Текст книги "Охота за островом"

Автор книги: Джордж Райт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 29 страниц)

30

Он отсутствовал почти час, и Эмили уже с немалой тревогой всматривалась в мрачную стену леса, когда между гигантскими стволами показался наконец синий скафандр пилота. Пройдя меньше трети расстояния, отделявшего лес от берега, он снял шлем и принялся громко звать девушку.

– Объясняю суть плана, – сказал Роберт, едва Эмили приблизилась на расстояние, позволяющее не кричать. – Я активизировал маяк.

– Вы вызвали коррингартцев?!

– Вот именно. Но маяк больше не лежит в моем ранце – он покоится в лесу, на дне громадной ямы у корней упавшего дерева. Коррингартцы не смогут подобраться туда по воздуху – им придется посадить катер здесь, на берегу, а потом идти в лес пешком. Тогда-то мы и захватим катер.

– Но они, наверное, не бросят катер без охраны?

– Разумеется. Поэтому-то мне и нужны вы. В катере, скорее всего, останется пилот – в случае опасности он легко сможет управлять бортовым оружием, перевести катер в другое место и предупредить остальных по радио. Я не думаю, что на борту останется кто-то еще. Вы должны будете спрятаться в лесу, а когда спасательный отряд, двигаясь по пеленгу маяка, пройдет мимо и углубится в чащу на достаточное расстояние, вы выйдете из леса и пойдете к катеру.

– Но ведь пилот увидит меня!

– Увидит, но не поймет, кто вы. Помните, коррингартцы здесь у себя дома, во Внутреннем космосе. Они не ожидают встретить здесь никаких землян. Все, что им известно – несколько дней назад на базу прибыл поврежденный корабль без спасательной капсулы. Теперь они получают сигнал бедствия, подаваемый маяком с капсулы. Они спешат на помощь своим и не ждут ловушки. У коррингартцев, как и у землян, имеются скафандры многих типов, так что ваш не вызовет подозрений. Ваше лицо мы скроем светофильтром, а кроме того, вы возьмете бластер – настоящий коррингартский десантный бластер, но нести его будете за ремень – ни малейших признаков агрессивности. Все, что от вас требуется – это выйти из леса, медленно побрести к катеру и в конце концов рухнуть без сил. По-моему, у вас это прекрасно получается. Да, и не забудьте сжать руки в кулаки, чтобы не было видно, что на них по пять пальцев вместо приличествующих нормальному солдату шести.

Теперь представьте себя на месте пилота. Он прибыл со спасательной группой, чтобы оказать помощь потерпевшим аварию; он видит, как один из этих потерпевших выходит из леса, идет к катеру, не отвечая на запросы – видимо, отказало радио – и падает в изнеможении. Пилот связывается с командиром группы. Тот уже углубился далеко в лес и не станет возвращаться, пока не достигнет маяка – ведь там могут быть и другие потерпевшие. Поэтому командир, вероятно, прикажет наблюдать и докладывать обстановку. Пилот наблюдает. Все спокойно. Потерпевший лежит неподвижно – видимо, ему очень плохо. Возможно, он при смерти, и для его спасения дорога каждая секунда – а ведь он солдат, полезный Империи и, возможно, располагающий важными сведениями. В этих условиях пилот почти наверняка получит разрешение выйти из катера, чтобы перетащить пострадавшего внутрь и оказать ему первую помощь. Пилот берет на всякий случай бластер, вылезает наружу – все его внимание приковано к потерпевшему – а в этот момент сзади появляюсь я… – Уайт многозначительно поиграл ножом.

Эмили, ошарашенная свалившейся на нее задачей и вновь обострившейся опасностью, неуверенно протянула: – А… разве вам удастся подобраться незаметно?

– Думаю, да. Катер наверняка сядет носом к лесу, не слишком близко, чтобы пилот мог держать лес в поле зрения, и не слишком далеко, чтобы спасателям было ближе нести раненых. Стало быть, где-то здесь… кормой к реке… я спрячусь в кустах и подползу со стороны кормы – там расположены двигатели, они загораживают обзор.

– По-моему, весь ваш план построен на предположениях.

– Я сам думал об этом его недостатке. Но ничего лучше у нас нет, да и поздно придумывать – полагаю, катер уже в пути. Итак, запомните: выходите через пятнадцать минут после того, как коррингартцы войдут в лес. Не забудьте про светофильтр, а радио в шлеме отключите прямо сейчас. Падайте метрах в пятидесяти от катера и после этого не шевелитесь.

– А если ничего не получиться? Если пилот не выйдет из катера или будет там не один?

– Тогда, очевидно, вы попадете в плен. А что вы хотели? Риск неизбежен. Мы в тылу врага, а не на загородной прогулке.

– А вы благополучно отсидитесь в кустах!

– Не завидуйте мне, мисс Клайренс. Вас выкупят, а я останусь один на один с враждебной биосферой планеты. Я даже не уверен, что здесь есть хоть что-нибудь съедобное. Впрочем, не время препираться. Идите в лес, а я еще должен подыскать себе убежище здесь. Быстрее, мисс Клайренс, я не знаю, как скоро они прилетят.

Эмили, покорно взяв бластер, направилась к лесу, а Роберт – к наиболее густому кустарнику. Он с явным неодобрением осматривал это порождение местной флоры: пожалуй, здесь можно было укрыться от наземного наблюдателя, но Роберт не сомневался, что его заметят с воздуха. Увы, окраска его скафандра была отнюдь не защитной… Пилот кое-как спрятал под кустом ранец, а затем, вооружившись ножом, принялся срезать толстые стебли и ветви кустарников, стараясь охватить как можно большую площадь, чтобы сверху поредевшая растительность не выглядела подозрительно. Перетащив очередную охапку к намеченному убежищу, он услышал с неба отдаленный шум. Времени на дальнейшие приготовления не было; Роберт распластался под кустами, поспешно забросав скафандр травой и ветками и искренне надеясь, что их не разбросает внезапный порыв ветра и луч солнца не блеснет предательски на шлеме – а главное, что катер не сядет позади него.

Шум быстро приближался, и вскоре большой десантный катер коррингартцев, пройдя над вжавшимся в землю пилотом, опустился на заросшую травой почву. «Метров двести», – оценил расстояние Роберт. «Плохо. Слишком далеко.» Он видел, как из открывшегося люка вылезают имперские солдаты – все они были вооружены бластерами, у некоторых, кроме того, были какие-то портативные приборы. Двое вытащили из катера связку металлических стержней – Роберт понял, что это складные носилки. Коррингартцы некоторое время стояли на месте – видимо, выслушивали инструкции командира – а потом пошли в сторону леса. Из своего укрытия Уайт не мог разобрать, сколько их осталось в кабине. В любом случае, ему следовало подобраться к катеру прежде, чем Эмили выйдет из леса и пилот – Роберт все же надеялся, что там один пилот – удвоит бдительность. Поэтому Уайт пополз вперед, не дожидаясь, пока спасательная группа скроется в лесу. Конечно, если кто-нибудь из них сейчас оглянется… Но с какой стати им оглядываться?

Они не оглянулись. Роберт с колотящимся сердцем полз вперед от куста к кусту. В какой-то момент он пожалел, что взял с собой только нож: не надежнее ли была кувалда? Но возвращаться к ранцу было поздно.

Когда до катера осталось тридцать метров, Роберт миновал последний куст. Теперь, если не считать не слишком-то высокой травы, лишь кормовые двигатели могли помешать увидеть его из катера. Неожиданно ему пришла в голову мысль, что, если в катере включены наружные микрофоны, он может выдать себя шуршанием травы. В этот момент из леса вышла Эмили.

Роберт с удовлетворением думал, что она превосходно играет свою роль, пока не понял, что дочь миллиардера на самом деле едва держится на ногах от страха. «Еще, чего доброго, грохнется в обморок раньше времени, – мелькнула у него мысль. – Впрочем, может быть и хуже. Что, если она броситься бежать?»

Невыносимо медленно, стараясь не издать ни звука, Уайт подбирался к катеру. Эмили по-прежнему шла вперед, стараясь не глядеть на наставленные на нее лучевые пушки. Чем ближе она подходила, тем неуверенней становились ее движения. Роберт достиг кормы катера и замер с ножом в руке, готовый в любое мгновение сорваться с места. Эмили зашаталась. «Еще… еще немного…» – мысленно твердил ей Роберт. Эмили сделала еще один шаг и повалилась в траву. «Рано, черт!!!» Но девушка не застыла неподвижно. Она продолжала ползти в сторону катера. «Неплохая импровизация», – мысленно похвалил ее Уайт. «Пожалуй, ползущий к тебе вызывает дальше большее желание помочь, чем просто лежащий.»

Наконец Эмили замерла. Роберт ждал. Прошла минута, другая… Лежа у кормы, землянин по-прежнему не видел, что делается внутри катера. «Хороши же мы будем, если коррингартцы бросили катер пустым, – подумал он. – Эмили, конечно, не видно, есть ли кто в кабине – ей мешает светофильтр, да и расстояние приличное… Так ведь и пролежим до их возвращения.»

В этот момент двигатели взревели. Роберт едва успел откатиться в сторону, когда кормовые сопла выплюнули струи раскаленного газа. Катер оторвался от земли.

31

В первое мгновение Роберт испытал искушение ухватиться за посадочную опору, но тут же понял, что это бессмысленно: все равно ему не удастся попасть в кабину. Тем не менее он вскочил на ноги – теперь это было не глупее, чем остаться лежать. Заметили ли его из катера? Заподозрил ли пилот неладное, разглядывая Эмили с помощью оптических систем? Вряд ли теперь это имеет значение. Вот сейчас катер развернется, опуская стволы лучеметов…

Но катер не развернулся. Поднявшись на несколько футов, он рванулся вперед и через пару секунд опустился слева от Эмили. «Ну конечно! Они сели достаточно далеко от леса, пока не знали, чего им ждать. А теперь, когда пилот убедился, что все спокойно, почему бы не перелететь поближе, вместо того чтобы тащить пострадавшего на себе обратно в катер – особенно если пилот так хорошо владеет машиной? Посадка с точностью до метра!» Пока эти мысли проносились в голове Роберта, ноги уже несли его вперед. Теперь у него не было времени ползти. Коррингартцу хватит нескольких секунд, чтобы понять, к какой расе разумных существ принадлежит Эмили. Оставался крохотный шанс, что он все еще не замечает, что происходит у него за кормой.

В корпусе катера с правой стороны открылся люк. Роберту оставалось еще не меньше двадцати метров. Если коррингартец, вылезая из люка, оглянется… Роберту казалось, что шум его дыхания, вырывавшегося через фильтр шлема, способен привлечь внимание всех обитателей планеты.

Коррингартец выскочил на траву. Как и положено имперским солдатам в тылу, из средств защиты на нем были только легкие пехотные доспехи – нечто вроде древней кирасы или менее старинного бронежилета, только изготовленное из более современных материалов – и шлем, не закрывавший лица. В правой руке он держал бластер.

Роберту осталось около семи метров. Он уже наметил точку удара и занес нож.

Коррингартец насторожился – должно быть, что-то услышал или заметил боковым зрением. Мгновение он простоял в нерешительности, видимо, боясь выпустить из поля зрения Эмили, затем стал поворачиваться.

Роберт в два прыжка преодолел оставшееся расстояние и налетел на врага, одной рукой обхватив его за грудь, а другой со всей силой, увеличенной инерцией движения, вонзая широкое лезвие ему в шею, под нижний край шлема.

Что-то неприятно хрястнуло – должно быть, нож задел шейные позвонки. Роберт выдернул нож и поспешно отступил назад. Коррингартец устоял на ногах и медленно повернулся. «Потрясающая живучесть, – пронеслось в мозгу землянина. – Человек сразу свалился бы.»

Два пилота стояли, глядя друг на друга. На лишенном мимики лице коррингартца шевелились только выпученные глаза. Густая, почти черная кровь лилась изо рта и толчками выплескивалась из раны на шее на отливающие матовым глянцем доспехи. Коррингартец пытался поднять бластер. Уайт выбил оружие ударом ноги. Коррингартец силился что-то сказать в микрофон шлема, но из его горла вырывалось лишь хриплое бульканье. Наконец ноги его подогнулись, и он рухнул рядом с Эмили, которая поспешно вскочила и отвернулась. Тело инопланетянина конвульсивно изогнулось, перевернулось на бок и замерло. Кровь вытекала на траву, словно вино из проткнутого бурдюка. Эмили откинула шлем. Ее тошнило.

Только тут Роберт получил возможность заглянуть в кабину. Там никого не было. Роберт вытер нож о траву и полез внутрь. Он сел в пилотское кресло и потрогал некоторые рычаги, затем концом ножа поддел решетку микрофона на пульте и поковырялся внутри.

– Эмили, где вы там? Забирайтесь на второе сиденье.

Эмили, еще не окончательно пришедшая в себя, залезла в кабину. Роберт, напротив, выбрался наружу и, подхватив под мышки труп, потащил его в катер.

– Уайт, что вы делаете?! – воскликнула Эмили сдавленным голосом.

– Мне надо переодеться, а раздевать его здесь нет времени, – Роберт уложил труп на пол в задней части катера и снова занял место у пульта. Эмили почувствовала, что ее трясет.

Пилот захлопнул люк и щелкнул какими-то клавишами. Ничего не произошло.

– Уайт… Я все хотела вас спросить – разве вы умеете управлять этой штукой?

– Не знаю, никогда не пробовал, – отозвался Роберт почти весело, переключая тумблер. В салоне зажглось и погасло освещение.

– Но как же тогда?!..

– Я уже кое-что смыслю в управлении их космическими кораблями. – Загудел вентилятор. – Рабочее место пилота космолета должно минимально отличаться от рабочего места пилота катера – ведь это часто бывает одна и та же личность. Этого требует элементарная эргономика… – на нескольких экранах сменились изображения, где-то послышалось шипение сжатого воздуха, но двигатели молчали.

– Кажется, они не слышали об эргономике!

– Это было бы неприятно… – пробормотал Роберт, – особенно если учесть, что они будут здесь с минуты на минуту.

– Черт вас возьми, Уайт, делайте же что-нибудь!

– Пожалуй, кое-что я сделаю, – Роберт взялся за рычаги управления оружием. Стволы лучеметов повернулись. Два ослепительных луча полоснули по лесу. Сразу десяток гигантских стволов с треском и грохотом обрушился на землю, образовав непроходимый завал шириной в три километра.

– Это их немного задержит, – невозмутимо заметил Роберт, когда рухнуло последнее дерево. В этот момент, наконец, ожили двигатели. Роберт, нимало не заботясь реакцией Эмили, изобразил в сторону леса непристойный жест и с торжествующей улыбкой поднял машину в воздух.

32

Через несколько секунд Уайт вновь приземлился, чтобы забрать из кустов ранец, и лишь после этого набрал высоту.

– Ну, – нервно спросила Эмили, – и что теперь?

– Теперь осталось найти, где включается автопилот… Кстати, вам не приходило в голову, что здесь нельзя разговаривать? В кабине есть микрофон, и каждое наше слово могут слышать на базе.

– Что же вы не предупредили?

– Потому что я, в отличие от вас, об этом подумал и вывел микрофон из строя.

– Хотите сказать, что вы самый умный?

– Не без этого. Мне хватило ума захватить катер, теперь осталось захватить базу.

– Прекратите строить из себя супермена!

– На вас не угодишь, – логично заметил Роберт и, немного помолчав, добавил: – Впрочем, я и не собираюсь этого делать.

Ему удалось, наконец, найти автопилот и поймать сигналы радиомаяка базы. Катер по-прежнему летел вдоль реки, постепенно отклоняясь в сторону сгоревшей части леса. Роберт, доверив управление автопилоту, расстегнул скафандр и полез в хвост. Через пару минут он вернулся, уже облаченный в доспехи и шлем коррингартца, сел в пилотское кресло и найденной под пультом промасленной тряпкой принялся стирать кровь с доспехов. Эмили отвернулась к иллюминатору.

– Теперь вы можете, наконец, избавиться от тела?

– Сейчас я этим и займусь, – спокойно ответил пилот, ведя катер на снижение.

– Я понимаю, – сказала Эмили с нарастающим раздражением, – вас удивляет моя реакция, ведь для вас это дело привычное…

– А вот тут вы ошибаетесь, – серьезно сказал Роберт. – Мне приходилось стрелять в людей, но дело ограничивалось ранами. Мне приходилось присутствовать при убийствах, но лишь в качестве свидетеля. Только что я впервые в жизни убил… пусть не человека, но – разумное существо. Если верить книгам, у меня должна быть масса переживаний. Но я ничего не чувствую. Впрочем, возможно, потом… Вы пристегнулись? Держитесь крепче.

Роберт открыл люк и накренил катер над сгоревшим лесом. Мертвый коррингартец соскользнул вниз. Там, где он упал, медленно поднялось облако пепла. Полминуты спустя Уайт посадил катер у границы гигантского пожарища, выскочил из кабины и вымазал себе лицо сажей. Шлем скрывал его волосы, так что теперь с расстояния в несколько метров его уже можно было принять за коррингартца.

– Больше никаких остановок до самой базы, – заверил Роберт, когда они снова взлетели.

– Послушайте, – сказала Эмили несколько минут спустя, – конечно, у этого катера неплохие лучеметы, но ведь на базе, наверное, оружие еще лучше?

– Несомненно – так же, как бластер лучше ножа. Но вы сами видели, на что способен фактор внезапности.

– А те, что остались в лесу, не могут предупредить своих?

– Исключено. У их индивидуальных передатчиков максимальная дальность – несколько километров.

– А наш радиомаяк?

– С его помощью нельзя передать что-нибудь осмысленное. Он просто пиликает на заданной частоте. Конечно, они могут его выключить… – Роберт осекся.

– Что-нибудь не так? – встревожилась Эмили.

– Пожалуй, – Роберт, как обычно, решил не оставлять ее в счастливом неведении. – Вы когда-нибудь слышали про код Морзе?

– Не помню. Что это?

– На заре волновой связи аппаратура была слишком несовершенной, чтобы передавать цифровую или сложную аналоговую информацию. Единственно, что передавалось надежно – монотонные сигналы одной частоты и разной длительности. Код Морзе сопоставляет каждому символу алфавита определенную комбинацию коротких и длинных сигналов. Сами понимаете, это довольно медленно плюс затраты на шифровку и дешифровку… Впрочем, в аварийных ситуациях код Морзе иногда применяется и сейчас, поэтому пилоты изучают его.

– Ну и что?

– А то, что коррингартцы в процессе развития своих средств связи должны были придумать что-нибудь подобные. Значит, включая и выключая наш маяк через определенные промежутки времени, они могут передать депешу.

Эта мысль так встревожила Роберта, что он принялся крутить верньер настройки, уйдя с частоты маяка базы и разыскивая сигналы их собственного маяка. Вскоре он нашел их, и из динамика понеслись равномерные гудки. Пилот слушал несколько минут, и за это время гудки ни разу не прервались.

– Странно… – произнес Роберт, – неужели они не добрались до маяка? Правда, я спустил его в довольно приличную яму… но в критической ситуации куда только не залезешь, особенно если ты солдат. Выходит, они или предельно недогадливы, или вообще не знают ничего подобного коду Морзе!

– Вы же сами говорите, сейчас он редко используется. Возможно, никто из спасательного отряда действительно его не знает.

– Возможно, единственным, кто знал такой код, был пилот… В любом случае, нам по-прежнему везет.

– Что это вы называете везением?

– Хотя бы то, что мы захватили катер. То, что от места посадки капсулы до реки оказалось не сто километров, а меньше…

– Но ведь вы говорили, что скорее всего так и будет?

– Большинство людей, мисс Клайренс, в оценке грядущих событий исходят из наиболее вероятного варианта. Это неверно, потому что оставляет возможность неожиданной и роковой ошибки. Следует всегда исходить из наихудшего варианта. Тогда ничто не окажется неожиданностью, а если и ошибешься, то только к счастью.

– Если бы вы всегда следовали своим принципам, то вовремя починили бы компьютер «Крейсера».

– Что делать, иногда реальность оказывается хуже, чем наихудшие прогнозы.

– Послушайте, а вы уверены, что я необходима вам при захвате базы? Может, вы могли бы высадить меня, а потом забрать…

– Хотите отсидеться в безопасности? Ничего не выйдет. Ни один генерал не станет вдвое сокращать свою армию перед решающим сражением.

– Что же я должна буду делать?

– Смотреть в оба и демонстрировать коррингартцам готовность к решительным действиям… Дайте-ка мне мой ранец.

Роберт извлек коробочку с инструментами и отвинтил панель одной из секций пульта. Покопавшись внутри, он извлек наружу несколько проводов и закрепил их концы внутри ранца. Затем он вывинтил из пульта какой-то цифровой индикатор и панель с тремя кнопками, без которых, очевидно, надеялся обойтись при управлении катером, и все это также прикрепил к ранцу. При этом к индикатору осталось подведенным питание, и на нем горели зеленые цифры.

– Что вы делаете? – спросила Эмили.

– АНГ-мину.

– Что это такое?

– Весьма грозное и совершенное оружие. Аннигиляционная мина – это контейнер, внутри которого в силовом поле удерживается антивещество. Как только поле отключается, происходит взрыв чудовищной силы. Таймер отключает поле в установленное время, но естественно, оно может отключиться и раньше, если прекратится подача энергии. Кроме того, мину можно настроить на взрыв по радиосигналу и по его прекращению… Самым замечательным свойством АНГ-мины является то, что ее практически невозможно обезвредить. Здесь нет провода, который можно перекусить. Любое нарушение энергопитания – и…

– Ничего не понимаю. Где вы возьмете антивещество?

– Ну конечно, нигде. АНГ-мину нельзя изготовить кустарным способом. С коррингартцев будет достаточно видеть, что в кабине находится какая-то штуковина, к которой тянутся провода от блока питания. Им придется поверить мне на слово, что это АНГ-мина.

– А если не поверят?

– Я постараюсь их убедить. В конце концов, коррингартцы верят и в более странные вещи.

– Например?

– Например, их император… Чертовски странная личность. Они утверждают, что он царствует уже чуть ли не целый век, хотя средняя продолжительность жизни коррингартцев – пятьдесят земных лет.

– Но ведь это невозможно!

– Возможно, если учесть, что императора – его официальный титул «Божественный Император» – никто толком не видит. Он, конечно, дает аудиенции избранным и даже выступает по национальному 3D-видео [3-Dimensions Video – трехмерное телевидение], но при этом его фигуру полностью скрывает просторный черный плащ с капюшоном, а лицо – черная пластиковая маска. Голос его исходит из репродуктора на маске. Дескать, простые смертные не достойны созерцать лик Божественного… Но вы, конечно, понимаете, зачем это делается на самом деле?

– Может быть, он так уродлив, что это может подорвать его престиж? Может, он мутант?

– Эмили, я был лучшего мнения о вашей способности мыслить. Конечно, нет! Все гораздо проще. Вы, вероятно, знаете из истории, что все цари и фараоны стремились укрепить свою власть не только через светские, но и через религиозные институты, и лучшим в этом плане было обожествление собственной особы. И полному обожествлению мешало лишь одно обстоятельство – ни один из правителей не обладал одним из главных атрибутов бога, то есть бессмертием. Первый из Божественных Императоров Коррингарта решил эту проблему с помощью костюма, полностью скрывающего индивидуальные особенности. Даже голос, ретранслируемый репродуктором, может быть как угодно изменен. Таким образом, императоры, конечно, оставляют потомство и умирают, как и все, но это держится в глубокой тайне. В день смерти правителя наследник облачается в плащ и маску своего предшественника. Конечно, это связано с некоторыми неудобствами, зато позволяет поддерживать версию о бессмертном и божественном… Впрочем, возможно, существо в маске – просто дистанционно управляемый робот, а настоящий император живет в секретной резиденции или даже среди простых смертных. Так или иначе, столь простое и очевидное объяснение не приходит коррингартцам в головы. То есть, конечно, у них может существовать подпольная оппозиция, но по тем данным, которыми располагаем мы, официальная идеология стоит незыблемо.