Текст книги "Битва желаний"
Автор книги: Джудит Макнот
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 14 страниц)
Глава 15
На следующее утро Лорен была в пурпурном замшевом костюме, на губах ее играла ослепительная улыбка.
Джим взглянул на нее и усмехнулся:
– Лорен, ты просто сногсшибательна, но разве ты не должна быть наверху?
– Больше нет, – ответила она, передавая ему корреспонденцию. Она была убеждена, что поскольку «игра» закончена, Ник не захочет видеть ее по утрам у себя в кабинете.
Но она ошиблась. Через пять минут, когда они обсуждали доклад, над которым она сейчас работала, на столе Джима зазвонил телефон.
– Это Ник, – сказал он, передавая трубку Лорен.
Голос Ника был властен и груб:
– Поднимайся сюда! Я сказал, что хочу, чтобы ты была здесь целый день, и тебе придется выполнять. Давай пошевеливайся!
В трубке раздались гудки. Лорен посмотрела на аппарат так, как будто он был раскален. С ней никогда не разговаривали таким тоном.
– Я… я думаю, что мне все-таки лучше пойти наверх, – сказала она, поспешно вставая. Джим недоверчиво посмотрел на нее:
– Хотел бы я знать, что за бес в него вселился.
– Это не бес, это я.
На лице Джима появилась понимающая улыбка, но у Лорен не было времени размышлять над этим.
Уже через несколько минут Лорен вошла в кабинет босса, стараясь выглядеть совершенно спокойной. Две минуты она ждала, чтобы Ник обратил на нее внимание, но он продолжал что-то писать, не замечая ее присутствия. И это после того, как он почти кричал, приказывая ей подняться.
Раздраженно пожав плечами, она наконец подошла к его столу и положила перед ним маленькую бархатную коробочку.
– Это не серьги моей матери, и они мне не нужны, – обратилась она к стене за его спиной, – Серьги моей матери – простые золотые кольца без всяких жемчужин. Они, может быть, не стоят и ободка от этих серег, но это память о ней, и для меня они бесценны. Их, и только их, я хочу получить обратно. Ты можешь это понять?
– Представь себе, – холодно ответил он, не поднимая головы. Нажав кнопку, он вызвал Мэри. – Однако твои серьги потеряны. Поэтому взамен я подарил тебе то, что имеет ценность для меня. Это серьги моей бабушки.
Что-то сжалось в груди Лорен, и она спокойно, уже без злости и обиды, произнесла:
– Я все равно не могу принять их.
– Тогда оставь их здесь. – Он кивнул на угол стола.
Лорен положила коробочку и вернулась в свой временный кабинет. Через несколько минут туда вошла Мэри, Она закрыла за собой дверь и подошла к столу Лорен. Дружелюбно улыбаясь, она передала Лорен инструкции, видимо, только что полученные от Ника.
– В течение трех следующих дней он ждет звонка от синьора Росси. Он хочет, чтобы ты была на месте и в любой момент могла выступить в роли переводчика. Я буду очень благодарна тебе, если в остальное время ты поможешь мне с моей работой.
В эти дни Лорен увидела Ника с такой стороны, о которой даже не подозревала. Мужчина, который добивался ее, исчез. Вместо него явился властный, энергичный бизнесмен, говоривший с ней холодным, официальным тоном. Если он не вел переговоры по телефону или не присутствовал на какой-либо встрече, то диктовал или работал с документами. Когда она приходила, он был уже на месте, и, уходя, она видела его сидящим за письменным столом. Исполняя обязанности дополнительной секретарши, Лорен цепенела от одной мысли, что чем-нибудь не угодила ему. У нее было чувство, что он ждет только предлога, чтобы иметь полное право уволить ее.
В среду Лорен допустила ошибку, печатая продиктованный Ником контракт. Он вызвал ее по внутренней связи, и Лорен поняла, что ее время пришло. Вся дрожа, она вошла в его кабинет. Но вместо того чтобы содрать с нее три шкуры, он указал на пропущенный параграф и протянул ей документ:
– Перепечатай, и чтобы без ошибок. После этого Лорен немного расслабилась. Если Ник не уволил ее сейчас, то, возможно, и не сделает этого. Ведь она работает ответственно и внимательно, хоть ей и мешает то, что она любит его.
– Я – Вики Стюарт, – объявил томный голос в двенадцать часов того же дня.
Лорен подняла голову и увидела тоненькую манерную блондинку.
– Я случайно оказалась поблизости и решила узнать, не свободен ли Ники – мистер Синклер – на время ленча, – проинформировала она Лорен. – Не беспокойтесь, я просто пройду к нему.
Через несколько минут Вики и Ник вместе вышли из его кабинета и прошли к лифту. Ник фамильярно обнимал ее за тонкую талию и улыбался каждому ее слову.
Лорен решительно повернулась к своей пишущей машинке. Она ненавидела протяжное произношение блондинки, ненавидела то, как страстно она смотрела на Ника, ненавидела ее грудной смех. Ей незачем было обманывать себя – она знала, что ревнует Ника.
Лорен восхищало в нем буквально все: и окружавшая его атмосфера силы и власти, и энергичные большие шаги, и то, как он наклонял голову, когда задумывался о чем-нибудь. Ей нравилось, с каким достоинством и элегантностью он носит дорогие костюмы, как рассеянно вертит в руке золотую ручку, когда говорит по телефону. «Он неотразим», – мучительно думала Лорен.
– Не слишком волнуйся по этому поводу, – утешила ее Мэри Калахен, отправляясь на ленч. – В его жизни было много таких, как Вики Стюарт. Это ненадолго.
От этих слов Лорен стало еще хуже. Она подозревала, что Мэри не только знает все, что случилось между ней и Ником, но и догадывается о ее чувстве.
– Почему это должно волновать меня? Мне все равно, – гордо ответила она.
– Неужели? – с улыбкой произнесла Мэри, выходя из кабинета.
Ник не возвращался, и Лорен с бешенством думала, куда они поехали: к нему или к Вики.
К тому времени когда она собиралась уходить, ревность и горечь от того, что она любит такого беспринципного распутника, настолько переполнили ее, что у нее разболелась голова. Придя домой, она начала бесцельно бродить по гостиной.
С каждым днем ей было все тяжелее находиться рядом с Ником. Ей придется уйти из «Синко». Она больше не может все время видеть его и оставаться ему чужой. Ведь Лорен для него только предмет офисной мебели, на который обращают внимания не больше, чем на стул в приемной. Нет, это невыносимо!
Лорен почувствовала непреодолимое желание послать их обоих – и Ника Синклера и Филипа Витворта – к черту, собрать вещи и уехать домой, к родителям и друзьям. Но конечно же, она этого не сделает. Они нуждаются в…
Внезапно она остановилась – ей пришло в голову решение, о котором она раньше не думала. Ведь в Детройте есть и другие большие корпорации, где нужны хорошие секретарши, и зарплата там тоже высокая. Сегодня вечером вместе с продуктами для пирога ко дню рождения Джима она купит газету. И начнет искать себе другую работу.
Днем она позвонит Джонатану ван Стайку, учителю музыки, и предложит купить ее пианино. Он мечтал об этом инструменте с того момента, как только увидел его.
Эта мысль вызвала у Лорен тупую боль. Но во всяком случае, полученная сумма позволит ей чувствовать себя спокойно первые несколько недель. А пока она будет работать в «Синко», и если случайно услышит одно из тех имен, которые назвал Филип, то сможет сразу же забыть его. Филипу придется искать других исполнителей для своей грязной работы. Она шпионом не будет.
Глава 16
На следующее утро Лорен вошла в мраморный вестибюль, осторожно неся коробку с пирогом и аккуратный сверток с серым свитером. На сердце у нее было спокойно и легко, и она весело улыбнулась пожилому мужчине в коричневом костюме, который подвинулся, освобождая ей место в лифте.
Двери открылись на тридцатом этаже. Лорен увидела табличку; «Отдел безопасности» Глобал индастриз'«.
– Извините, – сказал мужчина, – это мой этаж.
Лорен сделала шаг в сторону, выпуская его из кабины. Он устремился через холл к своему кабинету.
Основная функция отдела безопасности состояла в том, чтобы защищать промышленные проекты» Глобал индастриз «, связанные с исследованиями или правительственными контрактами, особенно в дальних районах страны. Однако здесь, в центральном офисе, в основном занимались бумажной работой. Возглавляя отдел в Детройте, Джек Коллинз скучал, но его ухудшающееся здоровье и преклонный возраст не позволяли ему разъезжать, как прежде, по всей стране.
Когда Джек вошел в офис, его помощник, очень честолюбивый молодой человек по имени Руди, сидел в кресле, положив ноги на стол.
– Что случилось? – спросил он, быстро меняя позу.
– Возможно, ничего.
Джек положил свой портфель на стол и вынул папку, на которой было написано:» Информация отдела безопасности о сотруднике Лорен Деннер ј 98753 «. Джеку не очень нравился Руди, но в его обязанности входила подготовка своего преемника к тому времени, когда сам он уйдет в отставку. Он неохотно объяснил:
– Я только что получил информацию об одной из секретарш, работающих в нашем здании.
– Секретарша? – разочарованно протянул Руди. – Не думал, что мы должны проверять секретарш.
– Обычно мы этого не делаем. Но в данном случае она принимает участие в работе над очень важным секретным проектом, поэтому подняли ее личное дело.
– И что обнаружилось?
– Наши сотрудники в Миссури связались с ее прежним шефом, и он сказал, что она работала у него неполный рабочий день в течение пяти лет, пока училась в колледже. Не целый день, как предполагал Ветерби.
– То есть она не указала этого в заявлении? – заинтересованно спросил Руди.
– Да, но дело не в этом. Она не писала, сколько часов длился ее рабочий день. Но она скрыла то, что училась в колледже, хотя и не получила степень магистра. Почему? Это меня и настораживает. Я бы мог понять, если бы она завысила свое образование, надеясь, что университетский диплом поможет ей устроиться на работу.
– А что еще вас волнует? Джек с сомнением взглянул в алчные глазки Руди.
– Ничего, – протянул он. – Я просто хочу для собственного спокойствия проверить всю информацию. В конце недели мне придется лечь в больницу, чтобы сделать анализы, но сейчас я займусь этим.
– Может быть, я перехвачу у вас дела, пока вы будете в больнице?
– Если меня там задержат, то я позвоню тебе и скажу, что надо сделать.
– Сегодня у меня день рождения, – заявил Джим, когда Лорен вошла в его кабинет. – Обычно секретарша приносит шефу пирог, но я думаю, ты этого не знала, поскольку недолго здесь работаешь. – Его голос был немного грустным.
Лорен рассмеялась. Она и не подозревала, как до сегодняшнего дня на нее давило обещание, данное Филипу Витворту. Сейчас она вдруг почувствовала облегчение.
– Я не только испекла пирог, но и приготовила для вас подарок, – сказала она весело. – Связано моими руками.
Джим развернул сверток, который она протянула ему, и глаза его по-мальчишески загорелись.
– Тебе не следовало тратить столько сил, – улыбнулся он, рассматривая свитер, – но я очень рад этому подарку.
– Я хотела поздравить вас и поблагодарить за помощь и в работе и… в остальном, – закончила она неуверенно.
– Кстати, Мэри сказала мне, что Ник сейчас как бочонок с порохом, готовый взорваться от любой искры, а ты держишься в этой ситуации прекрасно. Ты, между прочим, завоевала ее расположение, – добавил он спокойно.
– Она мне тоже нравится, – сказала Лорен, погрустнев при упоминании имени Ника.
Джим подождал, пока она ушла наверх, взял трубку и набрал четырехзначный номер.
– Мэри, как сегодня атмосфера?
– Взрывоопасная, – ответила она с усмешкой.
– Ник будет у себя днем?
– Да, а что?
– Я решил» чиркнуть спичкой»и посмотреть, что произойдет.
– Джим, не делай этого! – попросила Мэри.
– Увидимся около пяти, – сказал он беспечно и рассмеялся.
Когда Лорен вернулась после ленча, у нее на столе стоял огромный букет роз. Она вынула карточку из конверта и уставилась на нее, ничего не понимая. На ней было написано: «Спасибо, любимая». И подпись – «Дж.».
Подняв голову, Лорен увидела Ника. Зубы его были сжаты, а в серых глазах блестели льдинки.
– От тайного обожателя? – спросил он с сарказмом.
За последние четыре дня это было первое его обращение к Лорен.
– Не совсем тайного, – уклонилась она от ответа.
– Кто он?
Лорен колебалась. Ник казался таким рассерженным, что она побоялась назвать имя Джима.
– Я точно не знаю.
– Не знаешь? – усмехнулся он. – Со сколькими «Дж.» ты встречаешься? Сколько из них покупают тебе розы за сотню долларов?
– Сотню долларов? – испуганно повторила Лорен.
Мысли ее были заняты внушительностью суммы, и она не сообразила, что Ник, очевидно, взял конверт и прочитал карточку.
– Ты, должно быть, набираешься опыта, – сказал он грубо.
Внутренне Лорен содрогнулась, но, ничем не выдав себя, надменно сказала:
– У меня теперь лучшие учителя.
Окинув ее с головы до ног ледяным взглядом, Ник повернулся и широкими шагами направился к себе в кабинет. Оставшуюся часть дня он не вызывал ее.
Без пяти пять Джим, в сером свитере Лорен, вошел в кабинет Мэри. На двух тарелках он нес четыре куска праздничного пирога. Поставив тарелки на стол Мэри, он взглянул на дверь, ведущую в кабинет босса.
– А где Мэри?
– Она ушла почти час назад, – ответила Лорен. – Она просила передать вам, что ближайший огнетушитель находится рядом с лифтом. Я, правда, не знаю, зачем вам эта информация. Я вернусь через несколько минут – мне нужно отнести Нику письма.
Когда она встала из-за стола, держа в руке папку с письмами, произошло нечто, приведшее ее в оцепенение.
– Я так скучал без тебя, дорогая, – воскликнул Джим, быстро заключая ее в объятия.
Через секунду он так неожиданно отпустил ее, что Лорен чуть не упала.
– Ник! – сказал он. – Посмотри на свитер, который Лорен подарила мне на день рождения. Она связала его сама. А я принес тебе кусок праздничного пирога, который она тоже сама испекла. – Не обращая внимания на застывшее лицо Ника, он усмехнулся и добавил:
– Я должен вернуться вниз. – И, повернувшись к Лорен, сказал:
– Увидимся позже, дорогая.
Затем он вышел. Лорен растерянно смотрела в спину уходящего Джима. Вдруг Ник схватил ее за плечи и затряс.
– Ты, маленькая мстительная сучка, ты подарила ему мой свитер. Что еще он получил из того, что принадлежит мне?
– Что еще? – громко повторила Лорен. – О чем ты говоришь?
Он крепко сжал ей руки:
– Твое восхитительное тело, моя дорогая! Вот о чем я говорю.
Осознав, что он имеет в виду, Лорен рассвирепела:
– Как ты смеешь оскорблять меня, ничтожный лицемер! – Она вырвала руки. – С тех пор как мы знакомы, ты все время повторяешь мне, что совершенно нормально, если женщина удовлетворяет свои сексуальные потребности с любым мужчиной, который ей нравится. И ты, – она буквально выплескивала на него свою ярость, – ты смеешь оскорблять меня! Ты, претендент на звание американского Казановы!
Ник отшатнулся от нее. Тихим, угрожающим голосом он сказал:
– Убирайся, Лорен.
Она выбежала из кабинета, а он подошел к бару и налил себе виски. Ярость и боль душили его.
У Лорен есть любовник. Возможно, несколько любовников. Она уже больше не та маленькая глупышка с сияющими глазами, которая наивно думала, что люди должны быть влюблены друг в друга, чтобы заниматься любовью. Ее прекрасное тело теперь обнимают другие. Он представил себе обнаженную Лорен в объятиях Джима.
Он залпом выпил виски и налил еще, чтобы заглушить боль и остановить разыгравшееся воображение. Взяв бокал, он сел на диван и закинул ноги на стол.
Спиртное медленно начало действовать, и ярость утихла. На ее месте осталась лишь щемящая пустота.
– Что с вами случилось? – требовательно спросила Лорен у Джима на следующее утро. Он ухмыльнулся:
– Считай это дружеским розыгрышем.
– Хорош розыгрыш! – взорвалась она. – Вы не представляете, как он рассвирепел. Он оскорблял меня. Я думала, он сошел с ума.
– Да, – удовлетворенно подтвердил Джим, – он сходит с ума по тебе. Мэри тоже так считает.
У Лорен от удивления округлились глаза.
– Вы все сумасшедшие. Я же вынуждена работать с ним. И как мне это теперь делать?
– Очень осторожно, – посоветовал Джим.
Через час Лорен поняла, что Джим имел в виду. Все последующие дни она чувствовала себя так, как будто ходила по тонкой проволоке. Ник начал работать в бешеном темпе, который держал всех, от его заместителей до курьеров, в диком напряжении. Все старались угодить ему и избежать вспышек гнева.
Если он был доволен чьей-нибудь работой, то вел себя с холодной вежливостью, но если ему что-либо не нравилось, а обычно так оно и было, он обрушивался на человека с таким гневом, что у Лорен застывала кровь в жилах. От его едкого сарказма вице-президентов бросало в жар, а у операторов на глазах появлялись слезы. Руководители дочерних фирм уверенно входили в его кабинет, но через несколько минут вылетали вон и обменивались предостерегающими взглядами с другими сотрудниками.
К середине следующей недели атмосфера на восьмидесятом этаже накалилась до предела. Паника охватила все отделы и распространилась по этажам. Никто уже не смеялся в лифтах и не сплетничал у копировальных машин. Только Мэри Калахен оставалась спокойна. Лорен даже казалось, что настроение у нее с каждым часом улучшается. На нее единственную не распространялись едкие замечания Ника.
С Вики Стюарт, которая звонила по крайней мере три раза в день, Ник был чрезвычайно мил. Как бы он ни был занят, у него всегда находилось время для Вики. Разговаривая с ней, он с улыбкой откидывался в кресле. Из кабинета Мэри Лорен слышала его соблазнительный, немного хрипловатый голос, который менялся, когда он говорил с этой женщиной, и сердце у нее начинало бешено колотиться.
В среду Ник собирался в Чикаго, и Лорен с нетерпением ждала этого момента. Ей нужно было отдохнуть от выражения подчеркнутого отвращения, которое появлялось у него на лице при виде Лорен. Она чувствовала, что теряет контроль над собой, и лишь усилием воли сдерживала подступавшие слезы.
За два часа до отъезда Ник позвал Лорен в конференц-зал, чтобы помочь Мэри стенографировать. Совещание по финансовым вопросам было в самом разгаре, Лорен сосредоточилась на работе, и вдруг раздался резкий голос Ника.
– Андерсон! – рявкнул он. – Если вы сможете заставить себя отвести взгляд от бюста мисс Деннер, то совещание закончится быстрее.
Щеки Лорен чуть порозовели, а лицо пожилого Андерсона ярко вспыхнуло.
Как только совещание закончилось и все присутствующие ушли, Лорен, не обращая внимания на предостерегающие взгляды Мэри, резко повернулась к Нику:
– Я надеюсь, ты удовлетворен! Ты не только оскорбил меня, но чуть не довел до инфаркта этого бедного старика. Что ты еще намерен предпринять?
– Уволить первую женщину, которая раскроет рот, – ответил он холодно.
Пройдя мимо нее, он вышел из конференц-зала.
Ярость Лорен перешла все границы, и она бросилась за ним. Но Мэри остановила ее.
– Не спорьте с ним, – сказала она, улыбаясь вслед Нику. Мэри выглядела так, как будто увидела чудо. – В таком настроении он уволит вас, а потом будет жалеть об этом всю оставшуюся жизнь. – Когда Лорен остановилась в нерешительности, Мэри дружелюбно добавила:
– Он не вернется из Чикаго до пятницы, и у нас будет два дня передышки. Завтра мы позавтракаем где-нибудь вместе. Скажем, у Тони. Мы заслужили это.
На следующее утро офис без Ника показался ей непривычно пустым и мрачным. Лорен пыталась убедить себя, что ей это нравится, но на самом деле это было не так.
Днем они с Мэри поехали в ресторан Тони, куда Лорен позвонила заранее. Администратор в обычном черном костюме стоял у входа в зал. Навстречу женщинам быстро шел сам Тони. Лорен удивленно наблюдала, как он крепко обнял Мэри.
– Мне больше нравилось, когда ты работала у отца и деда Ника в гараже за нами, – сказал он. – В те времена я по крайней мере мог часто видеть тебя и Ника. – С лучезарной улыбкой он повернулся к Лорен:
– Итак, маленькая Лори, теперь ты знаешь Ника, Мэри и меня. Ты становишься членом нашей семьи.
Он провел их к столику.
– Рико обслужит вас, – сказал он. – Он считает тебя очень красивой и вспыхивает каждый раз, когда упомянут твое имя.
Рико взял у них заказ и покраснел, когда ставил стакан вина перед Лорен. Глаза Мэри блеснули, но она перешла прямо к делу и сказала безо всякого вступления:
– Хочешь поговорить о Нике? Лорен чуть не захлебнулась вином.
– Не будем портить чудесный ленч. Я знаю об этом человеке больше, чем нужно.
– Что, например? – мягко настаивала Мэри.
– Я знаю, что он эгоистичный, высокомерный диктатор и тиран!
– И ты любишь его.
Это был не вопрос, а утверждение.
– Да, – сердито подтвердила Лорен. Мэри постаралась спрятать улыбку:
– Я была уверена, что ты любишь его. Я также подозреваю, что и он любит тебя.
Пытаясь подавить затаенную надежду, которая зашевелилась в сердце, Лорен отвернулась к окну:
– Почему вы так думаете?
– Начнем с того, что он ведет себя с тобой не так, как со всеми другими женщинами.
– Да, я знаю. С другими он очень любезен, – с горечью произнесла Лорен.
– Вот именно! – согласилась Мэри. – Он всегда обращался со своими женщинами с насмешливой снисходительностью, любезно и равнодушно. Пока любовная связь продолжается, он внимателен. Когда женщина наскучит ему, он вежливо, но твердо вычеркивает ее из своей жизни. Насколько я знаю, еще ни одна женщина не вызвала у него глубоких чувств. Я наблюдала, как они очень изобретательно пытались заставить его ревновать. Ника это только веселило, а иногда раздражало. С тобой все совсем не так.
Лорен покраснела оттого, что ее сравнивали с другими любовницами Ника, но она знала, что отрицать это бесполезно.
– Ты, – спокойно продолжала Мэри, – вызвала у него настоящий гнев. Он сердит на тебя и на себя. Он не только не вычеркивает тебя из своей жизни, но даже не отправляет вниз на старое место. Разве тебе не кажется странным, что он не разрешает тебе работать с Джимом? Он ведь мог бы просто вызвать тебя наверх переводить, когда позвонит Росси.
– Я думаю, что он держит меня рядом, чтобы отомстить, – мрачно сказала Лорен.
– Может быть. Он мстит тебе за то, что ты так действуешь на него. Или он пытается найти в тебе недостатки, которые помогут ему побороть свои чувства. Я не знаю точно. Ник – сложный человек. Джим, Эрика и я очень близки ему, но он держит нас всех на некотором расстоянии. До конца он не раскрывается никому, даже нам… Почему ты так странно смотришь? – прервала свою речь Мэри.
Лорен вздохнула:
– Если вы занимаетесь сватовством, то, боюсь, вы ошиблись адресом. Вам следует поговорить с Эрикой, а не со мной.
– Не глупи…
– Вы читали статью в газете о вечере в Харбо-Спринг несколько недель назад? – Лорен отвела смущенный взгляд и добавила:
– Я была гам с Ником, и он отправил меня домой, потому что должна была приехать Эрика. Он назвал ее своим деловым партнером.
– Это действительно так, – сказала Мэри, успокаивающе пожав руку Лорен. – Они – хорошие друзья и деловые партнеры, но это все. Ник входит в совет директоров корпорации ее отца, а ее отец – в совет директоров «Глобал». Эрика покупала у Ника дом в Кове. Возможно, она приехала туда, чтобы закончить это дело.
Лорен почувствовала облегчение и радость, хотя разум подсказывал ей, что их отношения с Ником безнадежны. По крайней мере Ник не укладывал ее в постель своей любовницы. Она подождала, пока Рико менял тарелки, а затем спросила:
– Давно вы знаете Ника?
– Давным-давно, – сказала Мэри. – Я начала работать бухгалтером у его отца и деда, когда мне было двадцать четыре года, а Нику – четыре. Его отец умер через шесть месяцев после этого.
– А каким он был в детстве?
Лорен почувствовала непреодолимое желание узнать все, что можно, об этом властном, загадочном человеке, который завладел ее сердцем, хотя оно ему, казалось, было совсем не нужно.
Мэри задумчиво улыбнулась.
– Мы называли его тогда Ники. Он был самым очаровательным темноволосым чертенком, какого я когда-либо видела. Гордым, как его отец, иногда очень упрямым. Он был сообразительным и жизнерадостным, таким ребенком гордилась бы любая мать. Любая, кроме его собственной, – погрустнев, добавила она.
– Расскажите про его мать, – настойчиво попросила Лорен, вспомнив, как неохотно Ник коснулся этой темы в Харбо-Спринг. – Он мало говорил о ней.
– Странно, что вообще говорил. Обычно он никогда этого не делает. – Взгляд Мэри стал задумчивым, когда она погрузилась в воспоминания. – Она была удивительно красивой женщиной, очень богатой, избалованной, вздорной и неуравновешенной. Она напоминала елочную игрушку – красивую на вид, но пустую внутри. Ник обожал ее. Сразу же после смерти его отца она ушла, оставив сына бабушке и дедушке. Долгое время после ее отъезда Ник все смотрел в окно, ожидая, что она приедет. Он смирился с тем, что его отец умер и никогда не вернется, но отказывался поверить, что мать не вернется тоже. Он никогда не спрашивал о ней, а просто ждал. И ошибочно думал, что дед с бабушкой не разрешали ей приезжать, и, честно говоря, даже обвинял их в этом, необоснованно, как потом оказалось. И вдруг однажды, за два месяца до Рождества, когда Ник, как всегда, стоял у окна и ждал, в нем вспыхнула какая-то бешеная энергия. К тому времени прошло больше года со смерти отца. Его мать вышла замуж второй раз, и у нее уже родился другой ребенок, о чем мы еще не знали. Итак, Ник стал необычайно энергичным. Он зарабатывал деньги всеми доступными ребенку способами. За две недели до праздников уговорил меня взять его с собой за покупками, чтобы он смог купить «очень важный подарок». Я думала, что он ищет подарок для своей бабушки, потому что он таскал меня по многим магазинам, выискивая что-нибудь для «настоящей леди». Только к вечеру я поняла, что он имел в виду свою мать. В отделе товаров по сниженным ценам в большом магазине Ник наконец нашел то, что ему подошло, – чудесную маленькую расписную коробочку для лекарств, которая продавалась дешевле, чем стоила. Ник был в восторге, его настроение было заразительным. За пять минут он очаровал продавца, который красиво упаковал коробочку. Ник уговорил меня отвезти его в дом матери, чтобы он мог вручить ей свой подарок.
Мэри взглянула на Лорен, в глазах у нее блестели слезы.
– Он… он пытался подкупить свою мать, чтобы она вернулась к нему, но только я этого не поняла. – Она проглотила слезы и продолжала:
– Мы с Ником сели на автобус до Гросс-Пойнт. Он очень нервничал и ежеминутно просил меня посмотреть, все ли у него в порядке: одежда, волосы. «Я хорошо выгляжу, Мэри?»– спрашивал он то и дело: Мы легко нашли ее дом – богатый особняк, украшенный к празднику. Я хотела позвонить в дверь, но Ник остановил меня. На его лице боролись храбрость и отчаяние. Я никогда не видела такого выражения у ребенка. «Мэри, – сказал он, – ты уверена, что я достаточно хорошо выгляжу, чтобы встретиться с ней?»
Мэри отвернулась к окну, голос ее дрожал.
– Он был такой ранимый, такой красивый малыш. Я искренне верила, что если мать увидит его, то поймет, как нужна ему, и по крайней мере будет навещать его время от времени. Итак, дворецкий впустил нас и провел в гостиную, где сияла огромная елка, наряженная как в витрине магазина. Но Ник не заметил ее. Когда его мать наконец спустилась, ее первые слова были: «Что тебе нужно, Николае?» Ники протянул ей сверточек и объяснил, что выбрал его сам. Когда она хотела положить его под елку, он попросил открыть сразу же…
Мэри пришлось вытереть слезы. – Его мать развернула бумагу, взглянула на крошечную шкатулку и сказала: «Я не употребляю таблетки, Николае, ты же знаешь». Она протянула коробочку служанке, которая убирала комнату, и сказала: «Миссис Эдварде принимает таблетки. Я уверена, что ей это пригодится». Ники посмотрел, как служанка положила коробочку в карман, и затем вежливо сказал: «Счастливого Рождества, миссис Эдварде». Затем он взглянул на мать и добавил:
«Нам пора идти». Он не проронил ни слова, пока мы шли к автобусной остановке. Я всю дорогу боролась со слезами, но лицо Ники не выражало никаких чувств. На автобусной остановке он вырвал у меня свою руку и тихим голосом серьезно сказал: «Она мне больше не нужна, Мэри. Я уже взрослый. Теперь мне никто не нужен». – Голос Мэри задрожал. – Больше он не разрешал мне брать его за руку. – После минутного молчания Мэри продолжила:
– С этого дня Ник, насколько я знаю, никогда не покупал подарки никаким женщинам, кроме бабушки и меня. Эрика слышала от женщин Ника, что он всегда очень щедр, но никогда ничего не дарит. Вместо этого он дает деньги и просит их купить то, что нравится; его не интересует, будут ли это меха, драгоценности или что-нибудь, еще. Но он ничего не выбирает сам.
Лорен вспомнила серьги, которые он хотел подарить ей, и то, как она презрительно отказалась. У нее защемило сердце.
– Почему же его мать забыла о нем, как будто его не существует?
– Я могу только догадываться об этом. Она принадлежала к одной из самых знатных семей Гросс-Пойнт… Признанная красавица, королева на всех балах. Для таких людей родословная много значит. У них у всех есть деньги, и их социальный статус зависит от фамильных связей. Когда она вышла замуж за отца Ника, была изгнана из своего круга. Сейчас все изменилось – только деньги имеют значение. Ник вращается в тех же социальных кругах, но затмевает ее и ее мужа. Кроме того, что он очень богат, он обаятелен, красив. Раньше, должно быть, Ник был для нее живым напоминанием о ее социальном падении. Она и ее муж не хотели, чтобы он был рядом. Нужно знать эту женщину, чтобы понять такой хладнокровный эгоизм. Единственный человек, который что-то значит для нее, кроме нее самой, – это сводный брат Ника. Она просто обожает его.
– Должно быть, Нику тяжело встречаться с ним.
– Не думаю. В тот день, когда она отдала его подарок служанке, его любовь к ней умерла. Он сам убил ее. Ему было всего пять лет, но он уже обладал силой и решимостью, которые помогли ему сделать это.
У Лорен одновременно возникло два желания: задушить его мать и найти Ника, чтобы излить всю свою любовь, хотел он этого или нет.
Как раз в этот момент к столику подошел Тони и протянул Мэри какую-то бумажку:
– Тебе звонил этот человек. Он сказал, что ему необходимы какие-то документы, запертые у тебя в кабинете.
Мэри взглянула на записку:
– Я думаю, что мне придется вернуться в офис, а ты оставайся и закончи ленч.
– Почему вы ничего не ели? – нахмурился Тони. – Вам не нравится?
– Да нет, все очень вкусно, Тони, – сказала Мэри, потянувшись за сумочкой. – Просто я рассказывала Лорен о Кэрол Витворт, и это испортило нам аппетит.
Кэрол Витворт – прогремело в ушах Лорен. Крик протеста застрял у нее в горле, когда она попыталась что-то сказать.
– Лори. – Тони обеспокоенно обнял ее за плечи, в то время как она продолжала смотреть в спину уходящей Мэри, – Кто? – прошептала она. – О ком сказала Мэри?
– О Кэрол Витворт. Матери Ника. Лорен подняла на Тони искаженное ужасом лицо.
