Текст книги "Рискованная игра"

Автор книги: Джулия Гарвуд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 24 страниц)

Бог видит, какого труда ему стоило отстраниться.

– Подожди, я должен… – выдавил он и метнулся в ванную, чтобы достать из несессера презерватив. – Лорен, я… – начал он, вернувшись, но тревожные мысли мгновенно испарились, стоило ей снова прильнуть к нему.

Они упали на кровать, сплетаясь руками и ногами. Но Ник тут же приподнялся, навис над Лорен и раздвинул коленом ее ноги. И снова замер, глядя на ее распухшие губы и поражаясь изысканной красоте. Его рука легла на ее грудь, пальцы медленно теребили затвердевший сосок. Девушка тихо охнула и закрыла глаза, упиваясь его ласками. Ник едва сдерживался сам, наблюдая, как она откликается на каждое прикосновение.

Он был полон решимости не торопиться, дать ей столько удовольствия, сколько сумеет, прежде чем самому отдаться на волю бушующих волн.

– Я так давно хотел тебя, – прошептал он. – С того самого момента, как увидел. Все представлял, как эти твои длинные ноги сжимают меня. Больше думать ни о чем не мог…

Его потемневшее лицо было искажено мучительной гримасой, голубые глаза лихорадочно поблескивали. Лорен осторожно провела пальцами по его щеке, подбородку, шее.

– Знаешь, чего еще я хотел?

И, не тратя слов, он показал ей руками и губами все, о чем мечтал все эти дни. Он знал, где коснуться, надавить, когда отстраниться. Лорен нетерпеливо металась под ним. Ласки ее становились все более требовательными, острые ноготки впивались в его плечи. Она что-то лихорадочно шептала, умоляя его прекратить ее страдания. Но его губы сводили ее с ума, пальцы гладили внутреннюю сторону бедер, ставших невыносимо чувствительными. Почувствовав, как она выгнулась, он намеренно дотронулся до руна черных завитков внизу живота. И тут же услышал стон. Но упорно продолжал осыпать Лорен ласками, без слов давая понять, как обожает ее.

Лорен не подозревала, что способна испытывать такое блаженство, тонуть в водовороте столь острых ощущений. Она снова изогнулась, охваченная одним желанием – получить больше… еще больше…

– Сейчас, Ник… пожалуйста. О Господи, сейчас!

Он мощно вошел в нее, не в силах сдержать удовлетворенного рычания, соединив их тела, став частью Лорен, и, когда она обвила ногами его талию, застонал еще громче. Оказалось, что фантазии не идут ни в какое сравнение с реальностью. Он и не представлял, что на свете может существовать подобное.

Он вонзился в нее до конца, уронил голову на хрупкое плечо, глубоко вздохнул, чтобы успокоиться, и попытался замедлить темп. Пусть эта ночь станет для нее незабываемой!

Он начал медленно двигаться.

– Тебе хорошо?

– Да! – выкрикнула Лорен.

– А так? – прошептал он, когда его рука проникла между их слившимися телами. Вопль экстаза едва не потряс стены комнаты, и другого поощрения ему не потребовалось. Она обхватила Ника за шею и, притянув к себе его голову, припала к губам в пылком поцелуе.

– Только не останавливайся, – прошептала она. Ник снова ворвался в нее. Лорен подняла бедра, пытаясь вобрать его как можно глубже в теплое влажное тепло. Ей хотелось быть смелой, раскованной в сотканной им паутине страсти.

Теперь уже не было и речи о том, чтобы замедлить ритм. Оба самозабвенно стремились к разрядке.

Она первая забилась в конвульсиях и опять тихо заплакала, от счастья и любви к этому человеку. Ник ощутил, как она трепещет в его объятиях, стискивая его потаенными мышцами, словно обволакивая, и с торжествующим воплем дал себе волю. Ничего подобного до сих пор ему не приходилось переживать. Но сейчас он не пытался разобраться в своих переживаниях, не желал сравнивать. Просто каждую минуту сознавал, что все случившееся было таким необыкновенным, удивительным, необычайным, что отныне он просто не способен удовлетвориться чем-то меньшим, более обыденным.

Он оставался в ней целую вечность, а когда все-таки оторвался, лег на бок и обнял ее, она доверчиво прижалась к нему, играя завитками волос на груди.

Потрясенная, Лорен не могла говорить. Да что там говорить – думать! В голове ни единой связной мысли! И когда наконец сумела дышать свободно, приподнялась на локте и заглянула Нику в лицо. В его глазах все еще таились отголоски пронесшегося урагана. Лорен улыбнулась и потерлась об него, как сытая кошка. Так приятно чувствовать рядом его мускулистое тело. Волоски на его ногах щекотали ее пальцы, и это тоже было чудесно.

Она любит Ника. Теперь и навсегда. И ничего тут не поделаешь.

Но лицо его снова исказилось беспокойством, и она попыталась придумать, как отогнать неминуемые угрызения совести и ненужные сожаления.

Она поцеловала Ника долгим нежным поцелуем и улыбнулась:

– Знаешь, о чем я думаю?

– О чем? – зевнул он, слишком уставший и довольный, чтобы шевельнуться.

– Не мешало бы мне еще потренироваться. Ник шутливо застонал, но тут же засмеялся.

– Если ты еще отточишь свое мастерство, мне просто не выжить.

– Тебе тоже понравилось?

– И ты еще спрашиваешь?

Она обвела пальчиком бугрившийся бицепс, заметила старый побледневший шрам и наклонилась, чтобы его поцеловать.

– Откуда это у тебя?

– Футбол.

– А это? – продолжала допытываться Лорен, касаясь едва заметного рубца на бедре. – Пуля?

– Футбол, – повторил Ник.

Лорен недоверчиво покачала головой.

– Честное слово, – заверил он. – На поле всякое бывает.

– И в тебя никогда не стреляли? – дрожащим голоском пробормотала она.

– Стреляли, но не попали. Пару раз задели ножом, били, пинали, царапали, даже плевались, только не это.

«Пока», – хмыкнул он про себя. Еще один след от зажившей раны, там, куда вонзился топорик для колки льда, остался на спине, как раз около левой почки. На пару дюймов повыше – и ему не выжить. Оставалось надеяться, что Лорен ничего не заметит, а если и спросит, он не станет лгать.

– Большая часть боевых отметин получена во время футбольных сражений.

Лорен рассеянно запустила пальцы в его волосы.

– Если не считать тех, что навсегда остались в душе и на сердце.

Ник оттолкнул ее руку.

– И не стоит разводить сантименты. У всех нас есть что вспомнить.

Он снова пытается отгородиться от нее, вернуть барьер, что стоял между ними. Замкнуться в своей скорлупе. Но она не позволит ему праздновать труса. Когда Ник повернулся на спину и проворчал, что им давно пора спать, Лорен покачала головой, придавила его к матрацу и, подперев подбородок ладонями, взглянула в голубые глаза.

Ник судорожно вцепился в ее бедра. Нужно бы отодвинуть ее и постараться заснуть, прежде чем желание снова возьмет верх, но он никак не мог себя заставить отпустить ее.

– Пообещай мне кое-что, и я дам тебе спать, – шепнула она.

– Что именно? – с подозрением осведомился Ник.

– Что бы ни случилось…

– Да не тяни ты!

– Никаких сожалений. Хорошо? Ник кивнул:

– А как насчет тебя?

– Никаких сожалений, – поклялась она.

– Согласен.

– Дай слово.

– Даю, – вздохнул он. – Никаких сожалений. И оба бессовестно лгали.

Глава 28

Разбивающий Сердца. Профессионал. Фанат. Как ни назови, а он терпеть не мог сюрпризов, если не считать тех, которые устраивал сам.

Но сегодня неприятные открытия сыпались на голову, как снег зимой. Он уже слышал, что ослы ищейки издеваются над ним, но плевать на это хотел. Чего и ждать от идиотов. Пусть обзывают его как хотят. Брань – не грязь, на вороту не виснет. До сегодняшнего дня он и ухом не повел, но оказалось, что Лорен тоже распространяет гнусные слухи. Назвала его импотентом. При всех! Он с трудом выносил мысль о том, что с ее губ может с такой легкостью слететь это мерзкое слово. Как она смеет предавать его?! Как смеет?!

Придется сквитаться с ней, и к тому же не откладывая. Потребность наказать ее затмила обычную осмотрительность. Сколько он простоял здесь, на заднем дворе, глядя на ее окна? Час, два? Он не знал. Когда он охвачен жаждой мести, время не играет роли.

Именно там он и увидел Лонни. Кретин взбирался на дерево, то самое дерево, которым бесчисленное количество раз пользовался Разбивающий Сердца, чтобы пробираться в дом и любоваться спящей Лорен.

Лонни ловко пополз по крыше, скользнул на карниз и заглянул в окно ванной. Совсем как он сам. А мальчишка не так уж и глуп. Идет по его следам.

В этот момент его внимание привлек еще один непрошеный гость. Старина Стив Бреннер! Крадется к черному ходу! Интересно, что ему понадобилось?

Теперь соседский пес никого не выдаст. Разбивающий Сердца предусмотрительно прикончил шавку, чтобы свободно бродить ночами по двору. Подумать только, он позаботился о кабысдохе, а теперь Лонни и Бреннер пожинают плоды его усилий!

А сюрпризам все не было конца, пока над домом не взметнулось пламя и легавые не вывели Бреннера на крыльцо. Пожалуй, умнее всего было бы незаметно скрыться. Они уверены, что поймали того, за кем охотились. Ему следовало бы прогуляться по улицам Холи-Оукс, найти то, что ищет, кое-что предпринять и убраться отсюда как ни в чем не бывало. Судьба предоставила ему такую возможность! Но воспользуется ли он этой самой возможностью? Захочет ли? И стоит ли игра свеч?

Ну и дилемма! Что и говорить, настоящая шарада!

Одержимость превратила его в жестокого убийцу. Нет, честно говоря, это неправда. Не стоит лгать самому себе. Он уже был убийцей, едва ли не с самого детства. Идеальный убийца, нужно отдать ему должное. Каким-то уголком сознания, еще способным к анализу, он понимал, что происходит с ним, но так и не мог заставить себя скорбеть о потере того, что другие бы назвали рассудком. Он не безумец. Нет, конечно, нет. Просто от природы мстителен. Его священный долг – отплатить злом за зло.

Он метался по крошечной комнате вне себя от бешенства. Строил планы. Этот слизняк Лонни все испортил! Нельзя же позволить ему остаться безнаказанным! Из-за него рухнул такой идеальный замысел, и что теперь делать?

Ублюдок вынудил его нарушить так тщательно составленное расписание. Что же, ему придется заплатить, ведь он во всем виноват, не так ли? Разбивающий Сердца всей душой стоит за справедливость. И кроме того, он давно заметил, что Лорен терпеть не может молодого негодяя. Впрочем, как и весь город. Не пора ли показать силу его чувств к ней? Придется сделать ей подарок: что-нибудь особенное – например, печень или селезенку Лонни. Но ни в коем случае не сердце. Он хотел порадовать ее, а не оскорбить. Не дай Бог подумает, что Лонни и есть Разбивающий Сердца. Ни в коем случае, сэр.

Он посмотрел на часы, стоявшие на ночном столике. Черт возьми, как быстро летят минуты! Так много нужно успеть сделать, а времени совсем мало, спасибо Лонни-бою. О, он заплатит за все своими селезенкой, печенью, а может, и почкой. Но сначала нужно закончить работу.

В конце концов, подготовка важнее всего. Праздник нельзя омрачать.

Глава 29

Лорен счастливо улыбалась во сне. Как хорошо лежать в его надежных объятиях, ощущать тяжесть его массивного бедра. Она проснулась первая, но слишком хорошо себя чувствовала, чтобы пошевелиться. Ник выглядел совсем мальчишкой. Она не хотела беспокоить его раньше времени, поэтому не двигалась с места, изучая его тело критическим взглядом художника. Какой профиль! Абсолютно скульптурный! Идеальная линия подбородка, прямой нос, четко очерченные губы. Ей хотелось написать его портрет, запечатлеть силу, полыхавшую в голубых глазах. Знает ли Ник, как он красив, или ему все равно? Он такой приземленный! И совсем не тщеславен.

Хоть бы он проснулся и снова занялся с ней любовью… но этому не суждено случиться. Он целую ночь не мог ею насытиться, но сейчас утро, и все кажется другим. Она просила у Ника только одну ночь, теперь придется платить по счетам. И цена достаточно высока. Она не имеет права просить большего.

Но сможет ли забыть все и вести себя как ни в чем не бывало? Конечно, ведь она сильная женщина, способная управлять собственными чувствами. Можно притвориться, что это просто секс, лучший способ снять напряжение и усталость… но, Господи, как ей это удастся? Жаль, что она такая неискушенная дурочка. Большинство се приятельниц в Европе и Чикаго не видят ничего особенного в том, чтобы перепихнуться с только что встреченным мужчиной и больше никогда с ним не встретиться. В конце концов, у женщин тоже есть свои потребности. И что дурного в подобных свиданиях?

Но стоит ли уговаривать себя? Для нее такие вещи отвратительны, если сердце не затронуто. Она не смогла бы отдаться Нику так беззаветно, если бы не была уверена, что любит его. Любит по-настоящему.

Воспоминания… воспоминания об этой ночи вместе навсегда останутся с ней, и Лорен придется ими довольствоваться.

Она отчаянно зажмурилась. Ей необходимо больше, чем воспоминания. Она хочет просыпаться рядом с Ником до конца жизни.

Ну почему она чувствует себя такой беззащитной, уязвимой? Как найти способ ожесточиться? Стать неуязвимой?

Отбросив простыни, она оттолкнула Ника и встала.

Никаких сожалений.

Оба спешили покинуть мотель. Ник жаждал убраться из комнаты, прежде чем он схватит Лорен, швырнет на постель и снова вонзится в жаркое тело. Ей хотелось уйти как можно скорее, пока слезы снова не польются ручьем.

Молчание было почти ощутимым. Напряженное, неловкое. Всю дорогу Лорен, отвернувшись, смотрела в окно. И гадала, о чем он думает. Но не смела спросить.

Ник мысленно проклинал себя. Ну и подонок! Разве порядочный человек воспользуется беспомощным положением девушки да еще к тому же сестры лучшего друга?! Извращенец! Грязный ублюдок! Что подумает про него Томми?

Сожаления? Черт побери, это не то слово!

И все же Ник отчетливо сознавал, что, задержись они в мотеле еще на пять минут, все началось бы сначала.

Они остановились у придорожного торгового центра и затратили полчаса на покупки. Лорен переоделась на автозаправке, пока Ник покупал в автомате диет-колу. Теперь на ней красовалась клетчатая розовая с белым блузка за семь долларов и «вареные» голубые пятнадцатидолларовые джинсы, но даже эти дешевые тряпки выглядели на ней, как работы лучших дизайнеров. Ткань подчеркивала и обнимала соблазнительные изгибы изящного тела, и Нику пришлось отвести глаза, пока сердце не перестало лихорадочно биться.

«Гнусь! – ругал он себя. – Я хуже любой гнуси».

Но тут он снова поднял голову и обнаружил, что темно-каштановые волосы отливают на солнце медью. И вспомнил легкое прикосновение этих мягких локонов, когда Лорен нагибалась над ним.

Поняв, что с ним творится, Ник дернулся и снова выругал себя: «Свинья!»

Лорен направилась к машине грациозным скользящим шагом. Ник, не сводя с нее алчного взгляда, протянул банку с колой и нахмурился, словно она совершила что-то непотребное. Он уже хотел заговорить, но сдержался, сел за руль и следующие двадцать миль угрюмо молчал. Но, как ни пытался сосредоточиться на дороге и других неотложных делах, непрерывно косился на девушку. У нее сексапильнейший рот в мире, и при мысли о том, что она выделывала этим самым ртом, внутренности Ника скручивались пружиной, а возникающие в мозгу образы казались невыносимо соблазнительными.

– Черт!

– Прости, ты о чем?

– Не важно.

– Пит уже звонил тебе?

– Что? – прорычал он.

Кажется, сегодня Ник не в лучшем настроении. Злой, как голодный пес.

Лорен спокойно повторила вопрос.

– Нет, – буркнул он. – Я уже говорил, он летит в Хьюстон. Самолет приземлится не раньше чем через час.

– Нет, не говорил.

– Значит, показалось, – пожал он плечами. Дорога свернула на восток. Слепящее солнце било в ветровое стекло. Ник надел темные очки и поднес к губам банку с колой.

– Ты всегда так раздражителен по утрам? – осведомилась девушка.

– Мы живем вместе достаточно долго, чтобы ты узнала ответ на этот вопрос. Как по-твоему?

– Ты в бутылке. Залез туда и не хочешь вылезать.

– В бутылке? – процедил Ник. – О чем ты толкуешь, черт возьми?

– О том, что ведешь себя, как последний кретин, – хладнокровно объяснила девушка. – Интересно, с какой это радости?

«Хотел бы я сам знать! – подумал Ник. – Может, потому, что всю ночь трахал сестру лучшего друга?»

Посчитав, что будет куда благоразумнее промолчать, он допил колу и отложил банку.

– Еще хочешь? – предложила она, протягивая свою.

– А ты?

– Обойдусь.

И разговор вновь прервался на целых десять минут. Лорен долго ждала, пока он придет в себя, и, наконец не выдержав, заметила:

– Надеюсь, Ноэ уже успел рассказать Томми.

– Не дай Бог! Объясняться с Томми – мое дело.

– Но должен же он знать… – начала она.

– Я поговорю с ним, – повторил Ник.

И тут до Лорен дошло, что они, должно быть, имеют в виду разные вещи.

– Пожар, Ник. Я спрашивала, успел ли Ноэ сообщить Томми о пожаре и аресте Стива Бреннера.

– Ах, это! Наверняка. По крайней мере очень не хотелось бы, чтобы Томми узнал обо всем из газет.

– а о чем толковал ты?

– Да какая разница!

– Но я хочу знать. Не молчи.

– О нас! – выдохнул он, стиснув рулевое колесо. – Я думал, ты спросила меня, сказал ли что-то Ноэ о нас.

Лорен ошеломленно вскинула голову.

– И ты заявил, что во всем признаешься сам. Я верно тебя расслышала?

– Абсолютно.

– Ты, конечно, шутишь!

– Вовсе нет.

– Попробуй только словом обмолвиться Томми о прошлой ночи! – прошипела девушка.

– Но мне казалось… – настаивал Ник.

– Говорю же, молчи! Никому не должно быть дела до того, что произошло между нами. Ты что, спятил?!

– По идее, это верно – признал он. – Но ты… совсем другое дело. Мне следует во всем открыться.

– Почему это я – «другое дело»?

– Но ведь так и есть, милая. Сестра моего друга, который к тому же священник. Промолчать непорядочно по отношению к нему. Кроме того, он и сам обо всем догадается.

– Томми не ясновидящий.

– Но я никогда не умел ничего от него скрыть, даже в школе. Он всегда знал, что творится у меня в голове. Пока мы учились в университете, он был моей совестью Нет, я не буду ему лгать.

У Лорен застучало в висках.

– При чем тут лгать? Просто не проболтайся.

– Говорю же, он сразу все поймет. Я скажу ему.

– Нет, ты в самом деле спятил!

– Ничуть.

– Повторяю, держи рот на замке. Конечно, ты считаешь, будто предал его, но…

– Разумеется, предал, – перебил Ник, – Черт побери, он мне верил!

Дорога впереди была пустынной, так что Ник свернул к обочине.

– Понимаю, что тебе будет немного неловко, но ты сумеешь с этим справиться, – продолжал Ник.

Лорен не верила ушам. Неужели они действительно ведут подобную беседу?!

– Ник, брат просил позаботиться о моей безопасности, что ты и делаешь. При чем туг прошлая ночь?

Искреннее изумление сменилось гневом и смущением Лорен так расстроилась, что на глазах выступили слезы. Ну нет, она скорее умрет, чем снова расплачется перед ним.

– Я не сделала ничего такого, чего следует стыдиться, – бросила она. – И ты обещал, что никаких сожалений не будет.

– Значит, солгал.

Лорен пронзила его негодующим взглядом. Но Ник совершенно не к месту подумал о том, как она прекрасна, когда сердится. Он не удивился бы, если бы из ее глаз вылетело пламя.

– Я хотел пойти к исповеди, – признался Ник, – но представил, как сквозь решетку вылетает кулак Томми, и посчитал, что так нехорошо. Придется сказать ему с глазу на глаз.

Лорен поднесла руку ко лбу, словно стараясь унять боль.

– Почему именно к Томми? Исповедайся другому священнику.

– Не закусывай удила.

– В чем твоя вина? – закричала она. – Это я соблазнила тебя.

– Ничего подобного.

– Конечно, я!

– Ладно. Объясни, каким это образом.

– Вызвала к себе жалость. Рыдала. Ник закатил глаза.

– Понятно. Значит, я занимался с тобой любовью из жалости? Именно так тебе кажется?

Лорен уже серьезно подумывала выскочить из машины и отправиться в город пешком.

– Позволь мне кое о чем спросить, – прошептала она, пытаясь заставить Ника понять всю абсурдность его поведения. – Ты ведь спал с другими женщинами, верно?

– Допустим. Тебе нужно точное количество?

– Нет, – возразила девушка. – Хочу знать, что происходило наутро? Ты чувствовал себя обязанным признаться во всем их мамашам?

– Нет, естественно, – рассмеялся Ник.

– Тогда в чем дело?

– Я уже объяснил, детка. Ты совсем иная.

Лорен сложила руки на груди и уставилась перед собой.

– Я не желаю больше говорить на эту тему.

– Лорен, посмотри на меня. Что, если я тебе пообещаю одну вещь?

– К чему трудиться? Ты никогда не держишь слова.

– Глупо требовать от меня, чтобы я клялся, будто не стану сожалеть, так что это не считается. Но эту клятву я сдержу. Если он не спросит, я тоже не стану выскакивать вперед. Скажем, дня два. Так что успеешь прийти в себя.

– Ни за что! – возмутилась девушка. – Раз ты такой болтун, подожди по крайней мере, пока не вернешься в Бостон.

– Я обязан потолковать с ним лично. Если пожелает врезать мне в челюсть, так тому и быть.

– Бостон, – проскрипела она сквозь стиснутые зубы.

Ник наконец сдался, вывел машину на дорогу, и они снова помчались в город.

– Ник!

– Что? – жизнерадостно отозвался он. Ну что за невыносимый тип! Разве его поймешь?! Пять минут назад вел себя, как медведь с занозой в лапе!

– У тебя больше не приготовлено никаких сюрпризов для меня?

– Да есть, пожалуй, кое-что, о чем следовало бы упомянуть. Девушка приготовилась к самому худшему.

– Ну, выкладывай. Нет, я сама угадаю. Хочешь поведать обо всем в газете?

– Нет, – со смехом покачал головой Ник.

– Что же? – раздраженно обронила девушка.

– Когда я вернусь в Бостон…

– Дальше!

– Ты поедешь со мной.

– Зачем?

– Я не собираюсь выпускать тебя из виду, пока не буду убежден, что под замком сидит именно тот, кто нам нужен.

– И надолго?

– Насколько потребуется.

– Я не могу.

– Должна, – настаивал он.

– Я отправлюсь с тобой до окончания праздников, но потом вернусь. Нужно же мне где-то жить! А магазин? И вообще пора решить, что я собираюсь дальше делать со своей жизнью. Мне нужно время, чтобы все разложить по полочкам и определиться.

– И еще одно…

– Ну?

– Ты вовсе не влюблена в меня. Лорен ошеломленно моргнула глазами.

– Нет?!

– Тебе просто кажется. Ты совсем запуталась. Слишком велик стресс, и я все время рядом, вот у тебя и смешалось все в голове.

– Понятно, куда ты клонишь, – вздохнула девушка.

– Перенос образа.

– Что?!

– Это называется переносом образа. Ну, что-то вроде, когда пациентка влюбляется в доктора. Игра воображения.

– Так я страдаю именно этим?

– Не страдаешь, солнышко. Просто путаешь благодарность с любовью.

Лорен притворилась, будто обдумывает его слова.

– Скорее всего ты прав, – выговорила она, поклявшись, что если прочтет в лице Ника облегчение, набросится на него с кулаками.

– Правда? – ошеломленно пробормотал он.

– Святая правда, – подчеркнула она. Но ему требовалось подтверждение.

– Значит, ты поняла, что не любишь меня? «Нет, – подумала она, – я понимаю, что моя любовь пугает тебя, потому что это означает риск и определенные обязательства».

– Именно, – подтвердила она вслух. – Этот самый перенос – страшная штука. Я действительно была не в себе, но теперь все в порядке. Спасибо, что все прояснил,

– Что-то уж очень быстро ты пришла в себя, – буркнул Ник.

– Я всегда готова признать чужую правоту.

– Да ну? – воскликнул Ник вне себя от ярости. И плевать ему на то, что она это заметит! Черт возьми, только вчера она твердила о своей любви, но стоило привести пару разумных доводов, немедленно согласилась. Интересно, что это за любовь, спрашивается?!

– И это все, что ты можешь сказать?

– Нет, забыла упомянуть еще об одном.

– Да? О чем?

– Ты идиот. Редкостный идиот!