Текст книги "Никто не живет вечно (ЛП)"

Автор книги: Джон Эдмунд Гарднер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)

17. Акулий остров

Многоярусный бар «Гаванские доки» с деревянными полами и металлической мебелью был оформлен с таким расчетом, чтобы у посетителей складывалось полное ощущение, будто они действительно находятся на борту корабля. В помещении было людно и шумно. Вокруг шарообразных светильников вилась мошкара, кто-то наигрывал на фортепьяно «Настроение индиго», а вдоль балконного ограждения собрались туристы с фотоаппаратами, жаждавшие запечатлеть солнечный закат над морем.

Небо постепенно становилось темно-синим, перед отелем сновали скоростные катера, а вдалеке легкий самолет с мигающими огнями заложил плавный вираж. Слева, на широкой плазе Мэллори-Сквер, выходившей к океану, публику развлекали жонглеры, фокусники, акробаты и пожиратели огня. И так было каждый вечер – празднование окончания дня и предвкушение прелестей предстоящей ночи.

Джеймс Бонд, сидевший за одним из столиков бара, задумчиво смотрел на сгорбленные темно-зеленые силуэты островов Тэнк и Вистерия. «Любой другой на моем месте давно бы сбежал отсюда, – размышлял он, чувствуя близкую опасность, – но Тарквин Рейни – это явно Тамил Рахани, приемник Блофельда, и, возможно, это последний шанс сокрушить СПЕКТР раз и навсегда».

– Нет, это просто великолепно! – воскликнула сидевшая рядом Сьюки.

Было непонятно, вызвано ли ее восхищение креветками в красном соусе, коктейлем «Калипсо Дайкири» или красивым пейзажем.

Вечернее солнце, которое, казалось, росло на глазах, медленно спускалось к линии горизонта, обагрив небо. В сторону военно-морской базы пролетел американский таможенный вертолет, сверкая навигационными огнями. «Интересно, – подумал Бонд, – а что если СПЕКТР занялся контрабандой наркотиков?» Всем известно, что ВМС США и таможня следили за Ки-Уэстом с особым вниманием, а газеты часто писали о крупном маршруте наркотрафика, пролегавшем через острова Флорида-Кис.

Под шквал восторженных криков солнце скрылось за горизонтом, небо стало фиолетовым, и наступили сумерки.

– Ну, и каков наш план, Джеймс? – почти шепотом поинтересовалась Нанни.

Они подвинулись ближе друг к другу, склонившись над едой.

– До полуночи мы будем вести себя как ни в чем не бывало, – сообщил он. – Сначала вместе прогуляемся по городу, поужинаем где-нибудь, а когда вернемся в отель, поднимемся в номера поодиночке. Машиной пользоваться не будем. И не забывайте о возможной слежке. Нанни, ты в этом деле не новичок. Проинструктируй Сьюки, как не привлекать внимания. У меня – свои планы. Около часа ночи встречаемся в бухте Гаррисон, на борту «Просперо». Договорились?

– А что потом? – спросила Нанни, нахмурившись.

– Сьюки, ты изучила карты?

– Да, – ответила девушка серьезным тоном. – Ночью – путь нелегкий. Много песчаных кос, которые отмечены весьма неточно. К тому же нам придется включить хоть какие-нибудь огни… А вот за рифом будет полегче.

– Тебе нужно просто встать в двух километрах от острова, – сказал 007, посмотрев Сьюки прямо в глаза, – а дальше я как-нибудь сам.

Они поднялись из-за стола и не спеша направились к выходу. В дверях Бонд попросил его подождать, вернулся к ограждению и посмотрел вниз. У деревянного причала покачивался на волнах пришвартованный катер. Бонд улыбнулся и догнал девушек. Небольшой танцпол на пляже уже собирал отдыхающих. Ансамбль из трех человек играл ритмичную мелодию, а люди с довольными криками продолжали нырять в освещенный прожекторами бассейн.

По-старомодному взявшись за руки, Бонд, Нанни и Сьюки неторопливо прогуливались по Дюваль-стрит, мимо витрин магазинов и заполненных до отказа ресторанов. Перед универмагом «Фаст Бак Фредди» команда из шести пацанов лихо выплясывала брейк-данс под музыку из переносной магнитолы, а прохожие с восхищением смотрели на это захватывающее зрелище.

Остановившись у шикарного ресторана «Клэр», Бонд предложил зайти.

– Болдман, – представился он метрдотелю у входа. – Столик на троих. Восемь часов.

Тот внимательно изучил книгу заказов и взволнованно взглянул на Бонда.

– А когда был зарезервирован столик, сэр?

– Вчера вечером, – не моргнув соврал Бонд.

– Здесь какая-то ошибка, господин Болдман, – произнес метрдотель уверенней, чем ожидал 007. – В списке такого заказа не значится.

– Нет, нет, проверьте еще раз. Я точно заказывал. Это наш последний вечер, завтра мы улетаем. Вчера молодой человек заверил меня, что свободный столик имеется.

– Одну минуту, сэр.

После оживленного разговора с одним из официантов метрдотель вернулся.

– Вам повезло, сэр, – доложил он с улыбкой. – У нас неожиданная отмена заказа…

– Повезло? – процедил сквозь зубы Бонд. – Вы просто обязаны предоставить нам столик.

– Конечно, сэр.

Их проводили к угловому столику в приятном белом зале. Бонд сел спиной к стене – чтобы лучше обозревать вход. Скатерти были бумажными и везде валялись упаковки с карандашами. Бонд машинально стал рисовать на скатерти череп с костями. Нанни тоже взялась художничать, изобразив нечто непристойное.

– Ну и где же наши преследователи? – спросила она, не поднимая глаз. – Я пока никого не наблюдаю.

– Ну как же! – ответил Бонд, открывая меню. – Двое – на улице, по обе стороны. Возможно даже трое. Один – в желтой рубашке и джинсах… высокий, темнокожий, с богатым набором перстней на пальцах. Другой пониже – молодой мальчишка в темных брюках и белой рубашке, с пошлой татуировкой на левой руке: русалка в обнимку с меч-рыбой. Он сейчас на противоположной стороне улицы.

Нанни обернулась.

– Теперь вижу.

– А где третий? – спросила Сьюки.

– В синем потрепанном «Бьюике», у ресторана. Сидит за рулем. Он несколько раз проезжал по улице, но в отличие от других водителей не заглядывался на пешеходов. Я думаю, он – подмога. Не спускайте с них глаз.

Подошел официант и принял заказ: похлебку из моллюсков, тайский салат с говядиной и лаймовый пирог. Из выпивки было выбрано калифорнийское шампанское, которое показалось Бонду чересчур резким. Пока ели, говорили много, но, в основном, на отвлеченные темы.

– Итак, в час ночи на борту катера, – напомнил Бонд девушкам, когда они вышли на улицу. – И постарайтесь прийти без «хвоста».

Человек в желтой рубашке следовал за ними по другой стороне улицы до угла. Затем эстафету принял парень с татуировкой. Синий «Бьюик», который дважды проезжал мимо, остановился напротив, у ресторана «Лобстер Хаус». «Обложили со всех сторон», – подумал Бонд, заходя в отель.

В холле они нарочито громко пожелали друг другу спокойной ночи и расстались. Зайдя в номер, Бонд тут же проверил расставленные им старые, проверенные временем «ловушки». Обломки спичек по-прежнему были заткнуты в щели между дверей шкафов, а волоски на выдвижных ящиках остались нетронутыми. Багаж тоже был в норме.

Бонд посмотрел на часы: десять тридцать. Пора собираться. Вряд ли «наружка» СПЕКТРа ожидает, что он начнет действовать прямо сейчас. Бонд вынул из кармана пиджака запасную карту, которую еще днем незаметно стащил из рубки «Просперо», разложил ее на круглом журнальном столике в центре гостиной и тщательно изучил район от бухты Гаррисон до Акульего острова, запоминая все ориентиры.

Затем, переодевшись в черную водолазку и брюки, 007 достал из кейса ремень с набором от «Кью» и разложил снаряжение на столе. Он отобрал несколько миниатюрных зарядов, клеммы, шесть детонаторов, тонкий электрический провод и миниатюрный электрический фонарик, прибавив ко всему этому четыре полоски пластиковой взрывчатки из тайника в другом чемодане.

Разумеется, этой взрывчатки было недостаточно, чтобы взорвать целое здание, но для взлома дверных замков ее вполне хватило бы. Бонд продел ремень в петли брюк и открыл дорожную сумку со снаряжением для подводного плавания. Натянув на себя гидрокостюм, он прикрепил к поясу нож. Пистолет «АСП», две запасные обоймы, дубинку и карту залива Бонд поместил в водонепроницаемый футляр. Ласты, маску, дыхательную трубку и подводный фонарь он оставил в сумке, которую застегнул и повесил на плечо.

Со стороны пляжа, баров и танцплощадки все еще доносился шум, поэтому Бонд покинул отель через боковой выход, который вел прямо к океану.

Присев у стены, 007 достал из сумки ласты, надел их и боком взобрался на небольшую скалу, служившую ограждением гостиничного пляжа. Там он промыл маску, надел ее, поправил дыхательную трубку и, вооружившись фонариком, плавно скользнул в воду. Обогнув сетку, защищавшую побережье от акул, Бонд взял курс на причал. Ему понадобилось около десяти минут на то, чтобы отыскать тот самый катер, пришвартованный к деревянным сваям у бара «Гаванские доки». Бонд осторожно взобрался на борт и осветил приборную доску фонариком: топлива в баке было достаточно – работники отеля заранее подготовили транспортное средство к завтрашним прогулкам.

Чтобы не шуметь, Бонд руками оттолкнул катер от пирса и пустил его в дрейф, направив на север, в сторону Мексиканского залива.

Приблизительно через полтора километра он включил якорные огни и переместился на корму. Мотор завелся моментально. Вернувшись к штурвалу, Бонд увеличил обороты и, бросив взгляд на освещенный циферблат компаса, мысленно поблагодарил персонал гостиницы за столь бережное отношение к судну.

Учитывая неровный характер дна, сильно разгоняться не стоило, поэтому Бонд достал из водонепроницаемого футляра карту и сориентировался на местности. Ночь была ясной, светила яркая луна, но все равно приходилось пристально вглядываться вдаль. Наконец он увидел выход из бухты и направился к нему, лавируя между песчаными косами. Миновав риф, Бонд взял курс на Акулий остров.

Прошло десять минут, потом еще десять, и вдали показались огни. Подождав немного, Бонд заглушил мотор. На горизонте маячил продолговатый силуэт острова, сверкая окнами домов, притаившихся за пальмами. Бонд промыл маску, наладил дыхательную трубку, включил фонарь и во второй раз за ночь нырнул в воду.

До берега оставалось несколько километров, поэтому некоторое время Бонд держался поверхности. Но вскоре до его ушей донесся далекий рокот лодочного мотора, и слева из-за острова показался катер, который прощупывал морскую гладь мощным прожектором. «Тот самый патруль Тамила Рахани, – предположил Бонд. – Таких лодок должно быть по меньшей мере две». Он сделал глубокий вдох, погрузился и поплыл, стараясь экономить силы.

По пути Бонд дважды всплывал, чтобы проверить обстановку. Поднявшись на поверхность во второй раз, он услышал далекие голоса патрульных и понял, что те обнаружили катер. До берега оставалось менее километра, и теперь его больше волновала перспектива встречи с акулами. Вряд ли остров назвали Акульим просто так.

Неожиданно, в шестидесяти метрах от берега, Бонд наткнулся на проволочное ограждение. Прильнув к крепкой сетке, он увидел яркий свет огромных окон дома. Бонд оглянулся: на катере вспыхнул прожектор, и взревел мотор. Они уже ищут его!

Бонд подтянулся, чтобы перелезть через металлическую трубу, шедшую поверх ограждения, но зацепился ластом за сетку и потерял несколько драгоценных секунд. Наконец, освободившись, он погрузился в воду на другой стороне и поплыл быстрее.

Преодолев метров десять, Бонд почувствовал опасность: рядом в воде что-то было. Неожиданно кто-то с силой боднул его в бок, отбросив в сторону. Бонд обернулся и увидел зловещую морду тупорылой акулы. Так вот оно, истинное предназначение сетки! Она не защищала остров от акул, а удерживала их у берега!

Акула не спешила повторно атаковать – значит, либо уже поужинала, либо оценивала его силы. Главное – спокойствие. Ее нельзя провоцировать и нельзя бояться. Но как позабыть о страхе, когда рядом с тобой кровожадный хищник?

Продолжая плыть на той же скорости, что и акула, Бонд медленно положил ладонь правой руки на рукоять ножа, чтобы пустить его в ход при первой возможности. «Только не опускай ноги на дно! – мысленно повторял он себе. – Тогда акула посчитает тебя добычей и моментально нападет». Но самое опасное было впереди: на мелководье человек становился еще уязвимей.

Когда живот и ласты начали задевать песчаное дно, Бонд почувствовал, что акула немного отстала, чтобы разогнаться для атаки. Он резко вскочил на ноги и пулей кинулся к берегу, неуклюже шлепая ластами. Бонд уже и не помнил, когда в последний раз так быстро передвигался в воде. На суше он ловко откатился в сторону и едва избежал мощных челюстей хищника.

Бонд слышал, что в погоне за добычей тупорылая акула может выброситься на берег, поэтому откатился еще на несколько метров и некоторое время лежал на животе, приходя в себя от страха и усталости.

Вскоре внутренний голос приказал ему двигаться дальше. Одному богу было известно, какие еще стражи охраняли базу СПЕКТРа. Бонд скинул ласты и, пригнувшись, побежал к ближайшим зарослям. Там он спрятал снаряжение для дайвинга и оценил обстановку. Воздух был влажным и сладким от запаха тропических цветов.

Пока все было тихо и спокойно, и только из главного здания доносился негромкий шум голосов. Дом был построен в форме пирамиды и стоял на гладко отполированных стальных сваях. Каждый из трех этажей пирамиды обегали металлические балконы, а на верхушке виднелся целый лес коммуникационных антенн. Некоторые окна были приоткрыты, другие – зашторены. Вокруг дома простирался сад с хорошо освещенными тропинками, декоративными прудами, деревьями, цветами и статуями.

Бонд медленно достал из водонепроницаемого футляра пистолет и снял его с предохранителя. Дыхание практически восстановилось. Прячась за деревья и скульптуры, он направился к дому. Внутрь можно было попасть двумя способами: либо подняться по гигантской спиральной лестнице в центре конструкции, либо по одной из трех внешних лестниц, шедших зигзагами от одного этажа к другому.

Бонд пересек последнее открытое пространство и на мгновение замер: голоса, доносившиеся из дома, притихли, и только вдали слышалось тарахтенье лодочного мотора.

Держа пистолет наготове, Бонд бесшумно поднялся по наружной лестнице и заглянул в приоткрытое окно: большая жилая комната, выполненная в белых тонах, стеклянные столы, мягкие белые кресла и дорогие современные картины. На полу – белый мягкий ковер, в центре – больничная койка с дистанционным пультом, позволявшим менять угол наклона ее секций.

Пациентом был Тамил Рахани. Несмотря на осунувшееся лицо с кожей цвета пергамента и общую худобу, Бонд сразу же узнал его. Предводитель СПЕКТРа лежал на шелковых подушках, закрыв глаза и повернув голову набок. Некогда щеголеватый, с завидной военной выправкой, теперь он напоминал куклу в плену высокотехнологичной кровати.

Бонд крепче сжал рукоять пистолета и через пару секунд уже стоял рядом с полковником.

Вот она, его цель. Покончить с преемником Блофельда раз и навсегда, обезглавив СПЕКТР, подобно тому, как Тамил Рахани хотел обезглавить его – Бонда.

Сделав глубокий вдох, Бонд навел оружие на голову Рахани. Одно нажатие на спусковой крючок – и проблема решена. Потом он спрячется в саду и найдет способ сбежать с острова.

Бонд уже собирался выстрелить, но почувствовал позади легкое дуновение ветра.

– Не смей, Джеймс. Мы не для того столько раз спасали тебя. Брось пистолет. Брось или сдохнешь прежде, чем шевельнешься.

Этот голос поразил его, словно электрошок.

Бонд расслабил пальцы, и пистолет «АСП» с шумом упал на пол. Пациент в кровати тревожно застонал.

– А теперь можешь повернуться…

В открытом окне стояла Нанни Норрих, держа на уровне бедра автомат «Узи».

18. Мадам ждет

– Мне жаль, что все так вышло, Джеймс, – сказала она. – Ты полностью оправдал свою репутацию. О таком, как ты, мечтает любая девушка.

Ее серые глаза были холоднее стали, а слова резали слух.

– Ну что ты, Нанни, – улыбнулся Бонд. – Не стоит извиняться. Надо полагать, ты и Сьюки – две стороны одной медали, так? Вы сами по себе или работаете на кого-нибудь?

– Сьюки ни о чем не подозревает, – ответила Нанни спокойным тоном. – Ее совесть чиста. Я приготовила ей особый кофе, и сейчас она крепко спит в отеле. А когда проснется, то тебя уже не будет. Если она вообще проснется.

Бонд посмотрел на кровать. Иссохшая фигура Тамила Рахани не двигалась. Время. Нужно было тянуть время и надеяться на удачу.

– Ты подсыпала ей яд?

– Что-то вроде того. – Неожиданно Нанни рассмеялась: – Знаешь, в этом костюме ты похож на лягушонка Кермита, только черного. Сними его. Он тебе не идет.

Бонд пожал плечами:

– Как скажешь.

– Снимай, снимай, но только медленно и без глупостей. Если хоть чуточку дернешься, я тебе ноги отстрелю этой штукой, – и с этими словами Нанни качнула дулом автомата «Узи».

Бонд принялся медленно снимать с себя гидрокостюм.

– Ловко ты обвела меня вокруг пальца. Даже спасла мне жизнь несколько раз.

– Даже больше, чем несколько, – поправила она. – В конце концов это была моя работа, которую я вызвалась выполнить.

– Того немца… Конрада Темпеля, который ехал в Страсбург, ты убрала?

– Да, и двоих на пароме.

– А Кордову по кличке Ядовитый гном тоже ты?

– Точно.

– А парней в «Рено»?

– Надо признать, они застали меня врасплох. Но ты здорово помог, Джеймс. Куинн тоже был занозой в заднице, но ты и здесь оказал мне помощь. А я просто была твоим ангелом-хранителем. Выполняла работу.

Бонд наконец-то высвободился из гидрокостюма, оставшись в черных брюках и водолазке.

– А как же Крюк? Этот маньяк в погонах.

Нанни холодно улыбнулась.

– Мне пришлось вызывать подмогу. Крюк был в курсе событий, но считал, что я просто на побегушках у СПЕКТРа. И когда он стал бесполезен, полковник Рахани поручил своей ударной группе избавиться от него. Они собирались прихватить тебя с собой, но Рахани позволил мне продолжить игру, при одном условии: в случае провала я поплатилась бы головой. Это я подбросила тебе летучую мышь. СПЕКТР проводит эксперименты с этими тварями, и тебе предстояло сыграть роль подопытной крысы. Летучая мышь заразила бы тебя бешенством. Полковник желал понаблюдать за развитием симптомов, которые проявились бы у тебя как раз после прибытия на остров, но до казни. Мы все тщательно рассчитали, но Сьюки выручила тебя, и это усложнило мои отношения со СПЕКТРом. А сейчас, мистер Бонд, – Нанни вновь качнула стволом автомата, – лицом к стене, ноги в стороны, руки вытянуть вперед. А то вдруг ты воспользуешься своими опасными игрушками.

Девушка мастерски обыскала его и принялась расстегивать его ремень. Бонд опасался этого больше всего.

– Опасные штуки – эти ремни, – заметила она. – О! А этот – особенно. Какая хитрая штука! – Нанни явно обнаружила тайник.

– Если в СПЕКТРе есть такие, как ты, то к чему весь этот маскарад с Охотой?

– Я не состою в СПЕКТРе, – отрезала она. – Я подключилась в качестве наемника. Прежде я уже оказывала этой организации кое-какие услуги, и мы пришли к соглашению: я убираю участников и в случае успеха получаю процент от призовой суммы. А успех налицо. Полковник доверяет мне. Благодаря мне он сэкономил деньги.

Словно услышав, что разговор зашел о нем, пациент в кровати зашевелился.

– Кто здесь? Что… Кто? – Это было жалкое подобие того командного голоса, который Бонд слышал когда-то.

– Это я, полковник Рахани, – ответила Нанни почтительно.

– Нанни Норрих?

– Да, Нанни. Я приготовила вам подарок.

– Помоги… Помоги мне приподняться.

– Сейчас не могу, но я вызову прислугу.

За спиной Бонд услышал, как Нанни сделала несколько шагов в сторону, но не стал рисковать. Девушка обладала отменной реакцией, а теперь, когда ее жертва была загнана в угол, могла не раздумывая спустить курок.

– Медленно повернись, – скомандовала она пару секунд спустя. – Руки в стороны. Спиной к стене.

Бонд повиновался. В комнату вошли двое, вооруженные пистолетами.

– Расслабьтесь, мальчики. Всё под контролем, – заверила их Нанни.

Это были типичные боевики СПЕКТРа – серьезные, подтянутые, с внимательным взглядом и экономными движениями. Один – блондин, другой – с признаками раннего облысения.

– Мисс Норрих, вы молодец, – похвалил ее блондин, улыбнувшись.

Судя по акценту, он был откуда-то из Скандинавии. Лысоватый молча кивнул.

Следом за ними в комнату вошел низенький человек в белой рубашке и белых брюках. Правый уголок его рта был задран к уху в вечной ухмылке.

– Доктор Мак Коннелл! – поприветствовала его Нанни.

– Здравствуйте, госпожа Норрих! – воскликнул доктор с нарочито сильным шотландским акцентом. – У нас гости? Подарок для полковника, насколько я понимаю?

При виде его лица Бонду вспомнились деревянные куклы в руках чревовещателя. Следом за доктором в комнату вошла мужеподобная медсестра – крупная женщина с жидкими волосами.

– Ну, как поживает мой пациент? – поинтересовался Мак Коннел, подойдя к кровати.

– Доктор, я думаю, полковнику не терпится поскорее увидеть подарок, который я приготовила, – произнесла Нанни, не спуская с Бонда глаз.

Доктор сделал знак медсестре, та подошла к прикроватной тумбочке, взяла дистанционный пульт управления, провод которого тянулся куда-то под кровать, нажала на одну из кнопок, и подголовник кровати стал медленно подниматься, издавая едва слышное жужжание.

– Вот он, полковник, – объявила Нанни, с долей торжества в голосе. – Джеймс Бонд собственной персоной. Как и было обещано.

Тяжело дыша, Тамил Рахани с трудом сфокусировал взгляд на Бонде.

– Око за око, мистер Бонд, – просипел он. – Много лет СПЕКТР мечтал разделаться с вами. Но у меня с вами личные счеты.

– Рад видеть вас в таком состоянии, полковник, – съязвил Бонд.

– О, да, мистер Бонд, – прохрипел Рахани. – Я долго ждал этой минуты. Из-за вас я был вынужден прыгать из дирижабля, чтобы спасти свою шкуру. Откуда мне было знать, что я прыгаю навстречу смерти! Я неудачно приземлился и повредил позвоночник, что привело к развитию рака. И теперь я умираю. Вы уничтожили предыдущих предводителей СПЕКТРа, истребив династию Блофельдов. И я считаю своим долгом и личной привилегией проследить за тем, что вас стерли с лица Земли. Именно поэтому мы устроили это соревнование. – Силы быстро оставляли полковника, и каждое слово давалось ему с трудом. – Соревнование с небольшим перевесом сил в пользу СПЕКТРа, поскольку в нем принимала участие мисс Норрих – надежный человек, которому я доверяю.

– Вы также манипулировали другими участниками, – мрачно заметил Бонд. – Эта история с похищением… Я надеюсь, вы…

– О, у вас осталась надежда? – удивился полковник. – Надо полагать, речь идет о милой шотландской старушке и знаменитой мисс Манипении?

– Я думаю, на сегодня разговоров достаточно, – вмешался доктор. – Вам вредно много разговаривать.

– Нет, нет, – едва слышно прохрипел Рахани. – Я хочу увидеть, как он отправится на тот свет.

– Обязательно увидите, – доктор склонился над кроватью. – Но сперва вам нужно отдохнуть.

Рахани обратился к Бонду:

– Вы что-то говорили о надежде.

– Я надеюсь, обе дамы живы и что СПЕКТР вернет их целыми и невредимыми в обмен на мою голову, хотя бы раз проявив благородство.

– Они здесь. Живы-здоровы. Их освободят немедленно, как только ваша голова слетит с плеч.

Рахани откинулся на подушку и, казалось, еще больше съежился. На долю секунды Бонд вспомнил тот момент, когда полковник, будучи тогда сильным и крепким человеком, выпрыгнул из дирижабля, спасаясь бегством.

Доктор повернулся к парням с автоматами.

– Я надеюсь, все готово для… экзекуции? – спросил он, даже не бросив на Бонда взгляд.

– А как же! – ухмыльнулся блондин. – Мы долго ждали этого момента.

– Хорошо, – кивнул врач. – Но полковник очень слаб. Он протянет еще день, от силы – два. Я дам ему лекарство, и часа три он поспит, чтобы восстановить силы. Вы можете отложить это мероприятие часа на три?

– Конечно. Когда угодно. – Лысоватый бросил на Бонда холодный, затуманенный взгляд убийцы.

Доктор вновь подал знак медсестре, и та приготовила шприц.

– Не беспокойте полковника в течение часа, – продолжил Мак Коннел, – а потом можете осторожно переместить его койку в… зал для экзекуции, если его можно так назвать.

– Можно и так, – бросил блондин. – Нам отвести туда Бонда? – обратился он к Нанни.

– Нет, – отрезала та. – Я сама. Просто дай мне ключи от зала.

– У меня одна просьба, – вмешался Бонд. Им начал овладевать страх, и все же он нашел в себе силы говорить твердым, решительным тоном.

– Да? И какая же? – спросила Нанни с долей учтивости.

– Я понимаю, это почти не имеет значения, но я хочу увидеть заложниц.

Нанни взглянула на вооруженных охранников.

– Они рядом с залом для казни, – ответил блондин. – Вы справитесь одна или, может, все-таки помочь?

– Я же доставила его сюда, верно? Значит, справлюсь. Не переживай. А будет плохо себя вести – останется без ног. Ну а доктор, перед ампутацией головы, пришьет их обратно.

– Ампутация головы! Забавный термин, – отреагировал доктор, медленно вводя медикамент в вену Рахани. – Я возьму его на заметку, госпожа Норрих.

– И я тоже, доктор, – произнес Бонд удивительно спокойным тоном.

Он уже начал просчитывать возможные варианты побега.

– Вы, наверное, мечтаете удалить голову Нанни? – спросил его доктор, захихикав.

– Пошутили и хватит, – отрезала девушка, подтолкнув Бонда дулом автомата. – Давай двигай. И по всем правилам: руки над головой, пальцы сцеплены. Пошел!

Бонд оказался в дугообразном коридоре со стенами небесно-голубого цвета и мягким белым ковром на полу. Видимо, коридор замыкался кольцом, обегая весь этаж, и повторял планировку других ярусов. Снаружи особняк представлял собой пирамиду, но внутри, как предположил Бонд, он имел радиальную планировку.

В нишах стен, выполненных в романском стиле, красовались скульптуры и картины известных художников – Франсиса Пикабиа, Марселя Дюшана, Сальвадора Дали и Джексона Поллока. «Сюрреализм, – подумал Бонд, – это вполне в духе СПЕКТРа».

Стальные двери лифта были изогнутыми, повторяя контуры коридора. Нанни приказала Бонду положить руки на стену и нажала на кнопку вызова. Вскоре двери бесшумно открылись. Похоже, здесь все было спроектировано для обеспечения полной тишины. Они вошли в кабину цилиндрической формы, и хотя Бонд видел, как Нанни выбрала второй этаж, он не мог определить, движутся ли они вверх, или вниз. Спустя несколько секунд двери скользнули в стороны, и перед его взором предстал другой коридор, который выглядел иначе: голые стены из кирпича и каменный пол, поглощавший звук каждого шага. С обеих сторон коридор заканчивался тупиком.

– Этаж для заключенных, – пояснила Нанни. – Если хочешь увидеть заложниц, то налево.

Девушка проводила Бонда к двери, которая запросто могла оказаться частью декораций для фильма: черный металл, массивный замок и небольшой глазок. Нанни махнула автоматом, позволив Бонду заглянул внутрь. Несмотря на спартанскую обстановку, камера выглядела комфортно. На кровати мирно спала Мэй.

– Им обеим дали слабое снотворное, – пояснила Нанни с проблеском сострадания в голосе. – Достаточно одной-двух секунд, чтобы разбудить их для приема пищи.

Бонд заглянул в глазок соседней камеры, где в аналогичной обстановке спала Манипенни. Отступив от двери, он удовлетворенно кивнул.

– Тогда идем, Джеймс, я провожу тебя в твое последнее место отдыха. – Нотки сострадания в голосе Нанни полностью улетучились.

Они прошли в противоположный конец коридора и остановились у цифровой клавиатуры, вмонтированной в стену. Нанни вновь приказала Бонду встать лицом к стене и набрала код. Секция стены скользнула внутрь, и он получил приказ войти.

Переступив порог, Бонд почувствовал, как в жилах застыла кровь. Зал для экзекуций был большим и просторным, с рядом удобных кресел, операционным столом и носилками на колесах. Напротив кресел, под светом мощного прожектора, стояла настоящая гильотина.

Она выглядела меньше, чем Бонд ожидал, но видимо потому, что в фильмах о Французской революции ее снимали, как правило, снизу. Вертикальные направляющие два метра высотой, косое тяжелое лезвие, отверстия для головы и рук, а также продолговатая пластиковая корзина для отсеченных частей тела.

В отверстие для головы был воткнут большой кочан капусты. Нанни шагнула вперед и коснулась одной из направляющих. Шлеп! Кочан раскололся надвое, а лезвие упало настолько быстро, что Бонд даже не успел этого заметить.

– Потерпи пару часов, и ты испытаешь это на себе, – сообщила она весело.

Бонд целую минуту взирал на эту жуткую картину, после чего Нанни указала ему на железную дверь, которая находилась точно напротив гильотины.

– Здорово продумано, правда? – спросила Нанни почти с восхищением. – Мадам Гильотина – это первое, что ты увидишь, выйдя из камеры. – Девушка усмехнулась. – Впрочем, как и последнее. Ты должен гордиться, Джеймс. Насколько я знаю, почетная роль палача поручена Фину. Ему даже велено явиться в смокинге.

– А сколько всего приглашенных?

– Из тридцати пяти, что проживают на острове, – десять. Со мной – одиннадцать. Или тринадцать, если полковник посчитает нужным пригласить заложниц, хотя вряд ли…

Нанни осеклась, будто поняла, что сболтнула лишнего, но довольно быстро взяла себя в руки. Какая разница, что узнает Бонд? Ведь через два часа его голова все равно слетит с плеч.

– В камеру! – скомандовала она. – Поболтали – и хватит.

Бонд переступил порог.

– Наверное, мне следует спросить, есть ли у тебя последнее желание? – предположила Нанни.

Бонд с улыбкой обернулся.

– Желание есть, но ты вряд ли его исполнишь.

Нанни покачала головой:

– Ты прав, дорогой, это желание уже исполнено. Не знаю, как тебе, а мне было приятно. Когда я рассказала об этом Сьюки, она просто взбесилась. Бедняжка сохнет по тебе. Надо было привести ее сюда. Она бы с радостью тебя ублажила.

– Почему ты не убила ее? – перебил Бонд. – Профессионалы не оставляют свидетелей – даже в наркотическом бреду. Я бы на твоем месте заставил ее замолчать навеки вечные.

– А может, и убила. Доза была почти смертельной. – Нанни помрачнела. – Хотя ты прав, Джеймс. Нужно было устранить ее сразу. В нашем деле нельзя поддаваться эмоциям. Видимо, меня что-то остановило. Мы с ней были близки. И мне всегда удавалось скрывать от нее свою темную сторону. Когда занимаешься подобным делом, рядом нужен кто-то, кто бы любил тебя. Ты так не считаешь? Знаешь, еще в школе, до того, как я познала мужчин, я была влюблена в нее. И она всегда хорошо ко мне относилась. Но ты прав: в нашем деле нет места чувствам. И когда мы покончим с тобой, я вернусь и покончу с ней.

– Как тебе удалось свести нас?

Нанни прыснула от смеха:

– По чистой случайности! На нее действительно напали грабители. Пришлось импровизировать. Еще на пароме я прикрепила к твоей машине маячок, поэтому знала о всех твоих передвижениях. Сьюки захотелось путешествовать одной, и ты действительно ее спас. Я и сама собиралась подстроить нечто подобное, поскольку знала, что ты направляешься в Рим, как и она, но не знала, где вы остановитесь. А потом вы сами приплыли ко мне в руки. Ну так что, у тебя есть последняя просьба?