Текст книги "Молли Мун, Микки Минус и машина для чтения мыслей"

Автор книги: Джорджия Бинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

– Гм. Ням, ням, тарарам! – зловредно пропела девчонка и выпустила воздушный шарик. Он вспорхнул в воздух и, как ракета, с громким шумом полетел вокруг комнаты. Когда последние остатки воздуха вышли из него, шарик ударился о потолок и шлепнулся на пол.

– Где мои камни? – вдруг спросила Молли.

– Не твое щенячье дело. – Дети за столом захохотали. Для них эта беседа напоминала веселую игру в пинг-понг. Молли увидела, как над головой у принцессы всплыла картинка – чья-то рука убирает камни в сейф, спрятанный в стене. Потом картинка закружилась и растаяла.

– Какую программу нужно вложить в машину, чтобы человек получил обратно свои мысли? – спросила она.

– Не суй нос не в свое дело! – заверещала девчонка и отхлебнула вина. Но у нее над головой замелькали цифры, вспыхивали кнопки. Они растворились слишком быстро, Молли не успела запомнить их. Молли взяла палочки и, уже не пытаясь орудовать ими по всем правилам, попросту воткнула одну из них в сосиску на тарелке и стала обкусывать, как шашлык на шампуре.

– И давно вы держите под гипнозом тех несчастных, кому приходится жить в этом пыльном мешке? – напрямик спросила она, пережевывая сосиску.

Тише, мыши, кот на крыше, А котята еще выше. Не болтайте просто так. Кто слово скажет – тот дулак!

Принцесса, кажется, была очень довольна собой. Она сложила руки на груди и высунула язык.

– Знаешь, мы тут не на детской площадке, – отозвалась Молли, с интересом разглядывая картинки, всплывшие у девчонки над головой. Мужчина с бородой, потом Редхорн, потом Микки Минус. Принцесса Фанг словно перебирала в уме всех гипнотизеров, кто помогал ей порабощать людей. Видимо, это длилось уже много лет.

– Она не так глупа, как кажется, – сказала монгольская девочка, достала из кармана головоломку в виде кубика и принялась ее крутить.

– Согласна, – подтвердила мисс Криббинс, глядя на Молли, как будто та была дрессированным тюленем в цирке. – Но сумеет ли она на уроках усвоить достаточное количество информации – это еще вопрос. – И у нее над головой возникло изображение Молли, сидевшей за столом перед высокой грудой книг.

Молли перебила их. Заговорить пришлось с набитым ртом, и она была рада этому.

– Боюсь вас разочаровать, но ученица из меня никуда не годная.

Мисс Криббинс поглядела на полупережеванную пищу у Молли во рту и нахмурилась.

– У меня есть способы заставить тебя работать как надо. – И ее тонкие губы растянулись в холодной усмешке.

У Молли по спине пробежал холодок, но она не подала виду, что ей страшно.

– Где Редхорн? – спросила она.

– На том свете, – ответила Фанг. Возле ее правого уха проплыло изображение гроба.

Ужин продолжился в молчании. Молли размышляла над тем, что она услышала, и уплетала поданное ей блюдо, черпая овощное пюре обеими палочками сразу, сложив их наподобие плоской лопаточки. Сосиски отдавали треской, а у овощей был вкус яблок пополам с поджаренным хлебом. Петулька под столом услышала, как возле ее задней лапки что-то плюхнулось. Это Молли бросила ей кусок сосиски. Собачка с благодарностью слопала его. Потом ощутила ядовито-кислый запах. Его могло испускать только одно существо – котопаук Тарамасалата. Петулька насторожилась.

«Только что заметила меня, да?»– послышался в собачкиных мыслях противный медлительный говорок чудовища. Петулька оглянулась по сторонам, но так и не увидела котопаука. Ее удивило, что он так хорошо говорит по-собачьи.

«Я тут, вверху».Котопаук притаился, вися вверх тормашками под нижней поверхностью стола. Он выпустил нить и приземлился на все свои восемь розовых мохнатых ног. Петулька подскочила.

«Ха! – рассмеялось существо. – Испугалась?»

– Мя-я-я-а-а-а-у-у!

Петулька медленно приходила в себя. Эта тварь ей совсем не нравилась. Потом ей пришло в голову: а не попытаться ли его загипнотизировать? Вот было бы здорово! До сих пор она ничем не помогла Молли, а теперь надо тренироваться в гипнотизме. Тарамасалата будет идеальной целью. Петулька не обратила внимания на мурлыканье существа и постаралась сосредоточить мысли на своем собственном дыхании. Надо успокоиться, настроиться на вибрации котопаука, и тогда ее глаза начнут пульсировать. Однажды в Лос-Анджелесе она так очаровала одного режиссера, что сама поверила, будто она его вала Лобик у собаки наморщился, в ушах защекотало. Она почувствовала, что готова. И медленно подняла глаза.

Ее огромные карие глаза впились в немигающие желтые зрачки странного существа. Петулька скрипнула зубами и послала, как ей казалось, мощный выброс гипнотической энергии. Но ничего не произошло.

«Вечно эти собаки пялятся, – проворчал котопаук. – Грубияны. Никакого понятия о хороших манерах».

Петулька оставила попытки. Ничего не получается. «Прости», – извинилась она.

«И не пробуй ко мне подольститься, – послышался ледяной ответ котопаука. – Яне желаю иметь никаких дел с толстым клубком шерсти вроде тебя. Просто подошел рассмотреть получше. Как я и думал, ты ужасно противная. Жуткие глаза навыкате, а морда как задница!»– с этими словами котопаук забрался обратно в свое похожее на пещерку укрытие под крышкой стола. Петулька нахмурилась и зарычала. Теперь она по крайней мере знала, чего можно ждать от Тарамасалаты.

А у нее над головой официанты разносили обедающим кофе, соленые сливы и имбирные ломтики. Потом принцессе Фанг принесли коллекцию сигарет. Она выбрала зеленые и закурила. Трое других детей тоже стали курить. Молли поразилась. Курящие дети представляли собой очень странное и непривычное зрелище – все равно что лошадь в штанах.

– Итак, завтла плибывает месье Поволэ, – сообщила принцесса Фанг, облокачиваясь о невидимую спинку своей табуретки и выпуская клубы дыма. – Я не стану на него смотлеть: он такой безоблазный! – Она поморщилась. – Надо будет с ним лазоблаться. – У нее над головой всплыл портрет некрасивого мужчины с бакенбардами.

«Еще одна несчастная жертва», – подумала Молли. На другом конце стола мальчик лет шести или семи в солнечных очках вчитался в мерцающий дисплей.

– Да, месье Поволэ приедет завтра. А посве обеда мы довжны встретить девегацию китайских биологов.

– И еще, – проверещала принцесса, – надо будет устлоить пледставление. Клиббинс, вы обещали мне на этой неделе пантомиму. И фокусников. Нам скучно. И еще я хочу поиглать в ту иглу, где, если слуга даст невелный ответ, он долзен будет лезать лук вслепую. Так смешно бывает, когда они отлезают себе пальцы!

Дети согласно закивали.

– От курения можно заболеть раком, – сказала Молли.

– Ха! Ну и глупышка ты, Милли! Совсем несовлеменная! – фыркнула принцесса, – Рак научились вылечивать двести лет назад. Эта болезнь осталась в плошлом. Хочешь сигалетку? Я всегда кулю после узина.

– А еще от курения пахнет изо рта, – холодно отозвалась Молли. – И, кстати, меня зовут Молли, а не Милли.

Но принцесса не удостоила ее ответом. Ее внимание ось на большую миску, которую ей поднесли.

– О, моя любимая иглушка! – воскликнула она. – Обозаю печенья с пледсказаниями! Сколее, сколее! Чул, я пелвая! – Официант покорно наклонил чашу, чтобы она выбрала печенье. Принцесса жадно запустила руку до самою дна и выудила красный сверток. Разорвав фантик, она достала листочек бумаги. Она бросила сигарету через плечо, откусила печенье и прочитала свое предсказание.

– Как всегда, какие-то глупости! – вскричала она. – Тут написано: «Не играй в чехалду с единологом». Ха. Ха-ха! Вот смехота! – Все за столом тоже взяли себе по печенью. – Милли, прочитай нам, что написано у тебя! – Молли развернула белую полоску.

– «Если тебя обокрали, улыбнись; тогда ты похитишь у вора нечто ценное».

– Видите? Опять глупости. Послушайте-ка лучше, какой я знаю стишок:

 
Что ты, что ты, что ты, что ты.
Милли шлепнулась в болото.
Покличала и взлетела
В шоколадном велтолете.
 

Дети вокруг стола покатились от хохота. Потом маленькая принцесса, словно ей все вдруг наскучило, хлопнула в ладоши. Появился слуга с воздушным мопедом. Подобрав подол балетного платьица и подхватив со стола клетку с кузнечиком, принцесса Фанг уселась на сиденье и пулей выехала из зала.

Молли, как ни странно, осталась довольна. Хоть она до сих пор была лишена гипнотизма, всё же ее радовало новое удивительное умение. Она вспомнила предсказание, найденное в печенье: «Если тебя обокрали, улыбнись; тогда ты похитишь у вора нечто ценное», – и улыбнулась про себя.

Потом она посмотрела на Рокки; он сидел напротив нее за столом и ждал, пока ему скажут, что делать.

«Я тебе помогу, – мысленно пообещала ему Молли. – Я тебя втянула в эту переделку – я тебя и вытащу».

Мисс Криббинс промокнула салфеткой накрашенные губы и отодвинула табуретку.

– Приступим к урокам сегодня же вечером, – строго сообщила она Молли. – Не будем терять время. – Эта новость захватила Молли врасплох. Золотистое солнце за окном рке садилось. «Пора бы уже и спать ложиться, а не браться за учебу», – подумала она.

– Я сегодня слишком устала, – пожаловалась она.

– Мои уроки взбодрят тебя, – без всякого сочувствия пообещала мисс Криббинс и встала. Котопаук стремительно взобрался по ее ноге, уселся на плечо и впился глазами в Петульку.

– Мя-я-я-а-а-а-у-у-у-у С-С-С-С-С-С! – прошипел он.

Потом мисс Криббинс щелкнула пальцами над ухом у Рокки, и он послушно встал, как ручной зверек. – А тебя, Мун, я буду ждать в классе под плакучей ивой через час.

Глава десятая

В дворцовом саду витал густой аромат вечерних жасминов. Молли остановилась возле детской, нажала пластинку на стене, и дверь распахнулась. Молли решила заглянуть в гости к няне Миклес

В большом дворе сидели три красивые женщины, одетые в длинные белые платья, как служанки из волшебных сказок. Они держали на руках малышей. У одной ребенок был совсем крохотный, всего несколько недель. Другие малыши, оба прелестные, выглядели постарше, они уже держали головки и что-то лопотали, как попугаи. Вокруг бегали и гонялись друг за другом по цветущей лужайке четверо ребятишек побольше. Тут в детскую вошла няня Миклес в сине-белом полосатом фартуке поверх бледно-желтого платья. Она держала вазу с персиками.

– Еще пять минут, пончики мои золотистые, и придет время ионизироваться, – объявила она. Ребята на миг остановились и недовольно заворчали. Потом продолжили беготню. Няня Миклес, с нежностью глядевшая на них, вдруг заметила Молли и Петульку. В ее глазах мелькнуло узнавание. Она мысленно сравнила лица Молли и Микки и от изумления чуть не выронила вазу с фруктами.

– Чем могу… помочь? – проговорила она, запинаясь. Молли подошла.

– Я только хотела поздороваться, – сказала она,

– Покои принцессы Фанг вон там, – она указала на дверь. Голос няни дрожал. Лицо у нее было загорелое, круглое и плоское, вокруг раскосых синих глаз разбегались морщинки, как будто она смеялась. Ее черные волосы были уложены в каравай. При взгляде на нее Молли вспомнила добрую миссис Тринкелбери, нянюшку из приюта, которая ухаживала за детьми, пока они были совсем маленькими. Внезапно у Молли слезы навернулись на глаза, ей очень захотелось домой.

– Можно мне побыть у вас несколько минут? Здесь так хорошо. – Молли посмотрела на ребятишек – они гоняли мяч. – Мне совсем не с кем поговорить.

Няня Миклес украдкой обернулась на видеокамеру, следящую за садом; та, кажется, была повернута в сторону. Тогда она ласково потрепала Молли по щеке.

– Нелегко тебе было справиться с волосами, да, лепесточек мой? – с улыбкой произнесла она. – Ты с ним как две капли воды. Микки рассказал мне, что откуда-то прибыла девочка по имени Молли Мун и заявляет, что она его сестра-близнец. Он говорил, это обман. Но я помню тот день, когда Редхорн принес его. Я знаю о путешествиях во времени. – Она покачала головой и вздохнула. – И я слышала, что тебя сажали в ту машину. – У Молли к горлу подступил комок. Она не хотела плакать – сейчас, перед этой женщиной, которую она едва знала. Она поглядела на ребятишек – те увлеченно возились в песочнице.

– Что это за дети? Кто их родители? Няня Миклес переложила персики в вазе.

– Н-не могу тебе сказать, – пробормотала она. Над ее головой всплыло изображение матерей в длинных платьях, сидящих у порогов своих домиков, сильно напоминающих пряничные. Потом, словно разговаривая с персиками, няня произнесла: – Я знаю, что там происходит. Мне стыдно участвовать в этом, но кто-то же должен их воспитывать. Я люблю этих детей. Я люблю Микки. В последнее время я редко вижусь с ним. – Она умоляюще посмотрела Молли в глаза и прошептала: – Еще хорошо, что мне оставили мой разум. Понимаешь, я очень боюсь той машины. Да и каждый, кто в своем уме, боится. Мне очень жаль, что они так с тобой поступили. Больше я ничего не могу сказать. – Маленький мальчик дернул няню за фартук и постучал ей по ноге грязной резиновой игрушкой.

– А можно в ионном очистителе помыть моего кальмара? – Няня Миклес кивнула.

– Я пойду, – торопливо проговорила она. – И тебе тоже пора. – Старушка погладила Молли по плечу. – Всего хорошего, пончик мой. – Она собрала детей и пошла с ними, как гусыня с гусятами. Молли смотрела им вслед. Они скрылись в доме. Три женщины встали и тоже пошли за ними. Та, что несла самого маленького младенца, немного замешкалась. Ее глаза были пусты, и, только когда она смотрела на ребенка, в них появлялся блеск.

Молли и Петулька вышли из детской, и зеленая дверь захлопнулась за ними. Они повернули налево и подошли к балкону. С него открывался вид еще на один дворец на вершине горы, а внизу, в окруженном стенами саду, Молли разглядела группу ребятишек, сидевших за столом. Слуга наливал им напитки. Эти дети вели себя странно, точно так же, как обитатели дворца принцессы Фанг. Один из них что-то читал с дисплея, двое погрузились в серьезный разговор, третий курил сигару. Молли заподозрила, что все они прошли через мыслительную машину и стали чересчур умными. Хорошо хоть, подумала Молли, что у принцессы не хватило подлости промыть в медузьей машине мозги своим друзьям. До ноздрей Молли долетел сигарный дымок. Она подождала немного, рассчитывая посмотреть на родителей этих детишек, но никто не пришел.

Молли облокотилась на ограждение балкона и смотрела, как над склоном горы с жужжанием снуют небольшие пчелопланы. Обвела взглядом горизонт, надеясь увидеть еще одну корову с крыльями, но вместо нее на янтарно-оранжевом небе различила силуэт летящего человека. Молли протерла глаза. Наверное, с ней играют злую шутку тусклый свет и усталость. Она подхватила Петульку на руки и обняла ее.

– Сколько тут живет этих негодяев, Петулька? Две сотни? Три? А сколько там, внизу, загипнотизированных людей? Пятьдесят тысяч? Петулька, это ужасная страна. Чудовищная королевская семейка захватила себе всё, а люди, которых одевают как персонажей из детских стишков и сказок, работают на них, и у них ничего нет – даже разум и тот отобрали. Ох, Петулька, что нам делать? Вернуться в свое время мы не можем. И вряд ли нам удастся улизнуть из этого дворца. А если и удастся, куда нам идти?

Петулька лизнула Молли в щеку. Вкус был соленый. Волосы Молли, обвисшие, как мокрый ветроуказатель на аэродроме, пахли гелем. «Ох, Молли, зачем мы сюда пришли?»– тихо заскулила Петулька. И тут раздался металлический звон гонга. Молли застонала.

– Семь часов. Пошли, Петулька. Пришло время уроков с Криббинс.

Глава одиннадцатая

Мисс Криббинс нетерпеливо поджидала Молли в классе, постукивая по полу острыми каблучками. Сейчас ее волосы были черными, Молли не могла понять – это парик или ее волосы в самом деле меняют цвет. Рядом с темными волосами напудренное лицо женщины казалось еще бледнее.

– Ты опоздала. На пять минут, – заявила она, указывая на висевшую на стене полоску с цифрами, больше похожую на кусок измерительной ленты роста, чем на часы. Дверь пискнула и захлопнулась. Молли и Петулька огляделись. В комнате было пусто, только посередине стоял стол, заваленный книгами. Книги были, с позиций тою времени, старомодные. Молли вчиталась в корешки. «Оксфордский справочник по философии», «Война и мир». Учебник под названием «Пособие по ядерной энергетике» и толстый-претолстый «Словарь по теологии». От одного только изучения корешков на Молли навалилась усталость. А что же говорить о чтении всего того, что написано в этих книгах? Возле стола стояла машина размером с обувную коробку, на ее экране вычерчивался какой-то график. А на столе лежали две коричневые резиновые штуковины величиной с грецкий орех.

– Сядь! – велела мисс Криббинс и указала на стул возле стола. Ее котопаук вынырнул неведомо откуда, вскарабкался по переду костюма и уселся на плечо. – Ты будешь изучать вот эти книги. Открой первую.

Молли не любила, когда ею командуют, но всё же послушалась: раскрыла «Пособие по ядерной энергетике» и пробежала глазами первую страницу.

– Гм-м, мисс Криббинс, – начала Молли. – Знаете ли, мне не очень-то интересно читать об этих ядерных вещах. И сказать по правде… – Она пробежала глазами корешки остальных томов, – остальные книги меня тоже не слишком привлекают. У вас нет ничего более занятного? – Молли казалось, что она говорит достаточно убедительно. Внутренний голос кричал: Молли, тебе вообще не нужны эти уроки! Тут тебе не школа!

Мисс Криббинс потерла идеально ровную переносицу.

– Немного позже ты с удовольствием почитаешь поэзию восемнадцатого века. Но на данный момент ты должна изучить эти предметы.

– Но это же взрослые книги, – возразила Молли. – Я не пойму в них ни слова и уж тем более не смогу ничего выучить.

– Можешь заучивать наизусть. Для этого не нужно ничего понимать.

Молли ахнула.

– Вы что, шутите? Да и какой смысл? Если вы всё равно собираетесь через несколько лет посадить меня в мыслительную машину, чтобы выкачать гипнотический талант, то для чего мне учить всю эту чушь? – Молли захлопнула книгу. – Мне от этих наук никакого проку! Родинка на щеке у мисс Криббинс задергалась.

– А кто сказал, что от них должен быть прок для тебя? – заявила она, вытащила из стены какое-то приспособление, напоминающее поднос, и водрузила его на стол. Молли тотчас же поняла, для чего ее заставляют учиться. Информация из этих книг была предназначена для принцессы Фанг и ее машины. Молли выучит всю философию и любые другие науки, какие принцесса захочет вложить в свою машину, а потом на нее наденут электрический колпак и выкачают всю информацию. Вот для чего им был нужен Моллин мозг! Она усвоит и запомнит всё, что написано в книгах, а потом они похитят эти знания.

– Я вам не жесткий диск компьютера, – сердито заявила Молли.

– Положи руки вот сюда, – приказала мисс Криббинс, пропустив замечание Молли мимо ушей.

Молли присмотрелась к штуковине, лежавшей на столе. В серебряном кирпиче были две впадины в форме кистей. Руки у Молли вспотели в предчувствии чего-то нехорошего. Она вложила руки в серебряные вмятины.

– Не так. Ладонями вверх! – нетерпеливо поправила ее мисс Криббинс.

Молли послушалась ее и сразу же пожалела об этом. Руки мгновенно застряли. Молли отругала себя за излишнюю покорность. А мисс Криббинс присоединила к вискам Молли две резиновые штуковины. Потом включила экран. Посреди него запульсировала красная точка, грозная и зловещая. Мисс Криббинс проворно схватила книгу о ядерном синтезе и поставила перед Молли.

– На таком уровне тебе удобно читать?

– Да… – неуверенно протянула Молли.

Мисс Криббинс нажала кнопку на столе, из него взметнулся луч голубого света и окутал книгу. Учительница отпустила кнопку – теперь книга, как по волшебству, парила в воздухе без всякой поддержки.

– Чтобы перевернуть страницу, скажи: «Пора», – велела мисс Криббинс. – Будешь работать три часа, потом придет слуга и проводит тебя в спальню.

Молли нахмурилась.

– Не буду я ничего делать, – заявила она. – Заберите свои книги. – Она попробовала вытащить руки из серебряных вмятин.

– Как хочешь, – ответила мисс Криббинс и достала из ящика старомодную деревянную линейку. Поднесла ее к рукам Молли, потом нажала еще одну кнопку – и линейка повисла, окутанная зеленым лучом. – Это устройство, – она указала на экран, – будет оценивать, эффективно ли ты усваиваешь информацию. Если оно сочтет, что ты работаешь не слишком усердно, то пошлет сигнал вот в эту машину. – Она указала на коробку под монитором. – И тогда линейка накажет тебя. Старомодным методом. Очаровательно, правда? – Мисс Криббинс улыбнулась, показав идеально ровные жемчужные зубы. Ее котопаук зашипел, как будто хихикал, поддакивая хозяйке. И, не проронив больше ни единого слова, мучительница вышла.

А Молли осталась сидеть с крепко пристегнутыми руками и парящей над ними линейкой. Перед ее лицом висела книга, выжидательно попискивал монитор, подключенный к ее голове резиновыми наконечниками. Молли решила проверить, сильно ли ударит линейка. Поэтому она даже не стала смотреть в книгу. По экрану поползла красная линия.

– Как ты там? Нормально? – спросила Молли Петульку, легонько ткнув ее ногой. Потом монитор стал попискивать более настойчиво. Ровная красная линия протянулась довольно далеко. Стрекотание стало громче, и тогда свершилось. С громким ШМЯК! линейка обрушилась ей на правую руку.

– Ай! – Молли поморщилась от жгучей боли, а линейка взметнулась в воздух и шарахнула ее по другой руке. – Ай! – Петулька оперлась передними лапами о Моллины колени – посмотреть, что с хозяйкой. Монитор начал вырисовывать новую красную линию. Молли испуганно следила за ней. Линия выросла уже в полсантиметра. Через три минуты линейка опять дважды рубанула ее по рукам,

Молли уже доводилось испытывать такое наказание – в школе, в младших классах, детей часто била линейкой злая учительница миссис Жаббс. Но Молли никогда не получала больше пяти пар ударов.

Когда ей было семь лет, пять пар ударов – это казалось очень больно. Может быть, теперь, в одиннадцать, она сможет легче переносить боль. Линейка опустилась в третий раз. Ладони у Молли были исполосованы розовыми следами от шлепков и очень болели. После четвертого удара полоски стали малиновыми, ладони распухли. А ведь прошло всего двенадцать минут. Нет, если эта пытка продлится все три часа, Молли ее не выдержит. Тогда у нее с рук вообще слезет кожа.

Ничего не оставалось – только браться за работу, которую приготовила ей мисс Криббинс, и учить про ядерный синтез. Молли стала читать.

«Процесс ядерного синтеза следует отличать от процесса ядерного распада. В электростанциях, работающих на ядерном делении, для выработки энергии используется расщепление атомов урана. При этом выделяются опасные продукты распада. Электростанции, использующие процесс ядерного синтеза, вырабатывают экологически чистую, безопасную энергию».

– Ну, мисс Криббинс, ты мне за это поплатишься, – вполголоса пообещала Молли.

Поначалу она так сердилась, что от злости никак не могла сосредоточиться. Но после еще нескольких ударов ей удалось обратить внимание на книгу. Скоро она определила, какая именно доза сосредоточения требуется для того, чтобы красная линия на экране перестала расти. Стоило ей прочитать что-нибудь и заставить свой мозг усвоить прочитанное, как на экране появлялась приятная зеленая линия. Она постепенно росла вверх, как электронный бобовый стебелек. Три кусочка усвоенной информации удерживали линейку в воздухе. И Молли углубилась в чтение.

«В электростанциях, работающих на ядерном синтезе, два атома водорода плотно сжимаются друг с другом, и при ихслиянии образуется атом гелия. При этом выделяется огромное количество энергии. Эту энергию можно превратить в электричество».

Запоминать это было нелегко и очень утомительно. Минутная стрелка на стенных часах ползла, как улитка. Через час глаза у Молли начали слипаться. Через два она чуть не падала со стула. Всякий раз, когда она клевала носом, резкий удар линейкой возвращал ее к занятиям. Наконец прошло три часа, и пытка прекратилась. Монитор пронзительно свистнул, и руки Молли освободились. Плечи и спина затекли от долгой неподвижности. Нижнюю часть тела кололо, будто иголками. Она опустила голову на стол.

– Ужасно, Петулька. Ужасно! Второй раз мне этого не выдержать.

Пришел слуга и проводил Молли в ее спальню. Молли в изнеможении рухнула на кровать в крошечной, как тюремная камера, комнате. Петулька забралась рядышком. Молли выключила свет. Постельное белье лежало на стуле, но у Молли не было сил нашаривать его в полумраке. Она едва успела раздеться и заснула чуть ли не на ходу. Наступила ночь. Сначала Молли спала крепко, потом ей начали сниться кошмары – как будто ее посадили в глубокую яму, а за ней гоняется линейка. У линейки было лицо принцессы Фанг и лапы, как у котопаука.

Незадолго до рассвета, когда небо окрасилось в бледно-синий цвет, Молли проснулась и обнаружила, что в комнате кто-то есть. Она быстро села, ожидая, что ее ударят по голове или закуют в наручники. Но вместо этого знакомый мягкий голос тихо прошептал:

– Пойдем со мной. Нельзя терять времени. Скорей! Только тихо!