обработать его ссадины.

Нахожу Ди, прошу дать мне аптечку. А после направляюсь с этим чемоданчиком в кабинет Юсупова. Потому что именно оттуда доносятся голоса мужчин.

– Садись на диван! – Командую, когда в помещение захожу. Прерываю их разговор.

Юсупов насмешливо брови приподнимает, а Демьян кривится.

– Ты серьёзно?

– Кто-то решил медсестрой подработать? – Ратмир не удерживается и подкалывает меня. А Демьян, увидев мой суровый взгляд, картинно вздыхает и к дивану плетётся.

Мне кажется или он мне подыгрывает? Раньше бы он грубо отмёл все мои попытки его уговорить. А здесь послушно делает, что я говорю.

Прикасаюсь кусочком ватки к самой большой ссадине. Ватка пропитана антисептиком, по моим ощущениям Демьяну должно быть как минимум неприятно, но он даже виду не подаёт. Не шипит, не щурится. Лишь смотрит. Таким взглядом, что до косточек пронимает. Внутри небольшая дрожь начинается.

– Тебе идёт роль медсестры, Белоснежка, – отпускает комментарий, от которого хочется глаза закатить. О чём бы он ещё думал в такой момент. Ну, конечно, я в нём даже не сомневалась.

– А тебе молчать, – сильнее ваткой надавливаю, а Демьян лишь скалится в ответ.

– Такая заботливая, – от его тона коленки подрагивать начинают, а по телу расползается непонятное тепло. Господи, сколько времени прошло, а я до сих пор не могу взять под контроль свою реакцию на этого мужчину. Как же хорошо было заниматься самообманом, когда его рядом не было. А вот когда он на расстоянии вытянутой руки. Когда его горячее дыхание кожу задевает, вот здесь сложно переключиться на самообман. Не получается, чёрт возьми.

– Чем ты ночью занимался? – В глаза его строго смотрю. Я до сих пор не могу избавиться от беспокойных мыслей в голове.

Демьян лишь шире губы растягивает в улыбке. Я же сильнее прижимаю ватку. И получается. Вместо довольной усмешки он шипит. Вот так-то.

– Ты с какой целью интересуешься? – В ответ выдаёт.

– Ты мне обещал безопасность. Мне и моей семье. Я хочу понимать, что тебя не прихлопнут где-то ночью. А с твоими увлечениями...

– С заботливой я походу перегнул, – шипит.

– Это был плановый поход в зал или...

– А не до хера вопросов?

Демьян руку мою сжимает, когда я снова пытаюсь провернуть то же самое с ваткой. Но теперь он успевает руку перехватить.

– Хорош, вижу ты увлеклась. Уже обработала.

– Демьян!

– Сдыхать не планирую, – в ответ обрубает, – тебе так не повезёт.

Поджимаю губы и руки на груди скрещиваю. Я не это ввиду имела, когда... А он походу именно так всё и воспринял.

– Демьян...

Он резко разворачивается. На меня идти начинает. В глазах блеск пугающий.

Я назад шаг делаю, ещё один. Убежать далеко не получается. Я спиной в стену упираюсь. Вот и убежала. Суровый на меня надвигается. Смотрит так, что коленки ещё сильнее дрожать начинают. Ладно, согласна, перегнула. Но я переживала! Злилась! Я не знала, где он! А когда вопросы задаю, он или отшучивается, или огрызается. Вот я и отреагировала. Чем, похоже, себе проблемы и нажила. Ненадолго пушистого зайки хватило, волчара в чат входит.

Совсем близко оказывается. Кожу покалывает от его горячего дыхания. Буквально до ожогов. Моё дыхание учащается, грудь вздыматься вверх начинает. А он взглядом скользит. Рассматривает. Изучает. А ещё... Я вспоминаю, что мы в кабинете Юсупова. И да, он вышел, оставил нас вдвоём, но он же в любую секунду войти может. От этого моё волнение ещё на три умножается.

– Ты то знать меня не хочешь, то отчёт за ночь требуешь, – хрипит, от вибрации его голоса по телу мурашки в разные стороны разбегаются.

– Я хочу...

– Я тоже много что хочу, Белоснежка. Только я своим желанием отчёт отдаю, ты же в ракушке прятаться предпочитаешь.

Он настолько близко, что одно неловкое движение и мы в поцелуе сольёмся.

Это ненормально. Я головой понимаю, но... Демьян пять минут назад и Демьян сейчас это два разных мужчины. И вот тот, что был пушистым и покладистым, не вызывал во мне таких эмоций, как этот... Наглый. Дерзкий. Его пощёчину залепить хочется. Но... он притягивает. Это у меня проблемы, да? Может к психологу снова походить? Ненормально всё это.

– Отойди! – Хриплю. Хочу уверенно и громко произнести, а получается так, что хриплю с трудом.

– Я ночью всё сказал. Не отпущу. Это ещё раз услышать хотела? Где ночью был? На ринге. Так мозги прочищаются. Лучше думать.

Чаще дышать начинаю. Эмоции бурлят внутри настолько, что я никак не могу взять всё это под контроль.

– Странное занятие для того, чтобы подумать. На тебе живого места нет.

– Есть ещё один способ, – голову набок склоняет, его глаза темнеют, а моё бедное сердце в пятки падает, – здесь твоя помощь нужна будет.

Громко сглатываю. Потому что понимаю, о чём он говорит. И взгляд его...

– Я не... – Резко дёргаюсь, потому что вырваться хочу, а получаюсь в его плену. Демьян реагирует моментально. Его ладони талию сжимают, к себе толкают...

Сердце из груди выпрыгивает. Он настолько близко, что я не могу контролировать совершенно ничего. Ни мой пульс, который с ума сходит. Ни сердце, которое падает в пятки и вот-вот начнёт от пола отталкиваться. Ни мысли, которые путаются в голове.

Его кожа горячая, а дыхание буквально испепеляет. Глаза Демьяна темнеют. Становятся тёмными как ночь. И этот блеск, который больше напоминает молнии на ночном грозовом небе.

– Демьян... – Мой голос предательски хрипит. Внутри всё сжимается. Я боюсь. Господи, как же я боюсь наделать глупостей. Ошибку совершить. И чёртово сердце в пятках колотиться начинает так, будто на батуте скачет.

Рядом с ним всегда так. До оглушительных стуков. Бурлящей крови. Адреналина, который зашкаливает. А без него всё тихо и спокойно. Никаких эмоций. Никаких эмоциональных всплесков. Ничего.

"И нравится тебе жить так, будто неживая?" – внутренний голос добивает. Толкает к чему-то непоправимому. К тому, о чём я могу очень сильно пожалеть.

– Я не понимаю, родная. Объясни. Может, долбаеб, бывает. – Он в лицо моё хрипит. Взглядом по каждому миллиметру кожи проходится. Обжигает. Вызывает дикий жар внутри. – Ты меня на хер посылаешь. Говоришь, что всё не так, мало. Недостаточно. А после всю ночь не спишь, потому что я ушёл?

Мои щёки от его слов румянцем вспыхивают. Я не говорила, что не спала. Откуда он... Господи, неужели это настолько очевидно?

– А ты думаешь, что всё можно исправить двумя словами?! – Вспыхиваю в ответ. Потому что накипело. Я понимаю, о чём он говорит. О его признании ночью. Но этих слов мало. После того, что было. После всех его обвинений. Подозрений. Ужасного отношения.

– Не думаю, но я хочу понять. О своих намерениях я тебе сообщил.

– Я тебе тоже говорила, Демьян, – в ответ хриплю, – сколько раз говорила, что у меня выбора не было? Ты хоть раз поверил?

Стискивает зубы до скрипа. Его пальцы на моей талии сильнее сжимаются. Мои слова не нравятся. Но раз уж начистоту говорим, тогда начистоту.

– Это сложно, – хрипит, – чертовски сложно, Белоснежка.

– А от меня ты требуешь...

– Я не требую. Я понять хочу. Ты говоришь одно, а делаешь совсем противоположное. Я не доверял. Не только тебе. Я живу так. Потому что в моей жизни за доверие жестоко наказывали. В детдоме особо доверять нельзя было. Крысы научили, что чем больше доверяешь, тем больше ножей в спине у тебя окажется.

От его слов внутри всё сжимается. Перед глазами сразу маленький мальчик. Одинокий. Всеми брошенный. Как же сильно он обжёгся...

– Мне страшно, Демьян, – в ответ хриплю. Честно говорю, в глаза его тёмные смотрю. Они как омуты окутывают. Зачаровывают, – страшно, что если я доверюсь... Я больше не прощу. Если ты ещё раз... Я больше никогда тебя не прощу.

Он сильнее к себе прижимает. Лбом упирается о мой лоб. Глаза в глаза.

Тепло его тела мне передаётся. Заражает. Я гореть начинаю. Как будто внутри меня самое настоящее пламя разгорается. Как будто сжигает прошлое. Сжигает всё, что было. Обиды как бумага в пепел превращаются.

Я понимаю, что простила. Понимаю, что готова. Ещё раз... Сердце так бьётся рядом с ним. И я живая...

– Тебя никто и никогда больше не обидит, – тихо произносит. Хрипит. А я чувствую в каждом его слове уверенность. Обещание. Защиту.

– Это не всё, Демьян... – Шепчу. Дрожащими пальцами к его щеке прикасаюсь. Кожу обжигает, но я продолжаю вести пальцами по его щетине, поглаживаю. Внутри всё подрагивает от того, как давно я хотела это сделать.

– Говори.

– Эта ночь... Предыдущая... И ночь до... Я не могу спокойно спать. Не могу думать каждую секунду, где ты. Что с тобой. Живой ли ты. А что, если... – Голос подрагивает. У нас так много проблем. И все они требуют решения. Я не смогу жить так. Не смогу каждую секунду переживать и глотать пачками успокоительное. Дёргаться каждый раз, когда слышу звук на улице и в надежде смотреть на ворота, что они сейчас распахнутся и он, наконец, вернётся домой. А после выдыхать в облегчении, но всего лишь на секунду, потому что после понимаешь, что в этот раз обошлось, но завтра наступит новый день...

– Я должен разобраться с теми, кто с нами так поступил, Белоснежка. – Демьян произносит с напором. Взгляд моментально становится колючим.

– А после того, как разберёшься? Ты готов ради меня от криминала уйти? – Я со страхом вопрос задаю, потому что для меня это очень важно. Я не смогу так жить. Потому что я с ума сойду от постоянного страха и волнения.

Демьян взглядом прожигает, хмурится, а мое сердце от волнения о ребра колотится. Секунды растягиваются, а он все молчит...