Текст книги "Посланники магии"

Автор книги: Джулия Дин Смит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 22 страниц)

– И когда кончится этот отвратительный снег! Мне всегда везет с погодкой. – Тоня тряхнула редеющими, с прожилками седины волосами, примятыми под капюшоном. – Вот бы уметь транслокироваться в любое место, куда только захочешь! – добавила она и весело подмигнула Атайе. – Старина Бэзил еще не раз позеленеет от зависти, помяни мое слово.

Обменявшись приветственными фразами с мастером Тоней, Атайя перевела взгляд на приостановившихся у двери двух других гостей и в растерянности нахмурила брови. Ей сказали, что это будут воин и учитель, но пришедшие совершенно не походили на солдат, а один из них выглядел чересчур молодым, чтобы говорить не только о педагогике, а о какой бы то ни было профессии вообще.

Хедрик пригласил людей пройти и взял у них плащи, то и дело по-доброму и с явным интересом поглядывая на младшего из них.

– А что с Ранальфом? Он не приехал с вами? – спросил Хедрик у Тони, выглядывая в коридор.

– Ранальф скоро должен подойти. Ему на глаза попался какой-то пояс в витрине магазина, и он принялся торговаться с продавцом. Мы решили не ждать его – на улице жуткий холод. – Тоня уставилась на Хедрика и вопросительно подняла брови. – Долго нам еще трястись? Ты не хочешь предложить несчастным, например, подогретого вина?

Хедрик и Кейл удалились в соседнюю комнату, спеша выполнить столь любезно высказанную просьбу, а Атайя пододвинула к камину три стула и предложила гостям сесть, осторожно разглядывая мужчин, вернее, мужчину и мальчика. Старший был высок и мускулист, приблизительного одного с Фельджином возраста и, подобно принцу, всем своим видом являл пример утонченного аристократизма. Все в нем казалось идеальным: от аккуратно уложенных волос, плавно переходящих в ухоженную бороду, до безукоризненно обработанных ногтей и безупречной осанки. Темно-серая мантия, застегнутая спереди брошью в форме необычного знака, плавно спадала с плеч. Он постоянно прищуривал глаза, словно привык читать при плохом освещении.

Второй, долговязый и худой, напоминал молоденькое деревце, на вид ему можно было дать лет тринадцать, ни днем больше. Его руки и ноги выглядели непропорционально, казалось, они развивались и росли отдельно друг от друга. Атайя надеялась, что старший из гостей не обращает внимания на то, как мальчишка с нескрываемым восхищением уставился на нее, наверное, пораженный великолепием платья и украшений. Она ничего не имела против столь непосредственного проявления восторга, но подозревала, что с точки зрения благовоспитанного господина подобное поведение может показаться непростительной грубостью.

Через несколько минут, когда молчание начало несколько угнетать, Тоня вскочила со стула с мягкими подушками, куда приземлилась совсем недавно, и подбоченилась.

– Хедрик, чувствую, особенно не торопится. Придется мне самой заняться представлением вас друг другу, – провозгласила она.

– Эй, Тоня, ты у меня вообще сейчас не получишь вина! – послышалось из соседней комнаты добродушное ворчание Хедрика, слегка заглушаемое стуком медных кубков о металлический поднос.

Тоня усмехнулась и ничего ему не ответила.

– Это Дом Мэйзон Де Пьер, – воскликнула она, указывая на стройного мужчину в темно-серой мантии. – Преподаватель из Школы колдунов, Хедрик тебе уже говорил о нем. По словам членов правления, он является одним из лучших педагогов. – Тоня лукаво взглянула на Де Пьера и подмигнула ему. – Я знаю Мэйзона много лет, но никогда и вообразить себе не могла, что ему в голову может прийти настолько шальная идея – поехать в Кайт!

Преподаватель весело посмотрел на Тоню.

– Ваше воображение недостаточно развито, мастер Тоня, – шутливым тоном произнес он, повернулся к Атайе и вежливо кивнул. – Я преподаю теорию магии на протяжении пяти лет, ваше высочество. Моя специализация – иллюзорные заклинания. Довольно популярный факультет.

Мэйзон махнул рукой, и ковер под их ногами вдруг заколыхался и через несколько секунд превратился в воду. Стулья плавно закачались, как лодки на реке. Еще один жест – и видение исчезло.

– Неудивительно, что твой факультет пользуется популярностью, – заметила Тоня. – Этих оболтусов хлебом не корми, дай только подшутить над кем-нибудь да поозорничать. А ты как раз обучаешь всяким таким штучкам. – Она шаловливо улыбнулась.

Наверное, вспомнила свои студенческие проказы, – подумала Атайя и перевела взгляд на Мэйзона.

– А почему вы решили оставить школу и поехать со мной?

Дом Де Пьер сложил руки на коленях.

– Я люблю свою работу, принцесса, она доставляет мне немало радости и приносит удовлетворение. Но моя специализация предполагает обучение тех людей, которые уже пережили мекан, тех, кому не нужно заботиться о спасении, кто просто хочет познать что-то новое… познать нечто, относящееся к «декоративной» сфере магического искусства. Если я поеду с вами, то смогу принести пользу тем, кто в этом действительно нуждается. В Рэйке достаточно преподавателей-колдунов. Работать здесь – занятие безопасное и надежное. Мне же хочется большего, хочется помочь людям, не способным самостоятельно справиться с проблемами волшебства. Помочь тем, кому ваш король и ваша церковь запрещают жить.

– С радостью бы ответила вам, что это не мой король и не моя церковь, но я принадлежу к роду Трелэйнов, поэтому не могу себе этого позволить.

– Понимаю, мои доводы кажутся несколько идеалистичными, – сказал Де Пьер и отвел взгляд в сторону. – Любовь и стремление к преподаванию пробудились во мне давно, но я мечтаю не о том, чтобы занять место в Совете профессоров, а о том, чтобы принести миру реальную пользу, чтобы изменить нашу жизнь к лучшему. – Он смущенно пожал плечами. – Думаю, каждый человек в какой-то период испытывает нечто подобное.

– Не бойтесь быть мечтателем, мой друг. Наверное, на свете не происходило бы ничего грандиозного, если бы среди нас не встречались люди, стремящиеся к свершению глобальных перемен. Мой отец всегда страстно желал объединить Кайт, и он этого добился. – Атайя с благодарностью взглянула в глаза преподавателю. – Я очень рада, что вы согласны ехать со мной.

Как только она договорила последнее слово, в коридоре послышался страшный шум: громкие шаги, чьи-то резкие голоса и отборная брань.

– Черт возьми, мне нет до этого дела! Говорю тебе, я приглашен! – прогремел незнакомый мужской бас, каким обладают обычно сержанты и чересчур ревностные священники. – Не зли меня, я тебя предупреждаю!

– А! – воскликнула Тоня и удовлетворенно кивнула. – Должно быть, Ранальф уже появился.

Но она даже не двинулась с места, словно хотела посмотреть, сколько времени у него уйдет на получение разрешения пройти внутрь.

Через несколько минут дверь в кабинет с шумом распахнулась, как будто от удара ногой, но Атайя никого не увидела. Кто-то шмыгнул носом, кашлянул, затем послышался странный звук – какой раздается, когда чешут затылок. Внезапно перед глазами присутствовавших из ниоткуда стал появляться человек – широкоплечий великан. Растрепанные рыжие волосы подобно сорняковой траве по весне беспорядочно покрывали его голову и подбородок. Одет он был в старые краги и овчинный тулуп, изрядно потертый на рукавах. Верзила громко фыркнул и провел под носом рукой, воспользовавшись ею вместо носового платка.

– Черт бы побрал этого коротышку! Не захотел меня впустить, – проревел он, скинул с плеч промокший тулуп и швырнул его на пол к стене. – Пришлось сделать вид, что ухожу, а потом вернуться под невидимым покровом.

В это мгновение в кабинет заглянул запыхавшийся стражник, по-видимому, услышавший, как хлопнула дверь, и поспешивший проверить, в чем дело.

– Прошу прощения, – вежливо обратился он к женщинам и гневно взглянул на рыжего великана. – Мне сказали, к мастеру Хедрику приедут лишь три гостя.

– Все в порядке, – ответила Тоня. – Хотите – верьте, хотите – нет, но этот парень с нами. Так получилось, что мы взяли с собой четвертого, просто не успели предупредить. – Она кивнула в сторону мальчика.

Ранальф, не обращая ни на кого внимания, скинул с ног сапоги, уселся на стул и вызывающе положил ступни на стоявший рядом столик. Рассерженный стражник поклонился и скрылся за дверью.

Бедняге пришлось бы попотеть, если бы возникла необходимость силой выдворять верзилу из башни, – подумала Атайя.

Тоня указала рукой на необычного гостя, с серьезным видом гревшего ступни у камина.

– Этого грязнулю, который без излишних уговоров чувствует себя как дома, зовут Ранальф Осгут. – По ее небрежному тону было понятно, что они давно и хорошо знакомы.

Услышав свое имя, Ранальф оторвал сосредоточенный взгляд от своих чулок и беспардонно, почти нагло уставился на Атайю. Ее настолько это поразило, что она прослушала часть того, о чем рассказывала в этот момент Тоня.

– …родился на острове Саре. Обучался военному делу. Его наняли в кайтскую армию в тот период, когда Кельвин пытался прекратить гражданскую войну.

– С тех пор прошло почти двадцать лет, – воскликнул Ранальф и улыбнулся во весь рот, показывая всем, что передние два зуба у него отсутствуют. – Вы тогда, держу пари, под стол пешком ходили.

Атайя моргнула, пораженная фамильярностью гостя, но не обиделась. Она сама сотню раз отступала от правил приличия и не могла требовать вежливости от других. Поведение этого чудака скорее забавляло ее.

– Так, значит, вы служили в армии моего отца?

Ранальф неожиданно смущенно отвел взгляд.

– Не совсем так…

Он принялся сосредоточенно разглядывать пляшущие в камине языки пламени.

Охваченная дурным предчувствием, Атайя прищурила глаза.

– По-моему, Тоня упомянула о Кельвине и о гражданской войне…

– Верно, – ответил Ранальф и вновь взглянул на нее, на этот раз опять так же нагло. – Я воевал против короля, а не за него.

Он сделал паузу, затем добавил:

– Я был наемником графа Таселя и дрался под его знаменами.

Атайе показалось, что ее сердце на мгновение застыло от ужаса. Она как будто потеряла дар речи. Наемник? Враг Кельвина? Да о чем только думали Хедрик и Тоня, когда приглашали его сюда? Естественно, ей было известно это имя – граф Тасель. О нем знали все в Кайте. Человек, поднявший восстание, чуть не свергнувший Кельвина. Его казнили, обвинив в государственной измене. Она тогда была еще маленьким ребенком.

Потрясенная признанием Ранальфа, Атайя не знала, как реагировать, и очень обрадовалась, что в кабинет вернулись Хедрик и Кейл, переключив на себя внимание присутствовавших. Хедрик держал поднос с семью кубками, наполненными подогретым вином, а Кейл нес большое блюдо с красиво уложенными кусочками сыра разных сортов.

– Друзья мои, что случилось? – воскликнул Хедрик, почувствовав царившее напряжение. – Я ничего не слышал.

Он поднял бровь, безмолвно прося Ранальфа убрать ноги, и поставил поднос на стол. Атайя, хоть и не ощущала особенной жажды, схватила один из кубков и в мгновение ока ополовинила его.

– Ранальф только что поведал Атайе, на чьей стороне воевал во время войн в Кайте, – сообщила Тоня, всем видом показывая, что не одобряет его поспешного признания.

– Ах вот оно что, – пробормотал Хедрик и впился зубами в ломтик сыра. – Мы надеялись, что правда не всплывет так скоро. Возможно, я должен был предупредить тебя об этом заранее, Атайя, но не видел причин беспокоить тебя. Если бы Тоня не рассказала мне об этом человеке и не убедила в том, что он очень подходит для нашего мероприятия, я ни за что не согласился бы принимать его в твою команду. Но его прошлое не имеет никакого отношения к настоящему…

– Никакого отношения? – воскликнула Атайя. – Да ведь он…

– Был нанят на службу и получал за это деньги. Причем никого не предавал при этом. Сама вспомни: в тот период Саре еще не входил в состав Кайта, а являлся отдельным государством и имел своего правителя. Приняв предложение Таселя, Ранальф не нарушил присягу на верность. Поэтому ты не должна ни в чем обвинять его.

Слова Хедрика не подействовали не Атайю, тем более на верного воина Кейла, обычно миролюбивое лицо которого выражало сейчас полное отвращение.

– Смогу ли я доверять вам? – прищурив глаза, спросила она у бывшего наемника, вопросительно взиравшего на нее.

Ранальф криво улыбнулся.

– Прежде чем плохо думать обо мне из-за того, что я воевал против короля Кайта, вспомните, зачем сами собираетесь вернуться на родину.

Фраза задела Атайю за живое, но он был абсолютно прав, напомнив ей об этом. Она, по крайней мере пока теоретически, планировала начать движение против существовавших в Кайте законов, а соответственно – и против короля. Верноподданные, законопослушные соотечественники не смогли бы оказать ей в ее деле никакого содействия. Поэтому осуждать человека, который в свое время тоже выступил на враждебной монарху стороне, было несправедливо.

– Если бы мне не помогли бежать из Кайта, ваше высочество, – добавил Ранальф, впервые употребляя титул в обращении к ней, – то меня двадцать лет как не было бы в живых. Мне «отпустили бы грехи», как они это называют.

Атайя задумалась. Постепенно она начинала смотреть на Ранальфа по-иному. Конечно, сомнения по поводу его прошлого оставались, но она понимала, что не имеет права судить о человеке, так мало зная о нем, опираясь только на догадки и предубеждения. А что, если жители Кайта будут воспринимать ее саму лишь как колдунью, убившую короля Кельвина, и не станут прислушиваться к объяснениям причин? Именно с этим она собиралась бороться – с ограниченностью и заблуждениями.

– А вы? – спросила Атайя, обращаясь к мальчику, сидевшему рядом с Мэйзоном. – Не думаю, что на рассказ о своей жизни вам потребуется много времени. Как вас зовут?

– Камерон, – с готовностью выпалил парнишка, вскочил на ноги и отвесил торопливый, точнее сказать, несколько неуклюжий поклон. – Сокращенно Кам. Я из Лефорта, что находится неподалеку от Эльсского леса под Кайбурном. – Атайя задумалась, но тут же, вспомнив название одной из кайтских деревень, кивнула. И каким только ветром занесло этого мальчишку так далеко от дома? – Однажды я ездил в Делфархам, – с гордостью воскликнул он. – Я видел вас там. На рыцарском турнире. Только в тот раз… – Кам сделал паузу и нахмурился. – Только тогда вы выглядели по-другому…

– Возможно, тогда я была одета примерно так, как наш друг Ранальф, – ответила Атайя, указывая рукой на изрядно потертые краги старого воина. – Боюсь, я являлась позором своего семейства в те дни. Итак, Кам, как ты попал сюда? Что привело тебя к нам? Хедрик не предупредил меня о твоем приезде.

– Не предупредил, потому что сам ничего не знал, – пояснил Мэйзон и окинул мальчика странным взглядом – взглядом, выражавшим одновременно возмущение и уважение. – Этот парень приехал с нами, потому что мы просто не смогли отделаться от него. Он увязался за нами еще в Теносе.

– И собираюсь сопровождать до самого Кайта, – уверенным тоном заявил мальчик, упрямо приподнимая подбородок.

– А ведь он – обыкновенный воришка, – воскликнул Мэйзон и добродушно рассмеялся. – Этот негодник стащил у меня кошелек, когда мы покупали все необходимое для поездки на рыночной площади в Теносе. Стащил и пустился наутек. Если бы Ранальф не заметил, куда он помчался, и не остановил его при помощи одного из заклинаний, то мы бы так и не поймали его.

Тоня понимающе взглянула на Кама.

– Ну, Мэйзон, не надо судить его строго. Парнишка сбежал из дома и должен чем-то питаться.

– Конечно, должен, только не на мои денежки, – пробормотал преподаватель, но в его голосе не слышалось ни капли злобы.

Атайя с любопытством взглянула на мальчика.

– Итак, Камерон, зачем ты приехал к нам? Надеюсь, не для того, чтобы обворовать короля и его свиту? И для чего собираешься ехать с нами в Кайт?

Лицо Кама помрачнело, глаза неожиданно превратились в глаза взрослого, повидавшего много горя человека.

– Я хочу присоединиться к вам и отправиться в Кайт из-за моего брата… – печально сказал он. – Четыре года назад его забрал священник, работающий в нашей деревне. Но я уверен, что Марк не являлся ребенком дьявола, как утверждал святой отец. Я испугался, что и меня заберут однажды и заставят принять смерть. Но я хочу жить, – оправдывающимся голосом произнес мальчик, словно был обязан объяснять всему миру свое столь естественное желание. – Мои родители считают, что поступили правильно. Но мне кажется, они допустили страшную ошибку… или… даже не знаю. Я не мог там больше находиться. Решил, что должен собственными глазами увидеть, как живется колдунам в других странах. Поэтому сбежал в Рэйку.

Он несмело взглянул на Мэйзона.

– Я иногда краду деньги, это верно. Но только потому, что мне нечего есть. Я не вор. В тот день, когда Ранальф поймал меня и привел к учителю, чтобы вернуть ему его деньги, я узнал, что эти люди собираются ехать в Кайт для спасения лорнгельдов. И я решил, что тоже обязан отправиться туда. – Он опустил глаза. – Мне хочется доказать, что святой отец был не прав тогда. Здесь никто не считает, что колдуны – люди проклятые. Они просто не могут быть проклятыми, если Марк являлся одним из них…

Атайя закрыла глаза, к горлу подступил ком. Однажды Тайлер сказал ей почти то же самое – если у тебя есть колдовские способности, то они просто не могут представлять собой зло. Сколько еще людей на ее родине шепчут те же слова тем, кого любят! Страшно подумать! Сколько несчастных обнаруживают, что внушаемая им на протяжении долгих лет истина обманчива, в тот момент, когда беда касается их жены, ребенка, брата, когда их забирают у них, забирают, чтобы убить… Все кажется понятным и правильным, преступления, скрывающиеся под благородными толкованиями священнослужителей, не трогают, пока не свершаются против тех, кого любишь…

– Я понимаю тебя, Кам, – сказала Атайя и печально улыбнулась мальчику. – Сам ты не являешься колдуном, по крайней мере пока, – добавила она, прекрасно зная, что через шесть-семь лет, он, вполне возможно, пополнит их ряды, – но у тебя есть веские основания на вступление в нашу команду.

Атайя встала со стула, подбоченилась и оглядела свой отряд, одобрительно улыбаясь.

– Ученый, наемник и вор. Названный вором, – поправилась она, перехватив возмущенный взгляд Кама. – Добавляем сюда опальную принцессу и получаем три колдуна плюс Кам и Кейл. Не очень-то многочисленная армия, но это только начало.

– Четыре колдуна, моя дорогая, – сказала Тоня, ее глаза загадочно поблескивали. Заметив недоуменное выражение лица Атайи, она хрипло засмеялась. – Я тоже еду с вами.

Хедрик, до настоящего момента, державшийся необычно спокойно и молчаливо, чуть было не подавился сыром, который только что отправил в рот.

– Что? – воскликнул он, немного придя в себя, вытаращил глаза и, казалось, перестал дышать. – Тоня, ты, верно, шутишь. Или я ослышался?

Тоня гордо приподняла подбородок.

– А почему бы и нет? Ты ведь ездил в Кайт с миссией милосердия. Теперь моя очередь. Или хочешь, чтобы вся слава и благодарность достались только тебе?

– Н-нет, но…

– Или намекаешь, что я уже стара для совершения подобных поступков? Но я, черт возьми, гораздо моложе тебя и еще полна сил, понятно?

Тоня помахала перед его лицом поднятым вверх указательным пальцем. Видя, что недоумение Хедрика не проходит, она ударила себя ладонью по бедру и расхохоталась, довольная, что сумела так удивить его.

Атайя молча смотрела на Тоню, в голове нескончаемой вереницей пробегали совершенно противоречивые мысли. В первый момент эта новость ужасно обрадовала ее: было бы замечательно отправиться в Кайт вместе с такой опытной и веселой компаньонкой, как Тоня. В то же время она никак не могла отделаться от сомнений… от неприятного ощущения, что тебе что-то недоговаривают… Почему Тоня заявила о своем решении так внезапно? Почему не упоминала об этом раньше?

А может, для нее самой это явилось неожиданностью? Может, инициатива исходила вовсе не от нее, а…

Окончание фразы пришло в голову незамедлительно, и выражение лица Атайи тут же изменилось, превращаясь из растерянно-удивленного в возмущенное.

– Лорд Бэзил попросил вас отправиться со мной, не так ли? – сердитым тоном спросила Атайя, приходя в полное негодование от выраженного ей недоверия. – Он хочет, чтобы вы следили за мной и докладывали ему обо всех моих действиях? Боится, что я нарушу правила Совета, верно?

Тоня несколько виновато склонила голову набок.

– Не стану утверждать, что Бэзил не имеет к моему решению отправиться в Кайт вместе с вами никакого отношения, – призналась она. – Но я сама хочу поехать. Просто не смогу отпустить вас одних – такой маленькой, неопытной компанией. К тому же кто-то должен будет готовить на всех еду – держу пари, ни один из вас не отличит сковороду от чайника. Да и вообще вам просто необходима еще одна женщина. Кто, к примеру, станет штопать ваши одежды, если они прохудятся? Один из них?

Тоня указала рукой на мужчин и ухмыльнулась.

– Я займусь этим, – воскликнул Ранальф. – Вдруг понравится?

– Н-но… Вы ведь состоите в Совете мастеров, – растерянно пробормотала Атайя, не обращая внимания на шутку Ранальфа. – Поехать с нами и исполнять роль прислуги… Да разве такое возможно?

– Все мы прислуживаем кому-нибудь в этой жизни, – задумчиво и спокойно сказала Тоня. – Кроме того, несмотря на то что Хедрик уже многому обучил тебя, ты еще молода и неопытна. Мы долго разговаривали с Бэзилом и пришли к заключению, что с тобой должен поехать человек, знающий о магии гораздо больше, чем ты. Человек, изучивший не только техническую сторону колдовства, но еще и этическую. А на это уходят обычно долгие годы. Лишь по прошествии времени можно достичь полного понимания того, что позволено, а что запрещено совершать при помощи магических сил.

– Нет, я до сих пор не могу в это поверить, Тоня, – проворчал Хедрик. – Неужели Бэзил натолкнул тебя на столь безумную идею? Неужели это он убедил тебя решиться на подобное?

– Бэзилу никогда в жизни не удавалось убедить меня в чем бы то ни было, – заявила она. – Я сама хочу поехать в Кайт. На то есть еще одна веская причина. Не понимаю, почему никто из вас до сих пор не подумал об этом.

Атайя и Хедрик обменялись вопросительными взглядами.

– Да раскиньте же вы своими мозгами! – Тоня нетерпеливо всплеснула руками. – Рядом с Атайей должен находиться кто-нибудь, способный помочь в том случае, если ей придется воспользоваться… – она взглянула на других присутствовавших колдунов и понизила голос, – тем заклинанием, о котором мы разговаривали.

Атайе хотелось шлепнуть себя по затылку. И как ей сразу не пришло в голову! Как она могла забыть? Да уж, это заклинание принесет мало пользы, если для разблокировки магических сил ей придется отправляться назад в Рэйку.

– Ну что, собираетесь продолжать нападать на меня или закончим спор? – спросила Тоня. – Но учтите, мы можем проговорить впустую до самой поздней ночи.

– Не сердись на меня, – устало сказал Хедрик и потер глаза, словно почувствовал начинающуюся головную боль. – Бог свидетель, наша задумка благородна и полезна. Я сам убедил Атайю в том, что она обязана позаботиться о своем народе. Если рассуждать логически, Тоня, нет ничего плохого в твоем решении принять в этом участие. Но если бы ты только знала, как я переживаю за Атайю… А теперь еще и ты… Я буду волноваться, вот и все.

Тоня широко раскрыла глаза.

– О Господи! Ты стал сентиментален, Хедрик Эльсон Макалиард.

Успокаивающе погладив старика по руке, она сразу перешла к другому вопросу: предложила составить список необходимых съестных припасов для предстоявшей поездки в Кайт.

* * *

В тот же вечер после ужина Осфонин устроил в честь мастера Тони и других гостей настоящий праздник, пригласив в замок лучших в Ат Луане музыкантов. До самого утра народ танцевал и веселился под звуки скрипок и флейт.

Атайя видела, что, поужинав, Джейрен сразу удалился из тронного зала. Она пыталась убедить себя, что у него на то имеются свои причины – усталость или незавершенные дела, – но в глубине души понимала: Джейрен просто избегает общения с ней. Хотелось броситься ему вдогонку и честно рассказать обо всем, объяснить, что она отказала ему только потому, что по-настоящему обеспокоена за его судьбу. Потому что он, как никто другой, небезразличен ей. Но это явилось бы для Джейрена лишь еще одним поводом возобновить разговор о поездке в Кайт.

Потанцевав с Мэйзоном, Ранальфом и Николасом, Атайя направилась в ту часть зала, где стояли столы с сыром, разнообразной выпечкой и элем. Села на свободный стул и, взяв с большого блюда пышную булочку с изюмом, принялась с аппетитом поглощать ее.

Присутствующие продолжали веселиться под задорные мелодии музыкантов. Атайя видела, как Фельджин пригласил на танец Тоню, затем еще нескольких придворных дам. По правилам приличия, ему следовало потанцевать и с ней, так как она являлась гостьей короля. Но Фельджин даже не смотрел в сторону Атайи и на протяжении всего вечера избегал встречи с ней взглядом.

Когда оживленная музыка сменилась лирическими балладами, принц поднялся на возвышение и сел за стол, чтобы отдышаться и перекусить. Атайя быстро, пока он не успел заметить ее и улизнуть, подкралась сзади и уселась на соседнее место.

– Ты сторонишься меня, – сказала она. Фельджин даже не попытался ей возразить.

– Николас говорит, ты и с ним вот уже целую неделю разговариваешь мало и неохотно, – продолжала Атайя.

– Как бы тебе объяснить? – грустно ответил он и окинул ее беглым взглядом. Туника стального цвета очень шла ему и подходила его печальному настроению. – Джейрен для меня как брат, Атайя. Когда его обижают, мне тоже больно.

Фельджин взял кувшин с вином и наполнил кубок до самых краев. Потом, спохватившись, налил вина и Атайе.

Песенники запели заунывную балладу о двух возлюбленных, утонувших в море прямо перед свадьбой. Фельджин углубился в раздумья, а настроение Атайи совсем испортилось.

– Знаешь, какая мысль пришла мне сейчас в голову? – неожиданно сказала она. – Если бы не моя магия, то я сидела бы сейчас на этом же месте, но в качестве твоей жены.

Фельджин резко повернулся и поднял бровь. Скорее всего до настоящего момента он никогда не задумывался об этом.

– Ты права. – Отведя взгляд в сторону, принц пожал плечами. – Хотелось бы верить, что ты не рассматривала бы свое положение как наказание за все былые прегрешения.

Атайя молчала. Подумать только! Еще год назад она была готова на что угодно, только бы прекратить попытки отца убедить ее выйти замуж за сына короля Рэйки. Если бы кто-нибудь сказал ей тогда, что Фельджин понравится ей, принцесса расхохоталась бы этому типу в лицо.

– Ну, быть может, не как наказание… – ответила наконец Атайя и, задорно улыбнувшись, взглянула Фельджину в глаза.

Эта уловка подействовала: он как будто расслабился и смягчился, напряжение исчезло.

– Я могу понять, почему ты отказывалась выходить замуж за меня, Атайя. Никому не хочется вступать в брак с человеком, которого не любишь, только потому, что это нужно родителям. – Фельджин сделал паузу и покачал головой. – Но Джейрен… Он отличный парень. Я просто в толк не могу взять, что побудило тебя обойтись подобным образом с ним.

– Николас ничего тебе не рассказывал?

– О да, он поведал мне о твоих причинах, – несколько раздраженным тоном ответил Фельджин. – Полагаю, что увидеть в них хотя бы намек на здравый смысл может лишь один человек в замке – лорд Иан. Не беспокойся, самому Джейрену об этих глупостях никто не говорил. Пока что, – добавил он. – Но меня так и подмывает сделать это, Атайя. Кто-то должен сделать первый шаг на пути к спасению тебя от самой себя.

– Пожалуйста, ничего ему не рассказывай, – взволнованно протараторила она. – Я надеюсь, что по прошествии какого-то времени Джейрен просто потеряет интерес к безумной затее о поездке. И вернется к… к старой, нормальной жизни, займется обычными делами, какими занимался до того… как появилась я. Мне так хочется, чтобы у Джейрена все сложилось благополучно, Фельджин. Ты его друг, ты должен меня понять. Я не собираюсь еще раз подвергать его столь страшной опасности.

– Так, значит, ты еще не в курсе?

Атайя медленно опустила на стол кубок с остатками вина.

– О чем это ты?

– Джейрен все еще планирует ехать с тобой, Атайя. Он сообщил мне об этом сегодня утром.

Фельджин поставил локти на стол и положил подбородок на сцепленные в замок руки.

Атайе показалось, что выпитое вино за одну секунду прокисло в желудке, а музыка растворилась вдалеке, словно скрипачи и песенники удалились на огромное расстояние.

– Разбить его сердце и нанести ему ужасное оскорбление – с этим ты справилась превосходно, – вновь заговорил Фельджин. – Но Джейрен продолжает верить в твою миссию, Атайя. Он уже договорился с Хедриком о предоставлении ему бессрочного отпуска и подыскал несколько кандидатов, жаждущих хотя бы временно поработать в качестве ассистента мастера. Скорее всего в данную минуту он сочиняет письма для них.

– Но почему? – вскрикнула Атайя.

Она прекрасно знала, почему Джейрен так повел себя, но не могла смириться с мыслью, что все идет не по ее плану.

– Я уже сказал тебе, он собирается помочь. И, конечно, надеется, что в один прекрасный момент к тебе вернется рассудок, и ты согласишься выйти за него замуж. Знаешь, до настоящего момента я никогда не видел Джейрена влюбленным в кого бы то ни было. С любовью в нем проснулось и невиданное упрямство… – Фельджин огляделся и еле слышно добавил. – Странно одно: почему-то лорд Иан заметил это раньше, чем ты.

Атайя беспомощно обхватила лицо руками. Что она теперь будет делать?

– Ну, ведь должен существовать на свете такой человек, кого бы он послушал! – простонала она.

Неожиданно ей в голову пришла отличная мысль. Конечно, должен! И об этом человеке Фельджин только что упомянул.

– Извини, – оживленно сказала Атайя и поднялась на ноги. – Мне нужно кое с кем поговорить.

Фельджин взял ее за руку.

– Он не передумает.

– Я собираюсь побеседовать совсем не с Джейреном, – воскликнула Атайя, уже направляясь к лестнице. Затем приостановилась и повернула голову. – Ты хороший друг, Фельджин. И не только для Джейрена. Просто хочу, чтобы ты знал об этом.

Лицо принца просияло, а Атайя стремительно зашагала к выходу.

* * *

Когда она вошла в личные покои лорда Иана, в душе возникли те же неприятные ощущения, какие ей не раз приходилось переживать перед беседами с отцом.

Слуга провел ее в ту комнату, где лорд сидел за письменным столом, заваленным бумагами с печатями, загадочными знаками и кляксами. Опустив перо в чернильницу, он медленно поднялся с места.

Одетый в длинный простой халат, без головного убора, Иан выглядел достаточно непривычно. Но его взгляд оставался по-прежнему холодным и недружелюбным. Атайя, почувствовав себя неуютно, сжала пальцы в кулаки.