Текст книги "Железный король"

Автор книги: Джули Кагава

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Он ухмыльнулся и подмигнул, чем разозлил меня еще сильнее.

— Ну и ладно. Возвращайся в свою Волшебную страну, или где ты там живешь. Ты же шут при Обероне? Чего ты у меня так долго болтаешься?

— Обижаешь, принцесса, – заявил Робби без тени обиды в голосе. – И это после того, как я хотел помочь тебе вернуть брата!

Злость моя тут же испарилась, уступив место страху. Со всеми этими разговорами про фей и владык фейри я чуть не забыла про Итана.

Я поежилась от неприятного ощущения внутри. Все происходящее по-прежнему казалось мне кошмарным сном. Но Итан пропал, а фейри, похоже, существуют. Теперь мне пришлось это принять. Робби выжидающе смотрел на меня. С головы его упало черное перо и, покружившись в воздухе, опустилось на кровать. Я осторожно подняла перо и повертела в пальцах. Перо было настоящее.

— Ты мне поможешь? – прошептала я.

Он проницательно взглянул на меня и усмехнулся уголками губ.

— Ты сама найдешь дорогу в Волшебную страну?

— Нет.

— Тогда тебе понадобится моя помощь, – Робби с улыбкой потер ладони, – К тому же дома я давненько не был, а здесь вообще ничего не происходит. Возьмем Неблагий двор штурмом, повеселимся!

Я не разделяла его оживления.

— Когда отправимся? – спросила я.

— Немедленно, – ответил Робби, – Чем скорей, тем лучше! Тебе что-нибудь нужно взять с собой, принцесса? Возможно, мы уйдем надолго.

Я кивнула, силясь сохранять спокойствие.

— Дай мне минутку.

Робби послушно вышел в коридор. Я отыскала свой ярко-оранжевый рюкзак и бросила на кровать. Что же взять с собой? Как принято готовиться к походу в Волшебную страну с ночевкой? Я схватила джинсы, запасную футболку, фонарик и упаковку аспирина и засунула все это в рюкзак. Сбегала на кухню за бутылкой колы и несколькими пачками чипсов (надеюсь, Робби знает, где в пути добыть еду?). Наконец, сама не понимаю почему, торопливо запихнула в боковой кармашек на молнии свой айпод.

«Мама обещала отвезти меня сегодня за водительскими правами».

Я нерешительно прикусила губу. Что будет, когда мама и Люк обнаружат мое исчезновение? Я всегда слушалась родителей, ни разу не сбегала из дома без разрешения (только один разочек с Робби), вовремя возвращалась с прогулок. Интересно, что имел в виду Роб, когда сказал, что «возможно, мы уйдем надолго»? Люк наверняка не заметит моего отсутствия, но мама-то будет волноваться. Я отыскала листок бумаги с каким-то домашним заданием на обороте и хотела написать ей записку, но замерла с ручкой наготове.

Что написать? «Дорогая мамочка, Итана украли фейри, я ушла его спасать. Кстати, берегись – вместо Итана нам подбросили подменыша». Чушь какая-то. Я задумалась, потом набросала коротко:

Мам, я ушла по делу. Скоро вернусь, обещаю. Не волнуйся за меня.

Меган

Прилепила записку на дверь холодильника, стараясь не думать, что могу больше никогда не увидеть своего дома. Меня всю корежило от нервов, как будто в груди разворошили змеиное гнездо, но я закинула рюкзак за плечи и стала спускаться вниз.

Робби поджидал меня на лестничной площадке, лениво ухмыляясь и скрестив руки на груди.

— Готова?

Меня терзали мрачные предчувствия.

— Это будет очень опасно?

— О, чрезвычайно! – заверил Робби, проходя мимо комнаты Итана. – Так гораздо интересней. Ты можешь погибнуть столькими разнообразными способами: тебя могут пронзить хрустальным мечом, утащить под воду и сожрать, превратить в паука или в розовый куст до скончания дней… – Он оглянулся. – Ну, идешь ты или нет?

Я прижала к груди трясущиеся руки.

— Зачем ты все это говоришь? – прошептала я. – Хочешь напугать?

— Да, – откликнулся Робби, нимало не смутившись. Он остановился у двери в детскую, взялся за ручку и посмотрел на меня. – Тебе придется со всем этим столкнуться, принцесса. Я честно предупреждаю, без фокусов. Все еще хочешь туда? Второй вариант по-прежнему в силе.

Я вспомнила вкус дурман-вина, отчаянную жажду добавки и поежилась.

— Нет, – быстро ответила я. – Я не оставлю Итана в лапах чудовищ. Я уже отца лишилась… не хочу потерять еще и брата.

И тут вдруг мне пришло в голову нечто такое, от чего дыхание перехватило и стало непонятно, как это я раньше не подумала об этом.

Папа!

Сердце заколотилось при воспоминании о полустертых снах, в которых отец исчезал в пруду и больше оттуда не выныривал.

Неужели и его украли фейри? Я могла бы отыскать и Итана, и папу, и вернуть домой обоих!

— Идем, – потребовала я, посмотрев в глаза Робби. – Скорей, и так столько времени тут потеряли! Раньше начнем, скорее закончим.

Роб моргнул, и по лицу его скользнуло странное выражение. Он как будто хотел мне еще что-то сказать, но потом встряхнулся, словно очнулся от сна, и все исчезло.

— Что ж, ладно. Но не говори, что я тебя не предупреждал. – Он ухмыльнулся, глаза его вспыхнули ярче. – Тогда все по порядку: нужно отыскать какой-нибудь проход в Небывалое. Волшебная страна устроена так, что туда нельзя войти случайно. Портал обычно хорошо укрыт. К счастью, я представляю, где искать вход.

Он подмигнул мне, повернулся к двери детской Итана и постучал.

— Тук-тук-тук! – нараспев окликнул он.

За дверью воцарилась тишина, потом раздался стук и грохот, точно в дверь швырнули что-то очень тяжелое.

— Уходите! – прорычали из-за двери.

— Ну уж нет! Я так не играю! – воскликнул Роб. – Я говорю «Тук-тук-тук», а ты должен спросить «Кто там?».

— Убирайтесь!

— Не-а, опять неправильно, – невозмутимо продолжал Роб.

Я пришла в ужас от грубости Итана, хотя уже знала, что это не он.

— Слушай, – дружелюбно предложил Роб. – Я начну все сначала, чтобы ты запомнил, как положено отвечать.

Он откашлялся и снова постучался в детскую.

— Тук-тук-тук! Кто там? Это Пак! Какой Пак? Пак, который превратит тебя в визгливого порося и зажарит в печи, если ты нам вздумаешь мешать! – С этими словами он пинком распахнул дверь в детскую.

Существо, прикинувшееся Итаном, стояло на кровати, схватив по книжке в каждую руку. Оно зашипело и стало швыряться книгами в дверной проход. Робби увернулся, но одна из книжек в мягкой обложке попала мне в живот; я ойкнула.

— Пожалуйста, – пробормотал Роб, и воздух в комнате задрожал.

Внезапно все имеющиеся здесь книжки захлопали обложками, взлетели с пола и книжных полок и налетели на Итана, точно стая разъяренных чаек. Я молча смотрела на все это, чувствуя, как моя жизнь с каждой секундой наполняется безумием. Самозваный Итан шипел, рычал и отбивался от напавших книг, но наконец одна ударила его в лицо и сбросила с кровати на пол. Злобно отплевываясь, существо метнулось под кровать – когти царапнули по деревянньм половицам, и самозванец спрятался. Из темноты неслись проклятия и угрозы.

Робби покачал головой.

— Дилетанты. – Он вздохнул, а книги, метавшиеся по комнате, застыли в воздухе и с глухими ударами посыпались на пол. – Идем, принцесса.

Я вышла из ступора и вслед за Робби пробралась через завалы книжек в середину комнаты.

— А что… – отважилась спросить я, стараясь выговаривать слова как ни в чем не бывало, как будто всю жизнь имела дело с фейри и летающими книгами. – Где расположен вход в Волшебную страну? Ты нарисуешь волшебный круг, или произнесешь заклинание, или еще что-нибудь?

Роб хихикнул.

— Не совсем, принцесса. Ты слишком усложняешь. Двери в Небывалое обычно возникают там, где их подпитывают вера, творчество, воображение. Частенько такой вход можно отыскать в шкафу в детской или под кроватью.

«Ушастик боится кого-то в шкафу!»

Я вздрогнула и мысленно попросила прощения у сводного брата. Когда я его найду, обязательно скажу ему, что тоже верю в привидения.

— Значит, в шкафу, – пробормотала я, перешагивая через разбросанные книжки и игрушки, и чуть дрогнувшей рукой взялась за ручку шкафа.

«Теперь не отступить», – подумала я и распахнула дверь.

Из шкафа на меня уставилось высокое, истощенное привидение с узким лицом и глубоко посаженными глазами. Черный костюм болтался на тщедушном теле, заостренную голову венчал котелок. Существо замигало, уставилось на меня и растянуло обескровленные губы в гримасе, обнажившей удлиненные и острые зубы. Я с воплем отскочила в сторону.

— Шкаф мой! — зашипело привидение, взмахнуло паучьей конечностью и схватилось за ручку. – Шкаф мой! Мой! ф.:

Дверца шумно захлопнулась.

Робби раздраженно фыркнул, а я торопливо спряталась за него; сердце рвалось у меня из груди, как обезумевшая летучая мышь.

— Домовые, – буркнул он, качая головой. Подошел к шкафу, трижды стукнул в дверь и распахнул.

На этот раз в шкафу было пусто – лишь вешалки с рубашками, коробки с вещами и обыденные предметы гардероба. Робби отодвинул одежду в сторону, ловко разбросал коробки, просунул руку к дальней стенке шкафа и провел пальцами по деревянной поверхности. Я с любопытством подалась вперед.

— Где же ты? – бормотал он, ощупывая стенку. Я бочком приблизилась и заглянула ему через плечо. – Я знаю, что ты есть. Где… Ага!

Он присел на корточки, набрал в рот воздуха и дунул на стенку. Тут же взметнулось облако пыли, оранжевые блестки замельтешили в воздухе вокруг Робби.

Когда он снова выпрямился, в глубине шкафа возникли тусклые очертания дверцы с золотистой ручкой, из-под которой что-то бледно светилось.

— Идем, принцесса, – Роб поманил меня за собой. В темноте глаза его сверкнули зеленым. – Наш рейс. У тебя билет в один конец в Волшебную страну.

Я помедлила, стараясь унять сердцебиение. Безуспешно. «Это безумие», – испуганно шепнул мне внутренний голос.

Кто знает, что там, за дверью, какие ужасы поджидают во тьме? А вдруг я никогда не вернусь домой? Последняя возможность повернуть назад.

«Нет, – сказала я себе. – Повернуть нельзя. Итан где-то в Небывалом. Он на меня рассчитывает».

Я глубоко вздохнула и сделала шаг вперед.

Из-под кровати высунулась сморщенная рука и ухватила меня за щиколотку. Из темноты послышалось рычание, ногу дернули так, что я едва не упала. Я вскрикнула, лягнулась, высвобождаясь из захвата, бросилась к шкафу и торопливо захлопнула за собой дверцу.

5
Небывалое

В пыльной темноте шкафа я схватилась за сердце и немного перевела дух. В дальнем углу тоненько светился по контуру прямоугольник входа. Робби я не видела, но ощущала присутствие где-то рядом, слышала тихое дыхание.

– Готова? – шепнул он, жарко дохнув мне в ухо, и со скрипом распахнул дверь в Небывалое.

Шкаф озарился бледным серебристым светом. За дверью оказалась поляна, окруженная гигантскими деревьями, ветви которых переплетались так густо и путанно, что листва закрыла все небо. По земле сочилась пелена тумана, деревья стояли темные и неподвижные, будто лес застыл в нескончаемых сумерках. Тут и там на сером фоне вспыхивали разноцветные пятна. Цветы тихонько покачивали в тумане ярко-синими лепестками. Лианы змеились вокруг умирающего дуба, длинные алые шипы выделялись на стволе почти погубленного ими дерева.

В шкафу повеял теплый ветерок, принес невероятную смесь запахов – ароматов, которым нечего было делать вместе: палая листва и корица, дым и яблоки, свежевскопанная земля, лаванда и слабый, приторный запах тления и распада. На секунду пахнуло чем-то металлическим, как будто медным, обволакивающим гниль, но в следующий миг все развеялось. Над головой роились тучи насекомых, а если прислушаться, вдалеке чудилось чье-то пение. Поначалу лес казался неподвижным, но потом я уловила некое движение в тенях, услышала отовсюду лиственный шорох. Невидимые глаза наблюдали за мной со всех сторон, невидимые взгляды впивались в кожу.

Рыжие волосы Робби полыхнули настоящим пламенем. Он вышел из шкафа, осмотрелся и захохотал.

— Дома! – Роб широко раскинул руки, как бы силясь объять все вокруг. – Наконец-то дома!

Он крутанулся на месте, с хохотом опрокинулся назад, в туман – будто в снег – и исчез.

Я затаила дыхание и осторожно шагнула вперед. Туман, как живое существо, льнул к ногам, влажными пальцами гладил кожу.

— Роб?

В ответ – насмешливая тишина. Краем глаза я заметила, как что-то белое быстрой ртутью метнулось в чащу.

— Роб? – позвала я снова и бочком подобралась туда, где он упал. – Где ты? Робби?

— Бу! – У меня за спиной Роб восстал из тумана, словно вампир из гроба.

Я не просто вскрикнула я заорала!

— Что-то ты сегодня нервная, – хохотнул Робби и отскочил от меня подальше, пока я его не убила – Пора переходить на кофе без кофеина, принцесса. Если ты на каждое выпрыгивающее на тебя привидение будешь так вопить, устанешь еще до того, как мы в лес войдем.

Он изменился. Вместо джинсов и заношенной футболки появились темно-зеленые штаны и плотная коричневая куртка с капюшоном. Ног в тумане было почти не разглядеть, но мне показалось, что Робби успел нацепить мягкие кожаные сапоги вместо кроссовок. Лицо его осунулось, сделалось грубее и рельефней, черты заострились. А тут еще эти ярко-рыжие волосы и зеленые глаза – мой старый друг стал похож на ухмыляющуюся лису.

Но сильнее всего изменились его уши – удлинившиеся и заостренные, они торчали по бокам, как… ну, как уши эльфа. В этот миг все сходство с Робби Плутски пропало. Мальчишка, которого я знала почти всю жизнь, исчез, как не бывало, – остался только Пак.

— Что с тобой, принцесса? – Пак зевнул и потянулся всем своим долговязым туловищем. Мне показалось или он вырос? – Ты как будто лишилась дорогого друга.

Лучше спустить этот вопрос на тормозах. Я помолчала, а потом спросила, уводя разговор в сторону:

— Как ты это сделал? Ну, одежда… Ты одет совсем иначе! А книги, как ты их по комнате летать заставил? Это магия?

Пак ухмыльнулся.

— Чары, – заявил он, как будто это слово хоть что-то проясняло.

Я ответила хмурым взглядом, и тогда он со вздохом объяснил:

— Заранее переодеться не успел, а мой господин, король Оберон, не одобряет смертной одежды при дворе. Так что я воспользовался чарами и привел себя в надлежащий вид – точно так же, как прежде с помощью чар поддерживал человеческий облик.

— Погоди минутку… – Мне вспомнился сон, в котором Робби разговаривал с медсестрой в школе. – Дома есть еще как ты… другие эльфы? Фейри? У всех на виду?

Пак хищно оскалился.

— Мы везде, принцесса, – торжественно ответил он. – У тебя под кроватью, на твоем чердаке, ходим мимо тебя по улицам. – Он ощерился, точно волк. – Источник чар – сны и воображение смертных. Писатели, художники, мальчишки, играющие в рыцарей… волшебный народ тянется к ним, как мошки на огонь. Как по-твоему, почему у детей постоянно возникают воображаемые друзья? Даже у твоего брата такой был! Ушастик, помнишь? Впрочем, это не его настоящее имя. Жаль, подменышу удалось его прикончить.

Мне стало неуютно.

— И… вас никто не видит?

— Мы невидимы либо с помощью чар скрываем свою подлинную природу. – Пак прислонился к дереву и характерным для Робби жестом закинул руки за голову. – Не надо пугаться, принцесса! Смертные мастерски овладели искусством не замечать неожиданное. Хотя иногда некоторые способны разглядеть сквозь дымку и чары. Обычно это совершенно особенные люди – невинные, наивные мечтатели… Они еще сильнее влекут к себе волшебный народ.

— Как Итан, – прошептала я.

Пак странно посмотрел на меня и слегка покривил губу.

— Как ты, принцесса. – Он хотел было что-то еще добавить, но внезапно в темных зарослях хрустнула ветка. Пак тут же подобрался. – Так, нам пора! Опасно долго оставаться на одном месте. Мы привлечем ненужное внимание.

Он рванул по поляне, точно вспугнутый олень.

— Что? – воскликнула я и бросилась вслед за ним. – Ты же говорил – тут дом!

— Небывалое – дом для всех волшебных существ, – объяснил, не оборачиваясь, Пак. – Оно разделяется на территории, или, точнее говоря, дворы. Благий двор — владения Оберона, тогда как Маб повелевает Неблагими землями. При дворах обычно запрещается мучить, калечить или убивать чужих подданных без позволения их владык. – Он покосился на меня и продолжил: – Однако сейчас мы на нейтральной территории, населенной дикими фейри. Тут, как говорится среди вас, людей, каждый сам по себе. За нами может погнаться стадо сатиров, которые затанцуют тебя до изнеможения, а потом по очереди надругаются, либо свора диких волков, которые порвут на куски нас обоих. В любом случае, вряд ли стоит дожидаться хоть одних, хоть других.

Я снова испугалась. Кажется, в последнее время я только и делала, что дрожала от страха! Мне не хотелось оставаться в этом жутком лесу, со спутником, которого я, оказывается, совсем не знала. Я захотела домой! Однако и дом превратился в какое-то страшное место, почти такое же опасное, как Небывалое. Я чувствовала себя покинутой и преданной, чужой в этом враждебном ко мне мире.

«Итан, – напомнила я себе. – Ты делаешь это ради Итана. Как только он найдется, можно будет возвращаться домой, и все станет как прежде».

В зарослях зашуршало громче, ветка хрустнула совсем близко от нас.

— Принцесса! – скомандовал Пак мне в ухо, хватая меня за руку.

Я подпрыгнула и едва сдержала крик.

— Вышеупомянутая нечисть учуяла нас по запаху и догоняет. – Голос Пака звучал почти обыденно, но в глазах сквозило напряжение. – Если не хочешь, чтобы первый день в Волшебной стране стал для тебя последним, давай поспешим.

Я оглянулась: дверь, в которую мы вошли, стояла посреди поляны.

— Мы сможем вернуться домой отсюда же? — спросила я.

Пак потянул меня вперед.

— Не-а.

Я задохнулась от ужаса, а он только пожал плечами.

— Принцесса, нельзя же ожидать, что дверь так и будет торчать на одном месте. Но ты не беспокойся. У тебя есть я, помнишь? Придет время, и мы найдем дорогу домой.

Мы помчались по поляне к зарослям каких-то кустов, ощетинившихся желтыми колючками длиной с палец. Я замедлила шаг, опасаясь, что кусты порвут нас на ленточки, но, как только мы приблизились, ветви задрожали и раздвинулись в стороны, приоткрыв узенькую тропинку через лес, а потом вновь сомкнулись за нами, маскируя тропу и наше исчезновение.

Мы шли много часов… во всяком случае, мне так показалось. Пак шел размеренно, не ускоряясь и не медля, И через некоторое время звуки погони стихли вдалеке.Ино гда тропинка раздваивалась, манила в разные стороны, но Пак всегда сворачивал на нужную. Много раз мне мерещилось чуть поодаль движение – яркое цветовое пятно в листве, чей-то силуэт среди деревьев, – но стоило оберн уться, и все пропадало. Иногда мне слышалась музыка, но, конечно, звуки таяли при любой попытке вслушаться повнимательнее. Лес болезненно светился ровным негасн ущим сиянием. Я спросила у Пака, скоро ли стемнеет. Он изогнул бровь и объявил, что ночь придет, когда придет пора.

Я сердито взглянула на часы, гадая, сколько мы уже идем, и неприятно удивилась: стрелки на циферблате запыли в одном положении – то ли батарейка села, то ли еще что-то стряслось.

«А может, времени тут не бывает».

Сама не знаю, что меня так обеспокоило, но нервничала я сильно.

Ступни ныли, живот подвело от голода, усталые колени болели. Бесконечные сумерки наконец стали гаснуть. Пак остановился и взглянул на небо; над вершинами деревьев высветилась огромная луна, так близко, что на поверхности виднелись кратеры и впадины.

– Пожалуй, на ночь остановимся, – неохотно выговорил Пак и криво усмехнулся. Я без сил рухнула на замшелое бревно. – Мы же не хотим, чтобы ты случайно забрела на танцующий курган или бросилась в нору за белым кроликом. Пошли, я знаю место… тут недалеко, сможем поспать без помех.

Он взял меня за руку и заставил подняться. Все тело возмущенно запротестовало, и я едва не рухнула обратно наземь. Я устала, злилась и меньше всего на свете хотела куда-то идти. Чуть в стороне, за деревьями, приветливо блеснуло озерцо. Вода рябила в лунном свете; я машинально потянулась к мерцающей зеркальной поверхности.

– Давай там остановимся? – попросила я.

Пак едва взглянул на пруд, скривился и повлек меня дальше.

– Нет-нет, – живо возразил он. – Слишком много нечисти таится под водой: келпи, водяные, русалки и все такое. Лучше не рисковать.

Темный силуэт разбил идеально-ровную гладь пруда, и по всей поверхности воды поплыли расходящиеся круги. На меня уставилась безумными белыми зрачками лошадиная морда, угольно-черная и гладкая, как у морского котика. Я вздрогнула и поспешила прочь.

Через несколько минут мы оказались у подножия огромного искривленного дерева с узловатой и грубой корой. Казалось, будто из ствола выглядывают чьи-то лица, будто сморщенные старикашки лезут друг на друга и с негодованием размахивают скрюченными пальцами.

Пак наклонился к самым корням и постучал. Я подсматривала из-за его плеча и вдруг заметила у подножия дерева миниатюрную дверцу, едва ли с фут высотой. К моему изумлению, дверца скрипнула, распахнулась, и наружу высунулась подозрительная физиономия цвета грецкого ореха.

– Чего? Кто здесь? – проворчал высокий и скрипучий голос, а я все таращилась в удивлении.

На голове у странного человечка спутанными прутиками торчали волосинки. Коричневая туника и того же цвета лосины делали его похожим на ожившую веточку с черными блестящими бусинами глаз.

– Добрый вечер, Лешик, – учтиво поздоровался Пак

Человечек исподлобья взглянул на возвышающуюся над ним фигуру, заморгал и наконец проскрипел:

– Плутишка Робин? Давненько тебя тут не было. Что привело тебя к моему скромному дереву?

– Провожаю кое-кого, – ответил Пак, отодвигаясь в сторону, чтобы лесовик сумел разглядеть меня получше.

Глазки-бусинки сфокусировались на мне и растерянно замигали. И вдруг округлились, расширились, и Лешик опять воззрился на Пака.

– Это… Неужели это…

– Именно.

– А она…

– Нет.

– Ох ты как… – Лешик широко распахнул дверь и поманил нас внутрь лапкой-веточкой. – Входите, входите. Ну же, скорее. Пока вас не заметили дриады, сплетницы негодные…

Он исчез внутри, а Пак повернулся ко мне.

– Я туда ни в жизнь не помещусь, – тут же воскликнула я, не дав ему и рта раскрыть. – Мне туда вообще никак не упихнуться, если только у тебя не найдется волшебного мухомора, который уменьшит меня до размеров осы. Но я ничего такого есть не стану. Я смотрела «Алису в Зазеркалье».

Пак хмыкнул и взял меня за руку.

– Просто закрой глаза, – велел он. – И иди.

Я послушалась, но все равно ждала, что вот-вот воткнусь носом в дерево, по милости Робби, этого величайшего в мире хулигана. Мне очень хотелось приоткрыть один глаз и посмотреть, но я сдержалась. В воздухе потеплело, позади меня хлопнула дверь, а потом Пак сказал, что теперь можно снова смотреть.

Мы оказались в уютной круглой комнатке со стенами из гладкого красного дерева и моховым ковром, устилающим пол. Посередине на трех пеньках лежал плоский булыжник, выполняющий роль стола. На нем красовались ягоды размером с футбольные мячи. На противоположной от входа стене висела веревочная лестница, уходящая вверх Я чуть не грохнулась в обморок, когда проследила взглядом, куда же она ведет. Над нашими головами ползали по стенам или мельтешили в воздухе десятки насекомых, а конца стволу и вовсе не было видно. Каждый жучок, размером с кокер-спаниеля, люминесцентно светился желтовато-зеленым.

– Ты тут все переделал, Лешик, – заметил Пак, усаживаясь на груду меха, изображающую диванчик. Я вгляделась повнимательнее, заметила беличью голову и торопливо отвернулась, – Когда я в прошлый раз заглядывал, тут было самое обычное дупло.

Похвала лесовику понравилась. Теперь он был одного с нами роста (точнее, это мы, наверное, сделались его роста) и с близкого расстояния пах кедром и мхом.

– Да, мне тут очень нравится. – Лешик подошел к столу, ножом разрезал ягоду на три части и разложил ломтики по деревянным тарелкам. – Хотя, возможно, вскоре придется переехать. Дриады нашептывают темные слухи. Говорят, что Дикий лес местами умирает, с каждым днем уменьшается, а в чем причина – никто не знает.

– Ты знаешь, – возразил Пак, подстилая на колени беличий хвост. – Все мы знаем. Ничего нового.

– Нет. – Лесовик покачал головой. – От того, что смертные не верят, Небывалое всегда немного таяло, но по-другому. Сейчас… иначе. Трудно объяснить. Вот пойдете дальше, увидите, о чем я.

Он протянул нам по тарелке со здоровым ягодным ломтем, половинкой желудя и горсткой чего-то, напоминающего отварных белых личинок. Несмотря на все сегодняшние странности, я за целый день пути проголодалась до смерти. Красная ягода на вкус оказалась терпкая и сладкая, но эти червякообразные штуки я даже пробовать не собиралась и сразу отдала свою порцию Паку. После ужина лесовик постелил мне беличьи шкурки и бурундуковый мех, и, несмотря на некоторое отвращение к этакой постели, я немедленно провалилась в сон.

В ту ночь мне снились сны.

Во сне я оказалась дома; темную и тихую гостиную укрывали тени. Я мимоходом углядела стенные часы:.4.19 утра. Я проплыла через гостиную, Мимо кухни и стала подниматься на второй этаж. Дверь в мою комнату была закрыта; из родительской спальни доносился медвежий храп Люка, а в самом конце коридора виднелась чуть распахнутая дверь в детскую. Я подкралась туда и заглянула в щель.

В комнате у Итана стоял какой-то незнакомец: высокий и худощавый, одетый в черное с серебром. Молодой, на вид, пожалуй, чуть постарше меня, хотя точный возраст определить не получалось. Юноша не двигался, однако что-то в его позе говорило о скрытой опасности. Я с изумлением сообразила, что это тот самый всадник, который наблюдал за мной из леса. Что он делает здесь, сейчас, в моем доме? Как он сюда попал? Мне захотелось подойти к нему и расспросить, ведь я понимала, что все это только сон… Внезапно я похолодела: густые, иссиня-черные волосы незнакомца спадали ему на плечи, приоткрывая тонкие заостренные уши.

Не человек – один из фейри. У меня дома, в комнате моего брата!

Я вздрогнула и попятилась.

Незваный гость обернулся и посмотрел сквозь меня. Окажись я здесь во плоти, у меня бы просто дух захватило! Какой красивый… Даже больше чем красивый – роскошный! Он был прекрасен, словно чужестранный принц… Войди он ко мне в класс во время выпускных экзаменов – все, и одноклассники, и учителя, тут же бросились бы к его ногам! И все же эта холодная и жесткая красота выглядела красотой мраморной статуи, нечеловеческой и потусторонней. Раскосые глаза под длинной рваной челкой светились стальным блеском.

Подменыш исчез, однако под кроватью что-то слабо шевелилось, звучало чье-то учащенное сердцебиение. Прекрасный юноша как будто ничего не замечал. Он повернулся и взялся бледными пальцами за дверцу шкафа, провел рукой по выцветшему дереву. По лицу его скользнула призрачная улыбка.

Решительным движением он распахнул дверь в шкаф и вошел внутрь. Дверца с мягким стуком захлопнулась; незнакомец пропал из виду.

Я осторожно прокралась к шкафу в детской, посматривая в сторону кроватки. Из-под нее приглушенно доносился стук сердца, но на меня никто не бросался. Я без помех пересекла комнату, как можно тише взялась за ручку и, повернув ее, открыла дверь.

– Шкаф мой! – взвизгнуло привидение в котелке. – Мой!

Я вскрикнула, проснулась и в панике огляделась. Сердце так и норовило выскочить из груди, лоб покрыла липкая холодная испарина. В мозгу метались яркие образы из ночного кошмара: Итан нападает; по велению Робби книги летают по комнате; в шкафу открывается портал в иной, призрачный мир.

Рядом раздался громкий храп: на соседнем ложе из меха раскинулся Пак, наполовину завернувшись в беличье одеяло и прикрыв глаза рукой.

От нахлынувших воспоминаний защемило сердце. Это не сон, мне ничего не приснилось. Итан пропал; вместо него дома у нас поселилось чудовище. Робби оказался фейри. А я попала в Небывалое в поисках брата, хотя понятия не имела, где его искать, и даже не надеялась найти.

Я поежилась и опять легла. В доме лесовика светлячки (или кто там жил под потолком?) уже не сверкали в вышине, а облепили все стены и, похоже, уснули. Снаружи, за окном, что-то мерцало оранжевым – наверное, фонарь на крыльце у Лешика… Да это же свечка! Поверх огонька в комнату вглядывалось чье-то лицо. Я хотела вскрикнуть, разбудить Пака, как вдруг синие глаза посмотрели прямо на меня, а потом знакомое лицо растворилось в ночной темноте.

Итан!

Я выбралась из постели и, даже не обувшись, бросилась к двери. Пак всхрапнул и заворочался под грудой меховых одеял, но в его сторону я даже не посмотрела. Там Итан! Если я его догоню, мы сможем вернуться домой и забыть все случившееся навсегда!

Я распахнула дверь, выбежала наружу, озираясь в поисках брата, и не сразу поняла, что опять сделалась своего нормального роста, а дверь так и осталась крошечной.

Меня не оставляли мысли о том, как вернуть Итана, как нам обоим возвратиться домой!

В кромешной тьме где-то впереди неровно светился оранжевый огонек, удаляясь все дальше и дальше.

– Итан! – закричала я, и неподвижный лес вторил и мне эхом. – Итан, подожди!

Я бросилась бежать, босиком по листве и веткам, оскальзываясь в грязи и на камнях. Нога ударилась обо что-то острое, но боли я не чувствовала, глядя вперед, на фигурку со свечой, пробиравшуюся меж деревьев. Я мчалась со всех ног, ветки хлестали меня по лицу, цеплялись за одежду и волосы, но расстояние между нами не уменьшалось.

Фигурка остановилась и с улыбкой обернулась. Пламя свечи озарило лицо призрачным светом. Я рванула вперед, между нами осталось всего несколько шагов… и вдруг земля подо мной провалилась. Я взвизгнула, рухнула камнем вниз и очутилась в ледяной воде, которая с брызгами сомкнулась у меня над головой, хлынула в нос и в рот.

Задыхаясь, я замолотила руками и ногами, еле выбралась из-под воды, лицо щипало от холода, тело онемело. Откуда-то сверху раздалось хихиканье. Мерцающий огонек еще немного помигал, как будто наслаждаясь моим унизительным положением, и торопливо скрылся за деревьями. Визгливый смех утих.

Я огляделась, из последних сил барахтаясь в пруду. Надо мной возвышался предательски скользкий илистый берег. У воды росло несколько старых деревьев, но ветви были слишком высоко, не достать. Я попыталась выбраться на сушу, цепляясь за камни, – ступни скользили в тине; я хваталась за какие-то растения, выдирала их из почвы вместе с корнями и с шумным плеском падала обратно в озеро. Надо выбираться по-другому…

Издалека послышался еще какой-то плеск – там кто– то был!

На воде поблескивала луна, окрашивая все вокруг в черное с серебром. Все замерло в ночи, лишь жужжали насекомые. Над дальним берегом озера над водой танцевали и кружились светлячки, светились и желтым, и розовым, и голубым. Может, плеск мне почудился?

Ничего не двигалось… Течение несло ко мне замшелое бревно.

Я моргнула, прищурилась. Бревно вдруг сделалось похоже на лошадиную морду… если бы только лошади умели плавать, будто крокодилы. Я разглядела мертвые белесые глаза, острые сверкающие зубы, и ужас окатил меня черной волной.