Текст книги "Чудовища и критики и другие статьи"

Автор книги: Джон Рональд Руэл Толкин

Итак, наш злополучный жаргон теперь увековечен в печати. Не «язык Чосера» или «их язык», даже не «язык периода», а просто «язык». Во имя всей науки, поэзии, во имя здравомыслия скажите: что это может означать? На языке, достойном официальных документов Оксфордского университета, это должно значить, что на экзамене, проверяющем знание великой поэзии четырнадцатого века, в рамках общего предмета «английская литература» могут быть заданы вопросы, относящиеся к общему языкознанию, независимо от места и периода. Но это – сущее безумие, так что приходится думать, что имеется в виду нечто другое.

Каких же таких вопросов кандидатам, избравшим курс III, даже касаться не стоит? Разве порочно поинтересоваться на письменном или устном экзамене, что именно означает данное слово, форма или выражение у Чосера? Разве тонкие литературные умы могут пренебречь метрикой и стихосложением? Неужто за войлочные стены курса III не должно проникать ничто имеющее отношение к чосеровским средствам выражения? Если так, то почему бы не добавить, что только кандидатам, избравшим курсы I и II, могут быть заданы вопросы, касающиеся истории, политики, астрономии, религии?

Логическим следствием такого отношения, его единственным рациональным проявлением, было бы следующее: «От курсов I и II может потребоваться знание Чосера в оригинале, курс III может пользоваться переводом на современный английский». Но если в таком переводе, что вполне возможно, будут встречаться ошибки, упоминать о них нельзя. Ведь это уже был бы «язык»!

Не так давно меня несколько раз просили оправдать этот «язык»: объяснить, я полагаю, зачем он вообще нужен и какая от него польза. Как будто я своего рода маг, носитель сакрального знания, владелец секретного рецепта, которым я никак не хочу делиться. Для сравнения, разве это не то же самое, что спрашивать астронома, что он нашел в математике? Или спрашивать теолога, для чего нужно текстологическое исследование Священного Писания? В одной притче Эндрю Лэнга миссионер атаковал критика с вопросом: «Знал ли апостол Павел греческий?» Некоторые члены нашего факультета спросили бы, вероятно: «Знал ли апостол Павел язык?»

Я вызова не принял. Я не ответил, потому что вежливого ответа придумать просто не сумел. Но я мог бы сказать так: «Если вы не знакомы с «языком», выучите хоть какой–нибудь – или попытайтесь выучить. Вам давно бы следовало это сделать. Никакого тайного знания тут нет. Грамматика открыта любому (разумному человеку), хотя до усеянной звездами грамматики[188]188
  «усеянная звездами грамматика»: здесь имеется в виду традиционная практика помечать звездочками гипотетические, не сохранившиеся формы слов, предшествующие самым ранним источникам {Ред.}.


[Закрыть] дорастают не все. Если вы неспособны к учению или если оно вам не по вкусу, тогда молчите. Вы как глухой на концерте. Продолжайте писать биографию композитора и забудьте о шуме, который он производит!»

Я сказал достаточно, вероятно, более, чем достаточно для данного случая. Пора мне наконец сойти с кафедры. У меня не получилось apologia pro consulatu meo [16], но это вряд ли вообще возможно. Наверное, лучшее, что мне удалось сделать, – это уйти и передать кафедру избранному ее занимать Норману Дэвису [17]. Он уже знаком с таким сиденьем и знает, что в набивке удобных подушек, которыми, говорят, украшены профессорские троны, скрывается множество шипов. Их он тоже унаследует, вместе с моим благословением.

Если учесть, в каком долгу Мертон–Колледж и оксфордская школа английской филологии перед Антиподами, перед Южным полушарием, особенно перед учеными из Австралии и Новой Зеландии, представляется только справедливым, что один из них займет теперь оксфордскую английскую кафедру. На самом деле справедливость должна была восторжествовать еще в 1925 году [18]. Под Южным Крестом есть, конечно, и другие страны. В одной из них я родился, хотя я и не претендую на звание ученейшего из тех, что прибыли сюда с дальней оконечности Черного континента [19]. Но я унаследовал инстинктивную ненависть к апартеиду: и более всего мне ненавистно разделение или сегрегация Языка и Литературы. И мне безразлично, какая сторона кажется вам Белой.

Но прежде чем сделать последний шаг – надеюсь, что не в роли осужденного преступника, как подразумевает это выражение, – я не могу не вспомнить наиболее важные моменты моего академического прошлого. Огромный письменный стол Джо Райта [20] (за которым я сидел в одиночестве и овладевал началами греческой филологии под взглядом мерцающих во мраке очков по ту сторону стола). Доброта Уильяма Крейги [21] к безработному солдату в 1918 году. Великая честь застать хотя бы закат дней Генри Брэдли [22]. Первая встреча с уникальной и властной личностью – Чарльзом Талбутом Анионсом [23], бросавшим мрачные взгляды на зеленого новичка в Словарном кабинете (где я сражался с примерами для статей WAG, WALRUS и WAMPUM). Я работал под началом великодушного Джорджа Гордона [24] в Лидсе. Я видел, как Генри Сесил Уайлд [25] сломал стол в кафе «Кадена», с чувством изображая, как поют «Калевалу» финские сказители. Конечно, есть много других моментов, о которых я не упомянул – но и не забыл, и множество других мужчин и женщин, занимавшихся Studium Anglicanum [26]: кто–то умер, кто–то увенчан славой и почетом, кто–то ушел на покой, кто–то уехал, многие еще совсем молоды и их присутствие еще весьма ощутимо – но все они (или почти все: так будет честнее), почти все они очень мне дороги.

Теперь, когда я с пониманием окидываю взглядом это почтенное учреждение, когда я сам стал fród in ferðe[189]189
  fród in ferðe: исполненный мудрости, пришедшей с опытом.


[Закрыть], я могу позволить себе воскликнуть:

 
Hwǽr cwóm mearh, hwǽr cwóm mago? Hwǽr cwóm máððumgyfa?
Hwǽr cwóm symbla gesetu? Hwǽr sindon seledréamas?
Éalá, beorht bune! Éalá, byrnwiga!
Éalá, þéodnes þrym! Hú seo þrág gewát,
genáp under niht–helm, swá heo nó wǽre!
(Где теперь конь, где юный всадник? Где даритель сокровищ?
Где пиршественные скамьи? Где радостный шум зала? О яркая чаша!
О рыцарь и его доспехи! О слава короля! Как сгинул тот час, темный
в ночную тень, как будто его и не бывало!)
 

Но это – «Язык».

 
Ai! laurië lantar lassi súrinen!
Yéni únótimë ve rámar aldaron!
Yéni ve lintë yuldar vánier —[190]190
  vánier – таково было написание в тексте «Намариэ» (прощальная песньГаладриэли в Лориэне) в первом издании «Властелина Колец». Во втором издании онобыло заменено на avánier {Ред.}.


[Закрыть]
Sí man i yulma nin enquantuva?
(Увы! Как золото, падают листья под ветром!
Бессчетны годы, как крылья деревьев!
Годы прошли, как быстрые глотки вина —
Кто теперь вновь наполнит для меня кубок?)
 

Но это «Бессмыслица».

В 1925 году, когда меня неожиданно избрали на англосаксонский stól [27], я мог бы добавить:

 
Nearon nú cyningas ne cáseras
ne goldgiefan swylce iú wǽron![191]191
  Это строки из стихотворения «Морестранник»; остальные цитаты и отсылки – из «Скитальца» {Ред.}.


[Закрыть]
(Нет теперь ни королей, ни императоров, ни покровителей, одаривающих золотом, какие были встарь!)
 

Но тут перед моим взором (наяву либо в воображении) встают те, кого я мог бы назвать своими дорогими учениками [28]: те, кто многому меня научил (не в последнюю очередь trawþe, то есть верности), кто овладел знанием, которого сам я так и не достиг. Здесь я вижу многих ученых, более чем по праву пришедших мне на смену, и я с радостью понимаю, что duguð еще не пала у стены, и dréam все еще звучит в зале[192]192
  duguð: благородная дружина (в королевских палатах). dréam: звуки радостных голосов и музыка пира {Ред.}.


[Закрыть].

Комментарии

«Беовульф»: чудовища и критики

«Beowulf»: the Monsters and the Critics

Лекция «“Беовульф”: чудовища и критики» была прочитана Толкином в 1936 году в Британской Академии в рамках серии лекций, посвященных памяти сэра Израэля Голланца (Sir Israel Gollancz Memorial Lectures) – английского филолога, специалиста по древне–и среднеанглийской литературе и палеографии, одного из основателей Британской Академии. Толкиновская лекция имела огромный успех и была вскоре опубликована (Proceedings of the British Academy, XXII, 1936, pp. 245–295). Как показывает анализ черновиков лекции, опубликованных Майклом Драутом в книге «Беовульф и критики» (Beowulf and the Critics), Толкин существенно смягчил первоначальный вариант эссе, в котором нападки на конкретных исследователей были значительно резче. Привлекая внимание литературоведов к центральным темам и образам поэмы, призывая наконец взглянуть на нее как на великолепное творение далекой от нас эпохи, «помещая важные вещи в центр, где им и место, а неважные – на периферию», Толкин в значительной степени предопределил дальнейшее развитие беовульфианы. Возможно, ему не понравилась бы растущая популярность легковесных литературоведческих работ, на разные лады интерпретирующих «непреходящую ценность» и «творческое своеобразие» «Беовульфа», но в свое время его статья оказалась толчком в нужном направлении. Тем не менее, неверно было бы предположить, что исследователи «Беовульфа» до Толкина занимались исключительно копанием в исторической пыли. Конец XIX и начало XX века – это время, когда древнеанглийская литература стала предметом по–настоящему серьезных и глубоких исследований. К этому периоду принадлежат труды У. П. Кера, Р. У. Чемберса, Ф. Клэбера, А. Хойслера и многих других англосаксонистов. Толкиновское эссе стало одной из самых цитируемых критических работ о «Беовульфе», «программным» текстом, необходимым для подготовки к экзаменам. Неизбежным результатом такой популярности явилось сведение его к набору наиболее броских цитат, недостаточное понимание аллюзий и иронических пассажей, а также устало–пренебрежительное отношение со стороны студентов. В последнее время часто звучат голоса, объявляющие «Чудовищ и критиков» устаревшими. Отчасти это верно: за семьдесят лет в литературоведении и медиевистике появились новые направления и теории, а многие толкиновские идеи стали «общим местом». Тем не менее, свежий взгляд на это эссе так же необходим, как и свежий взгляд на «Беовульфа» – на момент написания работы. Внимательное чтение статьи вознаградит как ценителей древнеанглийской поэзии, так и любителей произведений самого Толкина, для которых «Чудовища и критики» должны занять место наряду с его письмами как прекрасный образец толкиновского стиля, а также как пример его блестящего владения своим предметом и искреннего восхищения им.

Необходимо оговорить также некоторые проблемы, связанные с переводом английской научной терминологии. Выражения literary critic и literary criticism в английском языке означают, соответственно, литературоведа и литературоведение, в то время как термин «критик» в русском языке означает скорее автора литературных обозрений, рецензента. В то же время, Толкин часто обыгрывает как значение «литературовед», так и значение «человек, подвергающий что–либо осуждению», – поэтому в некоторых случаях, включая название статьи, термин «критик» был сохранен в переводе. Кроме того, в этой и других статьях, опубликованных в настоящем сборнике, фигурирует слово philology, существующее в современном английском языке не столько в значении науки, объединяющей литературоведение и лингвистику, сколько в значении текстологии и истории языка, проливающих свет на смысл литературного произведения. Толкин часто апеллирует к разным аспектам значения этого слова, не всегда очевидным для русского читателя, для которого «филология» – нейтральное название гуманитарной дисциплины. В связи с этим в переводе наряду с «филологией» иногда используется и термин «история языка».

1. Освальд Кокейн (Oswald Cockayne), 1809 – 1873, – издатель ранних английских текстов. Был известен привычкой выражать свое мнение весьма недвусмысленно и резко. «Он был исполнен благих намерений, но лишен такта; любовь к языку двигала его жизнью, но в конце концов жизнь его была разрушена несдержанностью его собственного языка» (Oxford Dictionary of National Biography). Нападкам на Джозефа Босворта посвящена первая глава книги Кокейна «Святилище: собрание записок о скучных предметах», в которой он критикует увлечение Босворта новомодной сравнительной филологией и советует убрать имя Оксфорда с заглавия словаря Босворта (см. Tolkien J.R.R. Beowulf and the Critics, ed. by M. Drout, Temple AZ, 2002, p. 148).

2. Джозеф Босворт (Joseph Bosworth), 1787 – 1876, – один из самых значительных ранних английских филологов, автор «Словаря англосаксонского языка», который (с доработками Т. Толлера) до сих пор является самым полным подобным словарем: новая электронная версия пока находится в разработке.

3. Ролинсоновский профессор англосаксонского языка (Rawlinsonian Professor of Anglo–Saxon) – профессорская должность в Оксфорде, учреждена в 1755 году на пожертвование, оговоренное в завещании Ричарда Ролинсона, богатого антиквария и коллекционера. В 1860 году Джозеф Босворт присовокупил к данному фонду еще и свой вклад (Босворт сам занимал кафедру Ролинсона в 1858 году), а к названию должности прибавил свое имя. Толкин занимал должность профессора Ролинсона и Босворта с 1925 по 1945 гг.

4. «Песнь о Беовульфе» – в оригинале The Beowulf. В английском языке названия художественных произведений часто принято сопровождать определенным артиклем, хотя это правило и не является обязательным. Артикль придает названию официальность и даже педантичность, над чем и подшучивает Толкин.

5. swich a lewed mannes wit to pace the wisdom of an heep of lerned men – «умом такого неуча измерить мудрость толпы ученых мужей», слегка видо измененная цитата из Общего пролога к «Кентерберийским рассказам» Джеффри Чосера, строки 574–575. Эти строки относятся к описанию Судейского Эконома, управляющего делами ученых лондонских судей.

6. Хамфри Уонли (Humfrey Wanley), 1672 – 1726, – палеограф и библиотекарь, проделавший титанический труд по созданию первых каталогов древне–и среднеанглийских рукописей. Наиболее известны его каталоги в Бодлеанской библиотеке в Оксфорде, а также каталог коллекции рукописей Харли, сейчас хранящихся в Британской библиотеке. Уонли считается величайшим из английских палеографов.

7. Poeseos Anglo–Saxonicæ egregium exemplum – великий образец англосаксонской поэзии (лат.).

8. Лаография – изучение фольклора (от греч. λάος – ‘народ’).

9. Грим Йоунссон Торкелин (Grímur Jónsson Thorkelin), 1752 – 1829, – исландский и датский ученый, архивист и собиратель рукописей. Провел несколько лет в Англии, отыскивая манускрипты, имеющие отношение к истории Дании. В 1815 году издал свой список с рукописи «Беовульфа». Этот список имеет огромное значение для исследователей: в 1731 году рукопись сильно пострадала при пожаре Коттонского собрания, и во времена Торкелина прочесть по краям обгоревших страниц можно было больше, чем сейчас. Издание Торкелина было первым изданием поэмы и называлось De Danorum Rebus Gestis… poema («Поэма… о деяниях данов»).

10. Арчибальд Стронг (Archibald Strong), 1876 – 1930, – специалист по истории английского языка и античной литературе, преподававший в Мельбурне и Аделаиде, автор стихотворного перевода «Беовульфа» на современный английский язык.

11. Корнелий Тацит (Cornelius Tacitus), ок. 55 – ок. 117 гг. н. э., – один из крупнейших римских историков. Его трактат «О происхождении германцев и местоположении Германии» (De origine, moribus ac situ Germanorum) является важнейшим источником сведений о германских племенах I века н. э., их обычаях и верованиях.

12. Биргер Нерман (Birger Nerman), 1888 – 1971, – известный шведский археолог, профессор Тартуского университета и директор Исторического музея в Стокгольме. Рассматривал древнегерманские археологические находки в свете древнескандинавской и древнеанглийской литературы.

13. Хигелак – в «Беовульфе» король гаутов (геатов) и дядя Беовульфа. Уже на ранних стадиях изучения поэмы было отмечено, что имя «Хигелак» соответствует упоминающемуся в «Истории франков» Григория Турского королю данов Хлохилаику (Chlochilaicus). Другие франкские источники также упоминают о Хигелаке и его походе во Фризию в 516 году, закончившемся полным разгромом и гибелью короля. Согласно поэме, Беовульф сопровождал дядю в этом походе и единственный спасся. Возвращаясь в Гаутланд (Южная Швеция), он переплыл проливы, неся на себе доспехи 30 человек.

14. «Сумма теологии» (Summa Theologica) – важнейший из трудов средневекового философа и богослова Фомы Аквинского, написанный в период между 1265 и 1272 гг. Изначально задуманная как учебник для студентов, книга представляет собой подробнейшее изложение христианской доктрины в форме более 10 000 утверждений и ответов на них.

15. Майкл Драут (Beowulf and the Critics, pp. 150–151) приводит близкий отрывок из эссе Мэтью Арнольда о кельтской литературе, цитируемый У. П. Кером в «Темных веках»:

Первое, что поражает читателя «Мабиногиона», – то, сколь очевидно средневековый сказитель предает разграблению древность, тайна которой ему не вполне внятна; он подобен крестьянину, строящему свою лачугу на руинах Галикарнаса или Эфеса; он строит, но строение его сложено из материала, история которого ему неведома или ведома лишь в виде смутной традиции – камни «не такового устроения», но более древней архитектуры, более высокой, искусной, более великолепной. (Ker, Dark Ages, p. 59; Matthew Arnold, «On the Study of Celtic Literature» in Lectures and Essays in Criticism, ed. R. H. Super, 1962, p. 322).

16. В средние века «Илиада» и «Одиссея» Гомера не имели такого статуса, как в наши дни. Греческие тексты в оригинале читали лишь немногие, а сюжеты были известны в пересказах римских и раннесредневековых авторов. Титул величайшего эпического поэта на протяжении всего Средневековья неоспоримо принадлежал Вергилию, статус которого поддерживала и церковь в связи с распространенным мнением о том, что Вергилий предсказал явление Христа в IV эклоге «Буколик». На Вергилия ориентировались практически все авторы среднеанглийских эпических поэм XIII – XV веков. Существует мнение, что Вергилий оказал влияние также и на «Беовульфа». «Энеиду» действительно читали и изучали в англосаксонских монастырях, и она могла быть известна поэту.

17. Джон Эрль (John Earle), 1824 – 1903, – профессор англосаксонского языка в Оксфорде, предшественник Босворта, превративший кафедру из прибежища полусерьезных увлечений в настоящую научную школу. Автор многочисленных изданий текстов и публикаций по истории английского языка, в том числе прозаического перевода «Беовульфа», о котором Толкин не слишком лестно отзывается в «Предисловии к переводу “Беовульфа”» (стр. 53).

18. Ричи Гирван (Ritchie Girvan) – современник Толкина, шотландский филолог, занимавшийся устным и письменным происхождением «Беовульфа». Известен книгой «“Беовульф” и VII век: язык и содержание» (Beowulf and the Seventh Century: Language and Content).

19. Антикварами (antiquarians) в XIX и начале XX века назывались любители и собиратели любых древностей – от мебели и рукописей до собственно древних текстов.

20. Этот абзац отсылает читателя к стихотворению Льюиса Кэррола «Jabberwocky» (в переводе Д. Г. Орловской – «Бармаглот») из «Алисы в Стране Чудес». В частности, имеются в виду следующие строфы:

21. Уильям Пэтон Кер (William Paton Ker), 1855 – 1923, – один из величайших английских литературоведов, известный своими энциклопедическими знаниями. Кер занимал кафедру профессора английского языка и литературы в лондонском Юниверсити–Колледже, одновременно являясь членом одного из наиболее престижных оксфордских колледжей – ОллСоулз. Кер был любителем водных и горных походов. Он скончался от сердечного приступа на горе Пиццо Бьянко в итальянских Альпах и был похоронен в близлежащей деревне. Основные труды Кера, цитируемые Толкином, – это «Эпос и роман» (Epic and Romance, 1897) – всеобъемлющее исследование европейской эпической литературы от античности до Чосера, и «Темные века» (The Dark Ages, 1904) – подробный анализ литературы Средневековья.

22. ellor gehworfen on Frean wære – «прочь отправился под защиту Господа» (др. англ.). Эта толкиновская фраза напоминает строки «Беовульфа», описывающие похожими словами смерть и погребение Скильда Скевинга.

23. Рэймонд Уилсон Чемберс (Raymond Wilson Chambers), 1874 – 1942, – один из самых влиятельных англосаксонистов первой половины XX века, преемник У.П. Кера на посту профессора английского языка и литературы в лондонском Юниверсити–Колледже, автор ряда работ по древнеанглий ской и среднеанглийской поэзии – от «Беовульфа» и «Видсида» до Чосера, Лэнгленда и Томаса Мора. Чемберс известен также своим изданием «Беовульфа» (переработанное издание А. Дж. Уайетта). В 1925 году ему предложили оксфордский пост профессора англосаксонского языка Ролинсона – Босворта. Чемберс отказался, и кафедра досталась Толкину. Несмотря на критику в свой адрес, Чемберс восторженно отзывался о статье «Чудовища и критики» и требовал ее скорейшей публикации (см. Beo wulf and the Critics, p. 4).

24. «Видсид» – древнеанглийское стихотворение длиной в 144 строки. Сохранилось в так называемой «Эксетерской книге», записанной в X веке, однако восходит к VI или VII веку. «Видсид» представляет собой собрание сведений о Европе «героической эпохи», т. е. первой половины первого тысячелетия. Поэма состоит из трех списков (тул), перечисляющих королей, народы и германских героев. В «Видсиде» содержится первое упоминание о викингах (wicinga cynn).

25. Ингельд, сын Фроды, – упоминающийся в «Беовульфе» и других германских легендах король племени хадобардов. Чтобы положить конец вражде между данами и хадобардами, в ходе которой был убит король Фрода (он же легендарный Фроди Саксона Грамматика и «Младшей Эдды»), Хродгар отдал свою дочь Фреавару замуж за сына Фроды Ингельда. Но это не помогло: вскоре хадобарды вновь вторглись во владения Хродгара и были разбиты. Но в этой войне сгорел великий зал Хеорот, что неоднократно предсказывается в «Беовульфе». Об Ингельде см. также «О волшебных сказках», стр. 127.

26. Скильдинги – легендарная династия датских королей, ведущая начало от мифического короля Скильда Скевинга (Scyld Scefing), о котором говорится в начале поэмы. Древнеанглийским Скильдингам (Scyldingas) соответствуют скандинавские Скьёльдунги (Skjöldungar), упоминающиеся в «Деяниях данов» Саксона Грамматика и в сагах. Имя Скильда встречается в генеалогиях английских и скандинавских королей в «Англосаксонской хронике», «Младшей Эдде», в «Деяниях английских королей» Уильяма Мальмсберийского и т. д. Отцом Скильда (чье имя означает «щит») был Скев (Scef, «сноп»), «король Шив» (King Sheave), о котором см. прозу и стихи Толкина в V и IX томах «Истории Средиземья».

27. «Целая пустошь драконов» (A wilderness of dragons) – отсылка к фразе Шейлока из трагедии Шекспира «Венецианский купец»: «I would not have given it for a wilderness of monkies!» (в пер. Вейнберга: «Я не отдал бы этого кольца за целый лес обезьян!»). Как отмечает Т. Шиппи в «Дороге в Средиземье», эта фраза синтаксически двусмысленна: она одновременно означает и саму пустошь, место обитания драконов, и «огромное количество, тьму» (Shippey, T. The Road to Middle–Earth, Allen&Unwin, 1982, p. 20).

28. ‘Yea, a desserte of lapwyngs, a shrewednes of apes, a raffull of knaues, and a gagle of gees’ – «Да, выводок (букв. “пустошь”) чибисов, группа (букв. “хитрость”) обезьян, сброд мошенников и стая (букв. “гогот”) гусей». Цитата из среднеанглийской «Книги из Сент–Олбанса», напечатанной в 1486 году и состоящей из трех трактатов об охоте и геральдике. Эта книга приписывается Джулиане Бернерс, настоятельнице женского монастыря Сопвелл, расположенного недалеко от Сент–Олбанса. Описания групп животных из «Книги из Сент–Олбанса» часто приводятся в качестве раннего примера переносного использования собирательных существительных в английском языке.

29. Мировой Змей (Miðgarðsormr) – в скандинавской мифологии опоясывающий мир змей, сын Локи и великанши Ангрбоды. «От нее родилось у Локи трое детей. Первый сын – Фенрир Волк, другой – Ёрмунганд, он же Мировой Змей, а дочь – Хель. … И послал богов Всеотец взять тех детей и привести к нему. И когда они пришли к нему, бросил он того Змея в глубокое море, всю землю окружающее, и так вырос Змей, что посреди моря лежа, всю землю опоясал и кусает себя за хвост» («Младшая Эдда», Видение Гюльви, 34). Согласно «Прорицанию вёльвы», во время Рагнарёка Мировой Змей вылезет из моря на берег, творя разрушение, и будет убит Тором, который сам тоже погибнет от змеиного яда.

30. Фафнир – в древнегерманских сказаниях сын Хрейдмара, вместе со своим братом Регином убивший отца, чтобы завладеть золотым кладом. Фафнир принял образ дракона и стал хранителем золота, которому было суждено нести гибель тому, кто им владеет. По наущению Регина убит героем Сигурдом. Об убийстве Фафнира рассказывается, в частности, в древнеисландской «Старшей Эдде» и «Младшей Эдде», а также в «Саге о Вёльсунгах». Вёльсунгами (по имени прародителя – короля Вёльса, или Вёльсунга) назывался род Сигурда, величайшего германского героя. Этому древнеисландскому имени соответствует древнеанглийская форма Wælsing (Вэльсинг), использующаяся в «Беовульфе» (строки 867–897). Интересно, что в древнеанглийской поэме убийцей Фафнира называется не Сигурд, а его отец Сигемунд (Сигмунд) – возможно, здесь отразился более ранний вариант сюжета.

31. «Сказка о Джеке и бобовом стебле» – английская сказка об удачливом сыне бедной вдовы, вырастившем у себя в саду волшебный бобовый стебель, по которому он смог забраться за облака и украсть у злого людоеда его сокровища.

32. Кюневульф (Cynewulf) – англосаксонский поэт, живший в IX веке в Нортумбрии или Мерсии. Достоверных сведений о нем не сохранилось. Имя Кюневульфа известно нам благодаря тому, что он оставил свою руническую подпись в четырех древнеанглийских христианских поэмах: «Елена» и «Судьбы апостолов» (из «Верчелльской книги») и «Вознесение» и «Юлиана» (из «Эксетерской книги»).

33. «Андрей» (Andreas) – древнеанглийская поэма об апостоле Андрее, дошедшая до нас в единственной рукописи – «Верчелльской книге». Поэма повествует о том, как Андрей спасает апостола Матфея из плена дикарейэфиопов, называемых также «мермедонцами». Сюжет заимствован автором из латинского жития св. Андрея, но стиль и образы поэмы роднят ее с древнеанглийской героической поэзией, в особенности с «Беовульфом».

34. «Гутлак» – см. комментарий 48 к статье «Английский и валлийский». Здесь имеется в виду поэма, называемая «Гутлак В», написанная более зрелым стихом, чем «Гутлак А» и иногда приписываемая Кюневульфу.

35. Даже когда это та же самая строка – что иногда случается… Имеется в виду так называемая «формульность» древнеанглийской поэзии (хотя этот термин стал применяться в германистике только спустя два десятилетия после написания толкиновской статьи). Для описания различных составляющих сюжета часто использовались устойчивые сочетания слов, выражающие определенную идею и отвечающие определенным метрическим условиям. Эти формулы умело варьировались поэтами в соответствии с нуждами их сюжетов, но в то же время в разных древнеанглийских поэмах часто можно встретить очень похожие или даже идентичные строки. Это чаще всего не прямые заимствования, а свидетельство того, что обе поэмы принадлежат к одной традиции и написаны одним и тем же поэтическим языком.

36. άμαρτία – ‘оплошность’, ‘ошибка’ (др. греч.). Аристотель назвал так «роковой промах» героя трагедии, вызванный его собственными качествами, а не нарушением божественного закона, но, тем не менее, влекущий за собой катастрофические последствия. В русском литературоведении иногда используется термин «гамартия».

37. Hans nafn mun uppi meðan veröldin stendr – «его имя будет жить, пока мир стоит» (др. исл.), пророчество Сигмунда о его сыне Сигурде из «Саги о Вёльсунгах» (XII).

38. Se wæs wreccena wide mærost – «он был славнейшим из героев/искателей приключений» («Беовульф», 898), характеристика Сигемунда (изображенного в «Беовульфе» как убийца дракона, см. комментарий 30 к настоящей статье).

 
…и пошла по земле
   молва о нем,
широко средь народов
   стал известен он,
покровитель воинства,
   добродеятель.
 

(пер. В. Тихомирова)

(«Беовульф», 898–900. Здесь и далее цитируется по изданию «Беовульф. Старшая Эдда. Песнь о Нибелунгах». М., 1975.)

39. þa se wyrm onwoc, wroht wæs geniwad; stonc æfter stane – «тогда тот змей пробудился, вражда обновилась; рыскал за камнем» («Беовульф», 2287–2288). В переводе В. Тихомирова: Дракон проснулся и распалился, / чуждый учуяв на камне запах.

40. Битва при Мэлдоне (Эссекс) состоялась в 991 году. Английские войска под предводительством олдермена Бюрхтнота потерпели поражение от войска викингов в ходе одного из многих скандинавских нашествий того времени. Древнеанглийская поэма написана вскоре после битвы и описывает гибельную гордыню Бюрхтнота, который дал викингам перейти реку Блэкуотер, чтобы сражаться с ними на равных. Бюрхтвольд – старый дружинник Бюрхтнота, которому принадлежат самые известные строки поэмы, цитируемые Толкином далее в тексте: Hige sceal þe heardra, heorte þe cenre, mod sceal þe mare, þe ure mægen lytlað (312–313), букв.: «дух будет тем тверже, сердце тем храбрее, отвага тем больше, чем больше наша сила иссякает». В переводе В. Тихомирова: «Духом владейте, доблестью укрепитесь, Сила иссякла – сердцем мужайтесь» («Древнеанглийская поэзия, М.: Наука, 1982, стр. 155). О Бюрхтноте и Мэлдоне написана пьеса Толкина «Возвращение Беорхтнота, сына Беорхтхельма» и сопровождающее ее короткое эссе «Ofermod» (на русском языке публиковалось в сборнике «Приключения Тома Бомбадила и другие истории», СПб.: Академический проспект, 1994.).

41. Lif is læne: eal scæceð leoht and lif somod – «жизнь преходяща: все проходит, свет и жизнь также». Первая фраза – общее место древнеанглийской поэзии, а вторая взята из «Видсида» (см. комментарий 23 к настоящей статье), 141–142. В переводе В. Тихомирова: «…покуда благо жизни / и свет он видит». То же выражение используется Толкином в «Предисловии к переводу “Беовульфа”» (стр. 60).

42. Смерть приходит на пир, а о ней говорят: «речи невнятны, в них нет чувства меры!» (Death comes to the feast, and they say He gibbers: He has no sense of proportion). Не вполне понятно, к чему именно отсылает здесь Толкин. Майкл Драут считает, что возможна, среди прочих, отсылка к словам Горацио в «Гамлете» (акт I, сцена 1): «The graves stood tenantless and the sheeted dead / Did squeak and gibber in the Roman streets» (в переводе Б. Пастернака: «…Могилы / Стояли без жильцов, а мертвецы / На улицах невнятицу мололи…») – Beowulf and the Critics, p. 208.