Текст книги "Железный король"
Автор книги: Джули Кагава
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
– Пак! – взвизгнула я, карабкаясь на берег.
Предательский ил не давал ни за что зацепиться, я хватилась и тут же теряла опору. Существо приближалось.
– Пак, спаси меня!
Я оглянулась через плечо. То, что казалось лошадью, уже было совсем рядом, оно тянуло голову из воды и скалилось мелкими острыми зубами.
«Боже мой, я умру! Оно меня сожрет! Спасите, кто-нибудь!»
Я лихорадочно цеплялась за берег… и вдруг нащупала руками прочный корень. Схватила, рванулась изо всех сил – и корень вытащил меня из воды в ту самую секунду, когда чудовищная лошадь с ревом бросилась вперед. Мокрый кожистый нос толкнул меня в пятку, челюсти злобно лязгнули. Захлебываясь озерной водой и слезами, я вылетела на берег, а то, что притворялось лошадью, снова скрылось под водой.
Несколько минут спустя меня нашел Пак: я съежилась в комок в двух шагах от воды, промокшая насквозь и дрожащая от холода и страха. Пак помог мне подняться, глядя на меня со смесью раздражения и сочувствия.
– Жива? – Он ощупал меня, словно проверяя, все ли на месте. – Цела, принцесса? Скажи что-нибудь!
Я кивнула, вся дрожа, и пролепетала, пытаясь собраться с мыслями:
– Я видела… Итана. Я пошла за ним, но он превратился в свет и улетел, а потом меня хотела съесть лошадь… – Я запнулась. – Это был не Итан? Очередная фея поиграла у меня на нервах? А я поверила…
Пак со вздохом повел меня обратно по дорожке.
– Угу, – буркнул он, оглядываясь на меня. – Блуждающие огоньки – они такие, показывают то, что тебе хочется, а потом увлекают с пути. Хотя этот оказался особенно зловредный, завел тебя в озеро к келпи. Надо бы тебе запретить уходить одной, но ты ж все равно не послушаешься. А, какая разница! – Он стремительно развернулся ко мне, так, что я подпрыгнула. – Не ходи одна, принцесса! Ни при каких обстоятельствах, понятно? В этом мире ты считаешься либо игрушкой, либо закуской. Не забывай об этом.
– Угу, – буркнула я. – Теперь понятно.
Мы продолжили путь. Дверца в узловатом дереве исчезла, однако мои кроссовки и рюкзак лежали снаружи – ясный признак того, что в гости нас больше не ждали. Я поежилась, натянула кроссовки на исцарапанные ступни и страшно разозлилась на весь этот мир и его обитателей, не желая ничего, кроме возвращения домой.
– Итак, – с наигранной веселостью заявил Пак. – Если ты наигралась с блуждающими огоньками и келпи, то нам пора. Только, пожалуйста, предупреди меня в следующий раз, если решишь выпить чаю с ограми – я дубинку побольше захвачу.
Я ответила злобным взглядом, а он ухмыльнулся. В небе занимались призрачные сумерки, безмолвные и безжизненные; мы шли все глубже в Небывалое.
6
Дикая охота
Вскоре мы набрели на мертвую проплешину посреди лесной чащи.
Дикий лес был местом призрачным и тихим, но... живым. Повсюду возвышались древние деревья, пестрели цветы, и всполохи безумных красок пронизывали окружающую серость, ярко выделяя жизнь. Между деревьями бродили звери, странные создания перемещались в тенях; разглядеть их ясно не получалось, но чувствовалось, что они там есть. Я ощущала на себе их взгляды.
Внезапно деревья расступились, и мы оказались на краю бесплодной пустоши.
Остатки жухлой травы завяли, каменистую почву покрывали скудные заплатки растительности. Тут и там торчали деревья, но все они высохли, скрючились и почернели, давно утратив листву. Издалека ветви поблескивали; острыми колючками, как странные металлические изваяния. Горячий ветер пах медью и пылью.
Пак долго рассматривал мертвый лес.
– Лешик прав... – прошептал он, разглядывая скрюченное дерево. – Это неестественно. Что-то отравляет Дикий лес.
Я потянулась к поблескивающей ветке, дотронулась и тут же ойкнула.
Пак бросился ко мне.
– Что?
Я показала ему руку. Кровь сочилась из тончайшего, как от бумаги, пореза на пальце.
– Дерево. Порезалась.
Пак изучил мой палец и нахмурился.
– Металлические деревья... – задумчиво протянул он, достал из кармана платок и перевязал мне палец. – Это что-то новенькое. Если заметишь стальных дриад, обязательно скажи мне – заору и убегу со всех ног.
Я хмуро покосилась на дерево. Капля крови сверкнула на уколовшем меня шипе и сорвалась на растрескавшуюся землю. Колючки блестели, как остро наточенные кинжалы.
– Оберону нужно знать об этом... – Пак опустился на корточки, рассматривая клочок иссохшей травы. – Лешик сказал, что оно расползается, но откуда взялось?
Он быстро выпрямился, но покачнулся и чуть не упал, неловко взмахнув рукой. Я его поддержала.
– Ты что?
– Все в порядке, принцесса. – Он выдавил болезненную улыбку. – Вот с домом моим что-то неладное, но что же делать? – Пак закашлялся и помахал рукой перед носом, словно разгоняя противный запах. – Тошнит меня от этого воздуха. Уходим отсюда.
Я принюхалась, но ничего не почувствовала, только запах земли с острым привкусом железа, вроде ржавчины. Пак пятился и кривился – то ли от злости, то ли от боли. Я поспешила за ним.
Вой раздался несколько часов спустя.
Пак застыл, и я едва не врезалась ему в спину. Он жестом приказал мне молчать.
Ветер донес до нас леденящее эхо жуткого лая и воя Меня передернуло, и я подалась поближе к своему спутнику.
– Что это?
– Охота, – отозвался Пак, вглядываясь в даль, и скорчил рожу. – Знаешь, я как раз подумал: вот бы нас сейчас загнали, точно кроликов, и порвали на части. А то весь день насмарку, если никто не пытается меня прикончить!
Я похолодела.
– Кто-то за нами охотится?
– Ты никогда не видела дикой охоты? – Пак застонал и схватился за волосы. – Проклятье! Что же, это осложняет дело. Я собирался устроить тебе экскурсию по Небывалому, принцесса, но, видимо, придется отложить!
Вой надвигался, хриплое и низкое рычание звучало все ближе. Приближалось нечто... огромное.
– Нам надо бежать? – прошептала я.
– Ты их не обгонишь. – Пак попятился, – Они учуяли наш запах; никто из смертных не выживет во время дикой охоты. – Он вздохнул и картинно прикрыл глаза рукой. – Ах, нас спасет лишь одно! Пожертвую собственным достоинством! Все снесу ради любви! О, жестокий рок!
– О чем ты?
Пак непонятно зачем подмигнул мне и стал меняться. Лицо его вытянулось, сузилось, шея стала удлиняться. Руки скрючились, пальцы почернели и склеились в копыта. Он выгнул спину, дрыгнул мускулистыми ногами. Кожа обросла шерстью, существо опустилось на все четыре конечности – уже не человек, а серый в яблоках конь с развевающейся гривой и пышным хвостом. Все превращение заняло меньше десяти секунд.
Я попятилась, живо вспомнив нападение в пруду. Скакун ударил копытом и нетерпеливо хлестнул хвостом. Из– под ниспадающей гривы сверкнули изумрудные глаза, и мой страх слегка унялся.
Вой звучал все яростней, все ближе. Я бросилась к Паку в обличье коня, схватилась за гриву и полезла ему на спину: Живя на ферме, я всего лишь раз или два в жизни каталась верхом, так что вскарабкалась отнюдь не с первой попытки. Пак фыркнул и сердито дернул головой, злясь на меня за отсутствие навыков верховой езды.
Я попыталась выпрямиться и вцепилась в конскую гриву. Пак раздраженно скосил зеленый глаз, отпрыгнул в кусты, и мы поскакали.
Ездить верхом – это ужасно, особенно если нельзя контролировать ни лошадь, ни направление. Скажу честно, такого страха я никогда в жизни не испытывала. Деревья неслись нам навстречу, сливаясь в одно пятно, ветви хлестали меня по голым рукам, ноги горели – так сильно я сжимала лошадиные бока коленями. Я вцепилась в гриву мертвой хваткой, но все равно едва не падала с коня всякий раз, как Пак менял направление. Ветер свистел в ушах, не заглушая дикие вопли и лай преследователей, гнавшихся за нами по пятам. Я не смела оглянуться.
Гонка продолжалась бесконечно. Пак не снижал скорости и как будто даже не запыхался, но конская шерсть намокла от пота, и сидеть сделалось скользко и еще страшнее. Ноги у меня онемели, руки казались чужими.
Из зарослей справа от нас вывалилось огромное черное создание и набросилось на лошадь. Щелкнули челюсти. Гончая, я таких огромных никогда в жизни не виде ла! А глаза – синий огонь. Пак отскочил, увернулся и по пятился, едва не сбросив меня на землю. Я заорала, а он лягнул задней ногой, в прыжке ударил гончую в живот, и пес с визгом отлетел в кусты.
Ветви и листья брызнули во все стороны. Еще пять чудовищных собак выскочили из чащи на дорогу. Окружив нас, псы с воем и рычанием хватали коня за ноги и отскакивали от ударов копыт. Я замерла, прижавшись к спине Пака, а громадные челюсти лязгали в дюймах от моих пяток.
И тут за деревьями показался стройный силуэт на гигантском вороном коне – тот самый юноша, который мне приснился; тот самый, которого я заметила в окно автобуса. Жестокое ангельское лицо озарилось улыбкой; он натянул тетиву огромного лука, сверкнула стрела...
– Пак! – взвизгнула я, понимая, что слишком поздно. – Берегись!
Листва над охотником зашелестела, большущая ветка качнулась и хлестнула юношу по руке. Стрела, прогудев у меня над головой, вонзилась в сосну, и по стволу расползлась морозная паутинка.
Охотник прилаживал новую стрелу к тетиве. Пак обернулся, пронзительно заржал, попятился и, непонятным образом увернувшись от клацающих зубов, перескочил через собачью свору. Копыта ударили оземь, и он помчался, а гончие с лаем бросились за ним по пятам.
Стрела прозвенела над головой; таинственный всадник снова прицелился и помчался следом за нами. Пак с фырканьем метнулся в сторону, едва не сбросив меня со спины, и устремился в густую чащу.
Гигантские деревья росли так близко друг к другу, что Паку приходилось продираться между стволами. Гончие отстали, но вой по-прежнему доносился со всех сторон; поджарые черные тела мелькали в подлеске. Всадник про пал из виду – наверняка где-то затаился, выжидая случай пронзить наши сердца смертельными стрелами.
Мы въехали под своды гигантского дуба, и Пак встал как вкопанный, а потом вдруг резко дернулся вперед. Я разжала пальцы и сорвалась с его спины. Я кувыркнулась в воздухе – сердце чуть не выскочило! – и грузно шмякнулась о сплетенные ветки. Дыхание перехватило, а ребра пронзила такая острая боль, что слезы брызнули из глаз. Пак заржал и умчался прочь, уводя собак за собой в темноту.
Через миг под деревом проехал всадник на вороном коне.
На леденящую долю секунды он помедлил под веткой, а я затаила дыхание, уверенная, что наездник вот-вот поднимет голову и заметит меня. Тишина взорвалась возбужденным собачьим тявканьем, и охотник пришпорил лошадь, устремляясь в погоню. Вскоре звуки стихли вдалеке, и я оказалась в одиночестве.
— Так-так, – послышалось совсем близко, – Интересненько
7
Про гоблинов и Грималкина
На этот раз я с трудом удержалась от крика, хотя едва не свалилась с дерева от неожиданности. Уцепившись за ветку, я лихорадочно озиралась в поисках источника голоса, но ничего не заметила – только ветки, да неверный свет сочился сквозь листву.
— Где ты? – выдохнула я. – Покажись!
— Я не прячусь, девочка, – прозвучал веселый голос. – Может, перестанешь жмуриться и распахнешь глаза чуть пошире? Вот так.
Передо мной на расстоянии вытянутой руки в пустоте распахнулись два глаза-блюдца, и я оказалась лицом к лицу с огромным серым котом.
— Вот так, – мурлыкало существо, лениво рассматривая меня желтыми глазищами. Длинная пушистая шерсть по окрасу идеально сливалась с древесным стволом и окружающей нас листвой. – Теперь увидела?
— Ты кошка?! – глупо выпалила я.
Существо хитро подмигнуло.
— В грубейшем смысле этого слова, полагаю, можно назвать и так. – Представитель семейства кошачьих поднялся, потянулся, выгибая спину дугой, потом снова уселся и обернулся пушистым хвостом. Теперь, когда я немного пришла в себя от испуга, я поняла, что существо передо мной со всей определенностью именно кот, а не кошка. – Меня называли Кайт Ши, Грималкин или кот Баюн, но, поскольку это все одно и то же, полагаю, что права и ты.
Я недоуменно вытаращилась на него. Ребра заныли, напоминая о случившемся: Пак бросил меня одну в этом мире, где меня считают закуской, и я понятия не имеюо том, как выжить. Сначала я разозлилась и растерялась. Пак и впрямь меня бросил, спасая собственную шкуру!
Потом пришел страх, да такой сильный, без притворства, что я едва не расплакалась, крепко сжимая ветку. Почему Пак так поступил со мной? Я же сама не справлюсь! Меня слопает плотоядная лошадь, разорвет на части волчья стая, и никто никогда не найдет моих останков, потому что время тут наверняка исчезло и я застряну в этом мире навечно!
Я сделала глубокий вдох, заставляя себя успокоиться.
«Нет, Робби не такой».
Может, он меня сбросил, чтобы увести погоню? Преследователи умчались за ним, а меня оставили в покое. Может, Пак хотел спасти мне жизнь? Может, он спас мне жизнь... В таком случае, надеюсь, он вскоре вернется, – вряд ли я выберусь из Небывалого без него.
Грималкин, или как там его, разглядывал меня, точно невиданное насекомое. Я покосилась на него, охваченная нов ыми подозрениями. Конечно, на вид он похож на огромного домашнего кота, самого обыкновенного, но ведь и Лошади по своей природе не плотоядны, да и в деревьях ми ленькие человечки не живут. А вдруг это кошачье создание рассчитывает мной пообедать? Я сглотнула и со всей возможной прямотой посмотрела в шальные и умные глаза.
– Ч-что тебе нужно? – спросила я. Хорошо хоть голос не особенно дрожал.
Кот даже не моргнул.
– Человек, подумай, как абсурден твой вопрос, – заявил он с невероятной для кота снисходительностью. – Я отдыхаю у себя на дереве, занимаюсь своими делами, раздумываю, не поохотиться ли мне на птиц, как вдруг ты сваливаешься мне на голову, как обезумевшая банши, и распугиваешь всю добычу на мили вокруг. И ты еще спрашиваешь, что мне нужно? – Он фыркнул и уставился на меня с типично кошачьей презрительностью. – Мне известно про грубость и варварские повадки смертных, но это уж слишком!
– Извините, – огорошенно пролепетала я. – Я не хотела вас обидеть.
Грималкин взмахнул хвостом, отвернулся и принялся вылизывать заднюю лапу.
– Э-э... – продолжала я, немного помолчав. – Послушайте, не согласитесь ли вы, может быть... мне помочь.
Грималкин замер с высунутым языком, потом продолжил умываться, не глядя на меня.
– А зачем? – протянул он, не прекращая своих туалетных процедур. На меня он по-прежнему не смотрела
– Я пытаюсь отыскать брата, – ответила я, опешив от столь будничного отказа Грималкина. – Его похитил Неблагий двор.
– Мм. Как удивительно неинтересно.
– Пожалуйста, помогите мне, – взмолилась я. – Хотя бы просто укажите верный путь. Что угодно! А я вас отблагодарю, клянусь!
Грималкин зевнул, демонстрируя длинные клыки и ярко-розовый язычок, и наконец перевел взгляд на меня.
– Ты просишь меня об одолжении?
– Да. Я с вами расплачусь, обещаю!
Он дернул ухом.
– Осторожней, не разбрасывайся подобными словами, – предостерег он с насмешливым удивлением, – Иначе окажешься у меня в долгу. Ну что, будешь продолжать?
Я об этом даже и не думала. Я отчаянно нуждалась в помощи и была готова согласиться на что угодно.
– Да! Мне нужно отыскать Пака. Того коня, на котором я ехала... который меня сбросил! Понимаете, на самом деле он не настоящий конь. Он...
– Я знаю, кто он, – тихо произнес Грималкин.
– Правда? Замечательно! А куда он делся?
Кот не мигая уставился на меня, единожды взмахнул хвостом, поднялся, грациозно соскочил на ветку ниже и оттуда спрыгнул на землю. Он потянулся, поднял пушистый хвост торчком и, не оглядываясь, скрылся в зарослях.
Я задергалась, пытаясь выдраться из спутанных ветвей и непроизвольно морщась от боли в боку. Потом свалилась с дерева и неуклюже приземлилась на спину, невольно чертыхнувшись так, что мама меня бы за уши за этакие словечки оттаскала. Я отряхнулась и поискала взглядом Грималкина.
– Человек. – Он появился из листвы, как серый призрак, выделяясь на ее фоне лишь огромными горящими глазами. – Вот наш договор: я отведу тебя к твоему Паку, а ты за это обязуешься оказать мне небольшую услугу.
Он так произнес слово «договор», что у меня по коже мурашки побежали, но я согласно кивнула.
– Что же, прекрасно. Иди за мной. И постарайся не отстать.
Легко сказать!
Если вы когда-нибудь пытались пробираться по лесной чаще, сквозь все эти заросли, кусты и непроходимый подлесок, вы понимаете, как это сложно. Я сбилась со счету, сколько раз Грималкин исчезал из виду, а я испуганно бросалась вслед за ним наугад и всякий раз испытывала отчаянное облегчение, заметив серую тень чуть дальше в чащобе. Через несколько минут все повторялось заново.
Я только и думала о том, что приключилось с Паком. Погиб? Пронзен стрелами темных фейри? Разорван на куски сворой гончих? Или сбежал, заранее зная, что не вернется за мной, бросил меня одну на произвол судьбы?
Меня переполняли злость, обида, страх... и любопытство к новому провожатому. Грималкин как будто знал, куда нам идти, но откуда ему известно, где Пак? Можно ли ему доверять? А что, если хитроумный котяра заведет меня в ловушку?
Пока я отвлеклась на эти черные мысли, Грималкин снова исчез.
«Если этот мерзкий кот не прекратит свои фокусы, я привяжу ему на шею колокольчик!»
Смеркалось; лес еще больше посерел. Я остановилась и прищурилась, пытаясь разглядеть в листве неуловимого кота. Где-то впереди хрустнула ветка... как странно... До сих пор Грималкин двигался совершенно бесшумно.
– Человек! – шепнул знакомый голос откуда-то сверху. – Прячься!
– Что? – переспросила я, но слишком поздно.
Листья зашуршали, кусты раздвинулись, и прямо мне под ноги высыпала свора странных созданий: низенькие уродливые существа, фута три ростом, с бородавчатой зелено-желтой кожей, носами картошкой и огромными заостренными ушами. Одеты все они были в какие-то обноски, а в когтистых лапах стискивали копья с костяными наконечниками. На злобных, жестоких лицах поблескивали глазки-бусинки, во ртах торчали гнилые кривые зубы. Существа замерли, моргая от удивления, а потом вся свора взвыла и помчалась на меня, размахивая копьями.
– Чойта? Чойта? – рявкнул один из них, тыча в меня острой палкой. Остальные с нехорошими смешками сгрудились вокруг.
– Эта эльфа, – прошипел другой, зубасто скалясь. – Эльфа, которой ухи отгрызли, точняк!
– Не, эта коза! – выкрикнул третий. – Они вкусные!
– Ниче и не коза, тупица! Сам смотри, она без копыт!
Я задрожала и стала оглядываться в поисках путей отступления, но куда бы я ни поворачивалась, отовсюду на меня были нацелены острейшие костяные наконечники.
– Сведем ее к вождю! – в конце концов решили в толпе – Вождь разберется, что она такое и можно ли ее сожрать.
– Точно! Вождь разберется!
Два негодяя подбежали ко мне со спины, кто-то больно подсек меня под коленки. Я взвизгнула, упала на землю, а вся свора с воплями и уханьем набросилась на меня. Я кричала и пиналась, молотила руками и извивалась под весом нападающих. Несколько мерзавцев отлетели м кусты, но тут же вскочили и с яростными воплями опять налетели на меня. Уколы сыпались со всех сторон.
П отом я почувствовала удар по затылку, перед глазами все взорвалось, и больше я ничего не чувствовала и не видела.
Очнулась я от того, что в голове у меня танцевала джигу королева всех мигреней. Я сидела, неудобно привалившись к каким-то палкам, на ощупь вроде ручек от швабр. Застонав, я проверила голову на предмет вмятин или трещин, но, кроме большущей шишки на затылке, никаких повреждений не обнаружилось. Убедившись, что я цела, я приоткрыла глаза.
И тотчас же об этом пожалела.
Я сидела в клетке. В очень маленькой клетке, собранной из веток, стянутых вместе кожаными веревками. Места едва хватало, чтобы поднять голову, и при каждом движении мне до крови кололо руку что-то острое. Я осторожно присмотрелась: на ветках торчали дюймовые шипы.
Снаружи клетки, вокруг огромного кострища, беспорядочно расположилось несколько землянок. Уродливые коротышки сновали взад-вперед по своему лагерю-стойбищу, дрались, ругались и глодали кости. Несколько из них сбились вокруг моего рюкзака и методично выуживали оттуда вещи. Запасную одежду они просто швырнули в грязь, зато чипсы и пузырек аспирина немедленно вскрыли, испробовали и стали вырывать друг у друга. Кому-то удалось открыть банку содовой и расплескать шипучку во все стороны, под яростные вопли окружающих.
Один из них, коротышка даже по сравнению с сородичами, одетый в изгвазданный красный жилет, заметил, что я очнулась. Он зашипел, подскочил к моей клетке и ткнул копьем между прутьев. Я отпрянула, но деться было некуда: шипы кололи меня сзади, а копье впивалось в ногу.
– Ай, перестань! – закричала я, но существу только этого и надо было. Оно закудахтало и принялось колоть и тыкать меня до тех пор, пока я не схватила его палку. Негодяй прорычал какое-то ругательство и принялся вырывать у меня копье. Эта нелепая борьба продолжалась до тех пор, пока нас не заметил еще один гоблин. Он подскочил и уколол меня копьем с другой стороны. Я заорала и выпустила из рук захваченное у первого нападающего оружие.
– Гриртиг, хорош мясо тыкать, – рявкнуло другое существо, повыше, – Вся кровь повытечет.
– Па, я просто проверял, что оно мягкое, – Первый фыркнул, сплюнул на пол и жадно уставился на меня красными глазками. – Да, че ждем? Давайте есть уже!
– Вождя еще нет. – Тот, что повыше, посмотрел на меня и, к моему ужасу, пустил слюну из пасти. – Пусть промерит, что оно съедобное.
Они еще раз жадно облизнулись и потопали к костру, переругиваясь и плюя друг на друга. Я поджала копенки к груди и постаралась унять дрожь.
– Если будешь рыдать, плачь потише, – промурлыкал откуда-то сзади знакомый голос. – Гоблины чуют запах страха. Они тебя еще сильней замучают, только повод дай.
– Грималкин?
Корчась в клетке, я поискала взглядом и обнаружила, что серый кот, практически незаметный, пристроился в углу. Он сосредоточенно сузил глаза, а сам крепкими острыми зубками пытался перегрызть одну из кожа ных завязок.
– Глупая, не пялься на меня! – выплюнул он, и я торопливо отвела взгляд. Кот зарычал и принялся раскачивать прут клетки. – Гоблины не слишком умные твари, но даже они заметят, если ты заговоришь с пустотой. Сиди спокойно, а я тебя отсюда вытащу через минуту.
– Спасибо, что вернулся, – прошептала я, разгляд ывая двух гоблинов, подравшихся возле прутяной клетки како го-то несчастного создания. Ссора закончилась тем, что один из гоблинов шарахнул другого по башке своей палицей и поволок прочь добытый трофей. Проигравший немного полежал, оглушенный ударом, потом вскочил на ноги и бросился догонять.
Грималкин принюхался и снова принялся грызть веревки.
– Не ввергай себя в еще большие долги, – невнятно пробурчал он мне сквозь ошметки кожи, – Мы уже договорились. Я согласился отвести тебя к Паку и всегда выполняю свою часть сделки. А теперь заткнись, я занят.
Я кивнула и замолкла. Внезапно в стане гоблинов раздался дикий вопль. Все вскочили на ноги, шипя и переругиваясь, а из чащи леса в центр стойбища вразвалку вышло монструозное создание.
Еще один гоблин – но массивней, шире, еще злей на вид, чем все его собратья. Он по локоть закатал рукава длиннющего малинового мундира с медными пуговицами, фалды которого волоком тащились по земле. В лапе гоблин сжимал изогнутый бронзовый клинок, изъеденный ржавчиной по краям. Существо зарычало и затопало к кострищу. По тому, с каким подобострастием остальные ему уступали дорогу, я догадалась, что это и есть их вождь.
– Заткнитесь, вы, собаки вшивые! – взревел вождь, раздавая тумаки тем гоблинам, что не успели убраться с его пути. – Никчемные вы все! Я весь в трудах, в заботах, в набегах, а вы, собаки, что мне добываете? А? Ничего! Даже кролика не изловили на гуляш! От вас тошнит.
– Вождь, вождь! – закричали разом несколько гоблинов, пританцовывая на месте и показывая пальцами, – Смотри, смотри! Чего мы изловили! Принесли тебе!
– Э? – Вождь зыркнул взглядом по лагерю; злобные глазки уставились на меня. – Это чего? Вы что, никчемные букашки, умудрились изловить могущественного эльфа?
Он вразвалку приблизился к клетке. Я не удержалась и украдкой покосилась на Грималкина, но кот исчез из виду.
Я с трудом сглотнула, подняла голову и посмотрела в красные глазки вождя.
– Что за неведома зверушка? – фыркнул гоблин. – Это не эльф, кретины! Ну и что, что уши! – Он принюхался, поморщив нос картошкой. – К тому же пахнет не так... Эй ты, дурацкое подобие фейри! – Он плашмя ударил мечом по клетке так, что я подпрыгнула. – Ты чего такое?
Все гоблинское племя сгрудилось у клетки и разглядывало меня: кто с любопытством, но большинство – голодными глазами.
– Я... э... я фея-аниме, – со вздохом сообщила я, вызвав недовольное хмыканье у главного гоблина и озадаченные взгляды его сородичей.
В толпе забормотали, шепот охватил присутствующих, как лесной пожар.
– Чего?
– Я о таких не слышал никада.
– А эта вкусна?
– Есть можна?
Вождь нахмурился.
– Никогда не видел фей-аниме, – проворчал он, почесывая голову. – А, какая разница. На вид ты молодая, и тебя, пожалуй, хватит всем ребяткам на пару ночей. Ну, чет выбираешь, аниме? – Он ухмыльнулся и взмахнул мечом. – Сварить тебя заживо или поджарить на углях?
Я стиснула руки, чтобы унять дрожь, и ответила как Можно беспечней:
– Мне и то, и то годится. Завтра это станет все равно, У меня по жилам яд течет, смертельный. Откусишь от меня кусочек – у тебя вся кровь вскипит, кишки расплавятся и ты растаешь кипящей лужей грязи.
Племя зашипело; несколько гоблинов оскалились на меня и зарычали. Я скрестила руки на груди, вздернула подбородок и уставилась на гоблинского вождя.
– Так что давай, ешь меня. Завтра превратишься в лужу слякоти и впитаешься в землю.
Многие гоблины попятились прочь, однако вождь не шелохнулся.
– Заткнитесь, трусливые собаки! – Рявкнул он на перепуганных соплеменников. Кисло посмотрел на меня и сплюнул на пол. – Значит, есть тебя низя, – Прозвучало это не слишком обнадеживающе. – Абидна, да. Но тебя-то это не спасет, девчонка. Если ты такая ядовитая, я тебя прям щас прикончу, только кровь помедленней спущу, чтобы ты меня не отравила ядом. Потом сдеру с тебя шкуру и повешу над дверью, а из костей наделаю наконечников для стрел. Как мне бабуля наставляла, неча разбрасываться.
– Подожди! – закричала я, когда он уже шагнул ко мне и взмахнул мечом. – Зачем... зачем же меня так бездарно портить? – Выдавила я. Вожак недоверчиво меня рассматривал, – Ведь существует способ очистить мою кровь от яда и сделать меня съедобной! Если мне все равно умирать, пусть меня лучше съедят, чем замучают.
Вождь гоблинов осклабился.
– Я знал, что ты меня поймешь! – Потом повернулся к своим приспешникам и выпятил грудь, – Видали, собаки? Вождь-то все о вас печется! Сегодня попируем!
Со всех сторон хрипло заулюлюкали, а вождь обернулся ко мне и наставил меч в лицо.
– Давай, девчонка-аниме. Какой секрет?
Я торопливо думала.
– Чтобы очистить мою кровь от яда, вы должны сварить меня в большом котле с несколькими очищающими ингредиентами. Ключевая вода из водопада, желудь от самого высокого дуба, голубые грибы и... гм...
– Только не говори, что ты забыла, – пригрозил вождь и кончиком меча пошевелил меж прутьев клетки. – Может, тебе помочь припомнить?
– Стружку пикси! – с отчаянием выпалила я, а он недоверчиво заморгал. – От живого пикси, – добавила я – Только не мертвого. Если он умрет, рецепт не сработает.
Только бы в этом мире имелись пикси. Если нет, мне крышка.
– Ха, – буркнул вождь и обернулся к выжидающему племени. – Понятно, собаки, вы все слышали? Тащите все ингредиенты до рассвета! Кто не работает – тот не ест! Живее, шевелитесь!
Племя бросилось врассыпную. Шипя, огрызаясь и переругиваясь друг с другом, все скрылись в лесу. У клеток сгорбился над кривым копьем один-единственный охранник.
Вождь смерил меня подозрительным взглядом и потыкал мечом меж прутьев.
– Не пытайся обдурить меня, девчонка, называть неправильные ингредиенты, – пригрозил он. – Я хочу отрубить тебе палец, сварить в бульоне и дать кому-нибудь отведать. Если он умрет или растечется лужей слизи, смерть твоя будет долгой и мучительной. Понятно?
Похолодев, я кивнула. Понятно, что никто из гоблинов не умрет, потому что и про яд, и про рецепт я все выдумала. Однако мне совсем не улыбалось лишиться пальца. Ужас какой-то!
Вождь сплюнул и оглядел опустевший лагерь.
– Ба, да ни один из этих псов не сможет изловить мне пикси, – пробормотал он и поскреб себе ухо. – А коли поймают – все равно сожрут, точняк. Р-р-р, лучше сам найду... Буграт!
Одинокий стражник встрепенулся.
– Вождь?
– Присмотри за нашим ужином, – приказал вождь, пряча меч в ножны. – Попробует сбежать – отруби ей ноги.
– Бу сделано, вождь.
– А я на охоту. – Вождь еще раз предостерегающе взглянул на меня и, тяжело шагая, скрылся в подлеске.
– Умно придумано, – с ноткой удивления в голосе промурлыкал Грималкин и принялся грызть путы.
Я кивнула, не в силах выдавить ни слова.
Грыз он долго, а я тем временем кусала губы, заламывала руки и старалась не расспрашивать Грималкина о его успехах. Тянулись минуты; я с беспокойством всматривалась в чащу, ожидая, что из леса вот-вот полезут вождь и свора гоблинов. Одинокий стражник расхаживал по периметру лагеря, злобно сверкая на меня глазами и вынуждая Грималкина то и дело исчезать. Наконец, после того как стражник пошел на восьмой или девятый круг, Грималкин подал голос.
– Ну, теперь пролезешь.
Я с трудом развернулась и обнаружила, что несколько завязок на прутьях клетки перегрызены пополам – честь и хвала крепким челюстям и острым зубам Грималкина!
– Давай пошевеливайся, – зашипел Грималкин и стал бить хвостом. – Потом будешь пялиться... Они возвращаются!
Со всех сторон зашуршали кусты, воздух наполнился лающим смехом, звуки приближались. С гулко бьющимся сердцем я схватилась за прутья, стараясь не задеть шипы, и потянула. Клетка не поддавалась, прутья цеплялись друг за друга мелкими веточками, и тогда я потянула в стороны еще сильнее. Все равно что протискиваться сквозь густые заросли! Шипы чуть раздвинулись, дразня меня близкой свободой, но тут же сомкнулись снова.
Из-за деревьев показался вождь в сопровождении еще трех гоблинов. В кулаке он сжимал что-то мелкое, извивающееся, а приспешники тащили полные охапки бледно-голубых поганок.
– С грибами-то легко! – фыркнул вождь, иронически оглядываясь на остальных. – Грибы собрать любой идиот сумеет! Вот если б я отправил этих псов ловить пикси, то нам бы только косточки достались, прежде чем...
Он застыл и уставился на меня. Какой-то миг стоял, моргая, а потом нехорошо сузил глаза и сжал кулаки. Мелкое создание, которое он при этом стиснул сильнее, тоненько пискнуло, а гоблин придушил его до смерти и отшвырнул на землю. Взревев от ярости, вождь выхватил свой меч. Я закричала и рванулась из клетки изо всех сил.
