Текст книги "Калибр Личности 6 (СИ)"

Автор книги: Джон Голд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц)

– Ву Конг, значит, – киваю мартышке. Та, словно цирковой зверёк, снимает шапочку, делает поклон и снова надевает её на себя. – Минимальный уровень осознанности у него есть. Кстати, как вы вообще смогли меня найти?

– По рекламным билбордам, – Асклепий указал рукой на рекламный плакат, висящий прямо надо мной. – Признаться, не думал, что в ТВОИХ снах, Довлатов, есть настолько продвинутая система навигации.

Поднимаю голову, а там…

Видимо, дар рода Довлатовых развился сильнее, чем я предполагал.

Асклепий сглотнул, смотря на смердящее аммиаком облако.

– Там ведь сон Механикуса, да? О Древние! – бог-целитель отшатнулся, уловив витающий в воздухе аромат. – Теперь понятно, почему он боялся засыпать.

Увидев реакцию Асклепия, я покачал головой.

– Вам туда не обязательно идти.

– Нет, обязательно, – бог-целитель упрямо тряхнул головой. – Он мой друг, понимаешь? С кучей тараканов в голове, миллионом недостатков… О, д-демон! Да на десять трешовых воспоминаний у меня о нём найдётся максимум два светлых. Но Механикус всё равно мой друг. Если ради помощи ему надо окунуться в бочку «доброты», я это сделаю без сожалений.

На лице Асклепия отчётливо читалась решимость.

– Понимаю, – тяжело вздохнув, указываю на облако смрада. – Он сделает то же самое ради вас. Ну-с, тогда нам стоит поторопиться. Сон представителей расы механоидов намного короче человеческого.

…

Мир снов кентавра-техноманта отличался от моего, как небо и земля… Тут всё состояло из «добра», как выразился бог-целитель. Добрые дороги с колдобинами, заделанные… добром. Хлипкие трёхэтажные дома из добра, торговый центр, автомобили ПопоВаз, собранные из добра и палок. Чего только стоят облака добра, добрый урожай на грядках и самолёты, распыляющие добро над полями фермеров.

– Теперь я понимаю, – Асклепий вляпался в добро, оставленное кем-то на дороге, – слова Механикуса о том, что начал разбираться в сортах «добра». Одно дурно пахнет, из другого дома строят, третье может даже по небу летать.

Пока мы шли, бог-целитель напомнил, как всё это началось. Механикус во время нашего с ним знакомства нагрубил Матери Чудовищ. В тот день кентавра-техноманта через портал Двухмерного отправили чёрт знает куда. Скорее всего, в один из миров Матери Чудовищ.

– Тридцать семь минут, – Асклепий с удивлением посмотрел на окружавшие нас городские пейзажи, – нахождения неизвестно где разделили жизнь Механикуса на «до» и «после». С его слов, он всё это время падал в водопаде из «добра». Там не работала ни мана, ни аура, ни даже сила божественности. Продвинутая сенсорная система Механикуса не показывала ничего. Свет, мана, атмосферное давление. Ничто там не ощущалось. Он падал в бесконечной пустоте, в каком-то месте, где не было даже гравитации. По возвращении Механикус был облеплен всяким… Добром.

– Хмм, – внимательно смотрю на старый город вокруг нас. – Значит, тогда у него и начались проблемы?

– Наверное, – Асклепий пожал плечами, не выпуская ладонь мартышки из своих рук.

Мелкий Ву Конг чирикал что-то на обезьяньем, плевался, упирался ногами в землю. В общем, делал всё возможное, дабы свалить из Доброграда.

– Сам знаешь, как бывает, – бог-целитель усмехнулся, смотря на храм с буквой «G» на крыше. – Одно событие в жизни пациента триггерит старую травму. Запускается каскад изменений. Механикусу после тех «тридцати семи минут» начали сниться добрые сны.

Целитель вдруг остановился около церкви и стал вертеть головой по сторонам.

– Кажется… Да нет, точно! – развернувшись к храму, Асклепий с удивлением произнёс. – Мех… В смысле Механикус как-то рассказывал мне о своём детстве. Альфа-механоид из его Общины Машин наладил контакт с соседним отсталым миром. Община остро нуждалась в селитре, а крестьяне в рабочей силе на полях. Родильная Машина механоидов создала примитивных механических кентавров. Механикуса и тысячи его собратьев…

– Обменяли на селитру, – догадался я, наконец, о том, к чему ведёт бог-целитель. – Стало быть, этот сон проекция «детства» нашего знакомого кентавра-техноманта. Если так, то здесь и кроется корень проблемы.

Асклепий с укором глянул на меня, затем перевёл взгляд на дурачащуюся обезьяну. Одним ловким движением бог-целитель отвесил ей подзатыльник, чем ненадолго её угомонил.

– Дослушай, – Асклепий поднял взгляд.– Миры Общины и той отсталой цивилизации разошлись. Порталы перестали работать. Оставшиеся без техобслуживания механические кентавры начали выходить из строя. Механикуса от гибели спасла пройденная инициация. Из механического кентавра-механоида он превратился в кентавра-техноманта.

Подойдя ко мне поближе, Асклепий довольно жёстко произнёс:

– Первые тридцать лет Механикус выживал, пересобирая себя из запчастей своих собратьев. В том мире маны толком не было. Полностью отсутствовала развитая металлургия. К моменту начала Сопряжения Миров он, покрывшись ржавчиной, продолжал пахать поля.

– Выжил вопреки всему, – пожимаю плечами. – Я вас услышал и ни в коей-мере не принижаю заслуги Механикуса. Он, как эльф, застрявший навечно в чужом мире… Предлагаю найти его самого.

В царстве снов Механикуса не встретилось вообще никаких живых существ. Ни птиц, ни людей, ни других кентавров… Даже растений и тех не имелось. Потому, заметив на ближайшем поле кентавра, мы сразу поняли, с кем имеем дело.

Покрытый ржавчиной гибрид человека и механического коня во-о-о-обще ничем не походил на Механикуса. Примитивные металлические пластины, заклёпки, косой сварочный шов… Существо перед нами походило на грубо сделанную статую, но никак не полубога-трансформера, которого я знаю. Нет ни глаз-сканеров, ни синтетических мышечных волокон, ни парящей рядом второй пары кибернетических рук.

Механикус из мира снов не говорил… Не шевелил губами… И, казалось, вообще не замечает существования посторонних в своём царстве снов.

Накинув на себя крепление плуга, кентавр стал застёгивать кожаные ремешки. Грубые пальцы, не предназначенные для мелкой моторики, битый час вязали узелок. Никто не подошёл к нему помочь.

Наконец, несколько минут спустя Механикус справился с задачей. Повёл широченными плечами, взялся за плуг и начал пахать поле, уходящее до самого горизонта.

– Что-то здесь не так, – я нахмурился, смотря на кожаные ремешки на плуге. – На них одних только узелков под сотню. Выглядит так, будто за этим инструментом никто не следит. Поля не засеяны, травы нет, дома пусты…

Асклепий, оглянувшись, хмыкнул.

– М-да… А ведь если подумать, здесь нет не только других аборигенов, но и следов их жизни. Механикус вскользь упоминал пандемию, охватившую тот мир. Кто-то выжил, но далеко не все. Видимо, он по программе, заданной Родовой Машиной, годами пахал поля, которые никому не были нужны.

Сев на заборе рядом с распахиваемым полем, я решил немного подумать. Очевидно, воздействие дара рода Довлатовых на полубогов [10] с их ультра-супер-мега сложной структурой сознания отличается от всего, что приходилось видеть раньше.

Здесь нет «тоннеля», сквозь который надо пройти, дабы достучаться до душевной травмы пациента. Очевидно, что Механикуса терзает не мир «добра», а нечто иное. Мы видим следствие, а не причину.

Всё началось здесь – на поле, где брошенный Общиной кентавр что-то понял. Душевная травма берёт здесь своё начало. Затем случилась встреча с Матерью Чудовищ, и Механикус о чём-то вспомнил, сам того не осознавая. Водопад «добра», темнота, полное бессилие в том пространстве…

В тот день душевную травму Механикуса потревожили. Подсознание не могло не защищаться. Оно попыталось что-то осознать, дабы преодолеть возникшую проблему. Появились сны… Всё детальнее и детальнее. Развилась фобия, прогрессировавшая до потери связи с реальностью… Механикус стал видеть добро везде и во всём.

Вывод – подсознание пациента не нашло выход.

[Эмоции – хитрая штука,] – подумал я про себя. – [Это комплексная реакция. Увидеть нечто, осознать, испытать об этом эмоцию, выразить в действии. Механикус «увидел нечто», показанное Матерью Чудовищ, но не смог осознать. Возник затык. Затем развилась фобия, как защитная реакция.]

Подумав и так и эдак, я решил спросить у бога-целителя.

– Асклепий, вы что-нибудь знаете о Великой Сущности Матери Чудовищ [11]?

– Великая Тартар? – бог-целитель, секунду помолчав, тяжело вздохнул. – Такой информации нет в широком доступе. Так что слушай. Она… Никогда не была человеком. Это точно. Есть расы чудовищ, типа прихвостней Левиафана, Суртура, Ахримана и Тифона. Великая Тартар десятки тысяч лет назад была одной из них. Как именно… А я, чёрт возьми, не знаю «как»… Она смогла превратить себя в мир-чудовище. Её нынешнее тело занимает целый мир. Она порождает новые цивилизации чудовищ, за что и получила прозвище Матерь Чудовищ.

Сказать, что я охренел, значит, ничего не сказать… Нифига себе мамаша у Пинг-Понга! С таким прошлым она и впрямь заслуживает права называться Матерью Чудовищ. Она в прямом смысле их… Матерь… Вау!

После рассказа Асклепия до меня, наконец, начало доходить, что тут вообще происходит. За религией каждой Великой Сущности [11] есть глубокая философия. Это некие полубоги [10], сумевшие перешагнуть через внутренние ограничения, накладываемые их родной стихией.

Разложение [11] – это смерть всему живому и в то же время некрожизнь для зомби, призраков и цивилизации не-мёртвых. Иггдрасиль [11] – древобог, защищающий леса от рас короткоживущих, и в то же время покровитель сатиров, фавнов, эльфов и много кого ещё.

Матерь Чудовищ [11] не исключение. Она рождение и смерть в одном лице… Порождает детей-чудовищ и принимает их, когда те погибают в её «мире».

Догадка, молнией пронёсшаяся в голове, вызвала глухое раздражение!

– Грёбаная ты железяка! – я спрыгнул с забора. – Сидите здесь. В бой не лезть.

* * *

– Какой ещё бой? – Асклепий не успел ответить.

Довлатов пулей рванул к виднеющемуся вдали ржавому кентавру. Тот продолжал тянуть по полю старый плуг.

Быдыщ!

Ударом ноги целитель разнёс плуг в клочья. Из-за потери ноши кентавр-работяга едва не оступился. Довлатов же, и не думая останавливаться, пнул «коня» под зад.

– РАЗБЕРУ НА ЗАПЧАСТИ! – звериный рык целителя пропитала Власть.

[Примерно единица Власти,] – машинально для себя отметил Асклепий, приподняв бровь.

Перестав елозить на месте, Ву Конг также уставился на схватку. Не ожидавший удара сзади ржавый кентавр плюхнулся лицом в грязь… Затем перекатился боком по земле и сразу принял стойку для отражения атаки.

Целитель замахнулся кулаком… Механикус отзеркалил удар.

Бам-м-м-м!

Кентавр пропахал в земле борозды длиною в пару метров. Механическая рука взорвалась кучей обломков.

– Да я твои чугунные бубенцы в машине повешу! Рядом с зеркалом – рычал целитель, надвигаясь на рабочую «лошадку». – Как напоминание о том, что хотя бы у меня они есть!

[Власть в две единицы,] – снова отметил для себя Асклепий. – [И к чему всё это?]

Кентавр удивлённо глянул на потерянную руку, перевёл взгляд на Довлатова. Его взгляд будто кричал: «Это ты сделал⁈» Ни гнева, ни слёз, ни яростного рыка… Чисто механическая реакция.

Ударив копытами о землю, кентавр-техномант вдруг стал преображаться. По ржавчине прошлась волна… Из-под неё вылезли кевларовые бронепластины. Утерянная рука заменилась плазменной пушкой.

Довлатов буквально выстрелил собой, применив смесь техник «Вектор» и «Гравитационный удар». Бронеконь успел заметить начало движения, но не отпрыгнуть.

Быдыщ!

Кевлар не спас… Механикус грудой обломков отлетел на полсотни метров… Уже в полёте кентавр начал менять запчасти тела на элементы с полностью артефактной начинкой.

Довлатов ещё одним столь же быстрым движением приблизился к падающей туше… Но тут Механикус выстрелил в него из пушки. Плазменный заряд… Первый… Второй и третий… Все мимо. Не давая кентавру коснуться земли, Довлатов снова зарядил тому пинком под зад.

Ба-м-м-м!

Многотонная тушка полетела в сторону. Механикус, развернув теперь уже обе руки-пушки назад, стал поливать всё вокруг плазменными зарядами. Из его боков высыпались дымовые бомбы. Всё вокруг заволокла молочная пелена. Асклепий спокойно видел сквозь неё. В мире снов многое из невозможного становится возможным.

Секунда… Довлатов применил духовную трансформацию, став чёрным драконом. Разинул пасть и выдохнул в сторону кентавра «Огненный шторм». Вихрь пламени слизал дым и вгрызся в тело техноманта. Жар стоял такой, что земля на поле начала испускать пар.

Механикус, выпрыгнув из «Огненного Шторма», сбросил с себя раскалённую механическую броню. Его тело снова начало меняться.

– ТРУС! – дракон-целитель, рыча от гнева, надвигался на техноманта. – Сражайся! Сражайся, как подобает полубогу-техноманту, а не этому ржавому корыту!

Удар хвоста оборвал метаморфозы у кентавра. Механикуса снова отбросило чёрт знает куда… Дыхание Дракона… Выдранная под корень механическая рука… Почти сотня Молний, выпущенных разом…

[Довлатов наращивает темп,] – бог-целитель нахмурился, наблюдая за ходом схватки. – [Теперь это больше походит на реальный бой, а не случайный спарринг.]

Механикус не успевает восстановить рану на плече, как Довлатов поливает её «Кислотными брызгами». Техномант, болезненно морщась, делает шаг назад… Наступает в «Волчью Яму» и тут же лишается задней ноги из-за «Горного Молота», ударившего в бок.

Мгновение… Асклепий сам не понял, что произошло. Вот стойка Механикуса резко изменилась. Довлатов швырнул в техноманта поистине редкое плетение «Сотворение мира». Оно уже в полёте начало собираться в многометровый шар из обломков металла и грязи, грозя похоронить под собой Механикуса. Эта атака могла поставить точку в затянувшемся сражении.

Кентавр взревел! Создал себе ещё две пары летающих рук. Выставил перед собой все четыре ладони и шарахнул из них «Ускорителем» – нейтральной боевой техникой. В исполнении полубога-техноманта эта атака ничем не уступала гаус-орудию. Снаряд прошил насквозь шар «Сотворение мира», пробив крыло Довлатова.

Дракон-целитель вдруг припал к земле, словно змея, готовящаяся к броску. Накрывшись «Хамелеоном», Довлатов отполз в сторонку, упёрся лапами в землю и, уставившись на Механикуса, выстрелил «Пушкой Света».

Громыхнуло… Точнее, ГРОМЫХНУЛО так, что небу стало жарко.

– Чёртово чудовище! – Асклепий чертыхнулся, едва не упав с забора, на котором сидел всё это время. – Откуда тебе вообще известны плетения абсолютов [7]?

Зарево из ярчайшего света поглотило Механикуса, перепахало поле и смело полгорода за ним. Находящийся неподалёку лес спалило за долю секунды. Гора вдали походила на вулкан… Раскалённая каменная порода стекала по его краям.

Довлатов, рыча и довольно скалясь, снова накрылся «Хамелеоном» и резво отполз в сторонку. Когда дым развеялся, Асклепий увидел Механикуса, пустившего в дело свой аспект. Гигантская черепаха-техномант походила на ходячую крепость. Над ней парило два сложнейших артефакта высших механоидов – кольцо вооружения и кольцо-сканер.

Вторым Механикус засёк Довлатова, скрывающегося под маскировкой. Затем первым кольцом открыл огонь артефактным боекомплектом с разными стихиями.

Та-та-та-та…

Сама черепаха в тот же миг выпустила шесть Семян Духов-сателлитов – три летающие ударные пушки и три мобильных щита. Но будто и этого было мало… Аспект Механикуса разинул пасть и, словно Годзилла, ударил плазменным лучом.

Бум-быдыщ…

Солидный участок поля перепахало сотнями взрывов из-за ковровой бомбардировки. Воздух трещал от напряжения и разлитой в нём мощи! Оставшуюся часть города разнесло ко всем чертям.

[Зачарователь,] – Асклепий перевёл взгляд на черепаху, – [против техноманта с кучей артефактов. И тот и другой в бою применяют все доступные им стихии.]

Плазменный луч Механикуса прошил насквозь облако дыма и обломков… Целителя там не было.

Довлатов нырнул под землю и уже оттуда снова ударил «Пушкой Света», испаряя солидный кусок земли под черепахой.

Вж-ж-ж-ж-ж-ж!

Яркий луч света ударил в небо, оставив после себя солидных размеров кратер.

Половину летающих Семян Духа снесло, кольца уцелели, но подгоревшего Механикуса перевернуло набок. Кентавру-техноманту пришлось срочно отменить действие аспекта, дабы следующий удар снова не угодил в незащищённое брюхо черепахи.

Вот показались четыре ноги кентавра-техноманта, увитые синтетическими мышцами… Пара летающих рук. От ржавой «рабочей лошадки» с начала схватки не осталось и следа.

Бум!

Едва Механикус принял свой нормальный облик, как кулак целителя врезался ему в челюсть.

– Очнулся? – подгоревший Довлатов в своём человеческом обличье стоял рядом с техномантом. – Помнится, при нашей первой встрече ты также получил по морде.

– Ах ты! – Механикус схватился за отбитую челюсть. – Чтоб я ещё раз сел с вами покурить…

Не договорив, кентавр вдруг снова начал изменяться. Вторая летающая пара рук втянулась в тело, лицо стало бесстрастным. Сам Механикус замер на месте как вкопанный. Прошло десять секунд… Ничего не изменилось. Асклепий уже видел такое за годы дружбы. «Спящий режим» – так сам Механикус описывал своё состояние в подобные моменты.

Довлатов, создав «Ступень» перед техномантом, встал на неё… Помахал рукой у того перед глазами.

– Отключился, – целитель усмехнулся. – Сознание пошло на перезагрузку.

В следующую секунду мир сновидений начал стремительно сжиматься.

…

Асклепий открыл глаза, сидя на диване в своих гостевых апартаментах. Голова раскалывалась от боли.

– У-у-у! – Ву Конг, сидевший рядом, дёрнулся, также очнувшись ото сна. – У-ужас! Что бы я ещё раз с вами что-то закурил? Господа… Это был ужас… Мне снилось, будто я мартышка, которую силком затащили в мир-сортир.

Асклепий шипя схватился за голову, накладывая «Обезбол». Ву Конг, судя по покрасневшим глазам, страдал от того же. Лежавший на полу Механикус, дёрнувшись всем телом, вдруг зажужжал сервоприводами. Неловко поднявшись, техномант оглядел комнату.

– Горелой проводкой… Да по голой заднице! – кентавр пыхтел от возмущения. – Чем это вы меня накурили? Мне снилось, будто меня Довлатов на поле боя раскатал… Хочется выпить… А ещё с кем-нибудь подраться. Лучше и то и другое сразу.

Асклепий поморщился от громкого голоса кентавра.

– Считай, что тебе это не приснилось, – бог-целитель кивком указал на приходящего в себя коллегу. – Дар Довлатова это сноходство. И судя по тому, что ты не называешь всех вокруг «мешками добра», лечение прошло как надо. Кстати, что это вообще было?

Последний вопрос Асклепий адресовал Довлатову.

– Страх смерти, – целитель вытер выступившую из носа кровь. – Перестарался… Меня скоро накроет откатом. Просплю минимум несколько суток… Вот у него.

Довлатов указал на кентавра. Тот с жу-у-у-утко довольной мордой осматривал кабинет.

– … Отсутствует страх смерти, – Довлатов сглотнул кровь. – Точнее, отсутствовал, как и у всех представителей расы механоидов. Дело в подпороговых ощущениях. То, чего наша сенсорная система уловить не может. Но если ты техномант-полубог [10], прислушивающийся к вакууму ощущений, то способен уловить даже такое. В том водопаде и темноте Матерь дала Механикусу ощутить рождение и смерть её чудовищ.

Асклепий усмехнулся, переведя взгляд на довольно улыбающегося кентавра. Хотелось ему врезать… Для профилактики!

– Так, Механикус начал бояться того, о чём не ведал и что не мог понять, – бог-целитель покачал головой. – Значит, то поле и ржавое тело были образом максимальной близости к смерти. А ты силой заставил его сражаться за свою жизнь.

Пожав плечами, Довлатов снова вытер натёкшую из-под носа кровь.

– Только борясь за свою жизнь, мы начинаем её ценить.

Механикус, улыбаясь, провёл рукой по челюсти.

– Хороший выдался урок… Давненько моё тело не разносили на куски. Уже лет семьдесят, если не больше… Ощущение, будто я снова чувствую вкус жизни.

Морщась от головной боли, Ву Конг смотрел то на Довлатова, то на двух полубогов [10]. Асклепий краем глаза заметил, что Король Обезьян в чём-то неуловимо изменился. Видимо, дар Довлатова повлиял и на его ментальные проблемы.

[Хвост больше не дёргается!] – бог-целитель, наконец, заметил изменения. – [Да и ворчит он меньше, чем обычно.]

– Прошу прощения, – Довлатов, хмурясь, поднялся с места. – Мне… Лучше отправиться домой. Перед глазами всё двоится.

Троица полубогов понимающе переглянулась. Со стороны они видели то, чего молодой целитель ещё не успел заметить.

– Довлатов, – Асклепий с улыбкой посмотрел на парня, – у тебя начался прорыв в архонты [6].

Глава 4

Мечты сбываются

Мир Здравницы

Новые Афины, резиденция Асклепия

– Прошу прощения, – хмурясь от жуткой головной боли, я поднимаюсь с места. – Мне… Лучше отправиться домой. У меня перед глазами всё двоится.

Сидевшая на диване троица полубогов хитро переглянулась.

– Довлатов, – Асклепий с улыбкой посмотрел на парня, – у тебя начался прорыв в архонты [6]. Ты сейчас, конечно, не в лучшем состоянии из возможных, но такой момент упускать нельзя. Я помогу. Сам знаешь. Кто-то должен проконтролировать твоё самочувствие после пробуждения аспекта. Да и твоя стихия…

Я лишь пожал плечами. Бог-целитель, усмехнувшись, покачал головой.

– Её ведь нет, да? Ты в первую очередь зачарователь и только потом целитель. Твоё духовное тело не вырабатывает эссенцию. Ты поглощаешь её извне. А для пробуждения аспекта тебе кровь из носу нужна эссенция… МНОГО эссенции!

Хозяин Здравницы имел едва ли не лучшее в мире представление о том, что говорит. Аспект – это, по сути, внешнее тело или третья форма одарённого. С первой – адепт рождается и живёт. Вторая – это облик его духовной трансформы. Третья и последняя – это аспект. Сторукий Будда у Персефоны, королевская кобра у моей наставницы Хомячкович, доспех Каладриса. Всё это аспекты – временные внешние тела высокоранговых адептов.

Тут ведь вот какое дело – на всё требуются ресурсы. Например, моя наставница Лей Джо – целитель-архонт [6]. Когда она активирует свой аспект, на его создание уходит прорва… прям МНО-О-ОГО эссенции и эфира. Эссенция расщепляется, вырабатывая море энергии, которая и уходит на поддержание аспекта в боевом режиме.

Так откуда взять эссенцию старшему магистру [5], который намеревается стать архонтом [6]? Нужен Источник! Причём строго той же стихии, которую имеет сам адепт.

– Нейтральный или Жизнь, – Асклепий показал два пальца. – Тебе подойдут Источники только этих двух типов. Будь ты обычным зачарователем, Довлатов, выбора бы и вовсе не имелось. Только нейтральный, без примесей эссенций стихий. Но ты грёбаный мутант с двойным родством!

– Благодарю за комплимент, – отвешиваю шутливый поклон богу-целителю. – Вы тоже ничего.

Асклепий, фыркнув, отмахнулся.

– Довлатов, здесь, в Здравнице, есть подходящий для тебя Источник седьмого ранга. Предлагаю отправиться…

На гостевую комнату хозяина Здравницы опустилась тень. Вмиг исчезли все посторонние звуки. Даже сам Асклепий сбился на полуслове.

[Хм… Разобрался, значит? Тогда живи,] – голос с нотками звериного рычания прозвучал из пустоты пространства.

Стены, пол, потолок. Всё вокруг вибрировало от мощи чьей-то Власти. Никто из находящихся в комнате адептов не сомневался в том, кто именно нас почтил своим присутствием.

Механикус, задрав голову, громко произнёс.

– Уважаемая! Благодарю вас за урок, – кентавр-техномант весь аж гудел от давящей на него чужой Власти. – Матерь Чудовищ… Тартар… Я признаю, что был не прав, оскорбив вас пару месяцев назад. Как полубог [10] тринадцати миров расы механоидов, я предлагаю наладить торговлю между нами.

[Между кем и кем?] – от рычащего голоса Матери у меня волосы дыбом встали. – [Моим Детям чужды блага вашей цивилизации… Клыки, шкура, когти и усы. Вот наши инструменты… Впрочем… Иногда мне нужды редкие ресурсы… Металлы, минералы, тяжёлая вода… Всё в большом объёме… С тобой, Железяка, свяжется кто-то из моих Дочерей или Сыновей.]

Механикус кивнул невидимому собеседнику. Тело техноманта продолжало дрожать от чудовищного давления Власти. Копыта уже на десяток сантиметров вдавило в пол. Гранит пошёл трещинами во все стороны.

– Я буду ждать вашего посланника, Тартар, – с трудом выдавил из себя кентавр.

Давление от силы Великой Сущности исчезло так же неожиданно, как и появилось. Ву Конг, сидевший всё это время тихо, с явным удивлением в глазах уставился на Асклепия.

– Помню, мы что-то скурили, – Король Обезьян указал на окурки на столе. – Потом я во сне видел целый город из добра. Теперь ещё и Великая Сущность объявилась. Что дальше?

– Довлатов, – Асклепий, ответив Королю, пощёлкал пальцами, глядя на меня. – Ау⁈ Тебя шатает.

– Я же говорил! – хмурюсь от звука щелчков… слишком громко. – У меня откат после применения дара рода. Когда я в последний раз лечил архимага [8], проспал потом пять суток. А вас тут трое! И все полубоги [10]… Если у тебя… То есть у вас, Асклепий, есть подходящий Источник, я готов немедленно отправиться туда. Хуже, чем сейчас, мне уже вряд ли будет.

Бог-целитель молча переглянулся со своими гостями… Поставил на них метки для переноса и…

*Блык*

Секунда, и мы вчетвером вдруг очутились чёрт-те где. Над нами небо, полное ярких звёзд. Редкие облака практически не закрывают вид сразу трёх лун. Но не это привлекло моё внимание. А то, что творилось на земле. Вокруг нас была вода с торчащими из неё булыжниками не выше пары десятков сантиметров.

Смотрю налево, затем направо… Я даже обернулся, проверяя странность.

– Впечатляет, правда? – Асклепий усмехнулся. – На две сотни километров во все стороны здесь идеально гладкая поверхность. Булыжники не в счёт. Они будто специально выравниваются природой до одной высоты. Воды всегда по щиколотку. Даже если её всю откачать, она снова появится из камня. Здесь не идут дожди, не дует ветер и никогда не светит солнце. Облака на небе двигаются медленнее обычного. Мигрирующие животные по большой дуге обходят это место. Здесь даже примитивный компас не работает. Когда при распределении Стены мне достался этот мир, я и не знал, что в нём найдётся такое место.

– Плоский мир? – спросил я, продолжая вертеть головой по сторонам. – Странное чувство. Непривычно смотреть вдаль и не видеть линии горизонта. При этом я не ощущаю никаких манипуляций с искажением пространства.

Шумя сервоприводами, Механикус тихо хохотнул.

– Хо-хо… Есть такое. Отсюда видно всё происходящее в радиусе пары сотен километров. Места, подобные этому, иногда находят в мирах, которые Древние подключают к Стене.

Слух уловил едва уловимый свист. Он то появлялся, то исчезал. Пытаясь разобраться, в чём тут дело, я повернулся на звук. На камне сидел рак! Приложив обе клешни ко рту, он свистел.

– Три из трёх, – я внутренне напрягся.

– Что? – Асклепий, заметив, куда я смотрю, попросту отмахнулся. – Местные обитатели. Кроме этих ракообразных, в аномалии никто толком не обитает. Самцы используют свист для поиска самок. Ветра нет, течения тоже. Звук разносится на километры. Чего ты на них смотришь? Иди уже к Источнику.

Ага, прям бегу! У меня по спине катятся капельки холодного пота. Сова, натянутая на глобус, сферический конь в вакууме и вот теперь свистящий рак на горе… Сбылись все три земных поверья.

Шагая к Источнику, я пятой точкой чувствовал, что мне нельзя сейчас расслабляться. Голова гудит, кровь из носа хлещет, сколько ни лечи. Ещё и душа в груди горит огнём. Асклепий прав! Нельзя упускать момент перехода на новый ранг.

Десять метров до Источника… Каменная глыба впереди начинает пульсировать маной в такт моего сердцебиения.

Пять метров… Меня словно магнитом тянет вперёд. Поток эссенции от Источника устремляется ко мне навстречу видимым глазу ручейком. Моя аура зачарователя прильнула к нему, словно я путник, изнемогающий от жажды.

Три метра. Меня уже распирает изнутри от мощи… Энергия чистого могущества циркулирует между слоями в духовном теле. Тело вмиг покрылось потом! Эссенция от Источника смешивается с моей аурой и жизненной силой.

Пух-пух-пух… В духовном теле накопившаяся за секунды сила проваливается с первого слоя на второй… Затем на третий и четвёртый. Дыхание перехватывает от новых ощущений. Не пройди я заранее физическую трансформу, меня бы сейчас разорвало.

Один метр… Вокруг целый океан маны! Пот испаряется, не успевая толком выступить на коже. Рука вот-вот коснётся Источника. Внутри меня всё содрогается. В духовном теле энергия эссенции скопилась на последнем слое… Она будто зовёт и просит высвободить её наружу… В виде аспекта!

Касание…

Перед глазами проносится калейдоскоп видений. Детство Макса Граута, убийца в доме, чей-то крик. Грубый мужской голос: «В нём кровь моя и Альдемани. Взрасти, согрей. Верни домой в Москву… Когда придёт время, внук пробудится и всё поймёт. Душа и тело, тело и душа…»

Следом пришли видения о Кайроне «Короле Огня», который пять лет тайком взращивал Макса Граута. Затем Москва – возвращение в родовое имение Граутов… Высылка в Европу… Бегство в Аквитанию… И наконец, выстрел в переулке.

Грузовик-сан, здоровенный, как живая скала, стоит на стрёме.

– Шевелитесь, чви! – рыкнул он. – Там эльфа из магазина напротив суетится. К телефону потянулась.

– Забрали всё, – второй громила фыркнул. – Кольцо добыли. Можно уходить. Сердце не бьётся-чви. Я проверил, как и велел заказчик.

Вдруг наступила тишина в сознании. Энергия внутри меня, наоборот, забурлила и силой проложила путь, распечатывая новый слой в духовном теле… Энергоканалы горят огнём, мне одновременно холодно и жарко. Эссенция от Источника протекает сквозь меня в открывшийся новый слой.

– Кха! – тяжело дыша, я ощутил, как накопленная сила покидает моё тело.

В метре от меня на земле из ничего соткалась фигура взрослого мужчины. Ходячая гора мышц с шириной плеч, как у шкафа. Борода такая, что впору захватывать власть на Кубе.

Глаз сам собой зацепился за татуировку сердечка со стрелой на груди. Где-то я такую уже видел… Точно! В медальоне Макса Граута. Точно такое же тату носил Грегори Граут – родной дед Макса.

– Древние! – заголосил мужик, задрав голову к нему. – Владычица живых и мёртвых! Я, Грегори Граут, взываю к вам во исполнение контракта.

Мужик повернулся ко мне.

– Потомок! Не знаю, какой сейчас год, но искренне прошу прощения, – улыбаясь, он развёл руками. – Триумф твой в силе, я сорвал. У меня был договор с Владычицею Смерти… «Получить посмертный опыт в обмен на тело. И возродиться, когда один из моих потомков сможет развиться до архонта [6]». Я нынешний – лишь слепок души. Сама она у… О! Пришла.

Не знаю, что увидел Грегори Граут… А этот гад – определённо он!.. Я ощутил, как меня сзади снова обнимает пара холодных женских рук.

[Мр-р-р! Три свидания за одну неделю,] – зашептала Смерть игриво. От её голоса у меня перед глазами помутнело, – [Довлатов, да ты напорист… Грегори?]