Текст книги "Последний страж Эвернесса"

Автор книги: Джон Райт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 19 страниц)

И она ускакала внутрь, включая по пути свет и выкрикивая веселые приветствия.

V

Источники света в доме соединялись в цепь, которая прерывалась, если какая-то из тяжелых ставен оказывалась открыта. Венди это восхитило, и она провела несколько секунд, закрывая и открывая ставни, чтобы фонарики мигали.

– Точно маленькие лампочки в холодильнике! – сказала она.

Современная кухня отделялась стойкой от основного помещения, где находились несколько книжных полок, большая дорогая стереосистема и складной диван. Моргая от мелькания света, Ворон открыл раздвижные двери между двумя книжными полками.

– Там спортзал. Полно старомодного оружия, копий и мечей. Тренировочное седло на стенде и турнирные копья. А лошади нет.

Венди тем временем оставила в покое ставни и обнаружила маленький чулан с бетонным полом, где помещались стиральная машина и сушилка. Дверь за ними вела в пустующий гараж. Вторая дверь выходила из кухни в ванную с очень дорогими медицинскими препаратами, заполнявшими три стеклянных шкафа.

– Только три комнаты, – подвел итог Ворон, поднимая будильник со столика около складного дивана. – Кухня, спортзал, библиотека. Диван в библиотеке разложен для спанья. Что это значит?

Венди сказала:

– Два человека здесь жить не могли. Значит, это не главный дом. Идем.

– Минуточку. Я еще не проверил дверь за спортзалом.

За той дверью оказалась белая комната, где находилась какая-то цистерна с водой, куда уходили трубки и изолированные провода. Провода подсоединялись к медицинским записывающим инструментам возле цистерны. Полки в этой комнате ломились от компьютерных распечаток с данными о пульсе и дыхании и с кривыми электроэнцефалограмм.

– Венди, по-моему, это все очень странно, – сказал Ворон.

Жена его тем временем кружилась по темному спортзалу.

– Точно как мой балетный класс! Смотри, здесь зеркала, и брусья, и все прочее. Хм, я и не знала, что фехтовальщики пользовались щитами. А комната такая чистая и большая! Спорим, он использует ее для медитаций. Здесь как в дзенском монастыре, где я бывала. Отличный пол из твердого дерева. Тебе не кажется, что это хорошо для танцев?

Ворон открыл цистерну и заглянул внутрь. Там плавало ложе из надувных подушек. Пахло соленой водой. Венди отошла к двери, надев проволочную фехтовальную маску и держа в руке моргенштерн.

– Ты готов? – прощебетала она.

– Венди, тут самое странное. Это, как ты это называешь? Я не знаю английских слов. КГБ использовало подобные штуки, чтобы ломать заключенных, заставив их утратить ощущение времени и пространства.

– Камера сенсорной депривации, – ответила Венди. – По-моему, не так уж и странно. Эта комната служила ему для обучения сновидению. А та – для отработки боевых приемов. Вполне естественно для того, чья жизнь проходит в сражениях в царстве снов, не так ли? Но если ты хочешь увидеть нечто действительно необычное, спорим, надо пойти в главный дом!

VI

Они увидели Высокий дом, Эвернесс, как и полагается, ночью, с клубящимися на переднем плане прядями таинственного светящегося тумана.

Туман внизу и темные облака наверху пронизывали серебряные отблески луны. С обеих сторон особняк окружали шепчущие тени вечнозеленых растений. Воздух дышал свежестью, приправленной ароматом трав из огороженного стеной садика. Молчание темного здания подчеркивалось приглушенным рокотом моря.

Они припарковались, потому что две высокие колонны в конце аллеи, черная и белая, стояли слишком близко друг к другу и машина между ними проехать не могла. Супруги прошли между черной и белой колоннами. Венди вздохнула и сказала:

– Ну, разве не чудесно? Я чувствую себя будто во сне. Или в романе! Могут ли люди переходить от бодрствования к сновидению, не ложась спать?

Перед ними вздымался, отливая серым железом, крутой скат крыши над хмурыми стенами без дверей. Над крышей и позади нее вырастала центральная башня из массивных блоков, прочная и очень древняя. Шпалеры плюща, ползучей розы и виноградных лоз лепились к ее стенам, благоуханными тенями смягчая суровый контур. Горгульи и морды гномов выглядывали из массы листьев у верхней части башни. На вершине купола била копытами статуя крылатого коня, вставшая на дыбы в звездном свете.

Налево и направо от ворот раскинулись западное и восточное крылья здания. Между ними лежал газон, так что домик привратника и колонны-близнецы оказывались как бы в объятиях главного строения. Западное крыло слева от них кончалось подобием крепости с увенчанными башенками стенами и тяжелыми дверьми, окованными тройными полосами железа. Окна здесь представляли собой щели для лучников.

Когда они постучали в эти двери, никакого ответа не последовало, и Венди, забравшись мужу на плечи, сумела разглядеть сквозь оконные щели множество доспехов и копий. На стенах висели собранные павлиньими хвостами мечи. Но людей не было.

Справа южное крыло выходило в громадную оранжерею, чья стеклянная крыша и многочисленные боковые стекла сияли в звездном свете, словно хрустальная пагода. За стеклянными панелями, как прожилки в мраморе, виднелись тени ветвей и сучьев.

Они обошли южное крыло и увидели под луной гармонически устроенный аптекарский огород. Вдоль осыпающейся черной стены на востоке выстроилась шеренга деревьев в кадках. В некоторых местах стена была по плечо, в других развалилась совсем. Через нее долетал запах и шум моря.

– Что ж! – сказала Венди, уперев руки в бока. – Это больше похоже на правду! Я сразу вижу, если дом волшебный!

Ворон потянул высокие двери резного стекла на южной стороне. Закрыто.

– Может, люди входят туда и выходят при помощи магии? Двери заперты. Наверное, все ушли. По-моему, нам следует сделать то же самое, а? Обыкновенным людям здесь не место.

Венди взяла его за руку и улыбнулась.

– Ну, ты мне обыкновенным не кажешься, что бы там папа ни говорил. Давай посмотрим с той стороны восточного крыла, ладно?

Ворон мрачно кивнул.

Молча пройдя между стеклянными стенами дендрария и аптекарским огородом, они вышли во дворик между южным и восточным крыльями здания. Мощные двойные двери между колоннами из потускневшей меди выходили в этот двор.

Справа от дверей восточное крыло оканчивалось подобием часовни. На шпиле строения помещался тяжелый каменный кельтский крест, крутую крышу из серой черепицы покрывал лишайник, а коричневые кирпичные стены прорезали узкие арки дымчатого стекла, чьи темные озерца ловили отблески света далекой луны. Возможно, это была и не часовня, поскольку на ее верхнем этаже имелись три широких балкона, выходящих на дамбу. Венди заявила, что видит стоящих у окон людей, и Ворон заметил неподвижные силуэты с высокими копьями, в шлемах с плюмажами, смотрящие на восток и на юг.

Во дворе Венди беспечно порхнула к безмолвному фонтану, ее распахнутые глаза сияли от восторга. Кромку чаши фонтана украшали двенадцать статуй. Молодая женщина забралась на край между мальчиком с кувшином в руках и натягивающим лук кентавром.

– Ворон, смотри! – воскликнула она, указывая. Дно водоема было покрыто металлом подобно гладкому серебристому зеркалу. – Это же я!

Ворон, заглянув через плечо припавшего к земле льва, подумал, что видит водяную нимфу – прекрасную, как его жена, только парящую вверх ногами, а звезды и черно-серебряные облака запутались у нее в волосах. Из ее руки, кувыркаясь, вверх взлетела монетка, которая коснулась монетки, брошенной Венди. Оба пенни исчезли в момент соприкосновения, а красивая перевернутая женщина и небо за ней распались на концентрические круги и растаяли в хаосе.

ГЛАВА 9
БИБЛИОТЕКА ПОВЕЛИТЕЛЕЙ СНОВ

I

Огромные двери из красного дерева, отделанные панелями с изображением двуликого профиля человека в римских доспехах, тоже оказались заперты.

– Там никого нет, – резюмировал Ворон, глядя на темное и безмолвное здание.

– Не может быть! Это просто ужасно! Без дедушки нам не найти волшебные вещи!

– Взгляни на сорняки на тропинке. У порога скопились опавшие листья. Петли заржавели. Думаю, никто не ступал здесь уже долгое время.

В окнах не было огней, ни шума, ни движения.

Венди, встав на цыпочки, прижалась лицом к щеке святого из темного стекла, словно целуя его, и загородила лицо ладонями.

– Я что-то вижу. Свет, скачущий вверх-вниз. Может, это эльф!

Супруги в молчании ждали перед запертыми темными дверями. Они взялись за руки. Лицо Ворона было мрачно, но Венди улыбалась, едва не подпрыгивая от возбуждения. Бородач, видя радость жены, сжал ее руку, и, когда она посмотрела на него, его мрачность дала трещину и усы медленно изогнулись в улыбке.

– Еще раз, что мы здесь делаем? – спросил он. – Я забыл.

Венди закатила глаза и подчеркнуто вздохнула.

– Нам надо найти магические штуки, чтобы отогнать тьму. Гален не знал, где они, ключ, рог и остальные, но дедушка должен знать. И как только он разберется, что пошло не так, мы сможем все исправить и спасти Галена!

Затем они снова умолкли, заслышав движение за дверью. Молчание тянулось. Прошла минута. Очень медленно, скрипя заржавленными петлями, дверь отворилась.

– Только посмотри! – воскликнула Венди. – Прямо как в кино!

Человек, открывший дверь, держал в руке коптящую лампу и моргал, явно пытаясь разгадать смысл последнего замечания Венди.

Прямая фигура незнакомца излучала достоинство. Седина окрасила густые волосы в цвет соли с перцем. Черные угловатые брови и усы придавали ему сардонический, мефистофельский вид. Эспаньолка вся побелела, только в углах рта оставались полоски черных волос. На нем было длинное пальто с капюшоном, какое мог бы носить офицер времен гражданской войны. Поднятый от холода воротник придавал ему чопорный, старомодный вид, и Ворон сначала принял его за министра в отставке.

Человек одной рукой поднял лампу, а другой водрузил на нос висевшее на цепочке пенсне со стеклами в форме полумесяцев и, прежде чем заговорить, внимательно рассмотрел пришельцев.

– Стало быть, вас прислали? – говорил он слегка в нос.

В угрюмом тоне четко слышался британский акцент. Тусклый взгляд и неверная походка навели Ворона на мысль, что незнакомец очень устал.

Венди радостно кивнула.

– Мы прибыли из больницы!

Человек заметил халат Ворона.

– Значит, не успели переодеться? Это очень хорошо. Я отстоял долгую вахту; уже двое суток без сна, и мне нужен хоть небольшой отдых. Сюда, пожалуйста. И, будьте добры, не включайте фонарик.

Медленными шагами незнакомец повел их через огромный зал. Свет лампы не достигал стен. Смутные отблески над головой намекали на присутствие люстры. Округлые металлические тени в отдалении заставляли предполагать наличие доспехов.

Трое двинулись по широкой лестнице на балкон.

– Как вас зовут? Я Венди! В смысле, как ваше имя? – выпалила юная женщина. – Я же не могу звать вас «дедушкой».

Перед ними открылся широкий коридор, расходящийся в обе стороны полукругом, словно обнимая центральную башню. Провожатый свернул направо.

Слева тянулась голая каменная стена, справа – высокие арочные проемы, охраняемые статуями. Перед ближней аркой бородатый старик с трезубцем трубил в морскую раковину. У следующего прохода восседал на орлином троне король с изломанным, словно молния, скипетром в руке. Дальше по кругу маячила задрапированная в тяжелые одеяния фигура, лицо ее скрывал тяжелый черный шлем. За этой статуей, охраняя соседнюю с хозяином трезубца арку, стоял юноша с арфой и луком. Из-за движения отбрасываемых мерцающей лампой теней казалось, будто слепые глаза статуй поворачиваются и наблюдают за ними.

– Можете называть меня доктором Дю Лаком. Имени своего я вам не открою, поскольку не выношу острот на тему Камелота.

Свернув в арку, которую охранял старик с трезубцем, они вступили в коридор, украшенный вырезанными на деревянных панелях кораблями и морскими чудищами. На потолочных балках парили резные чайки и поморники.

– Погодите! Вы не дедушка Галена? Не мистер Уэйлок? – удивилась и расстроилась Венди.

– Безусловно, нет.

Доктор Дю Лак остановился перед высокой, обрамленной трезубцами дверью в конце коридора. Замковый камень этой арки имел форму всевидящего ока. По расчетам Ворона, они находились в восточном крыле, выходящем на море.

Дю Лак повернулся и оглядел Венди.

– Кто прислал вас? – спросил он.

– Нас прислал Гален! Кто послал вас?

Доктор сказал:

– Я командирован Королевским фондом сохранения исторического наследия.

– Тогда вы не знаете, где спрятаны магические талисманы, которые могут отогнать агентов империи Ночи и спасти мир?

Доктор моргнул, очки свалились у него с носа и повисли на тонкой цепочке.

– Я и не в курсе, что миру угрожают опасности, барышня. За исключением обычных, я имею в виду. Произошло что-то новое?

Доктор взирал на них с вежливой тихой улыбкой, под которой, Ворон не сомневался, пряталось насмешливое подозрение. Он натянуто произнес:

– Извините. По-моему, наше пребывание здесь неуместно. Не уверен, законно ли оно…

Доктор кивнул.

– Может, и так, милостивый государь. К сожалению, в данный момент никого другого здесь нет.

Ворон смутился:

– Что?

– Исторический фонд сообщил мне, что мистера Уэйлока ни при каких условиях нельзя перемещать из его комнаты, разве что днем. Инструкции составлены точно, в соответствии, как я понимаю, с письменными указаниями самого мистера Уэйлока.

– Погодите… Мистер Уэйлок вас сюда не приглашал?

– Похоже, не больше, чем вас, – ответствовал доктор.

– Тогда мы все правонарушители, – заявил Ворон.

Дю Лак устало улыбнулся.

– Я предложил бы вам вызвать констеблей, милостивый государь, но в доме нет телефона. А мне действительно нужна ваша помощь, если вы друзья мистера Уэйлока. Я наблюдаю за ним уже довольно долгое время, и мне необходима смена.

– Конечно, мы поможем! – воскликнула Венди. – Что надо делать?

– Погодите минуточку, – пророкотал Ворон, – по-моему, если тут что-то не так, следовало бы вызвать полицию. Или позвонить в больницу.

Жена нетерпеливо шлепнула его по плечу.

– Ой, не дури! С каких это пор ты доверяешь правительственным чиновникам?! Что нам надо делать, доктор?

– Среди прочего вам придется отогнать машину, чтобы ее не было видно из дома. Относительно этого требования однозначны. Можете припарковать ее возле одного из внешних строений. Если хотите помочь, вы должны следовать всем инструкциям с огромным терпением и верой, даже если они покажутся эксцентричными. А помощь мне нужна. Помощь в присмотре за моим пациентом.

– Пациентом?! – встревоженным голосом переспросила Венди.

Доктор толкнул дверь.

II

Широкие окна комнаты выходили на север, восток и юг. Перед окнами, глядя наружу, стояли на козлах по полному доспеху с оружием наготове. Каждая из четырех стен комнаты была оформлена в своем особом стиле. На дальней красовались восточные орнаменты, китайские драконы и лакированная мебель обрамляли самурайские доспехи, глядящие в то окно. Слева помещались деревянные идолы викингов и резные носы их кораблей, а в окно смотрел рогатый шлем. Справа варварские золотые украшения из Северной Африки окружали тюрбан, обернутый вокруг украшенного плюмажем шлема, и задрапированную шелком кольчугу, что охраняли правое окно. (Ворон узнал фигуру, замеченную им со двора.) По обеим сторонам двери, через которую они вошли, стояли козлы с надетыми на них пластинчатыми панцирями, покрытыми расшитыми геральдическими драконами Уэльса, сюркотами. Левый доспех изъела ржавчина, словно он долгое время простоял без дела. А тот, что справа, был отполирован и покрыт вмятинами, будто его недавно использовали по назначению.

В центре комнаты находилась кровать с пологом на четырех столбиках, на которой покоилась неподвижная фигура. Лысина блестела в свете луны, а густые белые брови поднимались над морщинистым лицом, словно облачка.

Помрачневшая Венди молча выступила вперед и уставилась на спящего, разглядывая его нос и подбородок.

– Как похож на Галена.

Она нерешительно протянула руку и прикоснулась к спящему. Она заметила, что в грудь и руки ему вставлены трубки и электроды и все спрятаны под покрывалами, чтобы их не было видно из комнаты.

– Бесполезно, – произнес доктор. – Он не может проснуться.

III

Венди вприпрыжку спускалась по лестнице. От такого энтузиазма фонарь у нее в руке раскачивался и подпрыгивал, пламя мерцало, вспыхивало и плевалось искрами. Огромные тени метались над головой, пока она проходила, оставляя подобно комете неравномерный след из бледного прозрачного дыма, повисавшего в воздухе у нее за спиной. Она полагала, что находится в северном крыле, срезая дорогу.

Существовал определенный тип разговоров, который Венди называла «задом наперед». Ее муж и врач как раз имели классическую беседу из этой серии. Она началась с пожелания доктора, чтобы они остались и подежурили возле дедушки (дабы мистер Дю Лак мог немного поспать), но потом он захотел, чтобы они уехали на следующий день, поскольку они не из Исторического фонда и доктор вообще не представляет, кто они такие (это несмотря на то, что Венди произнесла собственное имя очень громко и четко несколько раз).

Муж ее, в свою очередь, начал с согласия остаться, но затем пожелал узнать, почему это доктор («И откуда мне знать, что вы настоящий врач, а? ») не отвез дедушку в больницу, как поступил бы ответственный человек. Закончил Ворон тем, что они должны уехать, поскольку, если доктор серьезный человек, он не станет доверять пациента попечению незнакомцев.

( – Я думаю, что настоящий врач не доверит пациента заботам человека вроде меня, которого он не знает!

– Но, дорогой коллега, само это замечание показывает, как вы на самом деле ответственны.)

В результате дедушка неминуемо остался бы и без присмотра, и не в больнице, а поступить так безответственно никоим образом было нельзя.

Мужчины как раз находились в середине путаной беседы, в точке, где оба согласились, что – поскольку ни один из них не может доверять другому – Ворону с супругой надлежит уехать, когда Венди взяла фонарь и вышла припарковать машину и отобрать кое-какие вещи для ночевки.

Времени у нее было предостаточно. Она знала, что пройдет еще минут двадцать, прежде чем эти двое вернутся к началу разговора и сообразят, что они с Вороном остаются на ночь дежурить возле дедушки.

Венди пересекала пространство затемненного холла, фонарь выхватывал лишь кружок черно-белого плиточного пола, когда ее внимание привлек отблеск света где-то слева. Смутное мерцание и, кажется, негромкий звук. Да, определенно звук: несколько аккордов нежной музыки повисли в воздухе.

– Может быть, это эльф! – прошептала Венди.

Забыв о деле, она очень тихо направилась через зал в сторону таинственного трепещущего мерцания.

IV

Здесь находилась арка с деревянными колоннами по бокам, выточенными в виде двух деревьев. В переплетающихся ветвях капителей, среди искусно вырезанных дубовых и лавровых листьев виднелись мрачные совы и улыбающиеся дриады. За аркой оказалась библиотека с бесконечными рядами книг на высоких стеллажах. Каждый стеллаж украшали панели с изображением исторических сцен. На стене над каждой полкой висел в раме портрет кого-нибудь из английских монархов, а над ними располагались зодиакальные знаки и дома.

Высокие окна справа пропускали яркий лунный свет. Одно окно было открыто, и бледные занавеси трепетали на ветру, отбрасывая лунные блики по всей комнате. Отсюда и шло загадочное мерцание. Венди подошла закрыть окно и обнаружила, что звуки издает конструкция из полых трубок длиной около фута каждая, которую держит в руке одна из мраморных статуй в саду: крылатый пухлощекий человек, одетый в звериные шкуры. За спиной у него прятались бронзовые медведи, большой и маленький.

Венди закрыла окно, затаила дыхание и обернулась, не сомневаясь, что сейчас с ней произойдет какое-то великое чудо.

Она обожала книги, особенно сборники сказок. Перед ней была полка, на панелях которой были изображены тонущий в бурном море огромный флот, королева на плахе, какие-то битвы. Над стеллажом висел портрет Елизаветы I, а на верхней полке стоял бюст Шекспира.

Венди вытянула томик с этой полки, полагая, что раз уж рельефы такие занятные, то и рассказы в книжках должны быть восхитительны. Переплет из толстой коричневой кожи украшали тисненые эмблемы крылатых коней и скрещенных ключей.

К сожалению, исписанные от руки, вытертые и пожелтевшие страницы содержали слова на латыни – языке, для Венди непостижимом. Однако сразу за этой книгой обнаружился спрятанный между нею и стеной маленький красный томик в современном переплете. Заглянув за две соседние книги, она увидела, что за каждой книгой на полке скрывается маленький красный томик.

Тогда Венди взяла красную книжку, поставив тяжелую черную латинскую книгу боком, чтобы отметить место на полке.

Она опустила фонарь на стол и повернула маленький красный вентиль, увеличив приток масла к фитилю. По бокам стола были вделаны четыре маленьких зеркала, которые отражали свет в центр столешницы и усиливали его. После минуты сладостного промедления она открыла красную обложку.

Как она и надеялась, это был сборник сказок.

V

«Я, Джон Ди, маг и духовник ее милосерднейшего величества Елизаветы, королевы-девственницы, вернулся в этот последний день Девы во время новолуния, спустя две недели после великой победы над „Непобедимой армадой“, что была одержана бурей, призванной с помощью золотого кольца и зеркала сэра Фрэнсиса Дрейка. Величайшая армия, виданная когда-либо в христианском мире, полностью разбита и уничтожена князем бури Фулграторианом к вящей славе нашей королевы. Я вернулся в Высокий дом, в Эвернесс, дом истинных сновидений под вечно изменчивой луной, чтобы по требованию ее величества усмирить мятежных духов, потревоженных колдовством сэра Дрейка, для чего ее величество пожаловала мне три волоса с головы Брана, воина Аннуна. Сию голову охраняют вороны под Тауэром Лондона, и она всегда будет хранить королевство от вторжения, не допуская, чтобы вражеская нога ступила на нашу землю. И эти волосы были великим сокровищем. Первый я спалил в огне, второй бросил в море, как написано, третий положил под подушку, пока спал, а со мной находился мой домочадец Е. Келли, чтобы успокоить мое возбуждение и призвать мою душу назад, буде я переусердствую в процессе сна, ибо он имел при себе лавровый лист.

Сон, виденный мною в ту ночь (когда Меркурий находился в созвездии Девы и в оппозиции к Утренней Звезде), являлся продолжением сна, виденного двадцать четвертым стражем Эвернесса (Quod vide Oneiro-librum, Anno 871), который, в свою очередь, является продолжением сна седьмого стража (Anno 599), чьи отчеты имеются в написанных им томах этой библиотеки.

Здесь помещается заключительная часть сна, где выясняется, каково могло быть истинное имя сына ирландского короля и как был повержен Великан-С-Двумя-Факелами и снято проклятие с семерых братьев… »

К этому моменту Венди была полностью захвачена текстом и только поудобнее угнездилась в кресле.

VI

Дочитав книгу Джона Ди, Венди из любопытства просмотрела записи двадцать четвертого стража Эльфуайза Великого и седьмого стража Корбенека Карабасского. Эти люди видели во сне начало и вторую часть данной истории. Более того, заглядывая в другие тома в поисках начала повести о сыне ирландского короля, она по интригующим намекам поняла, что все книги в библиотеке – каждая! – являются дневниками сновидений. И не простых сновидений, не скучных снов, которые снятся большинству людей, – о том, как они пришли на работу голышом или бегут по коридору, который никуда не ведет. Нет, здесь были грезы великих сновидцев.

В этих снах являлись чудовища из темных уголков мира, твари из глубоких топей, сумрачных пещер и ветреных пустошей. Чудовища поклонялись утонувшей цитадели из несокрушимого металла, что вздымается среди страшно холодных илистых холмов в расселине на дне моря. Хозяин этой цитадели некогда был величайшим из благородных воинов Света, самым ярким до своего падения, но теперь обитал в величайшей тьме и склонил свой дух, гений и мощь мысли ко злу и мести. В бездне тьмы лелеял он ненависть.

Но существовали воины, противостоящие его великому злу. Венди переворачивала страницы, снимала книги с полок и осторожно ставила их на место, повсюду натыкаясь на слова, фразы и фрагменты сновидений о грандиозных войнах, погонях, жертвах и трагедиях повелителей снов.

Она прочла отрывок, описывающий поединок лесного короля в Неми. Проглотила историю об игре в загадки между рыцарем Эвернесса и драконом-людоедом. Ознакомилась с кратким описанием обретения потерянного Грааля в солончаковой пустыне. Еще один страж последовал за звуком морского колокола через тьму и океанские волны, чтобы найти плавучий эльфийский город Виндьямар.

Ее заворожил рассказ о конце войны, где юный оруженосец и старый рыцарь опрокинули семиглавого великана в земле Ар и воздвигли в его пустом доспехе гиганта башню Ар-Меннар. А известь для кирпичей они добыли из великаньих костей.

Венди не была уверена, но, судя по описанию, оруженосцем вполне мог оказаться Гален. Мог ли старый рыцарь быть Лемюэлем?

Из любопытства девушка раскрыла самый первый том на самой первой полке с барельефами, изображающими меч, который пронзает наковальню, круглый стол, спящего под корнями дуба волшебника с ветвями омелы и побегами плюща в волосах и битву при Стоунхендже.

Первые строки в первой книге гласили: «Во славу Царицы Земной, которая заставляет вращаться круги земные, чьей рукой земля рождается каждую весну и гибнет каждую зиму, и во славу Царя Небесного, чье копье есть гром, поражающий нечестивых, я, Блэз Авалонский, описываю тут буквами римлян деяния ученика моего Мерлина и особенно – башню, трижды виденную им во сне, под которой два дракона, белый и красный, свивались и бились в поединке великой ярости, дабы башня опрокидывалась вопреки всем попыткам поставить ее прямо. Король приказал выстроить башню в точности такую, какая снилась Мерлину, вследствие чего я должен написать о размерах и обстановке башни Четырех лун, которую видел мой ученик Мерлин. Ибо Дама Озера предсказала и обещала, что ее особое благословение будет на этой башне до тех пор, пока хранится в памяти, что сама башня и земли вокруг нее не должны меняться во сне и наяву. Аминь, аминь. Здесь следует отчет о сновидении… »

VII

В этой сказке Венди несколько раз натыкалась на кого-то, именуемого «даритель», который отдал башню Эвернесса ученикам Мерлина Донблэзу и Альфкиннигу и возложил на них обязанность нести вечный караул против надвигающегося вторжения. Но там не говорилось, кто этот даритель; автор, вероятно, считал данное обстоятельство слишком очевидным, чтобы упоминать о нем.

Уже зевая во весь рот, Венди тем не менее нашла последнюю книгу на полке за портретом Нейла Армстронг, стоящего с флагом в руке на испещренной кратерами пустынной поверхности Луны.

Это оказался тоненький том, запертый на замочек, который Венди ковыряла шпилькой, пока тот не открылся.

– Надеюсь, никто не возражает! – воскликнула она. – Но людям не следует прятать такие вещи – это только увеличивает любопытство!

Это был дневник Галенова дедушки.

Она задремала над книгой, уютно устроившись в кресле, наполовину бодрствуя, наполовину заснув, поэтому не была уверена, читала ли она о детстве Лемюэля, или видела его когда-то вместе с автором, или оно ей приснилось…

VIII

Дедушку Галена звали Лемюэль Уэйлок. Он родился и вырос в ту эпоху, что теперь казалась более простой, более вежливой, более неторопливой и постоянной. Может, тогда было меньше бытовых удобств и роскоши, но жизнь в ином отношении казалась богаче, а мужчины, проходя по улице, приподнимали шляпы перед дамами. То было время достоинства, сдержанности, упорного труда, чести и уважения. А нынче и шляпы никто не носит.

Полученное в тридцать два года наследство явилось для Лемюэля абсолютным сюрпризом. После отцовских похорон, вместе с братьями, их женами и старшими из племянников, он оказался в комнате, где было нечем дышать от жары. Все облачились в самые мрачные наряды для выхода в церковь: мужчины в жестких накрахмаленных воротничках, женщины в шляпках с Цветами. Стояло солнечное и жаркое июльское утро, но никто и не подумал открыть окна.

Поверенный, прибывший пароходом из Англии, занял письменный стол его отца, наполовину погребенный под кипами документов. Некоторые были новые, отпечатанные на машинке; другие – старые и очень старые, написанные на пергаменте и веленевой бумаге, скрепленные восковыми печатями, перевязанные потускневшими лентами и подписанные именами, которые Лемюэль знал по учебникам истории.

Один из документов был завещанием отца. Поверенный прочел его сухим, твердым, лишенным эмоций голосом и объявил (годы спустя Лемюэль все еще недоумевал почему), что ему, Лемюэлю, причитаются права и средства на содержание старого дома у моря.

Лемюэль, третий из десяти братьев, не уродился ни самым умным, ни самым сильным в семье (брат Томас отправился в университет за границу, а Джордж работал десятником на соседней ферме и имел мускулатуру, как у коня); не отличался он и примерным послушанием (Абрахам никогда не злил отца, никогда не перечил ему); даже храбростью не выделялся (юный Теодор спас жизнь всему экипажу своего рыболовного траулера, когда попал в шторм у побережья Мэна).

Более того, Лемюэль всегда полагал, что наследство перейдет к младшему в семье – к Бенджамину, как это происходило в старых библейских рассказах.

Но честь выпала ему. Братья с семьями медленно покинули душную комнату, женщины отправились на кухню готовить роскошный поздний завтрак. Лемюэль остался наедине с поверенным, который старательно объяснил ему про майоратные пошлины, договоры и условия его владения старым домом.

Наследник не мог продать дом никому, кроме как члену семьи, не мог продать или даже изменить внутри дома положение любого предмета или части мебели. Ни одна тарелка на каминной полке, чаша в музее или книга в библиотеке не могла быть перенесена с места на место, даже в пределах комнаты. Любое повреждение должно быть немедленно устранено, а объект восстановлен в точном соответствии с исходным внешним видом за счет хранящейся в банке для этой цели суммы. В доме не допускаются никакие добавления или изменения.

Каждую без исключений ночь, каждую ночь своей жизни, кто-то из членов семьи или должным образом обученный заместитель должен спать под крышей дома в комнате, окна которой выходят на море.

Дом перейдет во владение его наследникам на правах заповедного имущества, в строгом соответствии с законом первородства, без разделения или выделения приданого или вдовьей части, если он умрет, окажется недееспособным в результате болезни, попытается изменить или продать дом или его содержимое или начнет страдать бессонницей.