Текст книги "Сладкая мука (ЛП)"

Автор книги: Джорджия Кейтс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

Я делаю глубокий вдох, прежде чем повернуть дверную ручку. Это Брэм. Ты знаешь его всю свою жизнь. Не нервничай. Он знает тебя вдоль и поперек. Мальчики сидят на кухне и объедаются. Ничего удивительного. Они вторгались в кладовую каждый раз, когда возвращались из школы.

– Никто не притронется к моему греческому йогурту.

Кроме Брэма. Он может брать всё, что хочет. В том числе и меня.

– Ты шутишь, сестренка? Ты всерьез думаешь, что кто-то из нас будет есть это дерьмо?

– Это очень вкусно, особенно с мюслями и несколькими кусочками темного шоколада.

Оуэн подходит к двери кладовки и заглядывает внутрь, как будто еда вот-вот волшебным образом появится.

– Надеюсь, мама после работы зайдет в магазин. Здесь нет ни хрена, чтобы поесть.

– Она знала, что ты придешь домой?

Я уверена, что нет.

– Да.

– Тогда не беспокойся об этом. Она позаботится, чтобы ты получил все, что захочешь.

Маменькин сынок. Я бросаю взгляд в сторону Брэма. Он разглядывает этикетку на бутылке с водой. Чтобы не смотреть на меня. Ничего удивительного.

– Почему ты вернулся домой?

Если Оуэн не играет в бейсбол, у него практика. Всегда.

– Пришлось вернуться. Завтра свадьба Холли и Джейкоба. Репетиция сегодня вечером.

– Точно. Я забыла.

Когда он произносит имя Джейкоба, я вспоминаю своего репетитора.

– Эй, ты помнишь Джейкоба Риала? Я думаю, он твой ровесник.

– Да. Почему ты спрашиваешь? Ты видела фотографию этого придурка в шестичасовых новостях или что-то в этом роде?

И что это должно означать?

– Нет. У меня проблемы с математикой. Мой учитель предложил мне нанять его в качестве репетитора.

– Можешь забыть об этом дерьме прямо сейчас. Этот ублюдок не будет учить тебя математике или чему-то еще.

– Ладно, Оуэн. Успокойся.

– Тебе лучше провалиться, чем остаться наедине с этим парнем.

Мнение Ривера о Джейкобе Риале ничуть не лучше.

– Что с ним не так?

– У этого засранца есть отвратительная привычка поить девушек, а потом трахать их, когда они теряют сознание. Он делал это дважды, когда мы учились в средней школе. Оба раза сходили ему с рук, потому что девочки не могли вспомнить, что произошло. Вот почему ты не будешь нанимать его в качестве репетитора.

Мои надежды рушатся.

– Тогда что же мне делать, если мне нужна помощь в математике? Я попросила своего учителя, но он сказал, что он не обучает своих учеников.

Оуэн хватает Брэма сзади за шею и сжимает.

– Здесь сидит гений математики. Он может подтянуть тебя.

Голова Брэма дергается вверх, челюсть отвисает, пристально, с прищуром глядя на брата. Есть только один способ истолковать значение этого выражения.

– У него много дел на новой работе. К тому же сейчас налоговый период. Уверена, он занят и у него нет времени возиться со мной.

– Что думаешь, Брэм? Найдешь ли ты время, чтобы позаниматься с Клаудией, или ей придется обратиться за помощью к насильнику Риалу?

Ответ Брэма следует мгновенно.

– Она и близко не подойдет к этому куску дерьма.

Может быть он и хочет защитить меня, но я сомневаюсь, что он хочет снова остаться со мной наедине. Его реакция на нашу последнюю встречу сказала мне все, что мне нужно было знать.

– Все в порядке. Мне просто нужно больше учиться.

– Не нужно рисковать, Клаудия. Мама и папа рассчитывают, что ты получишь стипендию.

Мама с папой ничего не говорили, но я знаю, что с деньгами туго после папиного сердечного приступа. Уверена, им пришлось использовать сбережения, чтобы оплатить вычеты по больничным счетам.

– Я знаю, Оуэн. Я делаю все, что в моих силах.

– Когда у тебя следующий тест, сестренка?

– В пятницу.

– Ты можешь выкроить время, чтобы помочь Клаудии на этой неделе?

Ненавижу, когда Оуэн ставит Брэма в такое неловкое положение.

Брэм смотрит на меня, и наши глаза встречаются впервые с той ночи больше двух месяцев назад. Что за мысли скрываются за этими карими глазами?

– Не беспокойся о своей оценке. Ты получишь пятерку, когда я закончу тебя обучать.

Мой разум превращается в кашу. Я не могу подобрать слов, чтобы ответить.

– Ты можешь прийти ко мне в воскресенье?

К нему? Он больше не живет с родителями?

– Конечно. Во сколько?

– В три часа подойдет?

– Да. Тогда увидимся.

Я возвращаюсь в свою комнату, закрываю дверь и падаю лицом вниз на кровать, визжа в подушку. Дерьмо. Дерьмо. Дерьмо. Я собираюсь остаться с ним наедине. И я собираюсь извлечь из этого максимум пользы. Он будет моим.

Глава 4

Клаудия Блисс

Я в десятый раз смотрю на себя в зеркало, прежде чем выйти из машины. Успокойся, а то он подумает, что ты ведешь себя странно. Для него это всего лишь репетиторство. Он хочет помочь тебе с оценкой, чтобы ты получила стипендию. Облегчи мамино и папино бремя. Я наношу блеск для губ и причмокиваю губами, чтобы они казались мягкими и увлажненными. Приглашение к поцелую.

Мое сердце бешено колотится, когда я подхожу к двери квартиры Брэма. Мы будем одни за закрытыми дверями. Последние два дня я фантазировала о том, что могло бы произойти. Наши руки случайно соприкасаются. Наши взгляды встречаются. Он понимает, как сильно на самом деле хочет меня. Мы случайно вместе ложимся в кровать.

Хотела бы я быть достаточно храброй, чтобы сделать смелый шаг. Составить план действий, чтобы заставить его хотеть меня. Воспользоваться этим временем в одиночку. Но я уже знаю, что, вероятно, струшу после того, что случилось в прошлый раз. Я была настроена оптимистично, но теперь мой уровень уверенности – минус двенадцать. У меня слюнки текут, когда Брэм открывает дверь и я вижу его в баскетбольных шортах и старой футболке с вырезанными рукавами и боками. Я тысячу раз видела, как он играет в баскетбол в этой одежде или в чем-то подобном. И он никогда не перестает выглядеть обжигающе горячим.

Сквозь вырезы футболки я вижу его мускулистую грудь и подтянутый живот. И эта задница. Я могу разглядеть её точную форму в этих облегающих шортах. Я не могу удержаться от восхищения, когда он ведет меня через квартиру к обеденному столу на кухне.

– Как давно ты здесь живешь?

– Переехал примерно месяц назад. Все еще обустраиваюсь.

– Никто не говорил мне, что ты переехал из родительского дома.

У меня защемило сердце, когда я поняла, что Брэм сделал такую важную перемену в своей жизни, а я ничего об этом не знала. Я всегда была посвящена во все, и вдруг мне кажется, что это право отняли у меня. Мне это совсем не нравится.

– Ты живешь с родителями всю свою жизнь, а потом уезжаешь в колледж и ощущаешь вкус независимости. Очень трудно вернуться домой и снова жить по их правилам и ожиданиям. Как бы сильно я ни любил своих родителей, я быстро понял, что не смогу жить с ними. Мне нужно уединение.

Уединение. Интересно, это для того, чтобы иметь место, куда можно привести женщин, чтобы потрахаться.

– Тебе нравится здесь жить?

Он пожимает плечами.

– На данный момент да.

Надеюсь, это не означает, что он собирается покинуть Линчберг.

– Ты не планируешь оставаться здесь надолго?

– Ровно столько, сколько потребуется, чтобы накопить хороший первоначальный взнос на дом.

Я имела в виду Линчберг, а не квартиру, но я рада слышать, что он не собирается уезжать. Брэм самый взрослый из трех мальчиков. Всегда разумно распоряжается деньгами, надежный, ответственен за свои поступки. Оуэн и Ривер могли бы взять у него пару уроков.

– Я знаю, что нужно работать.

Стены белые и голые. Здесь нет никакого стиля или декора.

– Это очень холостяцкая берлога.

– Я понятия не имею, как ее украсить. Я не знаю, с чего начать.

Он не лжет.

– Если хочешь, я могу тебе помочь. Здесь нужна женская рука.

Я не дизайнер по интерьерам, но уверена, что смогу сделать кое-что получше.

– Посмотрим.

Посмотрим. Это не реакция того, кто ухватился за возможность провести со мной время. Как будто он тоже не ухватился за возможность учить меня.

Я вешаю рюкзак на стул и достаю учебник и папку.

– Мне жаль, что Оуэн втянул тебя в это. Я знаю, что у тебя есть дела поважнее, чем учить меня математике.

– Я не против.

Я кладу учебник и папку на стол. Я замираю и смотрю Брэму в глаза.

– Пожалуйста, не делай этого.

– Не делать чего?

– Не лги. Только не мне, герцог.

– Это не ложь. Я хочу, чтобы ты хорошо училась, чтобы ты могла получить стипендию. Затем отправиться в колледж, чтобы осуществить свою мечту и добиться огромного успеха. Я хочу для тебя самого лучшего и буду рад помочь всем, чем смогу.

Я знаю, что он хочет, чтобы у меня все было хорошо, но я ни в коем случае не верю, что он рад провести это время наедине со мной.

– Независимо от того, как ты к этому относишься, я ценю твою помощь.

– Я знаю.

Я достаю свою папку с математикой.

– Тебе лучше не смеяться над моими записями.

Он улыбается, глядя на то, что я написала.

– Надеюсь, ты не выбрала профессию, где требуется математика.

– Не беспокойся. Я бы так с собой не поступила.

– Уже определились со своей специальностью?

– Нет. Трудно сделать выбор, когда все, что тебя действительно волнует – это быть фотографом.

– Если хочешь быть фотографом, будь им.

Хотела бы я, чтобы все было так просто.

– Мама с папой говорят, что бизнес в Линчберге слишком насыщен, чтобы я могла добиться успеха здесь. Они всячески поощряют меня пойти учиться, потому что это стабильный доход.

Я родом из семьи педагогов. Мама преподает во втором классе. Папа преподает историю и тренирует старшеклассников по бейсболу. Папа уходит на пенсию в мае, а Оуэн собирается занять его место в августе. Я странный человек в этой семье. У меня нет никакого интереса к карьере, которая включает преподавание.

– А что ты думаешь о том, чтобы последовать совету родителей?

– Думаю, я буду несчастна, если пойду учиться. Также я думаю, что следующие четыре года в колледже будут пустой тратой времени и денег, когда мой карьерный путь не требует этого. Но я уверена, ты можешь себе представить, как отреагировали миссис и тренер Блисс, когда я сказала им что не думаю, что мне нужно продолжать свое образование.

– Твой план – это не их план, поэтому они считают, что это ужасная идея.

– Вот именно, но я же не дура. Я не тороплюсь с решением. Вот почему я так усердно работаю, чтобы подтянуть свою оценку по математике.

Я не знаю, насколько большой была вмятина, когда мои родители были вынуждены взять деньги из своих сбережений. Вот почему мне так важно получить стипендию. Я хочу, чтобы они сохранили то, что они отложили на мое образование, чтобы восполнить то, что они потратили на карманные расходы.

– Стипендия всегда пригодится, так что нам лучше поработать над повышением этого балла. Покажи мне, что у тебя будет на следующем тесте.

Свойства экспонент. Функции и графики. Переменные. Координаты. От всего, что мистер Гаррисон говорит об этих вещах, у меня кружится голова. Но Брэм замедляет хаос в моей голове. Он разбивает уравнение на более мелкие части, которые мой мозг может понять.

– Тебе понятно то, как я объясняю?

– Да.

Я всегда знала, что Брэм умен, но, слушая, как он говорит об этом, я понимаю, насколько он умен. И это очень сексуально. Он обводит кругом ответ.

– Ты понимаешь все шаги, которые я предпринял, чтобы прийти к этому ответу?

– Да.

Он набрасывает практическое задание на листе блокнота и кладет его через стол передо мной.

– Хочешь попробовать сделать самостоятельно и посмотреть, что получится?

– Конечно.

Он встает и идет к холодильнику, пока я решаю.

– Хочешь кокосовой воды?

Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на него.

– Брэм Виндзор. Ты не пьешь кокосовую воду.

– Я точно нет, но ты да.

Масштаб этого простого поступка поражает.

– Ты купил мне кокосовую воду?

– Ну, ты её любишь. А также я знал, что ты придешь на этой неделе.

Во-первых, он достаточно внимателен к тому, какой мой любимый напиток. Во-вторых, он пошел и купил несколько штук для меня. Думал ли он обо мне?

– Я бы с удовольствием выпила. Спасибо.

Он ставит передо мной коробку.

– А эта штука хорошая?

– Мне нравится.

Я закручиваю крышку и протягиваю ему коробку.

– Попробуй. Посмотрим, понравится ли тебе.

Он берет её у меня из рук, а потом...быстро передает её обратно.

– Тьфу. Я не знаю, как ты это пьешь.

– Он не такой сладкий, как большинство людей думаю. Тебе может понравиться тот, в котором есть ананасовый сок.

– Нет. Кокос и ананас звучит как девчачий коктейль.

– А ты мужественный любитель пива.

– Да, черт возьми, это так.

Выбор алкоголя – не единственная его мужская черта. Его голос. Его заросшее щетиной лицо. Его мускулистое тело. Все это кричит о мужественности. И мне трудно выбросить это из головы, когда я работаю над следующими несколькими математическими задачами, которые он мне пишет. Закончив, я протягиваю ему листок.

– Все сделано.

– Ты говоришь уверенно.

– Да, но только потому, что ты действительно хорошо объясняешь математику.

Мистеру Гаррисону следовало бы взять у него уроки, как преподавать такие вещи. Брэм проверяет мою работу и ставит "А+" в верхней части страницы.

– Безупречная работа. Хочешь попробовать еще несколько?

– Если у тебя есть время, я бы хотела ещё практиковаться.

– Ты можешь решать столько задач, сколько захочешь. У меня нет других планов, кроме как захватить немного еды на ужин.

Почему он должен брать еду на вынос, когда я здесь?

– Я могу приготовить что-нибудь для тебя.

– Ты не обязана этого делать.

– Мне не сложно.

Я бы приходила и готовила для него каждый вечер, если бы он разрешил.

– Ты же меня знаешь, Клаудия. Я никогда не откажусь от домашней еды.

Я бы ни за что не отказалась от возможности приготовить для него свое фирменное блюдо. Тем более говорят, что путь к сердцу мужчины лежит через его желудок.

– Как на счёт спагетти?

– Восхитительно. Ты же знаешь, как я люблю спагетти.

Я знаю. И именно поэтому я изучала последние несколько месяцев, как сделать идеальный мясной соус.

– Позволь мне решить еще три задачи, а потом мы сходим в магазин; я знаю, что у тебя нет того, что мне нужно.

– Точное предположение. У меня есть пиво и чипсы. И все.

Я смеюсь и закатываю глаза.

– Тебе нужно больше.

– Пиво и чипсы – это холостяцкая еда. А я холостяк.

И слава Богу.

– Мы купим тебе приличную еду.

– Я куплю все, что ты положишь в тележку, если ты будешь готовить для меня.

– Мне нужен репетитор. Тебе нужен ужин. Давай заключим сделку.

– По-моему, неплохой план.

Я буду проводить больше времени с Брэмом. Это не просто хороший план. А отличный.

Глава 5

Брэм Виндзор

Я не должен был позволить этому случиться. Я не должен проводить дополнительное время наедине с Клаудией в своей квартире. И я определенно не должен сидеть за обеденным столом и пялиться на ее задницу, пока она порхает по моей кухне. Я должен был отослать ее домой, как только закончилось наше занятие. Я мог бы сказать, что у меня уже были планы на ужин. Я бы так и сделал, если бы был умнее. Но я не умный. Я тупица, играющий с пылающим огнем. И у этого пламени есть имя.

Клаудия Лейн Блисс.

О Боже. Джинсовые шорты на ней такие короткие, что ее ягодицы выглядывают из-под них, когда она наклоняется вперед. Что заставляет меня задуматься, какие трусики на ней. Шортики? Я так не думаю. Бикини? Вряд ли. Бразильен? Может быть. Стринги? Я полон надежд. А может, на ней вообще нет трусиков. Она разделась до белой майки, которую была под футболкой. Говорит, что не хочет, чтобы разбрызганный соус для спагетти все испортил. Звучит как причина, чтобы снять её, но, черт возьми, я не думаю, что на ней есть бюстгальтер. Сквозь тонкую ткань я вижу очертания ее сосков.

Блядь. Только эти мысли доказывают, что я смотрю на ее сиськи и задницу.

– Немного чеснока или побольше?

– Побольше.

– Я тоже.

Клаудия подносит ко рту ложку соуса и дует на нее.

– Секрет хорошего мясного соуса, если его хорошо приправить, заключается в том, чтобы дать ему закипеть по крайней мере час. Это требует больше времени для приготовления. Попробуй, достаточно ли в нем чеснока для тебя.

Кислый. Острый. Чесночный. Все нужные ароматы танцуют танго с моими вкусовыми рецепторами.

– Вкусно.

Большим пальцем она вытирает уголок моего рта, а потом слизывает соус со своего пальца.

– Через час он будет еще вкуснее.

Черт. Возьми. Это было горячо.

Я мог бы притянуть к себе Клаудию. Поднять ее и положить на стол. Раздвинуть ее ноги, и моя рука окажется в ее шортах всего за несколько секунд. Заставить ее кончить так сильно, что она будет выкрикивать мое имя. Она бы мне позволила. Я знаю, что так и будет. Держу пари, она никогда не испытывала оргазма. По крайней мере, не настоящий. Наверняка она удовлетворяла лишь сама себя. Я говорю о таком удовольствии, которое заставило бы ее трепетать изнутри и забыть собственное имя.

– Чем ты хочешь заняться, пока мы будем ждать, пока соус приготовится?

Раздевайся и делай плохие вещи.

– Меня устраивает все, что ты хочешь.

Она садится на стул рядом со мной и наклоняется вперед, поставив локоть на стол и подперев подбородок ладонью.

– Я не была в твоей жизни некоторое время. Расскажи мне обо всем, что я пропустила.

В ее голосе слышится боль. Печаль в ее глазах. Интересно, была ли женщина в моем сердце, пока мы были в разлуке? Потому что была только одна. Она. Последние два месяца были очень запутанными. И одинокими. Самые одинокие из тех, что я когда-либо испытывал. Единственное время, когда меня не поглощают мысли и фантазии о Клаудии – это когда я по ушли погружен в работу. Отвратительно возвращаться домой в эту квартиру каждую ночь. Это заставляет мой разум фантазировать обо всем, что я никогда не смогу сделать с ней.

– Да рассказывать особо нечего. Я весь день занимаюсь вычислениями, прихожу домой в эту пустую квартиру, ужинаю в одиночестве и ложусь спать.

Интересно, догадывается ли она, что я пытаюсь дать ей понять, что в моей жизни нет женщины?

– Сейчас середина налогового периода, и я очень много работаю. У меня не будет передышки до шестнадцатого апреля.

– До скольки ты работаешь?

– В будние дни я нахожусь в офисе по меньшей мере до восьми и возвращаюсь туда на следующее утро не позже семи. У меня не так уж много свободного времени.

– В пятницу ты не работал допоздна.

– Я ушел из офиса пораньше из-за репетиции свадьбы.

Мне пришлось вернуться в четыре утра, чтобы наверстать упущенное. Было очень весело. Она вздыхает.

– Я не могу просить тебя учить меня после стольких часов работы. Ты не можешь так много взвалить на себя.

– А ты и не просишь. Я предлагаю. Мне просто нужно, чтобы ты заходила чуть позже. Восемь тридцать, может быть, девять, если это не поздно.

– Хорошо. Если хочешь, я могу прийти пораньше и приготовить тебе ужин.

Я ем еду на вынос каждый вечер.

– Надеюсь у тебя не будет проблем со Стейси и Шейном?

– Мама с папой не будут возражать. Они верят, что ты поможешь мне поднять мой балл. Они понимают, что ты занят работой, поэтому не будут возражать, если я задержусь здесь допоздна.

Я много думал о том, что Оуэн и Ривер сделают, если я прикоснусь к Клаудии, но оценить, как Стейси и Шейн справятся с ситуацией, немного сложнее. Они много раз говорили мне, что думают обо мне как о своем сыне, но я ни в коем случае не верю, что они одобрили бы мои мысли об их дочери.

– Обо мне нечего говорить. Что насчет тебя?

Клаудия пожимает плечами.

– Ничего особенного. Только школа.

Я тоже хочу знать, что происходит в ее жизни. Но на самом деле я хочу знать, ходила ли она на свидания.

– Скоро выпускной бал.

– До него еще две недели.

– А кто тот счастливчик, что пойдёт с тобой?

Я делаю непроницаемое лицо, чтобы она не заметила моей реакции.

– У меня нет пары.

Хорошая девочка. Именно такой ответ я и надеялся услышать.

– Уверен, это не потому, что тебя не просили.

– Меня спрашивали несколько парней.

И я гарантирую, что ни один из них не будет относиться к ней так же хорошо, как я, если бы у меня была такая возможность.

– А сколько спрашивали?

– Семь.

Я удивлен, что их число не больше.

– Это больше, чем несколько.

– Это не имеет значения. Я не хочу ни одного из них.

Я не хочу ни одного из них. Она говорит обо мне? Нутром чую, что да, но это не имеет значения. Хотя осталось два месяца до её восемнадцатилетия, мы все еще не можем продолжать этот разговор.

– И что ты будешь делать?

– Я, наверное, пойду с Оскаром. У него тоже нет пары.

Я его знаю. Долговязый мальчишка, который живет вниз по улице от Клаудии. Он часто приходил и играл с нами, когда мы были моложе. Он один из немногих парней, которым бы я доверил сопровождать ее и ничего не предпринимать.

– Оскар – хороший выбор.

– Он хороший кандидат номер 2.

Клаудия скользит рукой по столу и касается кончиками пальцев моих.

– Мой первый выбор – это ты. Это всегда был ты.

Я смотрю, как ее пальцы переплетаются с моими и понимаю, что должен отстраниться, но я этого не делаю. Я не могу. Мне слишком нравится чувствовать ее кожу на своей, чтобы разорвать контакт между нами.

– Оуэн и Ривер никогда не относились ко мне так, как ты. Ты всегда был добрым...внимательным...терпеливым. Я не помню, чтобы ты не понимал мои чувства. Ты ставишь меня выше всего остального, включая себя. У нас с тобой есть нечто особенное, очень особая связь, которую, я думаю, большинство людей никогда не испытывают с другим человеком. Как будто она просто существует.

Оуэна и Ривера всегда заботило другое, но я не могу вспомнить, чтобы я не чувствовал необходимости защищать Клаудию. Всегда следил за ней одним глазом. Удерживал ее рядом, на безопасном расстоянии. Когда я стал старше, я думал, что со мной что-то не так. Это было неестественно для ребенка моего возраста чувствовать то, что я чувствовал к кому-то намного моложе. Чем старше я становился, тем больше отдалялся. Но это не помогло. Эта девушка всегда была в моей голове и сердце. Я сжимаю ее пальцы и медленно вдыхаю. То, что я собираюсь сделать, неуместно. Я знаю, что это так, но не могу удержаться от того, чтобы не признаться в своих истинных чувствах.

– Я тоже всегда это чувствовал – потребность заботиться о тебе, оберегать тебя от беды, делать тебя счастливой...любить тебя.

– Какого хрена здесь происходит?

Мы с Клаудией вздрагиваем при звуке голоса Ривер, и наши руки мгновенно расходятся.

– Какого хрена, Ривер? Ты что, не умеешь стучать?

– Не думал, что мне это нужно, чертов извращенец.

Ривер толкает меня в плечо так сильно, что обеденный стул опрокидывается назад вместе со мной. Он стоит надо мной, тыча пальцем мне в лицо.

– Оуэн убьет тебя, если я не сделаю этого первым.

Я ничего не могу сказать. У меня нет защиты. Клаудия бросается между нами и кладет руку на грудь Ривер.

– Успокойся.

– Черта с два.

– В том, что ты видел и слышал, не было ничего особенного. Брэм помогал мне с репликами для пьесы.

Ривер смеется и проводит рукой по щетине на лице.

– Ну, черт возьми, то, что вы говорили друг другу, звучало вполне реально.

Клаудия смотрит на меня, потом снова на Ривера.

– Так и должно быть. Это называется актёрской игрой.

– Черт. Я подумал...ну, ты, наверное, знаешь, что я подумал.

Он протягивает мне руку, чтобы помочь подняться с пола.

– Извини, чувак. Я неверно истолковал ситуацию.

В его реакции нет ничего удивительного.

– Не парься.

– Нет, я чувствую себя полным ослом. Я знаю, что ты не стал бы связываться с семнадцатилетней сестрой своего лучшего друга.

Клаудия стонет.

– Ты хоть понимаешь, что мне скоро исполнится восемнадцать?

– Ну, пока еще не исполнилось, так что это все еще моя работа присматривать за тобой.

Ривер действительно думает, что это его работа заботиться о Клаудии? Что за чертова шутка. Клянусь Богом, мне нужно все свое самообладание, чтобы не сказать ему, что он полон дерьма.

Клаудия собирает бумаги, разбросанные тут и там во время моей потасовки с Ривер.

– Я думала, вы с Оуэном уже возвращаетесь в Чаттанугу.

– Мы собирались. Оуэн просто хотел зайти и посмотреть, как идут занятия, раз ты еще не вернулась домой.

– Мы закончили совсем недавно, но я решила остаться и приготовить ужин для Брэма, так как он был достаточно мил, чтобы проводить большую часть своего дня, обучая меня.

– С каких это пор ты готовишь?

Клаудия усмехается.

– Я заинтересовалась этим несколько месяцев назад.

– У тебя хорошо получается?

Она поднимает крышку, где готовится мясной соус, и аромат наполняет кухню.

– Думаю, у меня это очень хорошо получается.

Он смотрит через ее плечо, пока она помешивает соус.

– Черт, выглядит неплохо. Возможно, нам придется остаться на ужин.

– Можешь, если хочешь. Я много сделала.

Ну, черт возьми.

– Тебе не нужно возвращаться в школу?

– Ты же знаешь, что у нас всегда есть время поесть. Если только вы двое не хотите, чтобы мы вас прервали.

Риверу нужно заткнуться о том, что он видел, прежде чем Оуэн войдет и услышит.

– Брось это, Ривер.

– Успокойся. Я просто пошутил. Но если серьезно, тебе лучше радоваться, что Оуэн не видел твою репетицию. Он бы слетел с катушек.

Поверь мне, я знаю.

– А где Оуэн?

– О черт. Я отвлекся, когда подслушал вашу репетицию, и забыл рассказать вам о том, что происходит снаружи. По дороге Оуэн столкнулся с девушкой. И не просто какой-то девушкой. Это девушка, которая была с девушкой.

– То, что ты только что сказал, не имеет ни малейшего смысла.

– Да, и Брэм точно знает, о ком я говорю.

– Девушка с...девушкой. Черт. Возьми.

– Я знаю.

– Может быть вы прекратите говорить шифром и объясните мне, что, черт возьми, происходит?

– Вернемся на три года назад. У нас в квартире была вечеринка по случаю возвращения домой. Появляется одна из моих одноклассниц и приводит с собой подругу из другого колледжа. Оуэн и эта подруга нашли общий язык и провели ночь вместе.

– И теперь он пытается подцепить ее подругу? Фу...он такой мерзкий.

– Все совсем не так. Ему очень понравилась девушка, с которой он провел ночь, но она исчезла еще до наступления утра. Он не взял ее номер телефона и понятия не имел, почему она ушла, не сказав ни слова. Он сходил с ума, пытаясь найти ее последние три года.

– Звучит как настоящая сказка о Золушке. Но я не понимаю, почему он не искал ее в интернете. Кажется, это самое логичное, что можно сделать.

– Это было бы идеально, если бы он знал ее фамилию или откуда она родом. Моя одноклассница Келли не дала ему никакой информации о своей подруге, когда это случилось три года назад. Он надеялся, что сможет убедить ее рассказать ему что-нибудь, так как это было так давно. Все, что может помочь ему найти ее.

– Эта девушка сбежала.  Буквально.  Это романтично, но в то же время грустно.

– Даже не надо быть романтиком, чтобы пожалеть Оуэна.

Клаудия кладет руку на сердце и вздыхает.

– Я и понятия не имела. Черт, мне жаль моего брата.

– Ну, надеюсь, прошло достаточно времени, чтобы Келли перестала скрывать информацию о девушке.

Рив отходит от окна.

– Но, насколько я могу судить, дела идут не очень хорошо.

Мы все вздрагиваем, когда хлопает входная дверь.

– Ты не поверишь в это гребаное дерьмо. Прошло три проклятых года, а эта сука все еще ничего не говорит мне об Ардене.

Глаза Оуэна дикие, и он выглядит так, будто готов наброситься на кого-нибудь. Инстинкт подсказывает мне встать между ним и Клаудией.

– И какая же причина на этот раз?

Оуэн расхаживает по комнате.

– Та же. Она говорит, что Арден считает меня придурком и больше никогда не хочет меня видеть. Я не верю, что она могла такое сказать.

– Может быть Келли мстит тебе за что-то. Может быть она хотела переспать с тобой, и она злится, потому что ты выбрал ее подругу вместо нее. Такие женщины злопамятны.

Теория Клаудии вполне правдоподобна. Некоторые женщины совершают безумное дерьмо, когда их отвергают.

– Ничего из этого не имеет смысла. Мы отлично провели время вместе. Мы отлично ладили. Мы даже ушли с вечеринки и пошли в мою комнату, чтобы поговорить без помех. Мы болтали и смеялись часами.

– Думаю, пришло время подумать, что она просто не была так увлечена тобой, как ты думал.

Риверу нужно следить за тем, что он говорит Оуэну в этот неспокойный момент.

– Ни хрена. Мы проговорили первую половину ночи, а потом трахались. Я заставлял эту девушку кончать по меньшей мере три раза. Поверьте мне, когда я говорю, что ей нравился я и все, что я с ней делал.

Клаудия затыкает уши.

– Фу, фу, фу. Я твоя сестра. Ты не можешь говорить об этом при мне.

– Прости, сестренка. Мне не следовало этого говорить, но я чертовски расстроен.

– Я могу сказать, как сильно ты заботишься об этой девушке. Есть ли что-нибудь, что я могу сделать?

– Нет. Я просто хочу вернуться в квартиру и завалиться спать.

– Мы ни за что не уйдем, пока я не попробую спагетти.

Ривер иногда бывает настоящим мудаком.

– Мне плевать на еду. Пошли.

– Можно мне взять немного с собой, Клаудия?

– Я еще не приготовила лапшу, но положу тебе мясной соус. Лапшу сваришь сам.

Оуэн смеется.

– Он не умеет готовить.

– Я не парюсь из-за этого. Спальня – это то место, где мой опыт имеет значение.

Клаудия протягивает ему блюдо.

– Я положила туда достаточно для вас обоих, если вы проголодаетесь.

– Спасибо, сестренка, – Оуэн подходит к ней и целует в лоб. – Я ценю это.

Оуэн и Ривер уходят, и мы снова одни. Я не уверена, куда мы пойдем дальше, но я уверена в одном.

Я запираю входную дверь.

Глава 6

Брэм Виндзор

Черт. Это был полный пиздец. Я поворачиваю засов на двери, жалея, что не сделал этого до того, как вошел Ривер и испортил момент, который у меня был с Клаудией.

– Я поверить не могу, что он открыл мою входную дверь и вошел в мою квартиру, не позвонив в дверь или, по крайней мере, не позвав меня, чтобы сообщить, что он здесь.

– Вы прожили вместе пять лет. Похоже он думает, что не обязан делать этого.

– Это была Чаттануга.

Теперь моя жизнь изменилась. Больше никаких выпивок в середине ночи и явок на занятия с бодуна. Больше не надо вылезать из постели в пять утра, чтобы пойти домой, потому что девушка рядом с тобой может проснуться и спросить, не собираешься ли ты позвонить ей позже. Не надо больше гадать, чего я хочу от жизни.

– Ты скучаешь по жизни с ними?

Мы втроем были пьяными и страдали от похмелья большую часть последних нескольких лет.

– В этом нет никаких сомнений. У нас было несколько замечательных времен, но вечеринки каждую ночь надоедают. Я готов к следующей главе своей жизни.

– А следующая глава твоей жизни включает меня?

Она играет с ожерельем у нее на шее. Значит, она нервничает. Неужели она действительно волнуется, что я собираюсь вычеркнуть ее из своей жизни?

– А была ли когда-нибудь глава, которая не включала тебя?

– Я почти не видела тебя последние восемь месяцев, так что да, мне кажется, что я пропустила последнюю главу.

– Может мы и не виделись, но ты не исчезала из моей жизни. Ты никогда не исчезнешь из моей жизни. А что касается последней главы, то ты даже представить себе не можешь, насколько ты была ее частью.