Текст книги "Против Империи (ЛП)"

Автор книги: Джуд Уотсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

Его окружают дураки.

Сауро повернулся к небольшой голо-картинке, которая засветилась над рабочим столом.

– Приветствую, сенатор Сауро.

– Это такая честь для…

– У меня есть проект под строгим грифом секретности. Я ищу в Летной Академии добровольца для проекта.

– Конечно, сейчас устрою. Какие-нибудь требования? Лучшие ученики класса? Сыновья и дочери фаворитов?

– Нет. Исключено. И никаких детей сенаторов, никого, кто будет задавать вопросы. Нужна конфиденциальность. Какой-нибудь студент, отчаявшийся получить повышение. Мы начнем с одного. Наберем больше, если понадобится.

– Могу я спросить…

– Нет, не можете. Просто пришлите студента.

– Сию секунду, Лорд Вейдер.

Без единого слова голограмма исчезла.

Как это сделать? Сауро не имел дела с отродьями-курсантами. Не мог назвать даже одного. Придется положиться на выбор Маггиса, правой руки Сауро.

Сенатор улыбнулся. Новость все-таки была хорошей. Наконец-то благосклонность вышестоящих. Его карьера готова совершить крутой поворот.

Сауро постучал пальцами по столу. Еще приятнее была бы возможность одновременно отомстить. Кажется, сын Бога Дивиниана числится в школе? Очевидно, каким бы ни был этот проект, вряд ли кто захотел бы послать туда своего ребенка. Сладкая получится месть.

Вейдер сказал, что у курсанта не должно быть особых успехов. Игнорировать прямой приказ нельзя.

Но если Бог сам предложит своего сына… это другое.

Он просто не должен узнать, что его заставят.

Учитывая уровень интеллекта Бога, это не станет проблемой. Как обнаружил Сауро, лучший способ заставить Бога что-то сделать – дать ему почувствовать себя исключительным.

Сенатор повернулся к комлинку. Пора Маггису позвать Бога на родительское собрание.

Вскоре Бог Дивиниан уже сидел за столом напротив Маггиса.

– Ну, как дела у моего мальчика?

– Неплохо, – ответил Маггис. – Всем нужно время на освоение. А поскольку, как вы говорили, его мать не была согласна с обучением, думаю, ему понадобится время, чтобы привыкнуть.

– Я бы не сказал, – сказал Бог, раздраженный таким предположением. – Он хороший мальчик. Умный. Послушный – когда матери нет рядом. Вот что значит плохое влияние!

Губернатор засмеялся, но Маггис не последовал его примеру.

Бог не знал, как лейтенант получил это место. Выше него был только Сауро. Маггис выглядел ленивым и потерявшим форму – две вещи, которые Бог не мог представить среди имперцев. Наверное, Сауро нравилось набирать в подчиненные некомпетентных людей, чтобы самому выглядеть лучше.

Империя только рождается. Власть переходит из рук в руки. Сливки общества поднимутся на вершину. Как Дивиниан.

На консоли Маггиса загорелся огонек.

– Простите, я должен ответить, – произнес лейтенант.

Раздраженный Бог не пошевелился. Какая наглость – отвечать на звонки, когда Бог здесь! Наверняка какой-нибудь сопливый родитель хочет узнать успехи сына или дочери.

– Это сенатор Сауро, – многозначительно проговорил Маггис.

– Эй, Сано мой приятель. Я уверен, он не будет возражать, если и я послушаю.

Прежде, чем Маггис успел шевельнуться, Бог протянул руку и переключил комлинк в голографический режим. Маггис не мог ничего сделать против имперского губернатора.

Сано появился в голо-форме. Бог стал перед монитором.

– Эй, сюрприз, дружище, это я! Рад тебя видеть. Все хотел тебе позвонить, только сегодня прибыл в Имперский Город.

На самом деле он был здесь уже неделю.

– Где Маггис? – спросил Сауро.

Маггис шагнул вперед.

– Здесь, сэр.

Сауро замялся. Бог знал, что тот не хочет с ним разговаривать, но не может попросить уйти. Теперь Дивиниан был на несколько ступеней выше по рангу и имел более высокий уровень доступа. Бог улыбнулся, наслаждаясь неловкостью бывшего наставника.

– Продолжай, Сано-мано, – сказал Бог. – Может, я помогу.

– Маггис, мне нужен рекрут-доброволец для специального проекта, – произнес Сауро. – Он должен быть умным и в то же время безоговорочно преданным Империи. Так что никаких новичков. Приказ из офиса Лорда Вейдера, так что у него высший приоритет.

– Что за проект, сэр?

– Проект секретный, – отрезал Сауро. – Имя мне нужно к вечеру.

– Но мне нужно разрешение родителей…

– Нет времени. Просто выполняй.

Голограмма исчезла.

– Кажется, вас выпороли, молодой человек, – заметил Бог.

Маггис проигнорировал комментарий, медленно опускаясь в кресло.

В отличие от него, Бог взбодрился. Вейдер! Какая удача! Дивиниан даже не мог представить, сколько политических преимуществ получит, введя Луна в программу.

– Я помогу вам, Маггис, – сказал он. – Предлагаю моего мальчика как добровольца. Лучшего вы не найдете. Умный. Послушный. Преданный.

– Он очень юн. И только что прибыл. Сенатор Сауро подчеркнул – никаких новичков.

– Да ну. Вам нужно научиться внимательнее слушать. Он сказал "безоговорочно преданные Империи"! Это разные вещи. У моего мальчика это есть.

Маггис уставился на губернатора.

– Не уверен, что я… смог бы так охарактеризовать вашего сына.

– А я бы смог. Он особенный. – Бог откинулся на кресле. – Я уверен, вы хотите успеха в проекте. Удовлетворить Лорда Вейдера нелегко. Я поговорю с Сауро. Скажу, насколько вы мне помогли. Я уверен, вы хотите успеха в работе. Мы все хотим вашего успеха. У вас впереди прекрасное будущее.

Маггис переложил дюралист с одного угла стола на другой. Дивиниана не волновали его сомнения. Он будет добиваться своего. Преданность… вся Империя основана на ней. Кто предан, тот получит награду. Маггис знает это.

Лейтенант прочистил горло.

– Губернатор Дивиниан, я буду рад рекомендовать вашего сына для проекта. Конечно.

Глава 13

Пролетая над равнинами и городами Ачерина, Клайв поражался разрушениям. Планету буквально отбросило на зарю цивилизации. От инфраструктуры не осталось практически ничего. Жители ютились среди обломков.

Когда началась Война Клонов, Ачерин избегал любых схваток и конфликтов. Присоединившись к сепаратистам, планета получила защиту орбитальных кораблей Торговой Федерации. Промышленность Ачерина была слишком драгоценной, чтобы терять ее. Но все больше жителей становилось на сторону Республики, и после окончания войны Империя получила яростную и активную оппозицию. Тогда прибыли имперские солдаты, разбили гарнизоны и взяли под контроль главные отрасли. Даже сторонники сепаратистов присоединились к мятежу.

Ачеринцы упорно сражались, но проиграли. Под имперским контролем между давно враждовавшими группировками вспыхнула гражданская война. Группировки сосредоточились в двух городах – древнем Элутане и огромном пестром бизнес-центре Сооде. Имперцы свернули гарнизоны и эвакуировали с планеты все фабрики и заводы. В Ачерине больше не было нужды. Планета осталась без закона, без правительства, без энергосистем.

А теперь даже разруха, оставшаяся после имперцев, была стерта в пыль самими ачеринцами.

На астероиде Клайв провел много времени в разговорах с хранителями тайной базы – Томой и Райной, выходцами с Ачерина. Он знал, как они жили до Империи. Каким был Ачерин. Теперь Клайв видел, как можно разбить и сломать живых существ. Им нужно было воссоздать всю цивилизацию с нуля без каких-либо средств к этому. Тем не менее, две группировки продолжали бесконтрольно соперничать, и в результате о прогрессе не могло идти и речи.

Во время полета Клайв смог дозвониться до Томы. Связь с астероидом оставляла желать лучшего, приходилось пробовать снова и снова. Последовавший разговор был коротким – никто не хотел, чтобы сигнал перехватили. Но Тома сумел дать Клайву нужный толчок.

Тома знал Флейм в подполье, лишь по кодовому имени. Она приземлилась после прибытия Империи. Командуя народной армией сопротивления, Тома нечасто контактировал с Флейм напрямую. Но доверенный друг по секретному каналу связи доложил, что бывший товарищ нуждается в помощи.

Блокаду планеты сняли, и Клайв легко приземлился на окраине древнего города Элутана. Никаких проверочных пунктов, никаких патрулей. Мужчина просто спрятал свой корабль в каньоне и пешком направился к обнесенному стеной городу.

Клайв шагал по извилистым улицам, периодически сверяясь с картой на датападе. Без ориентиров легко было заблудиться. Город весьма слабо напоминал то чудесное место, о котором ходили слухи. Стены жилых домов были возведены из камня, который когда-то выглядел великолепно – мягкий оттенок золота превращался в жидкий огонь в лучах заходящего солнца. Но и дома, и общественные здания были разбиты в обломки и восстановлены с помощью кусков пластоида. Виднелись большие квадратные площади, некогда покрытые травой, а теперь – плотными комками грязи. Мелькали огоньки открытого пламени и наспех собранные хижины, тени ачеринцев, готовящих ужин. Чувство поражения поднималось от камней и земли. Клайв знал, что это зрелище может разбить сердца Томы и Райны.

Найдя нужную улицу, он еще раз сверился с координатами. Все ориентиры давно потерялись. Увидев маленькую фигурку, сидящую на обломках лестницы, Клайв остановился. Это была ачеринка с короткими, запыленными волосами. Тунику женщины покрывали полосы пыли, на одном сапоге сбоку красовался разрез; куски сапога удерживала бечевка.

– Добрый вечер, – произнес Клайв.

– А, оптимист.

Он снова попытался:

– Я ищу Виру.

Клайв знал об ачеринской традиции – использовать только имя. Называть имя и фамилию считалось оскорбительным, даже для иноземца. Оставалось надеяться, что ачеринские традиции гостеприимства еще соблюдаются.

– А кто спрашивает?

– Клайв, – ответил мужчина. – Тома послал меня.

Это привлекло внимание ачеринки.

– Тома, – выдохнула она. – Так он жив.

– Жив, здоров и передает Вире свой привет.

– Мне жаль, – произнесла женщина. – Мне непросто это говорить… Вира погибла в сражении. Она жила с нами. Я ее невестка.

Значит, он зашел в тупик.

Женщина заметила разочарование на лице гостя.

– Но, может быть, мой муж, Альдер, сможет вам помочь. Он тоже дружил с Томой.

Ачеринка встала, обнаруживая довольно высокий рост.

– Я его жена, Халле. Входите, прошу.

Халле протиснулась через самодельную пластоидную дверь в развороченное взрывами здание, когда-то бывшее домом. Крышей служил кусок брезента. Помещение было очищено от обломков, в качестве пола – постелены доски. Клайв заметил, что пол явно недавно подметали.

– Мы немногим можем поделиться, но сделаем это с радостью, – произнесла Халле.

– Почему вы не улетели? – спросил Клайв. – Ведь ограничения на эмиграцию нет, правда?

– Нет, – тихо ответила женщина. – Но это мой дом. Если мы его не восстановим, то кто? Империя? И что это будет за родной мир тогда?

Изорванная ткань между двумя колоннами отодвинулась, и вошел мужчина – такой же высокий и статный.

– Альдер, это Клайв, – представила гостя Халле. – Тома послал его к Вире.

Альдер шагнул вперед, при упоминании сестры в его глазах промелькнула тень.

– Тома? Где он?

– Не могу сказать, – ответил Клайв. – Но уверяю, он в порядке.

– Спасибо лунам и звездам. Потери теперь часть нашей жизни – пусть Вира покоится с предками! – так что приятно слышать, что Тома в порядке. Вот, присядьте, – сказал Альдер. – Почти пришло время ужина.

По виду жилища нельзя было сказать, чтобы еды хватало. К счастью, Клайв взял с собой припасы. Он положил пакет на стол.

– Позвольте гостю внести свою долю в трапезу. Это традиция моего мира.

Не совсем правда, но Клайв чувствовал, что иначе они не согласятся.

– Ваш дар – честь для нас, – сказала Халле.

Клайв достал хлеб, белковый батончик, термос с готовым чаем и немного фруктов. Ко всему добавил мешочек сладостей и немного булочек из концентрата.

Глаза Альдера расширились.

– Да это же пир!

– Сначала поедим. Потом поговорим, – Клайв указал рукой на пищу.

Он откусил немного, но больше смотрел, как муж и жена жадно едят угощение… Поразительно, как бывают связаны существа со своим миром. Он оставил свой родной мир, Белазуру, давным-давно и редко возвращался. Белазура славилась своей красотой, но у Клайва не было к этому и капли сентиментальности. Он чувствовал себя комфортнее, путешествуя с планеты на планету. Нигде подолгу не оставался. Если бы пришлось жить как они, Клайв бы давно улетел.

Удостоверившись, что оба наелись, Клайв налил каждому последнюю чашку чая и снова сел на свое место.

– Тома сказал, что Вира может рассказать мне о Флейм. Флейм связывалась с ней, чтобы найти Тому.

– Вира не говорила нам, – ответил Альдер. – Должно быть, она хорошо хранила секрет Флейм.

– Мы знали Флейм, – добавила Халле. – Ну, не до начала сопротивления – она не жила в старом городе. Она из столицы, Соода. Говорила, что родилась в богатой семье, но мы нечасто говорили о личной жизни.

– Как думаете, кем она может быть на самом деле? – спросил Клайв.

Халле и Альдер покачали головой.

– Похоже, она из числа богатых, – произнес Альдер. – Но она никогда не кичилась своим происхождением и не требовала особого отношения. Она не была главным игроком, но занималась разведкой, тайными квартирами и прочим подобным. Флейм так же рисковала, как и все мы.

– Она была очень умной, очень хорошей, – продолжала Халле. – Ходили слухи, что она вывезла большую часть своего богатства контрабандой. Сначала ее невзлюбили за это. Элутанцы считали, что это предательство по отношению к родному миру. Но Флейм только смеялась. Она чувствовала, что сможет сражаться только при наличии достаточных средств.

– Империя схватила ее и заключила в гарнизоне, – сказал Альдер.

– Ей удалось бежать. Во время побега Флейм также спасла пятерых членов подпольной организации. Одного убили, но остальные выбрались.

– Среди них была Вира, – добавил Альдер.

Клайв почувствовал себя глуповато. Флейм и вправду герой. Он зря потратил время. Время, которое стоило провести на Корусканте, помогая Астри вызволить Луна. Все было проверено.

Но почему же ему не стало лучше?

– Флейм сказала Томе, что ее семья владела одной из крупнейших фабрик Ачерина, – сказал Клайв. – Ее капиталы кажутся огромными. Не может быть столько производств у одной семьи. Есть ли база данных на этот счет?

Альдер покачал головой.

– Все наши записи уничтожены.

– Я всегда думала… – Халле запнулась. – Нет, ничего.

– Что? – требовательно спросил Клайв.

– Ну, Флейм была хорошим пилотом. Если у нас была работа для пилота, она доставалась ей.

Клайв кивнул. Он тоже знал это о Флейм.

– И однажды она упомянула, что ее отец умер перед тем, как она попала к нам. Горе Флейм было еще острым. – Халле снова запнулась. – Йарроу Индустри был крупным производителем спидеров и крейсеров категории "люкс". Эвин Йарроу умер от естественных причин вскоре после захвата его бизнеса Империей. Я знаю, что у него была взрослая дочь. Ив. Должно быть, дочь, воспитанная в этой отрасли, стала бы незаурядным пилотом.

– Йарроу Индустри… – повторил Клайв. Он снова почувствовал внутри приглушенный звонок. Но память продолжала ускользать. Почему же он не может вспомнить? – Звучит знакомо.

– Большинство их продаж ограничивалось этой системой, но они пытались пробиться на галактический рынок, – продолжала Халле. – Как и большинство корпораций, они были на стороне сепаратистов. Им нужна была поддержка Торговой Федерации, Коммерческой гильдии и Банковского клана. Помню, у Эвина Йарроу были апартаменты в Галактическом Городе на Корусканте – чтобы взаимодействовать с Сенатом.

– Он был женат?

Женщина покачала головой.

– Жена умерла, когда их девочка была еще маленькой. Я читала статью о нем в голожурнале много лет назад… Помню, меня впечатлил его рассказ о том, как он сам растил дочь, брал ее с собой повсюду – на фабрики, торговые выставки, в Сенат… Тогда она была еще юной девушкой. Возможно, там была голография, но не очень помню лицо.

– Смог бы кто-нибудь узнать Ив Йарроу? – спросил Клайв.

– Не думаю, – сказал Альдер. – Элутанцы нечасто бывают в Сооде.

– Больше ничего я об Ив не знаю. Индустрия голоновостей и вся информационная инфраструктура были уничтожены примерно тогда же, когда Флейм присоединилась к нам, – продолжила Халле. – Нам было не до вопросов тогда. Я знаю лишь, что Империя в конце концов вывезла Йарроу Индустри с планеты. – Женщина пожала плечами. – Может, я и ошибаюсь насчет Ив.

– Почему вы спрашиваете об этом? – спросил Альдер.

– Я должен узнать, можно ли доверять Флейм, – пояснил Клайв. – От этого зависят жизни.

– Я бы доверил ей наши жизни, – сказал Альдер. – И мы так и делали.

Клайв кивнул. Звучало разумно. Но что-то все еще не давало покоя.

А как же тихое решение Халле остаться и восстановить родную планету? Как же другие горожане, которые стоят до конца, стараются отстроить все с помощью кусков платоида и брезента?

Почему улетела Флейм? Почему эта женщина решила, что сможет в одиночку создать всегалактическое движение сопротивления?

Могла это быть Ив Йарроу? Если это правда, то она путешествовала по всей галактике с отцом. У него были апартаменты на Корусканте. Что говорила Флейм? Что никогда там не была. Не любит многолюдные планеты. Она так говорила.

Конечно, кому, как не Клайву, знать, что бойцы сопротивления никогда не говорят правду о том, откуда они и чем занимались.

Флейм называла его Имперским Городом, впрочем. Это беспокоило Клайва. Конечно, Палпатин переименовал город. Но каждый член сопротивления по-прежнему называл его законным именем – Галактический Город. По крайней мере, в разговоре друг с другом.

Впрочем, этого слишком мало для выводов.

– Люди, которых она спасла из гарнизона, – снова заговорил Клайв. – Я могу увидеться с ними?

– Остался только один, – сказал Альдер. – Остальных с тех пор убили или арестовали. Его зовут Уорлин. Я могу связаться с ним для вас. Уверен, он согласится на встречу. Если он здесь.

– Он часто бывает в Сооде под прикрытием, – объяснила Халле. – Его дочь живет там с мужем, к ней Уорлин и ездит. Это очень опасно, но… кроме нее, у него никого нет.

Альдер достал комлинк и ввел данные. Затем заговорил, кратко объясняя, кто такой Клайв, и спросил, может ли Уорлин поговорить с ним.

Клайв взял комлинк. Изображения не было, но голос слышался четко.

– Приходите завтра на рассвете, – сказал Уорлин.

– Я бы хотел сегодня ночью.

– Невозможно, я в пути. Я встречу вас в моем доме – Альдер отведет вас туда. – Шипение скрыло последующие слова Уорлина.

– Я не расслышал, что вы сказали?

– Я этого ждал. Что-то… в тот день… всегда меня беспокоило.

Связь оборвалась. Клайв разочарованно протянул комлинк Альдеру.

Придется подождать до завтра.

Клайв знал, что вряд ли заснет этой ночью – и не заснул. Снаружи все еще было темно, когда мужчина встал и тихо натянул сапоги. Альдер появился спустя мгновение – тень в потемках.

Не произнося ни слова, Клайв поднялся и последовал за ним по пустым улицам. Луны висели низко, лишь легкий оттенок серого означал начало дня. Даже с фонарем идти по разбитой каменной дорожке было нелегко. Ноги то ступали на дорогу, то шлепали по грязи, оставшейся после ночного дождя. Капли струились, оставляя змеистые следы на покрытом пылью пластоиде. Скоро Клайв совсем потерялся в мире грязи и дождя.

– Он прямо впереди, – произнес Альдер. – И солнце встает.

Бледное зарево освещало край здания. Свет отражала целая стена, выделяясь из всего окружения. Альдер шагнул вперед и постучал в деревянную дверь. Изнутри донеслось эхо.

К двери никто не подходил; Альдер обернулся.

– Должно быть, его задержали.

– Должно быть, – Клайв тоже подошел и толкнул дверь. Что-то мешало с другой стороны. Что-то мягкое. В горле мгновенно пересохло; мужчина толкнул сильнее.

Ноги. Руки. А когда дверь наполовину открылась, Клайв увидел человека – свернувшись в клубок на полу и откинув одну руку, он смотрел куда-то невидящими глазами.

– Уорлин? – спросил Клайв.

Альдер кивнул. Опустившись на колени, он закрыл глаза Уорлина.

– Покойся с предками, мой милый друг, – мягко произнес он.

Затем взглянул на Клайва с болью в глазах.

– Вот что с нами происходит, – проговорил Альдер. – Ачеринцы убивают ачеринцев. Некоторые элутанцы считали его шпионом. Он слишком рисковал – просто чтобы увидеть дочь. За это его и убили.

Но это ли настоящая причина убийства? Клайв хотел бы знать.

От отчаяния хотелось завыть. Он никогда не узнает.

Глава 14

Тревер подождал до отбоя. Комнаты всех курсантов первого года располагались рядом, тесно сбитые в сектор в центре комплекса. К каждым десяти комнатам прилагался общий зал с рядами поисковых консолей. Из своей каморки Тревер видел дверь общей комнаты.

Вскоре в коридоре показалась тень Луна. Мальчик проскользнул в общую комнату; дверь закрылась. По правилам после того, как погаснет свет, курсанты должны ложиться спать; но, как видел Тревер, это правило было одним из немногих, нарушения которого допускались. Учебные нагрузки были так велики, что патрульные не возражали, чтобы студенты продолжали заниматься поздно ночью.

Выждав несколько минут, Тревер бросился по коридору к двери общего зала. Лун сидел за консолью.

Тревер пристроился рядом.

– Стоит изучить пункты доставки еды и материалов… может, через них можно выбраться.

– Такие поиски перехватываются, – возразил Лун. – На первой неделе кто-то попытался сбежать, и его отправили в штрафной изолятор на две недели. Потом к нему приставили шпионов, как и ко мне.

– Тогда ладно, другие идеи?

– Ангар, – произнес Лун. – Завтра у нас там занятие по пилотированию, так?

– И?

Лун пожал плечами.

– Украдем корабль.

– Украдем корабль? Эй, просто-таки полнолунная идея. Без проблем. Пока Маггис ведет занятие, просто запрыгнем в кабину и…

– Нет, не во время занятия, – проговорил Лун.

Он повернулся и взглянул на Тревера. Того словно пронзил разряд. Лун был младше, просто тощий малыш, но с жуткой проницательностью. Тревер чувствовал, что мальчик может точно рассчитать, как взломать и украсть корабль.

– Ты всегда хвастаешься взломами систем безопасности, – продолжил Лун.

– Ну, конечно, – ответил Тревер. – Я могу украсть корабль. Без проблем. Может, взломать склад товаров. Но это имперская защита.

– У каждой системы есть изъян. Просто нужно его найти. Я где-то слышал такое, – заметил Лун.

Тревер улыбнулся. Лун услышал это от него самого, а он – от Феруса.

– Ну, у меня завалялась парочка альфа-полузарядов. Не думаю, что хватит, чтобы взорвать дверь ангара, но можно попробовать.

Лун отрицательно помотал головой.

– Это на крайний случай. Если ты не сможешь завести корабль, нужно, чтобы мы могли вернуться в сектор. А затем подождать другой возможности.

– Так как мы попадем в ангар?

– Коды безопасности классных комнат и ангара меняются каждые двенадцать часов. На карте доступа Маггиса будет код, так как он первым делом с утра проводит занятие.

– Карта доступа прикреплена к его тунике, – произнес Тревер. – Это первая проблема. Вторая – он заметит, что карта пропала, максимум через две секунды. Ему нужна эта карта, чтобы попасть в любое помещение.

Лун поднял карту, показывая ее Треверу.

– Она не нужна ему, пока он в освежителе.

– Да ты меня разыгрываешь. Ты стащил карту доступа Маггиса?

– Каждую ночь Маггис принимает душ, а затем долго парится. Как минимум сорок пять минут. Времени достаточно.

Тревер покачал головой, удивляясь безрассудству Луна.

– Тогда чего мы ждем?

В коридоре было темно, но мальчики пробирались быстро. Перепрограммированные боевые дроиды устраивали внезапные проверки, но щелканье механических деталей заранее предупреждало об их появлении, так что благодаря способности Луна слышать через несколько коридоров от дроидов было легко скрыться. До ангара беглецы добрались без проблем.

Лун быстро провел картой над сенсором. Дверь открылась.

– Во имя полной луны, – выдохнул Тревер. – Сработало.

Мальчики поспешили внутрь. В тусклом свете корабли походили на призраков или гигантских зверей, готовых прыгнуть на жертву. Тревер быстрым шагом направился к первому кораблю, небольшому и аккуратному, предназначенному для полета во внутренней атмосфере. Трап был опущен; взбежав по нему, Тревер свернул в кабину. Он не решился запустить двигатели, но быстро произвел проверку систем.

– Я изменю код безопасности, – шепнул он Луну. – Займет несколько минут.

– Поторопись.

Тревер вгрызся в код, пытаясь взломать его. Код был сложнее обычного охранного. Ни один из приемов мальчика не работал. Вернувшись в главное меню, Тревер внимательно изучил консоль. Над этим требовалось подумать.

– Трев, пригнись!

Застыв на мгновение, мальчик бросился на пол кабины – и тут же дверь открылась, свет включился на полную мощность. По дюракритовому полу ангара застучали подошвы.

Под консолью Тревер и Лун уставились друг на друга широко открытыми глазами. Единственной надеждой оставалась тишина. Конечно, если тот, кто пришел, не ищет их.

Шаги приблизились. И еще. Тревера бросило в дрожь, когда подошвы застучали по трапу. Затем из темноты в кабину шагнули сапоги.

Пухлое лицо с парой темных сонных глаз заглянуло под консоль.

– Представьте мое удивление, когда я вышел из парилки и не нашел своей каты доступа. Представьте только, я обратился к терминалу охраны и обнаружил, что я на самом деле в ангаре.

– Мы просто…

– Избавьте меня от этих "мы просто". Поверьте, я слышал уже все "мы просто", какие только существуют. Теперь выползайте, червяки.

Маггис шагнул назад, чтобы Тревер и Лун могли выбраться.

– Дивиниан, остаешься со мной. Фортин, отправляйся обратно в свою комнату. И постарайся не нарушать больше правил. И не натыкаться на Кестрела.

– Это была моя идея, – выпалил Тревер. – Дивиниана не нужно наказывать, он…

– Я этого не слышал, – отрезал Маггис. – Еще одно понижение, и ты окажешься в штрафном изоляторе.

Тревер осекся. В изоляторе он не сможет помочь Луну.

Вошли штурмовики.

– Сопроводите курсанта Фортина в его покои и заприте, – сказал Маггис. – Если будет сопротивляться, парализуйте.

Солдаты окружили Тревера. Выбора не было. Беспомощно взглянув на Луна в последний раз, мальчик вышел.

Глава 15

– Идем, – сказал Маггис Луну. – Сюда.

Мальчик почувствовал исходящие от Маггиса тревожные вибрации. Разве это он должен нервничать?

Было ли это из-за связи с Живой Силой или нет, но Лун всегда чувствовал чужие эмоции. Поэтому он всегда боялся отца. Мальчик знал, насколько во многом Бог притворяется. Притворяется мужем. Притворяется отцом. Настоящая сущность Бога все равно всплывала, как бы он ни старался притворяться.

Лун подумал в тысячный раз: может быть, не любить собственного отца не так и ужасно?

Матери задавать этот вопрос было нельзя. Она бы ответила осторожно. Лун слишком юн, чтобы знать правду. Мама назвала бы Бога "бестолковым" или "чересчур амбициозным". Нет, мама. Папа – злодей.

Почему Маггис переживает? Почему так странно поглядывает на Луна?

Он делает что-то, что считает неправильным.

– Куда мы идем? – спросил мальчик. Ему впервые стало страшно.

– Заткнись. – В голосе Маггиса не было злобы. Словно Лун напомнил лейтенанту о его собственной тревоге.

Раздвижная крыша открылась, и внутрь ангара опустился спидер – блестящий, черный, с красной хромированной отделкой. Купол кабины откатился; вышел человек.

Его отец.

Лун замер на месте.

– Нет, – проговорил он.

– Ты нужен своему отцу, Дивиниан, – произнес Маггис. – И… мне нужно, чтобы ты исполнял приказы. Помни, у меня твой друг. Ты ведь не хочешь, чтобы с Фортином что-нибудь случилось, правда?

Рот Луна захлопнулся. Тревер может позаботиться о себе.

Наверное.

– И если ты не пойдешь, знаешь, на кого рассердится твой папа?

– На вас.

– Не угадал. На твою маму. Он обвиняет ее во всем, правда? Я понял это после десяти минут беседы с ним. Он и в этом тоже ее обвинит.

Лун взглянул на Маггиса. В словах лейтенанта не было лжи. От этого мальчик почувствовал себя в ловушке.

– Сынок.

Беспокойный от ожидания Бог шагнул вперед. С улыбкой. С той самой лживой отцовской улыбкой. Все, что Лун видел в этой улыбке – большую пустую дыру.

– Не волнуйся, у меня хорошие новости, – продолжил Бог. – Давай прокатимся, я тебе все расскажу.

Луном овладел ужас. Это ловушка. Бежать некуда. Мальчик наконец сдвинулся с места и забрался в спидер Бога.

– Дайте мне знать, когда… – начал было Маггис, но Бог проигнорировал обращение. Он уже забрался за панель управления. Купол кабины плавно опустился, отрезая Луну пути к отступлению.

– Держись, – произнес Бог довольным тоном. – Я купил эту крошку, когда стал имперским губернатором. Неплохо летает.

Машина вырвалась в темноту ночи; Лун не слишком хорошо знал Корускант, потому не мог понять, куда они направляются. Он видел лишь смазанные контуры аэромагистралей и миллионы огоньков – миллионы тихо идущих своим ходом жизней вокруг. Мальчик чувствовал их. И завидовал. Они живут своей собственной жизнью и не зависят от чьей-либо милости. По крайней мере, Лун на это надеялся.

Во время обучения Гарен рассказывал о Живой Силе, о джедаях, которые были связаны с нею сильнее, чем другие. Рассказывал о великом рыцаре-джедае Куай-Гоне Джинне. Гарен говорил, что чувствует нечто похожее относительно Луна – он может чувствовать Живую Силу. Будь времена другими, найдись мальчик раньше, не будь Войны Клонов… он мог тоже попасть в Храм.

Теперь Храм возвышался перед глазами – руины некогда величественного здания. Лун чувствовал в нем Темную Сторону Силы, чувствовал все разрушенные жизни.

Бог фыркнул, облетая вокруг Храма. Теперь внизу был комплекс Сената; Бог направил машину к башне, возвышавшейся в дальнем секторе. Отец везет его в Сенат? Лун не мог понять.

Губернатор припарковал спидер на посадочной площадке – длинной, узкой платформе, похожей на горизонтальный шпиль.

– Не будь таким нервным, – сказал он. – Это твой час, Луни.

Луни. Он всегда ненавидел это прозвище. И говорил отцу об этом. Много раз.

Бог наклонился ближе. Взгляд его был напряжен.

– Ты понял? Это твой большой шанс. Я организовал это. Ты спросишь, зачем мне это? Я твой папа. Всё просто.

Покинув спидер, Бог остановился, дожидаясь, пока Лун выберется из машины. Пройдя через несколько двойных дверей, они оказались в белом коридоре. Здесь пахло лекарствами и чистящими средствами. Это был госпиталь.

– Сюда приходят лечиться друзья Императора. Попасть сюда – большая честь, – произнес Бог. – Понимаешь?

Лун покачал головой. Он ничего не понимал. Кроме того, что он в большой беде.

Поразительно, что сын Бога Дивиниана оказался чувствительным к Силе. Должно быть, это благодаря Астри Оддо, но не Богу. Губернатор, казалось, носил глупость вместо шляпы. Дарт Вейдер наблюдал, как Бог важно прошествовал к одному из конференц-залов ИмПала. Луна он оставил с меддроидами в соседней смотровой. Здесь, в главном комплексе, они позаботятся о начале процедуры. Затем Луна заберут в тайные комнаты наверху башни. А Бог отправится прочь.