Текст книги "Фактор жизни"

Автор книги: Джон Мини

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 29 страниц)

Глава 38

Нулапейрон, 3413 год н.э.

На золотистом, фоне рассыпаны черные звезды, по диагонали его рассекает красный меч…

– Нет, это не подойдет.

Он махнул рукой и стер изображение.

На гербе лазурная лента Мебиуса, на первой четверти щита изображение вставшего на дыбы жеребенка.

– О Судьба!.. Какого черта я возомнил о себе?

Послышался мягкий звон колокольчика.

– Войдите, – приказал Том, уменьшая размер голограммы.

– Вы заняты, милорд? – Авернон просунул голову сквозь мембрану.

Том засмеялся:

– Нет, не очень, милорд.

– Занимаетесь составлением герба, правитель Коркориган?

– Принадлежность к дворянству обязывает наслаждаться жизнью… Заходите, лорд Авернон. Чувствуйте себя как дома.

Авернон вошел в гостиную, оформленную в золотых тонах.

– Не перестали еще подсмеиваться над собой?

– Нет.

– Вы выглядите так, будто парите над землей.

Том покачал головой, но не в знак несогласия… Просто сама ситуация была для него необычной. Старая рыночная площадь, казалось, осталась в другой жизни. В чьей-то чужой жизни…

– Когда вы видели лорда Шинкенара?

– Отца? – Авернон пожал плечами. – По дороге в Академию.

– Не забудьте…

– …поблагодарить его от вашего имени. Хорошо.

– Простите! – Том просил Авернона об этом уже не впервые.

Хотя Авернон много лет жил и воспитывался в многочисленной семье леди Даринии, его отцом был лорд Шинкенар, тот, кто первым предложил возвысить Тома и кто участвовал в выделении владения для нового правителя.

«Он не пришел, чтобы посмотреть на твой триумф, – Том взглянул на Авернона, – но ты ни разу не пожаловался на это».

Впрочем, все было не так просто. Том теперь был правителем провинции Велдрин, скромной территории, образованной из нескольких внешних участков владения, принадлежащего Шинкенару, и вновь освоенных пещер на промежуточной территории, которые уже в течение ста лет никто не использовал. Это был красивый жест благодарности.

– Вы спасли мне жизнь. – Авернон щелкнул пальцами, и диван заскользил к нему. – Отец хотел отблагодарить вас много лет назад, еще когда это случилось. – Он лег на диван, положил руки под голову и уставился в перламутровый потолок. – Но, опередив отца, кто-то успел купить для вас тысячу очков, присуждаемых за заслуги.

«Что?» – опешил Том.

Он всегда думал, что очки за заслуги присуждаются достойным автоматически. Оплачиваются системой, а не отдельным человеком.

– Я и не знал, что заслуги могут быть получены от кого-то.

– Могут, но до определенного предела. – Авернон скосил глаза на панели над головой, оценивая красоту медленно изменяющихся цветовых разводов. – Я забыл, какой существует предел. Может, сотня очков?

Когда Том был слугой, никто никогда не упоминал об этом. И он не знал никого, у которого оказалось бы больше двадцати очков сразу. Даже такие случаи были довольно редки. Поэтому ни у кого и не возникало таких вопросов.

– Если бы я был вашим отцом… – Том замолк.

«Кто помог мне начать заниматься? – подумал он. – Леди Дариния?»

Вопрос этот показался ему мучительным.

«Или Сильвана?»

Ответа не было. И слава Судьбе, потому что он мог оказаться еще более мучительным.

* * *

Левитокар бесшумно повис над внутренним двориком.

– Неплохо, – заметил Том.

– Может ли правитель обойтись без мобиля? Можем ли мы? Так сказал отец.

– У вас не будет времени, чтобы кататься на нем, – Том похлопал Авернона по плечу. Если бы он сделал это пару дней назад, последовало бы тяжелое наказание. – Теперь вы будете общаться с величайшими умами нашего времени, раскрывая тайны космоса…

– …ухаживать за женщинами…

– …и ухаживать за женщинами. У вас не останется времени на такие светские развлечения, как езда на мобиле.

– Ты совершенно прав. – Авернон протянул маленький кристалл. – Вот почему теперь этот мобиль твой.

Том онемел. Не столько от подарка, сколько от тех перспектив, которые открывались перед ним. Он мог теперь отправиться куда угодно, мог кататься на левитокаре, когда и где захочется.

Он потер мочку уха, где была прикреплена клипса с идентификационным именем.

– Хочешь испытать его, Том?

Кристаллическая скорлупка, передав шифры собственности в кольцо Тома, растворилась.

– Я думаю, нам лучше испытать его вместе.

Том сделал знак рукой. Левитокар поднялся и заскользил к колоннаде, возле которой они с Аверноном стояли. Открыв старомодные дверцы, мобиль приземлился на каменные плиты. – Прекрасно.

Том проскользнул внутрь первым.

И они тронулись в путь, скользя под арками, в воздухе, напоенном ароматом цветения. Группа что-то обсуждавших дам стояла на балконе, расположенном на серебристом контрфорсе. Увидев пролетавших мимо Авернона и Тома, они замолчали.

Том задал программу так, чтобы кабина мобиля стала прозрачной. Он весело помахал дамам, потом развернул машину и направил ее в проем широкого туннеля.

* * *

Они нырнули в просторную сырую пещеру. Это была нейтральная территория, которая не принадлежала ни одному владению. Возможно, они находились на расстоянии двух кликов от места сбора Созыва, от Здания Межгосударственного Конгресса.

Черные своды были испещрены зелеными и желтым разводами. Здесь и там на стенах были видны красно-коричневые вкрапления железа, похожие на засохшие пятна крови. Редкие флюоресцирующие грибы тускло мерцали в темноте.

Том заставил мобиль застыть, и они некоторое время висели на одном месте. Входы в пять туннелей смотрели на них, как глаза наблюдателя.

– Все в порядке? – поинтересовался Авернон.

– Да. Тебя не укачало?

– Гм, нет. А почему ты?..

– Тогда поехали! – Том со стуком опустил кулак на панель управления и с гиканьем рванул мобиль вперед.

На голографических экранах, показывающих положение машины в пространстве, все пришло в хаотическое движение.

– Держись! – Том заложил крутой вираж влево, нырнул вниз, а потом по дуге взмыл вверх, прямо к своду пещеры.

– О Хаос! – пробормотал Авернон, вжавшись в сиденье.

Вращаясь и набирая скорость при входе в туннель, мобиль в последнюю секунду вильнул от стены. Скорость увеличилась еще больше, молодых людей прижало к сиденьям. Стены пещеры проносились мимо, сливаясь в сплошное пятно, и Том счастливо улыбался.

* * *

– Вскоре начнется танец Последнего Шанса. Они были на празднике, устроенном по случаю окончания Созыва.

Авернон, держа в руке бокал с гриппловым вином, кивнул в сторону группы прекрасно одетых дам. Одна из них поймала его взгляд и захихикала.

– В самом деле? – Парчовый воротник официальной накидки был слишком жестким и натирал Тому шею, он просунул палец под воротник, ослабил его. – Танец Последнего Шанса?

– «Менуэт в полночь», таково его официальное название. – Авернон поднял брови. – Это устраивают для ребят, которые не смогли заработать необходимое число очков за время Созыва.

– Это Фалвонн и Кириндал, не так ли? – Том указал на парочку, которая направлялась к ним. – Они плохо на вас влияют.

– Привет, ребята. – Авернон дружески обнял двух легкомысленных лордов. – Том думает, что вы на меня плохо влияете… И это говорит человек, который сумел нарушить все правила полетов и чуть не довел своего пассажира до инфаркта.

– Гм… – Том внезапно почувствовал дурноту. – Я не думал…

– Не слушайте его, Том, – в разговор вступил Фалвонн, потягивающий вино из кубка. – Для него бы вырастили новое сердце, если бы такое случилось. Но это как раз то, что не выйдет из строя никогда.

– Я надеюсь, вы не намекаете… Том отключился от их беседы.

Он знал, что Фалвонн и Кириндал – завсегдатаи всех вечеринок – обычно таскали с собой Авернона, от природы застенчивого, и помогали ему встретиться с дамами в обмен за помощь в академических занятиях. Ему иногда казалось, что их эмоциональное развитие остановилось на уровне двенадцатилетних детей.

«Они глупее меня», – Том вспомнил свой сумасшедший полет и улыбнулся.

Если говорить об этой парочке, то невольно обращало на себя внимание то, что Фалвонн и Кириндал всегда и везде оказывались вместе. Едкое замечание просилось у Тома на язык, но он сдержался. Скрытая гомосексуальность не считалась достойной темой для шуток на Первой страте, по крайней мере в этом секторе.

Впрочем, Том не думал, чтобы это оказалось правдой… А если бы оказалось, то эти молодые люди были бы лишены наследства, новых должностей и понижены до лордов без владения. И все бы избегали их общества.

– …как ты думаешь, Том?

– Простите? – Том вернулся к реальности.

– Леди Арлат смотрит на меня? Как ты считаешь?

– Не знаю, Авернон. Ты серьезно интересуешься этой дамой?

Авернон посмотрел на Фалвонна и Кириндала и пожал плечами.

– Сказать по правде…

Том подхватил стакан вина с подноса проходящего мимо слуги, повернувшись таким образом, чтобы накидка упала с его плеча и открыла укороченный левый рукав.

Леди Арлат побледнела и тут же повернулась к ним спиной.

– Всего лишь малюсенький эксперимент, – пробормотал Том.

– Ого, Том! – сказал обычно молчаливый Кириндал. – А ты, однако, злой ублюдок. Как вы думаете, парни?

Авернон поднял бокал.

– Мы это знали, – сказал он. – Всегда.

* * *

Том подозвал кивком головы слугу – все еще непривычный жест получился у него на этот раз необыкновенно легко – и отдал ему полупустой стакан.

В небольшой группе дам, стоящих рядом с мраморной аркой, раздался смех. Авернон уже оказался среди них, Флавонн и Кириндал сопровождали его.

Тому ничего не оставалось как присоединиться.

– Вы знаете здесь кого-нибудь? – К нему обращалась молодая дама с ясным простым лицом. – Между прочим, меня зовут Елтина.

– Сочту за честь с вами познакомиться. – Том, сосредоточившись, отвесил поклон, соблюдая все правила этикета. Наклониться вперед под углом в полрадиана – при первом знакомстве равного с равным, голову склонить влево – при встрече с дамой. – Я никого здесь не знаю.

Среди колонн собрались почти три сотни людей, принадлежащих к сливкам дворянства. Сейчас они беседовали, разбившись на небольшие группки. Вокруг этих групп двигались слуги с подносами. Им помогали золотистые микродроны, которые осмотрительно держались повыше, около опалового потолка. Сквозь разнообразного вида арки можно было видеть соседние залы, также заполненные дворянами. Праздник выплеснулся далеко за пределы одного зала.

– Это – графиня Нилкитран. – Леди Елтина указала на одну из дам, выделяющуюся сложной, состоящей из множества отдельных частей, прической. – Она изобрела сетевые улавливатели с противопетлей.

– Вот это да! – Том был изумлен. – Я читал некоторые ее работы. У нее блестящий ум.

– Пойдемте. Я представлю вас.

Елтина повела его сквозь группу господ, окруживших графиню Нилкитран. Приблизившись, Том поймал обрывки беседы, но на ходу ему было трудно уловить ее содержание.

– Ваша работа – просто фантастика, м’дам, – сказал он.

– Это лорд Коркориган, – представила Елтина.

– О! – Графиня подняла от удивления брови. – Значит, вы тот самый правитель.

Потом она улыбнулась, и Тому показалось, будто они знакомы тысячу лет.

Через несколько минут беседы, Том почувствовал, что кто-то стоит за его спиной.

– Лорд Коркориган. – Графиня посмотрела через его плечо. – Разрешите мне представить вас…

– Не беспокойтесь, – прозвучал приятный женский голос. – Мы с Томом – старые друзья.

Том заметил удивление, смешанное с почтением, в глазах, обращенных к нему. Он повернулся и произнес:

– Леди В’Деликона. Рад встрече с вами, – он поцеловал ей руку.

Дама с белоснежными волосами улыбнулась:

– Можно мне увести Тома на несколько минут?

– Конечно, – сказала графиня.

Тонкая рука леди В’Деликона казалась хрупкой, но дух ее все еще был тверд. Пока они прогуливались, ей приходилось часто кивать головой в ответ на поклоны приветствовавших ее лордов.

– Вы привлекли всеобщее внимание, Том.

– Я вижу, миледи. Это забавно. Но вас мне действительно приятно видеть.

– Мне так надоели льстецы. – Ее глаза на узком морщинистом лице сверкнули энергией. – Но когда мне говорите это вы, я верю: вы говорите то, что думаете.

– Надеюсь.

Она вздохнула:

– Пойдемте, Том.

Они двинулись в соседний зал, где нежно звучала медленная музыка.

– Вы не хотите потанцевать с маленькой старой леди?

– С удовольствием, – искренне ответил Том. Они медленно закружились в танце.

– Вы хорошо танцуете. – Она взглянула на него снизу вверх.

– Я учился этому в основном… – Том лукаво улыбнулся.

– …стоя у стены, – закончила за него леди, глядя на слуг, которые стояли вдоль стены танцевального зала. – В ожидании вышестоящих. – Ее ирония соответствовала его чуть насмешливому тону.

Когда танец закончился, она отклонила его приглашение на следующий.

– Я разговаривала до этого с А’Декалом, он носит звание Первого Высшего Правителя. И он проявил интерес к вам и желает с вами встретиться.

– Очень любезно с его стороны, – голос Тома прозвучал благоразумно нейтрально.

– Может быть, так, а может быть, и нет, – леди В’Деликона выглядела серьезной. Она схватила Тома за руку. – Обещайте мне кое-что, Том.

– Все, что угодно.

– Помните, вы заслуживаете всего того, чего достигли, – ее голос стал сердитым. – То, что другим преподносилось на тарелочке, вы заработали собственными усилиями. Верьте в свои силы.

– Я… Спасибо.

– Не забывайте этого. И держитесь настороже. А’Декал – блестящий логософ, но отвратительный человек.

– Странно, – сказал Том. – Эта пара встречается вместе едва ли не всегда.

– Да. – Она опять взяла Тома за руку. – Но про нас с вами, дорогой, этого не скажешь.

Несмотря на разницу в годах, ее внезапная улыбка заставила учащенно забиться его сердце, и Том рассмеялся в ответ. В глубине души он был очень тронут.

Потом леди вывела молодого человека на маленький балкончик и оставила наедине с лордом А’Декалом.

* * *

– Я просмотрел логосы, представленные вами, Том, Презентационному Комитету. – Лорд А’Декал холодно улыбнулся. – Очень интригующе, но это не моя сфера компетенции.

– Да, они недотягивают до вашего уровня. – Ответ Тома был скорее дипломатическим, нежели отражал истину. – Ваши стохастически-определенные цитоматрицы необходимо изучать в школе Логики леди Даринии.

– Наверно, так.

Балкончик прилепился к наружной стене гостиной. Ниже, во внутреннем дворике, была в разгаре игра в лайтбол. Скинув накидки и смеясь, лорды в белых рубашках охотились за флюоресцирующим мячом.

– Игра закаляет характер, – добавил лорд А’Декал. – Дворяне в этом убеждены. Я был когда-то в списках первых семнадцати игроков в академии Исхода Слова. А вы играете?

– Э-э… нет… – Том запоздало понял, что его спрашивают об игре в мяч.

– Жаль. Здоровый дух, здоровое тело.

– Я тоже так думаю. – Том вспомнил те тысячи часов, которые он провел бегая, растягивая мышцы и выполняя упражнения комплекса «пси-два-дао».

– Приглашаю вас посетить мои владения, – резкий тон лорда А’Декала говорил о том, что это скорее приказ, чем приглашение. – Приезжайте через двадцать дней. Тогда вы сможете присоединиться к охоте на летучих мышей.

– Спасибо.

– Я не думаю, что вы когда-нибудь раньше держали в руках гразер.

– Нет… Но охота – не то занятие, в котором я могу блеснуть своим мастерством.

Белые брови А’Декала еще больше нахмурились.

– Да. Но вы можете остаться на какое-то время. Вы приглашены для того, чтобы использовать все возможности.

Том пристально посмотрел на непроницаемое лицо старого правителя, пытаясь понять смысл сказанного.

– Любая помеха для занятий спортом, – суровый взгляда лорда А’Декала без сомнения был сосредоточен на лице Тома, – может быть преодолена. Мои возможности в области медицины превосходят все ожидания. Вы ведь знаете о моих исследованиях.

«Он старается не смотреть на мою культю». – Том слегка повернулся, выдвинул левое плечо вперед и увидел, как у лорда едва заметно дернулось веко на правом глазу.

– Мои фемтососуды, – продолжал лорд А’Декал, – обладают способностью к размножению и быстрому росту.

– Да, – ответил Том. – Я понимаю. Спасибо.

Он действительно все понял.

«Он может заново вырастить мою потерянную руку». – Том посмотрел на свой подогнутый рукав и тут же выругал себя за отсутствие выдержки. Когда он снова глянул на лорда, в глазах того светилось чуть заметное выражение превосходства.

«Ну, конечно! – с горечью подумал Том. – Мы не можем потерпеть, чтобы новый лорд выглядел, как простой вор, не так ли?

Ему могут восстановить руку. Для этого надо вытерпеть длинные и болезненные физиотерапевтические процедуры, но через несколько декад Том мог бы снова стать таким, каким был раньше.

Маленький значок в форме слезы, белый и сверкающий, лежал на ладони лорда А’Декала. Талисман…

Том взял значок в руки:

– Милорд?

Значок запульсировал. От него кругами пошли волны чистого белого света. И Том понял, что означает эта эмблема.

– Вы возглавляете «Циркулюс Фидус».

– Мы занимаемся медициной, – мягко заметил лорд А’Декал. – Хотя не могу отрицать некоторого влияния на дела политические.

Том зажал в кулаке значок.

Политическая философия организации «Циркулюс Фидус» была реакционной. И вряд ли они могли поощрять выдвижение в дворяне людей недворянского происхождения.

– Я еще новичок, милорд, чтобы говорить о политической деятельности. Я буду скорее помехой, чем помощником в этих делах.

– Вы не поняли меня, Том. За дружбу со мной вам не придется платить. Просто приезжайте ко мне.

Том смотрел в ледяные глаза.

«У тебя нет друзей, – подумал он. – У тебя есть только союзники».

По его спине поползли мурашки. Чего же он ждал? Что его жизнь отныне будет легкой и беззаботной?

«У тебя есть только союзники, – мысленно повторил он. – И враги».

Он сделал свой выбор.

– Спасибо, милорд!

Холодные глаза лорда А’Декала погасли.

– Я понимаю.

«Я мог бы снова обрести руку», – подумал Том. И вспомнил слова леди В’Деликона. Он заслужил свою победу, и ему следует верить в свои силы.

«О моя рука», – подумал он.

А’Декал повернулся, чтобы уйти.

– Милорд… – Том позволил своему голосу прозвучать еле слышно, зная, что А’Декал воспримет это как проявление слабости. – Спасибо от всей души за ваше приглашение. Вы были великодушны с новоиспеченным лордом.

Короткий кивок, и А’Декал направился в гостиную, оставив Тома одного.

«Верить в свои силы, да, леди В’Деликона?» – Том сжал кулак так, что значок А’Декала впился в ладонь, и повернулся в сторону внутреннего дворика. Игроки, смеясь, продолжали играть, и эхо отражалось от потолка пещеры. Но Том не замечал их.

Он только что получил свой самый тяжелый и горький урок. И понял то, чего никогда не понимал раньше.

«Ненависть питает мои силы, – подумал он. – И так было всегда».

Благодаря лорду А’Декалу Том испытал мгновение черного озарения, мгновение, которое предпочел бы не переживать никогда. В душе его царила холодная ненависть: к Оракулу и всей системе, которая его воспитала.

Том вновь присоединился к празднику. Но теперь все было по-другому.

Глава 39

Земля, 2123 год н.э.

Внутри пойманного в ловушку корабля заключен какой-то парадокс, какая-то странность. Это форма жизни, основанная на молекуле в виде двойной спирали, молекуле, которая является одновременно и химической фабрикой, и копиром самое себя.

Фиксируя отклонения в частоте резонанса, структура мю-пространства воспринимает форму и функцию вторгшегося объекта.

Как он существует? Как может инструмент, фабрика, одновременно быть и проектантом? Что могло создать такую странную петлю? Какая необычная технология могла проявиться таким образом?

Структура представляет собой лабиринт алых молний, пронизывающих вездесущее золотое море. Его ядро теперь плотно обволакивает странного пришельца, но его щупальца обращены наружу. Поиск, поиск…

Это самоорганизующаяся материя. Это нельзя назвать ни жизнью, ни отсутствием жизни.

А вот что-то новенькое. Исследующий щуп натыкается на только что образовавшийся сверкающий водоворот. Раньше он бы миновал подобное препятствие. Но вторгшийся корабль создал нелинейность, алгоритм роста…

Исходная конфигурация перестраивается, адаптируется, включает в себя новую структуру для использования ее в качестве построения сложных внутренних форм и двигается дальше. Фрагментированные круги распространяющейся в разные стороны энергии сливаются, распадаются на части и исчезают.

Она ищет новые структуры, которые могла бы познать: новые конфигурации, новые алгоритмы, способные изменять конфигурации. Возможно, какой-то алгоритм окажется достаточно тонким, подвижным и необычным для того, чтобы она смогла проникнуть внутрь, пройти сквозь нарушивший ее окружение объект, теперь прочно заключенный в центр ее структуры.

Поиск…

* * *

Новый год в Париже. Залпы фейерверка громыхнули в ночной темноте над Сеной каскадом бриллиантовых огней:

С НОВЫМ ГОДОМ!

Продрогшая Карин села за столик на набережной. В основном посетители предпочитали обедать внутри. Они прятались в замысловатом лабиринте зеркал, которые образовывали внутреннее пространство кафе «Катоптрик». Потоки ярко-красного и серебристого света падали на поверхность столов, отражая огни фейерверка.

Сэнсея нигде не было видно. Карин обхватила ладонями стакан с горячим шоколадом, благодарная за исходящее от него тепло, и в тридцатый раз осмотрела набережную.

Следовало бы настоять на том, чтобы менеджерам проекта выдавались специальные значки. Но все ее попытки сдвинуть с места бюрократию УНСА позорно проваливались.

В центре зеркального стола, за которым она сидела, находился пульт управления голографическим терминалом. Она внимательно осмотрела его, пытаясь понять, каким образом его можно включить.

«Дарт», – подумала она в миллионный раз.

Возможно, сэнсей просто задержался. Если бы только она могла проверить время прибытия в космопорт Барбе…

– Извините меня, мадемуазель. – Молодой официант, тот же, что принес ей горячий шоколад, снова появился рядом. – Чтобы воспользоваться терминалом, надо опустить жетон, – он жестами показал, как это делается. – Вы понимаете?

– Да, – Карин специально говорила с подчеркнутым акцентом. – Я догадываюсь.

Ярко-красный залп, рассыпавшийся на множество звездочек, разорвался в небе, когда она вынула кредит-ленту из своего браслета. В свете угасающего фейерверка официант пропустил ленту через пластинку, которую держал в руке, и вернул ее Карин.

– Одну минуту…

Карин, смотав кредит-ленту внутрь браслета, наблюдала, как официант вернулся в кафе, как он ищет что-то за никелированной стойкой, потом медленно возвращается с крошечным изогнутым жетоном в руке. Он преподнес Карин жетон с торжественной церемонностью.

– Спасибо!

– Не за что.

Она скормила жетон терминалу. Дисплей расцвел почти такими же красками, как и ночное небо над городом.

– Черт подери! – Карин увидела, как от толпы, медленно движущейся вдоль набережной, отделились три фигуры и направились в ее сторону. Вздохнув, она выключила терминал.

– Прекрасная встреча в такую холодную ночь, как эта! – Сэнсей Майкл в тяжелой дохе, с засунутым под седую бороду одноцветным шарфом и в надвинутой на брови темной шляпе выглядел грузным. – С Новым годом!

Его спутниками были худой мужчина и элегантно одетая женщина в шикарном, почти невесомом пальто, на котором блестящие термоэлементы образовывали сложный орнамент в виде завитков.

– Извините! – Карин протянула руку.

– Жак Леброн. – Ладонь мужчины была сухой и твердой. – Журналист, «ТехноМонд-ХХII».

– Рада познакомиться.

Женщина держалась в тени, оставаясь сторонним наблюдателем. Ни Леброн, ни сэнсей даже не попытались представить ее Карин.

– Мне тоже очень приятно, – ответил Леброн.

Он был весьма привлекательным мужчиной. Но это еще больше усилило тоску Карин по Дарту, по прикосновениям его мозолистых рук…

Она постаралась сосредоточиться на том, что происходило в настоящий момент.

– Ваш дактил, – сказал Леброн, протягивая ей прозрачную пластину.

Карин взглянула на Майкла; тот кивнул:

– Все о’кей.

– Я обычно не подписываю контрактов, – Карин прижала большой палец к пластинке, – не прочитав внимательно каждое предложение.

– Любой контракт можно расторгнуть, не правда ли? – Леброн повернулся к женщине, и та кивнула. – Мы проведем интервью на следующей неделе. Ладно?

– Хорошо, – улыбнулась Карин.

– Надеюсь, вы решите двигаться вперед. – Новый знакомый протянул Карин руку, и они закрепили договор рукопожатием. Потом он повернулся к Майклу. – Будьте осторожны.

Леброн и незнакомая женщина ушли, но Карин слышала отзвуки торопливых шагов до тех пор, пока последний залп фейерверка не заглушил их.

* * *

Под сводами Северного Вокзала, крытого неоглассином, звучала музыка Бетховена.

– Это наш страховой полис, – объяснил Майкл. – Если мы добьемся того, чего хотим, то отменим интервью. Жак поймет.

– Ну, если ты так считаешь… – Карин не совсем понимала, о чем он говорит.

Вокруг старых платформ толклось на удивление много людей. Но все-таки был Новый год, и столичные службы не работали, согласно мерцающим голограммам, до восьми часов утра.

Пассажирский на магнитной подвеске оказался огромным старым сверхскоростным поездом, он был украшен табличкой:

БЕРЕТТА-ЭКСПРЕСС

– На нем мы и поедем, – пробормотал Майк, шагая в вагон. – Не беспокойся, билеты я уже купил.

– Боже! – Карин глубоко вздохнула и шлепнулась на изогнутое темно-красное сиденье. – Оп-ля. Извини.

Майк (Карин всегда было трудно думать о нем как об отце Миллигане, священнике-иезуите) покачал головой.

– Ну, хорошо… – Карин подняла брови. – Разве не предполагалось, что мы поедем в Джакарту?

– Я получил хороший урок, – улыбнулся Майкл. – Когда я связался с Биоцентром в Джакарте, мне сказали, что лаборатория в Цюрихе будет закрыта на две недели. И тут до меня дошло: ведь я могу найти необходимое только там, а не в Джакарте.

– Стало быть, сольемся с обстановкой. И поплывем по течению.

– Совершенно верно. У тебя есть данные, которые подготовил твой друг? Как его зовут?

– Чоджун. – Карин смотрела в окно. Станция уже уплыла назад, но скорость внутри поезда почти не чувствовалась. – Чоджун Аказава… Да, данные у меня.

– С этими данными нам следует выработать основательную позицию, необходимую для совершения сделки. Вне зависимости от того, что мы найдем в Цюрихе.

– Господи, я очень надеюсь на это!

* * *

Здание, напоминающее то ли особняк, то ли собор, было расположено за городом. Оно принадлежало УНСА и казалось чрезмерно большим, если не огромным. Карин и ее спутник прошли мимо фонтана, миновали несколько постов охраны, где их документы проверяли со все усиливающейся тщательностью.

В вестибюле их встретили два научных сотрудника. Полоски дифракционных решеток, прилепленные поверх меток с идентификационными именами, превращали голограммы с именами в сверкающие радуги.

Яркая оранжевая эмблема «РОС» под оранжевыми же стрелками украшала стены всех коридоров. Здесь встречались и другие аббревиатуры, другие указатели направлений, но только эмблема «РОС» была повсюду.

Под землей сооружение простиралось на большее расстояние, чем Карин могла предположить. В одном коридоре стоял маленький электрокар, рассчитанный на четверых, но их провожатые прошли мимо, не обращая на него внимания.

Карин ошибалась насчет цели путешествия. Они миновали поворот вниз, куда тоже указывала эмблема «РОС», и быстро двинулись дальше. Карин едва успела прочитать надпись на дверях в дальнем конце бокового коридора: «Реактор Оптоэлектронных Соединений».

На керамических дверях, перед которыми они в конце концов остановились, никаких табличек не было.

* * *

Распахнув глаза, Карин смотрела на плавающие тороиды, сквозь которые проходила нить слепящего бело-голубого света. Двадцать тороидов, плавающих в воздухе, образовывали большой круг.

– Мой Бог! – эхо шепота Карин странно прозвучало, отразившись от темных стен лаборатории.

– Боюсь, мы сейчас являемся свидетелями не Его работы, – пробормотал Майкл.

Они были одни. Тихо обменявшись парой фраз на гнусавом французском, их провожатые пообещали вернуться через двадцать минут.

– Это выход, да?

Одномерная, пульсирующая вторичным излучением, нить света раскрывалась в другую вселенную. В мю-пространство.

Майкл склонился над дисплеем.

– Я не знал! – Он посмотрел на нее. – В самом деле.

– Но что это?

На первый взгляд все казалось бессмысленным. Но Майкл манипулировал с голографическим изображением, то расширял его, то вращал. Наконец он щелкнул пальцами. Прямоугольники с текстами и таблицы данных встали на место.

– У меня не было никакого определенного плана.

Эпигенетическая история… Проанализированные индивидуальные цитоскелеты: микротубулы, филаменты, трансмембранные рецепторы… Экстраклеточные матрицы, помеченные и деконструрированные… И весь процесс в целом: начиная с маленькой полой бластулы, через образование гаструлы и хорды, вплоть до того момента, когда началось вторжение извне.

На вспомогательных дисплеях были размечены гистогенетические пути. Вся последовательность образования нервных путей, отраженная в хронологически маркированных сериях, многоцветной паутиной висела над головой Майкла.

– Сейчас мы видим содержимое этого тороида. – Он кивнул на ближайшее стеклянное кольцо, которое находилось под углом к световой нити. – Он едва видим.

Это был зародыш, все еще растущий.

Человеческий.

Большие диски глаз переходили в щупальца. Те ветвились, образуя дендриты: дробно делящиеся притоки, еще более узкие, проникающие внутрь сплошной среды.

«И что же я открыла нового?» – подумала Карин. Примерно таким вот образом она в свое время использовала Сэла О’Мандера, который теперь был уничтожен. Однако благодаря именно ему и начался этот поиск.

– Думаю, мы кое-что получили, – Майкл говорил спокойным голосом.

Карин замерла: зародыш шевельнулся. Карин стиснула кулаки, подавляя крик.

Цель эксперимента была ясна. Постараться насильно изменить развитие эмбрионов. В конце концов, быть может, удастся вырастить потенциальных Пилотов…

Экспериментаторам нет никакого оправдания.

– Это зародыш, проживший дольше всех, – сказал Майкл, стоя среди янтарных дисплеев. – Он прожил десять дней. Вот результаты аутопсии. Здесь все, что нам нужно для шантажа, если мы точно определим, кому принадлежат эти данные.

– Но… – Карин неожиданно замолчала.

– Это мне знакомо. О Дева Мария, как это знакомо!..

Золотистый свет падал на залитое слезами лицо Майкла.