Текст книги "Вредная Лиз"

Автор книги: Джулиана Стар

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 9 страниц)

10

Получив возможность объясниться, Лиз почувствовала растерянность, она не знала, с чего начать. Крис отошел к окну и смотрел в звездное небо. Его отчужденный, неприступный вид заставил ее сердце тревожно сжаться.

Внизу продолжалось веселье, казавшееся при сложившихся обстоятельствах насмешкой.

– Язык проглотила? – съязвил Крис.

Лиз подскочила, как от удара, осознав, что теряет драгоценное время.

– Я думаю, с чего начать, – призналась она и сделала несколько неуверенных шагов в его сторону.

– Пытаешься предугадать, какая версия событий принесет наилучшие плоды? – рассмеялся он. – Есть только один выход – правда.

Обиженная девушка вскинула подбородок и поймала его насмешливый взгляд.

– Хотя с такой заправской лгуньей мне будет трудно отличить правду от лжи.

Кровь прилила к лицу Лиз. Но винить было некого, она сама поставила себя в такое положение.

– Наверное, я это заслужила, – промолвила она покорно. – Я расскажу тебе все как было, а ты уж сам суди, правда это или нет.

– Единожды солгавши, кто тебе поверит? – Крис лениво повел бровью.

– Это жестоко! – вскрикнула Лиз.

– Ах, я должен быть мягок и любезен? – парировал он.

Девушка опустила голову.

Она могла напомнить ему, что он любит ее, но не посмела. Она не сомневалась, что это было правдой, но хотела услышать признание от самого Криса. Да и любовь его была под угрозой.

Спрятав дрожащие руки, Лиз подошла к окну.

– Да, я виновата, – сказала она с жаром. – Но у меня и в мыслях не было кого-либо обидеть. Я просто не хотела выглядеть в ваших глазах полной идиоткой. Мне показалось, что разумнее будет промолчать. Наш роман был очень коротким. Я почти сразу поняла, что совершила ошибку. Помнишь, я сказала тебе, что прозрела? Если бы ты знал, как бы мне хотелось прозреть раньше! – добавила она с горечью.

Лиз чувствовала на себе взгляд Криса, но не смела поднять на него глаза.

– Я не представляла, что Марк такой законченный эгоист, что он не способен на верность и обожает манипулировать людьми.

– О да, этого у него не отнять, – мрачно подтвердил Крис.

– Именно этим он и занимался в прошлое Рождество, – сказала она.

– Вы уже тогда были любовниками? – спросил Крис, не веря своим ушам.

Девушка кивнула.

– Господи! – Крис заскрежетал зубами.

– Но я не сразу во всем разобралась. Я была в шоке, когда ты сказал мне, что он спрашивал у всех совета относительно меня. Он требовал от меня соблюдения тайны. Сначала я думала, что он хочет сохранить наши отношения в тайне, чтобы не лишать их романтики, и меня это радовало. Только потом я его раскусила. Ему нравилось водить всех за нос и чувствовать себя на верху положения. Когда я поняла, что стала его невольной сообщницей, было поздно. Поскольку я не знала, как поправить положение, то решила, что разумнее всего хранить молчание.

– Действительно, молчание – золото, – отозвался Крис язвительно.

– Я ненавидела себя за это. Мне было больно обманывать тех, кого люблю. Я догадывалась, что огорчу вас, и предпочла быть трусихой. Поверь, мне было очень трудно, и я корю себя за все, что случилось.

Надежда Лиз смягчить сердце Криса развеялась. Его лицо оставалось каменным и неприступным. Признание облегчило ее душу, но не сняло тяжести с сердца.

– Так, – произнес Крис холодно, – подытожим. Обнаружив, что мой брат – не идеал, что ты сделала дальше?

– Я с ним порвала, – ответила она, заметив наконец хоть какой-то проблеск.

– Но из этого ничего хорошего не вышло. Марк предпочитает сам диктовать условия, – заметил Крис.

Лиз неопределенно пожала плечами:

– Да, мы в этом не сошлись. Он пытался вернуть меня. Видит Бог, я сделала все, чтобы втолковать ему, что между нами все кончено. Это было какое-то наваждение, но шоры спали, и я увидела все в истинном свете.

– Теперь понятно, почему несколько дней назад ты внезапно сменила тактику, решив использовать меня. – Крис остановил на девушке мрачный взгляд.

Она поняла, что все ее старания напрасны.

– Мне показалось, что я могу убить одним выстрелом двух зайцев, – пояснила она, но на Криса это, похоже, не произвело должного впечатления.

– Единственная проблема, Котенок, состоит в том, что заяц-то на самом деле был один. Представляю, как ты потешалась над моими потугами убедить тебя в необходимости показать семье, что ты излечилась от своей болезни, в то время как ты сама это планировала! – сказал Крис с горькой усмешкой.

– Да нет же, Крис! Просто действовать так диктовала ситуация. Ты ведь тоже воспользовался создавшимся положением, и вообще это была твоя затея! – В голосе девушки звучала досада.

– Я по крайней мере не скрывал своих намерений, – подчеркнул Крис.

Лиз только покачала головой:

– Тебе, значит, можно было соблазнять меня, а мне спать с твоим братом нельзя? – удивилась она двойной морали собеседника.

– Разница в том, что я ничего ни от кого не скрывал. А вы с Марком действовали исподтишка. Вы всех держали за дураков. Такое трудно забыть и простить.

Этого-то она и боялась больше всего. Крис ее не простит. Еще было неясно, как отреагирует мать.

– По-твоему, я не имею права на одну глупую ошибку?

– Имеешь, но, по правде говоря, ты совершила две. Во-первых, связалась с Марком, а во-вторых, врала нам всем. – Крис выразительно загнул пальцы.

– Ты можешь простить, что я была любовницей Марка, но не можешь простить мне второго? – Лиз удивленно пожала плечами. – Я думала, ты великодушнее.

– Тебе не повезло, Котенок, у меня сейчас нет к тебе добрых чувств. – Крис метнул на нее сердитый взгляд.

– А то, что я тебе сказала, ничего не значит? – спросила она, рассчитывая неизвестно на что.

– Ты много чего сказала. Напомни, о чем речь, – сказал Крис устало, глядя ей прямо в глаза.

У Лиз перехватило дыхание.

– Я сказала, что люблю тебя, – хрипло произнесла девушка.

– Ах, это, – бросил он небрежно. – С чего ты взяла, что это важно? Или у тебя есть надежда на взаимность? Неужели ты думаешь, что если я переспал с тобой, то прямо уж так и люблю? Брось, дорогая, ты из собственного опыта знаешь, что можно спать с человеком и не испытывать к нему каких-то серьезных чувств.

Крис действительно был страшно зол на нее, и это было видно невооруженным глазом. Лиз не могла сказать, что знает о его тайной любви к ней. Это только усугубило бы ситуацию. Оставалось надеяться, что через какое-то время он успокоится и они помирятся. Без этой надежды будущее представлялось Лиз безрадостным.

– Понятно. В таком случае я тебя больше не потревожу. – С этими словами девушка неуверенно двинулась к выходу.

У двери она остановилась и, не оборачиваясь, чтобы он не увидел в ее глазах слезы, спросила:

– Можешь кое-что для меня сделать?

– Посмотрим, – отозвался он коротко.

– Просто помни, что я люблю тебя. И спокойной ночи.

Не дожидаясь ответа, Лиз вышла и зажала ладонью рот, чтобы не разрыдаться в голос. Боже, за что такая несправедливость! Как же злость ожесточает сердце. Неужели его оскорбленное самолюбие оказалось сильнее любви? Неужели в том, что случилось, только ее вина? Получается, она собственноручно разрушила то, что ей было дорого. Или нет? Зачем ей судьба посылает такое испытание? Смертельный холод страха сковал ее сердце.

О том, чтобы вернуться на вечеринку, не могло быть и речи, и Лиз направилась к себе.

Не включая электричества, она сбросила туфли и без сил рухнула на кровать.

Как это могло случиться? Девушка искала ответ и не находила. Негодование Криса было понятным. Ей не следовало лгать. Но что сделано, то сделано. Оставалось ждать и надеяться. Это было трудно, но ничего другого не оставалось. Ночь ей предстояла мучительно долгая.

Утром следующего дня Лиз проснулась совершенно разбитой. Первым делом она хотела броситься к любимому, но это было бы ошибкой. Нужно дать ему время. Приготовившись к встрече с семьей, девушка приняла душ, оделась и спустилась вниз, отчетливо понимая, что все уже в курсе событий и что вопросов ей не избежать.

На кухне, кроме Оскара, рывшегося в холодильнике, никого не оказалось. При виде Лиз он улыбнулся.

– Ну как ты? – спросил он обыденно, останавливая выбор на куриных окорочках и бутербродах, оставшихся после вчерашнего торжества.

– Предпочитаю не думать об этом. – Лиз пожала плечами и налила себе кофе.

– Что бы там ни было, я – на твоей стороне. Марку давно следовало поставить фонарь под глазом.

– У него синяк? – удивилась девушка.

– Потрясающий! Жаль, что я не видел всего своими глазами.

– Свалился как сноп, – улыбнулась Лиз, заражаясь весельем Оскара. – Но тогда это было совсем не смешно.

– Надо думать. Марк и Николь уехали сразу после вечеринки, но я по этому поводу не переживаю. Он – заноза, а она – зануда. Они поладят между собой, не сомневайся, – добавил Оскар, закатывая глаза. – Родители на террасе.

– Пойду повинюсь. Я чувствую себя десятилетней девочкой.

– Угрызения совести замучили? В таком случае нет ничего лучше чистосердечного раскаяния, – посоветовал Оскар, и Лиз, поблагодарив его, вышла.

Родители отдыхали в шезлонгах.

– Доброе утро, – поздоровалась она, целуя мать и отчима.

Взяв стул, Лиз присела напротив:

– Я слышала, что Марк и Николь уехали. Простите, если создала вам лишние проблемы.

– О чем ты говоришь? – удивился Джон. – Для наших гостей неожиданное происшествие стало настоящим событием. Так сказать, незапланированное развлечение. Теперь разговоров хватит на полгода.

Лиз улыбнулась, хотя на душе у нее было неспокойно, и взглянула на мать в поисках поддержки:

– Крис, наверное, все тебе рассказал? – спросила девушка, но та покачала головой.

– Ни слова, за исключением того, что ты все объяснишь

Этого Лиз не ожидала, хотя могла бы. Крис и раньше разговорчивостью не отличался.

– Тогда я начну с начала. Ваша дочь – дура. И знает об этом.

Лиз поведала все о своем увлечении Марком и об их романе. Признание было не из легких, но принесло ее душе очищение. Закончив, она испытала облегчение, хотя чувство вины не исчезло.

– Конечно, теперь я выгляжу в ваших глазах не лучшим образом, – вздохнула она горестно.

– Марк выглядит хуже. Я не догадывался, что мой сын такой подонок, – произнес Джон мрачно. – Неудивительно, что он смотался так быстро. Испугался расхлебывать последствия. Ничего, мы с ним еще встретимся, и я научу его уму-разуму.

– Дело не только в нем. Я тоже виновата. Простите меня. – Лиз коснулась руки отчима.

– Немудрено, что Крис пришел в ярость, – промолвила София, хмурясь. – Признание Марка его оскорбило.

– Я бы хотела кое о чем спросить, – вспомнила Лиз. – Марк сказал одну вещь, – начала она, тщательно подбирая слова, – и мне необходимо знать, правда ли это. Он сказал, что Крис любит меня. Он случайно подслушал ваш разговор, из которого следовало, что таинственная женщина, в которую влюблен Крис, – это я. Это правда? Пожалуйста, ответьте. Я должна это знать!

– Я же говорила тебе, что на террасе кто-то есть! – София бросила на мужа укоризненный взгляд. – Думаю, смысла отпираться нет, – обратилась она к дочери. – Крис любит тебя. Он ждал тебя все это время. Да, этот инцидент с Марком, вероятно, оказался для него тяжелым ударом. Я всегда считала Криса идеальной для тебя парой. Видишь, как все выходит. Теперь, когда ты поняла, что любишь его, все с треском лопнуло. Как ты думаешь это исправить, дорогая?

– Я сказала, что люблю его, и надеюсь, что рано или поздно он перестанет злиться и простит меня. Может, тогда он смягчится и сам скажет о своих чувствах. Мне так нужно его признание. – Лиз грустно улыбнулась.

– Так он не в курсе, что тебе все известно? – София вскинула брови.

Лиз покачала головой:

– Он должен сам сказать об этом. И скажет, если захочет. Если же нет… – Она не договорила.

Если он не сможет простить ее ложь, то все остальное не будет иметь значения. Любовь не терпит условий. Ее дарят бескорыстно и бескорыстно на нее отвечают. В противном случае она ничего не значит.

– Ты у меня отважная, девочка, – заметила София с гордостью.

– Я не отважная. Я просто люблю его и боюсь потерять. Я обманула его, а это большой удар по мужскому самолюбию.

– На самолюбии далеко не уедешь. Оно не греет, и на нем жизнь не построишь, – возразил Джон. – Я непременно скажу ему об этом, когда снова увижу.

– Джон! – воскликнула София предостерегающе, но было поздно.

Вздохнув, она посмотрела на дочь с сожалением.

– Когда снова увидишь? – машинально повторила Лиз, и ее сердце сжалось. – Я думала… Где Крис? – спросила она с тревогой.

– Он уехал сегодня. Мы пытались его остановить, но он был непреклонен.

Лиз взглянула на часы и беспомощно закрыла глаза.

– Что же теперь делать? – В ее глазах светилось отчаяние.

– Дорогая, это не значит, что он принял решение. Ему просто нужно побыть одному. Не унывай! – В голосе матери, хоть она и пыталась успокоить дочь, сквозило беспокойство.

– Да, ты права. Если вы не против, я тоже поеду домой. – Лиз постаралась не выдать своего волнения. – Раз Криса нет, чего мне здесь прохлаждаться.

– Поступай, как считаешь нужным. Конечно, мы бы хотели, чтобы ты еще погостила, но не смеем тебя задерживать, – сказала София.

– Давай я закажу тебе билеты, – предложил Джон.

Лиз благодарно кивнула.

Отчим, взяв телефон, вышел, оставив мать и дочь наедине.

– Я, пожалуй, пойду собираться. – Лиз поднялась.

– Не сдавайся, девочка. Крис не откажется от тебя так легко. Вот увидишь. – Мать проводила ее ласковым взглядом.

Нет, она не сдастся. Она приложит все усилия, чтобы выстоять, хоть это будет трудно. Если бы Крис был здесь, Лиз не испытывала бы такого отчаяния. С другой стороны, в Америке она будет ближе к нему. И кто знает…

Эпилог

Нью-Йорк перед Рождеством настойчиво напоминал о подарках. Реклама, яркие огни, украшения… Лиз и в самом деле купила еще не все. До отлета на Тенерифе времени оставалось немного, и дел было невпроворот.

Она любила эту предпраздничную суматоху. Говорят, что люди делятся на тех, кто любит получать подарки, и на тех, кто любит дарить сам. Лиз любила и то, и другое. Ей нравилось предвкушать получение подарка. Но не меньше девушку вдохновлял и процесс выбора – в этом тоже было что-то от творчества, так близкого ее душе.

Лиз остановилась перед одной из витрин, в которой была выставлена картина. Два розовых фламинго удалялись в сиреневую даль. Один ступал солидно, а в облике другого – или, скорее, другой – чувствовалась трепетность и легкое жеманство – она как-то уж очень кокетливо занесла в шаге ногу. Лиз с улыбкой рассматривала работу, удачно вписавшуюся в праздничную витрину. Трогательно и забавно. Неожиданно девушка заметила, что к ее отражению в стекле присоединилась еще одна фигура. Лиз замерла. Она уже видела однажды рядом два похожих силуэта. Полгода назад. Девушка резко обернулась. Крис. Он напряженно всматривался в ее лицо, словно хотел найти в нем подсказку. Руки его были засунуты в карманы пальто.

– Привет. Что я здесь делаю, не знаешь?

Лиз в ответ беспомощно заморгала. Нужно было срочно собраться с мыслями, которых не было.

– Ты скучал и искал меня…

– Ты права, – вздохнул Крис, но тут же на его лице появилась знакомая усмешка. – Кроме того, пришло время платить по счетам. Давай выпьем по чашке кофе и во всем разберемся. – Он кивнул на кафе, расположенное неподалеку.

Ошарашенная Лиз только кивнула. Плохо понимая, что происходит, девушка была во власти закипевшей в сердце радости.

Они сели за свободный столик, и официант принес две чашки ароматного напитка. Размешивая сахар ложечкой, Лиз наконец решилась начать разговор:

– Я уже не ждала тебя, Крис… Прошла целая вечность!

Крис держал в руках чашечку с кофе, словно грея об нее руки, и не отрываясь смотрел на Лиз.

– Я позвонил сегодня твоей матери, она сказала, что ждет тебя… Нас. И еще она сказала, что ты знаешь о моих чувствах к тебе.

Сердце девушки, которое так исстрадалось за полгода, затрепетало.

– Я сделала тебе больно. Я бы хотела все исправить, но не знаю, как это сделать.

Глаза Криса засветились теплом и нежностью.

– Я люблю тебя, Котенок. Люблю давно, и меня от этого не излечить.

От этого признания у Лиз на глаза навернулись слезы. Она опустила голову:

– Нам обоим нужно было время, чтобы во всем разобраться. Господи… – Девушка всхлипнула и покачала головой.

– Котенок, не плачь, у нас все будет хорошо. Я… Я приглашаю тебя в новое плавание, и на этот раз оно будет длиною в жизнь.

Лиз кивнула и подняла глаза, огромные от переполнявших ее чувств:

– Знаешь, Николь и Марк в Париже. Кажется, у них все неплохо. Николь беременна.

– Вот видишь, все на пороге новой жизни.

– А о какой плате по счетам ты говорил?

В глазах Криса вспыхнул знакомый огонек, от которого у Лиз по телу прошла горячая волна.

– Ну как же, ты мне должна… Для начала – поцелуй. Мы ведь поспорили, что к концу лета ты забудешь моего братца. Факт налицо. – Лицо мужчины сияло. Он отставил чашку и наклонился к Лиз.

– Что ж, я не стану торговаться… – И девушка покорно откинула голову.

Но прежде чем их губы слились в поцелуе, рука Лиз с благодарностью коснулась дымчатого топаза.