Текст книги "Пир стервятников"

Автор книги: Джордж Р.Р. Мартин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 52 страниц) [доступный отрывок для чтения: 19 страниц]

Рассвет нагрянул нежданно. Купол как-то вдруг просветлел, и радуги замерцали под ним, одев многоцветным сиянием лорда Тайвина. Покойный десница гнил на глазах. Провалившиеся глаза образовали черные ямы на зеленоватом лице. Щеки потрескались, из сочленений великолепных багровых доспехов сочилась мерзкая белая жижа.

Септоны, пришедшие к утренней службе, заметили это первыми. Морща носы, они пропели положенные молитвы. Одному сделалось дурно, и его пришлось вывести. Явившиеся после них служки начали кадить так усердно, что помост скрылся за пеленой благовонного дыма. Даже радуги погасли в этом тумане, но запах, стоявший у Джейме в горле, никуда не пропал.

Когда двери септы открылись, Тиреллы вошли в числе первых, сообразно своему рангу. Маргери возложила к ногам лорда Тайвина большой букет золотистых роз, но одну оставила и, заняв место на скамье, не отнимала ее от носа. Девица столь же умна, как и хороша собой. Томмену могла достаться королева и похуже нее. Далеко ходить не надо. Фрейлины Маргери последовали ее примеру.

Серсея дождалась, когда все рассядутся, и лишь тогда вошла вместе с Томменом. Рядом вышагивал сир Осмунд Кеттлблэк в белом эмалевом панцире и белом плаще.

…Она спала с Ланселем, с Осмундом Кеттлблэком, а может, и с Лунатиком, откуда мне знать…

Джейме видел Кеттлблэка голым в бане – черные волосы на груди, поросль между ног еще гуще. Он представил себе, как эта шерсть колет мягкие груди его сестры. Нет, она ни за что не стала бы. Бес солгал. Золотые завитки, мокрые от пота, перепутались с черными. Кеттлблэк стискивает челюсти при каждом рывке. Серсея стонет. Нет! Все это ложь. Ложь.

Бледная, с красными глазами, Серсея взошла по ступеням, преклонила колени, поставила рядом Томмена. Мальчик отпрянул при виде покойника, но мать схватила его за руку и удержала на месте.

– Молись, – прошипела она. Томмен зашевелил губами, но для ребенка восьми лет лорд Тайвин был слишком ужасен. Король всхлипнул и разрыдался. – Перестань! – приказала Серсея. Томмен отвернулся, скрючился пополам, и его вырвало. Упавшая с головы корона покатилась по полу. Серсея в приступе отвращения отпустила его, и король бросился к двери во всю прыть своих детских ног.

– Сир Осмунд, смените меня, – крикнул Джейме Кеттлблэку, побежавшему догонять корону. Передав рыцарю свой золотой меч, он устремился за королем. Томмена он настиг в Чертоге Лампад, на глазах у двадцати перепуганных септ.

– Извините, – прорыдал мальчик. – Завтра я выдержу лучше. Матушка говорит, что король должен показывать всем пример. Но там пахнет так, что меня стошнило.

Нет, так не пойдет. Слишком много тут любопытных глаз и ушей.

– Давайте-ка выйдем, ваше величество, – сказал Джейме и вывел мальчика на воздух – свежий, насколько это возможно в Королевской Гавани. Сорок золотых плащей, расставленные вокруг площади, охраняли лошадей и носилки. Джейме отошел в королем в сторону и усадил его на мраморные ступени.

– Я совсем не боялся, – убеждал его Томмен. – Меня просто стошнило. А вас разве не тошнит? Как вы только терпите, сир дядя?

Я нюхал собственную гниющую руку, которую повесил мне на шею Варго Хоут.

– Человек может вытерпеть почти все, если нужда заставит, – сказал Джейме своему сыну. – Я чуял запах поджаренной плоти, когда король Эйерис испек человека в его собственных доспехах. — На свете много страшного, Томмен. Можно бороться с ужасом, можно над ним смеяться… можно смотреть, не видя… уйти в себя…

Томмен задумался.

– В себя… Да, я уже делал это, когда Джоффи…

–  Джоффри. — Перед ними возникла Серсея. Ветер хлопал ее юбками. – Твоего брата звали Джоффри, и он никогда бы не осрамил меня так, как ты.

– Я нечаянно. Я совсем не боялся, матушка, но от вашего лорда-отца так пахнет…

– Думаешь, мне так приятно это нюхать? У меня тоже есть нос. – Серсея взяла сына за ухо и подняла на ноги. – И у лорда Тирелла есть. Но он не блюет в святой септе, а леди Маргери не хнычет, как дитя малое.

Джейме тоже встал.

– Довольно, Серсея. Ее ноздри раздулись.

– А вы зачем здесь, сир? Вы, насколько я помню, поклялись не покидать отца, пока не закончится бдение.

– Оно закончилось. Поди посмотри на него.

– Я сказала, что оно будет длиться семь дней и семь ночей. Надеюсь, лорд-командующий помнит, как считать до семи. Загни пальцы на одной руке и прибавь два.

Придворные, спасаясь от зловония, тоже выходили из септы.

– Тише, Серсея, – предостерег Джейме. – Лорд Тирелл идет сюда.

Это подействовало. Когда Мейс Тирелл склонился перед ней, она обнимала сына за плечи.

– Надеюсь, его величество здоров? – спросил лорд.

– Король во власти горя, – сказала Серсея.

– Как и все мы. Если я могу сделать хоть что-то…

Высоко над ними каркнула ворона. Она сидела на статуе короля Бейелора и гадила святому на голову.

– Вы могли бы сделать для Томмена очень многое, милорд, – сказал Джейме. – Не угодно ли вам поужинать с ее величеством после вечерней службы?

Серсея испепелила брата взглядом, но в кои-то веки у нее достало благоразумия промолчать.

– Поужинать? – опешил Тирелл. – Да, разумеется… почту за честь… вместе с моей леди-женой.

Королева с деланной улыбкой произнесла нечто любезное. Но когда Тирелл удалился, а Томмена увел сир Аддам Марбранд, она напустилась на брата.

– Вы пьяны, сир, или бредите? С какой стати я должна ужинать с этим алчным глупцом и его пустоголовой женой? – Ветер шевелил ее золотые волосы. – Я никогда не назначу его десницей, если ты это…

– Тирелл нужен тебе, – перебил ее Джейме, – но не здесь. Попроси его взять Штормовой Предел. Польсти ему, скажи, что тебе необходим сильный полководец взамен отца. Мейс воображает себя славным воином. Либо он возьмет эту крепость, либо провалит дело и выставит себя дураком. Выигрыш в любом случае будет за тобой.

– Штормовой Предел? – Серсея задумалась. – Да, но он ясно дал понять, что не уедет из Королевской Гавани, пока Томмена с Маргери не поженят.

– Так пожени их, – вздохнул Джейме. – Пройдут годы, прежде чем Томмен сможет осуществить свои супружеские права… а до тех пор брак всегда можно будет расторгнуть. Утешь Тирелла этой свадьбой и отправь его поиграть в войну.

На лице Серсеи проглянула улыбка.

– Осада тоже бывает опасной. Наш лорд Хайгарденский, чего доброго, может и жизни лишиться.

– Такая опасность есть, – признал Джейме. – Особенно если терпение на сей раз изменит ему и он вздумает штурмовать ворота.

– Знаешь, – пристально посмотрев на него, сказала Серсея, – ты сказал это в точности как отец.

БРИЕННА

Ворота Синего Дола были заперты наглухо. Городские стены белели в предрассветном сумраке. Над ними, как призрачные часовые, плыли прядки тумана. Около дюжины повозок, запряженных лошадьми и волами, стояло у ворот, ожидая восхода солнца. Бриенна заняла очередь за возом, груженным репой. Икры у нее болели от долгой езды, и она с удовольствием спешилась, чтобы размять ноги. Из леса, грохоча, выкатилась еще одна телега. К тому времени, как небо стало светлеть, хвост вытянулся на четверть мили.

Крестьяне поглядывали на нее с любопытством, но разговор завязать не пытались. Ей следовало бы заговорить первой, но она всегда стеснялась заводить речь с незнакомыми, даже в детстве, а долгие годы пренебрежения только усугубили ее застенчивость. Но спрашивать нужно – как же иначе она найдет Сансу? Бриенна прочистила горло и обратилась к селянке, сидевшей на возу с репой:

– Добрая женщина, не встречала ли ты на дороге мою сестру? Девушка, совсем юная, тринадцати лет, и очень красивая – глаза голубые, волосы золотисто-рыжие. Ее мог сопровождать подвыпивший рыцарь.

Женщина потрясла головой, а ее муж заметил:

– Ну тогда она, поди, уж не девушка. А имя у нее есть, у бедняжки?

Бриенне ничего не шло в голову. Надо было придумать имя заранее, любое, какое ни на есть.

– Нету? Ну, безымянных на дорогах полно.

– А на кладбище еще больше, – вставила женщина. Когда рассвело, на стене появились стражники. Возчики взобрались на козлы, разобрали вожжи. Бриенна, сев на лошадь, оглянулась. Все больше крестьяне, едущие на рынок с грузом фруктов и овощей. Пара зажиточных горожан на крепких лошадках и тощий парень на пегой кляче. Ни межевых рыцарей, ее попутчиков, ни сира Шадрика Бешеная Мышь не видно.

Повозки стража пропускала почти не глядя, но с Бриенной вышла заминка.

– А ну стой! – приказал капитан, и двое стражей в кольчугах скрестили перед ней копья. – С какой целью едете в город?

– Мне нужен лорд Синего Дола или его мейстер.

Капитан посмотрел на ее щит.

– Черный нетопырь Лотстонов. Этот герб пользуется дурной репутацией.

– Это не мой герб. Я намерена перекрасить щит.

– Вот как? – Он поскреб заросший подбородок. – Моя сестра как раз этим занимается. Вы найдете ее в доме с расписной дверью, наискосок от «Семи мечей». Пропустите, ребята. Это женщина.

Рынок располагался прямо за воротами, и торговцы, проехавшие в город раньше нее, уже выкликали свой товар – ячмень, репу и лук. Другие продавали оружие и доспехи – очень дешево, судя по называемым ценам. Явные мародеры, налетающие на поле недавней битвы заодно с вороньем. Бриенна ехала мимо кольчуг с запекшейся кровью, помятых шлемов, выщербленных мечей. Попадались также сапоги, меховые плащи, запачканные камзолы с подозрительными прорехами. Многие эмблемы были знакомы ей: кольчужный кулак, голова лося, белое солнце, обоюдоострый топор. Все это были гербы северян, но их противники, люди Тарли и жители штормовых земель, тоже погибли на этом поле. Бриенна видела зеленые и красные яблоки, щит с тройной молнией Лейгудов, попону с муравьями Амброзов. Шагающий охотник самого лорда Тарли то и дело встречался ей. Стервятники не разбирают, кто ты – друг или враг.

Сосновые и липовые щиты можно было купить за гроши, но Бриенна на них не польстилась. Ей хотелось сохранить свой, из крепкого дуба, тот, который ей дал Джейме и которым он сам пользовался в дороге от Харренхолла до Королевской Гавани. У соснового щита есть свои преимущества. Он не такой тяжелый, и вражеский топор или меч легко вязнет в мягком дереве. Но дуб, если воин достаточно силен для него, защищает лучше.

Синий Дол строился вокруг гавани. К северу от города высились меловые утесы, на юге скалистый мыс загораживал стоящие на якоре корабли от штормов Узкого моря. Замок с главной прямоугольной башней и несколькими круглыми стоял над портом, видный с любой точки города. По булыжным улочкам, где толпился народ, было легче идти, чем ехать, поэтому Бриенна пристроила лошадь в одну из платных конюшен и пошла дальше пешком – щит за спиной, свернутые одеяла под мышкой.

Капитанову сестру найти оказалось нетрудно. «Семь мечей» были самой большой гостиницей в городе. Четырехэтажное здание возвышалось над всеми прочими, и расписные двери дома напротив сразу бросались в глаза. Картина изображала замок, стоящий в осеннем лесу, среди золотой и ржавой листвы. Стволы старых дубов обвивал плющ, и даже желуди мастер выписал с большим тщанием. Присмотревшись, Бриенна разглядела и живность: хитрую рыжую лису, двух ласточек на ветке, вепря в чаще.

– Какие красивые у вас двери, – сказала она темноволосой женщине, открывшей на ее стук. – Чей это замок?

– Да ничей. Сама я видела только один – Данфорт, что около гавани. Этот, нарисованный, я из головы, выдумала. Драконов я ведь тоже никогда не видала, и грифонов, и единорогов. – Она говорила весело, но при виде щита Бриенны ее лицо омрачилось. – В детстве матушка мне говорила, что большие нетопыри вылетают из Харренхолла в безлунные ночи и уносят плохих детей к Безумной Данелле, а она из них варит похлебку. Порой я слышу, как они скребутся в ставни. – Женщина цыкнула зубом и деловито спросила: – Что вместо него рисовать будем?

Герб Тартов, поделенный на четверти, розовые и лазурные, имеет в себе желтое солнце и полумесяц, но Бриенна после того, как ее обвинили в убийстве, не смела носить его.

– Ваши двери напомнили мне один старый щит, виденный у отца в оружейной. – И Бриенна описала его как могла лучше.

– Могу сделать прямо сейчас, – кивнула женщина, – но краска должна просохнуть. Советую вам занять комнату в «Семи мечах», а щит я вам принесу завтра утром.

В намерения Бриенны не входило ночевать в Синем Доле, но, может быть, это и к лучшему. Как знать, в замке ли сейчас лорд и согласится ли он принять ее. Поблагодарив мастерицу, она перешла на ту сторону улицы. Вывеской гостинице служили семь деревянных мечей под железной пикой. Известка, которой они были выбелены, сильно облупилась, но Бриенна знала, что они обозначают семерых сынов Дарклина, носивших плащи Королевской Гвардии, – ни один другой дом Вестероса не мог похвалиться таким количеством белых рыцарей. Они прославили свой род, а теперь висят над дверью гостиницы. Войдя в общую залу, Бриенна попросила комнату и горячую ванну.

Хозяин провел ее на второй этаж. Служанка с красным родимым пятном на лице притащила лохань и принялась носить ведрами воду.

– А что, Дарклины до сих пор живут в Синем Доле? – спросила, усевшись в лохань, Бриенна.

– Есть у нас Дарки, я сама из них. Тут, коли плюнешь, непременно попадешь в Дарка, Дарквуда или Даргула, но самих лордов Дарклинов давно уже нет. Лорд Денис, глупенький, был последним. Известно ли вам, что до прихода андалов они были королями Синего Дола? По мне не скажешь, но королевская кровь и в моих жилах течет. «Ваше величество, – кричат они мне, бывало, – еще кружку эля. Ваше величество, соблаговолите вынести ночную посуду и приволочь хвороста, а то огонь гаснет». – Женщина со смехом вытрясла из ведра последние капли. – Ну вот. Горячо ли?

– Сойдет. – Вода была еле теплая.

– Я бы еще принесла, да она выльется через край. Очень уж вы большая.

Или кадка у вас маловата.В Харренхолле ванны огромные и вырублены из камня. В купальне от воды пар стоит, и Джейме шел в этом пару нагишом – полумертвец-полубог. Бриенна залилась краской, вспомнив, как он залез в ее ванну. Схватила кусок щелочного мыла и стала тереть под мышками, пытаясь представить себе лицо Ренли.

Кое-как вымывшись, пока вода окончательно не остыла, она облачилась в ту же одежду и опоясалась мечом, но кольчугу и шлем надевать не стала, чтобы не пугать обитателей Данфорта. У ворот замка стояли часовые в кожаных колетах с эмблемой боевых молотов, скрещенных поверх белого косого креста.

– Я хочу поговорить с вашим лордом, – сказала Бриенна.

– Громко же вам придется кричать, – засмеялся один, а второй пояснил:

– Лорд Риккер уехал в Девичий Пруд с Рендиллом Тарли. А присматривать за леди Риккер и ребятишками оставил кастеляна, сира Руфуса Лека.

К Леку ее и сопроводили. У сира Руфуса, седобородого крепыша, недоставало левой ноги.

– Извините, что не встаю, – сказал он. Бриенна предъявила ему свою грамоту, но он, не умея читать, отослал гостью к пожилому мейстеру с пятнами на лысине и жесткими рыжими усами.

Услышав имя «Холлард», мейстер нахмурился.

– Сколько раз мне еще петь ту же песню? Мое лицо выдает меня,решила Бриенна.

– Думаете, вы первая, кто ищет Донтоса? Скорее уж двадцать первая. На днях здесь побывали золотые плащи по делу об убийстве короля, с бумагой от лорда Тайвина. А у вас что есть?

Бриенна показала ему свою, с печатью и детской подписью Томмена. Мейстер долго хмыкал, разглядывая печать, и наконец вернул бумагу Бриенне.

– В порядке как будто. – Он сел на высокий табурет и указал Бриенне на другой. – Сира Донтоса я не знаю. Из Синего Дола он уехал еще ребенком. Некогда Холларды были славным родом. Знаете их герб? Поперечные полосы, красные и розовые, с тремя золотыми коронами, на голубом поле. Трое Дарклинов, здешних королей Века Героев, были женаты на девицах из дома Холлардов. Позже это маленькое королевство перестало существовать, но Дарклины остались, и Холларды продолжали служить им… даже в пору мятежа. Знаете его историю?

– Слышала. – Их собственный мейстер рассказывал ей, что король Эйерис лишился разума именно из-за Синедольского мятежа.

– В Синем Доле до сих пор любят лорда Дениса, несмотря на все горе, которое он принес. Всю вину возлагают на леди Сорелу, его жену-мирийку. Прозвали ее Кружевной Змеей. Если бы, мол, лорд взял жену из Стаунтонов или Стоквортов… ну, вы знаете, как в народе говорят. Кружевная Змея лила в уши своему мужу мирийский яд, говорят они, пока лорд Денис не взбунтовался против своего короля и не взял его в плен. При захвате короля сир Саймон Холлард, бывший у Дениса мастером над оружием, зарубил сира Гвейна Тощего из Королевской Гвардии. Полгода Эйериса держали вот в этих стенах, а королевский десница стоял у города с большим войском. Лорд Тайвин мог в любое время взять город приступом, но лорд Денис пригрозил, что убьет короля при первых признаках штурма.

Что было дальше, Бриенна помнила.

– Но Барристан Смелый вызволил короля.

– Верно. Лорд Денис, лишившись заложника, тут же открыл ворота и сдался, чтобы лорду Тайвину не пришлось брать Синий Дол. Он преклонил колено и молил о милосердии, но король не соизволил простить его. Лорд Денис сложил голову на плахе, а с ним его братья, сестра, дядья, кузены – весь род Дарклинов. Кружевную Змею, бедняжку, сожгли заживо, вырвав ей перед тем язык и женское естество, которым она будто бы поработила своего лорда. Половина Синего Дола до сих пор уверена, что Эйерис поступил с ней чересчур мягко.

– А Холларды?

– Их взяли под стражу и вывели всех под корень. В то время я выковывал свою цепь в Цитадели, но позже прочел записи о суде над ними. Сир Джон Холлард, стюард, был женат на сестре лорда Дениса. Его казнили вместе с нею и с маленьким сыном, наполовину Дарклином. Робин Холлард, оруженосец, который скакал вокруг пленного короля и дергал его за бороду, умер на дыбе. Сира Саймона Холларда убил, спасая короля, сир Барристан. Земли у Холлардов отобрали, их замок снесли, их деревни предали огню. Дому Холлардов пришел конец, как и дому Дарклинов.

– Всем, кроме Донтоса.

– Верно. Донтос был сыном сира Стеффона Холларда, брата-близнеца сира Саймона. Тот уже несколько лет как умер от лихорадки и в мятеже не участвовал. Эйерис тем не менее казнил бы и мальчика, но сир Барристан попросил сохранить ему жизнь. Король не мог отказать своему спасителю, и Донтоса взяли в Королевскую Гавань оруженосцем. Насколько я знаю, в Синий Дол он ни разу не возвращался, да и зачем? Здесь у него не осталось ни земель, ни родных, ни замка. Если Донтос и эта юная северянка замешаны в убийстве нашего славного короля, они, думается мне, постараются уйти как можно дальше от правосудия. Ищите их в Староместе, ищите за Узким морем. Ищите в Дорне и на Стене. Одним словом, не здесь. – Мейстер встал. – Меня зовут мои вороны. Позвольте пожелать вам доброго дня.

Дорога обратно в гостиницу показалась Бриенне длиннее, чем дорога в Данфорт, – возможно, из-за угнетенного настроения. В Синем Доле ей Сансу Старк не найти, это ясно. Если сир Донтос увез ее в Старомест или за Узкое море, как, похоже, предполагает мейстер, то дело Бриенны проиграно. Но этот мейстер не знал Сансу, как не знал он и Холларда. Зачем ей было ехать в Старомест, к чужим людям?

Бывшая служанка Сансы Брелла, отысканная Бриенной в Королевской Гавани, теперь работала прачкой в публичном доме. «До миледи Сансы я служила у лорда Ренли, и оба оказались изменниками, – горько сетовала она. – Теперь меня ни один лорд не возьмет, вот и стираю на шлюх. – На вопросы Бриенны о Сансе она ответила: – Скажу вам то, что сказала и лорду Тайвину. Эта девушка без конца молилась. Днем ходила в септу и ставила свечи, как подобает леди, а чуть ли не каждую ночь бегала в богорощу. Она вернулась на север, вот что. Там ее боги живут».

Но север велик, и Бриенна не имела понятия, кому из знаменосцев своего отца Санса доверилась бы в первую очередь. Возможно, она предпочла родных? Братья ее и сестра убиты, но дядя и побочный брат служат в Ночном Дозоре. Другой дядя, Эдмар Талли, сидит в плену в Близнецах, а его собственный дядя, сир Бринден, все еще держит Риверран. Есть еще младшая сестра леди Кейтилин, правительница Долины. Кровные узы – самые крепкие. Санса могла направиться к кому-то из них, но к кому?

До Стены далеко, притом это место мрачное и суровое. Чтобы добраться до Риверрана, Сансе пришлось бы пересечь речные земли, разоренные войной и наводненные солдатами Ланнистеров. Напрашивается Долина, где леди Лиза наверняка дала бы приют своей племяннице…

Бриенна, задумавшись, свернула не туда и оказалась в тупике, на грязном дворе, где рылись в земле три свиньи. Одна завизжала, и вышедшая во двор старуха подозрительно осведомилась:

– Вам чего?

– Я ищу «Семь мечей».

– Это вам в обратную сторону. Как дойдете до септы, поверните налево.

– Спасибо.

Бриенна зашагала обратно и за первым углом налетела на какого-то человека. Встречный, совсем мальчишка, с прямыми тонкими волосами и ячменем на глазу, от столкновения плюхнулся задом в грязь.

– Прошу прощения. – Бриенна подала ему руку, чтобы помочь встать, но парень проворно отполз от нее. Лет ему было от силы десять-двенадцать, однако он носил кольчугу, а за спиной у него висел длинный меч. – Я тебя знаю? – Его лицо казалось ей смутно знакомым, но она никак не могла вспомнить откуда.

– Нет. Не знаете. Мы никогда… – Паренек вскочил на ноги. – П-простите меня, миледи. Я не смотрел, куда иду. То есть смотрел, но вниз. Под ноги. – Он повернулся и стремглав припустил обратно.

Все это показалось Бриенне подозрительным, но не гнаться же за ним по улицам Синего Дола. У городских ворот утром, вот где я его видела,вспомнила вдруг она. Верхом на пегой лошади. И еще где-то, только вот где?

Когда она снова отыскала гостиницу, народу в зале было полным-полно. Ближе всего к огню сидели четыре септы в грязных с дороги рясах. На прочих скамьях местные жители заедали хлебом горячую крабовую похлебку. От ее запаха у Бриенны в животе заурчало, но она не могла найти ни одного свободного места.

– Садитесь сюда, миледи, – предложил кто-то сзади. Человек соскочил со скамьи, и лишь тогда Бриенна увидела, что это карлик не более пяти футов ростом. Нос весь в красных прожилках, зубы красные от кислолиста. Одет в бурый балахон нищего брата, на толстой шее железный молоток кузнеца.

– Сидите, – сказала она. – Я вполне могу постоять.

– Лучше уж я – моя-то голова вряд ли о потолок стукнется. – Он говорил грубым голосом, однако учтиво. Бриенна видела сверху его выбритую макушку. Многие монахи носят такие тонзуры. По словам септы Роэллы, этим они показывают, что им нечего скрывать от Отца. «А через волосы Отец разве не видит?» – спросила как-то Бриенна. Глупый вопрос. Она с детства туго соображала – септа Роэлла часто ей пеняла на это. Сейчас, чувствуя себя почти столь же глупо, она заняла место карлика на конце скамейки, знаком попросила подать ей похлебку и спросила человечка в рясе:

– Вы служите при какой-нибудь обители в Синем Доле, брат мой?

– Наша обитель стояла ближе к Девичьему Пруду, но волки пожгли нас, – ответил карлик, жуя горбушку. – Мы отстроили ее, как могли, и тут явились наемники. Не знаю, чьи это были люди, но они забрали наших свиней и поубивали всю братию. Я сам спрятался в пустом чурбаке, другие же там не могли поместиться. Чтобы похоронить их всех, понадобилось много времени, но Кузнец дал мне силы. Исполнив это, я раскопал тайник, где наш настоятель хранил немного монет, и ушел.

– Я встречала на дороге братьев, идущих в Королевскую Гавань.

– Их, воробьев, теперь на дорогах сотни. И братия, и септоны, и простой люд. Может, я и сам воробей – вон каким маленьким сделал меня Кузнец, – ухмыльнулся карлик. – А какова ваша печальная повесть, миледи?

– Я ищу свою сестру, дочь знатного дома, тринадцати лет. Прекрасную собой, голубоглазую, с золотистыми волосами. Ее мог сопровождать рыцарь, а может быть, шут. – Бриенна помялась. – Я дам золота тому, кто поможет найти ее.

– Золота? – Карлик выставил в улыбке красные зубы. – С меня довольно и миски вот этой похлебки, но боюсь, что не смогу вам помочь. Дураков я встречал в изобилии, а вот прекрасных дев нет. – Он пораздумал, склонив голову набок. – Помню, видел шута в Девичьем Пруду – очень грязного и оборванного, но лохмотья на нем были пестрые.

Носил ли Донтос Холлард шутовской наряд? Бриенна ни от кого об этом не слышала… но и против никто ничего не сказал. Когда он, однако, успел так обтрепаться? Они с Сансой испытали какие-то злоключения после бегства из Королевской Гавани? Очень может быть, когда на дорогах так опасно. Может также быть, что это был вовсе не Донтос.

– А нос у того шута был красный?

– Не могу поклясться. Я, признаться, его не разглядывал. Я пришел в Девичий Пруд, только что схоронив своих братьев, и думал найти там корабль, который отвез бы меня в Королевскую Гавань. Дурак мне встретился в гавани, и я заметил, что он старательно избегает солдат лорда Тарли. Потом я увидел его снова, в «Смердящей гуске».

– В «Смердящей гуске»?

– Место не из пристойных, – признал карлик. – В гавани там несут караул люди лорда Тарли, а в «Гуске» всегда полно матросов, которые за хорошую плату охотно проводят желающих на свои корабли. Тот дурак договаривался о провозе трех человек через Узкое море. Я часто видел, как он там толкует с гребцами, а порой слышал, как он поет.

– Трех человек? Не двух?

– Трех, миледи. В этом я могу вам поклясться хотя бы и Семерыми.

Трое,думала Бриенна. Санса, сир Донтос… а кто же третий? Бес?

– И что же, сговорился он с кем-нибудь?

– Этого я сказать не могу, но однажды ночью люди лорда Тарли наведались в «Гуску», разыскивая его, а пару дней спустя один человек хвастал, что обдурил дурака, и показывал золото в доказательство. Он был крепко пьян и всех угощал элем.

– Обдурил дурака… Что он хотел сказать этим?

– Опять-таки не знаю, миледи. Помню только, что звали его Дик-Пройдоха. Боюсь, это все, что я вам могу предложить, кроме разве молитвы грешного человека.

Бриенна, верная слову, заказала ему еще миску похлебки, и свежего горячего хлеба, и чашу вина. Пока он ел, стоя рядом с ней, она думала над его рассказом. Мог ли Бес присоединиться к ним? Если за исчезновением Сансы стоял Тирион Ланнистер, а не Донтос Холлард, понятно, что все трое решили уйти через Узкое море.

Человечек между тем расправился со своей порцией, а заодно доел и то, что осталось в миске Бриенны.

– Вам надо побольше есть, – заметил он. – Такая большая женщина должна хорошенько поддерживать свои силы. До Девичьего Пруда ехать недалеко – только опасно, по правде сказать.

Еще как опасно. На этой самой дороге погиб сир Клеос Фрей, а их с Джейме захватили в плен Кровавые Скоморохи. Джейме тогда чуть ее не убил, несмотря на худобу, слабость и скованные запястья. Вот каким он был до того, как Золло отсек ему правую руку. Этот Золло, и Рорж, и Шагвелл раз сто надругались бы над Бриенной, если бы Джейме не сказал им, что за нее дадут столько сапфиров, сколько она весит.

– Вы что-то загрустили, миледи. Думаете о вашей сестре? – Карлик похлопал ее по руке. – Не страшитесь: Старица осветит вам дорогу к ней, а Дева ее сохранит.

– Вашими бы молитвами.

– Вот увидите, они сбудутся. Однако мне пора, – с поклоном добавил он. – До Королевской Гавани путь неблизкий.

– Есть у вас лошадь? Или мул?

– Я путешествую на своих двоих. Они несут меня, куда мне захочется. – Карлик засмеялся, поклонился еще раз и вразвалку направился к двери.

Бриенна осталась сидеть, задумавшись над чашей разбавленного вина. Вино она пила лишь в тех редких случаях, когда хотела унять тревогу. Куда же теперь податься? В Девичий Пруд, чтобы найти человека по имени Дик-Пройдоха в месте под названием «Смердящая гуска»?

Когда она видела Девичий Пруд в последний раз, город был разорен, лорд заперся в своем замке, жители, не считая убитых, разбежались или сидели в укрытиях. Ей помнились пустые улицы, сожженные дома, выломанные ворота. Одичавшие собаки украдкой следовали за всадниками. В родниковом пруду, давшем городу имя, плавали, точно чудовищные кувшинки, раздутые трупы. Джейме запел «Шесть юных дев в пруду искристом» и засмеялся, когда Бриенна велела ему замолчать. Теперь в Девичьем Пруду Рендилл Тарли – еще одна причина, по которой ей не следует туда ехать. Лучше сесть на корабль до Чаячьего города или Белой Гавани. Два этих дела, впрочем, можно и совместить. Заехать в «Смердящую гуску», поговорить с Диком-Пройдохой, а затем отплыть дальше на север. Обедавшие начинали понемногу расходиться. Бриенна, разломив хлебную краюху надвое, стала слушать разговоры за соседними столами. Почти все они касались смерти лорда Тайвина Ланнистера.

– Говорят, его родной сын убил, – сказал мужчина, по виду сапожник. – Злобный карлик.

– А король-то совсем еще мал, – добавила старшая из четырех септ. – Кто же будет нами править, пока он не вырастет?

– Брат лорда Тайвина, – предположил стражник. – А может, лорд Тирелл. Или Цареубийца.

– Только не этот клятвопреступник, – плюнул в огонь хозяин гостиницы. Бриенна положила хлеб и смахнула крошки с колен. С нее было довольно.

Ночью, во сне, она снова оказалась в шатре у Ренли. Все свечи погасли, вокруг стоял холод. В зеленой тьме шевелилось что-то, мерзкое и ужасное, грозившее ее королю. Бриенна рвалась защитить его, но все ее члены застыли и онемели – она даже руки не могла поднять. Когда же теневой меч рассек зеленый стальной ворот и хлынула кровь, она увидела, что павший король – вовсе не Ренли, а Джейме Ланнистер, которого она не сумела спасти.

Капитанова сестра застала ее в общей зале, над чашей молока с медом и тремя размешанными сырыми яйцами.

– Прекрасная работа, – похвалила Бриенна, когда женщина показала ей свежерасписанный щит. Это был даже не герб, а настоящая картина, вернувшая Бриенну в прошлое, в прохладный сумрак отцовской оружейной. Она заново почувствовала, как ее пальцы прикасаются к растрескавшейся краске, к зеленым листьям дерева, к падающей звезде.

Бриенна заплатила живописице в полтора раза больше условленного. Когда она покидала гостиницу, закупив на дорогу муки, сухарей и сыра, щит висел у нее за плечом. Из города она выехала через северные ворота и медленно двинулась через поля и деревни. Здесь происходили самые жестокие бои, когда волки пришли к Синему Долу.

Армией Джоффри, составленной из жителей Запада, штормовых земель и Простора, командовал Рендилл Тарли. Его воинов, павших в бою, похоронили как героев, в склепах под септами Синего Дола. Убитых северян, куда более многочисленных, свалили в общую яму у моря. «ЗДЕСЬ ЛЕЖАТ ВОЛКИ» – написали победители на грубо вытесанном деревянном столбе, что стоял над могилой. Бриенна, остановившись рядом, безмолвно помолилась за павших, за Кейтилин Старк и ее сына Робба и за всех, кто погиб вместе с ними.