Текст книги "Просто совершенство"
Автор книги: Джулия Ортолон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц)
Натали тоже обняла ее.
– Я тоже этому рада.
Когда Кристин, выпрямившись, взглянула на Натали, то увидела, что ее глаза светятся счастьем, также как светились глаза Мэдди, когда она смотрела на своего жениха Джо.
«Вот чего я хочу. Именно этого. Такой любви, которая переполняет тебя всю и даже выплескивается из тебя».
Если бы только она могла полюбить кого-то, кто был бы ей так же интересен, как Алек.
Смутившись при мысли об этом, Кристин осторожно оглянулась, но ничего не увидела, потому что вид на ворота ей загородили неожиданно появившиеся отец и брат.
– Воины-победители вернулись! – провозгласил Робби, поднимая в руке билеты. – Мы сделали это! Места на VIP-трибуне, как раз за кабиной комментатора.
У Кристин округлились глаза.
– Нет. Это невозможно.
– Впечатляет, правда? – Робби поднял брови и посмотрел на жену. – Я рассчитываю на соответствующее вознаграждение.
Он ткнулся носом в шею жены и что-то прошептал, Натали засмеялась.
Роберт-старший протянул Кристин ее билет:
– Пойдемте на наши места.
—Показывай дорогу, – сказал Робби, прижимая к себе жену.
Кристин, затаив дыхание, повернулась, готовая в любую минуту нырнуть за спину отца. Но Алек куда-то пропал, вероятно, направился к кабинке комментатора, где он обещал ее ждать. Отлично, теперь ей нужно проскользнуть незамеченной мимо него, тихонько занять свое место и, как говорят в определенных кругах, «лечь на дно».
Когда они обошли трибуны, Кристин вздохнула с облегчением. Алека нигде не было видно. Потом они начали подниматься по ступенькам со стороны кабинки комментатора, и Кристин обомлела от увиденного.
Алек находился не перед кабинкой, он был внутри! Ее инструктор сидел рядом с комментатором, а на голове у него были наушники и микрофон.
Маскировка Кристин была настолько удачной, что если бы она не остановилась в изумлении прямо перед комментаторской рубкой, Алек наверняка не заметил бы ее. Но Кристин не повезло, он обратил внимание на остановившуюся девушку и с любопытством посмотрел на нее, потом, словно не веря своим глазам, взглянул внимательнее.
Кристин не успела ни отвернуться, ни наклонить голову, а тут еще ее чуть не сшиб вечно спешащий Робби.
– Ой, извини. – Брат ловко подхватил Кристин, не позволив упасть.
– Кто это? – спросила Натали.
– Где? – Кристин попыталась спрятаться за широкую спину брата.
– Да вон, какой-то парень машет тебе рукой. – Натали кивнула в сторону кабины комментатора.
Кристин ничего не оставалось делать, как повернуться и посмотреть на Алека. Но что он делает на комментаторском месте? В ответ на ее недоуменный взгляд Алек постучал по своим часам, поднял пять пальцев, потом знаком изобразил «о'кей». Боже, неужели он хочет сказать, что подойдет к ним через пять минут?
– Очень симпатичный, – улыбаясь, сказала Натали.
– Кто такой? – также с любопытством спросил Робби.
– Он... ну он мой лыжный инструктор.
– Инструктор? – Выражение любопытства на лице Робби сменилось недоумением, он прищурил глаза и нахмурился. – Ты встречаешься с лыжным инструктором?
Кристин сжалась. Когда появлялась возможность выразить свое отношение к приятелям сестры, то братец ничуть не уступал ни Мэдди, ни Эйми. Хорошо хоть отец продолжал подниматься по лестнице и не слышал их разговора.
– Да нет, я с ним вовсе не встречаюсь, – начала оправдываться Кристин, надеясь избежать нравоучений на тему «Ну почему ты не можешь найти себе кого-нибудь приличного и подходящего, как это сделал я?». Она вовсе не нуждалась в напоминании, что даже в этом отношении брат, как обычно, без особых усилий обошел ее. – На самом деле я взяла учителя, чтобы завтра на склонах надрать тебе задницу.
Робби засмеялся:
– Ни малейшего шанса, сестренка.
– Эй, спорщики, – окликнула их Натали, – ну почему, где бы вы ни встречались, вы обязательно начинаете спорить, почему вы никак не можете вырасти из детских штанишек этого соперничества?
– Никакого соперничества, – усмехнулся Робби. – Поскольку я всегда выигрываю, это больше похоже на обучение смирению, чем на соперничество.
– Робби. – Натали ущипнула мужа за руку. – Не будь таким противным!
– А разве не для этого существуют старшие братья? – рассмеялся он в ответ.
– Смейся, смейся, – поддразнила его Кристин, поднимаясь по лестнице. – Посмотрим, кто будет смеяться завтра.
Эта перепалка отвлекла ее от мыслей об Алеке, но когда они уселись на свои места, она услышала слова, раздававшиеся из динамиков:
– ...рады видеть здесь Алека Хантера, одного из лучших «снежных акробатов» Колорадо. Алек, обычно вы входите в число финалистов, и я удивлен, что сегодня вы не принимаете участия в соревнованиях.
– У меня были обстоятельства личного характера.
– Уверен, что это известие очень огорчило некоторых участников наших соревнований, – пошутил комментатор. – Поделитесь с нами вашими прогнозами и расскажите, на кого вы делаете ставку этой зимой.
Кристин, остолбенев, слушала голос Алека, изредка посматривая в его сторону. Ее немного коробило свободное использование того, что она называла «пижонистым сленгом», – жаргона, свойственного только сноубордистам и лыжникам фристайла. И все же, несмотря на жаргонные словечки, в его голосе и словах чувствовалось присущее Алеку обаяние. Если бы он употребил все свое обаяние и очевидный ум на что-нибудь серьезное, то вполне мог бы стать «подходящей кандидатурой». Может, если бы она смогла его поддержать, он тратил бы свои силы на что-то большее, чем сноуборд и лыжи.
Поймав себя на этих размышлениях, Кристин мысленно закатила глаза. Именно в этом и заключались все ее проблемы – она всегда считала, что может помочь своему очередному парню наладить жизнь.
Хотя... с Алеком у нее просто не хватит времени, чтобы пройти весь путь от страстной влюбленности до разочарования. Она пробудет в Силвер-Маунтин еще всего две недели. Едва ли этого времени хватит на то, чтобы узнать его поближе, не говоря уж о том, чтобы исправить его.
Еще две недели.
Если подумать, то действительно времени в запасе было совсем мало, поэтому оставалось просто довольствоваться приятной компанией. А потом она вернется обратно в Остин и окажется на расстоянии в тысячу миль от соблазна. Даже если здесь у них с Алеком завяжутся какие-то отношения, расстояние удержит ее оттого, чтобы совершить очередную глупость. У нее элементарно не будет возможности впустую потратить несколько месяцев жизни и изрядную сумму, которую она наверняка одолжит ему, прежде чем и этот бойфренд бросит ее, устав от постоянных придирок.
В конце концов, что страшного в том, что в течение этих двух недель она просто сполна насладится его обществом?
«Кристин, ты пытаешься найти оправдание своей слабости», – зазвучал у нее в голове тоненький голосок, подозрительно похожий на голос Мэдди.
«Кроме того, – вторил ему голос Эйми, – чувство Удовлетворения собой должно идти изнутри, оно не возникнет от того, что ты встречаешься с духовно неполноценными мужчинами».
«Ну ладно, ладно! Я не буду с ним встречаться, – мысленно проворчала Кристин. – Хотя, к вашему сведению, Алека нельзя назвать духовно неполноценным человеком. У него просто недостаточно мотивации».
Он любит веселье. И он счастлив. Господи, хотела бы она вести такую жизнь: беззаботную, беспечную, иметь много друзей. У нее есть Мэдди и Эйми, и они по-настоящему любят ее, но в то же время ей часто встречаются люди, которые просто опасаются дружить с ней, считая Кристин опасной или скорее пугающей, а почему – она никогда не могла понять.
Слава Богу, Алека Хантера, кажется, ничто не отпугивает и не отталкивает. Кристин вспомнился их медленный танец и их поцелуй за эстрадой, она улыбнулась и взглянула на Алека. В этот момент комментатор поблагодарил гостя за выступление, и Алек Хантер, попрощавшись со зрителями, уверенной походкой направился прямо к ней. Кристин слегка запаниковала. Что ему сказать? А если он захочет сесть рядом с ними?
Быстро взглянув по сторонам, она поблагодарила Бога, что все места с обеих сторон заняты. Даже если он подойдет, чтобы поздороваться, то не сможет сесть рядом.
Но к ее ужасу, Алек уже пробирался между рядами, приветствуя некоторых зрителей, обращаясь к ним по именам, обмениваясь рукопожатиями, прося половину людей в ряду встать и передвинуться на одно сиденье. И они, конечно же, выполняли его просьбу. Нет проблем. Все, что угодно, для старины Алека.
Нет, честное слово, этот человек способен продать снег эскимосам.
– Привет, Крис, – сказал он, когда наконец подобрался к ним. – Вижу, вы взяли пропуска, которые я оставил на входе.
– Вообще-то мы купили билеты.
_ В этом не было необходимости. Так это твоя семья?
– Э-э-э... – Растерявшись, Кристин не находила слов.
– Привет, я Алек Хантер. – Он наклонился, полуобняв Кристин, и протянул руку ее брату. – Вы, должно быть, Робби.
– Рад познакомиться. – Робби пожал ему руку. – Это моя жена Натали, а это мой отец, доктор Роберт Эштон-старший.
– Привет. – Натали доброжелательно улыбнулась Алеку. Роберт-старший едва удостоил его каким-то неразборчивым приветствием и вновь переключил свое внимание на площадку, ожидая начала выступлений.
– Кристин сказала, что вы ее лыжный инструктор, – обратился к Алеку Робби, когда тот наконец сел.
В ответ Алек засмеялся, продемонстрировав свои великолепные белые зубы, потом посмотрел на Кристин долгим, полным восхищения взглядом.
– Что-то вроде того.
«Пожалуйста, Боже, пусть он ничего больше не говорит. Пожалуйста!» Кристин зажала руки между коленей и стала слегка покачиваться, словно пыталась согреться. На самом деле она изнывала от жары в этом пальто и на жарком горном солнце.
– Насколько я понял, вы не новичок в сноубординге? – сказал Робби. – Но полагаю, что катанию на доске вы не обучаете?
– Я мог бы. – Алек бросил на Кристин игривый взгляд. – За хорошую плату.
– Сколько? – быстро спросил Робби.
– Гм... – Алек оторвал от Кристин свой взгляд. – Вообще-то я не имел в виду деньги. Если бы я взялся за это, то в качестве одолжения и ради Крис.
– Правда? – Робби бросил на сестру испытующий взгляд. – Значит, Крис?
– Смотрите. – Кристин выпрямилась. – Думаю, первый участник соревнований уже готов к выступлению.
Мужчины переключили свое внимание на склон. В течение нескольких следующих минут вся компания следила за сноубордистами, выполнявшими различные трюки, и если спортсмены, по выражению Алека, не «лажались» на спуске, он оценивал их виртуозное владение сноубордом как «колоссальное» или «потрясающее». Мужчины постоянно переговаривались, и Алек объяснял термины и комментировал происходящее. Кристин слышала, как ее брат подхватывал профессиональные словечки, но, вместо того чтобы посмеяться над этим, она только ежилась. И раньше Алек использовал жаргонные выражения сноубордистов, но никогда это не было так нарочито. Ну почему все это должно происходить на глазах у ее семьи?
Кристин пыталась не обращать на них внимания, но несколько раз ощутила на себе недоуменный взгляд Алека. Наконец он посмотрел прямо ей в лицо.
– Крис, может, прогуляемся за колой?
– Мне ничего не нужно, – отказалась она, понимая, что если пойдет с Алеком, подозрения Робби относительно их свиданий вновь вернутся.
– Ну что ж, мы можем поговорить прямо здесь.
– Поговорить? – Ее охватила паника. – О чем? Он наклонился к ней и тихо спросил:
– Если ты пришла на свидание, то почему теперь меня игнорируешь?
– Пойдем за колой!
Глава 8
Кристин вскочила, протиснулась мимо него, мимо сидящих в этом ряду зрителей и добралась до лестницы. Алек взглянул на Робби, который озадаченно смотрел на Кристин, и, пожав плечами, последовал за ней. Она почти бегом спустилась по лестнице и остановилась перед кабиной комментатора, которая скрыла их от остальных Эштонов.
– Эй, где-то пожар? – спросил Алек. Кристин взволнованно повернулась к нему:
– Я пришла сюда не для того, чтобы встретиться с тобой.
– Что? – Алек нахмурился.
Она скрестила руки на груди, избегая прямого взгляда.
– Я пришла с семьей.
– Но именно здесь мы и договорились с тобой встретиться.
– Вот почему я надела все это – этот дурацкий мех. – В ее глазах мелькнуло разочарование. – Я надеялась, что ты меня не узнаешь.
– Ничего не понимаю.
Но Алек уже начал понимать, в чем дело, и, испытывая замешательство, ощущал пока еще слабые уколы боли. В этом вычурном пальто и шапке, которые совсем не походили на ту дорогую, но практичную одежду, которую она обычно носила, Кристин выглядела как царственная особа. Если бы она тогда не замешкалась, не привлекла бы его внимание, то, вероятно, он и не узнал бы ее.
– Не понимаю, объясни. Я ведь знаю, что нравлюсь тебе.
– Нравишься. – Ее серые глаза смотрели на него умоляюще. – Ты мне действительно нравишься, Алек. Но я не могу с тобой встречаться. Давай просто оставим эту тему.
– Нет, мы не можем оставить это просто так. Я хочу знать почему.
Она нервно посмотрела на трибуны, словно хотела убедиться, что ее семья их не видит.
Алек проследил за ее взглядом, и понимание засветилось в его глазах.
– Ты считаешь, что я недостаточно хорош для тебя? Много же значат твои заявления, что деньги не имеют особого значения.
– Нет! – Щеки Кристин залил густой румянец, убеждая Алека в обратном. – Ты на самом деле считаешь меня такой высокомерной?
– Раньше не считал, но теперь уж и не знаю.
В его голове моментально прокрутилась последняя неделя, как она сначала отвергла его ухаживание, а потом, вдруг резко переменившись, появилась в пабе и танцевала с ним, флиртовала и даже подарила потрясающий, головокружительный поцелуй.
– Что же произошло в пятницу вечером? Может быть, тебе в конце концов стало скучно и перед приездом семьи ты решила для остроты ощущений снизойти до лыжного инструктора и развлечься в дешевом кабаке?
Кристин открыла рот от изумления, потом закрыла и процедила сквозь зубы:
– Я не развлекалась в кабаке.
– Тогда почему же я достаточно хорош для того, чтобы проводить со мной время в переполненном баре, но когда рядом твоя семья, я становлюсь чем-то, что необходимо соскрести с твоих фирменных сапожек? Кстати, здесь они выглядят довольно нелепо: ну кто же ходит по горным склонам в городской обуви?
– Они не мои, – раздраженно огрызнулась Кристин, и в ее глазах сверкнул злой огонек. – Мне их дала жена брата. И я действительно чувствую себя в них полной идиоткой.
– Так зачем же ты их надела? – Алек разозлился и заговорил громче. Его трудно было вывести из себя, но, похоже, ей удалось это сделать. – Ах да, для того чтобы я не узнал тебя. Тебе это удалось, потому что я действительно не узнаю тебя. Последние полчаса мне так и хочется спросить, что же за человек скрывается в облике красавицы Крис.
– Меня зовут Кристин.
– Я в этом не сомневаюсь. – Алек осмотрел ее с головы до ног. – Как я мог так ошибаться в тебе? Я думал, что ты не похожа на тех богатых отпускников, которые считают, что они выше нас, невезучих работяг, или на тех женщин, которые уверены, что лыжник-профессионал и жиголо – это одно и то же. Пожалуй, я даже должен быть благодарен судьбе, что ты не относишься к числу таких женщин, поскольку из двух этих вариантов второй более оскорбителен.
– Я не отношусь ни к тем ни к другим.
– Правда? Так докажи это. – Он подошел ближе и произнес тише: – Если я ошибаюсь, тогда назови мне настоящую причину, по которой ты не можешь со мной встречаться.
Она пристально смотрела на него, и Алек уже решил, что ответа ему не дождаться, но тут Кристин кивнула:
– Ты хочешь знать? Хорошо. Я тебе скажу. Причина в том, что ты никчемный бездельник, хотя и превосходный лыжник. Мне не важно, сколько мужчина зарабатывает, важно, что он занят делом.
– Я... я кто? – Алек прижал руку в перчатке ко лбу, пытаясь понять смысл ее слов. – Что ты сказала?
– Мне не везет, я постоянно встречаю на своем пути инфантильных, безответственных мужчин, но я собираюсь покончить с этим невезением. Мне наплевать, что ты мне нравишься и что с тобой очень интересно. Я себе такого больше не позволю.
– Ты думаешь, что я безработный? – Это обвинение разозлило Алека еще больше, потому что таким образом его относили к тому же разряду мужчин, к которому относился его отец, – записным лодырям. Вот какого она о нем мнения! – Но как такая мысль могла прийти тебе в голову? Ты ведь даже ни о чем не спрашивала меня!
– Я спрашивала! И Трент сказал, что ты не работаешь. Вдобавок ты тратишь все свое время, катаясь на лыжах или болтаясь в пабе. Разве это соответствует образу жизни взрослого ответственного и работающего человека?
Алек в изумлении покачал головой:
– И это говорит девушка, которая проводит трехнедельные каникулы в квартире своего богатого папочки и носит наряды, которые могли бы разорить маленькое государство! Что ты знаешь о работе? Тебе когда-нибудь приходилось работать?
– Это всего лишь необоснованные и несправедливые предположения, – почти прошипела она. – Ты ничего не знаешь обо мне.
– Конечно.
– К твоему сведению...
Толпа зрителей охнула и встала. Они посмотрели на трибуны и увидели ужас на лицах людей. Быстро повернувшись к склону, Алек увидел, что по снегу, схватившись за ногу, катается упавший сноубордист.
Над шумом толпы зазвучал голос комментатора:
– Какое несчастье, как не повезло!
– Оставайся здесь, – бросил Алек Кристин и понесся к проему в ограждении, отделяющем трибуны от площадки для выступлений. Один из служащих попытался преградить ему путь.
– Пропусти!
Распорядитель, поняв, что сейчас его просто растопчут, сделал шаг в сторону. Алек бросился к упавшему спортсмену.
Опустившись на колени, он схватил парня за плечо и попытался его успокоить.
– Я парамедик. Ты позволишь мне помочь тебе?
– Моя нога! Черт! Моя нога!
Алек посмотрел на его бедро и мысленно выругался. Бедро было явно сломано, и он мог бы поклясться, что если бы не свободные спортивные штаны сноубордиста, смещение было бы заметно даже при поверхностном осмотре. Сидеть и ждать разрешения было нельзя, парень в любую минуту мог потерять сознание.
– Эй! Послушай! – Алек крепко прижал несчастного к утрамбованному снегу. – Я парамедик...
Кристин опустилась на колени по другую сторону от парня.
– Ты кто?
Она была ошеломлена и выглядела настолько комично, что в другой момент Алек расхохотался бы, но сейчас, не обращая на нее внимания, он перевернул парня на спину и впервые внимательно посмотрел на лицо мальчишки. Боже, какой молоденький!
– Ты позволишь мне помочь тебе?
– Да, черт возьми! – Его лицо исказилось от боли.
– Постарайся не двигаться, – приказал ему Алек и, сбросив перчатки, достал из кармана куртки хирургические перчатки.
К его удивлению, Кристин вытащила точно такую же пару перчаток из своей сумки и натянула их с видом профессионала. Он удивленно взглянул на ее руки и поднял глаза.
– Удивлен? – Она улыбнулась. – Я врач «Скорой помощи».
– Ты врач?!
Это казалось абсурдным: она стояла на коленях в снегу в белом пальто с меховой оторочкой, шикарной меховой шапочке и больше походила на супермодель, чем на обычную девушку, и тем более на врача.
Парень закричал, и Алек переключился на него.
Кристин наклонилась и прижала пальцы к шее мальчишки.
– Назовите ваше имя.
В ответ раздался поток ругательств.
– Крепко держи его, – приказала Кристин и вытащила ножницы из своей сумочки. – Это будет не так-то просто.
Одной рукой Алек держал мальчишку за плечо, другой потянулся за рацией. Пока он соединялся, Кристин уже разрезала штанину от бедра до ступни. Да, она права. Это было сложно. Хлынула кровь, заливая снег и ее пальто.
Наконец Алек связался с Дорис, дежурившей на станции.
– Говорит 14В32, мне нужен травмокомплект, фиксатор позвоночника и носилки.
– Лыжный патруль в курсе и уже выехал, – ответила ему расторопная Дорис. – Прислать машину или вертолет?
– Подожди. – Он посмотрел на Кристин, которая осторожно расшнуровывала ботинок на ноге парня. – Нужен вертолет?
– У него есть травма головы? Алек снял с парня очки.
– Эй, приятель, ты можешь назвать свое имя?
– Черт, больно! – Мальчишка зажмурил глаза.
– Да, я знаю. Держись. Помощь сейчас прибудет. Все будет хорошо. – Он взял голову парня в руки и пальцами поднял ему веки. – Как тебя зовут?
– Меня... – Парень вращал глазами из стороны в сторону. – Тим.
– А фамилия у тебя есть, Тим?
– О'Нейл. – Он снова потянулся к ноге.
– Откуда ты?
– Бейли. Черт, как больно!
Алек изо всех сил пытался отвлечь его.
– Какой у тебя номер телефона?
– Номер... номер... черт! – Мальчишка закричал, когда Кристин наконец стащила высокий и тяжелый ботинок.
Алек посмотрел через плечо.
– Зрачки ровные и реагируют хорошо. Небольшая дезориентация. Возможно, просто от боли. Есть кровообращение ниже перелома?
– Сильное и ровное, – ответила Кристин. – А где ближайшая больница?
– За перевалом. Тридцать минут на машине, если дороги свободны.
– Это очень далеко, учитывая, что у него сильное кровотечение. Вызывай вертолет.
– Вызываю.
Он передал по рации ее просьбу, а в это время подъехал на лыжах Трент, на буксире он вез тобогган.
– Привет, старина. – Алек кивнул Тренту, который, схватив снаряжение, поспешил к ним. – Рад, что ты с нами.
– Не мог пропустить. – Трент поставил кислородный баллон рядом с Алеком. Поскольку Тим извивался от боли, пришлось опять применить силу, чтобы закрепить маску.
– Нужна капельница с иглой большого диаметра и фиксирующий воротник, – по привычке скомандовал Алек, потом посмотрел на Кристин: – Прости. Обычно я веду шоу. Ты сама поставишь капельницу?
– Я вроде как занята. – Она пыталась зафиксировать ногу, пока Тим своим дерганьем не сделал себе еще хуже. Руки у нее были в крови, как и манжеты белого пальто.
На недоуменный взгляд Трента Алек ответил со смешком:
– Оказывается, Крис – врач.
– В самом деле? – Трент бросил на нее недоверчивый взгляд.
– В самом деле. – Заметив, что парень стал чуть спокойнее, Алек закрепил вокруг шеи Тима ортопедический воротник, затем, действуя спокойно, но быстро, стянул с его руки перчатку и поставил капельницу, закрепив иглу на тыльной стороне ладони. – Эй, Тим, ты как?
– Лучше, – ответил тот слабым голосом.
– Ты принимаешь какие-нибудь препараты? – Алек наклонился над ним, чтобы вновь проверить его глаза. – Какие-нибудь таблетки? Те, что отпускаются без рецепта?
– Нет.
– Что-то запрещенное? Наркотики?
– Нет.
Алек строго посмотрел на него:
– Я не смогу тебе помочь, если ты не будешь со мной откровенным.
– Я не принимаю наркотики! – Дыхание Тима стало прерывистым. – Я чистый.
– Как насчет аллергии на лекарства?
– Я не... думаю. Боже!
– Хорошо. Ты держишься молодцом. – Он потрепал парнишку по плечу, заметив краешком глаза, что паренек схватился за шину. – Послушай, Тим, мы сейчас наложим шину на твою ногу. Пока будем ее фиксировать, будет страшно больно, но как только шина будет наложена, станет гораздо легче. Ты меня понял?
Мальчишка кивнул и стиснул зубы.
Алек выдавил из себя ободряющую улыбку:
– Держись, можешь кричать все, что угодно, а мы постараемся управиться побыстрее, хорошо?
Тим крепко зажмурился, но из-под век все же потекли слезы.
Алек повернулся к Кристин. Работая с врачами, он давно научился щадить самолюбие докторов.
– Послушай, мы с Трентом уже сработались. Не возражаешь, если мы с тобой поменяемся местами?
– Что? – Кристин подняла глаза. Моргнула. – О! – Она смотрела на мужчин и видела, что они ждут, когда она подвинется. Она засмеялась и откинулась назад. – Конечно, не возражаю.
Она стала наблюдать за состоянием пациента, одновременно пытаясь его отвлечь.
– Тим, ты давно занимаешься сноубордингом?
– Давно. – Его лицо исказилось.
– Два года? Три?
– Четыре. О черт!
Кристин посмотрела через плечо и увидела, что Трент поддерживает ногу, в то время как Алек закрепляет шину в нужном положении. Обернувшись к Тиму, она взяла его за руки и прижала их к его груди.
– Держись. Они постараются сделать это как можно быстрее.
– Начинаем, – предупредил Алек.
Когда шина потянула голень, выравнивая кость, Тим испустил ужасный вопль. Чтобы удержать парня, Кристин пришлось всем своим весом навалиться на него.
– Справляешься? – крикнул Алек, перекрывая вопли парня.
– Вроде того, – пробормотала она, опуская голову, потому что парнишка начал молотить кулаками возле ее лица.
– Готово! – сказал Алек.
Тим внезапно перестал дергаться, и Кристин чуть не ткнулась носом ему в лицо. Отстранившись, она увидела, что парень потерял сознание.
– Он без сознания, но дыхание ровное. – Она прижала пальцы к его шее и почувствовала ровный пульс. – Пульс хороший. Проверьте кровообращение и рефлексы.
Алек прижал пальцы к пульсу на лодыжке, потом слегка царапнул ступню.
– В порядке.
Над Кристин нависла тень, и, подняв голову, она увидела, что рядом с ней стоит ее отец. Эштон-старший кивнул в сторону капельницы:
– Слишком большая кровопотеря, нужно вводить больше жидкости.
– Я знаю, папа, – раздраженно ответила она, поскольку уже потянулась к колесику регулятора, чтобы увеличить подачу раствора.
– Помощь нужна? – спросил Робби. – Только без обид.
– Нет, помощь не нужна. – Господи, они что, не помнят, что она травматолог? Она посмотрела на Трента. – Мне нужно одеяло.
– Момент! – Трент поспешил к тобоггану.
Над головой раздалось ритмичное тарахтенье. Кристин подняла голову и увидела вертолет, который пронесся над вершиной горы и, развернувшись, начал кружить над ними.
Из динамика портативной рации донеслось невнятное бормотание, Алек поднес аппарат к уху, чтобы расслышать голос за шумом вертолетного двигателя, потом опустил его и прокричал:
– Они не могут сесть здесь. Мы должны спустить его к подножию.
«Вот дерьмо!» – подумала Кристин.
– Зафиксируйте ему позвоночник.
Поскольку Тим перестал дергаться, эта предосторожность, вероятно, была излишней, но при транспортировке пострадавшего лучше перестраховаться, чем потом сожалеть.
Робби и отец Кристин наблюдали, как они ремнями привязали Тима к фиксирующему щиту и уложили его на сани. Кристин тоже забралась на них, придерживая Тима своими коленями. Первая капельница была уже почти пуста, поэтому она быстро подсоединила второй контейнер, внимательно следя за состоянием неожиданного пациента.
– Готовы? – крикнул Трент, вставая на лыжи.
– Да. Поехали! – Кристин выпрямилась, одной рукой держась за ремни.
Трент шел впереди, ведя сани на буксире, а Алек, привязав к тобоггану веревку, контролировал движение, не давая саням скатиться вниз. Не спеша, но довольно споро они направились к подножию. Кристин на секунду обернулась и с радостью заметила, что ни брат, ни отец не последовали за ними. Меньше всего ей хотелось, чтобы они крутились возле нее, советуя и делая замечания.
В конце трассы один из сотрудников, перехватив у Трента конец веревки, бросился вперед и потянул сани через ограждение. Другие служащие быстро и ловко оттеснили зевак.
Кристин, сосредоточившись на пострадавшем, едва ли замечала толпу, окружавшую их на всем пути к вертолету. Когда сани остановились, Тим открыл глаза, и Кристин вздохнула с облегчением, так как опасалась, что он может впасть в кому.
– Эй, ну как мы? – Она улыбнулась парню. – Как мы себя чувствуем?
– Немного тошнит, – простонал он.
– Можешь назвать свое имя?
– Тим О'Нейл.
– Отлично.
Рядом показался экипаж вертолета, и Кристин передала летчикам парня.
– Тим, сейчас тебя отвезут в больницу. – Она ободряющим жестом сжала его руку. – С тобой все будет хорошо, поверь.
Он слабо кивнул.
Девушка быстро рассказала прибывшим медикам о состоянии пациента, и через несколько секунд Тим уже был на борту вертолета.
Кристин стояла между Трентом и Алеком, наблюдая, как вертолет, подняв небольшую метель, взмыл в воздух и, заложив крутой вираж, полетел в обратном направлении. Только когда стих гул двигателя винтокрылой машины, Кристин почувствовала, как бешено бьется ее сердце.
– Ну что ж, – Кристин глубоко вздохнула, – это, без сомнения, один из самых верных способов испытать выброс адреналина.
– Это точно. – Алек засмеялся и посмотрел на нее. – Так о чем мы говорили, пока нам не помешал Тим?
Кристин посмотрела на него, и, когда она увидела его залитые солнцем волосы на фоне голубого неба, его ослепительную улыбку и смеющиеся глаза, на душе у нее стало очень легко.
– Ну, вроде бы о том, что ты безработный лыжник-бездельник, а я богатая стерва, которая за всю свою жизнь палец о палец не ударила.
– Ах да. – Он улыбнулся еще шире. – Теперь припоминаю.
– Алек безработный? – Трент захохотал. – Безумный Алек, который работает по двадцать четыре часа семь дней в неделю, независимо от того, платят ему или нет?
В голове у нее начала лихорадочно прокручиваться новая информация.
– Так из-за этого они называют тебя «безумным»? Потому что ты трудоголик?
Алек немного смутился, но улыбка не исчезла с его лица.
– Ну, наверное, из-за этого, и еще... м-м-м... из-за манеры, которую ребята окрестили «никаких препятствий».
– Что это за манера?
– Давай, Хантер, – вмешался в разговор Трент, хотя они были слишком заняты друг другом и не обращали на него никакого внимания, – расскажи-ка ей, как ты читаешь нам нотации, требуя неукоснительного соблюдения мер безопасности, а сам, черт знает как рискуя, прыгаешь с самолета, чуть не верхом на оползне спускаешься со скалы или ползешь на животе по готовому рухнуть в ущелье снежному козырьку.
– Это моя работа, – ответил Алек. Кристин в замешательстве покачала головой:
– Но разве парамедики занимаются такими вещами? Ведь это дело подготовленных волонтеров из поисково-спасательной команды.
– Гм... – Алек наконец отвел свой взгляд от лица Кристин и посмотрел на ее запачканные кровью перчатки из латекса. – Наверное, нам следует сначала привести себя в порядок, а потом я отвезу тебя в деревню. Мы можем поговорить по дороге.
– Конечно.
Кристин одарила его сверкающей улыбкой.
