Текст книги "Афера"

Автор книги: Джон Гришэм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 25 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Моргана Нэш снова дала о себе знать:

Дорогой Марк,

мне очень жаль, что с Вашим другом случилось такое несчастье, и я понимаю, как Вы горюете. Тем не менее давайте постараемся уточнить ситуацию с «Несс Скелтон» и начнем думать о схеме выплаты долга.

Примите мои соболезнования.

Моргана Нэш,

государственный представитель.

В воскресенье утром Марк дал ответный залп:

Дорогая миз Нэш,

благодарю за сочувствие. Оно много для меня значит. Похоже, меня уволили из «Несс Скелтон», уволили еще до того, как я начал там по-настоящему работать, что и к лучшему, потому что я все равно не пришелся там ко двору и с презрением относился к людям, которые там работают. Таким образом, я снова безработный, как и все мои однокурсники, и у меня нет никаких эмоциональных сил начинать поиски другой бесперспективной работы. Пожалуйста, не наседайте на меня, хорошо?

С наилучшими пожеланиями,

Марк.

В понедельник утром Моргана первым делом ответила:

Дорогой Марк,

мне жаль, что Вы так расстроены. Я просто выполняю свою работу, а она требует, чтобы я не прекращала диалога с Вами насчет выплаты долга. В округе Колумбия существует много хороших вакансий, и я уверена, что Вы найдете достойную работу в юридической сфере. Просто держите меня в курсе дела.

Моргана Нэш,

государственный представитель.

Марк ответил:

Дорогая миз Нэш. Никакого «дела», в курсе которого я мог бы Вас держать, нет. Ничего нет. Я хожу к психологу, и он рекомендует мне на время прекратить контакты с Вами.

Простите.

Марк.

Глава 17

В понедельник они дождались позднего утра, когда все ушли на занятия и здание опустело, после чего переправили коробки с вещами Золы в ее новое жилище на третьем этаже, над баром «Забияка». Если Зола и была разочарована своей новой берлогой, то ничем этого не выдала. Она даже улыбалась, распаковывая одежду и домашнюю утварь, и казалась довольной своим новым схроном. Ведь он был временным. В детстве, в Ньюарке, она живала в куда более стесненных условиях – тогда у нее вообще не имелось никакой возможности уединиться. Марк с Тоддом и представить не могли, как бедствовала в те времена ее семья.

Подрядчик с командой своих усердных и, без сомнения, нелегальных словаков еще трудились над превращением кладовки в ванную комнату, поэтому партнеры отправились на поздний ленч в кафе, находившееся на той же улице. За салатами и чаем со льдом Тодд изложил некоторые основные правила их сотрудничества. Действовать они будут в мире наличных, без каких-либо кредитов. Кредитные карточки оставляют следы. С Мейнардом они условились, что арендную плату будут отрабатывать. Тодд и Марк обязались работать по двадцать пять часов в неделю барменами – без всяких записей. Мейнард согласился, что это покроет аренду, коммунальные услуги, кабельное телевидение и Интернет, а также разрешил им пользоваться своим адресом для получения немногочисленной корреспонденции, которую они ожидали. Похоже, ему понравилась идея иметь трех подающих надежды адвокатов практически у себя дома, и он не видел разницы между юридической консультацией, как они называли свое предприятие, и адвокатской фирмой. Много вопросов Мейнард не задавал. Ирония состояла в том, что истинной причиной их рвения всячески избегать кредитов являлся тот факт, что их совместный кредит уже составлял более шестисот тысяч долларов, но в тот момент им было не до иронии.

Друзья снова навестили своего тайного благодетеля и приобрели липовые права для Золы, которые стали отныне ее единственным документом, удостоверяющим личность. Поскольку теперь она являлась Золой Паркер, ей купили новый телефон, однако сохранили и старые, чтобы отслеживать, кто их ищет. Всех их могли преследовать хозяева квартир, однако подавать на них в суд было бессмысленно, поскольку Марка Фрейзера, Тодда Лусеро и Золы Маал больше не существовало. В конце концов сервисеры занесут их в списки «находящихся в состоянии дефолта», но это только через несколько месяцев. Нельзя эффективно вести дело против того, кого невозможно найти. Они постараются избегать всех своих старых друзей, но продолжат обновлять страницы в Фейсбуке, хотя менее активно, чем прежде. Они не станут поддерживать никаких связей с Фогги-Боттом и уверены, что их отсутствия никто в администрации не заметит.

Иногда Золу охватывал ужас от того, что они затеяли. Это было безумие, которое наверняка плохо кончится, но теперь она чувствовала себя в большей безопасности, а безопасность являлась ее главной заботой. Что же касается ее партнеров, то они либо были чрезмерно самоуверенны, либо делали вид, что это так. В глубине души она понимала, что они сами не знают, что делают, но их энтузиазму трудно было противостоять. Как бы ни хотела она в этом признаться, их уверенность придавала ей спокойствия.

Марк посерьезнел и стал рассуждать об их личной жизни. Важно избегать новых знакомств и серьезных отношений. Никто, кроме них троих, не должен знать об их замысле. Их товарищество должно быть окружено непроницаемой стеной.

– Ты что, шутишь? – перебила его Зола. – Мы только что похоронили моего любимого, и ты думаешь, что я уже хочу завести новый роман?

– Нет, разумеется, – ответил Марк. – Мы с Тоддом тоже сейчас свободны, и лучше, чтобы так оно и оставалось.

– А если тебе понадобится секс, мы с Марком всегда под рукой – просто чтобы все оставалось между нами, понимаешь?

– Этого еще не хватало, – рассмеялась Зола. – Наши жизни и без того достаточно запутаны.

– Конечно, но просто имей это в виду, – не сдавался Тодд.

– Это что, ваш новый метод клеить девушек: «Чтобы все оставалось между нами»?

– Не знаю. Я еще никогда им не пользовался.

– И впредь не пользуйся. Не сработает.

– Я же шучу, Зола.

– Нет, не шутишь. Что случилось с той девушкой, Шарон, с которой ты встречался в прошлом семестре?

– Она уже история.

– Давайте договоримся, – перебил их Марк, – что все флирты вне дома, согласны?

– Абсолютно, – подтвердила Зола. – Что следующее в списке?

– У нас нет никакого списка, – ответил Марк. – Еще вопросы есть?

– Не столько вопросы, сколько сомнения, – призналась Зола.

– Мы слушаем, – сказал Тодд. – Это великий момент, наш звездный час. Давайте, выкладывайте все карты на стол.

– Ладно. Я серьезно сомневаюсь, что сумею заманивать клиентов в приемной больничной неотложки. И сомневаюсь, что кто-нибудь из вас знает, как это делается.

– Ты права, но мы можем научиться, – заметил Тодд. – Придется научиться. Это вопрос выживания.

– О, я думаю, ты будешь смотреться там очень естественно, Зола, – заверил Марк. – Красивая молодая чернокожая женщина в умопомрачительном платье или короткой юбке, на модных каблуках. Я бы нанял тебя не моргнув глазом, если бы моя жена попала в автомобильную аварию.

– У меня есть только одно приличное платье – то, в котором я была на похоронах.

– Мы обновим твой гардероб, Зола, – пообещал Тодд. – Мы ведь больше не студенты-юристы, а настоящие профессионалы. Купим новую одежду для всех нас. Это предусмотрено в нашем бюджете.

– Пока это единственная многообещающая вещь, которую я от вас слышала. Ну, допустим, у нас появились клиенты, и нам нужно принять их в офисе. Что тогда?

Было очевидно, что ребята подумали обо всем. Не колеблясь ни минуты, Марк ответил:

– Мы скажем им, что наша контора ремонтируется, поэтому встречи будут происходить в баре.

– В «Забияке»?

– Разумеется. Напитки за счет заведения после оформления бумаг, – сказал Тодд. – Им это очень понравится.

– Помни, Зола, – добавил Марк, – что нашими клиентами будут мелкие правонарушители, которые платят наличными. Мы будем знакомиться с ними в суде или в тюрьме, и последнее место, куда им захочется пойти, это юридическая фирма.

– А встреч с другими адвокатами или чего-то в этом роде мы проводить не собираемся.

– Это уж точно.

– А если уж совсем припрет, мы всегда сможем снять комнату в бизнес-центре на несколько часов. Такой центр есть, например, прямо здесь, за углом, – сообщил Марк.

– Все-то вы знаете, ребята.

– Нет, Зола, – возразил Тодд, – мы знаем далеко не все. Но узнаем, заставим схему работать и даже будем получать от этого удовольствие.

– Что тебя еще напрягает? – поинтересовался Марк.

– Еще я сомневаюсь, что смогу все утаить от Ронды. Она моя близкая подруга и тревожится обо мне.

– А еще у нее самый длинный язык в нашей группе, – вставил Тодд. – Тебе придется держать ее в неведении.

– Это будет нелегко. Не думаю, что смогу бросить школу так, чтобы она этого не заметила.

– А о вас с Горди она знала? – спросил Марк.

– Конечно, знала. Он произвел на нее большое впечатление еще на первом курсе.

– И что ты ей сказала? – осведомился Тодд.

– Ей не терпелось поговорить, поэтому мы встретились вчера вечером в закусочной. Я сказала, что мне очень тяжело и я пока не могу ходить на занятия, что, возможно, возьму академический на один семестр, чтобы прийти в себя. Ронда не слишком допытывалась, просто хотела поговорить о Горди и его последних днях. Я мало что ей сообщила. Она считает, что мне нужен психолог, такой, который поможет справиться с горем. Я обещала подумать. Она была со мной очень ласкова, а мне это сейчас необходимо.

– И тем не менее тебе придется порвать эту связь, Зола, – сказал Марк. – Держи ее на расстоянии, но деликатно. Мы должны отстраниться от студенческой компании. Если пойдет слух, что мы трое пропускаем последний семестр, в школе могут начать задавать вопросы. Беда, правда, невелика, если, конечно, им не придет в голову уведомить Министерство образования.

– Я думала, мы решили наплевать на долг.

– Это правда, но нам нужно как можно дальше отсрочить свой дефолт. Если наши долговые советники узнают, что мы вышли из игры, они будут гавкать насчет возмещения долгов. А если они нас не найдут, то передадут наши дела юристам, те наймут сыщиков, которые начнут все вынюхивать. Я бы предпочел, чтобы это случилось как можно позже.

– А я – чтобы этого и вовсе не случилось, – подхватил Тодд.

– А может, так и будет.

– Но точно вы не знаете, да? – уточнила Зола.

Марк и Тодд переглянулись и ничего не ответили. У Тодда завибрировал телефон, и он достал его из кармана.

– Не тот, – сказал он и достал другой аппарат из другого кармана. Два телефона, старый и новый. Один – для прошлого, другой – для настоящего. Он прочел эсэмэску и сообщил: – Это Уилсон. Пишет: «Эй, парень, опять прогуливаешь занятия? Что случилось?»

– Да, все может оказаться труднее, чем мы думали, – признался Марк.

Глава 18

К восьми сорока пяти у зала номер сто сорок два Окружного суда стали собираться маленькие группки взвинченных людей. Табличка на двери гласила, что это владения достопочтенной Фионы Далримпл, 19-е подразделение уголовного Суда общих сессий округа Колумбия. Собравшиеся в тот день и час были в целом убогого вида компанией людей из неблагополучных кварталов, большинство черные или смуглокожие; почти все либо держали в руках повестки, предписывавшие явку в суд, либо жались к родным, которые их держали. Никто не пришел один. Обвиняемые привели с собой кто жену, кто родителей, кто детей-подростков, и у всех был одинаково испуганный и обреченный вид. Адвокатов, охотящихся за жертвами, в тот момент еще не было.

Зола с Тоддом прибыли первыми, в повседневной одежде, и принялись наблюдать. Прислонившись к стене, они ждали «выхода адвоката Апшо», и тот вскоре появился, в хорошем костюме и со старым портфелем в руке. Он присоединился к ним, и они, образовав свой кружок, как и все остальные, заговорили шепотом, словно ожидали, что сейчас одного из них наугад выберут для экзекуции.

– Мне нравится вон тот парень, – Тодд кивнул в сторону кругленького коротышки латиноамериканской внешности, лет сорока, державшего в руке повестку; его сопровождала суетливая жена.

– Мне он тоже нравится, – согласилась Зола, с интересом глядя на мужчину. – Он может стать нашим первым клиентом.

– Тут такой большой выбор, – тихо, себе под нос произнес Марк.

– Ну что ж, мистер Большая Шишка, ваш выход, покажите нам, как это делается, – подначила его Зола.

Марк тяжело сглотнул, фальшиво улыбнулся и, сказав: «Проще простого», направился к супружеской чете. По мере того как он подходил ближе, жена все ниже опускала глаза от страха, между тем как глаза ее мужа расширялись.

– Простите, – тихим голосом начал Марк, – вы мистер Гарсия? Я ищу Фредди Гарсию.

Человек отрицательно покачал головой, но ничего не ответил. Марк пристально взглянул на вызов в суд, зажатый в его правой руке, и спросил:

– Вы ждете суда?

Глупый вопрос. Зачем бы еще этому парню пропускать работу и ошиваться возле зала суда? Он коротко кивнул, да, мол, но по-прежнему не произнес ни слова.

– В чем обвиняетесь? – продолжил Марк.

Все так же молча мужчина протянул ему повестку, которую Марк прочел, нахмурившись.

– Нападение без отягчающих, – пробормотал он. – Может плохо обернуться. Вы прежде когда-нибудь уже бывали под судом, мистер Лопес?

Мужчина яростно затряс головой: нет! Его жена оторвала взгляд от собственных туфель и взглянула на Марка так, словно готова была разрыдаться. Народу в коридоре прибывало, все беспорядочно перемещались с места на место.

– Послушайте, вам нужен адвокат. Судья Далримпл – крепкий орешек. Понимаете? – Свободной рукой Марк достал из нагрудного кармана новенькую визитку и всучил ее мужчине. – За нападение без отягчающих могут назначить тюремный срок, но я сумею избавить вас от него. Вам не о чем будет беспокоиться. Хотите помогу?

Мужчина закивал: да, да.

– Хорошо. Тогда слушайте. Мой гонорар – тысяча долларов. Сможете заплатить?

При упоминании таких денег у мистера Лопеса отвисла челюсть. За спиной у Марка послышался скрипучий голос, кто-то стремительно прокладывал дорогу через толпу, и вопрос безо всяких сомнений адресовался Марку:

– Эй, что тут происходит, приятель?

Обернувшись, Марк увидел озадаченное и встревоженное лицо типичного «уличного адвоката», высокого остроносого мужчины лет сорока в поношенном костюме.

– Что происходит, приятель? – чуть тише повторил он, обращаясь к Марку. – Вы пытаетесь увести у меня клиента?

Марк, потеряв дар речи, попятился, но адвокат успел выхватить у него повестку и, взглянув на мистера Лопеса, поинтересовался:

– Хуан, этот парень докучает вам? – Мистер Лопес передал визитку Марка адвокату, тот мельком взглянул на нее и произнес: – Послушайте, Апшо, это мой клиент. Что это вы тут затеяли?

Марк был вынужден что-нибудь ответить, поэтому выдавил:

– Ничего. Я искал Фредди Гарсию. – Он обвел коридор взглядом и заметил еще одного парня в костюме, таращившегося на него.

– Вздор! – воскликнул адвокат. – Вы пытались увести у меня клиента. Я слышал, как вы назвали ему сумму гонорара – тысяча долларов. Да, Хуан?

Лопес, у которого неожиданно развязался язык, ответил:

– Да. Он сказал – тысяча долларов. Сказал, что меня посадят в тюрьму.

Адвокат шагнул Марку навстречу, их носы оказались в футе друг от друга. Марк хотел было уже оттолкнуть мужчину, но быстро сообразил, что потасовка между адвокатами в коридоре перед залом суда не поможет исправить ситуацию.

– Отвали, Апшо, – прошипел адвокат.

Марк попытался улыбнуться:

– Эй, расслабьтесь, приятель. Я ищу своего клиента, Фредди Гарсию. Просто я ошибся, понятно?

Адвокат ухмыльнулся:

– Если бы вы умели читать, то заметили бы, что повестка выписана на имя мистера Хуана Лопеса, моего клиента. Уверен, что никакого Фредди Гарсии вообще нет в списках, более того, бьюсь об заклад, что вы просто пытаетесь перехватить чужой бизнес.

– Расслабьтесь, – повторил Марк.

– Я уже расслабился, а теперь проваливайте отсюда.

Марку хотелось дать деру, но он сумел сдержаться и спокойно отступил назад.

– Твоя взяла, козел.

– Иди-иди, приставай к кому-нибудь другому.

Марк обернулся, страшась встретиться взглядом с Тоддом и Золой.

Но те уже ушли.

Марк нашел их за углом, и вместе они поспешно вошли в кофейню, располагавшуюся там же, на первом этаже. Только когда все уселись за маленьким столиком, Марк осознал, что Тодд и Зола хохочут так, что не могут выговорить ни слова. Поначалу его это обидело, но спустя несколько секунд он уже смеялся вместе с ними. Наконец Тодд перевел дыхание и произнес:

– Отличная работа, Даррелл.

Зола тыльной стороной ладони вытерла слезы, катившиеся по щекам, и, давясь смехом, подхватила:

– Фредди Гарсия…

Тодд снова разразился хохотом.

– Ну ладно, хватит, – посмеиваясь, призвал Марк.

– Прости, – отозвался Тодд, держась за бока.

Они еще долго смеялись, но наконец Марк взял себя в руки и спросил:

– Кто хочет кофе?

Он пошел к стойке и с тремя чашками вернулся к столу, где остальные «сотрудники фирмы» к тому времени кое-как пришли в себя.

– Мы видели, как этот парень появился и, поняв, что ты делаешь, ринулся в атаку.

– Я думала, он собирается тебя ударить, – вставила Зола.

– Я тоже, – признался Марк.

Они принялись за кофе, готовые в любой момент снова взорваться смехом.

Наконец Марк сказал:

– Ладно, теперь самое главное. Сцена произошла отвратительная, согласен, но ведь никому и в голову не пришло усомниться, что я действительно адвокат. Так что все будет просто.

– Просто?! – воскликнул Тодд. – Тебя чуть не побили из-за первого же клиента.

– Ты видел выражение лица этого Хуана, когда вы сцепились? Он, наверное, решил, что все адвокаты с приветом, – сказала Зола и снова захохотала.

– Запишем это в счет полезного опыта, – подыграл ей Марк. – Теперь нам нельзя отступать.

– Нет, ты не Даррелл Кромли, – заметил Тодд.

– Заткнись. Пошли отсюда.

Перед следующим прыжком в пропасть они решили сменить стратегию. Возле зала достопочтенного судьи Леона Хэндлфорда из десятого подразделения уголовного суда собралась весьма пестрая толпа. Тодд появился первым и притворился страшно взволнованным. Он оглядел присутствующих и сосредоточился на чернокожем мужчине, которого сопровождала пожилая женщина – вероятно, мать. Тодд небрежно подошел к ним, улыбнулся и завязал разговор:

– Фиговый способ провести день, а?

– Вы правы, – отозвался молодой мужчина, а его мать в отчаянии закатила глаза.

– Это ведь суд по делам о вождении в нетрезвом виде? – уточнил Тодд.

– О нарушении правил дорожного движения, – поправил молодой человек, а его мать добавила:

– Его засекли на скорости восемьдесят пять миль на участке, где разрешено только сорок. Второй штраф за этот год. Страховка вылетает в трубу.

– Восемьдесят пять, – повторил Тодд. – Это круто.

– Так я же спешил.

– Полицейский сказал, что его посадят в тюрьму! – в полном отчаянии воскликнула мать.

– У вас есть адвокат? – спросил Тодд.

– Еще нет, – отозвался молодой человек. – Послушайте, мне никак нельзя лишиться прав. Потеряю права – потеряю работу.

Марк появился в этот самый момент, вид у него был целеустремленный, телефон прижат к уху. Он обменялся взглядом с Тоддом, поспешно подошел к нему и убрал телефон от уха. Игнорируя чернокожего парня и его мать, он обратился к Тодду:

– Только что говорил с прокурором, ну, с тем пижоном, которого я отлично знаю. Удалось исключить тюремный срок, а штраф скостили вдвое. Придется еще поторговаться насчет отсрочки, но это уже прогресс. Ты получил вторую половину моего гонорара?

– Конечно, – быстро ответил Тодд, доставая из кармана деньги. У всех на виду он отсчитал пять сотенных бумажек и передал Марку. Как только тот забрал деньги, Тодд указал на своего нового знакомого: – Послушай, этого парня застукали на скорости восемьдесят пять миль в зоне, где разрешено сорок. Что его ждет?

Марк понятия не имел, но сейчас он был Дарреллом Кромли, ветераном уличной адвокатуры, поэтому ни один вопрос не мог остаться без ответа.

– Восемьдесят пять?! – с ужасом повторил он. – Вас привлекали за управление автомобилем в состоянии опьянения или наркотической интоксикации? – обратился он к парню.

– Нет, – ответил тот.

– Он был совершенно трезв, – добавила его мать. – Может, было бы лучше, если бы был пьян, но он прекрасно понимал, что делает.

– Ну ладно тебе, мама.

– Все, что свыше восьмидесяти миль, карается тюремным заключением, – заявил Марк.

– А вы занимаетесь делами о превышении скорости? – спросила мать.

Марк снисходительно улыбнулся ей, давая понять, что может разрулить любое дело, и сообщил:

– Это мой конек, мэм, – транспортный суд. Я знаю всех судей и все тонкости дела.

– Мне обязательно нужно сохранить права, – вставил молодой человек.

– Вы где работаете? – поинтересовался Марк, взглянув на часы.

– В службе доставки. Это хорошая работа, я не могу ее потерять.

Хорошая работа. Золотая жила. Штраф за вождение в нетрезвом виде составлял тысячу долларов. Марк подумал, что за превышение скорости он может быть немного ниже, но мысль о работе парня, приносящей хороший доход, поднимала ставки. Бизнес есть бизнес, сказал себе Марк.

– Слушайте, мой гонорар составляет тысячу долларов, за них я сведу обвинение к простому превышению скорости и избавлю вас от тюрьмы. – Он снова взглянул на часы, как будто торопился по каким-то важным делам.

Молодой человек с надеждой взглянул на мать, но та покачала головой, как бы говоря: «Это твоя вина, не моя». Тогда молодой человек повернулся к Марку и сказал:

– У меня с собой только триста. Можно я отдам остальное позже?

– Да, но непременно до следующего вызова в суд. Дайте-ка мне посмотреть вашу повестку.

Парень вытащил из кармана повестку и отдал Марку. Тот быстро пробежал ее глазами. Бенсон Тейпер, двадцать три года, не женат, адрес: Эмерсон-стрит, Северо-Восточный район, округ Колумбия.

– Хорошо, Бенсон, пойдем познакомимся с судьей, – предложил Марк.

Ловить клиентов в коридоре – занятие, сильно действующее на нервы, особенно для новичка, притворяющегося адвокатом, но войти в зал суда и увидеть жернова правосудия в действии оказалось по-настоящему страшно. Пока они шли по центральному проходу, у Марка начали слабеть колени, и ком в животе разрастался с каждым шагом.

Возьми себя в руки, идиот, велел он себе. Не показывай своего страха. Все это лишь игра. Если Даррелл может в нее играть, ты тоже сможешь. Он указал на свободное место в одном из средних рядов и, регулируя движение так, словно это был его зал, шепотом велел матери своего клиента: «Сядьте там». Она села, а они прошли к переднему ряду. Бенсон передал Марку триста долларов, а Марк протянул ему договор на оказание юридических услуг, идентичный тому, который он подписал от имени Горди с Престоном Клайном. Когда формальности были завершены, они с Бенсоном сели и принялись наблюдать за парадом.

В нескольких футах от них, впереди, барьер – ограда по колено высотой – отделял зрителей от участников действа. За барьером стояли два длинных стола. Тот, что справа, загромождали стопки бумаг, и несколько молодых прокуроров ходили вокруг него, перешептываясь, отпуская шуточки и наваливая на стол еще больше бумаг. Стол слева был почти пуст. Два усталых адвоката защиты, склонившись над ним, тихо о чем-то беседовали. Судебные клерки ходили взад-вперед, раздавая какие-то бумаги адвокатам и судье Хэндлфорду. Хотя шло заседание, пространство перед судейской скамьей напоминало гудящий конвейер, но, судя по всему, шум никого не заботил. Большой плакат гласил: «Мобильные телефоны запрещены. Штраф $100».

Судья Хэндлфорд был крупным бородатым белым мужчиной за шестьдесят, совершенно вымотанным повседневной рутиной. Он редко поднимал голову и, казалось, только и делал, что подписывал судебные предписания.

Клерк встал перед залом и выкрикнул имя. Высокая женщина чуть старше пятидесяти, явно нервничая, двинулась по проходу, прошла через воротца барьера и представилась его чести. Она привлекалась к суду за езду в нетрезвом виде, и ей каким-то образом удалось пока обойтись без прилипшего к ней голодного адвоката. Марк записал ее имя и фамилию: Валери Блан. Позднее он сверится со списком дел, намеченных к слушанию, и позвонит ей. Женщина не признала себя виновной, и судья назначил ей слушания по существу на конец февраля. При этом судья Хэндлфорд едва взглянул на нее, а клерк уже выкликал следующего.

Марк снова тяжело сглотнул, пожелал себе стойкости и вошел в воротца. Напустив на себя типичный «адвокатский» хмурый вид, он подошел к прокурорскому столу, взял копию списка дел, назначенных к слушанию, и уселся за стол защиты. Прибыли еще два адвоката, один ушел. Они постоянно приходили и уходили, и никто не обращал на них внимания. Кто-то из обвинителей, видимо, отпустил шутку, потому что несколько его коллег хихикнули. Судья, казалось, задремал. Марк окинул зал быстрым взглядом и увидел Золу, сидевшую позади матери Бенсона и широко открытыми глазами наблюдавшую за каждым совершавшимся действием. Тодд прошел в передние ряды, чтобы лучше видеть. Марк встал, приблизился к секретарше, сидевшей рядом с судейской скамьей, протянул ей свою визитку и сообщил, что представляет интересы мистера Бенсона Тейпера. Она скользнула по нему небрежным взглядом: кого это волнует?

Когда назвали фамилию Бенсона, Марк встал и кивком подозвал своего клиента. Бок о бок они предстали перед судьей Хэндлфордом, который едва подавал признаки жизни. Подошла женщина-обвинитель, Марк представился. Ее звали Хэдли Кавинесс, она была чрезвычайно мила, с великолепной фигурой, в короткой юбке. Они обменялись визитками. Судья произнес:

– Мистер Тейпер, судя по тому, что у вас есть адвокат, догадываюсь, что вы не признаете себя виновным.

– Совершенно верно, ваша честь, – сказал Марк – это были его первые слова, произнесенные в суде, и ими он, как и два его партнера, нарушил статью 54В Уголовного кодекса округа Колумбия – несанкционированная юридическая практика (НЮП), – что карается штрафом до тысячи долларов, возмещением ущерба и тюремным сроком до двух лет. Но это было не страшно. Тщательно изучив вопрос, они выяснили, что за сорок минувших лет в округе Колумбия лишь один самозванец отсидел срок в тюрьме за несанкционированную практику. Он был приговорен к шести месяцам заключения плюс четыре месяца условно, потому что вел себя особенно вызывающе. В уголовном праве НЮП относится к незначительным правонарушениям, в результате которых никто особенно не страдает. А если их троица проявит должную старательность, интересы их клиентов будут соблюдены, правосудие свершится и т. п. и т. п. Они смогут упорядочивать свою схему час за часом.

Пока его партнер стоял перед судейской скамьей, Тодд сидел, почти не дыша. Неужели это так просто? Марк, разумеется, очень подходил на эту роль, и костюм у него лучше, чем у всех других юристов за обоими столами. Кстати, о других. Сколько из них еще пытаются выжить под непосильным бременем долга?

Зола сидела на краешке стула, ожидая, что кто-нибудь вот-вот крикнет: «Этот парень самозванец!» Но никто даже не посмотрел на адвоката Апшо. Он без сучка без задоринки вскочил на эту бегущую дорожку – еще один из десятков других. С полчаса понаблюдав за слушаниями, она заметила, что многие адвокаты защиты знают друг друга, знают одного-двух прокуроров и чувствуют себя здесь как дома. Другие держались особняком и не разговаривали ни с кем, кроме судьи. Это не имело значения. Это был транспортный суд, и все проходили через процедуру, которая оставалась неизменной.

В следующий раз Бенсон должен был предстать перед судом через месяц. Хэндлфорд поставил подпись, Марк сказал: «Благодарю, ваша честь» – и повел своего клиента на выход.

У самой молодой в городе юридической фирмы было несколько недель, чтобы подумать, что делать дальше. Из наличных, полученных от Бенсона, они оплатили ранний ленч в соседней закусочной. Когда ленч был в разгаре, Тодд припомнил Фредди Гарсию, и все снова от души посмеялись.

Для дневных трудов Марк сменил костюм – их у него теперь было три. И Тодд принарядился. Они добрались до суда к часу дня и принялись отлавливать клиентов. Их поток, совершенно очевидно, не иссякал. Сначала ребята работали вместе и научились кое-каким маленьким трюкам. Никто не обращал на них внимания, и они расслабились и смешались с другими адвокатами, беспорядочно сновавшими по всему зданию суда.

У входа в зал шестого подразделения уголовного суда Тодд приложил к уху телефон и поговорил о чем-то важном ни с кем. Достаточно громко, чтобы слышали все, он сказал:

– Послушайте, мы с вами уладили сотни дел о вождении в нетрезвом виде, так что не втюхивайте мне эту хрень. У этого парня показания алкотестера всего лишь чуть-чуть превышают норму, и у него идеальная история вождения. Кончайте ходить вокруг да около. Переквалифицируйте это в неосторожную езду, или я буду говорить с судьей. Если вы меня вынудите, я доведу дело до суда, а что случилось в последний раз, когда так произошло, вы знаете. Я запутал копов, и судья вообще снял обвинение. – Тодд сделал паузу, как будто слушая, что ему отвечают, потом добавил: – Ну, вот так-то лучше. Я заеду через час подписать сделку.

Когда он сунул телефон в карман, к нему подошел мужчина и спросил:

– Скажите, вы адвокат?

Зола, одетая по-прежнему просто, переходила от одного зала суда к другому, оценивая обвиняемых, которых не сопровождали адвокаты. Судьи часто спрашивали у них, где они работают, состоят ли в браке и тому подобное. У большинства работа была, но незавидная. Зола делала записи, помечая наиболее перспективных клиентов. Потом, найдя фамилии и адреса в списке дел, назначенных к слушанию, она составила список людей, которым ее партнерам стоило позвонить. Часа через два утомительная монотонность юстиции мелких правонарушений ей наскучила.

Это и впрямь было утомительно, но все же более занятно, чем сидение в аудитории и подготовка к адвокатскому экзамену.

В пять часов они встретились в «Забияке» и уселись за столик в углу. Марк принес две кружки пива, содовую для Золы, и они заказали сандвичи. Ему предстояло работать в смену с шести до полуночи, так что напитки и еда были за счет заведения.

Первым днем работы они остались довольны. Тодду удалось заполучить одного клиента по делу о вождении в нетрезвом виде, и он предстал с ним перед судьей Канту. Обвинитель заметил, что никогда прежде не видел Тодда, но тот сообщил, что работает здесь уже около года. Марк подцепил дело о нападении без отягчающих и предстал с клиентом перед судьей, который оглядел его, но ничего не сказал. А через несколько дней их лица уже всем примелькались.

Их общий доход составил $1600 наличными и еще $1400 в долговых обязательствах. Если добавить к этому, что их заработки нигде не регистрировались и не облагались налогами, у ребят голова кружилась от сознания, что они напали на золотую жилу. Красота придуманной ими схемы состояла в ее наглости. Никто другой на их месте, находясь в здравом уме, не решился бы предстать перед судьей, выдавая себя за адвоката.