Текст книги "Охота за островом"

Автор книги: Джордж Райт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 29 страниц)

68

Роберт Уайт получил все, что хотел – за исключением лучеметов по периметру острова. «Вы забыли, как живут цивилизованные люди, – с усмешкой заявил ему представитель „Клайренс Энтерпрайзис“. – На Земле, как и во всем Ближнем Космосе, частным лицам запрещено владеть подобным оружием – даже в целях обороны. Мы поставим по периметру генераторы защитного поля с дистанционным отключением.» «На кой черт мне защита, которую можно отключить извне?» – возмутился Уайт. «Ну, это может сделать только полиция или аналогичные структуры. Вы ведь не собираетесь обороняться от полиции?» Роберт не собирался. Строго говоря, он вообще не думал, что ему придется обороняться от кого-либо; желание превратить остров в неприступную крепость было скорее капризом мизантропа, который слишком долго не мог насладиться свободой, независимостью и комфортным одиночеством. Но… уже на второй день после переселения на остров Роберт понял, что так и не обрел комфорта. Ему не давала покоя зыбкость его положения, возможность расторжения контракта через два года – а может, и раньше. Он не мог понять, для чего коррингартцам понадобилась Эмили; не меньше беспокоили его и замыслы ее отца, который, очевидно, не захочет смириться с невыгодной сделкой… Даже книги не могли отвлечь его от тяжелых мыслей. Роберт с мрачной усмешкой вспоминал старинную притчу о веселом бедняке, которому нечего терять, и несчастном богаче, усохшем от страха за свое добро. Тревога Уайта росла; что-то должно было случиться – и случилось. В один из дней загудел сигнал вызова видеофона. У Роберта похолодело в животе, словно перед встречей с неведомыми опасностями диких планет. На экране возник Клайренс.

– Хочу сообщить вам, что ваши каникулы подходят к концу, – без предисловий заявил он.

– Что это значит? – осведомился Уайт, старательно изображая спокойствие.

– Это значит, что ваша информация оказалась пустышкой. Мне не предъявлено никаких требований выкупа. Более того, самое тщательное наведение справок по разным каналам оказалось безрезультатным. Ни имперские власти, ни имперское военное командование ничего не знают о моей дочери.

– Может, просто вводят вас в заблуждение?

– С какой целью? Мои уполномоченные предлагали хорошую цену. Не смотрите на меня жадным взглядом, Уайт. Даже если наш разговор записывается, вам не удастся уличить меня в незаконных операциях с Империей. Запрещены торговые сделки, но не переговоры о выкупе.

– Может, вы не к тем обращаетесь? Что, если это дело – частная инициатива коррингартских бизнесменов или мафии?

– Кто бы это ни был, он мог бы получить выкуп, если бы захотел. Практически без усилий. Но, я повторяю – результат нулевой. А это означает, что действие нашего контракта прекращается.

– Но он заключен на два года!

– Он может быть расторгнут раньше, если будет доказано, что ваша информация не может помочь вернуть мою дочь.

– Отсутствие результатов в столь короткий срок – это еще не доказательство!

– Вы, разумеется, можете защищаться через суд. Скажите, Уайт, вы всерьез надеетесь выиграть процесс против Клайренса?

– Мы, кажется, живем еще в свободной стране, – пробурчал Роберт.

– Уайт, не пытайтесь казаться глупее, чем вы есть. Вы не сможете рассчитывать даже на столь эфемерную вещь, как общественное мнение. Как бы мало люди ни любили миллиардеров, вымогателей вроде вас они любят еще меньше. Помните, что судебные издержки оплачивает проигравшая сторона. После процесса у вас не останется ничего, кроме долгов.

Мозг Роберта, словно компьютер, лихорадочно перебирал варианты.

– Ну, допустим, вы отнимете у меня остров – но ведь вашей дочери это не вернет?

– Вы хотите сказать, что можете помочь ее возвращению? Нет, это невозможно. Если бы вы знали что-то существенное, то не смогли бы утаить это от детектора.

– Нет. Не знания. Идея. У меня есть гипотеза, – на самом деле никакой гипотезы у Роберта еще не было. – Если вы дадите мне время подумать…

– Собираетесь поиграть в частного детектива? У меня, знаете ли, достаточно профессионалов, чтобы прибегать к услугам дилетантов. Ну, так и быть, я даю вам еще сутки. Завтра, в это же время, я пришлю флаер, который увезет вас с острова. Но до этого момента можете звонить и делиться своими идеями, – усмехнулся Клайренс и отключил видеофон.

Роберт выругался, но вместе с тем почувствовал и некоторое облегчение. Кажется, хуже уже не будет – по крайней мере, в ближайшее время. Есть ли у него шанс? Может ли он придумать нечто настолько стоящее, чтобы Клайренс отказался от разрыва контракта? Не имея ни времени, ни бесчисленной конфиденциальной информации, раскопать то, что оказалось не под силу экспертам всесильного миллиардера? Однако, напомнил себе Роберт, сдаться я всегда успею, а подумать никогда не помешает… Прежде всего, что, если Клайренс попросту грязно играет – сначала он добьется расторжения контракта, а потом вернет Эмили на Землю? Нет, вряд ли. При таком варианте судебный процесс неизбежен, и хотя Роберт понимал, что, скорее всего, все равно проиграет, а то и попадет в тюрьму за пособничество похищению и вымогательство, Клайренс в любом случае не захочет скандала. Бизнесмен, сколь бы прочным ни было его положение, дорожит своей репутацией, а остров для такого человека, как Клайренс, стоит не так уж много, чтобы из-за него влезать в скандальную историю о невыполнении обязательств по договору. Что ж, если предположить, что Эмили действительно бесследно исчезла… Роберт еще раз перебрал свои воспоминания. Нет никакого сомнения, что корабли, перехватившие «Счастливый странник», были коррингартскими. Допустим, похищение организовано не с целью выкупа – тогда зачем? Нанести удар одному из могущественных землян или, может, наказать нерадивого партнера по нелегальному бизнесу? Но подобные акции имеют смысл лишь тогда, когда совершивший их объявляет об этом – здесь же, напротив, попытка уничтожить любых свидетелей и полное молчание потом. Может ли Эмили представлять для Коррингарта самостоятельную ценность, перевешивающую деньги ее отца? Может, она обладает каким-то уникальным свойством? Роберт попытался вспомнить хотя бы намек на что-нибудь подобное. Нет, ничего такого. Вполне обычная девушка, каких на Земле и в земной зоне миллионы. Если бы коррингартцы были людьми, организованное с таким размахом похищение можно было бы объяснить необузданной похотью какого-нибудь феодала; но даже самый извращенный коррингартец не посмотрит с вожделением на земную женщину… Стоп! Коррингартцы и люди. Что, если кто-то из землян – а у главы «Клайренс Энтерпрайзис» достаточно могущественных врагов – организовал похищение Эмили руками коррингартцев? Роберт вскочил с кресла и принялся быстро ходить по комнате; на какой-то миг он почувствовал радость озарения. Раз между Землей и Империей существуют нелегальные торговые связи, значит, подобное вполне возможно. И в этом случае коррингартцы при всем желании не могут принять предложение о выкупе: девушки у них просто уже нет… Роберт остановился и покачал головой. Нет. Не получается. Слишком сложно. И почему истинные виновники похищения не предъявляют своих условий? Все снова упирается в непонятный мотив. И потом, эксперты Клайренса наверняка уже рассмотрели этот вариант. Он не совсем тривиален, но не настолько, чтобы рано или поздно до него не додумалась группа высокооплачиваемых специалистов, оснащенных лучшими компьютерами и имеющих доступ к конфиденциальной информации обо всех связях, партнерах и врагах Клайренса и его корпорации. Может, тут замешана политика? Экстремисты? Китайцы? Пиратский корабль, прибывший так вовремя, не раз бывал в китайской зоне… Великий Космос, все не то! Роберт в отчаянии взъерошил волосы. Все мыслимые и немыслимые причины, связанные с политикой, экономикой и вообще реалиями современного мира, наверняка уже перебраны и проанализированы. Ответ надо искать в какой-то совершенно иной плоскости. Что-то, чего не знают компьютеры… или – что более вероятно – чему они не придают значения. Но какова вероятность, что эта игнорируемая компьютерами и экспертами вещь известна ему, Роберту? Нет, это снова тупик. Нельзя искать, не зная даже, что ищешь. Надо вернуться к первому вопросу римского следствия: кому выгодно? И чтобы правильно на него ответить, надо все-таки точно установить, чем еще обладает Эмили, помимо денег Клайренсов. Их именем, понял Роберт. И их наследственностью. Наследственность. Семейная традиция. Это становится семейной традицией. Где он слышал эту фразу? Ну конечно! «Брат моего деда пропал в Дальнем космосе. 80 лет назад. Большая экспедиция, он организовал ее на свои средства.» Вот оно! Факт, без сомнения, известный компьютерам, но не способный их заинтересовать. В самом деле, между этими двумя исчезновениями, отстоящими друг от друга на 80 лет, нет ничего общего, кроме фамилии «Клайренс». Исчезновение экспедиции в Дальнем космосе никогда не было чем-то удивительным, тем более в прошлые времена, когда техника была не столь совершенна, как теперь. К тому же несколько десятилетий спустя в этом районе космоса была обнаружена враждебная землянам цивилизация, которая развязала звездную войну. Роберт вспомнил, как и сам он сразу же списал исчезновение той экспедиции на Империю. А что, если… если экспедиция – это и есть Империя?! Точнее, ее мозговой центр… В сознании Роберта словно рухнула какая-то преграда. Он увидел, как гипотеза, показавшаяся в первый момент абсолютно безумной, логично и непротиворечиво объясняет все факты. Гигантская пропасть между социальным и техническим развитием… схожесть систем управления техникой и некоторых единиц измерения с земными… император, никогда не показывающий подданным своего лица… даже, усмехнулся Роберт, эта бессмысленная война. Трудно объяснить, почему высокоразвитая цивилизация из космоса нападает на землян, но люди, воюющие с людьми – это так понятно… Впрочем, в причинах этой войны надо еще разбираться особо. Главное – найдена гипотеза, которую до сих пор наверняка никто не разрабатывал. Коррингартцы и земляне физически не выносят друг друга; никому не могло прийти в голову, что правители Империи… И все же оставался главный вопрос – зачем им понадобилась Эмили? Сейчас участники экспедиции уже очень стары – по крайней мере, по меркам их эпохи; вероятно, многих из них, а может, и всех, уже нет в живых, и Империей правят их потомки. Может быть, молодой принц захотел сочетаться браком со своей дальней родственницей, которую, по занимаемому ею положению, вполне можно назвать земной принцессой. Стоп, а могли ли вообще появиться потомки? В дальние экспедиции очень редко брали женщин. Тогда не исключено, что старый Клайренс провозгласил Эмили своей наследницей… В любом случае, следовало изучить все имеющиеся факты об этой экспедиции. Роберт кинулся к видеофону. После некоторых проволочек секретарь соединил его с Клайренсом.

– Мне нужен доступ к некоторым данным из ваших архивов, – заявил Уайт.

– У вас своеобразное чувство юмора, – усмехнулся миллиардер. – Почему вы сразу не попросите какой-нибудь компромат?

– Меня не интересуют ваши секреты! Речь идет о событиях восьмидесятилетней давности. В конце концов, поставьте на компьютер защиту, которая будет подвергать информацию цензуре, прежде чем пересылать мне. Поверьте, это очень важно. Вы знаете, насколько я заинтересован в возвращении вашей дочери.

– Гм… Ну что ж, если вы действительно до чего-то додумались, я, пожалуй, переменю свое мнение о вас, – Клайренс подтянул к себе клавиатуру, приложил большой палец к окошечку детектора и потыкал в кнопки.

– Включайте свой компьютер, канал открыт. Но даже не пытайтесь взломать защиту.

– Делать мне больше нечего… – пробурчал Роберт, отметив про себя, что это было бы неплохо.

69

– Прежде всего, – сказал Реджинальду Клайренс, глядя через стол на своего собеседника, – выньте из правого верхнего кармана эту маленькую штучку и дайте ее сюда. Вот так. Не люблю, когда мои переговоры записывают без моего ведома. Должен вам заметить, это было сделано непрофессионально.

– Что делать, – пожал плечами Уайт, – хоть я и сотрудничал с Астрополом, но никогда не был штатным агентом.

– Перейдем к делу. Вы утверждаете, что фактически решили загадку похищения Эмили.

Роберт кивнул.

– Как только мы соответствующим образом переоформим контракт… – начал он.

– Не трудитесь. Мне ведь известно, какую информацию вы затребовали из архивов. Итак, вы полагаете, что между исчезновениями моего дяди и моей дочери существует прямая связь. Эта гипотеза была сразу введена в аналитические компьютеры, и они уже выдали все возможные типы такой связи. Так какая версия получилась у вас?

– Империю контролируют участники экспедиции Ричарда Клайренса, – пришлось признаться Роберту, – скорее всего, во главе с ним самим. Они же и развили коррингартскую цивилизацию до нынешнего уровня.

– Компьютеры тоже считают это наиболее вероятным. Хотя, конечно, большинство землян сочло бы подобное абсолютно невозможным… Есть только одна поправка к вашей версии: скорее всего, из всех участников в живых остался один. Восемьдесят лет борьбы за власть должны были привести к устранению всех возможных конкурентов. Похищение Эмили заставляет предполагать, что этот единственный – действительно мой дядя Ричард Герберт.

– В экспедиции не было женщин, – кивнул Роберт, – ему нужна наследница.

– Судя по архивным данным, дядю Ричарда всегда отличало тщеславие. Он не мог согласиться на отпрыска боковой ветви Клайренсов – ему потребовался прямой потомок главы дома. Он долго ждал, когда у меня появится сын – а когда понял, что времени у него остается мало, решил удовольствоваться дочерью. Не спросив ни ее, ни моего согласия… – добавил миллиардер с видом, не предвещавшим ничего хорошего.

– Ну что ж, мистер Клайренс, надеюсь, теперь вы сумеете поставить его на место. Мое же участие в этом деле помогло установить истину, так что, полагаю, наш контра…

– Вы получите свой остров – при условии, что сами доставите Эмили на Землю.

У Роберта отвисла челюсть.

– Но… то есть… как? – пролепетал он.

– Вы лично отправитесь на переговоры с Императором, – ласково улыбнулся Клайренс.

– Но… – Роберт лихорадочно перебирал аргументы, – почему именно я?

– Остров стоит дорого, его надо заработать.

– Однако не кажется ли вам, что это дело – семейное? Не лучше ли отправить на переговоры кого-нибудь из Клайренсов?

– Что ж, я объясню вам, почему ваша кандидатура представляется мне наилучшей. Вы слишком далеко влезли в это дело, чтобы теперь остаться в стороне. Вы прекрасно понимаете, что раскопали-таки компромат на Клайренсов. Ну что ж, я готов использовать ваши знания, но не намерен расширять число посвященных в тайну даже за счет своих родственников. Кто знает, какие интриги они могут затеять. Кроме того, насколько я могу судить о натуре Ричарда Герберта, эта миссия небезопасна – для родственника в той же степени, что и для любого другого.

– Иными словами, если я добьюсь успеха – хорошо, а если не вернусь – тоже неплохо?

– Я все же предпочел бы, чтобы вы вернулись – Эмили как-никак моя дочь. Далее. Любого из Клайренсов император может перекупить и склонить к двойной игре, однако он не станет предлагать высоких должностей в Империи какому-то Уайту. Кроме того, он не сможет предложить вам ничего такого, чего не могу дать я и ради чего вы согласились бы на авантюру. Я тщательно изучил ваше досье…

– Это противозаконно!

– Разумеется. Итак, вы весьма прагматичны, лишены азарта и честолюбия. Вы никогда не пойдете на риск, если его можно избежать, и не станете путаться в интригах, если их исход сомнителен. Вам ничего не нужно, кроме этого острова, а я даю его вам в случае успешно сделанной работы.

– Но в случае неудачи Император попросту не выпустит меня… Нет, хватит с меня опасностей.

– Вы хотите сказать, что отказываетесь от острова?

– А вы хотите, чтобы весь мир узнал, что ваш родной дядя – военный и государственный преступник? Учтите, никто не поверит, что вы были не в курсе и война не затеяна ради барышей Клайренсов…

– А вы не боитесь, что стоит мне нажать кнопку – и через двадцать минут ваша память будет чистой, как у новорожденного младенца? Очевидно, не боитесь, раз решаетесь мне угрожать.

– Я принял кое-какие контрмеры.

– Но они вам не помогут, потому что я обойдусь без насилия. Стоит вам только заикнуться о ваших гипотезах – и я тут же подаю на вас в суд по обвинению в киднэппинге, шантаже и клевете. А поскольку император вряд ли явится свидетельствовать в вашу защиту…

– Мне надо подумать, – угрюмо сказал Роберт.

– В свое время, мистер Уайт, вы дали мне на размышление минуту. Я дам вам пять – не потому, что я такой добрый, а потому, что я заинтересован в успехе дела и не хочу, чтобы вы его провалили. Если вы не надеетесь на успех, откажитесь.

Прошло восемьдесят секунд.

– Если я соглашусь… какое снаряжение я получу?

– Самую современную технику и надежных людей в помощники.

Прошло еще полминуты.

– А если Эмили сама захочет остаться в Империи?

– Насколько я ее знаю, этого не случится, – покачал головой Клайренс. – Если вам объявят, что это так, вы должны потребовать видеозапись с ее заявлением об этом. Экспертиза поможет установить, сделано ли заявление добровольно и подвергалась ли запись компьютерной коррекции.

– Ммм… Ну ладно, похоже, мне и впрямь уже поздно отступать. Я согласен. Но это будет последней авантюрой, в которую я влезаю.

Лишь произнеся эту фразу, Роберт осознал ее печальную двусмысленность.

70

После того, как Уайт дал свое согласие, он уже не покидал владений миллиардера. В первые дни его подвергли разнообразным тестам, и лишь изучив их результаты – «высокий уровень интеллекта, высокая квалификация пилота, хорошая обучаемость, хорошая реакция, уровень физической подготовки ниже среднего» – Клайренс принял окончательное решение и вновь вызвал пилота к себе. В кабинете, помимо миллиардера, Роберта поджидал человек среднего роста и крепкого сложения, чья безупречная выправка определенно указывала на долгую армейскую службу.

– Владимир Ковальски, – отрекомендовался этот человек, окинув Роберта холодным цепким взглядом.

– В прошлом – майор десантного корпуса Коалиционных Сил, – добавил Клайренс, – а ныне – один из заместителей шефа моей личной службы безопасности. Он отвечает за военную сторону операции и введет вас в технические подробности.

Уайту это не слишком понравилось. Ковальски вызывал у него подсознательный дискомфорт; он словно олицетворял грубую физическую силу, столь нелюбимую Робертом, он походил на зверя, готового к прыжку – великолепного, отлично сложенного, смертельно опасного зверя. Тем не менее именно под руководством этого человека Уайту пришлось готовиться к своей миссии.

– Одна из компаний мистера Клайренса, – объяснял Ковальски, – получила заказ Министерства Обороны на разработку корабля нового типа для мобильных операций. Он уже прошел первичные испытания, но еще не сдан заказчику. Аналогов ему не существует в мире. Мы полетим на нем. В этом корабле и оборудовании, которое мы берем на борт, сосредоточены новейшие высокие технологии. Еще ни одна экспедиция не была оснащена столь хорошо. Разумеется, все это стоит огромных денег. Прежде, чем вы познакомитесь со всем этим ближе, вы подпишете соответствующие бумаги о неразглашении, ибо само существование большей части этой техники является государственной тайной.

– Но, насколько я понимаю, наша экспедиция сама проводится в тайне от государственных органов.

– Разумеется, но мистеру Клайренсу не нужны лишние осложнения.

В течение двух недель Роберт проходил обучение на Земле, с использованием ускоренных гипнометодик. Он узнал, что корабль, оснащенный системой полной невидимости, несет на борту четыре десантных бота и один челнок, в котором Уайту и предстояло отправиться к императору. На борту находились также боевые десантные роботы, психотронные излучатели, ориентированные на коррингартцев, и другие предметы, никак не вязавшиеся с мирной дипломатической миссией. Неужели Клайренс задумал военную операцию в сердце Империи? Но это же безумие! Даже такой прекрасный корабль – а Роберт, как пилот, не мог не оценить его достоинств, хотя пока имел дело лишь с макетами и тренажерами – даже он не способен противостоять всей мощи имперских вооруженных сил. На прямой вопрос пилота Ковальски ответил: «Нас ждет трудная и опасная миссия, и мы должны быть готовы ко всему.» Нечего и говорить, эти слова не прибавили Роберту оптимизма.

Наконец Клайренс вызвал его в последний раз.

– Завтра вы вылетаете на одну из планет Ближнего космоса, где расположен завод, построивший корабль. Там вы познакомитесь с остальными членами экипажа и закрепите свои навыки на реальной технике. Через восемь дней ваш старт в Дальний космос. Вот, – Клайренс протянул пилоту пакет, – здесь все ваши инструкции. Ковальски также передаст вам опломбированный металлический контейнер и запечатанный конверт; эти вещи предназначены для императора. Содержимое конверта превратится в пыль через четыре минуты после вскрытия; этого времени достаточно, чтобы снять копию. («А сам ты, конечно, не оставишь улик», – подумал Роберт.) Помимо всего прочего, там описано, как вскрывать контейнер, чтобы его содержимое не постигла та же участь. От этого зависит успех миссии. Вам все ясно?

– Каково разграничение полномочий между мной и Ковальски?

– Вы отвечаете за дипломатическую сторону операции, он – за военную. В спорных ситуациях приоритет у него. Кроме того, он может использовать ваши навыки пилота, – и, заметив мелькнувшее на лице Роберта выражение, Клайренс с усмешкой добавил: – Вам не нравится Ковальски?

– Я вообще не люблю военных. И, кстати, почему вы сделали своим доверенным лицом славянина?

– А что вы имеете против славян?

– Ну… – Роберт пожал плечами, – как там у Киплинга: «Запад есть Запад, Восток есть Восток…», а славяне – ни то, ни се… Они, конечно, создали великую культуру, но нельзя забывать, что они чуть не погубили цивилизацию и в конце концов довели собственную нацию до полного упадка.

– Ну что ж, – сказал Клайренс, – вы любите литературу, и я отвечу вам метафорой. Люди Запада – кошки, гуляющие сами по себе, индивидуалисты, блюдущие лишь собственные интересы и всегда готовые повести свою игру. Азиаты – змеи, скользящие в траве, бесшумные, изящные, коварные; никогда не знаешь, что ждать от них в следующую минуту. И лишь из славян получаются верные сторожевые псы.

В интонации миллиардера Роберт почувствовал угрозу. Ему вспомнилось запечатанное письмо для императора. «Подателя сего предать немедля смерти без суда» [Шекспир, «Гамлет»] – какова вероятность, что там написано именно это? С точки зрения наихудшего сценария…

– Вы, конечно, понимаете, – решил напомнить он, – что если со мной что-нибудь случиться, нежелательная для вас информация окажется в газетах.

– Вы, конечно, понимаете, – в тон ему ответил Клайренс, – что, если нежелательная информация попадет в газеты, с вами что-нибудь случиться.

– Равновесие страха, – усмехнулся Роберт, – что ж, это не раз спасало мир. И кстати, о спасении мира: не кажется ли вам, что теперь, когда мы знаем, кто стоит у руля Коррингарта, можно положить конец войне? Не то чтобы мне не давали покоя лавры миротворца… – поспешил откреститься он от филантропических побуждений.

– Прекратите, наконец, смотреть на мир глазами желтой прессы! – воскликнул Клайренс с раздражением. – По-вашему, все беды в Галактике происходят от алчных магнатов. Да будет вам известно, легальная торговля выгоднее войны, и, полагаю, мой дядя понимает это не хуже меня. Но он, очевидно, тоже не всесилен, он стоит во главе агрессивной феодальной империи, в которой война считается самым подходящим занятием для благородных господ. Он не мог переделать древнюю традицию в столь короткие сроки, и вынужден идти на поводу у собственного дворянства. Впрочем, – добавил миллиардер, – полагаю, в критической ситуации вы будете вести себя так же, как он: думать не столько об интересах человечества, сколько о своем острове.

– Я этого и не скрываю, – ответил пилот.