Текст книги "Рыжий ангел"

Автор книги: Джудит Айвори

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 20 страниц)

Глава 5

У графа и его гостей оказалась масса дел. Они охотились. Играли в теннис – граф имел право пользоваться королевскими теннисными кортами в двух часах езды от владений. Играли в карты. Выезжали на прогулки. В сущности, большую часть дня дом почти пустовал. Кристина пользовалась этим, чтобы побродить по комнатам.

К началу недели она снова была на ногах, но забинтованная лодыжка не позволяла долго ходить. Главным образом из-за этого ограничения – и из-за ожившего любопытства – Кристина и начала исследовать дом. Комната за комнатой, коридор за коридором, Кристина последовала в верхнюю галерею.

Это была великолепная комната. Высокие окна украшены витражами, под каждым – стол красного дерева. Шторы раздвинуты. Море света. Тщательно вымытые стекла ловили раннее утреннее солнце, сверкая как хрусталь. Это была в буквальном смысле галерея. В окно Кристина видела Адриана Ханта и его друзей. Они поднялись очень рано, собравшись поохотиться на лис.

– Ты тоже получила приглашение, – произнес у нее за спиной Томас. – И отклонила его.

– Ты такая трусиха?

– Нет. Просто я не люблю убивать животных.

– Послушай, Кристина… – Томас в очередной раз отказался обсуждать зарытую в лесу мертвую кобылу. – Я не это имел в виду. Не охоту. Самого Кьюичестера. Ты грубо ведешь себя. Ты подскакиваешь, когда он к тебе обращается, отказываешься участвовать в общих развлечениях.

– Я не чувствую себя членом этой компании.

– Ты ведешь себя так, будто он настоящее чудовище.

– Он такой и есть.

– Нет.

Кристина улыбнулась Томасу, вспомнив детские споры. Взрослея, они стали лучше ладить. Их старая симпатия осталась.

– Кто это? – Кристина, глядя в окно, указала на хорошенькую белокурую женщину в голубой бархатной амазонке.

Внизу царило сдержанное возбуждение. В прохладном утреннем воздухе дыхание превращалось в белые облачка. Почти вся округа была здесь. На охоту собрались местные сквайры и горожане. Даже фермеры, которые не могли позволить себе потратиться на снаряжение, пришли посмотреть. Лошади беспокойно гарцевали на месте. Охотники, приветствуя друг друга, садились в седла. Собаки лаяли и рвались с поводков. Впервые Кристина почувствовала, что ей хочется быть вместе со всеми.

Ричард вскоре после свадьбы увез ее «домой», в южный Кент. Он не слишком любил свет, и ему не нравилась ее манера поведения в обществе. Быть лучшей среди танцующих означало «привлекать к себе внимание». Слишком громко разговаривать и непринужденно смеяться – значит «демонстрировать безвкусицу».

Впервые за несколько лет Кристина увидела множество людей, собравшихся вместе лишь затем, чтобы развлечься. Лошади тихо ржали. Они нервничали, не меньше людей торопясь пуститься вскачь. Кристина увидела, как Адриан, привстав в стременах, наклонился успокоить лошадь всадницы. Слуга подошел с подносом, уставленным низкими стаканами с бренди. Граф взял два стакана и подал один даме.

– Сибил Чизуэлл, – ответил Томас.

– Их что-то связывает?

– Не знаю.

– Он ее пригласил?

– Думаю, да.

– Они проводят время вместе? Наедине?

– Откуда мне знать?

– Ты знаешь, Томас. Уверена, ты знаешь.

– А почему ты интересуешься этим? Для женщины, которая запрещает навещать себя и интересоваться самочувствием, которая стремглав мчится прочь, завидев хозяина дома, это довольно странно и забавно. – Томас насмешливо фыркнул. – Граф не знает, что с тобой делать. Он оставил тебя в одиночестве, поскольку, кажется, ты именно этого хочешь. Но у меня такое впечатление, что ему это не нравится. Думаю, он немного обижен.

Кристина обернулась. Томас был в охотничьем костюме.

– Ты едешь вместе со всеми?

– А ты бы предпочла, чтобы я остался с тобой?

– Нет.

Томас мрачно скривил губы. Кристина рассмеялась.

– Ты же знаешь, что сегодня приезжают Чарлз и Эванджелин. Не могу дождаться, когда увижу ее. Кроме того, она не даст мне с тобой поговорить. Ты ведь ее знаешь.

Что-то произошло с Томасом. Его лицо изменилось, руки легли на край стола по бокам от нее, отрезая путь к отступлению. И вдруг Кристина поняла, что он собирается поцеловать ее.

– Томми… – Она отвернулась.

Но его рот, сухой и горячий, прижался к ее губам. Потом его руки сомкнулись вокруг нее.

Кристина позволила Томасу закончить поцелуй, потом мягко оттолкнула.

– Зачем ты это сделал? – Она наклонила голову.

– Не знаю.

– Я теперь доступная добыча?

– Нет. Но я знаю о твоем муже. Я бы не поцеловал тебя, если бы ты не разводилась с ним. В этом не было бы смысла.

– Что ты сказал? – распахнула глаза Кристина.

– Ты бы меня, наверное, ударила.

С ее лица не сходило изумление.

– Чего, я надеюсь, теперь не сделаешь.

– Я о другом. О разводе.

– Эванджелин сказала мне. Думаю, ты имеешь право избавиться от него.

– Томас, – покачала головой Кристина. – Ты не понял. Все не так.

– Я понимаю, что все гораздо сложнее. Я и не собирался упрощать…

Кристине хотелось рассмеяться, но она знала, что не посмеет. Милый добрый Томас. Он всегда становился на ее сторону.

– Нет, ты совсем не понял.

– Тогда объясни.

– Давай оставим эту тему. – Повернувшись к Томасу спиной, Кристина выглянула в окно.

Трубили рожки. Адриан Хант – она могла в этом поклясться – смотрел прямо в окно галереи.

– Не делай этого, – раздался сзади голос Томаса. – Я молчу не из-за прихоти.

– И я тоже.

– Я о другом.

– Понимаю. Твои друзья меня чуть не убили, а ты не можешь дать мне мало-мальски вразумительного объяснения. Чудесно. Никому из нас не нужно объясняться. – Она вздохнула. – А теперь, если хочешь догнать их, иди.

Глава 6

Час спустя Кристина все еще ждала Эванджелин и Чарлза. Они опаздывали, что было совершенно закономерно. Все уехали на охоту, дом опустел, только слуги занимались своими делами. В саду за домом никого не было. Садовник уехал в город с поручением. И Кристина с удовольствием отправилась побродить по саду.

Кругом бушевала сочная растительность. Весна была ранняя, и в конце мая уже пахло летом. Кристина шла между фигурных клумб к большому фонтану. Вода стекала с колес каменной колесницы, создавая иллюзию, что повозка мчится на большой скорости. Позади фонтана росли высокие кусты роз. Не такие, к каким она привыкла. Эти были гуще, прямее. Обойдя вокруг куста, Кристина заметила, что кто-то быстро движется с противоположной стороны. Адриан Хант.

Кристина была так ошарашена, что не произнесла ни слова.

– С вами все в порядке?

– Что вы здесь делаете?

– Я здесь живу, – улыбнулся Адриан. На нем все еще был охотничий костюм.

– Я думала, вы на охоте.

Он снова улыбнулся. На его лице промелькнуло вежливое осуждение – он не собирался отчитываться перед ней.

– А ваша подруга? – спросила Кристина. – Та, в голубой бархатной амазонке. Она с вами?

– Наверху.

Обыденность его слов раздражала ее. Кристина была уверена, что граф ни одной ночи за эту неделю не провел в одиночестве. Эта Чизуэлл появилась накануне. До нее была женщина постарше, с тяжелым шиньоном.

– Идите. Не хочу вас задерживать и нарушать ваши планы.

Адриан взглянул на Кристину, потом мягко сказал:

– Она сломала руку, лошадь сбросила ее.

– О Господи! Какое несчастье.

Он сорвал с ближайшего куста розу и протянул ей.

– Вот.

– Зачем?

– Чтобы развеселить вас. – Адриан помолчал. – Кажется, вы все воспринимаете слишком серьезно.

Кристина безуспешно попыталась вернуть цветок.

– У меня есть на это причины. В последнее время жизнь обходится со мной сурово. – Склонив голову, она начала перебирать лепестки.

– Эванджелин говорила мне о вашем браке, – сказал граф. – Жаль, что он обернулся для вас таким разочарованием.

– Разочарованием? – взглянула на него Кристина. – Эванджелин так это описала? И Томас сказал нечто подобное. Что же она рассказала?

Адриан рассмеялся.

– Она только намекнула, словно это большой секрет. Но я догадываюсь, что вы покончили с этим.

Кристина тоже рассмеялась. Граф – полная противоположность Ричарду. Но ей не хотелось сейчас думать о Ричарде. Она коснулась длинной ветки розового куста.

– Какие красивые. Хотя странные, не такие, как у нас дома.

– Это хобби. Я уже несколько лет скрещиваю розы. Главным образом играю с цветом.

Лгун, подумала Кристина, хмуро глядя на Адриана.

– Пытаетесь вывести оранжевые розы, – сказала она. Его удивило, что гостья это знает.

– Да.

– Насколько я понимаю, это затея вашего садовника.

Граф посмотрел на Кристину озадаченно, но искренне.

– Это мои цветы, – возразил он. – Я решаю, какие сорта скрестить, а садовник выполняет мои указания. – Адриан замолчал и пристально взглянул на нее, словно пытаясь понять ее суть. – Мы вывели несколько приличных сортов вроде этих. Но не всегда все получается. – Он пожал плечами. – Если хотите, я покажу вам свои любимые.

Кристина последовала за ним, снедаемая чувством вины и любопытством.

Адриан повел ее глубже в сад. Деревья подступали к дорожке. Кусты становились выше. Теплый воздух был напоен ароматом цветущих роз.

Кристина чувствовала себя дурочкой. Граф вежлив и не высказывает о ней неодобрительных суждений. Каков бы он ни был, он джентльмен. Ни притворства, ни обмана, действительно высший класс. Как звук его голоса. Кристина завидовала его речи. Ей пришлось долго учиться в нескольких школах, чтобы достичь подобной дикции.

Они в последний раз свернули по дорожке. Впереди стоял маленький стеклянный дом.

– Что это? – Кристина остановилась.

Адриан придержал открытую дверь. Внутри было тепло, но пробегал легкий ветерок: некоторые фрамуги были открыты.

– Они в конце, – указал Адриан и пропустил Кристину вперед.

Стеклянный дом оказался не таким уж и маленьким, в нем было множество растений. Цвели апельсиновые деревья, лимоны, ананасы. А в отдалении – стена роз. Чудесные, персикового цвета полураспустившиеся бутоны.

– Вот они.

– Какие красивые!

Адриан обошел ее, задев плечом. Кристина почувствовала, что вспыхнула, когда граф наклонился к ней, задев руку. Он пробормотал извинения и взял с верстака ножницы.

Одна. Две. Три. Дюжина. Он методично срезал розы. Когда он подал букет Кристине, она не знала, что сказать. Его улыбка, его приятное дружелюбие, его резкие черты так притягательны. Охваченная смущением, она проклинала всех красивых мужчин на свете. Спустя мгновение Кристина вытянула руки и… тут же уронила розы на пол.

– Ах!

На среднем пальце выступила капелька крови. Изящные пальцы Адриана обхватили ее кисть. Он сунул ее палец себе в рот.

Кристина остолбенела.

Она чувствовала мягкое давление его зубов, движение языка. Не скоро она отняла руку.

– Сэр, – мягко укорила она, отведя взгляд.

На полу рассыпаны сухие листья, стоят ведра с водой, пустые горшки. Вдруг Кристине в голову пришла мысль, что он может опрокинуть ее на спину прямо тут, среди опавших листьев. Кристина не могла отделаться от этого видения. Хуже того, она не могла решить, ужасно оно или притягательно.

Кристине вдруг захотелось выбраться отсюда. Господи, зачем она сюда пришла? С известным волокитой! И теперь застряла здесь, не имея ни малейшего понятия, как освободиться.

Адриан, наклонившись, собирал лежавшие у ее ног розы. Солнечный луч упал на его голову и плечи. Скользнув по этому лучу, в открытую фрамугу влетела бабочка. Устремившись вниз, она порхала над его широкими плечами, над сильными руками, которые могли поднять женщину, словно пушинку. Ветерок стих. В оранжерее стало чересчур тепло и… тесно. Адриан собирал цветы – шесть, семь, восемь… – и выравнивал стебли. Кристина разглаживала юбку, чтобы занять руки. Она попыталась сделать шаг назад, но уперлась спиной в низкую полку. Ее охватило щекочущее нервы возбуждение. Она взглянула на свой палец. На нем виднелась едва заметная капелька крови.

Адриан с букетом роз потянулся вперед, его грудь оказалась на уровне ее лица. Снова его запах: мыло, табак, кожа. Он делает это умышленно? Кристина чувствовала, что задыхается. Задержав дыхание, она легко подняла руки к его груди, не зная, как оттолкнуть, не коснувшись. Между тем Адриан отступил, словно ничего не произошло. Словно Кристины здесь не было. Она пришла в замешательство. Адриан обернул стебли роз куском бумаги, положил букет на верстак, затем снова сделал шаг назад. Опершись локтем о полку, он смотрел на Кристину. На его губах порхала ироническая улыбка.

– Я вас напугал, – сказал он.

– О нет. – Кристина торопливо покачала головой.

– О да, – рассмеялся Адриан. – Простите. Я этого не хотел. – Он снова взял ее за руку.

Извинения, за которыми последовал хитрый трюк, взволновали и раздосадовали Кристину. Она вздрогнула, когда Адриан повернул ее руку и стал разглядывать ладонь. Ее холодная рука дрожала. Его рука была уверенной и нежной.

Адриан отпустил ее. Кристина шумно выдохнула и прижала ладонь к груди.

– Все будет хорошо, – сказал он, склонив голову набок. – Я имею в виду рану. – Словно он мог иметь в виду что-то другое! – Извините меня. Просто ваш палец… – Он, пожав плечами, улыбнулся. – Я всегда так делаю, когда уколюсь. – Его улыбка стала шире, молнией вспыхнули белые зубы.

Она, зардевшись, отвернулась и увидела дверь в дальней стене оранжереи. Пора уходить, подумала Кристина. И услышала смех Адриана.

– Если вы рванетесь туда, я повалю вас на землю. Знаете, в университете я занимался борьбой.

Кристина округлила глаза.

– Простите, – застенчиво бросил он, пожав плечами. – Я хотел подзадорить вас. Вы выглядите такой доверчивой. – И более серьезно добавил; – Но я оскорблен: как вы могли подумать?

– Я ничего не думала…

– За исключением того, что я изнасилую вас, едва увидев. Это неправда. Смотреть на вас – исключительное удовольствие. – Адриан помолчал. – Почему вы пришли сюда, если так меня боитесь?

Ответа не последовало, хотя вопрос был справедливый. Снова поднялся ветерок. В дальнем конце оранжереи зашелестели листья. Напряжение Кристины постепенно рассеивалось, остались лишь тревожные нотки, сравнимые с жужжанием пчел, кружащихся над цветами цитрусовых. Адриан нарушил молчание.

– Вот, – сказал он.

Не сходя с места, он наклонился и вытащил из-под верстака тетрадь. Она была исписана четким аккуратным почерком. Латинские названия, графы, пометки. И в конце каждой страницы написано «не способна к размножению».

– Это мои записи, – поддразнил он. – Показать?

– Нет. – Кристина взглянула на него. Казалось, он теперь о чем-то просил, так искренно, так бесхитростно. Она рассмеялась. – Вы настоящий ученый.

– Нет, я дилетант. С сотней хобби. Но предпочитаю, чтобы ко мне откосились немного серьезнее, чем к простому любителю. Спасибо за комплимент.

Это было чудесное мгновение. Глядя в тетрадь, Кристина переворачивала страницы, ведя по строчкам пальцем.

– Я бесплодна, – сказала она. Это вырвалось само собой, без всякой причины. – Вся эта чепуха, что я развожусь с мужем, – выдумки Эванджелин. Это муж разводится со мной.

Кристина тут же пожалела о сказанном. Это не тема для разговора. Почему она ему это сказала? Но, кажется, Адриан прекрасно все понял.

– Ваш муж болван, – пробормотан он.

Его пальцы пробежали по ее руке, вызывая дрожь. Потом Адриан повернул Кристину и потянул к себе. Она уперлась ладонями ему в живот, сохраняя дистанцию.

Он глянул на нее сверху вниз.

– Вы полагаете, что я совершу насилие? – сказал он. – Вы об этом подумали? Я собирался поцеловать вас.

– Я не хочу.

– Нет, хотите, – прошептал он ей на ухо.

Его губы были теплыми и уверенными. Они двигались по ее рту, изучая его форму, его нежность. Его язык коснулся уголков ее губ, а потом проскользнул внутрь, исследуя каждый дюйм. Кристина на мгновение смутилась. Казалось, все перевернулось вверх дном. Пугающий и завораживающий жар разгорался у нее внутри. Дыхание стало скованным, грудь покалывало. Кристина вдруг остро ощутила шелк его галстука, мягкую шерсть сюртука, батист своего платья. Ее тело ожило. Сердце неистово колотилось. Голова кружилась. Ноги подкашивались…

Потом руки Адриана ослабли. Только ладонь прошлась по ее руке. Это давало Кристине выбор. Отступив назад, она прислонилась к верстаку. Адриану пришлось поддержать ее, иначе она упала бы. Кристина была не в состоянии говорить. Она толком не могла дышать. Прижав тыльную сторону ладони к щеке – руки были ледяные, а щеки пылали, – она смотрела на него.

Адриан нахмурился. Прикрыв глаза, он шумно выдохнул.

– Я недооценил вас, – пробормотал он. Ему понадобилось несколько секунд, чтобы продолжить: – Вы так красивы, нет… – он резко качнул головой, – больше чем красивы. Вы… – он не мог найти подходящего слова, – так необычны…

Кристина опустила глаза.

– Не делайте этого.

– Я хочу заняться с вами любовью.

– Я этого не позволю.

Глаза Адриана пристально изучали ее. Кристина чувствовала, что он видит ее насквозь, видит то, что она сама предпочитала бы скрыть от себя.

– Думаю, позволите.

Кровь бросилась ей в лицо. Кристина отвернулась.

– Какая неслыханная дерзость…

Позабавленный ее высказыванием, Адриан с сомнением выдохнул.

– Вы дрожите, когда я касаюсь вас. Постоянно краснеете. Стоит мне войти в комнату, и вы не спускаете с меня глаз. Или следите за мной из окна. – Он замолчал, дав время обдумать его слова. – Я редко в этом ошибаюсь.

– Да. Я вижу, вы эксперт по дамскому румянцу. Мне нужно идти.

Сапог перегородил узкую дорожку между розами. Кристина споткнулась о ногу Адриана. Ее охватила настоящая тревога. Адриан поставил ногу на край кадки с лимоном, преграждая дорогу. Кристина, чтобы не упасть, оперлась руками о его бедро.

– Не смущайтесь, – пробормотал Адриан. – Я знаю, что вы заинтересованы. Вы не забеременеете, не девственница, не замужем.

– И не проститутка.

Адриан в ответ фыркнул.

– Я в отличие от матросов его величества предлагаю нечто исключительное и действую тайно.

Кристина деланно рассмеялась.

– Как откровенно вы об этом говорите. Не знаю, что делать перед лицом такой самонадеянности.

– Уступить.

Она снова нервно рассмеялась и в ответ лишь отрицательно покачала головой. Кристина увидела, как его пальцы сомкнулись вокруг ее запястья. Эмоции волнами накатывали на нее: страх, тревога, что-то еще… Он стоял так близко… Его лицо было совсем рядом.

Кристина смотрела на его ногу, загораживающую путь к бегству. Что-то в ее позе позабавило Адриана.

– Вы уже представили, как, лежа на полу, сопротивляетесь моим непристойным поползновениям? – поддразнил он.

– Нет, – поспешно ответила Кристина.

– Это хорошо. – Последовала пауза. – Мне бы не хотелось, чтобы вы боролись.

– Уверяю вас, я стану это делать, если…

Она не сумела закончить. Напряжение внутри превратилось в нечто такое, чего она не могла определить. Господи, он дьявольски привлекателен. И так близко.

Адриан попытался притянуть ее к себе. Кристина высвободила руку.

– Не надо, – проговорила она. – Я не могу… Не здесь. – И, сообразив, что сказала, поправилась: – Нигде.

– Где хотите. Будьте со мной.

– Вы сумасшедший.

Адриан наклонил голову, его взгляд трудно было понять. Кристина подумала, что он сердится. Она внезапно вспомнила слова Эванджелин о графе. «Его очарование носит отпечаток тирании. Он хочет идти своим путем, ни с кем не считаясь, главное, ему это приятно». Кристина сознавала, что оказалась здесь, потому что недооценила его, и все-таки не понимала, какое отношение имеют слова кузины к человеку, продолжавшему действовать, несмотря на ее протесты. В чем здесь тирания? Джентльмен недвусмысленно и нежно продолжает склонять даму к соучастию.

Ее губы дрожали, когда Адриан наклонился поцеловать ее. Но Кристина не отстранилась. Она позволила ему взять в плен ее рот. Смутно, робко, застенчиво она сознавала, что хочет испытать это еще раз.

Но этот поцелуй был другим. Адриан принял ее покорность, потом поцеловал. Она и не подозревала, что такие поцелуи существуют. Адриан решительно поднял ее. Его рука легла на ее талию, прижимая к себе. Язык глубоко скользнул в ее рот, ладонь легко поглаживала бедра. Кристина почувствовала все его длинное тело. Он тут же нарочито медленно отстранился.

Кристина не знала такого распутного поцелуя. Она попыталась ужаснуться, но не смогла обидеться на его выходку. Наоборот, она чувствовала себя необыкновенно привлекательной. Кристина бессознательно открыла рот. Его язык пробрался глубже. Ее женская сущность остро отзывалась на его мужское начало. Сомкнув руки вокруг Адриана, Кристина привстала на цыпочки. Ее ноги слегка раздвинулись, когда он, приподняв ее, прижал к своим бедрам. Все связные мысли улетучились у нее из головы. Какая у него мускулистая грудь, широкие плечи… а его бедра… как они давят туда, где… Вслед за этим пришла досада: при всей его грации он такой тяжелый, будет так трудно…

Кристина оторвалась от его губ, пытаясь выбросить из головы эту мысль.

На этот раз Адриан, однако, не отпустил ее. Он позволил ей отвернуться, но поцеловал ее шею. Он держал ее крепко, его губы путешествовали к нежному местечку за ухом. Кристина застонала. Начавшись как протест, стон превратился в тихий возглас удовольствия.

Адриан снова нашел ее рот, и она снова не отказала. Он был так нежен… Его рука поднялась к ее лицу, большой палец поглаживал щеку, остальные запутались в волосах. Потом рука начала медленно двигаться по ее спине.

Секундой позже теплый ветерок скользнул по ее лопаткам. Чудесное ощущение тут же встревожило: его пальцы проворно спускались к ее талии, безошибочно справляясь с крючками и застежками дамского платья.

Эта мысль привела Кристину в чувство, хотя ее ответ был довольно вялым:

– Нет…

Адриан с готовностью остановился. Но сделанного уже не поправишь. Он немного спустил платье и, наклонившись, целовал ее шею, плечи. Потом его рука сквозь ткань сжала ее грудь.

– О Господи, – прошептала Кристина и облизала губы, с трудом переводя дыхание.

Она ощущала на своей коже его влажные губы и язык. Поцелуи оставили горячую дорожку вдоль выреза платья, потом ниже, в ложбинке между грудей. Руки Адриана тем временем все ниже спускали ткань с ее плеч. Кристина поймала платье, когда оно было уже у локтей. Нагие плечи. Открытая спина. Только ее скрещенные руки создавали видимость скромности.

Ладони Адриана свободно скользили по ее спине, сильнее спуская платье. Кристина слышала его хриплое дыхание. Он напрягся. Ему пришлось опереться на низкий столик с цветочными горшками. Казалось, Адриан тоже не в силах справиться с чувствами. Пальцы Адриана добрались до ее волос.

Шпильки посыпались на пол. Каскад медно-золотых волос тяжелой волной хлынул ей на плечи. Адриан уткнулся лицом в изгиб ее шеи, бормоча что-то неразборчивое на чужом языке. Потом, словно это самая естественная вещь на свете, он опустил руки Кристины вниз. Платье упало.

Открылась нагая грудь. Высокая, округлая, подрагивающая от дыхания.

– Моn Dieu,[4]4
  Бог мой (фр.).


[Закрыть] Кристина, – пробормотал он.

Адриан тихо сказал что-то еще на чужом языке. Тело Кристины изогнулось.

– Ай! – вырвалось у нее, когда его пальцы властно и мягко сомкнулись, потягивая сосок.

Она нерешительно подняла руку, чтобы оттолкнуть его пальцы, но лишь застонала от досады и смущения. Если бы она могла хоть на мгновение утихомирить его… Но его темная голова наклонилась ниже. Запах его волос дурманил ее.

Всхлипнув, Кристина потянулась к Адриану, взяв его лицо в свои ладони. Господи, она должна остановить его, прекратить это непристойное и неземное наслаждение… Но он поймал ее руки и поцеловал ладони. Адриан стряхнул цеплявшееся за запястье платье и повернул ее. Низкий столик, который он одним движением очистил от горшков, ударил ее сзади по бедрам. Отклонившись назад, Кристина оперлась на руки.

Она смутно припоминала, что собиралась остановить Адриана, но причина ее сопротивления растворилась в затуманенном сознании. Он склонился над ней, взяв в рот другую грудь. Волны удовольствия набегали одна за другой. Ничего не существовало, кроме его языка и губ, играющих с ее нагой плотью.

Кристину охватило какое-то сумасшествие, желание, чтобы Адриан был всюду, чтобы она чувствовала жар в каждом изгибе своего тела. Она легко выгнулась, предлагая ему свою грудь, свою наготу.

Он принял предложенный дар. Его колено уперлось в стол, требуя места между ее ногами. Кристина отпустила руки и легла спиной на стол. Она чувствовала, что тонет… тает… Позволь ему, думала она. Позволь все, что он хочет…

И вдруг ничего. Совсем ничего.

Кристина забарахталась, но мужчина над ней оставался неподвижен. Момент затянулся. Смутно Кристина услышала позвякивание колокольчиков, подвешенных на террасе. Они звучали вдалеке, за кустами и деревьями. В оранжерее время, казалось, остановилось.

– Что случилось? – тихо простонала она.

– Ш-ш… – Он прикрыл ее рот ладонью.

– Что? – Кристина покачивалась в тумане желания и в море смущения. Что он собирается делать?

– Мы не одни, – прошептал Адриан.

Он потянул ее за руки, пытаясь поднять, но она обмякла словно тряпичная кукла. Его губы коснулись ее уха.

– Сегодня вечером, – пробормотал он и потянул вверх лиф платья, чтобы прикрыть ее.

На этот раз Кристина тоже услышала. Смех Эванджелин разносился по ветру вместе с позвякиванием металлических трубочек, подвешенных на террасе.

– Спасибо, – произнес голос Эванджелин. – Теперь я ее найду.

Послышалась веселая песенка. Эванджелин напевала, шагая по дорожке, ведущей к оранжерее.