Текст книги "Салон "Забвение""

Автор книги: Джон Стиц

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)

Глава 14. ШАГ ВПЕРЕД

Кэл тяжело опустился в кресло.

– Кто? – спросил он внезапно охрипшим голосом.

– Не знаю, – ответила Мишель; даже на маленьком экранчике было видно, как она испугана.

– Подожди-ка, не отключайся. Я проверю, в порядке ли Никки. Вызывай ее, – приказал он Винсенту. – Скорее.

– Не отвечает, – ответил тот через несколько секунд.

– Повторяй набор.

– Слушаюсь.

Кэл до боли в пальцах сжал кулаки. «Только бы не Никки», – крутилась в голове единственная мысль. В кабинете вдруг стало невыносимо жарко, со лба ручьями лился пот.

– Все, еду туда, – внезапно сказал он, поднимаясь с кресла.

– Постой, – остановил его Винсент. – Она уже ответила.

– Слава Богу, ты жива! – воскликнул Кэл, увидев ее на экране.

– Что это значит? – удивленно спросила она. – Что случилось?

– В моем кабинете на Дедале кого-то убило взрывом бомбы.

– О Боже!

– Никки, я сейчас на «Виттории», но уже возвращаюсь. Пожалуйста, будь максимально осторожна, что бы ты ни делала. Как только я что-нибудь выясню, сразу же позвоню тебе.

– О Господи, Кэл, а это не опасно?

– Надо действовать быстро. Сейчас, сразу после происшествия… Черт, что за дурацкое слово! В общем, будь осторожна, хорошо?

На экране вновь появилась Мишель; на голове у нее были наушники.

– Случайный свидетель сообщил, – сказала она через секунду, – что видел, как кто-то вошел в твой кабинет, и сразу после этого раздался взрыв. Опознание еще не проводилось, так что пока не известно, кто это был.

– Я отправляюсь туда.

– Давай, – кивнула Мишель. – Я встречу тебя там.

Про Лероя Кэл вспомнил, только выйдя в коридор.

– Выпьем в следующий раз, хорошо? – бросил он на ходу.

– Ладно, – удивленно пробормотал Крантц.

Всю дорогу Кэл размышлял о том, кто же погиб в его кабинете. А главное – почему? В конце концов он пришел к выводу, что это была неудачная попытка установить бомбу. Дрогнула рука, задел что-нибудь не то… Всякое бывает.

Здание было уже оцеплено, в воздухе витал едкий запах. После взрыва возник пожар, но его сразу же потушили. Кэл прошел через оцепление, но к кабинету его и близко не подпустили. В коридоре толпились репортеры и просто зеваки. Кэл поискал глазами Мишель.

– Черт возьми, что происходит? – подошел к Кэлу долговязый нервный мужчина; он поздоровался с Кэлом за руку, но тот его, конечно же, не помнил.

– Я знаю столько же, сколько и вы, – поспешно сказал Кэл и, увидев наконец Мишель, направился к ней.

– Пока что ничего нового. – Она тоже сильно нервничала. – Легко ранены несколько человек, которые работали в соседних кабинетах.

Кэл вытянул шею: возле его кабинета суетились санитары и еще какие-то люди в громоздких белых костюмах – очевидно, они пытались проникнуть на место взрыва через стену соседнего кабинета, но дверь была завалена рухнувшим потолком.

Он почувствовал на губах горьковатый привкус и непроизвольно поморщился: спасатели вполне могли бы пробиваться сейчас к его изуродованному трупу. Наконец санитары вынесли на носилках тело.

Кэл шагнул им навстречу.

– Это был мой кабинет, – сказал он. – Я хочу знать, кто погиб.

Один из санитаров вопросительно взглянул на другого и, получив утвердительный кивок, приоткрыл простыню. Кэл взглянул на залитое кровью лицо жертвы, и у него подкосились ноги.

– О Боже, – тихо сказал он. – Том Хорват!

Один взгляд на несчастного, вся вина которого состояла в том, что он оказался в неподходящий час в неподходящем месте, пробудила в мозгу Кэла целое море воспоминаний; поздно, слишком поздно вспомнил он, что Том Хорват был его другом. Не просто товарищем, а крепким и надежным другом, на которого вполне можно было положиться в трудную минуту. Сейчас Кэл согласился бы навсегда пожертвовать своей памятью – лишь бы Том продолжал жить.

Санитары опять закрыли труп простыней, но страшная картина по-прежнему стояла у Кэла перед глазами. Новые воспоминания потоком устремились из темных глубин психики. Он вспомнил их ночные беседы, вспомнил, как Том утешал его и Никки, безуспешно пытаясь скрыть собственную печаль – для Тома Линн была почти что родной дочерью.

На плечо ему легла мягкая рука, и Кэл внезапно осознал, что плачет.

– Что с тобой, Кэл? – участливо спросила Мишель.

– Том… – выдавил он, стараясь взять себя в руки. Наконец это ему удалось. – Он был моим лучшим другом. Я только что это вспомнил. И теперь он погиб – из-за меня.

– Что значит «из-за меня»? – раздался у него за спиной мужской голос.

Кэл обернулся и увидел перед собой знакомое лицо лейтенанта Добсона.

– Я хотел сказать, что это был мой кабинет, – сказал он, пытаясь держать себя в руках. – Том погиб, потому что кто-то ненавидел меня настолько, что подложил туда бомбу.

– Вы не будете возражать, если мы немного побеседуем? – спросил полицейский.

– Да, конечно, – покорно произнес Кэл. – Я скоро вернусь Мишель.

Они нашли свободный кабинет. Добсон пропустил Кэла вперед и закрыл дверь.

– А теперь расскажите, – попросил он, присаживаясь, – чем вы умудрились разозлить кого-то до такой степени?

– Честно говорю – не знаю, – сказал Кэл, опуская глаза.

– А вам не кажется, что Хорват и был намеченной жертвой?

– А бомбу подложили ко мне? Звучит маловероятно.

– Человека можно убить где угодно. Но, как правило, люди не чувствуют вину только оттого, что это случилось рядом, например, с их домом.

– Может быть. – Кэл посмотрел на полицейского и с удивлением отметил, что взгляд у того отнюдь не суровый. – Но я не могу представить, чтобы кому-то понадобилось убивать Тома Хорвата – более заботливого и внимательного человека найти было невозможно.

– Так вы его знали?

– Да, он был моим лучшим другом. И теперь мне предстоит позвонить его жене Дороти и рассказать, ей что случилось.

Лейтенант Добсон посмотрел на Кэла долгим взглядом; очевидно, он понимал его состояние.

– Кто, по-вашему, мог это сделать?

Кэл мог бы назвать Фарго Эдмунда, но тот был уже мертв, так что пришлось бы волей-неволей выложить и остальное, поэтому он просто сказал:

– Не знаю. Таких врагов у меня вроде бы нет. Я даже мелких пакостей ни от кого не жду.

– Боюсь, вы чересчур благодушны, мистер Донли. Без сомнения, мы имеем дело с явным покушением – в то, что это несчастный случай, согласитесь, поверить трудно. Взрывчатка вряд ли необходима вам для работы, особенно здесь на Дедале.

Кэл вздрогнул; он совершенно упустил из виду этот аспект. Взрывчатка на орбитальной станции! Эдмунд подвергал все население Дедала чудовищному риску – на такое способен только сумасшедший.

Добсон задал еще несколько вопросов и через несколько минут поднялся с места.

– Если вы узнаете или вспомните еще что-то, пожалуйста, сразу же позвоните мне. – Он пристально посмотрел на Кэла. – В любое время. Обязательно позвоните.

Кэл утвердительно кивнул. Они вышли из кабинета и спустились в холл. Ремонтники уже приступили к замене покрытия на обуглившейся стене.

– Пошли отсюда, – сказал Кэл Мишель. – У меня болит голова. Наверное, от гари.

На улице царило безмятежное спокойствие – как будто ничего и не произошло. Ярко светило солнце, в лицо дул свежий ветерок.

– Я понимаю, как тебе тяжело, – сказала Мишель. – А до этого ты так ничего и не мог о нем вспомнить?

– Нет, видел его как-то по телефону, но только сейчас внутри как будто щелкнуло что-то… У меня все так вспоминается – обязательно нужен какой-то эмоциональный толчок.

– А ты не вспомнил ничего, что могло бы навести нас на след?

– Нет, боюсь, что нет. Теперь я гораздо больше знаю о Никки, о Линн – и конечно, о Томе, но никаких зацепок по-прежнему не вижу.

– Я сегодня еще кое-что разузнала; может, тебе будет интересно…

– Давай, – вздохнул Кэл.

– Я сделала запрос – хотела узнать, кто и когда покидал Дедал, – и вот недавно получила отчет. Оказывается, Толбор не был на Земле уже десять лет; только однажды он к ней приблизился, когда проводил орбитальную инспекцию, но это было уже ПОСЛЕ катастрофы. Понимаешь, о чем я говорю? Это значит, что за трагедию несет ответственность кто-то другой.

– Да, это лишний раз подтверждает его невиновность. Глупо тратить на него столько сил, в то время как истинный виновник остается на свободе. А это не ослабит твоего интереса? У меня есть подозрение, что ты лишилась одной из причин, по которой согласилась мне помочь.

– Нет, ты и в дальнейшем можешь полностью на меня рассчитывать. Может, ты действительно ошибался насчет причин катастрофы, но что-то здесь в самом деле нечисто – это мне уже ясно. Тебе нужна поддержка, и ты мне нравишься.

– Спасибо тебе, Мишель. Как-то нелепо все получается, не успел приобрести нового друга, как лишился старого.

– Я бы хотела, чтобы Том вернулся.

Кэл остановился и протянул ей руку:

– Мне пора! Нужно сказать Никки. И еще раз предупредить ее, чтобы была осторожнее. Как только у меня появятся какие-нибудь идеи, я с тобой свяжусь.

– Хорошо.

Кэл поехал в клинику сам: такие вещи не сообщают по телефону. Увидев его глаза, Никки побледнела.

– Что случилось? – испуганно спросила она.

Кэл решил покончить с этим сразу. Он знал, что потом будет еще хуже.

– Том Хорват… он погиб.

Никки начала плакать. Кэл крепко прижал ее к себе и обнимал, пока она не успокоилась.

– Как это было? – спросила она наконец сквозь слезы.

– Взрыв в моем рабочем кабинете. Он говорил по телефону, что занесет мне цветок…

Никки вся сжалась и слегка отстранилась, чтобы взглянуть ему в глаза; во взгляде ее он прочел обвинение.

– Черт возьми, – рявкнул он. – Ты думаешь мне не больно?! Но что я мог сделать? Предупредить всех, кого знаю, чтобы не подходили ближе чем на сотню метров ко мне, к моему кабинету, дому? И вообще не бывали там, где бываю я?

– Я этого не говорила, Кэл. Просто я очень волнуюсь за тебя.

Кэл помолчал, затем снова взглянул ей в глаза.

– Господи, никуда мне не деться, во всем я виноват, – сказал он наконец. – Просто удивительно, что я еще не чувствую персональной вины за все человечество. Прости меня, Никки.

– Так и есть, – тихо сказала она. – Но, к сожалению, тут я ничем не могу тебе помочь.

– Я же не упрекаю тебе за подозрения, за то, что думала, будто я тебе изменял.

Никки насмешливо посмотрела на него.

– Когда я увидел Тома… Это было ужасно… На меня сразу навалилось столько… Понимаешь, до этого я ничего не помнил – а тут вспомнил почти все. И как мы вчетвером летали на Луну, и много других вещей… Конечно, остаются еще белые пятна, но теперь я могу сказать наверняка – преступником я не был. Может, работал на полицию, шпионил за кем-то, но за кем и почему, не имею представления.

Никки ничего не сказала, но взгляд ее стал серьезным.

– Ну ладно, – сказал Кэл наконец. – Что же ты обо всем этом думаешь?

– Думаю, что человек, за которого я вышла замуж, все больше и больше тонет в тебе.

– Давай. – Кэл улыбнулся, одновременно чувствуя смущение оттого, что может улыбаться чему-то, несмотря на гибель Тома.

– Только не нажимай слишком сильно прямо сейчас – хорошо? Не перегни палку.

– Ладно.

– Терпеть не могу вмешиваться, – внезапно ожил Винсент, – но вам звонят.

– Что, эта штука еще и ревнует тебя? – удивилась Никки, – или это у меня уже паранойя начинается?

– И никто даже спасибо не скажет, – пробормотал Винсент.

Кэл виновато взглянул на Никки, разжал объятия.

– Соединяй, – сказал он.

– Мистер Донли? – осведомился мужчина неуловимо знакомой наружности.

– Слушаю вас.

– Получена информация о человеке, которым вы интересовались позавчера. Его зовут Джерри Лопес. Адрес вам нужен?

– Нет, спасибо, имени достаточно. – Кэл выжал из себя кривую улыбку.

Клерк отсоединился. Кэл вкратце объяснил Никки, в чем дело, и та не смогла удержаться от смеха.

Кэл снова смутился: он счел этот смех неуместным и тут, как назло, опять встрял Винсент.

– Опять сообщение, на этот раз текст; советую прочитать его без свидетелей.

– Давай-давай, – сказал Кэл. – У меня от Никки секретов нет.

– Ну, как хотите. Оно гласит: «На этот раз Хорват погиб вместо тебя. Сиди дома, иначе умрет кто-нибудь еще. Твоя жена, например».

На мгновение Кэл лишился дара речи. Он сделал несколько глубоких вдохов и, увидев выражение глаз Никки, поспешно усадил ее, а потом придвинул второе кресло и сел сам.

– Мне бы хотелось, чтобы ты сделала для меня еще одну вещь, – медленно сказал он. – Мне будет гораздо спокойнее, если ты…

– Даже не заикайся об этом! – резко перебила его Никки.

– И все же ты не могла бы переждать где-нибудь несколько дней…

– Ты что, не понял?

Кэл взглянул ей в глаза и прочел в них холодную решимость; он уже усвоил, что в таком состоянии спорить с женой бесполезно. Неожиданно Кэл подумал о том, что Никки и Мишель очень похожи; открыл было рот, но Никки не дала ему и слова сказать.

– Да, я буду осторожна, – кивнула она, и Кэл закрыл рот. – И кстати, жду того же и от тебя.

Ему оставалось лишь примириться с неизбежным.

– Кто-то из нас должен рассказать Дороти о случившемся, – помолчав, сказал он.

– Я это сделаю, – пообещала Никки. – Ты и так уже достаточно натерпелся.

– Спасибо.

– А ты что теперь собираешься делать?

– Хочу позвонить одному человеку и пригласить его пропустить рюмочку-другую.

– Этот человек – не Мишель?

– Нет. – Кэл рассказал ей о Лерое Крантце. – Хочу посмотреть, не дает ли искажения его наручный компьютер, – сказал он в заключение.

– Так почему бы тебе не позвонить ему прямо сейчас?

Кэл так и сделал. Лерой еще был на работе и наверняка отвечал по большому компьютеру. Он был потрясен известием о гибели Тома Хорвата и сразу же согласился, что выпить за помин его души просто необходимо. Они договорились встретиться через час в одном из ресторанов на Дедале.

– Итак, – подытожила Никки, – теперь ты запросто сможешь застать его в тот момент, когда в его распоряжении будет только наручный компьютер.

– Верно, – кивнул Кэл, удивленный тем, как быстро она схватывает. – На самом деле в этом ресторане ремонт, и мне придется перезвонить ему и назначить другое место.

– Если ты не шпион, то вполне мог бы им стать, – одобрительно сказала Никки и улыбнулась.

– Честно говоря, другого объяснения и я не вижу. Странно только, почему те, на кого я работал, до сих пор не вышли на контакт? Но, похоже, я действительно занимался шпионажем в свободное время.

– Ты это серьезно?

– Вполне. И теперь мне нужно найти какой-нибудь способ задержать отправление «Виттории».

– Ты говоришь так, будто это невозможно.

– Почти, – сказал Кэл. – Запланированное окно для старта очень невелико, да и кто меня послушает?

Нужны доказательства, а где их взять.

Никки встала и принялась расхаживать из угла в угол.

– Но что-то же надо делать? – сказала она.

– Надо. Вот ты, например, обещала съездить к Дороти?

– Ну да – а ты тем временем…

– А я тем временем решу, что нам делать дальше.

Никки кивнула и направилась к двери, но на полпути остановилась, обернулась и вдруг, подбежав к мужу, легонько поцеловала его в щеку.

Кэл не мог вымолвить ни слова, но никаких слов и не требовалось; подмигнув на прощание, Никки выпорхнула из комнаты, а Кэлу потребовалось еще несколько минут, чтобы прийти в себя.

– Винсент, – сказал он наконец, – я даже не предполагал, что ты к тому же разбираешься и в женской психологии.

– Думаю, я многое умею делать не хуже вас.

– Другими словами, ты считаешь меня тупицей? – уточнил Кэл.

– Я имел в виду, что не вижу больших различий между женщиной и мужчиной. Мне кажется вы их просто придумываете.

– И ты надеешься, что подобрался к истине ближе, чем тот компьютер, который назвал пепельницы причиной рака?

– Не важно. Моя задача – звонить по телефону.

– Отлично. Давай-ка поговорим с Мишель.

– Что значит «давай-ка поговорим»? Кто говорить будет?

– Я, я хочу поговорить с ней.

Мгновение спустя на экране Винсента появилось лицо Мишель.

– Есть новости? – спросил Кэл.

– Нет, пока ничего стоящего. Судя по записям в журнале, вчера в твоем кабинете был ремонтник. Им вполне мог оказаться Эдмунд, но теперь установить это невозможно.

– Быстрая работа. – Он поблагодарил ее за информацию и отключился.

Кэл вышел из клиники. Для себя он уже решил встретиться с Лероем у «Галентайна» и, поскольку время еще оставалось, поехал опять на работу.

Завал перед кабинетом был уже разобран. Среди щебня и обломков, негромко переговариваясь, бродили серьезные молодые люди – эксперты; на Кэла никто не обращал внимания.

Он заглянул в изуродованную комнату. В нос ударил запах горелого пластика. На полу темнели какие-то пятна, и поняв, что это за пятна, Кэл едва не разрыдался снова.

Усилием воли взяв себя в руки, он внимательно осмотрел помещение. В углу, среди керамических осколков, он обнаружил кусочки стебля и листьев – очевидно, Том и в самом деле хотел порадовать его новым цветком. Тупая боль под сердцем вдруг сменилась холодной яростью. Оживи сейчас Фарго – Кэл собственными руками размозжил ему голову. Однако, напомнил он себе, Фарго всего лишь пешка. Надо искать того, кто отдал этот приказ.

Немного успокоившись, Кэл повернулся к столу – вернее, к тому, что от него осталось: бомба, очевидно, находилась в одном из ящиков, и теперь можно было лишь с большим трудом догадаться, что искореженные металлические обломки были когда-то массивным и крепким столом.

В противоположном углу виднелись остатки кресла: отброшенное взрывной волной, оно, видимо, сначала откатилось на роликах к стене, а потом уже расплющилось об нее.

Роясь среди обломков, Кэл зацепил ногой небольшой кусочек проволоки – такой же, какую он видел у Фарго. Преступник не дал себе труда позаботиться, чтобы в ловушку угодила именно намеченная жертва: любой, кто вошел бы в кабинет, был обречен. И судьбе было угодно, чтобы этим несчастным оказался Том Хорват.

Гнев неудержимо нарастал, Кэл почувствовал неприятное жжение в животе.

Вернулись уборщики за новой порцией мусора. Кэл вышел, но когда они удалились, вновь возобновил поиски. Внезапно Винсент сообщил ему, что его вызывают.

– Подожди-ка минутку. – Кэл отыскал пустой кабинет и, зайдя туда, закрыл за собой дверь. В кресло садиться он не стал.

Звонила Мишель.

– Ты был прав, – с ходу объявила она.

– В чем прав? По-моему, в последнее время я только и делаю, что ошибаюсь.

– Насчет Доминго. Я пробралась тут в один архив и выяснила, что «Ангел» Габриэль Доминго четырнадцать лет назад был завербован полицией. Здорово?

– Выходит, это не кличка, а имя?

– Не знаю. В то время вокруг было столько Смитов да Габриелей, что просто деваться некуда. Но это именно он; я нашла его школьную фотографию. Так что теперь можно почти наверняка утверждать, что он был тайным полицейским агентом.

– Спасибо, Мишель. Ты…

– Опять звонят, – перебил Винсент.

Это была Никки.

– Я у Дороти, – сказала она. – Мне удалось уговорить ее принять успокоительное, так что мы можем поговорить пару минут. Я не собиралась расспрашивать ее о тебе, но тем не менее…

– И что?

– Да, в общем, ничего особенного. Она сказала, что Том очень беспокоился за тебя. Похоже, ты попросил его держаться подальше от твоего кабинета, но почему, не объяснил. Можно его понять, он был заинтригован. И еще ты просил никому об этом не рассказывать.

– Больше она ничего на знает?

– Ничего. Говорит, Том и так и эдак старался тебя разговорить, но не смог. В конце-концов он решил, что ты знаешь, что делаешь, просто пока обстоятельства не позволяют тебе рассказывать.

– Надеюсь, я выясню все прежде, чем умру.

– Что? – встревоженно переспросила Никки.

– Нет, ничего; я просто хотел сказать, что вскоре все станет ясно.

Никки помолчала немного, очевидно, обдумывая что-то.

– Я надеялась, ты стремишься быть откровеннее, – сказала она наконец.

– Извини. Просто я сейчас очень встревожен. Как по-твоему, Дороти справится?

– Полагаю, да. Я попрошу в клинике кого-нибудь присматривать за ней.

– Ты молодец. Не представляю, что бы я делал на твоем месте.

– Мне просто повезло – она не слышала выпуск новостей, а я примчалась раньше, чем полиция.

Кэл попрощался с ней и вышел в коридор; уборщики продолжали носить мусор. Он хотел было направиться прямо к Галентайну, но затем решил, что осторожность не помешает, и отправился к первоначально оговоренному ресторану – к счастью, от него до Галентайна было рукой подать.

Через несколько минут он уже стоял перед закрытой дверью.

– Ты ведешь видеозапись, Винсент? – спросил он.

– Как приказано.

– Тогда звони Крантцу.

Кэлу повезло – на этот раз его звонок застал Лероя в шаттле, на полпути к Дедалу.

– Слушай, я пришел сюда, а тут ремонт, – сказал Кэл. – Давай у Галентайна, идет?

– Давай. А где это?

– Да здесь же, рядом.

– Ладно, найду.

– Ну как, есть что-нибудь? – спросил Кэл у Винсента, когда экран погас.

– Вы имеете в виду дефекты изображения?

– Да.

– Есть, но не совсем в нужном месте.

Кэл поспешил к Галентайну и занял одну из свободных кабинок.

– Ну, теперь давай посмотрим какой-нибудь кадр, – попросил он Винсента. На экране тут же появилась застывшая физиономия Крантца с открытым ртом.

– Я выделил дефектную область красным и увеличиваю ее, – сказал Винсент.

Кэл взглянул на выделенный участок в нижней половине экрана; на фотографии он располагался вверху. Картинка росла, и наконец Кэл отчетливо не увидел три черных пятна.

– Точно такие же, только в другом месте… – задумчиво протянул Кэл; внезапно его осенило. – Ну конечно, это Лерой! Рука была опущена, поэтому все наоборот. Ну-ка переверни фотографию вверх ногами и сравни их теперь, – попросил он Винсента и затаил дыхание.

– Совпадение полное, – через мгновение доложил Винсент.