Текст книги "Согласие на брак"
Автор книги: Джули Гаррат
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 20 страниц)
Подняв взгляд на портрет Барбары Уэлдон, висевший над вычищенным до блеска пустым камином, Эми равнодушно пожала плечами.
– Ну что, старушка Барбара, – сказала она, – похоже, сегодня никто не спешит составить мне компанию. Попробую-ка я взобраться на ту маленькую горку, что скажешь?
– С кем это ты здесь разговариваешь?
Эми обернулась. У Лиззи Эберкромби была тяжелая поступь, и о ее приближении заранее объявлял гулкий звук шагов, но в тот раз она подошла совершенно бесшумно, словно возникла из пустоты.
– Черт побери, Лиззи. Как ты меня напугала. – Впрочем, внимание Эми уже было приковано к пушистым розовым шлепанцам, которые она заметила на ногах экономки. Трудно было вообразить себе что-либо, что бы так не вязалось с суровым обликом этой стареющей амазонки, как эти нежно-розовые тапочки. Эми невольно рассмеялась: – Что это у тебя на ногах, Лиз?
– Шлепанцы. Ты что, сама не видишь?
– Обычно я слышу твои шаги…
– Сегодня мне что-то нездоровится. У меня озноб.
– А-а, понятно.
– К тому же я контролирую эту парочку из Хоквуд-вилледж. Я определила для них участки работы в разных частях дома. Если они сойдутся вместе, непременно начнут чесать языки, тогда толку от них никакого. В шлепанцах я могу неслышно подкрасться и проверить, не лодырничают ли они.
– Лиззи, может, я могу помочь?
– Ни в коем случае! Ты здесь не для того, чтобы работать.
– Что ж, тогда я, пожалуй, пойду погуляю, хорошо?
– На это ты и спрашивала разрешение у мадам? – Лиззи многозначительно кивнула на портрет Барбары Уэлдон.
– Лиззи, расскажи мне, что с ней случилось? – Эми не давала покоя судьба этой женщины.
– Она ушла. По крайней мере, так говорили. Меня тогда еще не было в Уайдейл-холле.
– Но почему? Почему она ушла? Лиззи пожала плечами:
– Откуда мне знать?
– Они поссорились? – Эми чувствовала, что Лиззи что-то скрывает от нее.
– Послушай, они развелись! Что еще тебе надо знать? – Лиззи досадливо отмахнулась от нее.
– Но он, должно быть, любил ее. Иначе почему этот портрет до сих пор здесь?
– Любовь! Любовь ровным счетом ничего не значит.
– Э-э…. я, конечно, догадывалась, что ты не принадлежишь к числу неисправимых романтиков, однако…
– Никаких „однако“, мисс Эми. Любовь это всего лишь средство общения природы с человеком. Так природа дает понять телу, что его гормоны нормально функционируют. Вот и вся любовь. Это для вас, молодых, важна такая ерунда, как горящий взгляд и прочее. Но однажды ты спускаешься на землю и понимаешь, что любовь не стоит и половины того, что готов был отдать за нее в юности.
– Лиззи, мне кажется, ей здесь так одиноко, – сказала Эми, не отрывая взгляда от картины.
– Вон оно что. Ей одиноко? Поэтому у тебя помутился рассудок и ты в бреду взываешь к призракам?
– Я только сказала ей, что хочу подняться на одну гору.
– Что еще за гора?
– Аспен-Тор. Это такая большая гора к северу от Уайдейл…
– Девочка, я прекрасно знаю, что такое Аспен-Тор, – перебила ее Лиззи. – Не нужно мне объяснять.
– Лиззи, еще девочкой, несколько месяцев, что жила здесь, я любила смотреть на эту гору. Мне нравилось, что она вся покрыта снегом. И когда я переехала в Америку, то дала себе обещание, что если когда-нибудь вернусь сюда, то обязательно поднимусь на самую вершину.
– Ты просто сумасбродная девчонка. Для чего тебе это нужно? – Лиззи всплеснула руками и снова по своему обыкновению уперлась ими в бока.
Эми уже придумала собственное объяснение этой позе. Она заключила, что Лиззи таким образом норовит занять побольше места, чтобы обратить на себя внимание.
– Что особенного в том, что я хочу подняться на вершину? Зачем, по-твоему, люди ходят в горы?
– Ладно, гора никуда не убежит. Можно вполне подождать, когда исправится погода. Да и вообще никакая это не гора. Так… холм. Я сама не раз была на самой вершине.
– Я хочу там немного поснимать.
– Моментальные снимки? Эми хихикнула.
– Лиззи, какие моментальные снимки?
– Ну, фотографии. Я помню, во времена моего детства это называлось именно так.
– Лиззи, я говорю о видеосъемке.
– Видео?
– Да, да! Видео! Маленькая черная коробочка, которой у вас в Уайдейл-холле нет и в помине.
– Э-э… зачем же делать… э-э… видеоснимки, если нельзя увидеть, что получилось?
– Я хочу купить видеомагнитофон. Мы можем подсоединить его к твоему телевизору, договорились?
– Ну уж нет!
Эми недоуменно посмотрела на экономку.
– Почему нет?
Лиззи погрозила ей пальцем.
– Мисс Эми, я не позволю подсоединять ничего электрического к моему приемнику. Я не хочу, чтобы из-за твоих новомодных штучек взорвался мой телевизор.
Эми, подойдя ближе, попыталась урезонить ее.
– Полно, Лиззи. Ты совсем отстала от времени. Почему он должен взорваться, черт побери?
– Потому, детка, что с тех пор, как ты здесь появилась, все стало взрываться. Взять хотя бы, как ты набросилась на своего дядюшку, а потом принялась за меня. Вот уж правильно говорят, что у вас, американцев, такта ни на грош.
Эми на мгновение опешила. Затем, взяв себя в руки, холодно изрекла:
– Лиззи, ты обманом заманила меня сюда. У меня сердце кровью обливается при мысли о том, что дядя Джиф по меньшей мере прикован к постели, и что же я нахожу? Склочного старика, которого, похоже, не интересует ничто и никто на свете, кроме его драгоценного замка. Так что, коль скоро мы заговорили об этом, может, ты скажешь мне правду: зачем ты просила меня приехать?
– Тебе не понять. – Лиззи состроила обиженную мину.
– Лиззи! Я хочу получить ответ. Я уже не ребенок. Ты не можешь так просто помыкать мною – говорить: делай это, не делай этого – и ждать от меня беспрекословного подчинения. – Эми направилась к лестнице. Уже поставив ногу на ступеньку, она еще раз обернулась и гневно бросила: – Лиззи! Я хочу услышать ответ.
Лиззи Эберкромби с поникшим видом посмотрела на девушку.
– Ты считаешь меня сумасшедшей?
– Я начинаю подозревать, что сумасшедшая это я. Сломя голову бросилась через океан, и ради чего, спрашивается? Ради чьей-то сумасбродной фантазии?
Было странно видеть, как бледное лицо экономки заливает румянец.
– Когда-то жил на земле мистер Эберкромби… – промолвила она.
Эми оторопела:
– При чем здесь это?
– Я видела сон…
Эми возвела глаза к потолку.
– Лиззи, все мы видим сны. Ты не согласна?
– Это был не просто сон. Это был плохой сон. Вещий. И я уже не первый раз вижу его, понимаешь?
Эми начинала терять терпение. Неужели только за этим Лиззи и вытащила ее из Америки? Эми беспомощно развела руками.
– Лиззи, объясни, ради бога, что здесь происходит.
– Это было тяжелое время – для мистера Эберкромби и для меня. Кстати, его звали Том.
– И когда же это было? Лиззи криво усмехнулась.
– Много лет назад. Двадцать, двадцать пять, кто считал?
– И что же? – нетерпеливо спросила Эми.
– Мне приснился сон: смерч подхватывает меня и втягивает в какой-то туннель; мимо с бешеной скоростью проносятся какие-то поезда. А потом в конце туннеля забрезжил свет, и в тот же самый момент прямо передо мной обрушилась кирпичная стена и я со всего маху врезалась в нее.
Глаза Лиззи были исполнены животного ужаса.
– Лиззи, всех иногда мучают кошмары, – тихо промолвила Эми.
– На другой день Том бросился с железнодорожного моста под поезд.
– Боже мой! Нет! – Эми, как будто у нее отказали ноги, безвольно опустилась на лестничную ступеньку, пожирая Лиззи глазами.
– Месяца два назад я видела еще один сон… Эми почувствовала, как кровь стынет у нее в жилах. Она не могла проронить ни звука.
– На сей раз в нем фигурировал старый мост через Эстон-ривер.
У Эми словно отнялся язык – липкий страх сковал все ее члены.
– И ты была в этом сне. Маленькая девочка, ты бежала вверх по дороге от сторожки, в которой живет Дункан Уорд. Бушевал ураган, он ломал деревья, и я видела, что ты до смерти напугана. Но ты ведь знаешь, как это бывает во сне, когда хочешь помочь и вдруг понимаешь, что не можешь двинуться с места, не можешь даже пальцем пошевелить.
Эми кивнула и хриплым от волнения голосом произнесла:
– Продолжай, Лиззи. Расскажи, чем кончился твой сон.
– Ну, так вот. Когда ты уже достигла моста и готова была ступить на него, как вдруг его сорвало и понесло прочь. Ты оказалась в западне. Осталась стоять на той стороне, а на этой стоял Джиф Уэлдон и дико хохотал.
– И что было потом? – вся трепеща от страха, выдавила из себя Эми.
Ей показалось, что Лиззи всхлипнула.
– Этот архангел Гавриил, – дрожащим голосом продолжала та, – с которым как одержимый носится Ричард Боден; так вот, он внезапно появился. Он буквально воспарил над вспучившейся рекой, совсем как живой и в то же время какой-то странный, совершенно не похожий на того алебастрового истукана, который лежит в церкви. И он все время зловеще раскачивался в воздухе – из стороны в сторону. Он увидел тебя первой и простер к тебе руки. И мне хотелось кричать, предупредить тебя, чтобы ты не приближалась к нему… но язык не слушался меня. Ты уже протянула ему руку, но… – Лиззи вздрогнула. – Но тут он, похоже, передумал и обратил свой взор на твоего дядю. Ангел расправил крылья и устремился к нему… и тут я проснулась.
Эми почувствовала, как по спине у нее пробежал холодок. Она вскочила на ноги и бросилась к Лиззи. Та распахнула ей объятия, и они тесно прижались друг к другу. Так они стояли, не произнося ни слова, и плечи их сотрясались от беззвучных рыданий.
Наконец Эми подняла голову и прошептала:
– Лиззи, что это может означать?
– Одному Богу известно. Я не знаю. Я знаю одно. В тот раз у меня было точно такое же чувство, как и тогда, когда погиб Том.
– Ты говорила, что это случалось и раньше… то есть еще до несчастного случая с твоим мужем?
– Много раз, девочка. И всегда результат был один и тот же.
– Смерть? О боже, Лиззи, у меня просто мурашки по спине от твоих рассказов.
– Думаешь, я поступила правильно? Написав тебе это письмо? – Лиззи отстранилась и заглянула Эми в глаза.
Эми неуверенно кивнула, затем вполголоса произнесла:
– Лиззи, мне надо побыть одной. Ты понимаешь меня? Я хочу сходить на Аспен-Тор. Мне нужно время, чтобы все обдумать…
Лиззи опустила руки и, понимающе кивнув, сказала:
– Только прошу тебя – будь осторожнее у реки…
ГЛАВА 6
Надев теплое шерстяное пальто и обмотав шею ярко-желтым шарфом, Эми вышла из дому. Не успела она сделать и нескольких шагов, как до ее слуха донесся звук вертолета. На берегу реки у самого моста, там, где начиналась роща, в которой стояла сгоревшая церковь, Эми остановилась и, прикрыв глаза ладонью, обратила взор ввысь. Как и Джифу Уэлдону, ей показалось странным то обстоятельство, что вертолет кружил над самым домом.
Тут Эми заметила появившуюся у ворот фигуру Лиззи. Та отчаянно махала руками и кричала:
– Телефон! Звонят из Америки! Спрашивают тебя!
– Черт! – Моментально забыв о загадочном вертолете, Эми пустилась бежать. В холле, ощущая на себе пристальный взгляд взиравшей на нее с холста Барбары Уэлдон, она взяла трубку.
– Кейт! Как приятно слышать твой голос! Ты получила мое письмо?
– Еще нет, деточка. По-правде говоря, я и не ждала. Прошла всего неделя. К тому же ведь ты позвонила, когда приехала.
Эми наморщила лоб.
– Странно, я отправила авиапочтой. Оно должно было уже дойти.
– Не волнуйся. Придет. Что ты там поделываешь?
Эми улыбнулась. Она уже начинала скучать по Кейт и Марти.
– Да ничего особенного. Как там Марти?
– Отлично! Говорит, чтобы я не особенно наседала на тебя, но у меня никак не выходит из головы эта Китти. Тебе ничего не удалось разузнать о ней?
Эми почувствовала укол совести. Прошла уже неделя, а она не предприняла никаких попыток, чтобы найти подружку Кипа.
– Боюсь, пока ничего, – виноватым тоном ответила она. – Уайдейл место уединенное. У меня пока не было возможности выбраться в город, где я могла бы навести справки.
– Едва ли тебе удастся что-то узнать в Дербишире, – сказала Кейт. – Эта Китти скорее всего из Линкольна, где стояла часть Кипа.
– Да, скорее всего, – согласилась Эми. – Хотя там неподалеку Норфолк и Ноттингем.
– Милая моя, я понимаю, что взвалила на тебя тяжелую задачу, но все же обещай мне, что попытаешься разыскать ее.
В голосе Кейт отчетливо звучали умоляющие нотки, и Эми со щемящим сердцем решила, что должна во что бы то ни стало хотя бы попытаться. Она стала лихорадочно соображать.
– Вот что я сделаю, – наконец сказала она. – Я немедленно отправлюсь в Хаттон. Это довольно большая деревня неподалеку отсюда. У них должна быть библиотека. Там я смогу узнать, какие газеты выходят в той местности, где служил Кип. Я помещу объявление и буду ждать ответа. Как ты считаешь?
– Мне кажется, превосходный план. – Даже за тысячи разделявших их миль Эми услышала вздох облегчения. Ей вдруг отчаянно захотелось оказаться в объятиях Кейт.
– Не переживай, я сделаю все от меня зависящее.
– Я тебя измучила, – сказала Кейт.
– Что за глупости!
– Я еще позвоню. Через неделю. Хорошо?
– Договорились. Буду ждать.
Эми положила трубку и задумалась. Она твердо знала лишь одно – она не имела права подвести Кейт. С другой стороны, она понимала, что будет почти чудом, если ее объявление действительно попадется на глаза таинственной Китти. Но как еще она могла начать поиски? Эми нервно прикусила нижнюю губу. И даже если объявление сработает, рассуждала она, что делать дальше?
Эми сидела в допотопном громыхающем автобусике. Примерно каждые полмили автобус делал остановки, и тогда тормоза его скрежетали, а салон сотрясался от рева мотора. Деревня Хаттон находилась в горах, над Хаттоном-на-Дейле, небольшим поселком, в котором, насколько Эми могла припомнить, и был знаменитый карьер Ричарда Бодена. До Хаттона было всего миль восемь, однако путь от Уайдейл-холла занял более часа.
Эми уже тысячу раз пожалела, что у нее нет машины. В Бостоне, после того как Кип ушел в армию, она пользовалась его автомобилем, и здесь, в Англии, чувствовала себя как без рук.
Хаттон был довольно оживленным и цивилизованным местом с торговыми центрами и пешеходными зонами. В библиотеке, хоть и сравнительно небольшой, все отвечало современным требованиям. На полках лежали телефонные справочники по всем регионам Англии. Эми быстро переписала адреса и номера телефонов газет, выходивших в Линкольншире и Норфолке, то есть в районе, который находился ближе всего к той части побережья, где служил Кип. Покончив с этим и выяснив, что автобус до Хоквуда отправляется еще не скоро, она пустилась бесцельно бродить по улицам, разглядывая дома и витрины магазинов. Затем зашла в закусочную и заказала кофе. Эми сидела за столиком, время от времени поглядывая в окно, как вдруг поймала на себе чей-то взгляд.
– Ричард!
Остановившийся на тротуаре высокий статный мужчина в твидовом пальто по тому, как приподнялись уголки ее губ, догадался, что Эми произнесла его имя, да и по глазам было видно, что она узнала его. Как хорошо, что он не прошел мимо, пронеслось у него в голове. Эми широко улыбнулась и помахала ему рукой, приглашая зайти.
Ричард Боден никогда не посещал закусочных. Он вдруг почувствовал себя мальчишкой. Он направился к стойке, где ему подали стаканчик кофе, затем подошел к столику Эми.
– Привет! – Она сидела, облокотившись на стол и подперев голову руками.
В расстегнутом шерстяном пальто, под которым виднелся красный свитер, с длинным желтым шарфом, концы которого были закинуты за плечи и едва не касались пола, Эми была похожа на ребенка.
Он сел напротив.
– Увидев вас, я поначалу решил, что грежу. Что вы здесь делаете? – Он осторожно снял крышку с пластикового стаканчика с кофе и вполголоса заметил: – Горячий.
Эми согласно кивнула.
– Да. Горячий… кофе то есть…
Ричарду показалось, что Эми искренне рада их встрече. Она закрыла глаза и поднесла к губам стаканчик. Похоже, она по-настоящему наслаждалась кофе.
– Ммм… Понимаете, в Уайдейле кофе не пьют. Я почти забыла, какой у него вкус.
Услышав его смех, Эми открыла глаза. Подсвечиваемые иллюминацией, горевшей за стойкой, ее волосы отливали золотом в тон коже, покрытой нежным, как мед, загаром, который она привезла с собой из Америки. Более красивой девушки он еще не встречал. Нет, она не принадлежала к типу красавиц, каких помещают на глянцевых обложках журналов, но у нее были правильные черты лица, гладкая, бархатная кожа, четко очерченный чувственный рот.
– Ходили по магазинам? – спросил он. Эми пожала плечами.
– Просто гуляла. – Ее серые глаза, казалось, изучали его. – А вы?
– Да в холодильнике почти пусто. Эми помрачнела.
– Лиззи Эберкромби наверняка поднимет шум. Я не скоро теперь доберусь до Уайдейл-холла. Она, наверное, решит, что я заблудилась. Я не знала, что мне придется два часа дожидаться обратного автобуса.
Ричард вытащил из заднего кармана мобильный телефон.
– Вот. Позвоните ей, тогда она не будет беспокоиться. – С этими словами он положил телефон на стол.
– Она должна быть в курсе, как нерегулярно здесь ходят автобусы.
– Если хотите, можете сказать, что опоздали на автобус из-за меня. У меня спина крепкая, так что я выдержу, если Лиззи Эберкромби задаст мне небольшую взбучку.
Эми взяла трубку.
– Просто набрать номер?
– Нет, отсюда надо звонить черед код: ноль-один-два-девять-восемь.
Эми уже заканчивала говорить, когда увидела, что Ричард знаками показывает, чтобы она передала трубку ему. Вопросительно вскинув брови, она произнесла:
– Лиззи, подожди минуточку. Мистер Боден что-то хочет сказать тебе.
– Я подвезу Эми на своем „лендровере“, – сказал Ричард. – И не надо оставлять для нее ужин. Мы поедим здесь.
– Вот это да! Какая наглость!
Убирая телефон в карман, Ричард Боден с удивлением обнаружил, что Эми буквально вне себя от гнева. Она энергично откинулась на спинку стула и теперь с вызовом смотрела на него.
– А что, если я против того, чтобы вы подвозили меня? – спросила она. – Что, если я предпочитаю вернуться на автобусе? Эта мысль не приходила вам в голову, мистер Боден?
– К тому времени, как вы доберетесь до Уайдейл-холла, там будет кромешная тьма, – пояснил он. – Не представляю, как вы доберетесь до дому. К тому же обещают снег. А в снегопад автобус вообще туда не пойдет.
– И все же вы не имеете права распоряжаться, – выпалила она. На щеках ее пылал румянец.
Ричард Боден был далек от мысли о том, чтобы пререкаться с ней или тем более ставить ее на место.
– Прошу прощения, – просто промолвил он.
– Вы мне не нянька, черт побери. – Она решительно встала из-за стола, застегнула пальто и завязала шарф.
Он посмотрел на нее и неуверенно проронил:
– Вам бы нужны колеса.
– Объявите об этом моему дядюшке. – Эми криво усмехнулась. – Он сказал, что Джон Грэм в любое время в моем распоряжении. Мне стоит только приказать ему.
– Так зачем же вы поехали на автобусе? – спросил Ричард. – Почему не воспользовались услугами шофера?
– Мистер Боден, я не люблю отдавать приказы, – холодно ответила Эми.
– Или когда приказы отдают вам, – сказал Ричард и тут же пожалел об этом. Ему вовсе не хотелось раздражать ее, не хотелось казаться ей деспотом. Единственное, о чем он беспокоился, – как доставить ее домой целой и невредимой. Однако ему следовало бы догадаться, что она не допустит ни малейшего посягательства на свою свободу. Чтобы не накалять обстановку еще больше, он решил откланяться и поднялся из-за стола:
– Что ж, Эми. Счастливо вам добраться. – С этими словами он повернулся и решительно зашагал к выходу.
Выйдя на улицу, он на секунду замешкался и даже мельком оглянулся, чтобы посмотреть, не передумала ли она. Нет. Он успел заметить, что она снова села за стол и с невозмутимым видом принялась допивать свой кофе.
В нем поднималось смутное раздражение. Если он действительно хотел, чтобы эта девушка стала его женой, то он избрал не лучший способ добиться этого. С другой стороны, зачем ему такая взбалмошная жена? Он вспомнил Грейс – та была совсем другой…
– Дьявольщина! – буркнул Ричард; он поднял воротник пальто и втянул голову в плечи. Ну и стерва же оказалась эта девица! Он давно уже не мальчишка, чтобы играть в игры. Поделом ей, пусть себе едет на автобусе, а потом тащится полмили до дома в кромешной темноте. Она, видно, была из тех дамочек, которые могли постоять за себя, – в чем в чем, а в этом он нисколько не сомневался. Небось, и каратэ владеет, так что сможет дать отпор, если нападут грабители.
Людей на улице стало заметно меньше. Ричард держал путь к старой рыночной площади, которая по выходным служила автостоянкой. Его вездеход стоял возле огромной лужи, которую Ричард не заметил, пока не поскользнулся на образовавшемся за время его отсутствия льду. Чертыхнувшись, он, чтобы не потерять равновесия, машинально оперся ладонью о капот. Сразу же сработала сигнализация и оглушительно завыла сирена.
– Проклятье!
Наконец он открыл дверь и отключил сигнализацию. Только тут до него дошло, что за посторонний шум сопровождал гудок автомобильной сирены – совсем рядом кто-то оглушительно хохотал. В каких-нибудь трех футах от него стояла она и, откинув голову, самозабвенно смеялась. Никогда еще он не слышал, чтобы женщина смеялась так заразительно. Странное дело, стоило Ричарду увидеть – или услышать? – ее, как его дурное настроение улетучилось.
Он расправил плечи и с любопытством посмотрел на нее.
– Да, с таким смехом вам никакая сигнализация не нужна.
Эми согнулась в три погибели, пытаясь совладать с сотрясавшими ее тело приступами смеха.
– Не обращайте на меня внимания. – Ричард скрестил руки на груди и прислонился к кузову „лендровера“. – Я подожду, пока вы не прекратите изображать морского котика на лежбище. Пусть даже продрогну до костей.
Наконец Эми удалось взять себя в руки, хотя еще некоторое время у нее дрожали губы и возбужденно блестели глаза. Она извлекла из кармана шерстяную перчатку и вытерла слезы с глаз.
– Это было так смешно… когда вы поскользнулись на льду…
Ричард тоже хотел засмеяться, однако заставил себя сохранять серьезное выражение.
– Значит, вам нравится этот жанр? Буффонада? Надо как-нибудь устроить перестрелку тортами с кремом.
– О, Ричард! – Эми покачала головой. – Давно я так не смеялась.
– В следующий раз, когда будете пребывать в дурном расположении духа, позвоните мне. Специально для вас я поскользнусь на банановой кожуре.
– Ричард Боден, с моим идиотским смехом и вашим бесстрастным, как у истукана, лицом из нас бы получился великолепный дуэт, – сказала Эми как ни в чем не бывало, словно и не было недавней стычки.
– Дуэт? – Ричард удивленно вскинул брови. – Знаете, это можно истолковать как предложение вступить в брак.
Эми мгновенно посерьезнела.
– Послушайте. Все это, конечно, смешно, но я искренне рада, что вы не сломали себе ногу или что-нибудь еще.
– Я тоже этому рад, – сказал Ричард. – Тем более что вы так смеялись, что в случае чего я вряд ли мог рассчитывать на вашу помощь, нет?
– О-о! Насчет оказания первой помощи я большой знаток, можете поверить мне, мистер Боден.
– Рад это слышать, мисс Уэлдон, – проронил он.
– По-правде говоря, я совсем не прочь, чтобы вы подбросили меня до дома. Если ваше предложение еще в силе.
– Только сначала мне придется „подбросить“ вас ко мне домой, – сказал он. – А-то у меня на заднем сиденье продукты, надо бы положить их в холодильник.
Эми безразлично пожала плечами.
– Ладно, – сказала она и, обойдя машину вокруг, остановилась у левой двери. Склонив голову набок, она насмешливым тоном изрекла: – Готова поспорить, что у вас стоит блокировка дверей.
Ричард кивнул.
– Так я и знала! Вы все тут снаряжены по последнему слову техники, верно? Мобильный телефон, сигнализация на грузовике. Должно быть, только Уайдейл-холл застрял где-то в средневековье. Все остальные, похоже, готовы во всеоружии встретить двадцать первый век.
– На грузовике? – переспросил Ричард, обратив взор к вечернему небу, откуда хлопьями валил снег. – Эми, вы нас обижаете. Моему старому верному „лендроверу“ не понравится, если его будут называть простым грузовиком!
Они выехали из Хаттон-вилледж, держа курс на Хаттон-на-Дейле, от которого их отделяло пять миль. Снег залеплял стекло, давая работу „дворникам“. Эми тихо насвистывала.
– Что это за мелодия? – поинтересовался Ричард.
Свист прекратился. Эми повернула к нему голову.
– Должно быть, у меня плохо выходит, – сказала она. – Это из „Телохранителя“? Неужели не узнаете?
– Из „Телохранителя“? Это показывали по телевизору?
Эми звонко рассмеялась.
– Это же кинофильм! Вы наверняка слышали. Старый фильм, его давным-давно все смотрят по видео.
– Что-то не припоминаю.
– Ричард, вы, должно быть, издеваетесь надо мной?
– Я редко смотрю фильмы, – серьезно ответил тот.
– Черт возьми, у вас здесь хоть кинотеатр-то имеется?
– В Хаттоне нет. А в Хоквуде и подавно. Знаете, в Хоквуде всего один-единственный паб.
– Вот тебе раз! Ни одного кинотеатра? Что же делать зимой? – Она озабоченно наморщила лоб. – Чем прикажете заняться?
– Развлечений не так уж много, по правде сказать. Впрочем, давайте подождем, пока кончится снегопад. – Ричард кивнул на лобовое стекло, по которому сновали „дворники“: после каждого их взмаха на стекле оставались два прозрачных полумесяца, которые тут же снова залепляло снегом.
– У вас найдется свободная спальня на тот случай, если мне вдруг придется ночевать?
– У меня найдется целых три спальни – только вам ни в коем случае не придется ночевать у меня, – ответил Ричард.
– Почему бы и нет? Не выгоните же вы меня на улицу?
Он недоуменно покосился на нее.
– Если вы останетесь, утром в дверь будет колотить ваш дядюшка. Он явится с дробовиком и священником.
– Возможно, игра стоит свеч. – Эми не могла не поддеть его. – В качестве утешительного приза вам вместе со мной достанется и Уайдейл-холл.
Минуты две они ехали в полной тишине, затем Ричард промолвил:
– Похоже, кто-то успел вам рассказать?
– В первый же день, – бойко ответила Эми.
– Что ж, по крайней мере, теперь всем все известно.
– О, мне все было известно еще до того, как я встретила вас, – сказала Эми. – Просто ждала удобного случая сказать об этом вам.
Ричард промолчал. Вскоре „лендровер“ подрулил к стоявшему особняком большому приземистому дому на главной улице поселка. Выстроенный из серого кирпича, крытый шифером, с высокими трубами каминов, дом выглядел торжественно и строго. По обе стороны массивной дубовой двери были широкие эркеры, наверху – обычные подъемные окна. На улице имелось еще несколько домов из того же материала, но все они были значительно меньше и предназначались на две семьи. На противоположной стороне к самому холму лепились небольшие кирпичные коттеджи, стоявшие в ряд. В окне одного из них виднелась рождественская елка с зажженными гирляндами; у двери же висело объявление, которое гласило: „Продается“.
Эми взглянула на часы – им потребовалось ровно десять минут, чтобы добраться сюда из Хаттона. Все это время она всматривалась в простиравшуюся за окном мглу. Но тщетно. Ничто не указывало на то, что где-то здесь, поблизости, находится карьер.
Ричард плавно затормозил у обочины, вышел из машины и достал с заднего сиденья два пакета с продуктами. Эми тоже вышла.
– Помочь? – спросила она, ладонью прикрыв лицо от снега.
– Нет, больше ничего нет.
По запорошенной снегом забетонированной дорожке, которая вела через небольшой сад, они направились к дому.
Не дойдя до крыльца, Ричард замешкался.
– Вы увешаны сумками. Давайте ваш ключ, я открою, – предложила Эми.
– Ничего, я справлюсь, – сухо промолвил он. Надев ручки одного из пакетов на запястье, он неловко сунул руку в карман и нашарил ключи.
Эми не стала спорить. К двери вело небольшое крыльцо – всего три ступеньки. Эми подождала внизу, пока Ричард отпирал замок.
В доме было темно.
– Постойте, – сказал он, обивая снег с ботинок о небольшой половичок, – я включу свет.
Внезапный поток света на мгновение ослепил ее. Она сделала несколько шагов вперед и, пораженная, остановилась. Холл был довольно просторным; на второй этаж поднималась широкая, красного дерева лестница; такие же, в тон ей, двери вели в другие комнаты. Подняв голову, Эми поняла, почему свет показался ей таким ярким, – на потолке висела массивная хрустальная люстра в викторианском стиле. Эми не могла оторвать взгляд от такой красоты.
Ричард бросил сумки с продуктами на стоявшее возле бюро кресло и теперь с любопытством наблюдал за ней.
– Это настоящий хрусталь? – спросила Эми, прикрывая глаза ладонью от слепящего света.
– Вы разбираетесь в антиквариате?
– Немного. Вот Кейт – другое дело. За такую люстру она отдала бы полжизни. Кейт считает, что день прошел не зря, если она провела его в Бикон-Хилл и ей повезло приобрести что-то по дешевке.
– Кейт? Кто это?
– Кейт Уэлдон. Они с Марти удочерили меня, когда дядя Джиф решил, что я только путаюсь у него под ногами.
– А Бикон-Хилл?
– Бикон-Хилл – это район Бостона. Там есть улица Чарлз-стрит, настоящий рай для охотников за антиквариатом вроде Кбит. Я предпочитаю книжные лавки. Кейт – другое дело, она любит все викторианское, как, например, ваша люстра. Это же викториана?
– Так говорила моя мать.
– Это дом вашей матери?
Слабая улыбка скользнула по губам Ричарда.
– Это было давным-давно. Уже скоро двадцать лет, как мамы нет в живых. А папа умер года на два раньше.
– Мама! – У Эми потеплело на душе. – Как мило звучит это слово… уютно, по-домашнему.
– Мама была именно такой.
С улицы сквозил ветер, и Эми повернулась, чтобы закрыть дверь. Снежные хлопья залетали в дом, ложились на коврик и тут же таяли – у самой двери к стене была прикреплена современная батарея центрального отопления.
– Ух ты! – воскликнула Эми, потирая ладони. – Отопление! Я уже забыла, что это такое.
Ричард улыбнулся и взял с кресла сумки с продуктами.
– Идемте на кухню. Надо положить в холодильник.
Стоя в дверях, Эми с любопытством наблюдала, как Ричард перегружает содержимое пакетов, замороженные овощи и полуфабрикаты, во внушительных размеров морозильник, находившийся в глубине просторной, уютной комнаты, которую он именовал кухней.
Выдержанная в пастельных тонах, она гармонировала с остальным домом. Первым, что бросалось в глаза, было обилие старинной медной утвари – медной и чугунной. Кухонная печь, топившаяся углем, была выложена изразцами мягкого кремового цвета. Покончив с продуктами, Ричард Боден открыл тяжелую печную дверцу и подбросил туда угля из стоявшего тут же медного ведра. Из топки донеслось характерное шипение, и вскоре уголь, пожираемый пламенем, красновато светился.
По комнате разливалось приятное тепло.
– Нравится? – спросил Ричард. – Конечно, в Америке, пожалуй, вы привыкли к другому, но мой дом именно таков.
Эми подумалось, что таким, видимо, и должен быть дом Ричарда Бодена – большим, солидным, надежным, словно носящим на себе печать своего хозяина.
