Текст книги "Укрощение"
Автор книги: Джуд Деверо
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц)
Глава 5
Лайана поспешила переодеться, узнать, вся ли ее одежда уложена, и велела горничным собрать гребни, щетки, бутылочки с душистым маслом и тому подобные мелочи. Три часа – такой короткий срок, чтобы приготовиться к новой жизни.
И все это время Джойс читала ей наставления:
– Никогда не жалуйтесь. Мужчины ненавидят женские жалобы. Молча принимайте все его поступки и ни словом не возражайте. Скажите, что рады покинуть пир, рады, что он дал на подготовку всего три часа. Мужчины любят жизнерадостных, улыбающихся женщин.
– Он не успел меня полюбить. И вообще не обратил на меня внимания, кроме тех нескольких минут, когда постарался исключить риск расторжения брака, – с горечью вздохнула Лайана.
– На это уйдут годы. Мужчина не так легко отдает свое сердце, но если будете упорной, любовь к вам придет.
И больше ей ничего не нужно. Она хотела, чтобы муж-красавец любил ее и нуждался в ней. И если для этого придется сдерживать рвущиеся наружу эмоции, да будет так.
Она была готова еще до того, как прошли три часа, и спустилась вниз попрощаться с мачехой и отцом. Гилберт был пьян, по обыкновению толковал с гостями о соколах и едва обменялся двумя словами с единственной дочерью, зато Хелен крепко ее обняла и пожелала всего самого лучшего.
Во дворе, где рыцари Перегринов уже садились в седла, Лайана, взглянув на знамя с белым соколом, вдруг содрогнулась от ужаса. Она оставляет позади все, что ей привычно и знакомо, и доверяет судьбу чужакам!
Девушка застыла на месте, пытаясь найти глазами мужа. Он уже красовался на большом гнедом жеребце и проскакал так близко от нее, что ей пришлось прикрыть ладонью глаза от летящего щебня.
– Садись в седло, женщина, и едем, – бросил он, становясь во главе отряда.
Лайана спрятала кулаки в складках юбки, пытаясь успокоиться и не ответить грубостью на грубость.
Откуда-то из клуба пыли возник брат Рогана Северн.
– Могу я помочь вам, мадам? – улыбнулся он. Лайана слегка расслабилась и улыбнулась в ответ. Молодой человек одевался так же плохо, как брат, а золотистые волосы были слишком длинны и неровно обрезаны, зато он улыбался ей! Она положила ладонь на его протянутую руку.
– Вы оказываете мне честь, – кивнула она, направляясь вместе с ним к своей кобылке.
Она уже сидела в седле, когда Роган снова подъехал к ним. Но смотрел не на нее, а на брата.
– Если тебе уже надоело разыгрывать служанку миледи, поезжай со мной, – угрюмо потребовал он.
– Может, твоей жене хочется ехать впереди, вместе с нами? – подчеркнул Северн.
– Мне женщины ни к чему! – отрезал Роган, по-прежнему не глядя на Лайану.
– Не думаю, что… – возразил Северн, но Лайана поспешила перебить его. Вряд ли мужу понравится, если она станет причиной раздора между ним и братом.
– Я лучше останусь здесь, – громко объявила она. – Безопаснее, когда я окружена мужчинами, а вы, сэр Северн, необходимы моему… моему мужу.
– Как хотите, – нахмурился Северн и, слегка поклонившись, отъехал и занял свое место рядом с братом во главе отряда.
– Превосходно, миледи, – кивнула Джойс, приблизившись к хозяйке. – Вы сумели угодить мужу. Лорду Рогану понравится послушная жена.
Когда они пересекли подвесной мостик и выехали на пыльную дорогу, Лайана стала чихать.
– Я, как послушная жена, должна тащиться в самом хвосте позади десяти всадников и полудюжины фургонов, – пожаловалась она.
– Но в конце победите вы, – заверила Джойс. – Вот увидите. Узнав, как вы послушны и скромны, он вас полюбит.
Лайана закашлялась и потерла нос. Очень трудно думать о любви и верности, когда рот забит грязью.
Они ехали так несколько часов. Лайана по-прежнему оставалась в середине процессии. Ни один из людей мужа не заговаривал с ней. Только Джойс неустанно читала ей лекции о любви и долге, а когда Северн спрашивал, удобно ли ей, Джойс отвечала за госпожу, что если лорду Рогану угодно видеть жену здесь, леди Лайана будет счастлива угодить мужу.
Лайана послала Северну слабую улыбку и снова поперхнулась пылью.
– Этот гораздо больше интересуется вами, – заметила Джойс, когда Северн отъехал. – Вам лучше сразу поставить его на место.
– Он просто добр ко мне, – возразила Лайана.
– Не хотите же вы стать предметом ссор между братьями! Ваш муж захочет знать, кому принадлежит ваша верность.
– По-моему, муж еще даже не взглянул на меня, – промямлила Лайана.
Джойс улыбнулась, разгоняя тучу пыли. С каждым днем она чувствовала себя все более могущественной. Ребенком Лайана никогда ее не слушала, и несколько раз Джойс наказывали, потому что Лайана ухитрялась удрать от нее и напроказить. Но сейчас она знала то, что неведомо ее хозяйке, и леди Лайана просто вынуждена ловить каждое ее слово.
Они продолжали путь, даже когда стемнело, и Лайана видела, что Джойс и шесть остальных служанок буквально падают от усталости. Но она не смела просить мужа остановиться. Кроме того, она была слишком возбуждена, чтобы отдыхать. Сегодня ее брачная ночь! Сегодня она всю ночь будет лежать в объятиях мужа. Сегодня он будет ласкать ее, гладить волосы, целовать. И этот невыносимо тяжелый день достоин такой награды!
К тому времени как они раскинули лагерь, Лайана сгорала от предвкушения. Один из рыцарей учтиво помог ей спешиться, и Лайана велела Джойс позаботиться о других женщинах. Лайана заметила, как Роган исчез в гуще деревьев.
Женщины, не привыкшие к такой долгой езде верхом, негромко жаловались за спиной Лайаны. Но у нее не было времени их выслушивать. Настороженно оглядевшись и делая вид, что прогуливается, она последовала за мужем в лес.
Роган направился в темноту, на звук журчания воды. С каждым шагом он ощущал, как напрягаются мускулы. Тяжело груженные повозки значительно замедляли путь, и теперь тьма стояла такая, что он едва ли не ощупью пробирался к берегу реки.
Ему не сразу удалось найти памятник, шестифутовую груду камней, которую он сложил на том месте, где старший брат Роуленд пал от рук одного из Говардов. Роган постоял немного, пока глаза не привыкли к темноте, и он стал различать игру лунного света на серых камнях. В голове снова раздался шум битвы. Братья выехали на охоту, и Роуленд, чувствуя себя в безопасности, поскольку до земель Говардов было два дня езды, отошел от общего круга и уселся у реки выпить кувшин пива.
Роган знал, почему брату захотелось побыть в одиночестве и почему он каждый вечер напивался до бессознательного состояния. Его терзали мысли о гибели трех братьев и отца от руки Говардов.
Роган видел, как любимый брат исчезает в темноте, и не попытался остановить его! Правда, сделал знак рыцарю проводить брата и посторожить, пока тот лежал в пьяном ступоре.
Он снова взглянул на камни, вспоминая, как проклинал себя за то, что заснул в ту ночь. Разбудил его какой-то слабый звук… а может, и предчувствие. Он вскочил с разостланного на земле тюфяка, схватил меч и помчался к ручью. Но опоздал. Роуленд лежал на берегу, пригвожденный к земле мечом Говарда, вонзенным в горло. Рыцарь, охранявший его, тоже был мертв.
Роган откинул голову и издал долгий, пронзительный вопль муки и тоски.
Его люди и Северн немедленно оказались рядом и перевернули весь лес в поисках Говардов. Удалось отыскать двоих дальних родственников главы рода Оливера Говарда, и Роган сделал все, чтобы их смерть была долгой и медленной. Но одного он убил сам. Потому что тот упомянул имя Жанны.
Смерть Говардов не вернула назад брата и не уменьшила чувство ответственности Рогана за маленькую семью Перегринов. Теперь его долг защитить Северна и юную Заред, а самое главное – вернуть земли Перегринов, земли, украденные Говардами у его деда.
Воспоминания притупили его чуткость, но при звуке хрустнувшей ветки он обернулся и приставил меч к горлу того, кто стоял позади. Это оказалась девушка, и он не сразу припомнил, кто она. Да, это на ней он женился сегодня утром.
– Что тебе нужно? – рявкнул он. Ему хотелось остаться наедине со своими мыслями и воспоминаниями о Роуленде.
Лайана осторожно опустила глаза на острие меча, приставленное к горлу и сглотнула слюну.
– Это могила? – нерешительно спросила она, припоминая каждое слово, сказанное Хелен о жестокости Перегринов. Теперь, получив приданое, он может убить ее и в свое оправдание скажет, что застал ее с другим мужчиной. Никому в голову не придет наказать его!
– Нет, – коротко ответил Роган, не собираясь рассказывать о Роуленде да и вообще о чем-то еще. – Возвращайся в лагерь и оставайся там.
Лайану так и подмывало сказать, что она имеет право ходить, куда хочет, но в ушах звучали предостережения Джойс.
– Да, конечно, я вернусь, – покорно ответила она. – Ты пойдешь со мной?
Роган хотел посидеть на берегу, но боялся отпускать ее одну. Пусть он не знает ее имени, но отныне она – Перегрин и, следовательно, враг Говардов. Они с радостью захватят в плен очередного члена семьи Перегринов.
– Ладно, – неохотно вздохнул он, – я вернусь с тобой.
Лайана была в полном восторге. Джойс оказалась права! Стоило послушаться мужа, и он согласился проводить ее в лагерь!
Она ждала, что он предложит ей руку, но этого не произошло. Вместо этого он повернулся к ней спиной и пошел прочь. Лайане пришлось бежать за ним, но тут юбка зацепилась за поваленное дерево.
– Погоди! Я застряла! – крикнула она.
Роган повернул обратно, и сердце Лайаны, как всегда при его приближении, забилось сильнее.
– Подними руки, – велел он.
Лайана посмотрела ему в глаза, увидела, как отражается в них лунный свет, и забыла обо всем… пока он не ударил мечом по дереву, отрубив заодно большой кусок ткани. Девушка тихо охнула, потеряв дар речи. Вышитый шелк стоил ей четырехмесячной аренды с шести ферм!
– Поторопись, – скомандовал он и снова повернулся к ней спиной.
«Молчи! – велела она себе. – Проглоти раздражение и оставайся спокойной. Женщина должна оставаться любящей и доброй».
Поэтому, кипя гневом, она продолжала молча брести за ним и впервые задалась вопросом, ждет ли он их брачной ночи с таким же нетерпением, как она.
А Роган с каждым шагом все более ясно вспоминал гибель брата. Прошло два года, а каждая деталь выглядела все так же отчетливо. Вот на этом месте Роуленд толковал о покупке коней. А тут они говорили о смерти братьев Джеймса и Бэзила восемь лет назад. Здесь Роуленд объяснял, как важно защищать Заред. Здесь…
– Не мог бы ты рассказать мне о своем замке? Нужно определить, где лучше повесить шпалеры.
Роган совершенно забыл о девушке! Уильям, который был на три года его старше, погиб в восемнадцать лет. Последним его желанием было вернуть земли Перегринов. Только тогда его смерть будет оправданна.
– Это большой замок? – не унималась девушка.
– Нет, – проворчал он. – Очень маленький. То, что оставила нам сука Говардов.
Он остановился на опушке леса и раскрыл рот от изумления. Перед ним было море больших пуховых перин, расстеленных прямо на земле. С таким же успехом можно зажечь факелы и трубить в трубы, возвещая Говардам об их местонахождении.
Опомнившись, Роган ринулся к брату, который в этот момент пересмеивался с хорошенькой служанкой, и ударил его по плечу.
– Что это за глупость? Почему бы сразу не пригласить Говардов к нашему костру?
Северн резко оттолкнул руку Рогана.
– Нас хорошо охраняют, и ничего не случится, если женщины лягут на перинах!
Роган ударил брата в грудь.
– Немедленно уберите все это! Женщины будут спать на земле или пусть возвращаются к Невиллу.
Северн сжал руки в кулак и ответил ударом на удар, но более тяжеловесный Роган даже не пошатнулся.
– Кое-кто из мужчин хочет спать с женщинами.
– Не стоит слишком удобно устраиваться на ночь. Если придут Говарды, мы будем готовы. Не то что в ночь убийства Роуленда!
Северн кивнул и отправился выполнять приказ брата.
Лайана осталась на опушке леса, наблюдая, как братья колотят друг друга, словно кровные враги. Она затаила дыхание, боясь, что каждую секунду начнется кровопролитие, но они, о чем-то переговорив, разошлись, и Лайана облегченно вздохнула. Оглянувшись, она заметила боязливые взгляды женщин, но никто из рыцарей Перегринов не обращал внимания на перебранку братьев. И все же Лайана понимала, что менее сильный мужчина свалился бы под такими тумаками.
В этот момент к ней подбежала Джойс с искаженным от ужаса лицом.
– Миледи, у них нет шатров. Нам придется спать на земле!
Обычно Лайана, отец и мачеха, отправляясь в путешествие, везли с собой просторные шатры, где спали все женщины. И поскольку, перебираясь из замка в замок, они брали с собой большую часть мебели, то и устанавливали ее в шатрах.
– И никакой горячей еды, – продолжала Джойс. – Только холодное мясо, которое они забрали со свадебного пира. Две женщины уже бьются в слезах.
– В таком случае им придется осушить слезы! – отрезала Лайана. – Ты сама твердила, что хорошая жена не жалуется. То же самое верно и для служанок.
Она слишком волновалась в ожидании брачной ночи, чтобы думать о холодной еде и шатрах.
Заслышав шум, обе повернулись и увидели, что рыцари убирают перины и складывают в фургоны.
– Нет! – охнула Джойс, ринувшись к мужчинам.
Весь следующий час в лагере царил хаос: Лайана пыталась устроить служанок на земле под звездами. Она вынула из фургона мешки с мехами, велела расстелить на земле мездрой вниз, и это помогло утешить девушек. Некоторые рыцари обнимали служанок, обещая волшебную ночь.
Лайана расстелила свои меха за пределами лагеря, в тени толстого дуба. Джойс помогла ей снять изуродованный костюм и надеть чистую ночную сорочку, после чего Лайана легла и стала ждать. Она ждала долго. Очень долго. Но Роган не пришел к ней. Предыдущую ночь она не спала, и теперь глаза сами собой закрывались. Но она заснула с улыбкой на губах, зная, что муж разбудит ее.
Роган лег рядом с Северном на грубые шерстяные одеяла, на которых они всегда спали в дороге. Северн сонно повернулся к нему.
– Я думал, что ты теперь женат.
– Ну да, Говарды того и ждут, чтобы напасть, а я забавляюсь с девчонкой, – саркастически бросил Роган.
– Хорошенькая штучка, – заметил Северн.
– Если тебе нравятся кролики. От остальных я могу отличить ее только по цвету платья. Сегодня четверг?
– Да. И мы будем дома в субботу.
– В таком случае, – мягко заметил Роган, – субботний ужин обойдется без кролика.
Северн отвернулся и заснул, а Роган еще некоторое время не спал: слишком тяжелы были воспоминания о том, что произошло на этом месте. Кроме того, нужно было решить, что делать с золотом Невиллов. Следует построить стенобитные машины, нанять и вооружить рыцарей, купить еды на случай долгой осады, поскольку он знал, что возвращение земель Перегринов потребует многолетней войны.
И ни разу он не подумал о молодой жене, ждавшей его на противоположном конце лагеря.
Наутро настроение Лайаны, как можно понять, было не из лучших. Джойс явилась к госпоже с кучей жалоб от служанок. Рыцари Перегринов оказались грубы и невежественны в искусстве любви, и две девушки были все в синяках и царапинах.
– Лучше синяки и царапины, чем комфорт и удобства! – отрезала Лайана. – Принеси мне синее платье и эннен и прикажи женщинам перестать жаловаться, иначе у них появятся веские причины для слез!
Она мельком увидела среди деревьев мужа и снова проглотила гнев. Неужели все браки выглядят именно так? Неужели женщина принуждена терпеть одну несправедливость за другой и при этом держать язык за зубами? Неужели таков путь истинной любви?
Она надела синее атласное платье с поясом, усыпанным бриллиантами. Бриллианты поменьше украшали эннен. Может, сегодня он посмотрит на нее с желанием? Может, вчера просто стеснялся лечь с ней в присутствии посторонних? Да, наверное, в этом и кроются причины его поведения!
Он не поздоровался с ней этим утром. Мало того, прошел мимо, даже не взглянув на нее. Как будто не узнал…
Лайана вскочила на коня с помощью рыцаря и снова отправилась в путь в середине процессии, глотая пыль и частички конского навоза.
Но к середине для она окончательно потеряла покой и то и дело поглядывала в сторону Рогана и Северна, по-прежнему ехавших во главе отряда и о чем-то оживленно говоривших. Ей захотелось узнать, о чем беседуют братья, что их так заинтересовало. Она пришпорила лошадь.
– Миледи! – встревоженно воскликнула Джойс. – Куда вы?!
– Поскольку мой муж не желает быть рядом со мной, придется мне поехать к нему.
– Не нужно! Мужчины не любят навязчивых женщин. Вы должны подождать, пока он не подойдет сам.
Лайана поколебалась, но скука победила!
– Посмотрим, – обронила она и в два счета догнала Северна. Тот глянул на невестку. Роган даже не повернул головы. Оба не подумали приветствовать ее.
– Нам понадобится все зерно, которое только можно собрать. Засыплем его в амбары и приготовимся к осаде, – заметил Роган.
– А как насчет тех пятидесяти акров вдоль северной дороги? Крестьяне говорят, что земля бесплодна, а овцы погибают.
– Погибают? Ха! – фыркнул Роган. – Ублюдки, вне всякого сомнения, продают их проезжим торговцам и придерживают денежки. Пошли людей сжечь несколько домов и выпороть парочку фермеров, и посмотрим, продолжится ли падеж овец?
А вот в этой области трудно было равняться с Лайаной. Половина ее жизни прошла в обсуждениях падежа овец и крестьянских нужд. Она и не подумала «повиноваться» или благоразумно промолчать.
– Запугиванием крестьян ничего не добьешься, – громко объявила она, не глядя на мужчин. – Прежде всего следует узнать, говорят ли они правду. Причин неурожая может быть много. Либо земля истощена, либо вода плохая, либо кто-то сглазил овец. Если ничего этого нет и крестьяне нас обманывают, тогда мы их накажем. Я обнаружила, что изгнание действует не хуже пыток и при этом… далеко не так неприятно. Как только мы приедем, я этим займусь.
Она улыбнулась мужчинам, глазевшим на нее с открытыми ртами.
Лайана, не поняв причин столь странного поведения, спокойно продолжала:
– Кроме того, дело может быть в семенах. Как-то раз все наши семена заплесневели, и…
– Прочь! – выдохнул Роган. – Возвращайся к служанкам. Если мне понадобится мнение женщины, я его спрошу, – продолжал он тоном, ясно говорившим, что он скорее спросит мнения у своей лошади.
– Я всего лишь… – начала Лайана.
– Еще слово, и я привяжу тебя в фургоне, – процедил Роган.
Лайана проглотила очередную порцию гнева, повернула кобылу и вернулась на свое место.
Первым, опомнившись, заговорил Северн:
– Вода? Что может быть плохого в воде? А сглаз? Неужели Говарды сглазили овец? Как избавиться от проклятия?
Роган уставился перед собой. Чертова баба! Какое право она имеет вмешиваться в мужские дела? Однажды он позволил женщине это сделать. Прислушивался к каждому ее слову, а она отплатила ему предательством.
– Никакого проклятия. Просто жадные крестьяне, – твердо объявил он. – Я покажу им, чью землю они обрабатывают!
Однако Северн задумался.
Он не питал такой ненависти к женщинам, как старший брат. И вообще часто обсуждал свои дела с Иолантой, находя ее советы мудрыми и полезными. Возможно, в наследнице Невиллов было много такого, о чем он не подозревал.
Обернувшись, он нашел ее взглядом. Лайана сидела в седле неестественно прямо, а глаза яростно сверкали. Северн хитро ухмыльнулся:
– Ты оскорбил ее сегодня. Так что вечером ее настроение вряд ли будет мирным. Я давно понял, что женщину лучше умаслить подарком. Ну… или хотя бы комплиментом. Скажи ей, что ее волосы подобны золоту, а красота сводит с ума.
– Единственное золото, которое соблазняет меня, лежит в фургонах, а к ее волосам я равнодушен. Тебе же советую сегодня взять одну из служанок, чтобы уже не думать о женских волосах.
Но Северн продолжал улыбаться:
– Пока ты будешь лежать со своей женой и дарить ей сыновей?
Сыновей. Сыновей, которые помогут ему сражаться с Говардами. Сыновей, которые будут жить на землях Перегринов после того, как он их вернет. Сыновей, которые будут охотиться вместе с ним. Сыновей, которых он научит ненависти к врагам.
– Да, я дам ей сыновей, – вымолвил наконец Роган.
Лайана вновь убедилась, насколько права Джойс, умоляя ее не перечить Рогану. Придется ей научиться быть покорной, молчаливой, послушной и держать свои мысли при себе.
Этой ночью, когда раскинули лагерь, Лайана вновь расстелила меха под дальним деревом. Но Роган не пришел. Он не разговаривал с ней и даже не смотрел в ее сторону.
Лайана отказывалась плакать. Отказывалась вспоминать предостережения Хелен. Вместо этого она перебирала в памяти события того дня у озерца, когда он поцеловал ее. Тогда он находил ее желанной. А сейчас…
Она спала плохо и проснулась еще до рассвета, когда почти весь лагерь спал. Поднялась, растирая затекшую спину, и поплелась в лес. Нагнувшись, чтобы зачерпнуть воды из ручейка, она вдруг ощутила на себе чей-то взгляд, обернулась и увидела стоявшего в тени человека. Охнув, Лайана прижала ладонь к горлу.
– Не покидай лагерь без охраны, – донесся тихий голос Рогана. Она вдруг остро осознала, что нагота прикрыта только тонкой шелковой туникой, а волосы распущены по плечам. На нем тоже были одни брэ и шоссы. Широкая грудь оставалась голой. Лайана шагнула к мужу.
– Я не могла заснуть, – тихо пояснила она, страстно желая, чтобы он обнял ее и прижал к себе. – Ты хорошо спал?
Роган нахмурился. Почему-то она казалась ему знакомой, уже где-то виденной раньше. Женщина выглядела довольно соблазнительной в сером предутреннем свете, но безумного желания он не испытывал.
– Возвращайся в лагерь, – бросил он, отворачиваясь.
– Просто невероятно, – выдохнула она, но тут же взяла себя в руки. По какой причине игнорирует ее этот человек? Джойс советовала сделаться незаменимой в его доме, заботиться о нем, ухаживать, и тогда он обратит на нее внимание.
Кроме того, они будут делить постель, напомнила она себе.
Он уже уходил, так что пришлось бегом догонять его.
– Сегодня мы доберемся до замка Перегринов?
– Замка Морей, – сухо поправил он. – Земли Перегринов захватили Говарды.
Она так спешила, что длинная туника то и дело цеплялся за камни и ветки.
– Я слышала о них. Они украли ваши земли и титул, верно? Иначе сейчас ты был бы герцогом.
Он резко остановился и устремил на нее гневный взгляд.
– Так ты на это надеялась, девочка? Выйти за герцога? Именно поэтому ты отвергла других и согласилась стать моей женой?
– Вовсе нет, – удивилась она. – Я вышла за тебя потому…
– Почему же? – настаивал он.
Не могла же она признаться, что охвачена вожделением. Что сердце колотится где-то в горле, стоит ему подойти ближе, и что она мечтает погладить его по груди.
– Вот вы где! – воскликнул Северн, появляясь рядом, чем спас Лайану от ответа. – Мужчины готовы ехать. Миледи, – приветствовал он, кивнув Лайане.
Он так пристально изучал ее, что она покраснела и украдкой взглянула в сторону Рогана проверить, заметил ли он. Он не заметил. И широкими шагами направился в лагерь, оставив Лайану. Ей пришлось брести позади братьев.
– Она красивее, чем я сначала посчитал, – заметил Северн брату.
– Век бы ее не видеть! Ни одна женщина, считающаяся чьей-то женой, пусть даже и моей, не интересует меня.
– А мне казалось, что ты будешь драться насмерть, если кто-то попытается отнять ее, – пошутил Северн, но едва слова сорвались с языка, как он пожалел о своей несдержанности. Десять лет назад враг действительно попытался отнять жену у Рогана, и он сражался так яростно, пытаясь вернуть ее, что двое их братьев были убиты.
– Нет, я не стал бы драться за нее. Если ты хочешь эту женщину, возьми ее, – тихо откликнулся Роган. – Она значит для меня меньше чем ничего. Все, что мне нужно, – ее золото.
Северн грустно покачал головой, но ничего не ответил.
