Текст книги "Блистательный маркиз"

Автор книги: Джулия Куин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Глаза Элизабет расширились от ужаса.

– Как леди Дэнбери?

Он кивнул и выразительно хмыкнул, имитируя звук, в котором Элизабет безошибочно узнала графиню. Она ахнула:

– Неужели я это так произнесла?

Джеймс снова кивнул, весело поблескивая глазами.

Элизабет застонала:

– Лучше я пойду за чаем.

– Значит, вы простили меня за то, что я заподозрил вас в шантаже?

– Пожалуй, это будет правильно. Вы недостаточно знали обо мне, чтобы сразу исключить из числа подозреваемых.

– Вы очень великодушны.

Она бросила на него взгляд, из которого следовало, что она не слишком высоко ценит его легковесный комплимент.

– Одного не могу понять. Что, скажите на милость, могла совершить леди Дэнбери, чтобы стать предметом шантажа?

– Я не вправе вам этого сказать, – тихо ответил Джеймс. Элизабет кивнула.

– Принесу чай.

– Я пойду с вами.

Она подняла руку, останавливая его:

– Нет, не пойдете.

Он сжал ее ладонь и поцеловал кончики пальцев:

– Нет, пойду.

Элизабет уставилась на свою руку. Боже правый, он опять ее поцеловал! Прямо в холле. Слишком ошарашенная, чтобы отдернуть руку, она лихорадочно огляделась по сторонам в ужасе, что слуги могут наткнуться на них.

– Похоже, до вчерашнего дня вас никто не целовал, – вкрадчиво произнес Джеймс.

– Разумеется, нет!

– Даже ручку? – Он выпустил ее руку, подхватил другую и перецеловал пальчики.

– Мистер Сидонс! – ахнула она. – Вы сошли с ума?

Он улыбнулся:

– Я рад, что вас не целовали раньше.

– Вы сумасшедший! Совсем свихнулись! И, – добавила она с вызывающим видом, – руку мне, разумеется, целовали.

– Отеческие поцелуи не считаются.

Больше всего на свете Элизабет хотелось найти какую-нибудь дыру и забиться в нее. Она чувствовала: щеки ее горят, и понимала – он знает, что прав. В деревне были не так уж много неженатых мужчин, и ни один из них не был настолько утонченным, чтобы целовать ей руку.

– Кто вы? – прошептала она. Он бросил на нее странный взгляд:

– Джеймс Сидонс. Вы же знаете.

Она покачала головой:

– Вы никогда не были управляющим поместьем. Я уверена в этом.

– Может, показать вам мои рекомендации?

– Вы не так держитесь. Ни один служащий…

– Ну, я же не совсем слуга, – перебил он ее. – Как, впрочем, и вы. Насколько я понял, вы принадлежите к местному дворянству.

Элизабет кивнула.

– Я тоже принадлежу к старинной фамилии, – продолжил Джеймс. – К несчастью, мы не потеряли гордость вместе с деньгами.

– К несчастью?

Уголок его рта приподнялся.

– Порой из-за нее попадаешь в неловкое положение.

– Как в данный момент, – твердо сказала Элизабет. – Сейчас же возвращайтесь в гостиную. Леди Дэнбери сидит там и гадает, какого черта я закрыла дверь и чем мы здесь занимаемся. А поскольку я не знаю, что у вас на уме, то не желаю с ней объясняться.

Джеймс просто смотрел на нее, пытаясь понять, почему у него такое чувство, словно его отчитала его собственная гувернантка. Он усмехнулся:

– Здорово у вас это получается!

Элизабет, успевшая сделать несколько шагов в сторону кухни, с недовольным вздохом обернулась.

– Что именно?

– Говорить со взрослым человеком, как с ребенком. Вам удалось поставить меня на место.

– Не думаю, – возразила она, махнув рукой. – Только посмотрите на себя. Ни тени раскаяния! Ухмыляетесь как идиот!

Он склонил набок голову.

– Знаю.

Элизабет всплеснула руками:

– Я должна идти.

– Это вы довели меня до идиотских улыбок.

При звуке его голоса, мягкого и страстного, она замедлила шаг.

– Оглянитесь, Элизабет!..

Между ними словно возникла какая-то связь. Элизабет ничего не знала о любви, но чувствовала, что может влюбиться в этого мужчину. Понимая это в глубине души, она ужасалась. Она не может выйти за него замуж. Он сам сказал, что у него нет денег. Как она пошлет Лукаса в Итон, будучи женой управляющего имением? Как накормит и оденет Сьюзен и Джейн? Сьюзен только четырнадцать, но недалек тот день, когда она захочет выйти в свет. О Лондоне не может быть и речи, но даже скромный дебют в местном обществе стоит денег.

Тех самых денег, которых не было ни у Элизабет, ни у стоявшего перед ней мужчины – возможно, единственного, который мог бы завладеть ее сердцем.

Милосердный Боже, она и раньше думала, что жизнь обошлась с ней несправедливо, но теперь… теперь она представлялась ей настоящим мучением.

– Оглянитесь, Элизабет.

Она решительно зашагала вперед. Никогда в жизни ей не было так тяжело.

* * *

Поздним вечером троица юных Хочкисов сгрудилась на холодном полу коридора перед спальней старшей сестры.

– По-моему, она плачет, – прошептал Лукас.

– Конечно, плачет, – прошипела Джейн. – Любой дурак скажет, что она плачет.

– Вопрос в том, – включилась Сьюзен, – почему она плачет?

Ни один из них не знал ответа.

Они поморщились, услышав особенно душераздирающее рыдание, и дружно сглотнули, когда за ним последовали громкие всхлипы.

– Последнее время она очень переживала из-за денег, – нерешительно заметил Лукас.

– Она всегда беспокоится из-за них, – возразила Джейн.

– Это вполне естественно, – добавила Сьюзен. – Люди, у которых нет денег, только и делают, что беспокоятся о них.

Двое младших Хочкисов согласно кивнули.

– У нас и вправду ничего нет? – спросила шепотом Джейн.

– Боюсь, что так, – вздохнула Сьюзен. Глаза Лукаса подозрительно заблестели.

– Выходит, я не поеду в Итон?

– Ну что ты, – поспешно сказала Сьюзен, – конечно, поедешь. Просто нам придется экономить.

– Как же мы сможем экономить, если у нас ничего нет? – спросил он.

Сьюзен не ответила.

Джейн ткнула ее локтем в ребро.

– Мне кажется, один из нас должен ее утешить.

Прежде чем Сьюзен успела кивнуть, они услышали грохот, за которым последовал вопль их благовоспитанной сестры, изумивший всю троицу до глубины души:

– Проклятие! Катись к дьяволу!

Джейн ахнула.

Сьюзен разинула рот.

– Я не верю своим ушам! – благоговейно выдохнул Лукас. – Интересно, кого это она так проклинает?

– Здесь нечем гордиться, – одернула брата Джейн, ткнув его пальцем в ямку над ключицей.

– Ой!

– Только попробуй чертыхнуться, – добавила Сьюзен.

– Очень даже есть чем гордиться. Я сам не сказанул бы такого.

Джейн закатила глаза:

– Ох уж эти мужчины!

– Перестаньте препираться, – рассеянно произнесла Сьюзен. – Думаю, мне лучше войти и выяснить, что с ней.

– Правильно, – отозвалась Джейн, – я же говорила…

– Почему все, что бы ни происходило, должно быть твоей идеей? – с угрюмым видом поинтересовался Лукас. – Вечно ты…

– Это была моя идея!

– Тише! – прикрикнула на них Сьюзен. – Марш вниз, оба. И если я узнаю, что кто-нибудь из вас не послушался, то целый месяц буду перекрахмаливать ваше нижнее белье.

Малыши кивнули и скатились с лестницы. Сьюзен набрала в грудь воздуха и постучала в дверь Элизабет.

Никакого ответа.

Сьюзен постучала снова.

– Я знаю, что ты там.

Послышался звук шагов, и дверь резко распахнулась.

– Еще бы тебе не знать, что я здесь! – огрызнулась Элизабет. – Наверное, все слышали, как я примчалась из Дэнбери-Хауса.

Сьюзен открыла рот, закрыла его и снова открыла.

– Я хотела спросить, не случилось ли чего-нибудь, но потом поняла, насколько глупо это звучит. Поэтому я лучше спрошу: что случилось?

Элизабет не нашла нужным облекать свой ответ в слова. Вместо этого она повернула голову и свирепо воззрилась на красный предмет, лежавший в углу.

– О Господи! – воскликнула Сьюзен, ринувшись через комнату. – Так вот что так грохнуло?

Элизабет бросила презрительный взгляд на труд миссис Сидонс, который сестра бережно подняла с пола.

– Эта книга, между прочим, принадлежит леди Дэнбери, – заметила Сьюзен. – Ты сама требовала, чтобы я не перегибала переплет. А теперь швыряешь ее через всю комнату.

– Мои приоритеты изменились. Мне плевать, даже если эта книжонка сгорит. Даже если сама миссис Ситон сгорит в аду!

– Так это ее ты посылала к дьяволу?

– Возможно, – заявила Элизабет вызывающим тоном. Пораженная Сьюзен прижала ладонь к щеке.

– Элизабет, это на тебя не похоже.

– Я сама на себя не похожа.

– Ты должна рассказать, что тебя так расстроило.

Элизабет издала короткий невеселый смешок:

– Эта книга погубила мою жизнь.

Сьюзен рассудительно заметила:

– Не припомню, чтобы ты устраивала мелодрамы.

– Может, я изменилась.

– Может, – сказала Сьюзен, все более раздражаясь от уклончивых ответов сестры, – ты объяснишь мне, каким образом эта книга погубила твою жизнь?

Элизабет отвернулась, чтобы Сьюзен не видела, как дрожат ее губы.

– Я никогда не стала бы кокетничать с ним. Я бы даже не приблизилась к нему, если бы не вбила себе в голову…

– Господи милосердный! – воскликнула Сьюзен. – Да что он с тобой сделал? Он что, обесчестил тебя?

– Нет! – выкрикнула Элизабет. – И никогда не обесчестит.

– Что же тогда случилось?

– О, Сьюзен, – ответила Элизабет, заливаясь слезами, – я могла бы полюбить его. По-настоящему.

– Ну и что в этом плохого? – ласково прошептала Сьюзен.

– Сьюзен, у него и пары монет не найдется в кармане. Он управляющий.

– А тебя не удовлетворит простая жизнь?

– Конечно, удовлетворит! – вскинулась Элизабет. – Но как быть с образованием Лукаса? А твой дебют? Где взять акварельные краски для Джейн? Можно подумать, ты ни слова не слышала из того, что я говорила на прошлой неделе. По-твоему, я ищу мужа забавы ради? Нам нужны деньги, Сьюзен. Деньги!

Сьюзен не могла заставить себя посмотреть сестре в глаза.

– Мне очень жаль, что ты решила пожертвовать собой.

– Самое забавное, что я не считала это такой уж жертвой. Большинство женщин выходят замуж без любви. Но теперь… – Она умолкла и вытерла глаза. – Теперь мне тяжело. Вот в чем дело. Ужасно тяжело.

Проглотив ком в горле, Сьюзен сказала:

– Наверное, тебе следует вернуть книгу. Элизабет кивнула:

– Обязательно. Завтра же.

– Нам надо бы… надо решить, как действовать дальше. Я уверена, что ты можешь найти мужа и без того, чтобы практиковаться на…

Элизабет подняла руку:

– Давай больше не будем говорить об этом.

Сьюзен кивнула и, слабо улыбнувшись, подняла книгу.

– Пойду сотру с нее пыль. Вернешь ее завтра.

Элизабет не двинулась с места, пока сестра не вышла из комнаты. Затем забралась в постель и принялась плакать. Но на сей раз она засунула голову под подушку, чтобы заглушить рыдания.

Последнее, в чем она нуждалась, так это в очередной порции сочувствия.

Глава 8

На следующее утро Элизабет появилась в Дэнбери-Хаусе раньше, чем обычно, в надежде незаметно проскользнуть в библиотеку и вернуть книгу на место, прежде чем леди Дэнбери закончит завтрак. Единственное, о чем она мечтала, так это навсегда избавиться от зловредной вещицы.

Она в сотый раз проиграла всю сцену в уме. Она поставит «Как выйти замуж за маркиза» на полку и решительно закроет за собой дверь библиотеки. И дело с концом.

– Ты ничего не принесла мне, кроме горя, – прошептала она, обращаясь к сумочке, в которой лежала книга.

Господь милосердный, да она превратилась в законченную идиотку! Разговаривает с книгой. С книгой! Которая не обладает никакой магией, не может изменить ее жизнь и, уж точно, не способна ответить, даже если у нее хватает глупости разговаривать с ней.

Это всего лишь книга. Неодушевленный предмет. Она сама наделила ее властью. И позволила влиять на свою жизнь, придавая ей чрезмерное значение.

Правда, это не объясняет того факта, почему она светится в темноте каждый раз, когда Элизабет заглядывает в сумку.

Она пересекла на цыпочках холл, первый раз в жизни благословляя приверженность леди Дэнберн рутине. Графиня, должно быть, на три четверти продвинулась с завтраком, а значит, в распоряжении Элизабет как минимум двадцать минут до того, как хозяйка появится в гостиной.

Две минуты, чтобы вернуть книгу в библиотеку, и восемнадцать, чтобы успокоиться.

Элизабет сунула руку в сумочку и, вцепившись в книгу, свернула за угол. Дверь в библиотеку была распахнута. Лучше не придумаешь. Чем меньше шума, тем больше шансов ни с кем не столкнуться. Не то чтобы в этой части дома наблюдалась особая активность во время завтрака графини, но лишняя предосторожность не помешает.

Элизабет бочком проскользнула в открытую дверь, неотрывно глядя на полку, где в начале недели обнаружила книгу. Все, что от нее требуется, так это пересечь комнату, положить книгу и уйти. Без промедления и неоправданных остановок.

Не сводя с полки взгляда, она достала из сумки книгу. Еще пара шагов и…

– Доброе утро, Элизабет.

Элизабет вскрикнула от неожиданности.

Джеймс отпрянул с удивленным видом.

– Кажется, я испугал вас. Примите мои глубочайшие извинения.

– Что вы тут делаете? – спросила она.

– Вы дрожите, – участливо заметил он. – Неужели так испугались?

– Нет, – чересчур громко осветила она, – Просто не ожидала кого-нибудь здесь застать. В библиотеке обычно пусто по утрам.

Он пожал плечами:

– Я люблю читать. Леди Дэнбери разрешила мне свободно пользоваться ее библиотекой. Послушайте, а что это у вас?

Элизабет проследила за его взглядом и ахнула. Боже правый, она все еще держит книгу в руке.

– Ничего! – выпалила она, пытаясь засунуть книгу назад в сумочку. – Абсолютно ничего. – Но от растерянности она стала неловкой, и книга, выскользнув, грохнулась на пол.

– А, та самая книга, которую вы прятали от меня позавчера! – заявил он с торжествующим блеском в глазах.

– Не та! – чуть ли не завопила она, рухнув на колени в надежде прикрыть злополучную книжонку. – Это глупый роман, который я взяла почитать и…

– Ну и как, ничего? – протянул Джеймс. – Пожалуй, мне тоже следует его прочитать.

– Вам не понравится, – отрезала Элизабет. – Романтическая чепуха.

– Как раз в моем вкусе.

– Конечно, все обожают романы, – затараторила она, – но неужели вы станете читать такую чушь? Право, не стоит. Дешевая мелодрама. Вы умрете со скуки.

– Вы думаете? – вкрадчиво произнес он, изогнув уголок рта в лукавой улыбке.

Она энергично закивала:

– Я бы даже сказала, что эта книга предназначена исключительно для женщин.

– Вы не усматриваете в этом некоторую дискриминацию?

– Я лишь пытаюсь сберечь ваше время.

Джеймс опустился на корточки.

– Какая трогательная забота!

Элизабет переместилась по полу, практически усевшись на книгу.

– Кто-то же должен заботиться о вас.

Он придвинулся ближе.

– Эта черта мне больше всего в вас нравится, Элизабет.

– Какая? – пискнула она.

– Заботливость.

– С чего бы это? – огрызнулась она, буквально подпрыгнув от его слов. – Еще вчера вы полагали, что я шантажирую леди Дэнбери. Или, по-вашему, это тоже проявление заботы?

– Не пытайтесь уйти от темы, – раздраженно бросил он, – но замечу для протокола, что не считаю вас шантажисткой. Не отрицаю, вы были на подозрении. В конце концов, вы единственная, у кого есть свободный доступ к личным вещам леди Дэнбери. Но я употребил все силы, чтобы составить о вас мнение, и пришел к выводу, что это не в вашем характере.

– Какая трогательная забота, – кисло произнесла она.

– Покажите мне книгу, Элизабет! – скомандовал он.

– Ни за что!

– Покажите, вам говорят.

Элизабет застонала вслух. Невероятно, что это происходит с ней. Слово «унижение» даже приблизительно не описывало ее состояния, а «свекольный» – цвета ее щек.

– Вы делаете себе же хуже. – Джеймс протянул руку и как-то умудрился ухватиться за кончик книги. Она присела еще ниже.

– Я не сдвинусь с места.

Плотоядно покосившись на нее, он пошевелил пальцами.

– Развратник, – выдохнула она. – Лезете даме под юбку.

Он придвинулся еще ближе.

– Если бы я залез к вам под юбку, у вас было бы совсем другое выражение лица.

Элизабет толкнула его в плечо. Наверное, он заслуживает подобного обращения, решил Джеймс, но будь он проклят, если уйдет из библиотеки, не рассмотрев наконец загадочную книжку в красном переплете.

– Можете оскорблять меня, как вам угодно, – высокомерно заявила девушка, – но ничего этим не добьетесь. Я не сдвинусь с места!

– Элизабет, вы ведете себя как наседка, которая пытается высидеть книгу.

– Будь вы истинным джентльменом…

– Ах, оставьте! Едва ли джентльменское поведение уместно в данной ситуации. – Он просунул пальцы дальше, продвинувшись на несколько дюймов вперед. Еще один рывок, чтобы зацепить большим пальцем за краешек переплета, и книга будет его!

– Сейчас же уберите из-под меня свою руку, – процедила она.

Он поступил с точностью до наоборот, просунув пальцы еще на полдюйма вперед.

– Как вам удается членораздельно изъясняться, не разжимая зубов? Поистине редкий дар.

– Джеймс!

Он поднял вверх свободную руку успокаивающим жестом.

– Еще минуту, с вашего позволения. Мне нужно сосредоточиться.

Под ее разъяренным взглядом он обхватил большим пальцем край книги и расплылся в беспощадной улыбке.

– Вам конец, мисс Хочкис.

– Что вы… А-а-ах!

Одним мощным движением он вырвал из-под нее книгу. Взмахнув руками, Элизабет распростерлась на полу.

– Не-е-ет! – завопила она таким голосом, словно судьба всего мира зависела от ее способности вернуть книгу.

Джеймс понесся по комнате, с триумфом размахивая над головой своим трофеем. Элизабет, будучи ниже его на целый фут, не имела ни единого шанса до нее дотянуться.

– Джеймс, пожалуйста, – взмолилась она.

Он покачал головой, сожалея, что чувствует себя таким подлецом при виде отчаянного выражения ее лица. Но книга не один день будоражила его любопытство, и он находился слишком близко от цели, чтобы отступить. Задрав вверх голову, Джеймс перевернул книгу и прочитал название.

«Как выйти замуж за маркиза».

Он моргнул. Не может быть, чтобы она знала… нет, она наверняка не догадывается, кто он на самом деле.

– Зачем вы это сделали? – произнесла Элизабет сдавленным тоном. – Зачем вам это понадобилось?

Он склонился к ней.

– Что это такое?

– А на что это, по-вашему, похоже? – огрызнулась она.

– Я… э-э… я не знаю. – Продолжая держать книгу над головой, он раскрыл ее и пролистал несколько страниц. – Вообще-то похоже на руководство.

– Значит, так оно и есть, – бросила она в ответ. – А теперь, прошу вас, отдайте ее мне. Я должна вернуть ее леди Дэнбери.

– Это принадлежит моей… леди Дэнбери? – недоверчиво спросил он.

– Да! Отдайте ее мне.

Джеймс покачал головой, посмотрел на книгу, а затем снова перевел взгляд на Элизабет.

– Но зачем ей понадобилась подобная книга?

– Не знаю! – чуть не плача, выкрикнула она. – Книга старая. Может, она купила ее еще до того, как вышла замуж за лорда Дэнбери. Пожалуйста, позвольте мне вернуть ее на полку, пока она завтракает.

– Одну минуту. – Он перевернул страницу и прочитал:

Улыбайтесь, не разжимая губ. Улыбка со сжатыми губами беспредельно таинственна и отвечает вашей задаче поразить воображение маркиза.

– Так вот почему они это делают, – пробормотал он, покосившись на Элизабет. – Эдикт номер двенадцать многое объясняет.

– Отдайте книгу! – потребовала она, протянув руку.

– На тот случай, если вам интересно, – сказал Джеймс, широко поведя рукой, – лично я предпочитаю женщин, которые умеют улыбаться. А так, – он растянул губы, изображая улыбку со сжатыми губами, – крайне непривлекательно.

– Вряд ли миссис Ситон имела в виду вашу гримасу. – Элизабет передразнила его застывшее лицо с вытянутыми в ниточку губами. – Думаю, это полагается делать так. – На сей раз она изогнула губы в изящной полуулыбке, от которой его охватила дрожь.

– Пожалуй, – произнес он, кашлянув, – так намного эффектнее.

– В голове не умещается, что я обсуждаю это с вами, – сказала она скорее себе, чем ему. – Почему бы нам просто не положить книгу на место?

– У нас не меньше десяти минут, прежде чем леди Дэнбери закончит завтрак. Не волнуйтесь. – Он снова обратился к красной книжке. – Я нахожу это все более увлекательным.

– А я нет! – бросила она.

Джеймс взглянул на Элизабет. Она стояла прямая как доска, сжав руки в кулаки. На щеках горели два красных пятна.

– Похоже, вы сердитесь, – заметил он.

– Ваша проницательность поражает

– Но я пытался вас рассмешить. Я и представить себе не мог, что вы обидитесь.

Ее взгляд стал жестче.

– Так, по-вашему, я смеюсь?

– Элизабет, – сказал он примиряюще, – мы же просто развлекаемся. Не может быть, чтобы вы серьезно относились к этой чепухе.

Она не ответила. Молчание тяжело повисло в воздухе, и Джеймс заметил искорку боли в сапфировых глазах девушки. Уголки ее губ дрогнули, затем плотно сжались, и она отвела взгляд.

– Господи! – выдохнул он, ощутив крошечные уколы вины, вонзившиеся в солнечное сплетение. – Простите меня.

Элизабет вздернула подбородок, но он видел, как ее лицо дрогнуло от сдерживаемых эмоций, когда она сказала:

– Теперь мы можем это прекратить?

Джеймс молча опустил руки и вручил ей книгу. Не поблагодарив, она взяла ее и прижала к груди.

– Я не знал, что вы ищете мужа, – сказал он, оправдываясь.

– Вы вообще ничего не знаете обо мне.

Неловким жестом он указал на книгу:

– Она оказалась полезной?

– Нет.

Ее безжизненный голос подействовал на него как удар под дых. Джеймс вдруг понял, что обязан что-то сделать. Он должен вернуть блеск ее глазам и теплые интонации голосу. Ему необходимо слышать ее смех и смеяться самому над ее невинными шутками.

Джеймс не смог бы объяснить, на чем основано его убеждение. Просто чувствовал, что обязан это сделать.

Он откашлялся и спросил:

– Не могу ли я как-нибудь содействовать вам?

– Простите, что вы сказали?

– Могу я вам помочь?

Элизабет бросила на него подозрительный взгляд:

– Что вы имеете в виду?

Рот Джеймса слегка приоткрылся, пока он пытался сообразить, что, черт побери, ему ответить.

– Дело в том… мне кое-что известно насчет того, как найти мужа – или, как в моем случае, жену.

Она вытаращила глаза:

– Вы женаты?!

– Нет! – воскликнул он, поразившись горячности, с которой опроверг ее предположение. Она явно успокоилась.

– О, слава Богу. Потому что вы… вы…

– Потому что я поцеловал вас?

– Да, – пробормотала она, щеки ее заметно порозовели вокруг красных пятен в центре.

Джеймс протянул руку и взял ее за подбородок, заставив посмотреть на себя.

– Если бы я был женат, Элизабет, то, будьте уверены, не стал бы ухаживать за другой женщиной.

– Как… благородно с вашей стороны.

– Я хочу сказать, что если вы действительно ищете мужа, я был бы счастлив оказать вам содействие.

Элизабет уставилась на него, не в силах поверить в парадоксальность происходящего. Вот она стоит перед человеком, из-за которого проплакала всю ночь напролет, а он предлагает ей свою помощь в поисках другого мужчины, за которого она могла бы выйти замуж.

– Этого не может быть, – сказала она. – Просто не может быть.

– Не понимаю, почему, – невозмутимо заметил Джеймс. – Я считаю вас своим другом и…

– Каким образом, скажите на милость, вы могли бы мне помочь? – осведомилась Элизабет, недоумевая, какого дьявола она вообще обсуждает с ним эту тему. – Вы новичок в наших краях. А следовательно, даже не можете представить меня подходящим кандидатам. К тому же, – добавила она, небрежно указав на него, – вы ничего не смыслите в том, как следует одеваться.

Он возмутился:

– Ну, знаете!

– Ваша одежда, конечно, недурно сшита, но видала виды и давно вышла из моды.

– Как и ваша, – ответствовал он с насмешливой ухмылкой.

– Знаю! – бросила она. – Именно поэтому я нуждаюсь в помощи того, кто знает, о чем говорит.

Джеймс склонил голову, а затем запрокинул ее назад, стараясь удержаться от резкого ответа. Нахальной девчонке следовало бы взглянуть на его лондонский гардероб. Завал одежды, и все по последней моде – без всяких там пошлых полос и рюшей.

– С чего это вам так захотелось выйти замуж? – поинтересовался он, решив, что важнее разобраться в сложившейся ситуации, чем отстаивать свое умение одеваться со вкусом.

– Не ваше дело.

– Позвольте с вами не согласиться. Чтобы помочь, я должен быть в курсе дела.

– Я пока не приняла вашего предложения о помощи, – возразила Элизабет.

Его взгляд упал на книгу.

– Вам непременно нужен маркиз?

Она моргнула, не понимая.

– Простите?

– Это должен быть маркиз? – повторил он. – Вам нужен титул? Это так важно?

Она невольно попятилась от его резкого тона.

– Нет.

Джеймс ощутил, как расслабились мышцы. Он не отдавал себе отчета, в каком напряжении находится, как важен для него ее ответ. Всю свою жизнь он с болью сознавал, что его общественное положение важнее, чем он сам. Отец никогда не называл его сыном, только наследником. Предыдущий маркиз не знал, как относиться к ребенку. Он обращался с Джеймсом как с миниатюрной копией взрослого. Детские шалости воспринимались как оскорбление титула, и Джеймс быстро научился скрывать свою живую натуру под маской серьезности и послушания – по крайней мере когда находился в обществе отца.

В школе он пользовался популярностью – как и все атлетически развитые мальчишки, обладавшие общительным нравом, – но ему понадобилось некоторое время, чтобы выделить настоящих друзей среди тех, кто видел в нем средство достигнуть лучшей жизни и высокого общественного положения.

А потом в Лондоне – Боже правый! Дамам было все равно, окажись у него две головы или телосложение слона. «Маркиз, маркиз, – сопровождал его шепот. – Богат. Живет во дворце». В качестве преимуществ упоминались также приятная внешность и молодость, но ни слова об уме, чувстве юмора или, скажем, улыбке.

Если уж на то пошло, Элизабет Хочкис – первая женщина, которой он понравился, представившись управляющим.

Он перевел на нее взгляд.

– Значит, не маркиз? – вкрадчиво спросил он. – А как же книга?

Ее сжатые в кулаки руки затряслись. У нее был такой вид, словно она сейчас топнет ногой.

– Да потому, что так написано на обложке! Потому что она не называется «Как выйти замуж за нетитулованного джентльмена, обладающего некоторым состоянием и умеренным чувством юмора». Не знаю, какие еще объяснения вам нужны.

Джеймс не удержался от улыбки.

* * *

– Вообще-то я сомневаюсь, что могла бы привлечь титулованного господина, – уныло добавила Элизабет. – У меня нет приданого, и меня не назовешь бриллиантом чистой воды.

Здесь они расходились во мнениях, но он сомневался, что ему удастся ее переубедить.

– У вас есть кто-нибудь на примете? – поинтересовался он.

Элизабет выдержала красноречивую паузу, прежде чем ответить.

– Нет.

– Как я понимаю, кандидат в мужья все же существует, – усмехнулся Джеймс.

Она снова помолчала, прежде чем отозваться тоном, из которого следовало, что он рискует жизнью, если не оставит эту тему:

– Он меня не устраивает.

– А какими качествами должен обладать претендент, чтобы вас устроить?

Она устало вздохнула:

– Хорошо бы, чтобы он колотил меня не чаще чем раз в неделю, не бегал за каждой юбкой…

– Ну и ну! Оказывается, у вас высокие требования.

– Забудьте, что я сказала! – вскинулась она. – Не понимаю, зачем я вообще с вами разговариваю? Вы не имеете понятия, что такое отчаяние, какое испытывает человек, у которого нет выбора. Каково сознавать, что как бы ты ни старалась…

– Элизабет, – мягко произнес Джеймс и, протянув руку, сжал ее пальцы. – Простите.

– У него должны быть деньги, – тупо сказала она, уставившись на свою руку в его ладони. – Мне нужны деньги.

– Понимаю.

– Сомневаюсь, но думаю, этого достаточно, чтобы вы поняли: я бедствую.

– Вам не хватает того, что платит леди Дэнбери? Чтобы обеспечить себя? – тихо спросил он.

– Мне-то хватает, но этого недостаточно, чтобы обеспечить моих младшеньких. К тому же Лукаса просто необходимо отправить в Итон.

– Да, – рассеянно согласился он, – совершенно необходимо. Вы сказали, он баронет?

– Ничего я вам не говорила, но он действительно баронет.

– Наверное, я слышал это от леди Дэнбери.

Элизабет пожала плечами и издала нечто среднее между вздохом и невеселым смешком.

– Это ни для кого не секрет. В здешних краях мы являем собой классический образец обедневшего дворянства. Как видите, у меня не много шансов выйти замуж. Единственное, что я могу предложить, так это благородное происхождение. Но даже оно не слишком впечатляет. Я ведь не отпрыск аристократического семейства.

– Пожалуй, – задумчиво произнес он, – но найдется немало мужчин, готовых связать себя браком с мелкопоместным дворянством, особенно титулованным. К тому же в вашу пользу говорит то, что вы красивы.

Элизабет бросила на него сердитый взгляд.

– Пожалуйста, избавьте меня от своей снисходительности.

Джеймс недоверчиво улыбнулся. Она даже не представляет себе, насколько привлекательна.

– Мне говорили, что я довольно хорошенькая, – начала она.

Какое-то представление все же имеет.

– …но «красивая» – это явное преувеличение.

Он махнул рукой, отметая ее протесты:

– Поверьте, я разбираюсь в таких вещах. Как я уже сказал, в округе наверняка найдется не один мужчина, который захочет жениться на вас.

– Один есть, – с отвращением сказала она. – Местный сквайр. Старый, жирный и противный. Моя младшая сестра предупредила, что сбежит в работный дом, если я выйду за него замуж.

– Понятно. – Джеймс потер висок, пытаясь найти решение проблемы. Просто преступление, если она выйдет замуж за омерзительного старика вдвое старше себя. Впрочем, кое-что он мог бы сделать. У него хватит денег, чтобы тысячу раз послать ее брата в Итон.

Вернее сказать, у маркиза Ривердейла. Джеймсу Сидонсу, простому управляющему, не полагается ничего иметь, кроме одежды, которая на нем.

Он мог бы организовать нечто вроде анонимного чека. Едва ли гордость Элизабет простирается так далеко, чтобы отвергнуть дар небес. Не приходится сомневаться, что она бы отказалась, если бы речь шла только о ней, но на карту поставлено благополучие всей семьи.

Джеймс сделал мысленную заметку связаться со своими поверенными как можно скорее.

– Итак, – произнесла Элизабет с неловким смешком, – если вы не припрятали где-нибудь солидный капитал, я не представляю, чем вы могли бы мне помочь.

– Собственно говоря, – сказал он, избегая прямой лжи, – я собирался оказать вам помощь иного рода.

– А именно?

Он тщательно подбирал слова:

– Я имею некоторое представление о флирте. До того как поступить на службу я вел… не то чтобы активный образ жизни, но принимал участие в светских событиях.

– В Лондоне? – озадаченно спросила она. – В высшем свете?

– Отчасти, хотя я никогда не понимал всех тонкостей лондонского сезона, – ответил он, выделив конец фразы.

– Полагаю, это не важно, поскольку у меня нет средств выезжать на светские рауты. – Она сокрушенно улыбнулась. – Но даже если бы были, я предпочла бы потратить их на образование Лукаса.

Джеймс уставился на изящное овальное личико с громадными голубыми глазами. Он никогда не встречал существа, менее подверженного эгоизму.

– Вы хорошая сестра, Элизабет Хочкис, – тихо сказал он.

– Не совсем, – печально отозвалась девушка. – Иногда я злюсь на судьбу. Будь я лучше…

– Чепуха! – перебил он ее. – Нет ничего дурного в том, чтобы возмущаться несправедливостью. Она засмеялась:

– При чем здесь справедливость, Джеймс? Это просто бедность. Уверена, вы меня понимаете.